Вольный пленник

Серое небо грозило с самого утра разразиться ливнем. Все прихватили зонты. Все, кроме Айзавы. Он осторожно нес черную урну с фиолетовой каймой. По отрешенному виду было ясно, что его мысли очень далеко отсюда. За всю церемонию он не проронил ни слова, хотя остальные члены Шороха говорили о Шинсо, словно были давно и близко знакомы. «Стоило отпустить его раньше. Намного раньше». Воздаяние прибыло на свою часть кладбища раньше и уже заканчивало прощание. Первые капли наконец коснулись лица и окропили надгробие. «Зачем, Шинсо? Неужели ты не знал о бронежилете? Что заставило тебя совершить такую глупость?» Айзава поместил урну в надлежащее место и поднялся с колен. Члены Шороха подходили и отходили, чтобы попрощаться с другими товарищами, но он оставался стоять здесь. — Шота, — тихо позвал Энджи, касаясь плеча друга. — Она была не его, — тихо отозвался тот. — Что? — растерялся он. — Пуля. Пуля была не его, — темные глаза смотрели на него с такой усталостью и тоской. Лицо осунулось. Волосы были в еще большем беспорядке, чем обычно. Казалось, что сам Айзава будто состарился. — Тебе нужно проводить и остальных, — тихо сказал Энджи. — Вас это тоже касается, — в синих глазах плескалась искренняя ненависть. — Широ! — заставив обернуться все кладбище, рявкнула Мируко, уже отошедшая к участку Воздаяния. — Оставь его в покое хотя бы сегодня! Тот прошипел что-то неразборчивое, возможно, на испанском, учтиво кивнул Сотриголове и направился к Мируко. — Закурить есть? — задумчиво всматриваясь вслед Широ, спросил Айзава. — Ты не куришь, — также разглядывая затылок родственника, отозвался Энджи. — Не сегодня, — протянул руку Айзава, требуя сигару. Оба не пошли к своим людям. Энджи, откровенно говоря, было плевать на Твайса и еще парочку человек, которых там вообще быть не должно было. Более того, его не покидала мысль, что именно из-за Широ и его людей они и оказались в ловушке. А Айзава не пошел к своим людям, потому что у него не было сил на продолжение. Энджи всегда знал, что тот оказывал Шинсо особое расположение, и его отношение вполне можно было назвать родительским. «Потерять сына, только забрав его домой… я бы и врагу не пожелал». Хотелось выразить соболезнование, в конце концов, хотя бы сказать, как ему на самом деле жаль, но… разве слова сейчас имели хоть какой-то смысл? У машин в глаза бросилось яркое пятно из двух алых крыльев. — Сука, я же сказал, что не желаю его здесь видеть… — прорычал Энджи, ускоряя шаг. — Оставь его, — как-то бесцветно сказал Айзава. Вид его становился все более болезненным. — Вот что, поехали, тебе надо выпить. — Это не изменит действительности. — Зато тебе станет хоть немного легче, — настоял Энджи. — Сэр, — тихо окликнули их. — Убирайся, — не поворачиваясь к Ястребу, велел он. — Сэр, это очень важно, — с каким-то отчаяньем бросился тот к машине. Несколько наемников наконец соизволили среагировать. — Сэр! Пожалуйста! Это не терпит отлагательств! — в панике закричал он, чуть взлетая над землей и еще крепче прижимая что-то под курткой, надетой почему-то задом наперед. — Ну что еще?! — раздраженно рыкнул Энджи. — Не здесь, — дрогнувшим голосом, сказал тот. — Ты ахренел, что ли, в край? Проваливай, и чтоб я больше тебя вообще не видел, — махнул он охране и открыл дверцу. — Старатель, не совершайте ошибку! — взлетая еще выше, крикнул Ястреб. — Что?! — полыхнув огнем, рыкнул Энджи. — Да пусть садится, поехали уже, — отбрасывая сигару куда-то на землю и морщась, словно от боли, сказал Айзава, быстро забираясь внутрь. Немного поколебавшись, Энджи все же махнул пернатому, позволяя сесть с ними. Если бы не состояние Айзавы, он бы сделал крылышки барбекю на месте, и, даже раненое плечо ему бы не помешало, но тревожить и без того измученного друга он не хотел. Стоило им тронуться, и Ястреб откинулся на спинку сиденья, опираясь лишь на плечи. Облегченный выдох показался Энджи совершенно неуместным. — Так что тебе нужно? — едва сдерживая ярость, процедил он. — Я кое-кого вам принес. Только не пугайте, — предупредил тот и осторожно откинул край куртки. Рот сам собой открылся от потрясения. На руках Ястреба сидела та самая белокурая девочка с небольшим рогом и рубиновыми глазками, что он видел в коллекторе. Маленькие ручки испуганно цеплялись за рубашку Ястреба, который окончательно скинул куртку и теперь поглаживал испуганного ребенка по голове. Айзава переполз через Энджи, садясь рядом с ними. — Эри, — мягко позвал он, но девочка лишь уткнулась в Ястреба, словно пытаясь спрятаться. — Боишься меня? Сколько бинтов… что этот мерзавец с тобой делал, — озлобленно пробормотал он. — Больше больно не будет. Я обещаю. — Видишь? Я же говорил, что отнесу тебя к хорошим людям, которые тебя защитят, — осторожно отстраняя девочку и заглядывая ей в лицо, сказал Ястреб. — Покажешь мне руку? Надо посмотреть, нужно ли вызвать доктора… — потянулся к бинтам Айзава. — Нет! Не надо доктора! — звонко крикнула она и тут же разрыдалась. — Не надо, значит, не надо. Успокойся, не плачь. Значит, сами вылечим тебя, — попытался он успокоить ее. — Насколько она адекватна? — переводя взгляд на Ястреба, спросил он. — Вполне нормальная, только очень шуганная. Хэй, Эри! — резко крикнул он, привлекая внимание ребенка. — Угадай, куда мы едем? — Куда? — жалобно всхлипнул она. — Действительно, куда? — смотря прямо на Энджи, спросил он. — Аоки, — приходя в себя, закрыл он рот. — Едем домой. Оттуда пройдешь под землей. Если за нами хвост, будут думать, что девочка у меня. Айзава кивнул, соглашаясь с планом. — Мы едем в безопасное место, где не будет никаких врачей, — снова повернулся он к Эри. — Никаких? — недоверчиво переспросила она. — Никаких, — мотнул головой Айзава. *** — Вы так не хотите, чтобы кто-то видел ваш сад? — Причина не в саде, — мрачно отмахнулся Старатель. — Но Эри еще маленькая, чтобы запомнить дорогу, а Сотриголова… — И, тем не менее, кто-то предал меня. Иначе мы бы не угодили в ловушку, — еще больше мрачнея, сказал он. Кейго прикусил язык. С момента их встречи настроение Старателя не менялось или, как минимум, менялось не в лучшую сторону. Его не смогли разжалобить даже слезы перепуганной Эри, которая ни в какую не хотела надевать повязку. Поэтому Старатель не придумал ничего лучше, как пригрозить надеть ей на голову мешок, после чего Кейго снова завернул девочку под куртку, из-под которой она и так не могла ничего видеть, и лично понес ее до места встречи с Шорохом. На самом деле, эта мера казалась ему совершенно лишней. Даже прекрасно видя дорогу и запоминая повороты, Кейго казалось, что сам он путь назад уже не отыщет, и от этого было тревожно. «Позволит ли он мне вернуться?» Эта мысль не покидала его всю дорогу. Хоть он и сделал все что мог, чтобы хоть как-то оправдать всю кровь, что пролилась в тот день, но достаточно ли этого, чтобы загладить свою вину перед главой семьи? — Сам залезешь? — с сомнением оглядывая его, спросил Старатель. Кейго ответил удивленным взглядом и молча поднял себя перьями, легко подтягиваясь на лестнице, край которой едва виднелся в круглом отверстии потолка. После сумрака подвала дневной свет неприятно ударил в глаза, но свежий воздух взбодрил. Хотелось взлететь как можно выше, но сейчас раздражать Старателя еще больше было бы самоубийством. Поэтому он встал рядом с люком, дожидаясь босса. Из-за промедления Кейго вспомнилось раненное плечо, и он даже засомневался, что Старатель сможет самостоятельно подняться, но тот справился с препятствием так же успешно, как и в первый раз, пользуясь лишь одной рукой. «Вот это силища, такую массу поднять», — молча восхитился он. Бирюзовые глаза пристально изучали его, и по выражению лица было сложно сказать, какие эмоции испытывал Старатель. Сердце в груди болезненно забилось. Рядом с этим человеком Кейго всегда ходил по тонкой грани. Одно неосторожное слово, один неверный жест, и в любую секунду ярость вырвалась бы языками пламени, лишая его жизни. Он всегда это знал, но никогда прежде не ощущал это столь отчетливо. — Как ты забрал девочку? Суммарно мы оставили там одиннадцать человек из семей и кучку наемников. Ее провели у нас перед носом и три клана, готовящиеся к этой операции, ничего не смогли сделать. Как ты забрал девочку? — каждое следующее слово звучало все жестче. — Они заперли ее на сорок седьмом этаже в комнате с панорамными окнами. Мне даже искать не пришлось, Эри прилипла к окну разглядывая город. Из-за суеты после взрывов с ней не было охраны в самой комнате. Я просто разбил окно и забрал ее, — он продолжал всматриваться в бирюзовые глаза, пытаясь понять, а верят ли ему вообще? — И тебя не попытались остановить? — прищурился Старатель. Кейго немного помялся, а затем молча начал стаскивать куртку. За ней рубашку. На спине красовалось три глубокие полосы в запекшейся крови. — Когда мы выпрыгивали, охранник у двери попытался схватить нас, но успел только поцарапать. — пояснил он. — Ту рубашку пришлось выкинуть и… кажется, я ограбил какого-то мужчину, который сушил одежду на балконе… — пробормотал он и резко обернулся. — Сэр, если бы я был в сговоре с Чисаки, взрыва бы я не допустил. — А еще девчонку бы он мне не подарил, — отмахнулся Старатель и поманил его рукой, требуя идти за ним. — Сато, — окликнул он слугу в кухне. — Приготовь Ястребу ванну и чистую одежду. — Да, господин, — учтиво поклонился он, явно скрипя зубами. Кейго даже показалось, что подойди он чуть ближе, то смог бы услышать этот звук. — Материал для препарата Чисаки теперь хорошо спрятан, — поднимаясь по лестнице, начал Старатель. — Ее зовут Эри, — буркнул Кейго. Старатель резко обернулся, смиряя его насмешливым взглядом. — То, что Эри в безопасности, еще не дает стопроцентной гарантии, что он не найдет способ для изготовления своей дряни. Это был лишь первый шаг к уничтожению аукциона. Теперь… — Он толкнул дверь кабинета, направляясь к секретеру. — Надо понять, как уничтожить все его лаборатории с образцами. Но прежде… — Он выудил бутылку коньяка. — Я хочу понять, кто предатель. Уверен, что инициатива исходит от одного человека, имеющего авторитет в семье. — Он поставил стаканы на низкий столик, но в этот раз не напротив друг друга, а рядом. — Твои мысли? — поднял он глаза на Кейго. — Почему вы не допускаете, что предатель может быть из другой семьи? — задумчиво наблюдая за каждым его действием, спросил он, тщательно отмахиваясь от образа курьера. Сегодня он видел его на кладбище, переговаривающимся с Широ, и до этого он пришел именно вслед за ним. Это могли быть лишь совпадения, но Старатель не станет разбираться. «Пока что хватит крови». — Шорох очень дорожит своими людьми. Они потеряли пятерых. Не думаю, что Айзава мог бы допустить такую ошибку. А Бакуго просто прямолинейный псих. Интриги — это не его, — он зажал рукой виски, морщась, словно от мигрени. — Садись. — Старатель кивнул на диван, на котором лежал металлический ошейник, и отвернулся к окну. — Я, конечно, думаю о Широ. Действовать у меня за спиной вообще его любимый номер, а уж сколько лет он пытается меня сместить… — Кейго поднял металл, который показался ему даже чуть теплым. — К тому же, там были его люди, которые в операции не должны были участвовать. Одно меня удивляет, что они все погибли. Неужели он дошел до того, что решил заметать следы таким образом? — Энджи обернулся. Ястреб задумчиво всматривался в ошейник, поигрывая бликами солнца на нем, а после протянул его прямо в руки, подставляя шею. — Это больше не нужно, — забирая обод и отбрасывая куда-то в угол кабинета, сказал он. — Мне… нельзя остаться? — сдавленно спросил Ястреб. В золотистых глазах читалась какая-то странная тоска. — Я же сказал: ты больше не пленник. Ты волен уйти, — вздохнул Энджи, чуть помотав головой. — Но, если ты хочешь остаться телохранителем, я не выгоняю тебя. — Теперь единственный пленник в этом доме вы, — горько усмехнулся Ястреб. В груди что-то болезненно кольнуло, в голове словно рухнул стеклянный стеллаж, полный посуды, осыпая осколками все вокруг и оглушая. Но в то же время тело стало легким, словно в него вдохнули еще одну жизнь. От растекающегося в груди тепла хотелось смеяться и плакать одновременно. — Сэр? — испуганно позвал Ястреб. Его глаза метались по лицу Энджи, который так и оставался стоять, раздираемый противоречивыми эмоциями. — Простите, я не подумал, что говорю. Алые перья блестели в лучах солнца. Причудливый рисунок подчеркивал выразительность искрящихся жизнью глаз. Из всего разнообразия действий, побуждаемых ураганом эмоций, Энджи выбрал самое не подходящее, но самое желанное. В полтора шага он сократил разделявшее их расстояние. Пальцы впились в заостренный подбородок, вздергивая голову вверх, но на этом он не остановился, продолжая тянуть пернатого к себе. Вынужденный взмах крыльями едва не опрокинул стаканы, но это было не важно. Как только их лица поравнялись, он впился в мягкие губы, подминая их. Страстно, жадно, властно. Прохладные пальцы коснулись щеки и кисти, которой он удерживал голову Ястреба, но не попытались оттолкнуть. Робкий ответ разлил по груди настоящую лаву. Наплевав на прежнюю осторожность, Энджи схватил пернатого за плечи и резко опрокинул его на диван. Ястреб прогнулся, ударив несколько раз крыльями о кожаную обивку. Энджи не умел осторожно, он не мог нежно, он устал сдерживаться. Испуг в золотистых глазах заставил помедлить, но желание обладать взяло верх. «К дьяволу волю! Ты либо мой, либо мертвый». Он хищно впился в шею пернатого, выбивая из него рваный вздох. Тонкие руки зарылись в волосы, скользнули на здоровое плечо. От такой инициативности сознание помутнело. Издав нечто похожее на звериный рык, он резко сорвал пуговицы с рубашки, оголяя бледное тело. Но стоило ему снова наклониться, и он уперся грудью в подставленное колено. В золотистых глазах зажглось упрямство и что-то, чего он пока не мог определить точно, но это завораживало. Кейго легонько толкнул его ногой, требуя слезть с него. Внутри восстал гнев, но вместе с тем и интерес. Энджи хотел его. Хотел до дрожи, до лихорадки, до помутнения рассудка, но разве кто-то хоть раз в жизни оттолкнул его вот так нагло, глядя прямо в глаза? Даже его собственная жена никогда не смела перечить, если он хотел взять ее, хотя имела на это право. Все всю жизнь терпели его из-за денег или из страха. Никогда ему не противились, когда он был так разгорячен. Никто и никогда. Но Ястреб плевать хотел на этот негласный закон. Он сел на диване, цепко всматриваясь в глаза Энджи, и тот бы точно решил, что пернатый в смерть перепуган по излишней бледности и тяжелому дыханию, но взгляд… в нем не было и тени страха. Перья осыпались на пол. Рубашка плавно скользнула с острых плеч. Тонкие пальцы скользнули по шраму, щекоча холодом. Вторая рука сама потянул его галстук. Энджи сглотнул, шумно втягивая носом воздух, которого было чертовски мало в кабинете. Он потянулся к очерченным ребрам, но руки тут же перехватили, заматывая его же галстуком. Энджи в смятении замер, ошарашенно разглядывая то внезапные путы, то пернатого. Руки осторожно потянули наверх, заводя за голову, и он, еще не совсем понимая, что затеял Ястреб, подчинился, игнорируя усиливающуюся в плече боль. Тем временем, тонкие руки принялись за его рубашку. Неспешно и осторожно, хотя пальцы заметно подрагивали. Расправившись с последней пуговицей, он в нерешительности замер. — Яс… — на рот сразу же легла прохладная ладонь. — Не мешай мне, — шепнул он и прокашлялся. — Это… сложно. Еще немного помявшись, он все же оседлал его колени и немного поерзал, словно пытаясь привыкнуть к положению. Энджи запрокинул голову, втягивая воздух сквозь зубы. «Издеваешься ты надо мной, что ли?» Холодные пальцы едва ощутимо скользнули по шраму. Чужое дыхание обожгло губы. Ястреб поднялся на колени и обхватил его голову второй рукой, зарываясь в волосы. «Сколько можно? Это пытка…» Энджи резко закинул руки за его спину и притянул к себе. Тихий вскрик и искаженное болью лицо заставило сразу же остановиться. «Я же едва коснулся его». В дверь постучали. — Сэр, ванна готова, — оповестил Сато. — Господин, вам нужно что-то еще? — Нет, — недовольно рыкнул Энджи. Ястреб выскользнул из его рук, словно кусок мыла, и потянулся за скинутой рубашкой. На спине отчетливо были видны глубокие царапины, рассекающие ее от самых лопаток до низа поясницы. «Идиот», — зажмурился Энджи, осознавая собственную глупость. — Я приму ванну, — тихо сказал Ястреб, накидывая на плечи рубашку, и возвращая крылья в привычный вид. Энджи снова откинулся на спинку дивана. Плечо неприятно саднило. Видимо, действие обезболивающего заканчивалось. Перед глазами снова встали глубокие царапины на бледной спине. «Вроде ничего серьезного, но что, если чужая причуда имеет последствия? Дать ему просто обезболивающее или все же вызвать врача? Ну почему с тобой все так сложно?» — Сато, — позвал он слугу, задумчиво изучая стаканы на столике. — Да, г-господин, — ошарашено уставившись на его все еще стянутые галстуком руки, отозвался он. Лента ткани загорелась, мгновенно опадая на пол обрывками. — Вызови врача, — сверля дворецкого недобрым взглядом, холодно потребовал Энджи. — Уточни, что это не срочно, но сегодня, я хотел бы его видеть. — Да, господин, — попятившись, выдохнул тот и скрылся за дверью. *** Кейго вздрогнул, резко садясь в постели. Судорожное дыхание наверняка было слышно даже за дверью. Он зачесал руками прилипшие ко лбу волосы назад и сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь прийти в себя. Сон тут же растворился, не оставив и зацепки для воспоминаний, но чувство тревоги не покидало. Он покосился на мирно спящего рядом Старателя, и сердце снова застучало быстрее. «Может, мне снилась наша первая встреча?» — задумался Кейго, снова силясь вспомнить свой кошмар, но тот продолжал ускользать от него. Старатель шевельнулся во сне, пробормотав что-то невнятное. Внутри все похолодело. Страх сковал ребра, не позволяя нормально вдохнуть, но он боялся не Старателя, он боялся за него. «Что, если я не справлюсь? Что, если не смогу защитить?» Перед глазами мелькнули бессвязные обрывки сна, так и не позволяя выхватить суть. Спина немилосердно зудела от мазей доктора Маркуса, и Кейго зашкрябал ногтями по повязкам, но особого облегчения это не принесло. Он рухнул на спину, морщась от легкой боли, которая хоть немного заглушила зуд. Старатель снова чуть шевельнулся, причмокнув во сне. Такой спокойный и… беззащитный. Да, огромный, сильный, с очень высоким статусом, и все же не бессмертный. Кейго оказался здесь не по своей воле, получил эту должность не по своему желанию, так почему же теперь так хотелось выполнить свою миссию любой ценой? От чего это странное желание? Рука сама потянулась к шраму, но замерла в паре сантиметров, не смея тревожить спящего. «Кто тебя наградил им?» Первый скромные луч солнца скользнул сквозь щель между плотными шторами, робко освещая лицо Старателя. Кейго столько времени хотел удрать, спрятаться и больше никогда не вспоминать это место, а теперь возвращался сюда снова и снова сам. Он столько времени боялся этого человека, сторонился каждого отвратительного прикосновения, сжимался, услышав его голос, а теперь сам ложился рядом, сам желал этих рук, хотел услышать свое имя, срывающееся с его губ. «Как же так вышло? Такие неправильные эмоции вообще имеют право существовать?» Старатель чуть нахмурился и открыл глаза, сонно моргая. Пронзительная бирюза притягивала. Кейго нравился этот цвет. Рука наконец дотянулась до неровной поверхности шрама и осторожно погладила манящий изъян. «Ужасный след, но как же ему идет». В ладонь снова вложили щеку. «Босс мафии, а ластится как кот», — улыбнулся Кейго. — Покой, — вдруг заулыбавшись, хрипло сказал Старатель. — Чего? — растерялся Кейго. — Да так, вспомнил слово, которое забыл, — умиротворенно пояснил тот и перевернулся на спину, потягиваясь. — Что сегодня по плану? — Ты не поверишь, — усмехнулся Старатель. — Вставай, а то пропустишь единственный выходной в году. Ну, мой выходной, не твой, — добавил он, поднимаясь с постели. — А я думал, вы будете проводить полноценное расследование, — удивился Кейго. Вчера они просидели за мозговым штурмом несколько часов кряду, но упомянуть о курьере, он так и не осмелился. Если бы у него было что-то более весомое, чем простые догадки, было бы проще. — Какой смысл? Мы вчера со всех сторон рассмотрели произошедшее. Нужны дополнительные данные. Я уже отправил людей Айзавы разнюхать кое-что. — Кое-что? — он приподнялся на локтях, разглядывая мощную спину Старателя, на которую он еще не успел накинуть одну из своих обыкновенных рубашек. Бинты на плече ничем не портили вид. — Ты хочешь превратить мой выходной в… — он запнулся, заметив краем глаза заинтересованность Кейго. — В очередной будничный день? — обернулся он к нему всем корпусом, вынуждая отвести взгляд. — Нет, мне просто интересно, — пробормотал Ястреб, ощущая как кровь приливает к лицу. В дверь постучали. — Господин, пришел мастер, — раздался голос Сато. — Я приму его в кабинете. Подай завтрак во внутренний двор, — велел Старатель. — Зайди ко мне, когда приведешь себя в порядок, — обернулся он к Кейго и, поправив ворот рубашки, вышел за дверь. *** Он надел на руку Ястреба металлический черный браслет с крошечной золотистой, в цвет его глаз, огненной змейкой, на зажиме. Циферблат был стрелочный с датой и без лишних наворотов. Водонепроницаемая конструкция и прочное стекло должны были обеспечить сохранность в руках даже такого раздолбая, как Ястреб. Часы тихо щелкнули зажимом. «Точно по размеру, а ведь видел только мельком. Стоило накинуть еще несколько тысяч». — Для чего они? — с интересом разглядывая новую вещь, поинтересовался Ястреб. Энджи посмотрел на него, как на дебила. — Время смотреть, — обескураженно ответил он. — Нет, — Ястреб как-то нервно усмехнулся. — В смысле, зачем они мне? Я должен буду сделать что-то строго по времени? Почему мне вдруг понадобились часы? — он внимательно всматривался в лицо Энджи, словно ища подвоха. — Я просто заметил, как часто ты сверял время по моим часам, и подумал, что по своим тебе будет удобнее, — несколько раздосадовано отвернулся он к окну. Ему казалось, что безделушка должна понравиться Ястребу, но видимо, все же, не угадал с дизайном. — Это… мне? — недоверчиво переспросил он. — Не нравится — положи на стол, — раздражился Энджи. — Мне очень нравится, но я не понимаю, что должен сделать за них, — напряженно поведя крылом, сказал Ястреб. — Это подарок, — мрачно бросил Энджи. — То есть… я просто могу их носить? Серьезно? Вау! Они же просто обалденные! — резко взмахнув крыльями, воскликнул Ястреб. — С ума сойти… — восхищенно разглядывая часы на запястье, пробормотал он. — Спасибо, Старатель. Энджи прикрыл глаза. «Стоило начать с того, что это подарок». Как только они пришли в сад, и Ястреб сник. Через пять минут бесплодных ковыряний в тарелке и отсутствующего взгляда Энджи не выдержал. — Ну что опять? — отшвыривая палочки на стол так, что они разлетелись в разные стороны, рыкнул Энджи. Золотистые глаза испуганно взметнулись на него. Он отложил палочки, убирая руки со стола, явно не понимая, за что на него злятся. — Ты десять минут назад скакал до потолка, а теперь снова изображаешь из себя неудавшегося суицидника в глубокой депрессии! В чем дело?! Ястреб отвел взгляд, снова покосившись на надгробие Сузумэ. — Просто… я сейчас сижу здесь в прекрасном саду, ем великолепно приготовленную еду и на моей руке часы за боюсь представить сколько тысяч, а прямо сейчас множество людей прощаются со своими близкими погибшими во взрывах, — подавленно ответил он. — И что? Каждый день по всему миру умирает множество людей, — нахмурился Энджи. — Да, конечно, но этих можно было спасти. Я мог бы что-то сделать… — Много на себя берешь. Заказчик был правительственной шишкой. Даже реши лично я остановить это, ничего бы не вышло. Оставь ты уже это, — еще больше свел он брови. — Что? Как же… — потрясенно пробормотал Ястреб. — Правительство и мафия? — А ты думал, если бы эти собаки захотели, чтобы мы действительно исчезли, у нас был бы шанс выжить? Я тебя умоляю… Сними уже свои розовые очки, Ястреб. Мир куда более отвратительный в своей алчности и жестокости, чем ты думаешь, — укоризненно покачав головой, сказал Энджи. — Но зачем? Столько людей… для чего? — Этого я не знаю. Не положено знать. Так или иначе неделей раньше — неделей позже, но это произошло бы вне зависимости от моего участия в этом деле. Я всего лишь ухватился за удачную сделку, не позволяя ей сдвинуть время. Ястреб закрыл глаза, несколько побледнев. На секунду Энджи даже показалось, что он сейчас снова пустит кровь носом, но тот лишь сгорбился, еще больше сникнув. — В этом мире есть вещи, которые от нас не зависят, какие бы иллюзии мы себе не строили. Ешь, Кейго, — вздохнул он, лениво забирая свои палочки со стола. — Я не голоден, — очень тихо отозвался он. — Да господи боже, — простонал Энджи, снова откладывая палочки. — Простите, — пробормотал Ястреб и потянулся к своим приборам. — Да оставь ты это! — раздосадовано сказал Энджи. — Сато! — позвал он. Несколько минут они молча сидели, вслушиваясь в умиротворяющую тишину крошечного японского сада. Ястреб снова принялся разглядывать свои часы и улыбнулся, пробежавшись пальцами по застежке. Взгляд зацепился за это легкое движение губ. Мысли тараканами побежали в разные стороны, и Энджи мотнул головой, отгоняя их. — Са… — но не успел он крикнуть, как дверь отъехала, и к ним вошел запыхавшийся дворецкий. Вид у него был замученный. — Да, господин, — поклонился он, и из-за уха выбилась прядь, которую он словно позабыл заправить в свой вечно аккуратный хвост. — Ты в порядке? — удивленно спросил Ястреб. — Ну разумеется, — возмутился тот, явно уязвленный таким вопросом. — Сэр, — добавил он. Энджи постарался спрятать усмешку. — Сато, пусть Аоки съездит в город и купит нам якитори. — Да, господин. — Решили попробовать что-то новое? — улыбнулся Кейго, стоило дворецкому покинуть двор. — Возможно, но для начала я хочу, чтобы ты поел наконец. — Золотистые глаза впились в него не то с болью, не то с благодарностью. Стало немного не по себе. — Что? — Ничего, — мотнул головой Ястреб и снова перевел взгляд на часы. — Не похоже, — отметил Энджи, и откинулся на не самую удобную спинку стула. Но не успел он задуматься о том, что стоило бы сменить часть «переносной» мебели под свой размер, как Ястреб резко встрепенулся, махнув крыльями. — Сэр! — глаза горели двумя крошечными солнцами, искрясь жизнью. — Да? — стараясь сохранить обычное выражение лица, спросил Энджи. — Вы же здесь в безопасности, верно? — Полагаю, что так. — Могу я немного полетать? Недолго! Хотя бы двадцать минут! — Ястреб смотрел на него с такой надеждой, что даже будь у него весомые причины для отказа, он бы разрешил. — Не дольше, — предупредил он. Повторять не пришлось. Пернатый восторженно вскочил и в один прыжок взмыл в небо, отбросив своими крыльями тень на Энджи. «И все же они огромные. Удивительно, как он умудряется так спокойно жить с ними. Помещения, транспорт — ничто для него не проблема». — Не проблема… — едва слышно прошептал он. Мысли были светлыми, не цепляясь за неприятности, словно эти самые крылья отогнали всю тьму, что все эти годы по пятам преследовала его, периодически настигая. На душе было спокойно. Он умиротворенно наблюдал за пируэтами, вытворяемыми пернатым в воздухе, и желал только, чтобы это теплое чувство, согревающее его изнутри, никогда не заканчивалось. Когда последний раз ему было так спокойно? Разве что, в уже кажущейся такой далекой молодости, когда он впервые взял на руки Тойю. Когда еще не подозревал о предстоящих испытаниях, когда не знал о судьбе, уготованной его мальчику, когда все казалось лишь азартной игрой, в которой он по определению был победителем. Но жизнь расставила все по местам, обломав ему невидимые крылья. Такие же, как те, на которых сейчас парили над ним. Ястреб перестал исполнять свой воздушный танец и замер, напряженно всматриваясь в сторону ворот, а затем резко спикировал к нему. Энджи вскинул руку с часами, поспешно стирая улыбку со своего лица. Он был уверен, что двадцати минут еще не прошло, но забыл посмотреть, когда пернатый улетел. — Сэр, приехали… — Господин, — ворвался к ним взмыленный дворецкий. — Приехала Мируко. Пропустить ее? — Она приехала с Широ, — вмешался Ястреб. — Мне доложили лишь… — Она приехала с Широ, и оба явно на взводе. — Откуда вы… — Я очень хорошо вижу днем. Сэр, они не станут дожидаться приглашения, даже если вы не откроете ворота, — уверенно заявил Ястреб.