Drabbles Haikyuu ver.

      — Вы что… всё-таки привязались к ней? К человеческой девчонке? — Цукишима неверяще вытаращил глаза, а его жёлтоватые пушистые ушки на голове дёрнулись в негодовании.       Сугавара солнечно улыбнулся и с тихим смешком покачал головой. Да, влюбился бесповоротно, добровольно позволил связать себя болезненными узами с обычным человеком. Но вопреки строгому запрету самих богов, Коуши никогда не чувствовал ранее такой воздушной лёгкости на душе, словно парил над мягкими облаками, что встречали его нежными объятьями. Кажется, это и есть любовь. Коуши думает, а как же такое трепетно щемящее сердце чувство может ранить по словам более старых и мудрых ёкаев.       — Сугавара-сан, это… это глупо! Люди так непостоянны и по своей натуре жестоки и эгоистичны. Они не в силах познать те же чувства, что и мы! — Цукишима негодовал и яростно прикидывал, как можно аккуратнее избавиться от неизвестной. — Их жизнь настолько коротка, что они просто-напросто обесценивают настояющую нерушимую связь.       — Ты так заботишься обо мне,  Цукишима-кун. Спасибо, — Коуши вновь улыбается и Кей не может противостоять счастливому взору сенпая.       Глупые люди не понимают всей прелести уз. Ёкаи, существа выше и по статусу, и по духу далеки от слабых отродьев. Цукишима горестно вздыхает, но более не смеет перечить. Если Сугавара-сан желает окунуться в омут любви и пораниться о её жёсткие шипы суровой реальности, то пусть так и будет. Кохай же останется примерно ждать, пока человеческое дитя не примет свою порочную сторону и не отвернётся в поисках другой любви от нерадивого сенпая.       — Ты прекрасна, — твердит голос молодого человека в белоснежных одеяниях. — Ты чудесна. Я готов любоваться тобой, кажется, целые столетия, а может и вечность…       — Глупый, мы не можем лежать тут бесконечно, — ты озорно хихикнула, одарив юношу полной трепетной влюблённости улыбкой и румяными щёчками.       Тот странный человек, что когда-то очутился в вашей процветающей изобилием невероятных сборищем ярких цветов и изумрудных деревьев деревушке, постоянно бродил по холму с самого своего появления. Ты встретила его впервые за мирным любованием поля полного разных оттенков бутонов. Его шёлковистые белоснежные пряди и бледная кожа вызвали потрясение на девичьем личике. Такую экзотическую красоту сложно выкинуть из головы. Ты воодушевлённо поинтересовалась откуда же этот интересный человек пришёл в ваши земли. Он ответил, что всегда жил тут с давних времён и решил показаться только сейчас. Не поверить такому искреннему взгляду было просто невозможно.       — Боги действительно могуществены, раз смогли наделить человека такой красотой, — ты прошептала эти слова, совершенно ничего не обдумав.       Краска вновь прилила к щекам вместе с кончиками ушей. Коуши с умилением замечает слегка порозовевшие плечики. Он бережно укутывает тебя в свои объятья, с наслаждением вдыхая естественный аромат твоей кожи. С тихим смешком Сугавара потерянно думает о твоих словах.       — Человек? А может я и вовсе не человек?       Умиротворённая тишина. Ваши грудные клетки вздымаются в унисон и так же опускаются с новым выдохом. Ты переплетаешь ваши пальцы.       — Может и не человек.       Коуши не напрягается и не чувствует себя удивлённым. Конечно ты поняла, ты умная-умная девочка, ты уже давно всё поняла. И совсем не растерялась, не убежала с яростным воплем полным ужаса, не ринулась рассказывать стражам деревни о ёкае-лисе. Маленькая и хрупкая, такая молодая, но невиданно мудрая. Сугавара восхищён.       — Но разве это важно? — ты поглаживаешь большим пальцев тыльную сторону ладони. — Для меня это не имеет значения, если ты рядом со мной… Ты ведь меня не покинешь? Не хочу с тобой прощаться.       Сугавара невольно вспоминает слова Цукишимы и мысленно уже порекает себя самого за эгоистичные мысли. Разве мог он покинуть столь любимое нежное создание? Разве мог он позволить времени отобрать у него счастье?       — Ни за что и никогда, мы не простимся.       В конце концов, ёкаев не так просто считают жуткими хитрецами. А Коуши не прочь обхитрить судьбу и даже самих богов ради тебя.