***
— Воу, — прервал тишину собеседник, вытягивая Фейт из омута воспоминаний, — Наверное, это очень тяжело: жить два года под чужим именем, — девушка нерешительно пожала плечами, избегая прямого зрительного контакта, — Если тебе тяжело, то… — Нет, нет, нет, — прервала Икара Фейт, окончательно вернувшись в реальность, — Всё в порядке. Думаю, ты заслужил узнать мою историю, а я — немного поныть в надёжное плечо. В мыслях Фейт испугалась столь прямолинейных слов. Она заметила, что саке вскружило не только голову, но и развязало язык. Теперь слова опережали мысли в два-три раза, а это значило, что девушка больше не выпьет. Ну, может только чуть-чуть. В память о Ное. — Ной бы меня убил, — пронеслось в голове. — Это точно, — неожиданно подтвердил собеседник, тогда Фейт поняла, что сказала это вслух и стало вдвойне неловко. Вновь воцарилась пауза. И Фейт, и Икар погрузились в свои воспоминания о Ное. Они были разными, но сходились на одном: Ной был для каждого заменой отца. Такого лидера в их жизни больше нет и не будет. И Фейт так жалеет, что вела себя с Ноем грубо, зачастую просто подло и мерзко, не слушалась, сбегала, сотню раз кричала в гневе, что Ной ей не отец и никогда им не будет. А теперь… теперь его нет. Её второй отец умер прямо на её руках, а она даже не успела сказать, как он ей был дорог на самом деле. На душе заскреблись кошки, так что девушка поспешила скрыть подступающие слёзы, но, кажется, Икар всё же заметил пробежавшую по щеке слезинку. Возможно, во всём виновато саке, из-за которого Фейт потеряла как минимум половину самоконтроля, потому что в обычной ситуации она бы не позволила парню вот так вот приобнять и прижать к себе, однако сейчас Фейт почувствовала себя слабой девочкой, расслабилась от мужского тепла, как это было в детстве: когда ей было страшно, она приходила к Ною, и он, не говоря ни слова, обнимал её. Они могли так сидеть всю ночь… Теперь такой возможности не выпадет. Фейт резко отстранилась. Она не помнила, когда в последний раз её щёки так сильно пылали, поэтому она растерялась. — Всё в порядке? — неловко заговорил Икар, Фейт лишь кивнула в ответ. — Я бы врезала тебе, да только нет сил. — Сил или… желания? Фейт пихнула парня локтём, отчего тот согнулся в три погибели под жалобный стон: — Понял… — затем некоторое время переводил дух и с гордой улыбкой выдал ответ на собственный вопрос: — Значит, всё-таки желания.***
В исправительном учреждении Крюгер-Сек всё было в точности, как и в обычных тюрьмах для обычных заключённых с той самой разницей, что за бегущими был установлен тотальный контроль и множество физических ограничей. Например, чтобы поубавить им прыткость, в учреждении не было никаких тренажёров, просторного места и тому подобное. Были лишь столовая, душевые, камеры и дотошный надзиратель, как бонус. Был ещё двор для дневных прогулок, но он был мал настолько, что туда выводили не всех сразу, а небольшими группками, да ещё и следили, чтобы заключённые не общались друг с другом долго. Кто знает, вдруг они задумали устроить побег? — Феникс! — девушка обернулась на зов и встретилась с соседкой по камере Зои. Та призывно помахала в свою сторону, приглашая Феникс присесть за стол к своей небольшой компании из двух девушек: обе были атлетического телосложения, как и полагается всем бегущим, но совершенно разной комплекции. Первая выделялась своими широкими бёдрами и узкими плечами, напоминая по форме грушу, её низкий рост визуально прибавлял вес. Могло показаться, что она действительно полная, но на самом деле за оранжевой одеждой скрывалась гора мышц, как у среднестатистического парня, да и внешность у неё мужеподобная: выбритая голова лишь усиливала впечатление. Про её соседку, к сожалению, а, может и к счастью, нельзя было так сказать. Та была худенькой, высокой неформалкой с жидкими невпопад подстриженными волосами и очень узкими глазами. Казалось, что веки настолько плотно сомкнуты, что передвигается она, как слепой человек, ориентируясь на ощущение, но то был обман: видела она прекрасно, даже лучше, чем могла представить себе Феникс. Медленно подойдя к столику, девушка сразу же окинула их высокомерным взглядом, давая понять, что не является здесь кем-то вроде изгоя или козла отпущения, затем Феникс села, сохраняя свой невозмутимый вид. — Дуришь людей в покер, Зои? — ухмыльнулась Феникс. — Ой да брось, Фи, — соседка легонько пихнула её в бок, — Не стоит нагнетать обстановку. Расслабься и поприветствуй моих новых знакомых: Анке и Бетси, — женщина поочерёдно указала на лысую девушку, затем на её соседку, — Анке, Бетси — это Феникс, о которой я вам рассказывала. Девушки неохотно обменялись кивками, продолжая изучать друг друга глазами. — Что ты им успела рассказать? — спросила Феникс сквозь возмущение. Да, ей не нравилось, что о ней говорят за её спиной. — То, как ты сюда попала. Феникс фыркнула. — Анке и Бетси тоже поделились своими историями. Представляешь, они обе из Чёрного Ноября. И их поймали за кражей несуществующих данных. Это была подлая ловушка со стороны Крюгер-Сековской крысы. Теперь Чёрному Ноябрю придётся зарыться поглубже, — Зои неприятно рассмеялась, не скрывая своего отношения к Чёрному Ноябрю. Да, она ненавидела Ребекку и её сраную группировку. Девушки напротив стыдливо уткнулись в карты, делая вид, что раздумывают над следующим ходом, но на самом деле их терзала вина. Видимо, они предали Чёрный Ноябрь из страха быть убитыми. И Феникс понимала насколько страшно им было. Им всем пришлось пройти через многое… — Так, получается, ты раскрыла местоположение Ноя ради собственной шкуры? — Не суди так поверхностно. Благодаря Догэну они даже не допрашивали меня. — А если бы допрашивали? — Икар вопрошающе посмотрел на рассказчицу и в этом взгляде Фейт не увидела никакого презрения или осуждения. Парень смотрел с неким доверием, потому что внутренне был уверен, что девушка не способна предать собственного родственника, но всё же ему было любопытно узнать, чтобы сделала бы Фейт. — Тогда бы меня вывезли оттуда в мешке для трупа, — девушка слегка улыбнулась. — И-и-и… Я победила, — Анке выложила на стол карты, показывая комбинацию Роял-Флэш, Феникс скептично изогнула бровь в ответ. Она знала, что Зои нет равных в покере. — Уверена? — расплылась в победной улыбке Зои, показывая свою комбинацию, и Феникс присвистнула. — Пятёрка джокеров, — проговорила она, — Выше, чем Роял-Флэш. Отдавай всё своё имущество, детка. — И трусики не забудь. — Ты жила в одной камере с лесбиянкой? — Быть может. — Коллекционеркой женских трусов? — Может быть. — Даже не знаю, что из этого хуже. Феникс пихнула Зои. — Завались, извращенка. Зачем тебе её трусы? — Аха-ха-ха, — залилась в прокуренном смехе женщина, — Я пошутила. — Заключённая 0451, — проговорил монотонным, но суровым голосом громкоговоритель, — Пройдите в кабинет капитана Уолтера Лестера. Повторяю: Заключённая 0451, пройдите в кабинет капитана Уолтера Лестера. Феникс с трудом сдержала раздражённый рык. Зои сочувствующе похлопала по плечу. Сколько это ещё будет продолжаться? Почему именно её вызывают каждый ёбаный день к мудаковатому капитану Лестеру? Всё, что им следует знать, написано в её Отпечатке, но, похоже, этот Лестер не желает слушать приказов свыше и продолжает устраивать свои недодопросы. Нет, Феникс никогда не расколется. Ни-ког-да. С этой мыслью она прошла по скучным коридорам колонии, вплоть до дверей сопровождаемая личным надзирателем. Её надзиратель был очень грубым мужчиной лет тридцати, озлобленный не только на бегущих, но и на жизнь, он вёл себя в несколько раз хуже капитана Лестера, так что Феникс рядом с ним позабыла о своей ненависти к капитану, считая того душкой. Надзиратель прежде чем позволить Феникс войти в кабинет, грубо впечатал её в стену и проговорил: — Только попробуй выкинуть какой-нибудь трюк, паразит, — он надавил на её шею локтём сильнее, так что Феникс невольно вскрикнула, — И я обещаю, что ты не доживёшь до конца своего срока, — затем он отстранился, позволив девушке дышать и пихнул в открывшуюся дверь. Феникс влетела в кабинет, еле сохранив равновесие, и, когда подняла взгляд, встретилась с восседающим за роскошным столом невозмутимым капитаном. Его взгляд — как льды Антарктики, а волосы словно пепел. Щеку рассекал шрам, придавая лицу более грозный вид повидавшего всякое дерьмо солдата. Лестер махнул рукой, отключая экран, встал и прошёлся к окну. — Что ж, Карпентер, в твоём прошлом много пробелов, и я бы хотел знать: может сейчас у тебя есть для меня что-то новенькое? — Проблемы с памятью, знаете ли. Лестер осуждающе поцокал, развернулся, и в его глазах заблестели острые льдинки. — Острить ты умеешь, девочка, но посмотрим, как ты будешь огрызаться, когда я узнаю правду, а я узнаю, — мужчина буквально прошипел это сквозь зубы. Ему даже не нужно было сокращать расстояние, чтобы Феникс отчётливо всё услышала. Всё внутри свернулось калачиком. Запугивать капитан умел одним своим видом — это факт. — Попробуйте, — бросила Феникс, но это прозвучало настолько неуверенно, что Лестер лукаво ухмыльнулся. Только что Феникс дала ему повод считать себя победителем. — «Проклятье». Некоторое время они так и стояли в полной тишине, не хватало лишь кузнечиков на бэкграунде или перекати поля, затем Лестер вновь посмотрел в окно и продолжил более мягким, но таким до тошноты лицемерным тоном: — Феникс, я не желаю тебе зла и уж тем более мне не хочется пытать тебя, — Лестер ядовито посмеялся, — Хотя я был бы не против устроить для тебя личный допрос, через который прошли ВСЕ. ВСЕ, Феникс, кроме тебя. И мне интересно: кто ты такая, чтобы быть не такой, как все? — капитан развернулся. Феникс всё так же молча смотрела на него, тогда он вздохнул, прошёл к столу и что-то нажал. На экране всплыл текст, о котором Лестер рассказал вкратце: — Тут написано, что ты напала на отряд полицейских не одна. С тобой была бегущая, связанная с Чёрным Ноябрём, но в итоге задержана была только ты. Почему? — он поднял взгляд, а Феникс ухмыльнулась, готовя очередную колкость: — Потому что напала на полицейских. Не дурите, капитан. — Почему? — повторил он настойчиво. Голубые глаза стали уже обычного, как у потревоженной змеи. — Всё написано в отчёте перед вами. Я не намерена повторять всё по сто раз. — Отлично, — сдался Лестер совсем внезапно, что насторожило девушку, — Надеюсь, тебя порадует твоя новая работа в исправительных целях, — заметив как заключённая напряглась, Лестер довольно уточнил: — Теперь ты будешь ненормированно трудиться в Серых Землях вместе с рабКастой на стройке. Приятного заключения, Феникс. Феникс в ответ ничего не успела сказать, так как сзади совершенно бесшумно появился тот самый злобный надзиратель с ещё более злобной ухмылкой, схватил её и выволок из кабинета, словно девушка была мешком с картошкой, а не живым человеком. Он радостно наклонился к её уху: — Если бы я был на месте капитана, одними исправительными работами ты бы не отделалась.***
— Это какой-то пиздец, — Икар с горя опрокинул в себя рюмку саке, Фейт спокойно наблюдала за ним сквозь лёгкую улыбку. Да, Икар оказался не таким, каким она себе его представила при первом знакомстве. В тот момент она явственно ощущала нарастающую злость и отвращение к столь заносчивому типу, как он. Ей думалось, что он дышит в её сторону ядом, коим она старалась вознаградить его в ответ, но теперь Фейт осознала, что парня можно было понять: не зная всей правды, Фейт тоже бы себя ненавидела. Потом всё неожиданно завертелось, закружилось, и Икар уже не такой раздражающий, как раньше, а… милый? — Ты в порядке? — очередь Фейт проявить беспокойство за напарника, — Ты много выпил. — Ха! — ответил он, как ни в чём ни бывало, — Я быстро трезвею. Наверное, это моё проклятье. — Да брось. Это крутая способность. — Нисколечко. Я не могу расслабиться полноценно и забыть тот позор, что я видел на вписках..... Фейт заинтересованно подалась вперёд. Ей нужно что-то, что смогло бы ей помочь отвлечься от воспоминаний прошлого, и тот факт, что у Икара есть что-то очень и очень интересное, поднимал настроение. — Выкладывай. — Что? Не-е-ет, — парень бросил мимолётный взгляд, а затем отвернулся, — Нет, нет, нет. Нихт. Найн. Ноуп. На каком языке ещё сказать? — Ну, Икар, я же поделилась своей историей. — Мы не дошли до развязки. — Если хочешь узнать продолжение, тебе придётся чем-то поделиться в ответ, — она хитро блеснула глазами, принимая прежнее положение и поджимая ноги под себя. Всё-таки по полу гулял сквозняк, и на диване было куда теплее. — Да и к тому же, в отличие от меня ты личность загадочная и от того интересная. Ну, например, я о тебе ничего не знаю: ни имени, ни фамилии, ни возраста, ни то, чем ты занимался раньше и как стал бегущим, откуда ты вообще взялся и почему Ной принял тебя в нашу группу, — Фейт рассуждала медленно, монотонно, словно ей не было интересно вовсе услышать о Икаре хоть что-то, но на самом деле она даже не надеялась, что парень с ней поделится хотя бы поверхностной информацией. — Хочешь знать меня лучше? — Да. — Хорошо, — трейсер откинулся на спинку дивана, запрокинул голову и устало уткнулся в потолок, размышляя о том, чем он хочет поделиться, а чем делиться не желает, и Фейт спокойно ждала. Хотя её и накрывала пелена дремоты, она стоически отгоняла сон столько, сколько вообще позволяли её силы и совершенно не заметила, как явь сменилась сном. Икар то ли облегчённо, то ли досадно вздохнул. Двоякое чувство всё переворачивало внутри. Однако, чему он действительно был рад, так это появлению очередного друга в его жизни. Возможно, единственного за всё это долгое время одиночества. Парень окинул комнату. Тихо. Кроме них, никого здесь больше не осталось. Возможно, что они единственные выжившие группировки Ноя. Да даже если и нет, то смогут они стать той семьёй, кою удалось создать Ною? Вряд ли. Очень даже вряд ли. Икар вообще не был уверен в том, что они будут делать дальше и как. Работать на Догэна всё равно, что подписать контракт с дьяволом, присоединиться к Чёрному Ноябрю — ничем не лучше, чем стать Крюгер-Сековцем, а работать в одиночку у них вряд ли получится без лидера. Есть лишь единственный выход: обратиться за советом к Птицелову. Однажды он помог Икару найти Ноя, может и в этот раз он поможет ему и Фейт найти новый дом. — Сладких снов, Фейт, — напоследок выдохнул парень. В ответ девушка еле заметно вздрогнула, и лицо её на какой-то миг охватила тревога. Сны явно не доставляли ей никакого удовольствия.***
Работа на стройке давалась с непосильным трудом. Хоть Феникс и была атлетического телосложения, женская сторона давала о себе знать. Мышцы рук гудели уже на половине дня, а ведь это только начало. Феникс оглядела территорию. РабКастовцы трудились не покладая рук и не жалея себя. Они привыкли к такой работе, потому что иного выхода у них не было, как и у Феникс. Правда у девушки перед ними было преимущество: она заключённая. Такие работы продлятся лишь год, если, конечно, палящее солнце не решит сварить её мозги, кирпич не разломает хрупкую черепушку или она не сдохнет от истощения. Не заметив поблизости копов, девушка решила сделать небольшой перерыв, но, как только она присела, её грубо столкнули с блока. — Вставай, паразит, тебя капитан хочет видеть. — Да-а-а? А я только во вкус вошла, — съязвила она, неохотно поднимаясь. Ноги, как и руки, дрожали. Это не первый день на стройке, но Феникс казалось, словно прошла целая вечность. Видел бы её Ной… Полицейский хмыкнул сквозь маску и подтолкнул дубинкой в спину. Да, к этому девушка тоже привыкла. И к сопровождению тоже, как и к визитам капитана. — Я не так работаю, да? Недостаточно страдаю? — И я рад тебя видеть, Фейти, — капитан обнажил свои белоснежные крепкие зубы, заставив Феникс вздрогнуть от страха. Внутри всё вновь сжалось в комок и липкий холод тревоги разлился по всей грудной клетке. Девушка сглотнула, пытаясь не потерять контроль: — Не понимаю о чём Вы… — Всё ты понимаешь, — лицо мужчины тут же стало непроницаемым. Невозможно было угадать: недоволен он, в ярости или же нейтрален. Лестер вздохнул, протарабанил пальцами по столу, затем выдал следующее совсем неожиданное для Фейт: — Я должен Догэну. И ты тоже должна. Выйдешь отсюда, сядешь в автобус и вернёшься к обычной исправительной работе, на которой была зарегистрирована. Но помни, если что-нибудь выкинешь, можешь смело прощаться со всеми своими родственниками. Проваливай. — Вот так просто? — сказал её внутренний голос, а сама девушка решила промолчать и побыстрее свалить из временного кабинета Лестера. Это было слишком неожиданно. Но стоило бы догадаться, что имя Догэна в этом мире как волшебное слово. Фейт должна радоваться, но внутри заскреблись кошки. Она понимала, что должна Догэну, и теперь ей не начать жизнь с чистого листа пока не расквитается с ним. И только самому Догэну известна сумма долга, так что Фейт лучше не надеяться на быструю расплату. Фейт судорожно вздохнула. Всё чаще она вспоминает Ноя и чувствует отвращение к себе. Как же ей хочется вернуться домой. На щеку упала капля, но то была не слеза. Подняв взгляд вверх, она увидела как тучи стремительно густеют, превращая небо в одно плотное чёрное облако. Начинался не просто дождь, а целый ливень с грозой. Первая молния пронзила небо. Послышался раскат грома, отчего девушка вздрогнула и споткнулась о плиту. Ещё чуть-чуть и красивое лицо раскрасит огромный синяк…***
Фейт подскочила от очередного раската грома. Она не понимала где находится. Темно. Очень темно и тихо. Лишь появление молнии осветило комнату, так что девушка облегчённо выдохнула. Нет, это не колония и уж тем более не стройка. Она дома. И сейчас пойдёт к Ною, поговорит с ним о всём… Только вот Ноя нет. Эта мысль ударила с громом. Сердце тут же сжалось в комок, а самой Фейт захотелось зареветь в полный голос, как дитя, потерявшее маму. Но она не заплакала. Сильные девочки не плачут, особенно в присутствии мальчиков. Спящих мальчиков… На соседнем диване валялся Икар. В его руке повисла пустая бутылка саке. Фейт невольно улыбнулась открывшейся картине. Парень спал несмотря на буйство погоды так сладко и беззаботно, что стало даже завидно. В этот момент он выглядел очень беззащитным. Девушка поймала себя на мысли, что он ей симпатизирует. Как друг, естественно. Потянувшись, Фейт встала с дивана и, чтобы не разбудить Икара, на цыпочках прокралась к нему, аккуратно, словно вор, вытащила бутылку и поставила в сторонку. Парень нахмурился сквозь сон, затем перевернулся на другой бок, а бегущая, довольная своей работой, прошла к окну, пытаясь понять удастся ли его закрыть. Как оказалось, удастся. Стоило Фейт повернуть ручку, как в полной тишине раздался встревоженный голос: — Фейт!!! — он был оглушающе громким, казалось ухо сейчас лопнет, но оно пережило ударную волну, — Фейт! Ты меня слышишь?! Ты в порядке?! Ты где?! — Нома-а-ад, — жалобно тихо пропищала девушка, обращаясь к парню через битлинк, — Не так много вопросов. Пожалей мою голову. — Боже мой, Фейт! — радость, в голосе юноши сквозила неподдельная радость, которая так нравилась ей, — Я уж думал… Думал… — тут парень вздохнул и совсем тихо выдохнул, — думал, что потерял тебя… И это прозвучало настолько печально, что сердце в груди бухнуло в пятки. Номад часто не знает о силе своих слов. Он единственный человек, который заставляет Фейт прочувствовать весь диапазон эмоций: от любви до невыносимой печали. И всё это, словно в комиксах, гиперболизировано, нереально… Но от того, как наркотик, вызывает зависимость. Ей всегда было интересно, как такой парень может оставаться непопулярным, жить в тени без контактов, как отшельник. Не одиноко ли ему? — Номад, всё в порядке, — тихо, почти шёпотом; обернувшись, Фейт убедилась, что Икар спит, затем посмотрела в окно, — Я дома.