Хамелеон

Дальнейшее действие напоминало разобранную мозаику, которая то собиралась в единую картину, то вновь рассыпалась на миллионы крошечных пазлов. В бесформенную кучу свалялись обостренные чувства и эмоции. Словно в полупрозрачном сне, когда ты уже не ты, а смотришь на происходящее откуда-то сверху, безучастно и безвольно. Кажется, он меня обнял, так сильно, что изувеченные ребра издали противный скрип. Через секунду я уже был в машине, придавленный весом его тела, и будто заклинание просил - «слегка притормозить и подождать». Мое заклятие было услышано: едва заметно дрожащие руки, вцепившись в кожаный руль, везли нас к его дому. Я почему-то молчал, внутри рушились упрямо выстроенные стены, он всю дорогу задавал вопросы и, получая на них кивки и покачивания головой, старательно всматривался в мое уставшее лицо. Болезненно морщился при виде неровного шрама, будто сожалея. На протяжении всей поездки тонкими пальцами я сжимал его плечо. В сердце закралась какая-то доселе неизведанная неловкость. Ощущение абсурдности и сумятицы исчезло лишь в лифте, когда теплые руки прошлись по узкой талии и разошлись в противоположные стороны: левая придерживала бок, а правая давила на прогнутую спину…. - Джон, черт тебя побери, остынь… - аспид, зажатый в угол поднимающегося лифта, бойко уворачивался от частых укусов в бледную шею. - Только мысль о том, что двери лифта могут открыться не на том этаже, удерживает меня от непреодолимого желания отжарить тебя прямо на этом месте, - сдавлено проговорил мужчина, спуская ладони ниже и проводя большими пальцами по выпирающим тазовым косточкам ящера. - А ты не думал, что мое «теперешнее» здоровье не позволяет подобных эксцессов? – упираясь руками в широкую грудную клетку Уортингтона, прошипел Боггс. - Боги, Рэнд, я буду с тобой нежен, как в первый раз… Черт, Боггс… До одури тебя хочу, я думал больше не встрети… - постепенно понижая голос, потянулся к плотно сжатым губам бывший председатель «РОР». На удивление Джонни, Рэндалл не противился: сам обвил его шею и приник к ухмыляющемуся рту. Издавая гортанные, почти животные звуки, змей вцеплялся в плечи мужчины, подавался вперед, льнул к чужому разгоряченному телу, оплетал ноги мужчины хвостом. - Ты тоже скучал, - отстраняясь, выдохнул Джон, перехватывая длани змеевидного парня за запястья. - Иди к черту, Уортингтон, - закусывая нижнюю губу, съехидничал аспид. В это время дверцы лифта распахнулись, предлагая опьяненной страстью парочке покинуть кабину. Обрушившись на пол, ключи противно звякнули, когда Джон неуклюже хлопнул дверью, придерживая Рэндалла, вгрызающегося от желания в его плечо. Жаркий и непристойно влажный поцелуй закончился резким поворотом и глухим ударом об бежевую стену. - Джон! Полегче! – недовольно буркнул Боггс, хватаясь и оттягивая назад забывшегося любовника за волосы. - Ммм, прости… - не отвлекаясь от процесса раздевания, бормотал Уортингтон. Первой была грубо стянута бледно-сиреневая рубашка, коя вмиг распрощалась с несколькими верхними пуговицами. На вскрик змея о цене ответом послужил колкий укус в заостренный подбородок. - Джон, ты меня сожрешь… Или ещё хуже оставишь отметины… - закидывая голову назад и забираясь руками под темно-синий пиджак, поморщился Рэндалл. Он ярко чувствовал, как Уортингтон то ли специально, то ли в горячке просто сжигает его ключицу болезненными засосами, которые в дальнейшем будет трудно скрыть даже под водолазкой. Вторыми, после недолгих манипуляций с кожаным ремнем, на пол опустились черные брюки. Вслед за брюками вниз подался и сам Джонни. Очень некстати из кармана выпал внезапно завибрировавший мобильный телефон. Шмякнувшись на пол, он продолжал жужжать на ламинате, кружась на одном месте. - Я смотрю у тебя новые «обновки», - хихикнул стоявший на коленях парень с аметистовыми зрачками и потянулся к аппарату. - Хех… Майкл… Что, Рэнди, хочешь жить - умей вертеться? Перед кем ещё ты раздвинул свои умопомрачительные ноги, чтобы вновь пробиться наверх? Может перед Салливаном? – Джон с силой отшвырнул телефон куда подальше и с раздражением уставился на глядящего на него сверху змея. - Да пошел ты, рогатый ублюдок, - прошипел Боггс, скидывая ботинки и отбрасывая в сторону улетевшего мобильника, висевшие на щиколотках брюки. Кажется, если бы не сильные руки, удержавшие аспида, на этом развлечения могли бы закончиться. Рэнди был не намерен выслушивать подобные обвинения, тем более обвинения в том, что он действительно не совершал. - Ты не понял, малыш, - надавливая на поясницу и обжигая дорожку горячим дыханием, проговорил бывший «РОР»овец. - Я имел в виду то, что этого тебе было делать не обязательно… Ты бы мог попросить меня, я бы всех, кого надо, подмазал… После этих слов «рогатый ублюдок» начал покусывать выпирающие косточки и вылизывать, как он сам при этом бормотал «чудесный животик». А затем, совершенно потерявшийся в ощущениях ящер, почувствовал, как его без особого труда лишили оставшегося нижнего белья. Сегодня, как подумал змей, Уортингтон III был поразительно «щедр»: властные ласки сменились приторной нежностью, а после Рэндалл почувствовал, как нечто теплое сомкнулось на его уже до предела возбужденном органе. Боггс от сладко-тягучего удовольствия издал тихий, но протяжный стон и прикрыл мерцающие в темноте драконьи очи. Истома доходила до аспида непрерывными волнами и разливалась по телу сводящей с ума, проедающей все насквозь ртутью. Сначала Джон лишь едва касался его, заставляя ноги Рэндалла рефлекторно «разъезжаться» в стороны. Затем, после особо громкого и пошлого стенания сверху, монстр вобрал член до основания, поглаживая бедра и наблюдая снизу, как хамелеон от наслаждения закатывает желто-зеленые глаза и задыхается от нехватки кислорода. Медленно проведя правой рукой по внутренней стороне бедра и аккуратно надавив на вход, Уортингтон принялся растягивать уже подзабывшее такого рода ласки тело. В голове синеволосого парня несметным роем кружили мысли и желание бросить все эти гребаные, заставляющие организм изнывать прелюдии и прямо на пороге, как следует, до потери сознания и изнеможения, отыметь Боггса, однако нечто другое тормозило, покалывая грудную клетку и напоминая о том, что змеевидный паренек и так перенес слишком многое… Когда комнату наполнили крики, а Боггс, мечась в блаженной агонии, начал хвататься доселе прижатыми к стене побелевшими ладонями за плечи мужчины, Джон решил, что с ящера достаточно. Он поднялся с пола, вызвав у Рэндалла очередной похотливый вскрик, и, подхватив дрожащего от возбуждения змея под колени, развел их в стороны. Боггс, как умирающая рыба, хотя Джонни видел в нем скорее акулу или мурену, почти ничего не слышащий и не видящий кроме широкоплечего мужчины, истошно хватал искусанными губами исчезающий воздух. Он обхватил Джона своими длинными ногами, скрестив их за его спиной, впился заостренными миндалевидными ногтями в ключицу и охрипшим голосом прошептал: - Не могу больше… Пьяняще кружилась голова, зрачки заволокло долбящей по всему организму эйфорией, отчего те то сужались, то расширялись, почти стирая оливковый цвет радужки. - Ванна или кровать? – не отрываясь от нежной шеи, томно отзывается Джон. - На твой… выбор, - прислонясь затылком к спасительно прохладной стенке, бормочет Боггс. Уортингтон, немного поразмыслив, кивает и тащит аспида через коридор в спальню. Там скидывает его небрежно на огромную, мягкую кровать, застеленную шелковым покрывалом темно-кофейного оттенка: что ж говорить? Джонни всегда любил дорогие и роскошные «вещи». Была ли это красивая машина, мебель, девушка, парень или одежда. Джон быстро выпутывается из сшитого на заказ костюма, скидывает ботинки и нависает над, распластавшемся на покрывале, Рэнди. - У меня аж пах сводит, как я тебя хочу, - пылко выдыхает мужчина, раздвигая коленом сведенные вместе ноги. - Тебя ещё помучить или приступим? – устраиваясь поудобней и проводя ладоней по левому боку, ухмыляется Джон. - Больше полугода, Джон… Гребаных полгода, - закидывая длани назад, словно в бреду шепчет Боггс, подаваясь всем корпусом вперед. - Понял, - рассудительно изрекает Джонни, решая все же ещё немного подготовить ящера. Джон останавливается лишь тогда, когда сил терпеть больше нет, а змей, обезумевший от желания, шепчет, «что уже весь мокрый». - Терпи, змейка, - вынимая пальцы из прохода и перекатываясь на край кровати, изрекает Уортингтон. Он пытается открыть прикроватную тумбочку, которая поддается непослушным от «жажды» рукам лишь с третей попытки, и достает оттуда полупрозрачный тюбик. - А я смотрю, ты без меня не скучал… - с некой иронии в голосе, насколько это возможно в подобном состоянии, скалится Боггс. - Хм, а если я тебя напугаю и скажу, что она куплена ещё нами? – не глядя, выдавливая пол флакона, приподнимает брови синеволосый монстр. - То я скажу, что, надеюсь, у неё не истек срок годности, и мне ничего не разнесет в дальнейшем, - приподнимаясь на локтях, сдавленно смеется змей. Джонни возвращается к чужому извивающемуся телу, которое от каждого прикосновения мелко вздрагивает, а его хозяин вторит действиям тихими поскуливаниями и мольбами. Покрывало жестоко смято под ерзающим ящером и уже порядком мешается, путаясь в ногах. Ноющими от напряжения пальцами аспид комкает ткань, выстанывая то имя, то слишком долгую для этого момента фамилию мучителя. - Все, я сейчас сдохну, - не выдерживает Уортингтон, дергая Рэндалла на себя. - Ммм, легче, скотина! У меня сломаны ребра! – отстраняясь, возмущенно шипит Рэнди, медленно, по одной, закидывая ноги мужчине на плечи. - Тогда давай по-другому… Как насчет верхом, м, сахарный? - целуя хвостатого в лодыжку, подмигнул Джон. Синеволосый мужчина удерживал аспида за талию, пожирая голое, часто дышащее тело аметистовым взором алчных глаз. Боггс, борясь с крученым кипятком внутри, который уже успел обварить все естество змея, опирался правой рукой на хищно скалившегося Уортингтона, а левой ладонью зажимал, свой приоткрытый рот. Властные руки сжимали бока так, что никаких сомнений о, в дальнейшем, проявившихся синяках не могло быть и речи, однако Джон медлил, постепенно опуская ящера и так же поэтапно входя в него. Под конец выдержка бывшего «РОР»овца все же подводит, и Рэндалл громко вскрикнул, прижимая уже обе ладони к пасти, когда Джонни сделал наглый толчок. - Я тебя до беспамятства доведу, - пообещал мужчина перед тем, как начал движение. Дальнейшее вновь разваливалось на ничтожные куски. И как Рэндалл не старался собрать и склеить недостающие детали – мозаика вновь разлеталась на части, как только последний пазл был вложен в картинку. Тело колотило от вырывающегося наружу огня, кой Боггс старательно выдыхал с криками и безумно сухим паром. Мокрые волосы липли ко лбу, щекотали нос, принуждая хватать самого себя за непослушные пряди, дабы те не портили нарастающую томящую негу. В голове звенящими ударами барабанил ошалевший пульс, в ушах звучали два одуревших от прыти тона. Рэнди терялся и тонул в удушающей страсти, Джон терял контроль от долгожданной близости. Его будоражило жаркое, гибкое тело аспида, он томно и сдавленно стонал, наращивая темп, толкаясь настойчивее, глубже. - Ахх… Боги! Джон! Ммм! Ах, я сейчас… Джон! - сладкая боль, вперемешку с невозможным удовольствием импульсами мечется по содрогающемуся от возбуждения телу. Драконьи, глаза, помутневшие от и ярких вспышек и мелькающих кадров, больше не ловят фокус. Где-то внутри до жути мокро и непристойно, отчего на угловатых скулах и бледных щеках проступает алыми пятнами румянец. Горло стискивают цепкие пальцы захлестывающей эйфории, будто в гортани бурлит расплавленный свинец, внизу поджарого живота сладко сжимает от ощущения предоргазменных судорог. Сердце, колотящееся, точно в эпилепсии, пропускает по несколько ударов за раз и шумно, вязко перекачивает бордовую жидкость, коя, кажется, стала кипящей лавой. Джонни нарочно замедляется, желая продлить последние минуты наслаждения, крепче сжимает поясницу змея, что-то невнятно бормочет. Кровь приливает к пылающему лицу, но это вовсе не вызывает отвращения или страха, как при приступах паники. Удары сердца поднимаются выше, подступая к вискам, и гулко долбят по черепной коробке, попадая в такт с размашистыми толчками бедер Джона. У Рэндалла широко разинута пасть, грудная клетка безудержно вздымается, зрачки, под едва подрагивающими ресницами, неестественно расширены, как от передоза сильным наркотиком. В один миг мир исчезает во всепоглощающей тьме. Рассудок все ещё пытается найти и объединить распавшуюся вселенную, но обломки крошатся, как труха. На секунду аспиду чудится, что он умер – его мотор замирает, он не видит ничего, кроме светлой вспышки… Звонкий, истошный крик, разлетающйся по всей спальни, взрывает онемевший мрак и вновь оживляет Боггса. Тело пропитывается невероятной истомой, и экстаз иголками вонзается в каждую клеточку разомлевшего организма. Рэндалл, продолжая стенания, до боли вонзается ногтями в ребра Уортингтону. Вязкая, теплая жижа пачкает грудную клетку и пах, растекаясь по пульсирующему животу, и змей почти теряет сознание от пробирающих ощущений. Он чувствует ещё пару глубоких толчков, слышит дикий рык Джона. И, ощутив растекающийся жар внутри, слабо простонав, кончает повторно. - Это было… Запредельно, - прижимая Рэнди к себе, бормочет синеволосый мужчина. - Неплохо, - укладываясь на плече рогатого монстра, щерится Боггс. - Курить захочешь, твоя зажигалка на столе, - находя на ощупь змеиную ладонь и поднимая её к своему лику, улыбается Джон. - Пока не хочется, - жмурится ящер, чувствуя, как его пальцы целуют, изредка прикусывая чувствительные подушечки. - Ох, сантименты… Нежности, - иронично ухмыляется хвостатый. - Перелом? – продолжая рассматривать чужую руку, интересуется Уортингтон. - Да… Хрящи неровно срослись… Уже поздно что-либо менять, - печально изрекает Рэнд. - Хм… Обычно вправляют заново. - Да, врач мне предложил сломать их к чертям и уже тогда поставить лангетку, - сдувая мешающие пряди волос, проговорил змей. - Я вижу, ты отказался… Так что за дела с Вазовским и Салливаном? - Решил восстановиться в глазах общества… - А потом нанести удар в спину? – приподнимая темные брови, хищно скалится Джон. - Таков был план! – прикрывая драконьи очи, блаженно произнес Рэнди. - На второй такая же проблема? – выудил левую руку аспида, интересуется мужчина. - Да… На левой - мизинец и указательный… На правой средний и безымянный. Они пострадали больше всего. Теперь, как горбунок, черт побери… Первое время даже нормально двигать ими не мог. Ну, ничего, прорвемся. Я… Аххррр… Твою мать! – резкая боль, сопровождаемая отвратительным хрустом, пронзила правую конечность, заставляя Боггса жалко взвыть. Уортингтон, непоколебимо удержал заерзавшего Рэндалла и, зажав левую длань, успокаивающе проговорил: - Тише, тише… Осталось ещё два. - Ты ублюдок! Боги, как больно... Садист! - Тише, потерпи. Сейчас приведем себя в порядок и поедем в круглосуточный травмпункт. Починим твои пальчики, - быстро расправляясь с двумя другими, пообещал Джонни. (The Pretty Reckless – Just Tonight; Lacrimosa – Alleine Zu Zweit; Scorpions – Love Is War)