– Вы говорили про вино, или мне послышалось? – сразу бросил Антон, когда Арсений пропустил его в свою квартиру и закрыл за собой дверь.
– А мы опять на «вы»? – хмыкнул мужчина, снимая обувь в прихожей и проходя на кухню. Антон сделал тоже самое, только пальто не стал снимать, так как его всё ещё бросало в дрожь.
Осмотревшись, он понял, что вкус у Арсения есть. Квартира была обставлена в стиле минимализма – просторно и ничего лишнего. В гостиной был чёрный ковёр с маленьким журнальным столиком и светлый диван, напротив которого на стене висел большой телевизор. В углу комнаты стояли растения высотой около метра. Также в комнате были большие окна. Кухню от гостиной разделяла лишь низкая перегородка, поэтому можно было спокойно смотреть телевизор и готовить. Ещё был просторный коридор с несколькими комнатами и ванной.
Антон так и стоял, смотря на то, как Арсений достает бутылку красного вина и бокалы. Он думал, что стоило бы написать Егору о том, что мать в больнице. Но в этом не было особого смысла – старший брат вообще не хотел иметь с ней ничего общего. Егор даже сменил номер телефона пару месяцев назад, чтобы не получать от матери сообщений. А Антон не мог так сделать. Он понимал, что это глупо, но изменить этого не мог – сил попросту не было.
Да и Егор последнее время выглядел слишком уставшим и не стоило его зря волновать еще и этим. За мать переживать он не станет, но за эмоциональное состояние младшего вполне.
– Знаешь, я всё ещё не понимаю, как мне к тебе обращаться. И вообще, кто мы друг другу? – Антон никогда не ходил вокруг да около – морально он был слишком уставшим для хождения по этим лабиринтам. Арсений в это время открыл бутылку вина. Заполнив половину бокала, он взглянул на всё ещё стоящего парня, и, о чём-то поразмыслив, налил ещё вина в бокал. Антон на это только хмыкнул. Портрет графа ломался вдребезги.
– Так и будешь там стоять или всё же присядешь? – поинтересовался брюнет, показывая на барную стойку у кухни. Недолго думая, парень пожал плечами и сел напротив мужчины, взяв в руку бокал красного вина. Он почувствовал приятный запах, исходящий от бокала. Скорее всего, и на вкус вино было изумительным. Словно прочитав мысли сидящего парня, Арсений добавил: – Южно-Африканское. Люблю их вкус.
Антона сорт и место изготовления вина не особо интересовало. Для него алкоголь есть алкоголь. Поэтому никак не реагируя на слова мужчины, он попросту сделал один большой глоток, отпивая половину. Поставив бокал на стол, юноша внимательно посмотрел на Арсения. И вот как он мог заинтересовать такого?
– Мне повторить вопрос или Вы всё же ответите? – парень понимал, что это грубо. Таким холодом, с которым он смотрел на мужчину, можно было заморозить всю комнату, но тот вытерпел, будто бы не замечая этого взгляда, и пригубил из бокала вино. Он думал, как лучше начать. Как объяснить этому ребёнку, что он не намерен отпускать, что ему не всё равно на Антона. Что не намерен отказываться от своих слов.
– Скажи, а это у вас семейное – утопать в саморазрушении? – Антон сам начал открыто нападать и Арсению оставалось лишь вытрясти из него всё, что сидит так глубоко в душе парня, корнями вцепившись в грудную клетку. Антон нахмурился. Ему не нравился тон, которым с ним говорили. Он не понимал чужих намерений. Не понимал, чего от него хотят. Для чего?
– Даже если и так, Вам какое дело, господин редактор? – злобно сверкнув взглядом, светловолосый уверенно поднял подбородок. Имел он такую привычку – защищаться злостью. А брюнет и рад был наконец-то увидеть все те эмоции, которые он лицезрел в первые моменты их встречи. Он понимал, что это лишь реакция на ситуацию, на усталость и стресс. Он также понимал, что именно сейчас, когда парень так эмоционально хрупок, стоит надавить, тем самым вызывая агрессию и срыв. Ведь именно тогда люди честны. Именно тогда можно понять, что ими движет.
– Да так, просто представил, что в скором времени могу увидеть тебя на месте твоей матери, – равнодушно произнёс Арсений, пристально следя за подрагивающей губой парня напротив. Было тяжело – сердце сжималось лишь от мысли, что он мог довести своего лисёнка до слёз, но это было необходимо. – Ты не смог и минуты с ней пробыть. От чего же? Тебе стало противно? Или страшно? Думаешь, что тебя ждёт, если продолжишь заниматься херней, наплевав на себя? Интересно? Так я тебе расскажу, хотя ты и сам отлично понимаешь, – мужчина сделал шаг к Антону, остановившись лишь на пару метров от него. Глаза парня уже были мокрыми, лицо бледное, да и усталость явно брала своё. – Сигареты, алкоголь. Никакого счастья. В один момент найдёшь его в таблетках или порошке. Тебе станет хорошо. Найдёшь новых друзей, забудешь весь свой потенциал, хотя Стас верит в тебя. Говорит, что ты талантливый студент. Только ленивый. Возможно, бросишь университет, так и не закончив учёбу. Денег будет не хватать, за квартиру не заплатить, новой дозы не достать. Счастью конец. И вот тогда тебя ждёт петля, ведь такой идиот, как ты, не верит в своё спасение. Ты даже не будешь пытаться вылезти из этой ямы, свято веря, что именно там тебе и место. Ведь ты уже давно смешал себя с грязью.
Антон слушал. Внимательно. Ловил каждое слово, понимая, что всё это правда. Он давно это знал. Давно принял. Только вот не был готов услышать эту правду из уст другого человека. Из уст человека, который уже и так слишком глубоко залез под кожу.
С Ириной они носили одну шкуру, оба тонули в той самой яме. Егор тоже занимался тем же, только вот он жертвовал своим счастьем ради счастья брата – он попросту не мог принять его из-за гордыни. Замкнутый круг, и выхода не было. Была лишь тетрадь и листы с ручкой. А теперь перед ним стоял тот самый человек, который имел возможность прочесть все его мысли. И смотрел так, будто прямо сейчас готов вывернуть всю душу наизнанку.
– Так скажи мне, Антон, ты готов к этому? – одна одинокая слеза покатилась по щеке, и Арсений силой воли сдержался на месте. Еще рано. Он уже сделал свой шаг, но он не мог заставлять. Он не намерен бегать за кем-то, даже если сердце будет болеть от горя. Одно дело внимание и симпатия, но совсем другое – это принятие чувств. Без принятия и смысла нет. – Если нет, то предлагаю заказать что-нибудь и поужинать, если да, то ты знаешь, где дверь.
Арсений сделал шаг назад, не сводя взгляда голубых глаз с парня. А тот, опустив голову, обнял руками свои плечи. Сейчас он выглядел меньше, чем есть на самом деле. Сейчас, как никогда прежде, мужчине захотелось обнять его, но это будет неправильно. Не сейчас.
А Антон не знал, что ему делать. Если он сейчас уйдет, это будет конец? Только конец чего? Мысли запутались. Он не понимал, что ему делать. Не понимал, как он должен поступить. Остаться? Но ради чего? Да и имеет ли он право на это?
На кухне стояла полная тишина, но это их не тревожило. Оба задумались. Оба ожидали чего-то. В конечном итоге, Антон поднял свой взгляд на Арсения. Щёки были мокрыми от тихих слёз, глаза красные, а на губе была видна маленькая ранка.
– Зачем? Зачем тебе… это?.. Зачем тебе я?.. – так тихо, что Арсений еле услышал, но он уловил каждое слово и с облегчением выдохнул, мягко улыбнувшись. Он переживал. Ведь он с самого начала пропал в этих зеленых глазах.
Вновь сделав шаг к парню, он остановился на расстоянии вытянутой руки.
– Ты мне нравишься. Как человек… Как парень. Нравишься со всеми своими тараканами, со всеми сомнениями и терзаниями. Но мне не нравится то, как ты обращаешься сам с собой. И я хочу тебе помочь. Помочь вновь мечтать, обрести цели, бороться за них. И я буду рядом. Всегда. Если только ты мне это позволишь. Если только ты сам этого хочешь, – они оба уже не дети. Ответственность лежит на обоих.
Но Антон не был готов к этому. Да, он упёртый. Также, как и его брат. Да, он искренне верит, что не достоин счастья, не достоин такого человека, как Арсений. Он уже давно тонет. Он уже давно готов потонуть окончательно.
И он вновь готов связать себя под водой, лишь бы не иметь возможности вынырнуть. Ведь имея возможность, отчаяние терзает ещё больше, давя ожиданиями… А ему это не нужно. Или он просто хотел в это верить.
– Я лучше пойду, – и это предложение как молнией пронзило сердце Арсения. Окаменев, он нечитаемым взглядом смотрел на то, как Антон разворачивается, обувает ботинки и молча уходит, а хлопок двери болью отзывается в голове.
Он остался один. Недопитый бокал вина мигом был опустошен и брошен в стену. Мужчина облокотился о барную стойку, пальцами рук вцепившись в свои тёмные волосы.
– Сука, – прошипел, не понимая, что делать дальше. А что он мог делать? Все ведь ясно. Неужели вот он – конец? А что делать теперь ему, Арсению? Ведь его душа так и тянется к этому глупому ребенку, несмотря ни на что.
***
– Вот скажи, что с тобой в последнее время? – спросил Егор, когда Илья сел рядом на диван с двумя бутылками пива. Давно они вот так просто не сидели вместе, но сейчас это выглядело так правильно.
Илья открыл пиво и одну бутылку протянул другу:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты как клещ – вцепился в меня и высасываешь всю мою жизненную энергию.
– Может, мне просто не хватает твоего внимания? – равнодушно пожал плечами Илья, только вот Егор знал друга лучше себя, и именно нынешняя интонация скрывала какой-то замысел. Нахмурившись, парень сделал глоток, думая, как бы заставить друга проболтаться, но тот быстро сообразил и улыбнувшись, потрепал светлые волосы, оставляя на голове гнездо. – Да расслабься, а то я даже слышу, как ты думаешь. Мне просто не хватает тебя. Что в этом такого?
– А поцелуй — это так, симптом? – буркнул Егор, скользя ниже по дивану и кладя ноги под себя. Он просто хотел сегодня поспать. А вместо этого его заставили рано встать с кровати и мчаться куда-то в студию, неизвестно для чего. Иногда Антон называл его стариком, и Егор не отрицал. Ему просто хотелось спокойствия от жизни, от людей. От самого себя. Просто поспать. Он бы вечно спал, если бы это было смыслом его жизни. Но тем не менее, он не был ленивым. Ради брата он выжимал из себя всё, что можно.
– Ну… – и эта пауза насторожила светловолосого. Взгляд Ильи стал более пронзительным, будто бы он пытался решить некую дилемму, от которой зависела его жизнь. – Странно, что я этого не сделал раньше.
– А?.. – от такого у Егора мгновенно пересохло горло. Он ослышался? Или это шутка? Но Илья выглядел так серьезно, что смеяться совсем не хотелось.
– Не важно. Думаю, тебе лучше лечь спать. Всё-таки я разбудил тебя после тяжелого дня, – и встав с дивана, Илья схватил Егора за локоть и поволок в свою комнату. Он жил один, имел вполне просторную квартиру, только вот тут была одна кровать и парень как-то поздно об этом вспомнил.
Затащив друга в спальню, Илья пошёл к шкафу и стал рыться в поиске какой-нибудь одежды для друга, пока тот столбом стоял у двери, готовясь в любой момент убежать.
– Я могу и на диване поспать, – сипло произнес Егор, но, встретившись с скептическим взглядом, понял, что его попытка провалилась.
– И с каких пор ты меня боишься? – усмехнулся Илья, бросив ему в руки одежду для сна.
– Я не боюсь, просто не совсем тебя понимаю, – вновь нахмурившись, Егор поплелся в сторону ванны.
– Ну да, конечно, – послышалось ему в спину.
***
– И всё-таки, чего ты так ко мне прицепился? – Егор, как и Антон, был упёртым, и Илья знал это, поэтому что бы хоть как-то успокоить друга, приблизился к нему и сгрёб в свои тёплые объятия, заставив замолкнуть. У себя в голове он отметил, что стоило бы откормить Егора, так как пальцами рук мог ощупать его позвоночник, но это всё завтра.
– Спи давай. А если будешь задавать много вопросов, то рот изолентой заклею, – и в очередной раз светловолосый не понял, шутит ли он или нет, но в чужих объятиях было так тепло и уютно, что он решил подумать о странности данной ситуации завтра. Глаза слипались и сон быстро затуманил разум.
