Summer camp

Солнце едва коснулось макушек лесных деревьев. Эти утренние мгновения всегда казались чем-то особенным, в это время, как правило, уже стихают бурные тусовки, заканчиваются посиделки, те, кто долго не могли сомкнуть глаза, наконец засыпают, а сторонники здорового сна досыпают свои последние часы перед рабочим днем. Даже птицы молчат. Только по-настоящему “потерянные” наблюдают это время. Когда тебя посещают самые странные мысли, когда ты чувствуешь странную, не всегда привычную пустоту. Иногда это приятно - оказаться наедине с собой, а иногда равно смертному приговору. На самом деле Чонин не придавал так много смысла подобным вещам, просто однажды он влюбился в это время, утреннее и свободное, когда словно весь мир останавливается. Он сидел у воды, наблюдая как только-только встающее летнее солнце касается ее своими лучами. На душе было удивительно спокойно, словно вместе со всем миром остановился и бешеный поток мыслей. В этот волшебный момент ворвался звук. Очень тихие шаги, словно его правда не хотели беспокоить. Только один человек так ходит, он знает кто, и не поворачивается на шум, спокойно дожидается, пока тот сядет рядом, опять не издав ни звука. Чан ничего не сказал, лишь молча протянул банку. Чонин также безмолвно ее принял. Впервые, когда его одиночество было нарушено, он не желал встать и уйти, не хотел прогнать или попросить оставить в покое. Почему-то чувства были другими — непривычными, комфортными. Чонин хмыкнул, не смотря на то, что было в его руках, открыл. Без лишних мыслей. На вкус…спрайт. Они сидели вместе, ничего не говорили, смотрели на очень медленно поднимающееся солнце и от того розовое небо. Прошел где-то час, когда тишину решился прервать сам Ян. — Не можешь уснуть? — вполголоса проговорил Чонин. Он не нуждался в ответе, все и так было предельно ясно — если бы мог, то спал бы, а не сидел тут с ним у воды в четыре утра. Он повернулся к парню, сидящему рядом. Невероятно красивый профиль в розовом свете ещё более волшебный. Чонин всё ещё не мог думать, но факт того, что этот человек безумно красив словно стоял в голове по умолчанию, в настройках восприятия. Крис был красив всем: своими привычками, тихими шагами, ненавязчивым поведением, он всегда знал как поддержать, был заботливым и невероятно сильно любил детей, словно говорил с ними на одном языке. Он был старше, но никогда всерьез об этом не напоминал, только в шутку, словно старший брат. Рядом с Чаном сердце успокаивалось, усталость проходила, а руки не дрожали. Чонин чувствовал себя хорошо только от того, что мог находиться рядом, смотреть на него, говорить с ним. Только вот этот волшебный мир — не вечен. Рано или поздно смена закончится, и что тогда? Ян совершил ужасную ошибку, он привязался, привык, влюбился. Крис посмотрел ему в глаза и легонько покивал головой, отвечая на ранее повисший в воздухе вопрос. Он слегка придвинулся и положил свою голову на плечо, закрывая глаза. Дыхание Чонина не остановилось, как любят писать в романах, сердце не стало бешено биться. Но то, как тепло ему было в этот момент, как сильно он дорожил этими секундами, почти делало больно. Чан на ощупь нашел его ладонь и взял в свои руки, он не переплетал пальцы, не делал чего-то романтичного или того, что можно неправильно истолковать, он просто аккуратно проводил подушечками пальцев по холодным костяшкам Чонина, словно согревая. Так глупо… Но Чонин от этого жеста хотел растекаться лужицей, он никогда не любил прикосновения, никогда не был тактильным. Но то, каким осторожным был Чан в каждом своем действии, как внимательно относился… Кажется, он научил Чонина заново любить касания и делиться тем, что тебя беспокоит. Кажется Чонин не сможет с этим расстаться. Дыхание Криса на плече стало ровным и спокойным, кажется он наконец смог уснуть. Уголки губ непроизвольно поползли вверх. Ян старался сидеть как можно тише, неподвижнее, допивая свой спрайт маленькими глотками. Он хотел сохранить для Чана эти бесценные минуты сна, в кои-то веки спокойного и, Чонин надеялся, глубокого. Последний раз взглянув на прикрытые ресницы вожатого, Ян вернул свой взор к воде. Кажется, он обрел тут намного больше, чем рассчитывал. *** Всё зелено, абсолютно всё, много протоптанных ещё много лет назад тропинок, всяких насекомых, которые часто заставляли визжать девчонок (и Марка), те прятались от них в палатках, пшикая всё, что видят аэрозольными спреями. Более храбрые ребята плавали в реке, прыгали с тарзанок, но не подплывали близко к водопаду. Конечно тот не был опасным, иначе их бы сюда не привели, но если Чонин сказал, что подплывать нельзя - значит нельзя. Около костра как всегда собиралась компания только проснувшихся совят, что делились впечатлениями от сна на природе и лениво нанизывали куски хлеба на палки, пытаясь поджарить те на давно потухшем костре. Вскоре к компании зомби прибился Бан Чан, кинул в костер пару веточек и поджег старенькой зажигалкой, еле найденной в громоздких карманах олимпийки. Один только Чанбин до сих пор видел свой десятый сон, запутавшись в спальном мешке. На этом празднике жизни недоставало только нескольких человек. Джисона и Минхо, что поплелись за ветками для костра, и еще… — Откуда ты знаешь, — локтем надавливая на шею парня, очень тактично интересовался Феликс. Папочка научил его не только в карты играть, это уж точно. Два блондина выясняли отношения в какой-то глуши, метрах в сорока от основного лагеря. Бедного Хвана почти душили, единственной опорой ему сейчас служил ствол тысячелетнего дуба. Нажим был не сильным, чисто для того, чтобы удержать на месте. По крайней мере - по меркам Ли. Возможно так казалось только ему. Взгляд у светловолосого был острым, изучающим. Будучи сосредоточенным, он был невероятно красив. Тяжело быть влюбленным, особенно когда предмет твоего обожания — Ли Феликс. Хван с хрипотцой и большим усилием, но всё же отвечал на вопрос. — Ну я же не слепой, и своего друга знаю наизусть. С первого дня ведь было очевидно, что между ними что-то витает, разве нет? — Хенджин подсунул пальцы под руку, давящую на него, словно пресс на пачку бумаг. — Сначала я и вправду подумал, что они невзлюбили друг друга, но вскоре стало ясно, что не все так просто, — когда доступ к кислороду был получен, Хенджин даже смог выдавить из себя слабенькую шутку. — Я думал мы с тобой оба понимающе молчим и делаем вид, что ничего не замечаем, как ты - мои подкаты. — Да иди ты, — Феликс убрал руку и заметно расслабился. Он даже посмеялся бы над таким сравнением, но сейчас ему как-то не до смеха было, он перегнул палку, надо было быть сдержаннее, надо извиниться. — Прости за это. Хенджин, слегка откашлявшись, скатился спиной по стволу дерева, как всегда сильно драматизируя. — Ох, воздух, как же я скучал по тебе, — пропел Хван. Но когда до его ушей дошли такие милые извинения, то сразу переменился в лице. — Не стоит извиняться. — И всё же, я приношу извинения. — Что ж, если тебя это успокоит, то ладно. Ты прощен. — Пойдем посмотрим, куда они ушли? — меняя тему, предложил Ликс. Хенджин подобрался с земли, спину выпрямил, стойку принял и, готовый отдать честь, поклонился. Волосы парня сильно растрепались, он и так с утра выглядел не самым лучшим образом, но сейчас был прям очень смешным. Феликсу нравился такой Хенджин - домашний, уютный и такой настоящий. — Есть, сэр. С вами хоть на край света, — очень драматично проговорил солдат. — Ох, ну прекрати уже, — засмеялся Ликс и, схватив парня за руку, словно это уже стало их привычным жестом (а так и было), потащил обходными путями в том направлении, куда, как ему казалось, убежал Хан. Главное оставалось - не заблудиться. *** Тем временем самые буйные уже были далеко от палаточного лагеря. Они только что собирали веточки на скорость, как бы глупо это не звучало. Оба умудрились несколько раз споткнуться об выпирающие корни деревьев, получить несколько ссадин, немного ободрать колени, Джисон даже умудрился упасть в куст. В итоге на земле валялись две огромные кучи сухих веток, а рядом с ними двое парней лежали на земле и пытались отдышаться. Когда-нибудь они перестанут превращать каждый их шаг в соревнование. Когда-нибудь, но не сегодня, не завтра и не в этом месяце уж точно. — Я выиграл, — отдышавшись, огласил Хан. Чего только не было в волосах парня, голова которого лежала на примятых листьях. Вид открывался потрясающий. Наблюдать верхушки деревьев с самых низов было чем-то невероятным. И без того большие деревья казались просто гигантскими, словно городские небоскребы. Ещё чуть-чуть и прикоснутся к солнцу. — А вот и нет, — возразил Ли. Разумеется, даже если бы Джи реально выиграл, то Хо бы с этим не согласился. Потому что это банально скучно. Так глупо, ведь они ещё даже не считали - кто сколько веток собрал. Да и вряд ли станут этим заниматься. Так глупо сейчас едва дышать, но всё равно находить силы, чтобы препираться. Так глупо сейчас солнечные зайчики скачут по красивому лицу подростка, так глупо сейчас смотреть на что-то кроме этого. — А вот и да, — передразнивал Хан. Он чувствовал на себе этот взгляд. Хан перевернулся так, чтобы видеть лицо парня. Тут же встречаясь глазами, Хо хмыкнул, эта перебранка была такой же бессмысленной как и все остальные. — Нет, — протянул Ли. — Да, — так же упорно доказывал Хан. Его глаза блестели, словно отражали лучи, он всегда так смотрит, когда они спорят, так по-особенному, как ни на кого больше. Словно одно неверное слово и перед тобой два варианта: либо разбитый нос, либо до красноты зацелованные губы. Вскоре лицо Хо оказалось над его собственным. Раньше это смущало и раздражало, забавно, сейчас вызывает немного другие чувства. Точнее сказать, совсем другие чувства. — Ты просто не хочешь считать ветки, — вскинул бровь Хо, потихоньку поднимаясь. Так или иначе, вне зависимости от того будут они считать эти ветки или нет - тащить их обратно все равно придется. — Но и проигрывать тоже не хочу, — честно ответил Хан, тоже вставая. — Какой ты интересный. — Да, я такой. — Я, кстати, так и не спросил, зачем ты приперся. Я бы и сам с этими ветками справился. — А что, тебя смущает мое присутствие? — улыбнулся Джи. При этом ничем не выдавая, что вопрос на самом деле застал его врасплох. Ну правда, зачем он пришел? Не может же он сказать, что сразу как проснулся почувствовал острую необходимость его догнать? Зачем? Не может потерпеть пятнадцать минуток в одиночестве или в компании кого-нибудь другого? Хочет всегда быть рядом? — Мало ли тебя бы по пути лось сожрал, как бы я жил без “вечной язвы” в лице Ли Минхо? — Да иди ты, — Хо рассмеялся, почему-то явственно представляя перед глазами эту картину. Лось, доедающий его ногу, и героически спасающий его Джисон в его футболке и спизженных трусах. “Как же ты мне дорог, Хан Джисон” — пронеслось в голове у Ли с космической скоростью. Он то в вечной любви признается, то той же вечной язвой называет, хотя он и вправду смешно оправдывает свое желание быть рядом, Минхо даже хотелось умилиться. Тем временем в руке у парня начало что-то покалывать. Кажется он и вправду умудрился тут травмироваться. — Ты чего? — заметив, что Минхо очень внимательно рассматривает свою руку, спросил Джисон. — Кажется у меня заноза... — сказал старший и стал рассматривать свою руку ещё внимательнее и хмурить брови. В голову проникла навязчивая идея, и кто такой Хо, чтобы не воплотить ее в жизнь. — Дай посмотрю, — Джисон приблизился и тоже стал рассматривать руку. — Не вижу. Хан аккуратно, словно драгоценность, взял чужую руку в свою и сосредоточенно присматривался. Глупышка и правда искал занозу. Хо аккуратно подтолкнул его к стволу ближайшего дерева и легко поцеловал в мягкие и слегка подсохшие губы. Хан удивился, но на поцелуй ответил. Если теперь все их соревнования будут плавно перетекать в это, то он не против. Почему-то слишком быстро забыл Хан, как его коварно обманули. — Ты чего? Вдруг увидит кто? — спросил Хан, с мягким чмоком отстраняясь от розоватых губ. Они ещё не обсуждали это, но Джи логично рассудил, что наверное не стоит пока распространяться. — Оу, ты боишься, что кто-то заметит, такой милый, — Хо стал идти поцелуями ниже до шеи, а Джисон пытался слабо его оттолкнуть, слабо потому, что вовсе не хотел, чтобы Ли останавливался. — Не хочешь никому об этом сообщать? — А ты? Думаю это должно быть наше общее решение. Просто… Феликс с Хенджином и так догадываются, а остальные… В общем, если бы меня напрямую спросили, я бы не хотел врать, но орать на весь мир тоже бы не хотелось, мне кажется, что любовь - это то, что должно оставаться у двоих и там... Ну...Ты понял… — с каждым словом голос Хана становился всё тише и тише, он явно не привык говорить о таком. А Минхо не мог перестать улыбаться, вот он альфач Хан Джисон, которого мы заслужили, он сначала трахает тебя в палатке, а потом смущается, говоря о чувствах. — Я согласен с тобой, пусть это будет только наше, — впервые ответил без стеба Хо и оставил последний легкий поцелуй на мягких губах, тем самым ставя точку в их разговоре. — Кто последний до костра, тот лох. Минхо оторвался от парня и сиганул за палками, быстро собирая их в руки. — Ну ты и жук, — выкрикнул Хан, абсолютно не готовый к такому выпаду. — Я тоже тебя люблю, — засмеялся Минхо, убегая с полными руками палок по тонкой тропке, по той самой которая вела к палаткам и костру. По пути заметив Феликса и Хенджина, которые почему-то ошивались тут неподалеку, но сейчас ему было искренне насрать, что они опять делают между кустов, может до сих пор звезды разглядывают, чудики. *** — Вы где пропадали? — спросил Бан Чан, наблюдая, как Минхо и Джисон выгружают палки около костра и о чем-то спорят. Надо же. Сам Чан сначала прибирал место вокруг костра, убирая обертки от закусок. Их было не так много, поэтому закончил он быстро. Теперь вожатый лежал вразвалочку на поваленном дереве, что служило им скамейкой и лазил в телефоне (где этот комар отыскал сеть, находясь в гребаной чаще леса - знает один лишь господь бог). Подростки не особо обратили внимания на вопрос, продолжая толкаться и спорить, кто прибежал первым. Крис не особо расстроился такому игнору, он знает как следует привлекать к себе внимание. — Хотя нет, не говорите, я уверен, что не хочу знать, что вы делали на самом деле, — Чан усмехнулся. Кажется эта привычка перешла всему отряду, национальное достояние, так сказать. Головы подростков убийственно медленно стали поворачиваться в его сторону. Пару секунд молчания. Только что поступившей информации требовалась качественная обработка. Тем временем Крис уже убрал телефон в карман своих спортивок и поднялся с деревянного лежбища. — Он ахуел? — Минхо вскинул бровь и повернулся в сторону своего парня. Шутка наконец дошла до мозгового центра. Джисон же, казалось, совсем не реагировал на подобного рода ребячества от вожатого. Ну, когда кажется, креститься надо. — Определенно, — в руках Джисона сломалась маленькая веточка. Несмотря на внешнее спокойствие, на руках парня вздулась пара венок. Тем не менее напряжение Хана спало так же быстро как и появилось, не надо быть потомственной гадалкой, чтобы понять, что над ними стебутся. — Ну мы хотя бы что-то делаем, пока ты тут жопу протираешь. — Вообще-то я прибирался, — не сильно оскорбленный Чан, лениво ответил на упрек. — Молодец, подобрал пару фантиков, мы тебе вечером вручим звездочку за усердие, — Минхо усмехнулся. Вот уж с кем шутить опасно, так это с Ли Минхо. Он бьет наугад, но на удивление, всегда попадает в цель своими колкими словечками. То каким саркастичным и въедливым он бывает...Ох...Лучше получить по лицу. — А Чонин чем занят? — любезно поинтересовался Джи. От злости не осталось и следа, токсичные высказывания Минхо, как бальзам на душу, особенно, когда обращены не в его сторону. — Пересчитывает отряд, нам сегодня возвращаться обратно в корпус. Чана шутка не кольнула, но... Он бы сейчас с удовольствием крутился возле Чонина и выполнял свою работу. Вот только не все так просто в рабочих отношениях. — Ну, а ты схренали тут валяешься, не думал помочь? То, что вас двое, не значит, что один должен делать всю работу, а второй валяться на бревнах, — нравоучительные речи Хана эхом отдались в голове, создавая неприятный шум. Чан слишком мало спал сегодня, он и сам мало понимал, что успел сделать не так. Резкий холод со стороны младшего казался слишком острым, а Крис не был к нему готов. — Я не могу, — сказал, как отрезал. — Не можешь что? Выполнять свою работу? — Хан усмехнулся. — Я не могу идти к нему. Он не хочет меня видеть, — уверенный тон, ранее присущий вожатому, стал утихать. Словно он сам уже не знает, что ему стоит делать. Подойти к нему? Поговорить? А что он скажет? Не мешаться под ногами? Вряд ли Крис сможет. — Чего? — не понял Минхо. — Чонин на меня злится, — потирая шею, сказал Чан, этот растерянный жест сбил ребят с толку. — За что? — удивлённо воскликнул Хан, но тут же взял себя в руки, он сюда не сочувствовать пришел вообще-то. — Как ты умудрился вообще? — Ты посмел обидеть Чонина?! — наконец сумел сформировать мысль Хо. Вожатому не понравилось то, как на него сразу повесили ярлык "обидчика", он вообще не виноват. Вроде.. Утром, когда Чан пришел к нему и сел рядом, всё казалось нормальным. Даже более чем. — Ага, делать мне нечего, кроме как детей обижать, — хмыкнул Чан. Эта ухмылка казалась до того неестественной и болезненной, что его стало даже жаль. Было видно, как сильно его это волнует. — Почему он на тебя злится тогда? — цыкнул Минхо, "злится, но я ничего не делал", ага, конечно. Чан мялся добрых десять секунд, в конце концов, видимо, решив принять советы малолеток (он старше их всего на четыре года), больше ничего не оставалось. — Я честно, сам не понимаю, что произошло. Он просто… резко… стал каким-то холодным, что ли… не знаю, что сделал не так. А спросить боюсь, мало ли это его ещё больше разозлит, — Чан рухнул обратно на бревна, где совсем недавно лежал. Его голова измученно рухнула на руки. Джисон прикусил губу. Ему резко стало стыдно за свои последние слова. Если бы он знал, что все так запущено… — А у вас раньше были какие-то ссоры или недопонимания? Вспомнишь последнее, что было? — размышлял Минхо. Видимо, он всерьез решил помочь, ну или хотя бы дать совет. Чан задумался. Наверное минут семь прошло, когда он наконец заговорил. — Он спросил, буду ли я красить волосы, когда вернемся в корпус, типа мелками этими цветными, а я отказался. Тогда для меня это казалось равносильно смерти, мой блонд буквально хотели подвергнуть издевательствам. — И? — в один голос выдали подростки. Им уж точно никогда не понять тяжести ухода за светлыми волосами. — И теперь он со мной не разговаривает, — заключил вожатый. — Не похоже на Чонина. Причина сто процентов не в этом, — Джисон в задумчивости приложил пальцы к подбородку. — Да, он не из тех, кто обижается по пустякам, особенно на таких придурков как ты, — беспрекословно согласился Хо. — Может было что-то ещё? — Просто извинись и разреши ему наконец покрасить тебе волосы, — бросил в лицо фактами Ли, он вообще не особо церемонился. Только вот от его советов мало толку. — Так вот именно, если бы он сам захотел бы покрасить меня, я бы и слова не сказал, но он упрашивает, чтобы мне девочки из отряда гриву разукрасили. — А они тебя чем не устраивают? — не понял Джисон. У них в отряде очень красивые и аккуратные девушки, им можно доверить все, не только волосы. — Ну… — Чан не знал как преподнести свои мысли. — Свои волосы я кому попало не доверяю, — честно ответил Чан. Словно он реально верил, что причина обиды Чонина таится в глупом меле для волос. Чану просто хотелось убедить себя в том, что все намного проще. Его пугало то, что он не понимал, что происходит. — Ой всё, просто подойди и скажи, что согласен, но при условии, что Чонин покрасит тебя сам, — так же просто объяснил Ли. Прямой как шпала, он ждал того же и от других. Немыслимо. — Я согласен, если ты, конечно, говоришь правду, и причина в этом. Но я всё ещё уверен, что его обида не связана с красками, а ты просто списываешь все на первое, что пришло в голову, — размышлял Хан. — Мне стрёмно, — ответил Чан. "Стрёмно" спросить в чем дело или попросить покрасить его, он не уточнил. — Что стрёмного-то?! — удивился Минхо. С каждой минутой они понимали всё меньше и меньше. — Вдруг он неправильно поймет? — промямлил старший вожатый. — Что тут можно неправильно понять?! — настаивал Хан. — Думаешь, он подумает, что нравится тебе? — подбрасывал дров в этот пожар Минхо. Крис уже очевидно начинал паниковать. — Разве это не правда? — улыбнулся Хан. — Ой, свалите уже отсюда, умники, все-то вы знаете, все-то у вас просто. — Всё и правда просто, — Хан улыбался весело, загоняя вожатого в угол, под обстрел собственных мыслей. Ему ещё предстоит о многом подумать. — Ага, приложи усилия и не веди себя с ним как придурок хотя бы раз в жизни, — Минхо решил не упускать шанса поглумиться над старшим. Хотя, если быть честным, он сам в любовных делах был полный ноль. Всё делал исключительно исходя из собственных чувств. — Ты может и старший, но не стоит относиться к нему как к ребенку, — Джисон продолжал аккуратно подталкивать Чана к нужным размышлениям и выводам. Хоть издевательский тон Минхо и мешал ему, он не собирался прерывать веселье парня. Как говорится "кнутом и пряником". — Тем более, когда он в миллиарды более ответственный и умный, и эмоционально более зрелый, и… — наваливал Хо, пока старший не перебил его. — Я что, не ответственный? — изумился Чан. — Ответственный. Но с Чонином и рядом не стоишь, — отбрил его Хан. Почему-то из них двоих Чан не хотел спорить именно с Джисоном, поэтому весь шквал своего негодования направил на Минхо. Тот в свою очередь продолжал, ничуть не смущаясь: — Ага, все видят то, какой он усердный, ночами не спит, плакаты рисует. — Кстати, насчёт плакатов. Как только вернёмся в корпус, будете стены разрисовывать, — пошел с козырей Крис. — Что?! — в один голос заорали парни. Все, кто находились рядом с ними на расстоянии двадцати метров, стали оборачиваться. Но ловя в ответ свирепый взгляд Минхо, отворачивались обратно. — Вы мне когда ещё обещали этот уголок украсить, до конкурса всего-ничего осталось, скоро новое мероприятие готовить, а вы все это время кота за яйца тянете, — начал подливать обвинений Чан, вбивая свои предъявы, словно гвозди в голову. — И вы мне тут говорите про ответственность, а? Капитаны отряда Винкс? — Ты нам даже не напоминал, — надулся Хан. — Рассчитывал на вашу собранность. — У нас даже материалов не было, — нашелся, что ответить Хо. — Учитывая твой уровень отношений с нашей многоуважаемой директрисой, раздобыть краски для тебя совсем не проблема, Минхо, — хмыкнул Чан, заставляя подростка поджать губы. — Или вы хотите, чтобы этим занимался Чонин, который так усердно работает, что аж не спит ночами? — Но что мешает ТЕБЕ этим заняться? — поинтересовался Джисон. — Так, всё, съебали. Видимо, вожатый решил, что не должен отчитываться ни перед кем, а тем более перед детьми, так что развернул ребят к лесу задом и приказал отчаливать. У Минхо от злости аж скрипели зубы, Джисон лишь тихонько похлопывал его по спине, искренне надеясь, что этот зверь не набросится ни на кого по дороге. Чан остался наедине со своей головой, и Хан искренне надеялся, что он придет к правильным для себя решениям. Почему-то Джисон на уровне какого-то шестого чувства понимал Чонина и его мотивы. От этого становилось как-то... грустно. Парни отошли от костра и направились к вожатским палаткам, Хан был уверен на все сто процентов, что Чанбин видит десятый сон и вставать даже не думает. Но уж придется, пусть валит помогать Чонину, ну или хотя бы сделает вид, что работает. В этом Минхо и Джисон были солидарны друг с другом. Они вообще редко соглашались с чем-то, исключительно из своей вредности и желания позлить друг друга, но когда это касалось чего-то подобного, они словно были одним человеком с одним мозгом и направлением мыслей. — Когда-то мы его уже пощадили, — говоря о Бан Чане, рассуждал Минхо. По парню нельзя было сказать, что он полностью успокоился, тот скорее напоминал зловещего гения на этапе разработки своего плана. — Ты о чем? — видимо Хан решил стать тем самым несчастным, кому злой гений поведает свой план. — Помнишь, как мы медпункт искали? В первый или второй день… Минхо остановился и развернулся, своим цепким взглядом проскользил по лицу Хана, словно ждал, пока тот сам догадается. — Ты про зубную пасту? — аккуратно предположил Джисон, удивительно, угадал. — Да-да, мы же тогда сжалились над ним, так ведь? — Минхо снова развернулся и продолжил путь. — Не пришли тогда по его душу, помиловали. — Ну… Я тупо забыл, — честно ответил Хан. Минхо выдохнул. — Ну конечно. Ладно, не суть. Мы обязаны сделать это сегодня ночью, — Минхо злорадно захихикал, словно злодей из мультика и потер ладошки. — Ты со мной? — Конечно, — хмыкнул Джи. Они пожали друг другу руки в знак скрепления их преступного союза. — Вот и отлично. *** Вечером того же дня палаточный лагерь был собран, ребята долго долго прощались с отрядом пиратов. Джису не хотела отлипать от Хана с объятиями, Дженни пришлось самостоятельно забирать ее из рук Джи. Несмотря на то, как сильно они не хотели прощаться друг с другом, спать хотелось жутко, причем не на жесткой земле, а в теплой кровати, а ещё в ванную, точно, сначала в ванную. Розэ помахала Хану ладошкой, и три девушки скрылись за дверьми корпуса. — Девочки вашего отряда говорили, что у них есть мел для волос, — начала Лиса издалека. Все уже разошлись по своим домикам, они стояли на дорожке между корпусом 1.1 и 1.2 . Несмотря на то, что они были только вдвоем, так сказать, наедине, атмосфера была комфортная, очень теплая. — Они придут к нам завтра вечером, чтобы покраситься, Чонин хотел тоже прийти, может даже с кое-кем под ручку, — Лиса показала неоднозначный знак руками, и Джисон засмеялся в голос. — Короче ты тоже приходи. Только сейчас Хан заметил, что девушка все это время смотрела ему куда-то за спину. — Куда ты смотришь? — поинтересовался Хан. — Твой паренёк пытается убить меня взглядом вон из того окна, — Лиса показала пальцем, Хан обернулся, но когда он нашел окно, на которое указывала аккуратная рука, то никто там не стоял, лишь слегка шаталась занавеска, словно от ветра. — Бери его тоже с собой, расскажите нам свою историю любви. Хан обернулся к девушке и снова засмеялся. — Не думаю, что он захочет подписаться на этот вечер откровений, – тут засмеялась уже Лиса. — Хотя я думаю ему бы пошел фиолетовый, ну или зелёный… а может вообще белый. Лиса положила свою ладошку поверх руки Хана и поймала его взгляд. — У вас же всё ну… Уже серьезно, да? — улыбнулась девушка, наблюдая, как щеки парня стали наливаться краской. — Не знаю насколько серьезно, но… — Хан не смог сдержаться и улыбнулся так сильно, что можно рот порвать. — Ох, я в таких чувствах, он так мне нравится. — Так и знала, — девушка хихикнула и убрала руку, снова замечая в том окне шевеление занавесок. — Тогда приходи сначала без своего героя, нам нужно посплетничать. Понял меня? Лиса подытожила притворно серьезно, заставляя Хана смеяться ещё громче. — Ох, хорошо-хорошо, — Хан попытался прикрыть рот рукой, словно это могло как-то регулировать громкость его смеха. — Хан Джисон, ты всё-всё-всё мне расскажешь, — Лиса всё ещё пыталась звучать серьезно, но с каждым словом у нее получалось всё хуже. — Я очень рада, что впервые в жизни вы не ведете себя как придурки. Теперь я так понимаю...будете как влюбленные придурки. Джисон, смеясь, потянулся к девушке, чтобы обнять ее. — Спасибо вам, вы чудесные, правда, — обхватывая девушку руками, но при этом стараясь быть как можно осторожнее, сказал Хан. Лиса легонько обняла его в ответ. — Воу-воу-воу, раздавишь, здоровяк, — Лиса хмыкнула. Хан поспешил отпустить ее. — Да-да, ты права, Хонджуну это вряд ли понравится, — спокойно проговорил Хан, теперь пришла очередь Лисы краснеть. — С чего ты...взял вообще? — Ну я же не глупый, — Джисон уже устал улыбаться, но не мог остановиться. На улице уже стемнело и зажглись фонари, а они все стоят и треплются. — Ты права, нам очень нужно посплетничать. Лиса засмеялась и поспешила отвернуться, уже направляясь в свой корпус. — Ну, в общем, знай, что ты у нас званый гость, — последнее, что сказала девушка. Помахав друг другу, ребята разошлись по корпусам. Они ещё встретятся на ужине и завтра на зарядке, но почему-то прощаться все равно не хотелось. Развернувшись, Хан всё-таки увидел тот самый силуэт в окне, что тут же пропал. Хан про себя хмыкнул. "Ревнуешь" — проскользнуло в мыслях. *** Хан зашел в корпус и осмотрелся, на удивление, его никто не встретил. В корпусе стоял привычный балаган, в женскую ванную выстроилась огромная очередь, а вот с мужской всё было не так критично. Хан легко закинул свои кроссовки на полку к остальной уличной обуви, что там стояла, и прошел в холл. Почему-то Чонин сидел на диване, вместо того, чтобы работать в вожатской комнате, Хан приземлился рядом. — Что делаешь? — поинтересовался Хан, абсолютно бесстыдно заглядывая в ноут. Чонин лишь улыбнулся и повернул экран так, чтобы Хану было лучше видно. Это был открытый текстовый документ, судя по всему какой-то сценарий, а рядом ещё окно с музыкой. — Скоро будет ещё одно мероприятие, но в этот раз хореограф вам поможет в составлении танца, — проговорил Чонин и развернул ноутбук обратно. — О, какое счастье, — с сарказмом проговорил Хан. На это Чонин лишь ухмыльнулся и играючи закатил глаза. — А вот вожатым приходится самостоятельно придумывать номера. На меня скинули создание сценария и выбор музыки. А для Чана - раздобыть материалы для реквизита. Скорее всего после того как он их достанет, ему скажут самому делать реквизит. Но он пока об этом не догадывается. Ян и Хан переглянулись и злорадно захихикали, словно две ведьмы, варящие зелья. — Так ему и надо, — хмыкнул Хан. — Знаю… Всё выглядит совсем не так как есть на самом деле, — уже спокойно начал Чонин. — Но Крис и вправду очень много всего делает, я бы даже сказал… больше, чем все мы вместе взятые. Так что вы не сильно на него злитесь, ладно? — Хочешь сказать… он не жопа? — недоверчиво посмотрел Хан. Чонин на это снисходительно улыбнулся. — Он жопа. Но очень усердная, — выдал Чонин. И они тихо засмеялись. Тихо, потому что их вполне мог подслушивать главный герой этой занимательной беседы. — Я тебя понял. Ещё немного поболтав с Чонином, Хан решил все-таки не мешать тому работать. Все это время Джисон легко наблюдал за дверью их комнаты, туда никто не заходил и никто не выходил. Была не была. Хану нужно зайти, хотя бы взять свои вещи, чтобы пойти в ванную. Почему-то ему кажется...что они уже были в такой ситуации. Хан аккуратно приблизился к двери, оглянулся. Потом выдохнул и положил руку на ручку. Аккуратно потянув вниз, Хан легонько приоткрыл дверь. Свет был выключен. Хан вошел в темную комнату. Так как парень только что находился в ярко освещенном холле, его глаза не могли так быстро привыкнуть к темноте, он не знал, Минхо спал или его не было в комнате вообще? Хан решил осторожно подойти к шкафу и достать свои вещи. В конце концов, за этим он и приходил. Но только он сделал пару шагов от двери, сзади к нему кто-то прижался, обвивая руки вокруг талии. Гадать долго не пришлось. Этот кто-то оставил лёгкий поцелуй, сзади на шее. А потом ещё один и ещё один. У Хана пересохло в горле. Не такого он ожидал. — Ты не особо спешил, — горячее дыхание обожгло ухо, Хо говорил негромко, почти шепотом. — Я сначала болтал с Лисой, а потом с Чонином, — стараясь говорить спокойно, пробормотал Джи. Эти поцелуи… Очень сильно сбивали с мысли. — Ты смотрел, я знаю. Глаза стали чуть-чуть привыкать к темноте. Хан почувствовал, как его прижали к ближайшей стенке и уже смог рассмотреть в темноте очертания лица его парня. — Ты знал, что я смотрю и все равно полез к ней обниматься. Даже если бы Хан не увидел на лице парня эту улыбку, сквозь темноту, она очень четко ощущалась в его тоне, только вот...вряд ли была доброй. Но и злой не была. Угадать эмоцию невозможно. Хан почувствовал на своей шее руку. И кажется открыл у себя новый кинк. Не хорошо это всё. — Ты ревнуешь? — спросил Хан, было интересно не столько услышать ответ, сколько посмотреть на реакцию. — М. Да. Определенно да, — ответил Хо, чуть сильнее надавливая на шею. Улыбка, играющая на его губах, стала расслабленной. Хан не ожидал, что тот будет говорить о своей ревности так открыто. Зная Минхо, Хан ждал, что его гордость возьмёт верх, но видимо ошибся. Хо пристроил свое колено между ног своего парня. Внизу живота Хана что-то затрепетало. Тепло разливалось словно воск по горячей свече. — Мы просто друзья, — честно ответил Хан. — Лиса хорошая. — М, а в глазах твоей хорошей Лисы, мы наверное всё ещё злейшие враги? —промычал Минхо, продолжив осыпать поцелуями щеки своего Хани. — Нет, она знает… Наверное она поняла всё это ещё раньше, чем я сам. — И как это понимать? —по тону было ясно, что такой ответ Минхо не нравился. Хан прокрутил в голове воспоминание. Их по сути...первый поцелуй? На полу этой комнаты, когда под кроватями было ещё четыре девочки… Вряд ли Минхо будет рад услышать эту историю. — Никак. Забудь, — пискнул Хан, мысленно прописывая сам себе подзатыльник. "Нахуя рот открыл… Он теперь мне точно не поверит" — Хан Джисон, — если до этого казалось, что Минхо играет с ним, то теперь Хо чуть ли не рычал от злости. — Я постоянно вижу вас вместе, что ни мероприятие, так вы рядом. Может это она твоя девушка, а я просто как запасной вариантик? Так, чисто для разнообразия, трахнуть в палатке или отсосать в душе. М, Хани? — Что ты такое говоришь… Ты же знаешь, что всё не так… — на секунду Хан даже испугался. Не может быть, чтобы Минхо так о нем думал… Хо отступил сразу. Он не хотел, чтобы ситуация принимала опасный оборот. Но выяснить отношения им не помешает. — Да. Знаю. Но ты мне явно что-то недоговариваешь. Внутри Джисона происходил пожар, он понимал, что дороги назад нет, ему нужно всё рассказать. Но почему-то, то, что происходило сейчас ему так нравилось. Ему всегда нравилось злить Минхо. Но ревность это какой-то другой уровень. Молчание слегка затянулось, пальцы на шее сжались чуть сильнее. И Джисон застонал. Но не от боли. Минхо с удивлением посмотрел вниз, где к его ноге сквозь спортивные штаны прижимался стояк. — Так тебя это заводит, — с пониманием проговорил Минхо, снова легко улыбнувшись. — Может ты вообще всё специально там делал. Подразнить меня? Хо ждал ответа, словно забыл, что сжимает чужую шею так, что Хан едва может дышать, не то что говорить. Ли поспешил ослабить хватку. — Я обещаю, что всё тебе расскажу. Могу даже к ней сводить, она сама всё расскажет, она как раз звала, там, на улице. В темноте глаза Хо словно заблестели. Это был не очень хороший блеск... — Ох, она уже приглашает тебя к себе в комнату? Милая у вас дружба. — Ты можешь не переиначивать всё, что я говорю? — возмущенно фыркнул Хан. — Могу. Но каждое твое слово напрашивается на подобные выводы. — Мы с ними давно дружим. Лиса для меня не особенная, такая же как и Джису, Дженни и Розэ. — Ох, а есть кто-то особенный? Мне стоит пополнить список? — холодным тоном проговорил Минхо, казалось от его голоса в комнате упала температура. Секунды тянулись мучительно долго. — Да, — разрезав снова слегка затянувшуюся тишину, сказал Хан. — Ты особенный. — Я злюсь, Хани, — прислонившись лбом к плечу парня, продолжал раздраженно говорить Минхо. Каким бы злым не был Хо, Джисона это ни капли не пугало. Ничуть. Это пробуждало у него другие чувства. — Да. Ты ясно дал мне это понять, — констатировал Джисон. — Ага. А у тебя на это встал, — так же ответил Минхо. — Ничего не могу поделать. Ты меня заводишь. Хо поднял голову с чужого плеча и в темноте заглянул в глаза своего парня. — Только это? — Не только. Я обязательно расскажу, что ещё в тебе заставляет мои коленки подкашиваться. Когда буду в… более сговорчивом состоянии. Не нужно быть экспертом, чтобы понять, куда клонит парень. — И что же мешает мне бросить тебя тут с твоей проблемой один на один? — Ничего. Ты можешь уйти хоть сейчас. Это будет очень жестокая месть для меня. — Но? — Но ты не уйдешь. — Почему? — Ох ну не знаю… Наверно тогда мне придется попросить Лису помочь мне с этой проблемкой. Запрещенный прием, но Джисон уже давно играет грязно. — Хан Джисон, — на секунду Хану показалось, что Минхо и вправду рычал. Эту перепалку прервал стук в дверь. Хан испуганно перевел взгляд на дверь, теперь он больше напоминал котенка, чем суку, которой был несколько секунд назад. Хо закрыл парню рот рукой, той самой, которой чуть ранее сжимал его шею. А другую положил на бедро, заставляя своего мальчика потереться стояком о свою ногу, прямо как… Стук повторился. С той стороны послышался голос какого-то парня из отряда. По голосу было трудно понять кого именно, но явно не Хенджина и точно не Феликса. — Ребят, вы пойдете в ванную? Минхо прижался ближе к парню, позволяя тому более комфортно тереться о свою ногу. А сам поспешил ответить. — Мы потом сходим, ночью, у нас есть ключ для этого, — достаточно громко сказал Хо, чтобы было слышно сквозь закрытую дверь. Кто бы там ни был, он явно был умным малым, и в комнату заходить не собирался. — Как скажете. Тогда мы отдаем ее девочкам, а то у них там трэш какой-то. Хан уже стал более уверенным в своих движениях, поймал темп и тихонько постанывал сквозь сомкнутые пальцы. — Ага, — сказал Минхо. Парень ушел от двери, но Хо за этим уже не следил. Он как заворожённый смотрел на своего мальчика. Хотя смотрел Хо не долго. Он быстро подхватил под задницу парня и, подняв на руки, понес по комнате. Хан не особо заметил как его несли, а вот как бросили на кровать - ощутил явно. Глаза, уже давно привыкшие к темноте, с интересом наблюдали, как парень стягивал с себя футболку, свет фонарей с улицы слегка попадал в комнату сквозь просветы в занавесках. Терпения в Джисоне с каждой секундой было всё меньше. Мышцы сводило от желания. Всё происходило слишком быстро и слишком медленно одновременно. Да, он поступал очень некрасиво, выводя своего парня из себя. И он обязательно извинится… но чуть позже. Горячие губы прижались к его собственным. Поцелуй был жадным, горячим, почти диким. Минхо терзал его губы, ловил сбивчивые вздохи и снова, и снова продолжал. — Забастовок не будет? — спросил Хан, когда тот дал ему отдышаться, перемещаясь поцелуями ниже. — Ох, поверь, завтра ты прочувствуешь всю силу моей обиды. — А сегодня? — вопрос утонул в очередном долгом поцелуе. Рука Минхо скользнула под резинку спортивных штанов, длинные пальчики скользнули под боксеры. Кажется Хан разучился дышать. Свободная рука снова опустилась на шею. Горячий шепот рядом с ухом выбил из Хана последние остатки рассудка. — Будь послушным и не шуми, ладно? *** Время было… Три часа ночи, когда Хан добрался до ванной. Он уломал уставшего Минхо принять ее вместе с ним и сейчас с огромной нежностью водил мыльной мочалкой по его телу. Хо злился, как и говорил, демонстрировал свою обиду тем, что не отвечал на поцелуи и делал вид, что вообще не особо хочет тут находится. Джисона забавляло это его поведение. Он был несказанно милым, когда пытался обижаться. — Ты хотел ещё разукрасить лицо Бан Чана пастой, помнишь? Минхо кивнул и сжал зубы когда Хан, словно играючи, растирая по его телу гель для душа задел сосок, а потом обвел вокруг него пальцем и легонько ущипнул. У Хо чувствительная грудь. Этому бесу ли не знать об этом. — Хан Джисон, — не то чтобы Минхо слишком раздражался от этого, но хоть как-то отреагировать он должен. — М? —промычал Хан, словно ничего и не происходило. — Если у меня встанет в душе, паста будет на твоём лице, — предупреждающе вздернул подбородок Хо. Джисон поспешил оставить поцелуй на открывшемся участке шеи. — Ох, паста ли? Казалось Джисон никогда не перестает играть в свои игры. Минхо даже начало казаться, что он теряет хватку, ведь изначально он сам начал всё это. И в итоге его превзошли. — Хан. — Да-да, я понял, ты всё ещё злишься на меня, — ухмыльнулся Джисон, смывая гель с тела своего благоверного. Когда всё было хорошо смыто, Джисон наклонился к уху Хо, едва слышно говоря: — А меня всё ещё заводит это. — Хани… — если до этого голос Минхо звучал строго, то сейчас он скорее просил. — Что, милый? — Хан поднял невинные глазки и похлопал ресницами. — Ты так бесишь... Хан дьявольски улыбнулся, когда Хо сам притянул его, чтобы поцеловать. Ох, он уже успел соскучиться по поцелуям в ванной. *** Когда они выползли из душа, было примерно пять утра. Они зашли в комнату, чтобы бросить средства личной гигиены в тумбочки. Взять с собой решили пасту Джисона, она у него оказалась абсолютно новой. — Я просто всё это время пользовался твоей. Минхо по-детски закатил глаза и протянул руку, забирая и открывая новую упаковку. Было бы странно делать это в комнате Чана.. Быстро разобравшись с коробкой, Хо открутил крышку тюбика и убрал оттуда наклейку. — Всё, пошли. Парни аккуратно открыли дверь своей комнаты и выглянули. В холле, как назло, до сих пор сидел Чонин. Удивительно, скоро уже подъем, а он так и не ложился? Хотя.. Кто бы говорил. Минхо выглянул из-за угла, вожатый выглядел уставшим, но тем не менее вполне работоспособным. — Может, если мы пройдем максимально естественно, он не обратит внимания? —предположил Хан, рассчитывая на то, что Ян слишком погружен в работу, чтобы смотреть по сторонам. — Конечно, он же персонаж игры, если пригнемся, так он нас вообще потеряет, — фыркнул Хо. — Ладно-ладно я понял, не язви, а ты что предлагаешь? Минхо хоть и был готов провести миллиард примеров и причин, почему идея Хана тупая. Но более разумных вариантов не было. Отвлечь Чонина, вывести из корпуса, пока один из них зайдет в вожатскую? Что может понадобиться им за пределами корпуса в гребаных пять утра? Чонин знает, что они оба не спят, на такой дешевый трюк он не купится. — На самом деле я доверюсь твоему плану. Если Чонин спросит, скажем всё как есть. — Ого, я польщён, —приложив руку к груди, проговорил Хан. — Идём. Парни двинулись в сторону вожатской комнаты, Минхо ожидал, что они будут выглядеть странно, стараясь естественно пройти по коридору. Но на самом деле выглядели они вместе довольно...привычно, правильно, что ли, будто иначе и быть не может. Тем не менее их прекрасный план почти провалился. — Стоять. Вы куда намылились в пять утра? — Чонин даже не пытался звучать строго. Младший вожатый осмотрел застывших подростков. Когда его взгляд наткнулся на тюбик пасты, осторожно сжатый в руке Минхо, уголки рта Яна непроизвольно поползли вверх. — Вы к нам? — заинтересованно спросил Ян. Парни переглянулись, а после, посмотрев на вожатого снова, медленно, но синхронно кивнули. — Я вас не видел, — Чонин уткнулся глазами обратно в монитор своего ноутбука. Парни поспешили удалиться, тихонько, едва слышно подходя к вожатской двери. Они боялись, что Чонин передумает и прогонит их, так что старались делать всё быстро. Хан подцепил ручку двери кончиками пальцев и легонько потянул вниз. В комнате было темно. Чан лежал на развороченной постели, словно долго не мог уснуть, но всё же спал. Подростки снова переглянулись. Казалось они думают об одном и том же, а точнее "Что блять происходит между этими двумя". Минхо поспешил достать зубную пасту, он старался тихонько выдавить небольшой кружок на лоб, но нажал слишком сильно. На лбу Чана с характерным звуком оказалось пол тюбика клубничной пасты. Хан зажал рот рукой, чтобы не заржать как конь, а Минхо ошарашенно смотрел то на него, то на свою руку. — Твоя очередь, — шепнул Хо, передавая Хану свое орудие убийства. Джисон наклонился и подрисовал зубной пастой усы и бороду, а потом, поразмыслив, написал "swag" на щеке. Теперь не заржать пытался уже Минхо. — Уходим, — тихо проговорил Хо, на что получил быстрый кивок. Парни покинули комнату так же тихо, как и вошли в нее. Оказавшись за дверью, ребята обменялись понимающими взглядами с Чонином. Хан пошел прятать зубную пасту, которая сегодня отслужила им хорошую службу, а Минхо… Слегка помявшись, он подошёл к Яну и сел рядом. — Давай помогу, что ты делаешь? — предлагать свою помощь вожатому было немного странно, но Хо был уверен, что поступает правильно. Чонин слегка удивлённо посмотрел на парня, а потом, видимо, взвесив все за и против, передал ему ноутбук. — Мне нужно написать сценарий для постановки, основную часть я написал, а вот финал… Я не знаю чем закончить всё это, — объяснил Чонин. Минхо прошёлся взглядом по строчкам и перемотал текст в самое начало, желая вникнуть в сюжет, что вожатый уже наметил. — Я прочту, да? — получив в ответ кивок, Хо стал вчитываться в четкие строчки. Пока представилась возможность, Чонин слегка потянулся и поудобнее развалился на диване. Ещё одна бессонная ночь. — Знаешь, в школе я ходил в кино-кружок, мы сотрудничали с театральным. В него я, кстати, тоже ходил, но не важно. Почему Минхо вдруг потянуло на откровения, он не знал. Ему просто хотелось заполнить тишину, пока работает. После знакомства с Ханом уединение и тишина, которые раньше казались спасительными, сейчас являлись для него почти наказанием. — Погоди, ты ходил в театральный? — Чонин хихикнул, представляя всего такого язвительного Минхо в каком-нибудь очень экстравагантном костюме. — Да, и мне это очень не нравилось, я отыграл дерево в каком-то спектакле и покинул это сборище "людей искусства". Минхо говорил так, словно это и вправду не имело значения. Но на самом деле он считал это время одних из самых позорных моментов в своей жизни. Чонин тихо засмеялся, он боялся разбудить детей громкими звуками, или же может только уснувшего Бан Чана. — Но суть другая. В той школе все кружки, так сказать, были с хорошей практикой. Я уже не раз писал сценарии к фильмам и понимаю… как оно должно выглядеть, — Минхо продолжал листать текст, вникая в сюжет и одновременно поддерживая диалог. — Хотя я все равно далек от искусства и таких творческих профессий. — То есть я молодец, что обратился к тебе? — хмыкнул Чонин, слегка щуря глазки. Он очень хорошо понимал детей, хоть и делал вид, что это не так. К тому времени Хо уже закончил читать текст и, отступив от основной части на несколько предложений, чтоб не смешалось, стал что-то печатать. — Ты ко мне не обращался, я сам предложил помощь, — напомнил Минхо, не отрывая взгляда от ноутбука. — Это разные вещи. Чонин удивленно наблюдал, как быстро пальцы парня летали по клавиатуре. Словно тот и вправду знаток своего дела. Но большее впечатление на вожатого произвели именно слова одного из лидеров отряда. — Минхо.. А ты чего такой хороший? Хо ухмыльнулся, прописывая последние абзацы и немного редактируя тот текст, который уже написал Чонин. — А в остальное время я плохой? — Нет, но… Явно не такой, — стараясь не спугнуть хорошее настроение Минхо, говорил Чонин. Хотя сейчас он не смог бы сделать это даже если бы очень сильно постарался. Минхо мельком взглянул в сторону своей комнаты, в которой совсем недавно скрылся Джисон. Поставив последнюю точку в тексте, Минхо передал ноутбук обратно Чонину. — У меня был хороший вечер, — сказал Минхо и подрапал в свою комнату. Спать хотелось жутко. Решив проигнорировать это заявление, Чонин стал читать обновления в тексте. И...Это и вправду было хорошо. Не сценарий для голливудского фильма, конечно, но, черт возьми, очень достойно. Вряд ли Чонин смог бы всё так логично завершить, если бы работал над текстом самостоятельно. Ян улыбнулся и, сохранив измененный текст, хлопнул крышкой ноутбука. У него есть целых два часа до утренней планерки. Чонин идёт спать. *** — Ты чего так долго? — спросил Хан, как только Минхо закрыл за собой дверь. В комнате было темно, свет выключен, глаза ещё не привыкли к этому, благо Минхо за это время хорошо запомнил планировку, подошёл к своей кровати и аккуратно лег. К сожалению, Джисона на ней не обнаружил. Очень жаль. — Помог Чонину с его постановкой, бедолага совсем не знал как закончить то, что настрочил, — усталый смешок Минхо утонул в темноте комнаты, к которой его глаза потихоньку привыкали. Он ощутил как Джисон подходит к его кровати и немного подвинулся, позволяя Хану разлечься с ним рядом. Минхо уже даже подумал, что сегодня они спят отдельно. Учитывая нелюбовь Хана спать в одиночестве (т.е без Минхо), это вполне резонный повод для беспокойства. Как правило Джисон игнорирует свою кровать, ведёт себя так, будто в комнате спальное место только одно - то, куда лег Хо. Минхо мог сколько угодно отпираться, но он и вправду считает это самым милым, что только может быть. — Ты правда ревнуешь меня к ней? — спросил Хан очень тихо, словно уже засыпал. — Нет, я тебе доверяю, — легко поглаживая сонного парня по волосам, ответил Хо. — Сам не знаю почему завелся, всё так по-дурацки вышло, но с тобой по-другому и не бывает. — Что же ты имеешь в виду интересно, — осуждающе протянул Хан, не поднимая глаз. Минхо тихо засмеялся. Хан поймал себя на мысли, что этот тихий смех один из самых красивых звуков, что он когда-либо слышал. — Я всегда веду себя так...странно рядом с тобой, — стараясь аккуратнее подбирать выражения, ответил Хо. Он уже думал, что Хан заснул, но спустя несколько секунд ответ всё-таки последовал. — А это что значит? — Не знаю, я впервые влюбляюсь. На эту реплику Хана уже не хватило. В ответ на свою искренность он получил лишь тихое сопение. Но Минхо это совсем не расстроило. Он легонько наклонился, чтобы оставить лёгкий поцелуй у виска уснувшего парня и тоже поспешил заснуть. *** Утро выдалось... интересным. Иначе назвать происходящее просто язык не поворачивался. Бан Чан, проснувшись с пастой на лице, даже не потрудился посмотреть в зеркало. Он безбожно проспал и прибежал на планерку, опоздав, зато явно поднял настроение всем, кто пришел вовремя. Чонин, что не потрудился разбудить коллегу, когда уходил из корпуса, только поджал губы. Это было...смешно. Правда смешно. Но смеяться Ян не собирался, вряд ли Чану бы очень понравилось быть высмеянным младшим. Он лишь мысленно записал плюсик в карму лидерам своего отряда и пожелал им вечного добра и процветания. Тоже мысленно, разумеется. В общем… обратно в корпус Крис вернулся "в настроении". На самом деле Чана утешило это молчаливое сочувствие, хоть и совсем немного. Это значит, что лицо ему разукрасил не Чонин. Не то чтобы Ян изначально попадал под подозрения, но их недавние недопонимания вполне могли послужить поводом для мести. Хоть "месть" и совсем не в его стиле. В корпусе Чан смыл с лица зубную пасту. Разбудил всех на полчаса раньше положенного, созвал в холл. Рассеянные подростки в непонимании вываливались из комнат. Тяжелее всех подъем давался Хану, но тот не подавал виду, пересилив усталость, он сидел в холле. Хенджин же сразу как только вылился из комнаты положил голову на колени другу и продолжил свой занимательный сон уже в холле. Феликс вообще проигнорировал это неожиданное собрание, выбрав сон. Чан сначала хотел пойти и растрясти его, но, поймав свирепый взгляд Хвана, решил, что Феликс точно не входит в число его подозреваемых. А смерть в его сегодняшние планы не входила. Минхо вышел из комнаты последним. Он одарил нечитаемым взглядом голову Хвана, на коленях его Хани, но ничего не сказал. Он сел сзади, так, чтобы Хан мог облокотиться на него и хоть немного расслабиться. Джисон был безумно благодарен за эту внимательность к своему состоянию. Они выглядели до того естественно в такой позе, что никто даже не обратил внимание. А стоило бы. Разве не эти двое громче всех кричали о ненависти друг к другу в начале смены? Хотя теперь это не имело значения. Всё равно на зарядке они снова сцепятся и начнут спорить. Иначе и быть не может. Остальные ребята сонно переговаривались и возмущались. Весь отряд очень негодующе воспринял ранний подъем. Но Чана это мало волновало. Он хотел узнать, кто это сделал. И свершить свою месть. Заставить рисовать плакаты до потери пульса. Вожатый около пяти минут стоял у стены, облокотившись на нее и скрестив руки. Видимо, ждал, пока все замолчат, намекая на это своим злым видом. Но затыкаться никто не собирался. На третьей минуте в ход пошли отвлеченные темы. Девушки стали обсуждать какие патчи лучше подойдут для сегодняшних мешков под глазами. Они всегда вставали чуть раньше, чтобы первыми сходить в ванную и к зарядке чувствовать себя более менее бодрыми. Так что неожиданное собрание их огорчило не так сильно. Рюджин же предпочитала использовать по назначению каждую свободную минуту, так что, уложив голову на плечо одной из девушек, она досыпала. Когда Чан похлопал в ладоши, привлекая к себе внимание, и Хенджину, и Рюджин пришлось открыть глаза. Рюджин подняла голову, проявляя уважение к вожатому. Хван фыркнул и наоборот отвернулся. Чан решил всё-таки просветить отряд: — Кто из вас, — оглядывая всех присутствующих, начал он. — черти... Хенджин, что казалось давно заснул, снова фыркнул. Хан, на чьих коленях он лежал, отвесил ему слабенький щелбан. Хван никогда не любил когда его будят, тем более если вставать он не собирался, но намек друга понял. — ...сегодня ночью заходил в вожатскую, — закончил мысль Чан. Звучало скорее утвердительно, чем вопросительно. Словно он уже знал кто, просто хотел удостовериться или дождаться чистосердечного признания. По отряду прошел шепот. Рюджин подала голос первая. — А что, собственно, случилось? Хаюль, что до этого клевала носом и не особо слушала, оживилась и обеспокоенно огляделась. Словно только что поняла где находится. — Что-то пропало? — спросила девушка, поднимая гомон. Теперь все стали спорить и предполагать что могло случиться. — Что-то ценное? — кажется это был голос Мии, но Хан уже не особо вслушивался. Он знал, что имеет в виду вожатый, но вида не подавал, просто поднял глаза и посмотрел на Минхо. Тот также безразлично наблюдал за происходящим, словно не понимает, почему кто-то смеет тратить его бесценное время. Почему-то сейчас Джисону нестерпимо сильно захотелось поцеловать эту каменную морду. Но нельзя. Не сейчас. Чан снова похлопал в ладоши, призывая всех заткнуться, и начал свой грустный рассказ. Чем дольше длилось его повествование, тем более неоднозначной становилась реакция отряда. Кто-то в открытую смеялся, кто-то сочувствовал. Даже Хенджин поднялся, так как не верил своим ушам. Но в основном все снова разозлились. Их сон прервали из-за какой-то ерунды. Шквал негодования Чан прервал своим очень действенным монологом. — Молчать. Вы отряд. Команда. Можно считать буквально одно целое, промах одного — это промах для всех. Я думал, вы давно это поняли. Никто не выйдет отсюда, пока я не выясню, кто это был. В холле снова воцарилось молчание. Но не надолго. Мертвая тишина сменилась ещё более громким негодованием. Хван сыпал своими издевательскими комментариями - только в путь. Хан сжал руку Минхо, покоящуюся рядом с его бедром. Хо сразу понял к чему это, посмотрел ему в глаза и едва заметно кивнул, дескать "делай как знаешь". Получив необходимую поддержку, Хан поднялся. Увидев поднимающегося лидера, все невольно заткнулись. Хенджин подвинулся к Минхо, тихо хихикая. — Сейчас будет разъеб, — на грани слышимости проговорил Хван. Он достаточно хорошо знал друга, чтобы понять, что значит этот его взгляд. Минхо на это только хмыкнул. Они с Хенджином обменялись заговорщицкими взглядами и приковали все свое внимание к Джисону. — Я так понимаю, причина этого собрания - твое задетое эго. Что ж. Пусть так. Если тебе просто нужно знать кто виноват, то это буду я, — Хан развел руками, а Хо лишь молча удивлялся его актерскому мастерству. Звучало так, словно Хан на самом деле не при делах, а просто жертвует собой ради отряда. — Я только одного не понимаю, неужели ты не мог подождать полчаса до подъёма или просто повести себя как взрослый человек, смыть гребаную зубную пасту и продолжить работать. Я в шоке. Если тебе просто нужен был виновный, то это я. Минхо поднялся с места в знак поддержки своего парня. Развел руками и утвердительно произнес: — И я. Присоединяясь к этому флешмобу, Хван подобрался. Поправив на себе футболку, что помялась после сна, он выдал тем же серьезным тоном: — И я тоже. Следом за ним встала Рюджин, и друг за другом стали подниматься все в отряде, когда не осталось ни одного сидящего человека, Чан поджал губы. — Я, конечно, очень уважаю этот ваш командный дух. Но больше так не делайте, придурки малолетние, — по тону было слышно, что Чан обиделся, но ничего по этому поводу не сказал. — Хан, раз уж это был ты, будешь во время тихого часа рисовать плакаты. И ты, Минхо, просто потому что бесишь. Им и так грозило разрисовывать стены сегодня, чтобы делать отрядный уголок. К этой куче забот прибавится еще пара плакатов - ничего страшного. Хо уже хотел съязвить в ответ, но в другом конце корпуса хлопнула дверь. Чонин вернулся. Уже который раз в холле воцарилась мертвая тишина. Чонин стянул кроссовки и прошел по ковру в холл, удивляясь столпотворению, представшему перед его глазами. — О, у вас тут перекличка? Давайте собирайтесь и на зарядку. У нас сегодня много работы, — проговорил Чонин, натягивая ободряющую улыбочку. Подростки разбрелись по комнатам, беспрекословно повинуясь. Чан на секунду задумался, почему на его команды так не реагируют, но эти мысли быстро отбросил. Он поспешил догнать Чонина, пока тот снова не вынырнул из корпуса. — Чонин, подожди, — как можно аккуратнее старался позвать старший. Уже развернувшийся чтобы уйти Ян посмотрел на Криса. Тот держал его за руку, не крепко, но достаточно, чтобы не дать Чонину уйти. На самом деле Чонин не ушел бы, даже если бы его никто не держал. Но сейчас не время для этих мыслей. Совсем не время. — Что такое? Мне нужно бежать на зарядку, так что говори быстрее, пожалуйста, — без нажима попросил Ян. От этого бесстрастного голоса Чану стало только хуже, но он не подал виду. — Останься тут, прошу, — пытаясь подбирать слова, проговорил Чан. Чонин непонимающе обвел его взглядом. — Сегодня я провожу зарядку, — Чонин подумал, что у коллеги просто отшибло память, и тактично напомнил о своей занятости. — Я проведу за тебя, — сразу вызвался Чан, удивляя этим младшего. — Мне надо отнести директрисе отчёт, — не унимался Ян. У него нет времени на эти перебранки. — Я отнесу, — продождал настаивать Крис. — Кто отведет отряд на мероприятия? — Я отведу. — Упрямо стоял на своем. Это уже начинает утомлять. Чонин приблизился к чужому лицу и проскандировал, словно ребенку: — Ты не можешь быть в двух местах одновременно. — У меня есть Минхо и Хан. Они хоть и придурки, но на них можно положиться, ты же знаешь. Смотря на серьезное лицо вожатого, Чонин вздохнул. Он честно не понимал эти порывы старшего избавить его от работы сегодня. Но спорить уже не осталось сил. Крис все ещё легонько сжимал его руку. — Зачем тебе это? Не хочешь меня видеть? — уголки губ Яна поползли вверх, если бы не его прохладный тон, можно было бы подумать, что он шутит. Но он все ещё сопротивляется заботе. — Я же знаю, что ты почти не спал сегодня, — выдохнул Чан, подходя ближе. — Кто бы говорил. Сам-то помнишь когда уснул? — фыркнул Чонин. — Помню, а ещё помню, что когда засыпал, тебя не было, — серьезно проговорил вожатый. Эта фраза словно ударила Яна под дых. То есть он ждал? Ждал его? Дышать стало тяжелее. Чонин взял себя в руки и испытующе посмотрел на старшего, тот поспешил добавить: — Пожалуйста. Отдохни немного, выспись. Я волнуюсь за тебя. Такое расписание тебя до добра не доведет, — то, как искренне говорил Чан, доводило Чонина ещё больше. Только сегодня утром он решил начать отдаляться, чтобы после не было так больно. Он и глазом моргнуть не успеет, как смена закончится. И Чана больше не будет рядом, их пути разойдутся, а Ян останется наедине со своими чувствами. Живот предательски скрутило. Он так не может. Это выше его сил. — Хорошо, я тебе доверяю. Резкое согласие слегка обескуражило Чана, он думал, что ему придется настаивать намного дольше. Радость прокатилась волной по телу, но Чан очень старался звучать так же серьезно. — Спасибо. Чонин не должен был этого делать. Не должен был. Но сделал. Он подошёл и оставил невесомый поцелуй на лбу старшего. Когда-то его так целовал брат перед сном. Когда-то… Для Чонина это был самый нежный жест, на какой он только был способен. Он и вправду устал, но не из-за отсутствия сна и огромного шквала работы. Он устал от себя. От своих чувств и мыслей. Это было намного хуже. Ян ушел в комнату, а Чан так и остался стоять. Кончиками пальцев он касался своего лба и больше не мог шевелиться.