Share with you..

***

— Хэй, что смотришь? — окликнул Хёнджин в дикой сосредоточенности сидящего перед ноутбуком Чанбина. — М? — пожалуй, ему нужна секунда на обработку вопроса. — А, это «Милый дом». — Я посмотрю с тобой, не возражаешь? Скучно стало сидеть у себя… — Ага, только не мешай. Это слишком интересно, чтобы пропустить хоть секунду. — Ха-ха, давно не видел тебя таким увлечённым. — Заткнись и смотри молча, или проваливай! — Ладно-ладно, как скажешь, босс! Включай, посмотрим, на что ты тут так залип. Чанбин жмёт на пуск, на экране сразу же начинается какое-то дикое кровавое месиво, на что Хёнджин реагирует довольно громким шипением, морщит нос, и даже слегка отворачивает голову. Но смотреть не прекращает. Серия заканчивается, по классике жанра, на самом интригующем моменте, оставляя за собой непреодолимое желание сразу же включить следующую. И Чанбин включает. Потому что ему, как истинному ценителю ужасов и триллеров, определённо понравилось. А понравилось ли Хёнджину, его не особо интересует. С чего бы (действительно). Чёрный экран увенчался большой красной надписью, от которой у блондина, нежданно-негаданно, в глазах запрыгали черти. — О, так это Netflix… — Эм… Ну да. Какие-то проблемы? — Нет, что ты. Люблю Netflix… and chill*. — А? — Эээ, да нет, ничего… Включай! На секунду Хёнджин задумался о том, что сморозил глупость и даже немного обрадовался, что остался непонятым. Хотя и не был до конца уверен, так ли это, или же его просто игнорируют. Этого он бы точно не позволил. Ведь перед ним никто не может устоять. А уж тем более этот весь такой из себя суровый Со Чанбин. Хван уже давно подозревает, что старший к нему неровно дышит, и как бы он сейчас себя не пытался убедить, что ответных чувств у него нет, затевая эту игру, в тайне всё же надеется понять и себя самого. В разгар эпичной бойни главных героев со всякими тварями блондин решает брать пример со смельчаков из сериала и действовать. Как говорится, куй железо, пока горячо. А горячо уже прилично так. В его голове, правда. Ну и может немного внизу живота. — Бинни, а ты точно не слышал, что я сказал, или ты меня игнорируешь? — Сказал же тебе, будешь отвлекать — прогоню! Сиди тихо! — Хм, понятно, игнорируешь. Сам напросился! На последней фразе Хёнджин, и до этого сидевший довольно близко, встаёт и, перекидывая ногу через чужие две, седлает бёдра старшего, устраиваясь поудобнее прямо напротив его лица и укладывая руки на плечи. От сего действа Чанбин, кажется, перестал дышать, вместо этого уставившись куда-то в пустоту прямо сквозь сидящее на нём тело. — Повторяю вопрос. — голос Хёнджина заметно опустился, стал гораздо тише, но от этого не стал менее напористым. — Ты меня игнорируешь? — парень даже поднял одну бровь для пущей серьёзности. Ответа не последовало, старший только шумно выдохнул, будто собирался всё же что-то сказать. — Бинни, не будь таким… Почему ты заставляешь меня чувствовать себя так, будто я говорю с глухой стеной? Я, по-твоему, заслужил такое? — он то ли игриво, то ли обижено наклонил голову набок (на самом-то деле, оба варианта). — Ещё как заслужил! — наконец выдаёт старший. Хёнджин уже хотел было возмутиться и, возможно, даже стукнуть обидчика чем-то, что попалось бы под руку. Но тот продолжил. — Ты выводишь меня из равновесия одним своим присутствием, Хван, мать твою, Хёнджин! Ходишь вокруг меня весь такой из себя… Будто я не вижу. Это лучше ты мне скажи, что ты творишь со мной?? — Н-ничего… Я думал… — Что?? — Что нравлюсь тебе! Вот что… — Нравишься. А теперь проваливай, только хуже делаешь! Усложняешь всё… — Это ты усложняешь! А тут всё просто. Да, всё просто. Лицо Хёнджина очень просто и быстро оказывается слишком близко к лицу напротив. Очень просто на мгновенье замирает в миллиметре, вдыхая один глоток воздуха на двоих, а сразу после прижимается к чужим губам и утробно рычит, ощутив, как сильные руки ложатся на его бёдра, а затем, поднимаясь к талии, проникают под футболку. Кажется, его простая арифметика, наконец, дошла и до Чанбина, потому что отпускать его явно не собираются, лишь прижимают к себе сильнее, углубляя поцелуй. Хёнджин тут же разрывает его, вплетаясь пальцами в волосы на затылке старшего, и, слегка потянув за них, опрокидывает его голову на спинку дивана, касаясь влажными губами выступающих сквозь карамельную кожу вен на шее. А потом так же внезапно останавливается. — Ну как, интересный сериал? — тихо посмеивается рядом с ухом Бина блондин. — Чёрт, погоди, нужно поставить на паузу. — парень едва успевает пошевелиться, как оказывается прижат к дивану двумя руками на его груди. — Нет уж. — коварно улыбается Хван, — только попробуй! Сдвинешься с места хоть на дюйм, и я уйду, оставив тебя тут одного вот с этим, — он указывает взглядом на уже прилично заметное возбуждение старшего, — и с твоим дурацким сериалом. — Во что ты играешь, Хван Хёнджин? — Тебе понравится эта игра, обещаю… — шепчет блондин, возвращаясь к чужой шее. Не будь в комнате источника шума в виде ноутбука, сейчас слышались бы только пошлые звуки мокрых поцелуев, хриплые стоны и скрип не по годам дряхлого дивана. Но, благо, одна и та же песня, внимательному зрителю рискующая надоесть за пару серий, вперемешку с криками периодически умирающих персонажей, заглушает всё это кино для взрослых. — Мм, Джинни, ты правда хочешь заниматься такими вещами под это? — решил пройтись по тонкому льду старший, переводя сбитое от поцелуев дыхание. — Может, давай я включу музыку? — Нет, не давай. Играй по правилам, сладкий.       И на что только надеялся Чанбин? С этим парнем точно не договоришься. Хотя, не то, чтобы кто-то тут собирался что-то решать разговорами. Кое-кому говорить уж точно больше не позволят. Только кричать, прося ещё. — Разве что по своим, — рвано бросает Бин, укладывая Хвана на диван резким движением рук на его талии, и нависая сверху. — сладкий. Теперь, конечно, останавливать никто ничего не будет. А про сериал вообще забыли. Возможно, они досмотрят его позже.       Если снова не найдут более увлекательное занятие (а они найдут).