***
— Приглашены только вы, сэр. Остальные могут подождать снаружи, — натянуто улыбаясь, учтиво сказал дворецкий. — Мой телохранитель пойдет со мной, — небрежно встряхивая зонт и протягивая его слуге, отмахнулся он. — Прошу прощения, сэр, но наемникам вход запрещен. Ваш человек может подождать вас в машине, — продолжил упорствовать тот. — Не может, — отрезал Старатель. — Ястреб, предъяви метку, — раздраженно велел он. Тот послушно спустил рукав, демонстрируя уже затянувшийся ожог. Дворецкий поджал губы, окинув Кейго с головы до пят, и все же пригласил их внутрь. Само собой дом снова представлял собой скорее дворец, чем дом. Впрочем, Кейго уже не удивлялся. Сама встреча прошла крайне напряженно. Их пригласили в небольшую пустую комнату с приглушенным светом. Ее периметр охватывали колонны, между которыми висели тяжелые темно-синие занавески. Посередине стоял круглый стол с игровым покрытием и два стула напротив друг друга. Хозяин вошел одновременно с ними. Мафиози поприветствовали друг друга лишь колючими взглядами, что не располагало к теплым переговорам. Кейго остановился позади стула Старателя, стараясь как можно скромнее расположить крылья, прошлого инцидента с Шигараки ему хватило более чем. И все же он украдкой отправил перья разведать обстановку — не зря. За каждой занавеской стояло по человеку, несомненно, вооруженному. У Кейго засосало под ложечкой, но он продолжил молчать. Весь нерадостный прием он напряженно всматривался и вслушивался в густую темноту по краям зала, поэтому пропустил большую часть слов хозяина дома, из-за чего суть заключенной сделки стала ясна ему лишь в самом конце. Они со Старателем спорили всю дорогу обратно, но мафиози остался глух. — Погибнет множество ни в чем невиновных людей! — не сдержался Кейго, повышая голос. — Сочувствую им, — мрачно бросил тот, вешая пиджак на его обычное место — спинку своего рабочего кресла. — Но над формулировкой я бы подумал. Разве в нашем мире существуют ни в чем невиновные? — Старатель! — Что?! — рявкнул он, наконец обращая все свое внимание на Кейго. — Останови это! — Ты с ума сошел? Контракт уже подписан и вступил в силу. Более того, даже нужная сумма уже была передана Воздаянию. — Неважно! Просто останови это! Не надо нести взрывчатку в самый центр города! Только подумай, сколько людей умрет! Выходной день же. Мужчины, женщины, старики, дети. Семьи выйдут на прогулку, парочки пойдут в кафе и рестораны, студенты с друзьями отправятся за покупками и просто развлекаться. Старатель, так нельзя! Останови это! — он ударил ладонями по массивному столу, впиваясь взглядом в бирюзовые глаза. — Ястреб, опомнись! Я глава мафиозного клана, а не базара! Если я заключил сделку, значит, заключил. Более того, не возьмись за это дело мы, нашелся бы другой доброволец. — А если там окажется лейтенант Шото? Что тогда? — прибегая к последнему средству, спросил Кейго. — Шото получает предупреждения в таких случаях и не суется куда не следует. Его уже предупредили, — заметно раздражаясь, ответил Старатель. — Лейтенант знает? Значит, он остановит это? — обрадовался Кейго. — Шото бунтарь со своими идеалами, но не идиот со склонностью к суициду. Сообщи он полиции, что его отец глава мафии и снабжает его данными, думаешь, он остался бы на своем месте? Прознай семья, что он играет против нас, думаешь, он остался бы в живых? Не все в этом мире так просто и идеально, как в твоей голове! Сними уже эти розовые очки! — поджигая сигару пальцем, рыкнул Старатель. — Не можете вы быть таким бессердечным человеком! Вы заботитесь о сыне, заботитесь о подчиненных, так почему вы плюете на обычных людей? Таких же как вы, просто без огромного счета в банке! — Да с чего ты вообще взял, что я добрячок? — свел брови Старатель. — Это же вы позвали Сотриголову? Вы заранее позаботились о Шинсо, просто разыграли этот спектакль непоколебимого главы перед Широ, — несколько воодушевленно сказал Кейго. — Думаешь, глава мафиозного клана может быть таким мягким? — усмехнулся тот. — Не важно кто вы, важно есть ли в человеке человек, — золотистые глаза светились искренностью. — Я не звал Айзаву, — внезапно потушив сигару, сказал он, покидая кабинет. — Куда вы? — кинулся Кейго следом. — Отдохнуть. Оставь меня! Мерный стук капель о крышу беседки успокаивал, позволяя хоть ненадолго отгородиться от надоедливых тяжелых мыслей. Но упрекающие золотистые глаза из раза в раз возвращали его в реальность, так и всплывая в сознании. «Боже, почему все стало так неебически сложно?» Да, он был главой Воздаяния уже одиннадцать лет, но почти вся работа заключалась в добыче особо редкой контрабанды. Никакого оружия, наркотиков, работорговли, ничего за что бы его могла есть совесть. Так работал его отец, так работал его дед и прадед. Но, если семье грозила опасность, никто из них никогда не скупился на жертвы как среди мирного населения, так и своих, если ситуация того требовала. «Чисаки разрушит наш мир, обратит устоявшийся порядок в хаос. Кровь прольется в любом случае. Много крови. Мы слишком слабы, чтобы выстоять. Из-за меня…» Он склонил голову, зарываясь руками в собственные волосы. Само его вступление во власть было встречено холодом, если не сказать протестом. Первый год он только и делал, что защищался. То от нападок других семей, то от попыток убрать его собственной. Если бы рядом с ним не стоял Айзава, он бы точно уже расстался с жизнью. «Мне не оставили выбора. У меня не было другого пути. Либо ешь ты, либо едят тебя». Он столько лет убеждал себя в этом и искренне верил, что вся та кровь, что обагрила его руки в первый год, была пролита справедливо. «Каждому воздастся по заслугам». Но именно над его головой теперь кружили падальщики, ожидая, чем закончится их конфликт с Заветами. «Каждому воздастся по заслугам…» Взрыв будет в трех точках с разницей в семь минут между каждым. «Какие же паника и ужас там будут твориться?» — он усмехнулся собственным мыслям. «На моих руках уже столько крови, а я сижу и убеждаю себя в том, что пожертвовать несколькими сотнями незнакомых мне людей в сложившейся ситуации будет правильно. А ты бы не колебался, старый ублюдок». На ребра давило все сильнее, дышать становилось тяжелее. То спасительное тепло, что он ощущал рядом со своей птицей бесследно растворилось, словно дождь снаружи смыл его. «Мне нужно выпить». Он решительно встал, покидая внутренний сад. Стоило ему выйти за дверь, и он услышал возмущенный голос Ястреба. «Да ты можешь хоть один день провести без приключений?» — Вам не разрешено пользоваться телефоном. Прошу немедленно отдать мне трубку, — сурово потребовал Сато. — Я всего лишь хотел заказать пиццу. Это что здесь под таким запретом? — возмутился Ястреб. — На этот адрес не доставляют. Отдайте телефон немедленно! — повысил голос дворецкий. Энджи нахмурился, ускоряя шаг. — Не смей в меня целиться! — подрагивающим скорее от обиды, чем от гнева, голосом крикнул Ястреб. — Не смей в него целиться, — выходя с кухни, еще больше нахмурился Энджи. — Да, господин, — тут же опуская оружие, поклонился Сато. — Этот телефон отрезан от привычной тебе линии, иначе весь мафиозный мир давно бы накрыли. Так что в полицию ты отсюда не дозвонишься, как и в любое другое обычное место. Для этого существуют мобильники, — тут же смекая в чем дело по виноватому виду пернатого, оповестил Энджи. Невероятная усталость навалилась на плечи. Ему нужно было выпить. Взгляд зацепился за полюбившийся узор у золотистых глаз. «Нет, не выпить». — Я просто… Так ведь нельзя, — почти прошептал Ястреб, опуская голову еще ниже. Энджи шагнул вперед. «Как бы я хотел думать, как ты, любить этот мир, как ты, быть таким же живым, как ты». Рука скользнула в светлые волосы, и Ястреб прижался к нему, стискивая в руках рубашку, словно это было его последним шансом на спасение. «Прими мою сторону, не осуждай». Энджи наклонился, обхватывая хрупкие плечи, и с наслаждением вдохнул этот неописуемый запах. Запах Таками Кейго — бывшего полицейского. Запах Ястреба — его телохранителя. — Пойдем, нам нужно отдохнуть перед завтрашней миссией, — тихо сказал он.***
— Это ведь… — чужие пальцы нагло вцепились в наручи, мешая одеваться. — Даже вмятины остались! — И что? — вырывая руку, нахмурился он. — Но ведь… — Нет никакого «но» и «ведь», — жестко отрезал Энджи. Конечно же, он вспомнил этого испуганного заливающегося слезами мальчишку в том треклятом переулке. Тогда казалось, что даже волосы у него дыбом стояли, не говоря уже о перьях. Но в той суматохе Энджи совершенно не придал значения этой причуде. Куда больше ему запомнилось перекошенное страхом лицо. Удивительно, как тот перепуганный сопляк преобразился. Но прошлое стоит оставлять в прошлом. Однако сам сопляк с этим был явно не согласен, сверля его возмущенным взглядом. — Ну узнал бы ты, что сто лет назад тебя спас именно я, и что дальше? — тяжело вздохнул Энджи, закатывая глаза. — И я, наконец, смог бы сказать спасибо! Старатель, ты же жизнь мне спас… — признательность, читающаяся во взгляде, обезоруживала. «Ты же сам мне жизнь уже несколько раз спас, дурень». — И? Хочешь отблагодарить меня? — поворачиваясь к Ястребу, спросил он. Рука зажала заостренный подбородок, поднимая на себя голову пернатого. — Хочу, но не сейчас, — отозвался он. — Старатель, все еще не поздно отменить ваш приказ, — прохладные пальцы коснулись кисти. — Твой альтруизм меня действительно восхищает, Кейго, но жизнь диктует свои правила, — большой палец пробежался по бледной щеке. — Это мой шанс выжить. Мой и моей семьи, — он наклонился, мягко касаясь губами макушки пернатого. — И я не имею права упустить его, — он прокашлялся, прогоняя из голоса всю мягкость. — Браслет заперт в сейфе. Можешь хоть из пулемета палить по нему, но дверцу тебе не открыть, — сказал Энджи и направился к выходу. — Что? Я не иду с вами?! — бросился за ним Ястреб. — Ты сделаешь что угодно, лишь бы предотвратить теракт. Я и на пушечный выстрел не подпущу тебя к людям Чисаки. — Но, сэр! — закричал он и замер, не дойдя до машины и схватившись рукой за вибрирующий ошейник. Энджи хлопнул дверцей, стараясь выкинуть из головы все лишнее и сосредоточиться лишь на деле, но мысли постоянно возвращались к одинокой фигуре с поникшими крыльями. — Прибавь, — хмуро велел он водителю. Все шло четко по плану, каждый человек был на своем месте и выполнял возложенные на него обязательства. Все три клана слаженно работали, образуя единый механизм, словно шестеренки в часах, но отчего-то было тревожно. Каждый поворот казался смертельно опасным, каждый шорох заставлял готовиться к бою. Напряжение столь плотно заполнило коллектор, что воздух можно было резать ножом. — Старатель, — очень тихо позвал его Айзава, идя рядом. — Широ участвует в операции? — Нет! — возмущенно прошипел Энджи. — Чтобы нас в спину всех перестреляли? — Тогда почему его человек здесь? — покосился Айзава назад. В самом деле, Твайс, которого он прежде не приметил, спокойно вышагивал позади них. — Понятия не имею, здесь должен был быть… — Энджи осекся, осознавая, что Шинсо, которому отводилась эта роль, теперь выполнял совершенно другую. «Блядство!» — Сотриголова, приглядывай за ним. — Ты не мог разобраться со своими людьми до операции? — хотя его голос оставался почти спокойным, Энджи прекрасно понимал, что Айзава в бешенстве. И имел на это полное право. Они шли на очень серьезного врага, с которым ни один из выступивших кланов, не смог бы справиться в одиночку. Любая ошибка могла стать фатальной, а инициатор операции не уследил за собственными людьми. — Тихо! — вдруг шепотом приказал Айзава, поднимая вверх руку и останавливая всю их процессию. На развилке впереди послышался какой-то шум, но он так быстро стих, что определить источник было невозможно. Катастрофически не хватало перьев Ястреба, на которые он сильно рассчитывал, но рисковать всем из-за идеалов пернатого он не мог. На дублере послышалась возня. — Шинсо, в чем дело? — переключив наушник, потребовал отчета Айзава, но ответа не последовало. На развилке послышались шаги. «На час раньше, чем мы планировали». Конвой из наемников вел мужчину, держащего на руках белокурую девчушку с причудливым рогом на правой стороне лба. Рубиновые глаза удивленно скользнули по ним, но охрана и головы не повернула, просто проигнорировав их существование. «Не заметили? Такого быть не может! Они просто поиздевались над нами только что». Тревога… нет, страх заставил сердце стучать быстрее. Все словно замедлилось. Стоило конвою скрыться из виду, и первый хлопок, исказившийся от округлых стен, разлетелся на километры вперед и назад. Твайс рухнул, как подкошенный. Позади показалось сразу наемников семь, не меньше. За стеной раздалось несколько взрывов, сопровождаемых отборным матом. Похоже, глава Взрывокиллеров разошелся, угодив в точно такую же западню. — Уходим вперед, — скомандовал Энджи, не дожидаясь новых пуль. Айзава выбросил назад ленты, прикрывая их отступление, но стоило им приблизиться к развилке и еще с десяток наемников вышли из всех проходов. — Мируко, ложись! — крикнул Энджи и окатил их пламенем. Истошные вопли оповестили, что огонь своей цели достиг. — Мы еще можем их догнать! — закричала Мируко, быстро вскакивая на ноги. — Нет! Забираем второй отряд и отступаем! — крикнул он в ответ, ускоряясь. — Это наш единственный шанс помешать аукциону! — Нас ждали! Это самоубийство, Мируко! Стой! — но та и не собиралась подчиняться. — Дьявол! Айзава! — Я верну ее, забирай остальных, — отозвались позади, и глава Шороха, тенью скользнул в один из проходов. «Почему наши люди не предупредили о конвое? Мы же расставили их по всему центральному каналу». Но сейчас искать ответ было некогда. Ругань Диномайто переросла в откровенное рычание. Взрывы звучали лишь с перерывом в несколько секунд. Выстрелы и вовсе не стихали. «Жилет меня там не спасет», — отчетливо осознал Энджи, но все равно завернул на дублер. Перед ним разверзся настоящий ад. Похоже, здесь были собраны основные силы врага. Кроме многочисленных бестолковых наемников, присутствовали члены клана Заветов, чьи причуды, несомненно, были грозным оружием. Большинство людей Воздаяния и Шороха уже лежало, но члены Взрывокиллеров бились столь яростно, что смогли откинуть противника чуть дальше по коллектору, и это было проблемой. Ближайший выход находился именно на ответвлении дублера, не более, чем в километре отсюда. Позади послышались шаги, и небольшая группа наемников выскочила с пулеметами наперевес. «Да их здесь как грязи!» — отправляя их в ад языками пламени, сцепил он зубы. «Нужно выбираться, пока еще есть кому». Но не успел он сделать и шага, как в его штанину вцепилась чья-то рука. — Прошу вас, — всхлипнула странная девчушка со змеиной головой. Весь ее левый бок был пропитан кровавыми подтеками. «Дьявол, Айзава! Ей хоть двадцать есть?» — Мангуса, хватит ныть! Поднимайся и шевелись! — вдруг рявкнул Диномайто, впечатывая в стену одного из противников. Стоило ему отвлечься на этих двоих, и плечо обожгло ужасной болью. Сдавлено вскрикнув, он зажал рану. — Не зевай, огонек, — презрительно бросил ему Диномайто. «Вот ведь засранец…» — К ближайшему выходу! — оставив девчушку и прорываясь в самую гущу сражающихся, рявкнул он, перекрывая шум битвы. — Где Сотриголова? — вынырнул непонятно откуда Шинсо. Маска была сломана, лицо забрызгано кровью, пурпурные глаза без остановки метались по толпе, выискивая предводителя. — Скоро догонит, — обеспокоенно покосившись на развилку позади, ответил Энджи и перехватил рукой нападающего из Заветов. Еще бы пара сантиметров, и он бы пырнул парня ножом. — Что ты здесь делаешь, Шинсо?! Отойди в сторону и продвигайся к выходу! — Как тебя зовут? — спросил тот у нападавшего, пытающегося вырвать оружие из твердой руки Старателя. — Да пошел ты! — разъяренно прошипел тот. — Защищай меня, — приказал Шинсо и снова повернулся к Энджи, который отбросил еще несколько человек, добивая их из пистолета, чтобы не ранить пламенем своих же. — Идем, не останавливайся, — велел он. — Тварь, — сплюнул кровь запыхавшийся Диномайто, наблюдая как Мангусу добивает подоспевшее подкрепление врага. — Уходим, — рыкнул ему Энджи, легко выдерживая обжигающий взгляд взбешенных алых глаз. До спасительного прохода оставалось несколько метров. Он уже видел спасительное ответвление, если только враг и там не оставил ловушку. — Старатель! — окрикнул его знакомый голос. Айзава тащил Мируко, перекинув обмякшее тело через плечо. «Дьявол!» — Нет! — истошный вопль привлек внимание, а в следующее мгновение Шинсо рухнул перед ним на колени. Еще секунда и он начал заваливаться на бок. Энджи резко сел и успел подхватить дрожащее тело. — Шинсо. — На губах проступила кровавая пена. Испуганные глаза метались по лицу Энджи. Пальцы вцепились в руки. Каждый вдох сопровождался странным хрипящим свистом, который он слышал даже сквозь творящийся вокруг хаос, сопровождаемый грохотом. — Шинсо! — мертвецки побледневшее лицо, исказилось от боли и ужаса. Рот отчаянно хватал воздух. — Хитоши! — Пурпурные глаза погасли, мгновенно стекленея. Пальцы, сведенные судорогой, ослабли, выпуская его руку. — Хи… — собственный голос дрогнул, и он замолчал. Рядом рухнула Мируко, словно мешок картошки. Айзава грубо вырвал тело из его рук. — Шинсо! Шинсо! — он прижал пальцы к его шее, пытаясь прощупать пульс. — Нет… — Уходим, — подхватывая Мируко, велел Энджи, стараясь не смотреть в глаза другу.***
— Я веду репортаж из самого центра Мусутафу. Не более десяти минут назад здесь прогремел второй взрыв, почти полностью уничтоживший торговый центр Харадзюку. Уже насчитывается более трехсот пострадавших и шестидесяти погибших. Данные уточняются. Спасатели… Кейго выключил телевизор. В доме царила звенящая тишина, которая давила на уши даже сильнее городского шума. Сейчас так хотелось оказаться в своей крошечной квартирке с облезшими обоями. Свернуться на уже повидавшем эту жизнь диванчике в уютной яме продавленных пружин и думать о том, что завтра выходной, и он сможет зарубиться в любимую игру на приставке. О спокойной мирной жизни, как у всех… как у всех тех, кто уже погиб сегодня и еще погибнет. «Неужели оно того стоило? Столько жизней, столько боли и страха… И их ничто не остановило. Почему, лейтенант? Лейтенант… будто-то я лучше!» Он запустил пальцы в собственные волосы, сжимая пряди, словно собирался вырвать. «Я был здесь, я все это знал. При мне подписали договор, при мне отдали приказ, и я ничего не сделал! Ничего! А мог бы… мог бы убедить. Любым способом! В конце концов, заставить! Хоть перо к горлу прижать и неважно, что потом бы я умер! Оно бы того стоило… Так почему?» — Потому что жалкий трус… — прошептал он сам себе. — Что-что? — переспросил дворецкий. Кейго вздрогнул. — Сато? Что ты здесь делаешь? — удивленно вскинул он брови. — Мне нужно было спросить у вас разрешения? — не в силах скрыть своего возмущения, спросил дворецкий. — Нет. В смысле… я думал, что пыль убирают горничные. — Так и есть. Но в кабинет может входить лишь господин, я и те, кому он позволит, — скептично окинув его взглядом, ответил Сато и снова принялся за уборку. На некоторое время кабинет снова погрузился в тишину. Лишь перекладываемые дворецким бумаги на столе Старателя издавали порой тихое шуршание. — Ты ведь в курсе взрывов, верно? — подавленно спросил Кейго. — Да, сэр. — И… что ты ощущаешь? — поднял он глаза на дворецкого. — Ничего, — пожал тот плечами, не отрываясь от своего дела. — Ничего?! — Мои обязанности: следить за домом, контролировать слуг и выполнять мелкие поручения господина. Остальное меня не касается, — холодно ответил он, смиряя его раздраженным взглядом. — И сколько раз тебя так уже ничего не коснулось? — потрясенно спросил Кейго. — Полагаю, много, — сдержанно ответил тот. — И… как тебе спится? — севшим голосом, поинтересовался он. — Как младенцу, — с нотками презрения отозвался Сато, снова окидывая его колючим взглядом. Кейго не мог поверить своим ушам. «Как можно оставаться в стороне? Откуда такое безразличие? Это точно живой человек?» Внизу хлопнула дверца машины, и дворецкий поспешил в холл. Кейго подорвался к двери, чуть приоткрыв ее и вслушиваясь в тишину внизу. Спускаться для встречи не хотелось, но и к себе уйти, не узнав, как прошло дело, он не мог. — Добро пожаловать, гос… вызвать врача? — осекся Сато внизу. — Не нужно, — едва различимо буркнул Старатель. «Он ранен? Они спасли девочку?» Кейго замешкался и едва успел отскочить, когда дверь наконец открылась. Всегда стоящие темно-красные волосы сейчас были частично примяты, лицо забрызгано кровью, правый рукав пропитался чем-то темным, костяшки пальцев были сбиты. Старатель заметно прихрамывал, скорее тащась, чем идя к столу. — Вы ранены? — испугано спросил Кейго. Бирюзовые глаза пробежались по нему, словно не узнавая, и он поменял свое направление к сейфу. — Сэр, вам нужен врач! — Не нужен, — глухо отозвался Старатель. — А девочка? Вы спасли девочку? — окинув взглядом коридор за приоткрытой дверью, спросил Кейго. — Нас ждала засада. Мы бы узнали о ней, будь ты с нами, Ястреб, — уже привычный голос звучал как-то тихо и бесцветно. «Значит, все было напрасно? Столько людей погибло зря? Нет… невозможно…» Старатель выудил браслет и медленно направился к нему. — В нашем бизнесе крутятся разные люди и по социальному статусу, и по возрасту. Мне приходилось работать со стариками, с женщинами, даже с детьми и идиотами, хоть ни те, ни другие здесь не задерживаются, но с идеалистами… с идеалистами работать нельзя, — ошейник звонко лязгнул. Кожи коснулся прохладный воздух. — Ты член семьи, поэтому можешь прибиться к кому-то из старших или вернуться к своей привычной жизни, пока ты нам не понадобишься, — Старатель откинул браслет и ошейник на диван и двинулся к столу. «Он выгоняет меня?» — Сэр? — сдавленно окликнул Кейго. — Я не могу тебя использовать. Для семьи ты скорее угроза, чем польза. Ты больше не пленник. Ступай, — неопределенно махнул Старатель левой рукой на дверь и опустился на свое место, прикрывая глаза. — Но… я не хочу уходить, — прошептал Кейго. — Послезавтра можешь прийти на центральное кладбище, если вдруг хочешь попрощаться с членами семьи, но я предпочел бы тебя не видеть там, — не открывая глаза, тихо сказал Старатель. — Кто-то умер? — голос дрогнул, хоть Кейго изо всех сил старался сдержать эмоции. — Много кто умер, Ястреб. Я и Мируко едем на церемонию Шороха проститься с Шинсо. — Как? — едва слышно спросил Кейго. — Он выполнял твою работу, — непривычно холодно сказал Старатель. — Спасал мою жизнь. Необдуманно и глупо, на эмоциях, но спасал. И если бы я мог на тебя положиться… — он чуть помотал головой, сверля его разочарованным взглядом. — Я не желаю тебя больше видеть. Ступай. Сато отдаст тебе твою одежду. «Мою работу? Это… из-за меня?» — горло болезненно сдавило. — Сэр… — Ступай! — повысил Старатель голос и сразу же устало откинулся на спинку. «Ему нужен врач… почему Сато ничего не делает?! Он же кровью истечет!» Он сделал несколько шагов к нему, но в ответ на него молча уставилось дуло пистолета. В бирюзовых глазах не было ни капли жалости или тепла, ни тени человечности. «Он выстрелит. Я заслужил?» — Убирайся, — тихо велел Старатель. Кейго медленно развернулся и направился к двери на негнущихся ногах. Столько крови пролито в пустую. Человек погиб, выполняя его — Ястреба — обязанность. Если бы он не упрямился, не пытался изменить предопределенное, хотя бы этого можно было избежать. Жгучие слезы душили, но он держался. «Не сейчас. Не здесь». — Сэр, а где сейчас девочка? — уже у самой двери, обернулся он. — В центральном офисе фармацевтической компании Заветов, — устало ответил Старатель, лишь бы он быстрее ушел.