Drabbles Haikyuu ver.

      — Г-госпожа, ах!.. — Тобио прерывисто стонет сквозь плотно сжатые зубы, остервенело вдалбливаясь в тебя.       Ты изгибаешься в его руках с нетерпимой похотью и жаром внутри; мутная пелена застилала глаза с крохотными кристаликами слёз в уголках. Кагеяма в пору своей необузданной юности не сдерживал ни себя, ни своё желание. Его опороченная невинность со скоростью света испарялась, стоило тебе притянуть его к себе, запирая дверь на замок. С тихим щелчком вы оба растворялись друг в друге, изучали и ласкали, дарили незабываемое наслаждение, но к утру юноша послушно выскальзывал из твоих покоев. Бесшумно натягивал шёлковые одеяния, ты настояла, чтобы твой личный слуга не ходил в лохмотьях, и вновь мерил излюбленную вечно хмурую маску на лице.       Но сейчас… сейчас Кагеяма таял от сладостных стонов его госпожи. Вставлял до упора, закатывал глаза от ответных толчков навстречу. Он жадно слизывал капельки пота с шеи, но не смел оставлять следов. Ты умело вертела влюблённым мальчиком. Стоило когда-то выдернуть себе на потеху из грязных трущоб мальчишку, как тот с безудержной пылкостью поклялся в вечной преданности и любви. Очаровательный юноша.       Простыни под вами шуршат, сбиваются в кучки не в силах противостоять активным толчкам. Ты ухмылялась каждый раз в поцелуй от яростно краснеющих щёк; жар румяного личика только призывал подразнить мальчишку — прошептать что-нибудь развратное сбивчато у кромки уха, лизнуть её же. Как бы ты не подбивала Тобио быть порой жёстче, он лишь смиренно склонял голову и молчал. Всё такой же резвый как обычно, выбивал весь запал своим рвением, но пальцы его не сжимались до синеющих пятен на бёдрах, губы мягко водили по нежной шее, жарко обдавали дыханием у виска.       — Мхм, Тобио, умница. А-ах! — ты вскрикнула особенно громко при очередном трении клитора о гладкую кожу лобка. — Ещё…       Ты пыталась далеко в прошлом подбить Кагеяму на ревность: водила кроме него других слуг в покои, стонала чужие имена. В общем вовсю игралась с хрупкими чувствами юноши. Только вот вывела на горькие слёзы и вновь клятвы в верности и покорной службе. Не получилось, что поделать. Кагеяма словно жеребёнок вот-вот выпущенный на волю. Такой живой и ни капельки не грозный. Ну ничего, думаешь ты, упиваясь крепким телом, ты ещё успеешь превратить его в настоящего жеребца.       Налюбоваться Тобио просто невозможно. Ты голодно облизываешься при виде напряжённого пресса, перекатывающихся мышц на плечах. Как он, прерывая пошлые шлепки кожи о кожу, словно изголодавшийся волк по живой плоти, ненасытно слизывал соки из лона, перекатывал бусины сосков между длинными пальцами. Кагеяма с мутным взором вульгарно обсасывал клитор, пока ты билась в экстазе. Дрожащими от горячего удовольствия бёдрами стискивала голову парня. Накалённое страстью податливое тело было уже расслабилось, но Кагеяма торопливо вошёл с хлюпающим звуком и навалился всей тушей сверху — не двинуться — и плавными волнами не позволял дрожи закончиться.       Ты открыто хныкала от такой мучительной аккуратности, чертовски приятной и волнительной. Тобио сквозь мокрые тела приник двумя пальцами к бугорку нервов, растирая в смазке, не позволял вырваться от сладкой истомы перерастающей в очередной оргазм.       — Госпожа, госпожа, моя госпожа… — жалобный вой.       Непрекращающиеся толчки и массирование напряжённого клитора заставили сорвать голос. Твои стоны били по стенам. Смазка обильно стекала и пачкала постель. Ты в последний раз до хруста костей выгнулась ближе к Кагеяме и сотрясённая крупной дрожью потеряла связь с реальностью, вскоре заснув. На последок почувствовала вязкую жидкость у бедра и низкий рык Тобио сверху.       В эту ночь вы опять раскинетесь на грязной кровати до самого утра. Но к восходу солнца, конечно когда ты ещё не успеешь пробудиться, Кагеяма позаботится о том, чтобы ты очнулась в полном комфорте и уберётся прочь к себе в каморку, чтобы вечером вернуться.