EssencE

Он испытывал настоящее дежавю. Не сказать, что Драко вообще уже не надеялся вернуться в эту башню, однако свои шансы он расценивал скорее, как полный провал, особенно после всего, что он успел натворить. Будем честны, вряд ли кому-либо после драки с учеником Гриффиндора сама Минерва Макгонагал стала бы давать дозволение на что-либо, а тут встреча с её самой ненаглядной подающей надежды ученицей, любой бы засомневался не шутка ли это. Хотя сейчас уже было абсолютно всё равно, даже если вели прямиком к отцу это не имело значения, сама мысль, что ему дают шанс встретиться со своей Омегой — уже приводила его Альфу в полный восторг. Малфою только и оставалось надеяться, как дураку, что это не сон. — Вы должны осознавать, что если бы Мисс Грейнджер не находилась в плачевном состоянии, я бы никогда не позволила этого, Мистер Малфой, после всех ваших.поступков, — Минерва вышагивала, словно ей нужно было кого-то убить на каменном полу, так громко цокали туфли, возможно, она представляла как раз его лицо. Он не смутился, тот факт, что Макгонагалл ненавидела Драко и всю его семью, был давно ему известен, просто сейчас он сделал всё, чтобы она перестала это скрывать. — И, чтобы вы не строили иллюзий, сообщаю — магический ошейник останется, пока она сама не пожелает его снять. А вот это уже позабавило. Он злорадно усмехнулся. — Думаете, я не могу сделать так, чтобы у неё появилось такое желание? Вы недооцениваете наши встречи, профессор, — Малфой шёл вальяжно, засунув руки в карманы, будто это не ему только вчера предъявляли обвинения и мерзкая мамаша Финнигана грозила судом, будто он хозяин положения, что конечно же нервировало. — Похоже, что и вы недооцениваете мисс Грейнджер, раз мыслите так примитивно — едко заметила Макгонагалл, но Малфой стерпел этот выпад в свою сторону. Ему сейчас ничто не могло помешать насладиться моментом предвкушения от скорой встречи, да, вероятно, он был слишком подвластен Альфе, но это уже не имело значения, давно уже не имело. Он посмотрел вперед и узнал массивную дверь, особенно по обилию феромонов, его сердце начало заходиться. — Не забудьте про чары, — с улыбкой напомнил Малфой. Профессор явно хотела насладиться его сморщенным от боли лицом, раз так резко и недовольно развернулась, прежде чем коснуться двери, вскинула свою палочку и под его, он был уверен в этом, до тошноты довольным видом наложила какие-то чары, которые в прошлый раз подкосили его Альфу. — Благодарю. Она не стала задерживаться. Коснулась рукой двери и прошла внутрь, Драко только хмыкнул на это открытое игнорирование, нет сейчас ничто не могло расстроить или разозлить его. Он старался не думать, что ждало его дальше — не думать о грёбаной связи с Грейнджер, о грёбаном Забини в Мунго, о грёбаном Финнигане, который оказался там же по его милости, и конечно не думать о грёбаном письме от отца. Хотя казалось бы, последнее решало почти все проблемы, однако и создавало новую. «Если ты думал, что я не узнаю ни о чём, то это вверх глупости. Я ожидаю объяснений, как только ты прибудешь в Мэнор. Немедленно, Драко. Трудности с семьёй Финниганов улажены, но если ты пытаешься что-то скрыть от меня, то и будь добр решать свои проблемы сам, до того, как о них узнаю я или упаси Мерлин общественность. Миссис Забини тоже очень интересны подробности того, почему её сын сейчас в Мунго, а ей об этом сообщают спустя четыре дня после случившегося. Тебе придётся принести официальные извинения перед этой женщиной, и не надейся откупиться, не в этот раз. Твоя мать, как оказалось наслышана о многом. Ваши сговоры за моей спиной уже давно потеряли всякий статус инкогнито. Так что извинения Паркинсонам тоже прилагаются. Чтобы между вами не произошло, я не собираюсь терять связь с влиятельным партнёром, Драко, поэтому тебе придётся продолжить общение с Пэнси и мне плевать, чего тебе это будет стоить. Пока это имеет выгоду для нашей семьи, ты обязан соблюдать приличия в компании этой леди. Касаемо вопроса про твои рецессоры, я уже переговорил со Снейпом, он готов будет предоставить более мощные. Однако, меня возмутили его туманные намёки на то, что они не понадобятся в скором времени. Надеюсь, тебе есть что сказать мне и по этому поводу. Исходя из всего, вас ожидает серьёзный разговор, этакий наглец, и не менее серьёзные последствия.

Л.М.»

Да, он старался не думать. Большинство проблем были решены, а остальное подождёт. — Ваша палочка, — Макгонагалл протянула руку и Драко со всей присущей ему надменностью вложил туда древко. Палочка сейчас имела для него наименьшее значение. Профессор левитировала её заклинанием, а сама повела его к отдалённо знакомой двери. Он прикрыл нос, ведь даже на таком расстоянии феромоны Грейнджер доходили до него. Они остановились прямо перед входом, откуда ничего не было слышно, как и везде в этом забытом месте. Макгонагалл посмотрела на него хмуро, даже затравленно. — Вы хотите и весь процесс проконтролировать, профессор? — усмехнулся Драко, но она не вскипела, как он ожидал, а только поправила свои очки. — Умерьте свою спесь, — довольно жёстко предупредила она, — я не хотела этого ни для Мисс Грейнджер, ни для вас. Если вы считаете, что я вас за что-то наказываю, то это ваше заблуждение. Ему было всё равно. Даже захоти она его наказать, он бы нашёл способ пробраться сюда. — Нам обязательно сейчас решать эти вопросы, может оставим откровения на потом? — он уже еле сдерживался. Феромоны так и манили, хотя в этот раз и было легче, если сравнивать с первым, тогда у него сносило тормоза от одного вдоха. Сейчас он насчитал уже шесть. — Прошу вас не забывать об осторожности. — Профессор нехотя взмахнула палочкой и дверь приоткрылась. — Как и всегда, — пообещал Малфой, а сам уже двинулся вперёд, желая поскорее оказаться внутри. Рука профессора остановила его порыв отчего он заскрежетал зубами. Ну сколько можно? Это пытка такая? — Аккуратность, соблюдайте аккуратность. — Куда по вашему я сейчас иду? Оставьте эти наставления для кого то вроде Уизли, — он смахнул её руку в нетерпении и раскрыл эту злополучную дверь. Однако, хоть запах и пропитал всё пространство самого его источника не было. На кровати какое-то месиво из одеял и подушек, некоторые из которых валялись по всему полу, тумба была повалена также на пол, где-то виднелись царапины, не только на ножках кровати, но и на полу. Дверь сзади захлопнулась и он обернулся, увиденное его поразило, даже ужаснуло — вся внутренняя поверхность двери была испещрена глубокими бороздами, такое не сделаешь ногтями. Что она пережила за эти дни здесь? Малфой дёрнулся, услышав скулёж из ванной комнаты, протяжный и долгий, словно кого-то сильно ранили. Ноги понесли его быстрее, чем он успел подумать об этом. Дверь была немного приоткрыта так, что он смог увидеть, как Грейнджер распласталась на полу, лёжа на животе и выпятив свою задницу кверху, под струями воды. Она прислонилась щекой к плитке, протяжно дыша, пока её руки блуждали меж ног. Вся ванная комната источала невыносимый аромат. Её аромат. Драко задержал дыхание, чтобы не впасть в безумие своего Альфы, который уже мелькал на горизонте сознания, явно желая взять всё свои руки. Ох, ему не терпелось удовлетворить её, ласкать возбуждённые соски и лизать чувствительные точки, от которых исходил самый терпкий феромон. Так, чтобы Грейнджер стонала вся с красными щеками и звала его, была ненасытна, так чтобы она потеряла голову от удовольствия, как он сам терял от одного её вида, так чтобы он затмил всё, заполнил все её мысли. Он сглотнул, мотнул головой, стряхивая наваждение и дрожащей рукой ухватился за косяк двери, открывая её. Она дёрнулась, но не от скрипа петель, а от его феромона, который он так и не сумел научиться контролировать в её присутствии. — Я..Ах..— мутные глаза с горящим темным ободком смотрели жалобно, вся кожа пошла мурашками от его появления. Он видел это слишком чётко, чтобы как-то игнорировать: она истязала себя. На теле прослеживались частые царапины, не такие глубокие, как на входной двери, но видные и яркие, где-то местами её покрывали мазки крови, большую часть которых уже смыла вода. Драко проследил за каждым неловким движением, которое она попыталась предпринять, чтобы подняться с пола и подползти ближе к нему. Грейнджер в дурмане хотела что-то сказать, пока он стоял весь напрягшись, дабы не сорваться, но ей удавалось лишь хныкать и вздыхать. Нет, нужно было взять всё от этого момента. Он не дышал уже добрых секунд сорок, а в брюках становилось всё теснее с каждым её новым движением. Грейнджер дотронулась до его ноги и Малфой стиснул зубы, он хотел сделать всё аккуратно, не так как Альфа, а как это сделает именно он, но для такого стоило потренировать свою выдержку ещё пару десятков раз, чтобы настолько поверить в себя. — Умоляю, — шёпотом, почти хрипя. Драко резко сел в коленях, обхватывая её за мокрые щёки, смотря с тревогой и вожделением. Он инстинктивно чувствовал себя виноватым во всём, что с ней произошло, она дрожала в его руках, вся горячая, вся в нетерпении. — Прости меня, — да, именно сейчас, именно, когда она в таком состоянии, что не будет даже помнить об этом. Ей не нужно это, он знал, что ей не нужны его извинения, а ему они были необходимы. Он чувствовал себя так дерьмово все эти дни, не только из-за сущности, но и и потому что не оказался рядом, когда она в нём нуждалась, ведь бремя предрасположенности они несли вдвоём, а получалось, что каждый справлялся с этим сам. Грейнджер начала тереться щекой о его ладонь, прикрыв глаза и ёрзая на полу. Он был не для неё. Делал только хуже. Но сейчас его Альфа был единственным, кто мог хоть как-то облегчить её состояние. И его собственное тоже, не мог же он сюда прийти чисто из альтруистических наклонностей. Малфой ещё раз оглядел обнаженную девушку перед ним со спутанными мокрыми волосами, дрожащими ресницами. Нет, больше не было сил терпеть. Он притянул к себе легкое и податливое тело, жадно впиваясь в губы, с силой ударяясь языком о её язык. И сделал вдох. Его накрыло сразу, запах, будто наркотик проник в носовые пазухи, дразня, обещая большее. Альфа впился в губы слишком собственнически, почти больно, вырывая сладостный вздох из девичьих уст, пока её руки уже пытались сорвать с него рубашку, он реагировал на это так бурно, будто всё случалось снова в первый раз. В такие моменты она была для него фантазией, мечтой, которая воплощалась в жизнь. — Сейчас, сейчас — Альфа шептал сквозь поцелуи, и обхватил её пальцы, отстраняя от себя — я всё сделаю, — он сорвал рубашку, откинув в сторону, а Грейнджер уже успела улечься на спину, расставив бесстыдно ноги врозь. Недолго он любовался моментом, подтягивая её за лодыжку к себе так, чтобы она забросила на его плечи ноги. Омега болезненно ахнула, проехавшись спиной по кафелю, но смотрела всё также с предвкушением своими томными шоколадными глазами. Она дёргала руками в воздухе, пытаясь ухватится за него, пока Альфа припал к её животу благоговейно вдыхая аромат, исходящий от тела. На ней всё ещё был его запах, он мимолётно улыбнулся, но разум сразу же подкинул воспоминания того, как его Альфа обнаружил на своей Омеге отметины. Малфой подполз выше, сбрасывая её ноги со своих плеч и оглядел шею, некогда всю в засосах поверх ошейника, провёл носом, улавливая очень слабый, незаметный аромат чужих феромонов, а после тяжело выдохнул сквозь зубы. Он смотрел на неё по-звериному. Омега испуганно заметалась в его руках, начав что-то шептать, словно в бреду, пока Малфой принялся вылизывать её шею. Его руки до боли сжались в кулаках по бокам от головы Грейнджер, гнев наполнил всё нутро, было бы труднее, если бы он не помнил о том, как разделался с Финниганом. Ненависть могла потерпеть в отличие от желания пометить её с ног до головы, начиная как раз с самого значительного места. Он почувствовал, как его потянули за волосы и уха касается горячее дыхание. — Не злись, — донеслось до него и он приподнялся, чтобы всмотреться в её заплаканное лицо. — Тогда отдайся мне. На задворках сознания Малфой понимал, что имеет ввиду Альфа. Он хотел не просто обладать телом. Он желал связи предрасположенных. Желал стать единым целым с Омегой. Она тоже хотела этого, он видел, чувствовал, что её всю выкручивает без него. Гермиона Грейнджер сколько угодно могла бегать от самой себя, но её сущность выдавала всё, кидала ему в лицо правду, как ей невыносимо и больно. Омега начала хныкать и отворачиваться, на что он моментально приблизился к её лицу и потёрся о щеку, успокаивая. — Не могу, я не могу, — шептала она, кусая губы, — хочу, но не могу, как же хочу. — Он ощутил, как она обхватила ногами его торс, приближая к себе из-за чего брюки сильнее намокли. Внутри что-то обрывалось от её слов и жажда росла с новой силой. Рот оказался рядом с железкой, которая сразу же начала посылать поток магии в его сторону, дабы он не смог снять её. Язык кололо и жгло об металл, но это не останавливало его, он вылижет весь её загривок. Слизеринец быстро поднялся, больно обхватывая её за руки и усаживая на себя. Она попыталась выбраться их хватки, скуля что-то нечленораздельное, когда его язык коснулся особо чувствительного места, но он только сильнее стиснул тонкие запястья, не давая ей ни единой возможности пошевелить руками. — Скорее, — она заёрзала на его члене в исступлении, — быстрее, ну же. Альфа будто и не замечал её напряженного состояния вкупе с собственным диким возбуждением. Он всё сильнее лизал, кусал, измывался над её шеей, пока она в истерике дёргалась на нём, словно наказывал за нежелание, за сказанные слова, за её «не могу». Когда она начала вопить так, что её голос зазвенел в ушах, только тогда, он оторвался с причмокиванием, небрежно откинув её руки в сторону, а затем и ремень с брюк. Он вошёл в неё одним движением, насаживая до основания, так что оба столкнулись лбами с открытыми от захлестнувшего экстаза ртами. Грейнджер захлёбывалась в собственном стоне, хватаясь за его шею горячими пальцами, она вся была горячей, а он уже ухватился за её задницу начиная задавать бешенный ритм. По ванной распространились звуки шлепков и стонов, Малфой схватил её за волосы, заставляя смотреть ему в глаза, пока она тает в его руках, её зрачки блаженно закатывались. — Моя, моя, — он терял всего себя, — скажи, скажи это — особенно сильно входя в неё, вырывая громкий протяжный стон. — Скажи! Она плакала от удовольствия и это граничило с безумием. *** Всё тело ныло и болело. Она чувствовала, что её снова лихорадит, как пару дней назад, видимо снова перебралась в душ и забылась там, и всё же если сравнивать с той агонией, с которой она проснулась здесь в первый день, всё было намного лучше. Между ног уже не горело, а в голове прояснилось. Гермиона подняла голову, привставая, чтобы оглядеться. По её мутным воспоминаниям в прошлый раз она отключилась возле двери, пытаясь пробраться наружу. А после темнота. Глаза ухватились за глубокие борозды и сердце больно ёкнуло, она уставилась на свои сорванные ногти, но ведь это невозможно сделать ногтями. Мерлин, ей уже было всё равно. Пусть она повредила руки, но ей стало лучше. — Долго ты ещё будешь любоваться своими ногтями? — Гермиона вздрогнула, и обернувшись увидела, как рядом на кровати сидит голый Малфой, укрытый в ногах куском одеяла, он упирался спиной на подушку и держал в руках учебник по Зельям, не отрывая от него глаз. Она удивлённо уставилась на него, не зная, что сказать. Но сказать что-то надо было. Например, что это вообще-то его любимое занятие — заниматься самолюбованием. Однако, ей не хотелось начинать ссориться, сначала надо было узнать обо всём, что произошло. Ей не верилось, это точно не дурман, он действительно здесь? Гермионе хотелось дотронуться до него, почувствовать, ощутить реальность происходящего. — Как ты.- голос вышел хриплым, дерущим горло. Она схватилась за ошейник, который уже успел нагреться от температуры её тела и болезненно поморщилась. — Скоро эльфы снова принесут бодроперцовую настойку, — пальцы аккуратно перелистнули страницу, — так что пока воздержись от словесной тирады, — он бросил в её сторону неопределённый жест рукой и сощурил глаза — я знаю, ты хочешь этого. Малфой делал вид, что знает её, как облупленную, что бесило и всё равно, что это было правдой — у неё действительно накопились вопросы, основной причиной которых был к слову именно он сам. И даже с таким больным горлом она задаст их. — Как? — Гермиона указала на него и очертила пространство, надеясь, что до него дойдёт, что она пытается узнать. — Как и всегда. Макгонагалл. — Он смотрел на неё с усмешкой, — А знаешь, мне даже нравится твоя молчаливость, так ты кажешься более сносной, чем обычно. Серьёзно, Грейнджер, стоит поблагодарить Мерлина за этот подарок, уверен ты уже вынесла бы мне мозг раз пять своими зачем и почему. Гермиона прожгла его недовольным взглядом и уловила то, как глаза Малфоя опустились на уровень её груди, бесстыдно разглядывая, облизывая кожу. Ну какой же засранец. — Нападения, — прошептала она, закрывая грудь одеялом и подбираясь к нему поближе, пока сам Малфой вальяжно закинул руки за голову, отложив учебник в сторону. — О каких нападениях речь? — прикрыл он самозабвенно глаза, решив поиграть в дурачка и она ущипнула его за плечо, не давая развиться этому театру одного актёра, — Ай, Грейнджер, может не будешь меня калечить хотя бы сейчас. — Гермиона посмотрела на него очень многозначительным взглядом, обещая угрозу и скорую расправу, если он не начнёт отвечать на её вопросы. — Я не на кого не нападал, за исключением разве что Забини и то это вышло случайно, скорее он сам попался мне под руку. Значит, эльфы говорили о Забини, упоминая ученика, которого Малфой успел отправить в Мунго. Она выдохнула, понимая, что уж с Забини проблем не будет, он не станет обвинять в чем-либо Малфоя. Она не поняла, почему её это вообще волнует, но не могла не спросить: — А второй? Лицо быстро исказилось, придавая более резкий вид. Глаза вспыхнули, а уголок губ дёрнулся в злом оскале. Таким она его видела не часто. — Финниган. И поверь, Мунго не самое плохое, что с ним приключилось. Всё-таки узнал. Это уже было плохо, хотя она соврала бы, если бы сказала, что не почувствовала мрачного удовлетворения от того, что этот подонок получил по заслугам. Ей и самой хотелось с ним поквитаться за многое, она просто не успела. В голове всплыл образ Симуса, всего избитого, в слезах и слюнях. Она с удовольствием применила бы парочку проклятий, просто ради интереса, сколько он продержится, если ей предоставился бы шанс. А шанс ей представится, она в этом не сомневалась. Так стоп. Не стоило думать сейчас в таком направлении. Она ещё успеет поразмыслить над всем трезвой головой и сделает так, чтобы Финниган пожалел, решив сунуться к ней. Если он думал, что Малфой это самое страшное для него, то она поспешит его огорчить сразу же, как он вернётся в башню Гриффиндора. Гермиона кивнула самой себе и вздрогнула, когда Малфой дотронулся до её горячей руки, поднимая ту в воздух. Он рассматривал её повреждённые ногти, вертя пальцы с таким умиротворением, словно перебирает пёрышки. Гермиона сама невольно засмотрелась на это зрелище, пока не поняла, что он смотрит на неё уже слишком долго, ожидая следующего вопроса или она сама не знала чего именно. — Пэнси? — Пэнси? — его рука исчезла, а вместе с ней и блаженный холод, — Вот уж не думал, что она вообще проскочит у тебя в мыслях или совесть проснулась, Грейнджер, — Он едко усмехнулся, — ну так засунь её поглубже, туда же, где у тебя примерно находятся в последнее время мозги. Пэнс не нужны твои извинения, даже не суйся к ней с этим. Подумаешь облили соком, переживёт. — Его глаза устремились к столику позади неё, — Я бы беспокоился больше о Поттере, он уже вторые сутки посылает мне через эльфов кричалки и не самого доброжелательного содержания, а это явно говорит о том, что он едет головой. — Что там? — она обернулась, ожидая увидеть кучу писем, но не нашла ничего, возвращаясь глазами к Малфою. — В основном ярое желание лицезреть тебя невредимой и меня, дабы он хорошенько мне врезал, — Она хихикнула, — Это не смешно, Грейнджер, я думал мне стоит переживать за Уизли в вашей недалёкой компании, а роль нападающего в этот раз взял Поттер. Кто знает, что случится первее: мой нокаут или новое пополнение Мунго, вот обрадуется отец. — Прекращай. — Она хлопнула его по руке и облокотилась на изголовье кровати, так как голова начинала болеть также сильно, как и горло, — Что с Люциусом? — Пока что ничего. — обманчиво спокойно отвечал он, — но уверен он будет не в лучшем расположении духа, учитывая наше появление на пороге Мэнора, — Малфой серьёзно посмотрел на неё, — а оно состоится, Грейнджер, даже твоя простуда не будет причиной. — Не хочу. — Тебя не спрашивали. — Я заметила. — Хочешь выяснить отношения сейчас? — Он недовольно откинул одеяло, — Ты явно не в том состоянии, чтобы это делать, так что давай перестанем выводить друг друга, хотя бы сегодня, если ты хочешь вернуть себе поскорее свою любимую функцию: не затыкать рот. — Малфой поднялся с кровати, натягивая пижамные штаны, которые ему видимо предоставили эльфы, как и учебник по Зельям. — И в этот раз я сам наложу на тебя чары, чтобы они не спали. В таком виде перед Поттером лучше не сверкать. Гермиона начала осматривать своë тело, но не нашла ничего криминального, парочка укусов и засосов, но разве это стоит того, чтобы закрывать их магией, если есть одежда. — Шея, Грейнджер. Она схватилась за ошейник и подобрав одеяло, соскочила с кровати, хватаясь за косяк. Голова закружилась и её начало валить с ног, Малфой как по указке материализовался рядом, обхватывая её за плечи и закидывая девичьи руки себе на шею, пока сам поднимает её на руки. Он без лишних слов понëс её в ванную, останавливаясь возле зеркала. Какое же странное было отражение: полуголый Драко Малфой со взъерошенными во все стороны волосами и хмурым выражением лица, держит на руках обмотанную в пододеяльник, такую же растрепанную и всю красную Гермиону. Что-то потустороннее. В глаза бросились фиолетовые отметины, местами слишком тёмные вокруг ошейника, она легонько дотронулась до них рукой и не понимала почему не чувствует боли, и как он вообще смог их там оставить. В отражении Малфой следил за её выражением лица и довольно оценивал плоды своей работы, мрачно вглядываясь в ошейник. Она вспомнила, что раньше там были другие отметины, не его. Те самые, из-за которых она пережила все муки ада. Было видно, что он тоже думает о них. — Хочу принять ванну. Ей хотелось побыть одной, хотелось смыть с себя всё. — Нет, — голос был строгий, даже отчитывающий, — ты болеешь. — Он развернулся и понёс её обратно. От негодования Гермиона почти хныкнула дернувшись в его руках, но спорить не стала, ей и вправду было плохо, но тот факт, что он ей указывал вызывал в ней ярое желание протеста. — Что такое? Хочется в Мунго? Нет, Грейнджер, я лично прослежу за тем, чтобы ты выздоровела к каникулам. Тебе не сбежать от поездки в Мэнор. — Он уложил её на кровать, а она злобно сощурилась. — Посмотрим. — Если только на твои жалкие попытки. — в воздухе раздался щелчок и позади Малфоя появился эльф. — Почему так долго? — Он уже повернулся, начав отчитывать бедное существо, так типично для него самого и так невыносимо для неё. — Простите, Мистер Малфой, но мы приходим чётко по часам и ни минутой раньше. — Я и не говорил про раньше, ты опоздал. — Эльф весь напыжился, собираясь что-то высказать, скорее всего длинное извинение — Неважно, давай зелья и нужна лёгкая пища для неё, ещё поменять постельное бельё и нужны вещи. — Мисс Грейнджер очнулась, — эльф выглянул из-за Малфоя, чтобы убедиться. Она дружелюбно помахала ему рукой, на что Драко только фыркнул, — нужно рассказать Профессору Макгонагалл. — Живее. — Рявкнул Малфой отчего она подскочила, раздался щелчок и на тумбе возле Гермионы возникли флаконы, на стуле появилась аккуратно сложенная пижама и её школьная форма. — Грейнджер, выпей один флакон. — Раздавал он указания, как будто она не знает, что ей делать. Ведёт себя, будто мамочка с неразумным дитём. Ему и вправду стоило поблагодарить Мерлина, не будь у неё больного горла, Гермиона уже высказала бы всё, что думает о нем и том, как этот пижон себя ведёт. Когда она хотела попросить эльфа передать весточку Гарри, тот успел раствориться в воздухе, а Малфой тем временем проследовал к ванной, оборачиваясь с ехидной улыбкой, собираясь сказать что-то неприятное, она знала. — Уж прости, что не можем помыться вместе, — он весь светился, — но так уж и быть, когда поправишься, в Мэноре исправим это маленькое недоразумение. Не долго думая, она схватила подушку и кинула в сторону, уже закрывшейся двери, откуда раздался хохот. — Невыносимый. Однако легкая еле заметная улыбка коснулась её лица, но ему об этом знать было необязательно. *** В башне они провели от силы пару часов, эльф всё же сообщил профессору о том, что Гермиона пришла более менее в себя, если так можно было высказаться о её теперешнем состоянии. И к вечеру того же дня Малфой отправился в родные подземелья, а Гермиону уложили в больничное крыло, в котором она находилась вот уже четвёртый день. За это время ей удалось пообщаться с Гарри, который естественно съел ей весь мозг насчёт Малфоя, повидаться с Джинни и Невилом, последний особенно держался подальше, кривясь и зажимая нос, Джинни тоже с натяжкой могла стоять рядом. Конечно, после того, что приключилось с её шеей, которую Малфой благополучно зачаровал, как и обещался, а до этого истерзал своими феромонами, не удивительно было наблюдать такую реакцию. Рон так и не пришёл, что, конечно, больно било по сердцу, но оно было к лучшему, незачем ему к ней заявляться с новыми причитаниями и портить и без того ужасное настроение. Нет, так было лучше. Определённо. В груди снова почему-то заныло, хотя глаза оставались сухими. Трудно заставить себя поверить в свою же бесчувственность, она уже успела понять это на примере с Малфоем, — хоть в голове ей ясно, что ничего путного не выйдет, сердце кричит об обратном. — Так ты поедешь? — вырвал из раздумий голос Гарри. Он сидел рядом с её койкой, чистя мандарин с таким мрачным видом, что ей самой становилось не по себе. Сие было неудивительно, Гарри уже несколько дней подряд заявлялся к ней с новым потоком уговоров, дабы она отказалась от столь рискованной на его взгляд поездки в Мэнор, а она который раз отвергала все его идеи. — Гарри, ну сколько можно? — Гермиона приняла из его рук дольку мандарина, закидывая в рот, — Я уже говорила тебе не единожды, что сама не хочу ехать. — Тогда не едь, — настаивал он. — Не могу. — она постаралась передать во вздохе всю тяжесть на душе, но он всё не унимался. — Почему нет? — Мандарин полетел обратно в миску к кожуре, пока Гарри красочно размахивал руками, — Ты можешь уехать к своим родителям или поехать со мной и Роном в Нору, Молли всегда тебе рада, ты же знаешь, Джинни только и говорит об этом, она уже готовится дать хорошего подзатыльника Рону, если он что-то выскажет против — она многозначительно уставилась на него и он сразу замолк, — прости. Ей вообще не хотелось ничего. Говорить о Роне тем более. — Если бы Рон соизволил навестить меня хоть раз за все эти дни, я бы ещё рассматривала такой вариант, — Гарри удивлённо воззрился на неё, — с натяжкой, — выделила она, — но рассматривала. Ты понимаешь, что он обидел меня, сильно обидел. И припрись он сюда, падая в колени с извинениями, я бы не простила, — Гермиона была категорична, — но зная, что он раскаивается, могла бы поехать в Нору. А так смотреть на его попытки сдержать себя при виде меня, нет, мне таких каникул не надо. Вот ещё. Ей не нравилось это чувство одиночества и тоски, но ещё сильнее ей не понравится потерять всякую гордость, если она так легко простит его за всё, что он сделал. Рон не сможет так просто заслужить прощение, как делал это всегда своими слащавыми фразочками, что он так больше не будет, как маленький ребёнок, не в этот раз. — А в Мэноре тебя не будут окунать в чан с помоями, стоит Люциусу завидеть своего сынка под ручку с маглорождённой? — возмутился Поттер. — Они мне никто и их слова не значат для меня ничего, чего не скажешь о Роне. Гарри остался без козырей, сникнув. Он понимал, что она всё равно поедет, дело было даже не в том, что её заставляли, просто для неё в этом тоже была своя выгода. Во-первых, Люциус никогда не позволит Драко заключить с ней связь, насчёт Нарциссы она тоже не сомневалась, вряд ли чистокровная мамочка желала своему сыну такой невестки, что даст ей форы во времени для розыска информации по устранению вторичного пола, если Забини так и не оклемается к тому моменту. А тут уже наступает во-вторых, она искала везде, везде кроме фамильной библиотеки Малфоев и что-то ей подсказывало, что там Гермиона могла многое для себя подчерпнуть, ведь, кто ищет, тот всегда найдёт. — Я говорил с ним, но он не хочет слушать. — Гарри обречённо вздохнул и она повернулась к нему, позабыв о чём речь. — Возможно, ему нужно время. А, точно. Она рассмеялась, гневно и притворно. — Время? Я знаю, что ему всё равно и время тут не поможет, — слова вылетали, как наждак, ведь были правдой — если бы он хотел, то выслушал, а ему это не нужно, — Она опустила глаза, сжимая кулаки на одеяле. Как же всё-таки обидно. — Он всё решил для себя, так что давай, пока не будем упоминать Рона, мне и так тошно. Лучше скажи, есть новости о Забини? Гарри нахмурился, но если и чувствовал отвращение старался его сдержать. Она понимала его, не каждый день тебя просят узнавать о студентах Слизерина, ещё и не самых лицеприятных. — Нет. — Он дёрнул очки с лица, непонятно зачем начав вертеть их, а затем снова надел, выдавая свою нервозность — Малфой шляется на занятия под ручку с Ноттом, Пэнси игнорирует вся и всех, собственно ничего нового. Пэнси. Ещё одна головная боль. Совесть взыграла не на шутку, хоть и притуплялась воспоминаниями о том, что Слизеринка успела заслужить всё, что с ней приключилось своим стервозным поведением. Да и будем честны, не так уж она и поизмывалась над ней, как судачит вся школа. Подумаешь, унизила перед всеми. — Думаешь, мне стоит извиниться перед ней? — чуть слышно спросила Гермиона, высматривая в друге поддержку всех её рассуждений. — Даже не думай, — отмахнулся Гарри, — чтобы не произошло это не отменяет её мерзкого отношения к тебе, я считаю она получила по заслугам и все остальные придерживаются того же мнения, — Ей не хотелось спрашивать о том, кто были все эти остальные, она догадывалась, что большая их часть находилась на Гриффиндоре. — И быть облитой не самое худшее наказание. — Я никого не наказывала. — Возмутилась она. — Знаю, ты хотела её прикончить на месте. — Лыбясь ответил Поттер, качнувшись на стуле. — Гарри! — Со стороны выглядело именно так, так что даже не отнекивайся. — Кажется, его здорово веселила перспектива доказать ей, какой она может быть в порыве гнева, что ни делало ей комплимента. — Может, скажешь уже, что вообще произошло? Гермиона успела объяснить всё в самом невинном контексте. Не то чтобы она опасалась за то, что Гарри пойдёт расправляться с кем-то, тем более, что Малфой уже заботливо уложил Финнигана в Мунго. Просто ей не хотелось об этом вспоминать. Проживать в словах всё, что произошло. Она решила похоронить эти воспоминания. — Нет, пока нет. Не хочу говорить об этом. — Я не буду давить, — он погладил её руку, и она тепло улыбнулась в ответ. Как с ним было хорошо, Гарри был рядом, иногда перегибал, временами заставлял желать наложить на него Силенцио, но никогда не открещивался от неё. — когда захочешь, тогда и расскажешь, только не позволяй больше Малфою вытворять всё, что взбредёт в его сумасшедшую голову, — он приблизился и сделал голос тихим, будто в чём-то сознаётся таком, что нельзя произносить вслух, — Иногда он бывает настоящим психом, видела бы ты Симуса, я вернулся на самое горяченькое. Она хотела бы увидеть Симуса, хотелось усладить свою душу и посмотреть ему в лицо. Малфой наверняка хорошо постарался, ей бы хотелось у него лично узнать, какими проклятиями он воспользовался, чтобы не повторяться, когда представится случай побеседовать с Финниганом с глазу на глаз. Только она подумала об этом, как сзади Гарри возник высокий силуэт. — Подумал бы ты лучше о своей голове, Поттер, — Малфой выполз из-за кушетки, как и подобает змее, незаметно, Гарри обернулся, хмурясь, на его появление, сжимая пальцы на её запястье. Тот факт, что он расположил ладонь поверх её не укрылся от слизеринца, он с усмешкой посмотрел на их скрепленные руки, а затем ей в глаза, однако комментировать это как-то не счёл нужным. Вместо этого с явным настроем на скорую ссору он принял свой любимый образ, который носил всегда и всюду, образ надменности — Я тоже не рад тебя видеть. — Малфой, подслушивать входит в твои хобби? — выгнул бровь Гарри, отстраняясь от Гермионы и убирая ладонь отчего её руке стало прохладно. — А в твои хобби входит обсуждение людей за их спиной? — не менее раздражённо вторил Малфой, хотя на его лице больше отображалось веселье, чем злость, что тем не менее не было признаком спокойствия для Гермионы. — Так, — Она приподнялась к изголовью, складывая руки на груди, — давайте без этого, устраивайте дуэли за дверью больничного крыла. — Смотрю, ты уже не так печёшься о благополучии своих друзей, Грейнджер. — Что ты мне сделаешь, Малфой? — оскалился Гарри. — Например, то же, что и с Финниганом? — Ухмыльнулся блондин, прислоняясь плечом к ширме, — Ведь, как ты и сказал, иногда я бываю настоящим психом. Его это явно забавляло. — Не думал, что ты признаешь свои отклонения. — Не думал, что ты начнёшь демонстрировать свои. — Хватит, — Гермиона ухватилась за голову, — Гарри, можешь оставить нас, у меня уже разболелась голова от ваших остроумных дифирамб, а мне ещё выслушивать новые. — Упоминание недоразвитости Поттера действительно можно счесть комплиментом от меня? — Он мотнул головой в сторону Гарри, а тот уже весь покраснел от гнева, — И к слову, моё общество будет поприятнее, Грейнджер. — Это с каких пор? — возмутилась она, выгнув многозначительно бровь, стараясь задеть его. — Например, с тех пор, как я оказался в той башне, а затем и непосредственно в тебе самой. — Довольно ответил Малфой, проследив, каким кислым стал Поттер и как у неё от удивления вылетают глаза из орбит. — Малфой! — Увольте, я не могу это слушать, — Гарри вскочил, весь взъерепенившись и подхватил сумку с пола, — Гермиона, подумай ещё раз о моих словах насчёт каникул. — Уже всё решено, Поттер, — Малфой оттолкнулся от ширмы и прошёл вперёд, перебирая в руках что-то, — твои попытки как-то абстрагироваться от этого или упорно игнорировать, навязывая попытку побега, смешны и абсурдны. Она узнала волшебный шарик, наподобие снитча. Такие продавались в Хогсмиде. От оригинала не отличить, однако летать способен не дальше метра. Малфой увидел её устремлённый взгляд и засунул золотой шар в карман. — Абсурдно то, что ты решил, будто твой отец позволит Гермионе появиться на пороге своего дома — Гарри закинул лямку на плечо, стараясь не поднимать в сторону слизеринца палочки, которая уже оказалась у него в руках — и я беспокоюсь сугубо за её жизнь. Малфой смерил его таким торжеством на своём лице, что Гарри показался ей униженным в сотню раз, чем за все случавшиеся их перепалки. Она была уверена, слова о том, что Гермиона едет в Мэнор ласкали его слух, не меньше, чем те, где она уже наконец начнёт принимать их предрасположенность, как истину. Мечтать не вредно. — Он по-твоему какое-то чудовище, что ты так переживаешь, как наседка? — лицо слизеринца приобрело оттенок хорошо знакомой ей злости, — Ей грозит по большей мере всяческие оскорбления, — Он снова посмотрел ей в глаза и ухмыльнулся, — но когда она их не слышала от меня. — Гермиона сама уже хотела проклясть его, — Твоя подружка более чем готова к этому. И в конце концов, тебя вообще это не касается. Гарри хотел в эмоциях что-то ответить, но Гермиона звучно кашлянула. — Гарри, прошу тебя, просто проигнорируй. Поттер ещё пару раз посмотрел то на неё, то на Малфоя, а затем решив, видимо, прислушаться к ней, выдохнул. — Я зайду после ужина, — пообещал он и направился к выходу. — Хороших каникул, Поттер, — сказал в догонку Малфой и двери с грохотом хлопнули. Ну вот они и остались снова вдовём. Он расслабленно обошёл стул и сел туда же, где сидел Гарри, закинув ногу на ногу. — Обязательно выводить людей из себя одним своим присутствием? — спросила она, как только он выпрямился. Малфой ещё раз окинул взглядом её руку, которую сжимал Гарри на что Гермиона схватилась за неё, будто обжегшись от этих ртутных глаз. — Только, когда они выводят меня первее. — Он перевёл глаза на её лицо и ухмыльнулся. Серьёзно? Из-за этого? Она устало вздохнула. — Что ты хотел? — Я не могу просто навестить тебя? — на удивление игриво задал он вопрос, что было больше в стиле Блейза. Она не понимала, как ей нужно лавировать между состояниями Малфоя, у неё уже была аллергия на смену всех его масок и на него самого. Только от вечно язвительного и недовольного слизеринца она знала чего ждать, а от этого с недавних пор в какой-то степени умиротворённого Драко Малфоя? Ей приходилось лишь догадываться, когда вернётся прежний. — Учитывая, что за последние дни я тебя тут не наблюдала, значить это может только, то что ты пришёл, потому что тебе что-то надо. — неохотно подметила она, как-будто это что-то значило. Да ей было плевать приходит он или нет. На удивление Омега тоже не подавала признаков жизни. Она предполагала, что всё дело в том, что ей приходится теперь ходить с фиолетовой шеей, о которой знали только они оба, иначе почему ещё её сущность, которая всегда вторгалась в мысли Гермионы, заставляя пресмыкаться перед Малфоем, вдруг испарилась — Так что говори скорее и проваливай, у меня нет настроя парировать твои противные высказывания в мою сторону. Он нисколько не озлобился. — Пришёл узнать, когда Помфри собирается тебя выпустить отсюда. — Малфой наклонил голову, изучая её реакцию, которая не заставила себя долго ждать. — Тогда ты мог спросить об этом у неё. — выплюнула Гермиона, желая, чтобы он поскорее ушёл. — А ещё пришло письмо от Блейза, — Она напряглась. Ну, теперь становилось любопытно, — на удивление в нём есть упоминание и о тебе. В этом как раз-таки не было ничего удивительного. После того, как он попал в Мунго их общение стало весьма затруднительным, а про подвижки с операцией, пока вообще стоило забыть. Это была самая неприятная проблема из всех. Блейз умел приходить, будто ангел с небес, а после испаряться, оставляя её ни с чем, обманутую и убогую. — И что же там? — она постаралась сделать голос менее заинтересованным. — Спрашивал будешь ли ты присутствовать на вечеринке матери, — Он смотрел внимательно, даже чересчур, как будто уже обо всём знает и ждёт, когда же она сознается. Но легкая улыбка не сходила с его лица. — я ответил, что естественно будешь. Ещё он хотел узнать, как твоё состояние. — На этом моменте весь игривый настрой спал, уступая место обычному Малфою — Вот только скажи мне на милость, почему Забини вообще интересуется таким? Я что-то не помню, чтобы у вас была какая-то дружба, наподобие с Поттером. Блейз не додумался провернуть как-то всё более изящно, неужели он думает, что Малфой такой идиот? — Тебе не кажется, что он спрашивает об этом как раз из-за тебя, если бы со мной что-то случилось по твоей вине, то ты сейчас не стоял бы здесь, а скорее всего готовился к слушанию. Так что он волнуется о тебе, а не обо мне. — быстро выпалила она сходу первое оправдание, пришедшее ей в голову. Малфой промолчал, поверив её словам или же сделал вид, что поверил, — Так он будет на вечеринке? Что вообще за вечеринка? Гермиона спрашивала вскользь, чтобы не вызвать никаких подозрений. — Приползёт на неё, если потребуется. — выдал он, усмотрев на её тумбе фрукты, — Вечеринка в честь дня рождения моей матери, и для Блейза, как и для многих других, это шанс наладить связи. — его губы растянула ядовитая усмешка, — А Миссис Забини сейчас не славится хорошей репутацией, поэтому приходится её сынку справляться с ролью подлизы, пока она отсутствует. — Так ты это хотел узнать? — она нервно поёрзала на месте, не зная, чем занять руки. Рядом с Малфоем всегда чувствовалась неловкость и напряженность от чего хотелось отвлекаться на всё подряд. — Одна из причин, — он достал палочку, начав перебирать её меж пальцев, — насчёт другой я уже выяснил. — И? — она нетерпеливо схватила с тумбы учебник по травологии, показывая, что занята и он мог бы давно уйти, а не трогать её со всеми этими вопросами. — Помфри готова выпустить тебя уже к концу недели. Как раз совпадает с нашим отъездом. Что значит отъездом? — Я думала мы поедем после Рождества. — Она опустила книгу и недоумённо уставилась на его задумчивый вид, он всё также крутил древком о чём-то размышляя у себя в голове. — Официально да, но лучше приехать заранее. — За месяц? — от напряжения снова заболело горло. — Назовём это внеплановым отпуском. Издевается? Малфой ухмыльнулся, увидев полнейшую растерянность на её лице. Точно издевается. — Мне вообще то нужно готовиться к экзаменам — она покрутила в воздухе учебником, — и как же Рождественский бал? — Брось, я знаю, что ты уже ко всему готова, а посещение Рождественского бала не станет такой уж проблемой. — Нет, это ты брось, — Гермиона подалась вперёд, хватая его за руку, чтобы он уже перестал отвлекаться, — мы договаривались, если «указывать мне» можно назвать договором, что поедем в Мэнор на каникулах и ни днём раньше. — В чем проблема приехать в декабре? — он нахмурился и отодвинул от себя её ладонь, но не откинул, как сделал бы раньше, а просто отцепил. — Проблема в том, что я не готова. — А так ты подготовишься? — слышалась привычная резкость, вот это уже было больше на него похоже. Неужели, на Малфое была где-то кнопка переключения, — Что такого должно произойти, что тебе требуется столько времени на какую-то сраную подготовку? Не думаю, что нашу проблему можно будет как-то исправить к тому времени. С возвращением его злобы в ней поднялась её собственная. — Как ты собрался вообще объясняться с Люциусом, если считаешь это до сих пор проблемой? — Он не нашёлся, что ответить. Гермиона не понимала на что вообще он уповает, собираясь раскрыть всё родителям с их то отношением, на чудо? Они конечно жили в магическом мире, но, чтобы Люциус начал относиться к ней по-человечески, такое было трудно представить, а он думает, что сможет его убедить в чём-то. — Скажи, честно, ты ведь и сам не рад заявляться туда в скором времени, тогда зачем это всё? Было ясно, что отвечать он не хочет. Поджав свои губы, Малфой застыл, выбрав точкой сосредоточения её шею. — Отец хочет меня видеть. Конечно, хочет после всего, что Малфой сделал, было удивительно, почему его не хотел видеть Дамблдор, только вот причём здесь она? — Тебя, но не меня. — Одно другому не мешает. — У него в глазах словно возникло наваждение, Гермиона с опаской дотронулась до ошейника и он дёрнулся сбрасывая с себя дурман, — Хватит препираться, ты всё равно поедешь. Ну вот опять. — Сколько можно решать всё за меня? Может уже начнёшь считаться с моим мнением? Малфой вальяжно поднялся, высокомерно окинув её взглядом ртутных глаз. — Я подумаю об этом на досуге, когда будем лететь в Мэнор. Она проигнорировала фразу про полёт, уступая место поднявшемуся гневу. — Я хочу ударить тебя, сильно. — Увы, но у тебя нет таких привилегий. — Он подхватил с тумбы дольку мандарина и закинул в рот, направившись в сторону выхода. Интересно, у кого они есть и как войти в этот круг доверенных лиц, которым он позволяет бить себя — Выздоравливай, Грейнджер. У неё вся кожа пошла мурашками от его самодовольства. — Катись к черту. Малфой обернулся, засунув руку в карман, чтобы снова достать псевдо-снитч и подкинуть в воздух. — Только вместе с тобой. — Тебе не идёт быть игривым засранцем. — хмуро выдала Гермиона, захлопнув учебник по травалогии, желание учиться у неё пропало абсолютно, зато разгорелось новое, швырнуть книгу в это довольное лицо и только совесть не позволила ей так надругаться над имуществом школы, — Мне больше нравился раздражённый имбецил. — На твоё несчастье, у меня прекрасное настроение и мне абсолютно плевать, что тебе нравится, а что нет. Я похож на того, кто будет подстраиваться под твои запросы? Ты похож на придурка. — Полагаю, это ниже твоего достоинства. — Она отложила фолиант в сторону, чтобы было меньше соблазна, — Какого это считать себя самым непревзойдённым? Корона не давит голову? — Встречный вопрос, — он снова облокотился на ширму. И как та только не упала под его весом. — Какого это вести себя, как сука после всего, что для тебя сделали? — У неё загорелись щеки, — Совесть не скребется? Если речь шла о помощи в башне, то напоминать об этом было как минимум низко, но мы же говорим о Малфое, чего она ещё ждала. — Я ни о чем не просила. — Уж, извини, что вмешался. — Он развёл руками, — Стоило дать Финнигану закончить начатое? — Слышалась угроза, притом угроза, если она сейчас посмеет согласиться. — Мне вот интересно, когда ты собиралась рассказать и собиралась ли вообще? Гермиона молчала. Горя от несогласия и мысленно убивая его на месте. — Всё ясно, Грейнджер, — он громко цокнул, — из нас двоих лицемерной оказалась именно ты. Что ещё ты от меня скрываешь? Как стало известно, твои секретики за моей спиной ни к чему хорошему не приводят. — Твои методы решения моих проблем тоже, как оказалось. — подметила она и Малфой приподнял подбородок, смотря свысока, хотя она и так почти лежала — Если не можешь себя контролировать, не надо лезть. — Нет, это ты не можешь себя контролировать, — скрипя зубами ответил и сжал в кулаке золотой шарик, — не я довёл всё до такого, что теперь лежу в больничном крыле. Дай ты мне заключить связь и наши жизни стали бы в миг проще. Проще для кого? — Может вспомним, что было до того, как ты узнал, что я твоя Омега. — ухмыльнулась она гневно, обвиняя его. — Научись отпускать прошлое. — злобно ответил Малфой, по глазам она видела, что он завёлся не на шутку, даже воздух вибрировал от его феромона, который он неумело пытался сдержать, но у него получалось откровенно хреново и её всю начало коробить. — Прекрати загадывать будущее, которого не будет. — всё же решила договорить и не пожалела, реакция последовала моментальная. Он посмотрел с намерением. Желая наброситься, доказать. Сделал шаг в её сторону, но нехотя остановился, ограждая себя от необдуманных действий. Она вся сжалась, между ног горячо закололо. — Выздоравливай, Грейнджер. — в голосе тихое обещание. Обещание, которое он обязательно исполнит.