Тонкая грань

      Свежий бриз трепетал и так спутанные волосы мальчика. Черный океан сегодня был неспокоен. Волны, подгоняемые свистящим ветром, с белоснежными барашками на вершине ударялись о серый песчаный берег.       Превращаясь в пену, они преодолевали еще несколько метров, а после так же отступали, становясь частью очередной волны, повторяя процесс раз за разом.       Мальчик на вид лет шести или восьми, согнув колени, сидел на песке и сосредоточенно строил некое подобие песчаного замка.       Создавать фигуры из мокрого песка было легче легкого, так как материал быстро принимал нужную форму и сохранял ее достаточно долго. Но волны раз за разом разрушали едва ли не под чистую постройку мальчика.       И тому ничего не оставалось кроме как повторять это действо раз за разом, будто ожидая иного результата, а не очередного провала.       Его глаза со скукой и некой обидой взирали на сыплющийся сквозь пальцы песок. Его все раздражало. Черный бездонный океан, больше походящий на гигантских масштабов чернильное пятно, простирающееся вплоть до горизонта.       Серый бесцветный песчаный берег, где каждая песчинка будто прошла через таинственное сито, из-за чего каждая из них оказалась идентична другой.       А стоило повернуть голову чуть дальше и можно было различить уходящую в небо белую стену. Казалось, что это не какая-то монументальная постройка, конца и края которой не было видно, а грань между двумя мирами, причем мальчик и знать не хотел, что находится по ту сторону. Ему не было интересно или любопытно.       Его всего навсего бесила окружающая обстановка и реальность. Серые тона, лишенные каких то красок или ярких оттенков. Свист ветра в ушах, приятно освежающий, но постоянный и монотонный, будто включили большой вентилятор и направили прямо в лицо. Причем он так надоел, что хотелось закрыть уши, упасть лицом вниз в песок, выкопать яму и там спрятаться.       Он уже не знал или не осознавал, что его не устраивает в окружающей среде, будто абсолютно все, что он лицезрел вызывало едва сдерживаемую волну злобы или неудовольствия. И он не знал, что с этим делать и как быть, просто продолжая делать то, что он считал нужным.       Зачем ему чертов замок из осточертевшего песка на этом проклятом берегу?       Он и сам не знал. Но где-то глубоко внутри он чувствовал или предполагал, что так и нужно. Что по-иному просто нельзя.       Мальчик одновременно и желал изменений, и хотел оставить всё как есть. Причем последнее желание ощущалось намного ярче, что и стало той цепью, сковавшей его руки, ноги, шею...       Раз за разом. Вновь и вновь. Пустая, монотонная работа не имела конца и края. Каждый раз он пытался изменить форму замка. Строил новые башни, утолщал стены, менял планировку. Но итог оставался один и тот же.       Черная лишенная запаха и вкуса вода поглощала его творение, превращая в ничто, жалкую горку мокрого песка, давая лишь жалкое напоминание, что тут что-то существовало.       Неожиданно, черная тень нависла над мальчиком, но тот даже не подумал поднять голову и продолжил расчищать площадку для новой постройки.       Так тянулась минута за минутой, секунда за секундой. Вот была очищено небольшое пространство, чтобы тут же стать фундаментом для будущей задумки. Башни росли сантиметр за сантиметров, аккуратно трамбуясь и подвергаясь изменениям, чтобы соблюдать некую рифму, стиль, знакомый и понятный одному единственному мальчику.       Стены окружили элегантно возвышающуюся небольшую башенку, на вершине которой имелся то ли балкончик, то ли смотровая площадка.       После чего внутренее пространство заполнили различные постройки, что не превышали по высоте центральную башню, как и крепкие толстые стены. Магазины, таверны, жилые дома, конюшни, арена, район красных фонарей, даже некое подобие трущоб на окраинах новосозданного города.       Каждый парапет аккуратно и тщательно создавался, как и прочие декоративные элементы. Резьба на воротах, углубления для бойниц, окон и дверей, фонари и небольшие лавки в торговых районах, полосы на песке, отмечающие пути следования воображаемых жителей оплота, как и маршруты для тележек и другого транспорта.       Этаж за этажом на каменных постройках появлялись ровные и четкие линии, обозначающие кирпичную и каменную кладку, а крыши посыпались сухим песком, создавая ощущение черепичной или соломенной крыши.       - Прекрасное зрелище, не правда ли? - раздался голос неизвестного мужчины, нависшего над сосредоточенным юным строителем. Тот даже бровью не повёл, продолжая заниматься своим делом.       Не хватало деталей. Парки. Деревья. Скамейки. Урны. И многие другие мелкие детали, что требовалось добавить в городе для лучшей жизни несуществующих поселенцев.       - Напоминает великий город Орарио, как думаешь? - продолжал говорить гость, переводя взгляд с одной постройки на другую.       - Вот. Смотри. В самом центре это Вавилонская башня. - ткнул он пальцем в возвышающуюся над всеми остальными зданиями цитадель, построенную самой первой, еще до того, как город обрел хоть какой-нибудь облик.       - А это... Улица Дедал? - неуверенно сказал мужчина, задумчиво приложив палец к щеке, другой рукой упираясь о колени, чтобы предоставить себе лучший ракурс для наблюдения за творением мальчика, чья макушка частично блокировала обзор.       Даже ему, имеющему достаточно четкое представление о реальной планировке города, не удавалось с первого взгляда угадать ту или иную часть города. Словно, создатель менял планировку по-своему хитроумному разумению, меняя некоторые улочки местами, добавляя или, наоборот, удаляя целые кварталы, проспекты.       Мальчик искал нечто, что сделало бы город идеальным в его глазах, несколько раз снося и перестраивая определенные участки, детали.       - Хм. Смотрю, ты достаточно детально показал трущобы и "ту" сторону Орарио. - усмехнулся оценщик, довольно кивая головой и скрестив руки на груди. Расположенные на отшибе трущобы, кривые закоулки, тупики, дороги с резким подъемом или спуском.       В каждом городе имеется подобная область. Место, где собираются отбросы, те, кто оказался на отшибе или кому просто не повезло. Людьми движет стадное чувство, что приводит их к скоплению себе подобных в группы, общества, целые районы.       - Неужели в городе твоей мечты имеется место даже для таких, как они? - хищно оскалился гость, как будто услышав занимательный анекдот.       Только сейчас мальчик хоть как-то проявил ответную реакцию, подняв голову и встретившись глазами с незнакомцем.       "- Очень холодные. Как два изумруда на дне кристально чистого подземного озера." - подумал ребенок, не отрывая взора от человека перед ним.       Строгий костюм, состоявший из гладко выглаженных серых брюк, отполированных ботинок, что уже оказались запачканы песком, а также полурасстегнутая белоснежная рубашка и черная жилетка.       "- А ему идет." - проскользнула мысль в голове у парнишки. Человек, что стоял перед ним, являлся словно частью картины, во власти которой он оказался.       Ребенок перевел взор себе под ноги, где пытался что-то рассмотреть среди серого песка. После чего он посмотрел на белоснежную стену чуть дальше от берега.       А после его внимание привлек буйный чернильный океан. Волны которого как раз подступали к песчаному городу.       Небольшие барашки на волнах, наверное, выглядели монструозными потоками воды, что несет цунами для никогда не существовавших жителей города.       Вот, первая волна ударяется о стены песчаного оплота. Стена осыпается, но выдерживает бурю хаотичной стихии. Но вслед за первой идет и вторая. И в этот раз стена пала окончательно оказавшись подавленной стремительно рвущимися вперед струйками, что разрывали мокрый песок, прогрызая себе путь внутрь рукотворного городка.       Сначала в одном, после в двух, а затем практически по всей протяженности. Трещины появлялись в стене, сквозь которые чернильный поток прорывался на улочки оплота, моментально сметая все декорации, детали, делая весь труд напрасным.       С каждой секундой давление воды увеличивалось и, в конце концов, последняя ограда оказалась разрушена, после чего вода из океана затопила весь город.       Дома таяли на глазах, в миг трансформируясь в плоскую равнину или небольшие кучки песка, от былой красоты ничего не оставалось.       - Печальное зрелище. Все обратилось пеплом. - нотки грусти проскакивали в комментариях мужчины, а сам он качал головой, узрев очевидный конец изумительного творения, но мальчик не видел каких-то изменений в его взгляде.       Глаза всё также оставались ледяными, замораживая все вокруг.       И, пусть он активно пользовался лицевой мимикой и жестикуляцией, но взор оставался таким же монолитным, незыблемым, жестоким...       Ребенок снова посмотрел на несформированную гору песка, во что обратилось его замок, разрушенный безумной водной стихией.       Не осталось ни сожаления, ни грусти, ни интереса.       Только злоба. На черный океан. На белую стену, что отгораживала нечто от него, или, может быть, его от чего-то. На незнакомца, что стоял над душой и мирно смотрел на кончину его усердных трудов.       Для кого-то это была игра, забава, развлечение, а для кого-то смысл существования, единственная отрада.       - Любопытно. Может эти божки, что спустились с небес, ощущают нечто похожее? - задумчиво спросил пустоту гость, поднимая голову к пасмурному небу, затянутому серо-лиловыми тучами.       Ребенок непонимающе посмотрел на мужчину, ища свой ответ на вопрос, а после снова продолжил расчищать участок для своего нового творения.       - Для них вся наша жизнь, страдания, успехи, неудачи, эмоции, желания, поступки - лишь простая игра. Свидетелем которой, они смогли стать, поднявшись прямо на сцену. Они хотят узреть захватывающую историю, ведь все остальное им уже поди приелось. Им скучно, а потому они затевают игры, марионетками и актерами в которых становятся простые люди. Кому-то суждено победить, а кому-то... - на последних словах незнакомец в который раз впился взглядом в мальчишку. - Пасть в пучину отчаяния, оказаться на самом дне, сойти с ума в гонке со временем, пытаясь хотя бы выжить и не потерять самого себя.       Его предвкушающий оскал становился все ярче и ярче, растягиваясь едва ли не от уха до уха. Лисья усмешка. По-нечеловечески страшная улыбка.       - Ничего не напоминает, Кадэлл Дерфи? - не проговорил, а прошептал последние слова человек, будто смакуя каждую букву, каждый звук.       Мальчик безучастно отвлекся от возведения новых стен и обратился к бескрайнему черному океану, что подозрительно затих, а на поверхности оказался полный штиль.       Буйные волны, свист ветра, белоснежные барашки, шум воды - всё исчезло. Даже звуки куда-то пропали.       Будто само пространство ждало ответа мальчика. Мир замер в ожидании ответа.       - Тебя ведь мучают сомнения уже очень давно, не правда ли? - наклонил на бок голову гость, схватив свой подбородок большим и указательным пальцами. - Ты что-то подозреваешь, но с каждой подсказкой, лишь уходишь глубже в себя, боясь узнать ответ, раскрыть тайну. - хруст серого песка под подошвой ботинка казался оглушающим.       Незнакомец сделал шаг навстречу пареньку.       - Может хватит уже скрываться за ширмой? Даже от себя самого. С каждым днем ты тонешь всё сильнее и сильнее. Пустышка, что пытается притвориться кем-то? Ха-ха-ха-ха! Как смешно! - громко рассмеялся мужчина, утирая выступившие слезы умиления в уголках глаз. - Может ты и обманул всех остальных, но только не меня.       Мальчик с растрепанными волосами замер, низко опустив голову и впившись своими глазами в землю.       - Тебя разве не злит эта фальшь? Не приводит в ярость беспомощность? Не заставляет скрипеть зубами ощущение утекающих минут, что тебе предрешены? - человек в костюме присел, уперевшись локтями в колени и положив на ладони голову. Замерзшие, как две глыбы льда, глаза оказались на одном уровне с пареньком, отчего он не смог избежать, укрыться, спрятаться.       И только сейчас гость обнаружил блеклый багровый блеск в глазах мальчика, стиснутые до хруста кулаки и играющие желваки, что только сделало его оскал еще более неестественным.       - Охо. Думаю, я не ошибся в расчетах. - на последних словах мужчина поднялся и отмахнулся от несуществующей пыли. - Ну. Тогда, до встречи. - помахал он на прощанье и тут же растворился на ветру, что оглушающе засвистел, будто прилагая все усилия, чтобы стереть существование второго человека на этом одиноком и безжизненном берегу.       Мальчик же более не строил песчаный замок, безмолвно вглядываясь в пучины чернильного океана, что так приглашающе шептал, затягивал, засасывал...