Неужели ты не знаешь, как встречать нового приятеля?
________________________________________
Санс ударился о заднюю стенку машины и рухнул на пол, ошеломленный. Люк захлопнулся; Санс потянулся к нему, но не успел. Раздался лязг колеса, и люк с шипением закрылся. Внезапно все звуки — скрежет металла, стон Ядра, далекий крик — полностью стихли. У Санса не осталось ничего, кроме собственного измученного дыхания. Он с трудом поднялся на ноги, пытаясь дотянуться до ручки на двери, но с пронзительным визгом и вспышкой света машина включилась. — Нет, нет. Люк нельзя было открыть, пока машина была активна. Предохранитель, который сам Санс спроектировал, а Доктор Бетас усовершенствовал. Сансу очень хотелось вернуться и ударить себя по зубам. — Ч-черт… Он взялся за ручку, но тут машина резко дернулась в сторону. Санс врезался в стенку машины, каким-то образом ухитрившись удержать ручку. Машина накренилась еще больше, и через окно Санс наблюдал, как мостик, наконец, поддался. Всё рухнуло вниз, в темноту. Машина покатилась. Санс в последний раз взглянул на Гастера. Достаточно долго, чтобы увидеть печаль в глазах друга. Санс ударил кулаком в окно, и из его горла вырвался звук, наполовину крик, наполовину рыдание. В последний момент Гастер вызвал несколько своих снарядов и произнес по буквам два слова: ПРОЩАЙ, САНС. — Нет… Весь мир погрузился во тьму. В следующее мгновение машина наполнилась ревом. Санс в панике вцепился в дверную ручку. За окном не было ничего, кроме черноты, но внутренность машины времени начала светиться. Частицы белого света собирались вокруг него, и искры прыгали от стен к его костям, жаля и обжигая. — О боже, о нет, нет нет нет нетнетнет–***
Машина активировалась, пустота раскололась, и боль ударила Санса, как электрический разряд. Свет поглотил его. Он чувствовал, как его тянет во все стороны, но не мог пошевелиться, не мог даже закричать. Была ли вселенная разорвана на части, или это просто Санс? Возникло ощущение, будто что-то рушиться, разрывается, и Санс потерял сознание.***
Санс очнулся на полу машины. Он лежал, свернувшись калачиком, в одном из углов. Всё было тихо. Санс медленно моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд. Он экспериментально согнул пальцы. Каждая косточка в его теле болела, но он был жив и здоров. Он пошевелился, стиснув зубы от боли и пытаясь заставить себя сесть. Он прошел примерно полпути и в конце концов просто привалился к стене. Свет исчез. Казалось, машина покоится на чем-то твердом. Санс посмотрел в окно. Было темно, но не как в пустоте. Он увидел то, что принял за дерево и край крыши здания. Санс поднес руку к глазницам, пытаясь унять боль в черепе. Ему нужно было встать. Нужно было выяснить, где он и что случилось. Что-то было не так. Чего-то не хватало. У него было такое чувство, будто в голове полно дыр. Он был в Ядре, в комнате на самом дне. Машина времени наверху и кромешная тьма внизу. Там была драка. Потом Доктор бросил его в машину и включил ее. Доктор… Как его звали? Санс убрал руку и уставился на свою ладонь. Паника начала подниматься за его грудиной. — Док… Почему Санс не мог вспомнить его имя? Все они падали. Санс в машине времени, монстры, которые следовали за ними. И доктор тоже. Все они упали в пустоту, и… Санс со стоном выпрямился, дыхание участилось. Если Санс жив, значит, машина сработала. Это вызвало Сброс. Санс снова посмотрел в окно. Мир всё еще существовал. Это должен был быть Сброс, и всё же… Его голова раскалывалась. Санс крепко зажмурился и прижал ладони к вискам. Он не мог думать. В его памяти было пустое место, как будто что-то вырезали. Доктор. Его имя. Как же его звали? — Ладно, успокойся, успокойся… Спотыкаясь, он подошел к двери и взялся за ручку. Это оказалось труднее, чем он думал. Ручка, казалось, дергалась влево и вправо, как будто Санса сильно трясло. Он толкнул дверь и вышел. Его ноги ударились о твердую землю, и Санс упал на четвереньки. Грязь, трава, воздух. Санс огляделся. Было трудно сосредоточиться на чем-либо, когда всё вибрировало так быстро, но он узнал это место. Знал как свои пять пальцев. Это был… его дом. Крошечный дворик позади их с Папирусом квартиры. Папирус. Паника внутри него расцвела. Его брат, он должен был убедиться, что с братом все в порядке, должен был убедиться, что он всё еще существует… Он попытался встать, но всё дрожало. Вибрировало. Это было не землетрясение. Он посмотрел на свои руки. Он чувствовал под пальцами землю, неподвижную, твердую. Но его руки тряслись так сильно, что стали расплываться. — Папиру– Всё, казалось, ускользало в сторону. От ужаса у него вырвался тихий крик. Санс почувствовал, что движется, при этом не двигаясь. Он прошел сквозь что-то темное, затем– Мир вернулся на место, только теперь под руками Санса лежал снег. Санс вздохнул от удивления и попытался отползти назад, но упал в сугроб. Повсюду лежал снег. Он огляделся, отчаянно пытаясь сориентироваться, понять, где находится. В одном направлении был лес, чахлые вечнозеленые растения, что жили под землей. По крайней мере, он всё еще был в Подземелье. В другом направлении виднелись огни города. Он прищурился. Он узнал эти здания. Он даже смог смутно разглядеть неоновую вывеску над Гриллби. Это было недалеко от Сноудина. Он переехал из Нового Дома в Сноудин в мгновение ока. — Срань господня. Как? В этом не было никакого смысла. Санс обхватил себя руками, дрожа в основном от паники. Скелеты не чувствовали холода, но это не означало, что ощущение было очень приятным. Он был одет для Хотленда, а не для снега. Он поднялся на ноги, скрипя костями. — Окей. — Он потер лицо. — Ладно, думай. Успокойся и думай. Телепортация. Это должно быть ответом. Он изучал некоторые теории об этом в прошлом, даже работал с некоторыми потенциальными моделями на бумаге. Эти исследования всегда были омрачены работой над машиной времени и над Сбросом. Это было не настолько важно, чтобы тратить энергию. Более того, это никогда не казалось возможным, по крайней мере, при нынешнем понимании науки. Магически, может быть. Темми всегда казались способными телепортироваться, хотя и хранили свои секреты. Это было слишком. Несколько минут назад он падал в Ядро. — Только– всё по одному. Сначала разберись с этим. Ядро, доктор — позже. Он должен вернуться домой. Сейчас в приоритете был Папирус. Он снова посмотрел на Сноудин. Это было примерно в километрах отсюда, и паром останавливался к северу от города. Час езды — и он будет дома. Всё нормально. Он мог с этим справиться. Может, в городе он даже узнает, какой сегодня день. Или… какой год. Какой это был год? Если произошел Сброс, то как далеко он ушел? Паника вернулась. Он мог оказаться на много лет в прошлом. На десятилетия. Возможно, Папируса вообще не существует. — О боже, ладно, не думай об этом. Ты еще ничего не знаешь. — Он судорожно вздохнул, глядя на себя сверху вниз. Его кости были в синяках и ссадинах, одежда порвана. Он выглядел так, словно побывал в драке и проиграл. Проиграл. Санс начал смеяться, чувствуя себя почти истеричным. — Что с тобой, Санс. Посмотри на себя. Может тебе лучше перестать разговаривать сам с собой, старина. Звучишь как… Он начал поднимать руки к лицу и остановился, увидев, что они все еще дрожат. Сквозь косточки его пальцев пробивался слабый голубоватый свет. Ощущение вибрации возвращалось, стуча зубами. — Нет, подожди, стой. Он сжал руки в кулаки. Он бешено завертел головой. Если он телепортируется снова, неизвестно, где он может оказаться. Должно же быть что-то, что он мог сделать, что-то, за что можно удержаться… Вокруг него не было ничего, кроме снега. — Просто стой, просто– Мир вокруг него расплылся, и Санс почувствовал себя вырванным из времени и пространства. Снова появилось это темное место, а затем Санс вернулся к жизни. Раздался хлопающий звук вытесненного воздуха. Он упал на колени, чувствуя тошноту и головокружение. Вода по щиколотку плескалась под ним, пропитывая ботинки. Свет был тусклым, и что-то пахло довольно мерзко. Санс схватился за голову, заставляя себя оставаться в сознании. Как только мир вернулся в фокус, Санс поднял голову. Вокруг него были огромные кучи мусора. Это была свалка в Водопаде, где мусор из человеческого мира сбрасывался в Подземелье через реки. Санс однажды приходил сюда с Альфис. Пахло здесь ужасно, но для сбора материалов это место было невероятно полезно. — Отлично, — хрипло пробормотал Санс. — Вместе с остальным мусором. Он с трудом поднялся на ноги, покачиваясь, но сумев удержаться на ногах. По крайней мере, теперь он был ближе к Новому Дому. Паром остановился в нескольких пещерах от него; возможно, он сможет добраться до него, прежде чем снова телепортироваться. Он случайно посмотрел вниз на свои руки. Они дрожали, но это была обычная дрожь, вызванная страхом и усталостью. Это могло продолжаться вечно или до тех пор, пока Санс полностью не исчезнет из времени и пространства. — Просто… надо придумать, как это контролировать. Может… если я смогу вернуться в– Голос, раздавшийся позади него, прервал его. — …привет? Санс в панике обернулся. — Не подходи! Он вызвал свои снаряды, даже не думая об этом. Сила его собственной магии отбросила его назад в воду. Кости волной вырвались из земли, пока не ударили в стену пещеры. Мусор и вода разлетелись повсюду. Посреди всего этого стоял маленький парящий призрак. Кости прошли насквозь. — …ох… Через долю секунды все кости исчезли. Санс сидел в воде, широко раскрыв глазницы. — О боже, мне– мне так жаль, я– я не хотел– ты в порядке, я– — …ох……. извини…… я, похоже, прервал тебя…… о нет……. мне жаль…… Призрак начал исчезать. — Н-нет, подожди! — Санс протянул к нему руку. — Подожди, я… прости, я… я не знаю, как это… Но призрак уже исчез. Санс опустил руку. Призрак казался невредимым — убить призрачного монстра было почти невозможно — но Санс никогда раньше не использовал такую магию. Он никогда не вызывал свои снаряды без особой на то причины. Если бы это был не призрак, а какой-нибудь другой монстр, он был бы уже мертв. Как такое возможно? Его магия была мощной, но не настолько. Это была магия на том же уровне, что и Г… В этот раз он почти вспомнил. Санс снова уставился на свои руки. Телепортация, а теперь еще и усиленная магия? — Что… со мной происходит? Что ты со мной сделал, Док? Вибрирующее ощущение начало пробираться сквозь его кости. — Нет, нет, только не снова. Нет, пожалуйста. Просто остановись, просто с-стой спокойно. Просто стой спокойно. Он крепко зажмурился, когда вибрация усилилась. Если бы он только мог понять, если бы он только мог выяснить, как оставаться неподвижным, тогда он мог бы контролировать это. — Замри, не шевелись, не– Снова возникло мучительное ощущение, что его заносит куда-то в сторону. На этот раз Санс попытался сосредоточиться на нем, на ощущении пространства-времени, изгибающегося вокруг него, на его реальной телесности во время путешествия. Мир снова слился воедино, и Санс снова появился в другом месте Водопада. Головокружение охватило его, и он упал, свернувшись на боку в грязи. — Хорошо, — выдохнул он. — Хорошо. Просто. Останься здесь на секунду. Он лежал в грязи, снова закрыв глаза, пока мир колебался и вращался. Несколько долгих мгновений он просто дышал. Он так устал. Если бы он только мог заснуть прямо здесь, а потом проснуться и увидеть, что всё это просто кошмар. В конце концов он перевернулся на спину и уставился в потолок пещеры. Это был один из самых узких участков Водопада, откуда открывался вид на тусклую скалу. Эта пещера была маленькой. Здесь не было ничего, кроме единственного эха-цветка и скамейки, по какой-то причине. — Ты телепортируешься в стену, если будешь продолжать в том же духе, — сказал он потолку. — Тогда ты можешь стать окаменелым скелетом. Хех. — Тогда ты можешь стать окаменелым скелетом. Хех, — сказал эхо-цветок. — Угх. — Угх, — согласился цветок. Он прикрыл глазницы рукой. Скоро он снова телепортируется. Он должен попытаться подумать, прежде чем это произойдет. Трудно думать, когда он так устал и так напуган, но он должен хотя бы попытаться. Это убьет его, если он не поймет, в чем дело. Это сделала машина — это должно быть ответом. Когда он и… другие испытывали ее, машина всегда генерировала много избыточной магии, заставляя любого объекта наполнится ей. Это было похоже на эксперимент, который они провели несколько лет назад, когда Док пытался укрепить душу Санса. Тот же общий принцип: накачать что-то магией и надеяться, что оно не растает и не взорвется. Это могло объяснить, почему при включении машины было так больно. Санс слегка вздрогнул. Однако машина, наполнившая его дополнительной магией, не могла быть всей причиной. Это, конечно, объясняло, почему его костяные снаряды стали практически неуправляемыми. Но телепортация была немного сложнее. Санс вспомнил, что по крайней мере двое из живых объектов растворились в воздухе. Дело было не только в магии. Вся цель машины состояла в том, чтобы отсоединиться от пространственно-временного континуума и отправиться куда-нибудь еще. В некотором смысле путешествие во времени было формой телепортации. Нельзя путешествовать во времени, если нельзя также перемещаться в пространстве. В противном случае вы бы в конечном итоге путешествовали во времени прямо в вакуум, в то время как сама планета вращалась бы без вас. — По крайней мере, застрять в космосе на несколько секунд было бы довольно интересно, — пробормотал он. Эхо-цветок выразил свое согласие. Машина отсоединилась от пространства-времени, как и предполагалось, но, похоже, в момент активации она оставляла неизгладимое воздействие на любой объект внутри. Или может быть, это именно потому, что машина прошла сквозь пустоту под Ядром. Санс нахмурился, пытаясь вспомнить, на что было похоже это место. В то время он был сосредоточен на свете, магии и боли внутри машины. Он вспомнил ощущение или, может быть, звук, как будто что-то разбилось. Как будто пространство и время раскололись на части. После этого он уже ничего не помнил. Почему-то ему казалось, что этого не должно было случиться. Пустота была… он попытался вспомнить. Доктор объяснил ему, но так трудно было вспомнить. Путь. Путь в прошлое. Если путь сломался, пока Санс путешествовал, то… Санс понятия не имел, что это может означать. Вибрация возобновилась. Санс свернулся в тугой клубок. — Не паникуй. Успокойся. Он зарылся пальцами в грязь, как будто цепляясь за мир, мог удержаться на одном месте. Думай. Сосредоточься. Обрати внимание. Это была вибрация. Это должно иметь значение. Вибрация, колебание, резонанс. Частота, амплитуда. Он мог бы думать об этом как… как о настройке радио или телевизора. Найти правильную частоту и– — Хотленд. Т-туда– Хотленд. Тепло, магма, Ядро, лаборатория. Долгие ночи, проведенные за работой над машиной, над Сбросом. Ужасный кофе в подвале, хороший кофе на химическом отделе. Человеческие души, светящиеся на стене. Засыпание за столом, и при просыпании обнаружить, что кто-то накрыл его лабораторным халатом. Долговечное зеленое пятно на одной из стен раздевалки. Доктор и другие монстры, чьих имен он не помнил. Мир резко исчез, а затем вернулся обратно. Санс обнаружил, что смотрит на потолок другой пещеры, достаточно высокий, чтобы теряться в темноте. Вокруг царило знакомое теплое оранжевое сияние, а рядом лязгали шестеренки. Хотленд. — Окей. Окей, ладно. Санс подождал, пока пройдет головокружение, и огляделся. Он замер. Он стоял на небольшом выступе, откуда открывался вид на реку магмы, протекавшую по меньшей мере в ста километрах внизу. — Хххх… Он очень осторожно попятился назад, пока не оказался в безопасности у стены утеса. — Да, давай. Не телепортироваться в магму. Давай попробуем избежать этого. Он не мог видеть много выше утеса, но на противоположной стороне пропасти была область, которую он узнал. Дальше вдоль пропасти был хорошо используемый мост, тот самый, по которому все добирались из Нового Дома в лабораторию. Лаборатория должна была находиться на скале над ним, примерно в полукилометре. — Ладно. — Он подтянул колени к груди, стараясь не смотреть на магму. — Ты подобрался довольно близко, так что… ты что-то обнаружил. Верно? Как настройка радио. Хех. В комплекте с ужасными помехами. Однако каждая последующая телепортация становилась всё более утомительной. Он доказал, что может контролировать ее, хотя бы частично. Теперь ему нужно придумать, как предотвратить это. — Жаль, что я не радио. Я мог бы просто отключиться. Хах. — Он сложил руки на коленях и положил на них голову. — Боже. Повышенные эмоции тоже не помогали. Он был в состоянии паники или ужаса каждый раз, когда телепортировался так далеко. Если бы он только мог успокоиться. Он снова подумал о резонансе. Это была не просто наука. Магия тоже сводилась к резонансу. Заклинания и снаряды были твоей душой, резонирующей на нужной частоте с твоей собственной магией. Почти все монстры понимали это внутренне, без необходимости изучать, как это работает — но не Санс. Он смог полностью использовать свою магию только в последние несколько лет. Как только доктор усилил душу Санса, это стало легко. Он мог использовать свою магию, не думая об этом, как и большинство монстров — но Санс всегда думал об этом. Его магия всегда была целенаправленной. Он должен был думать об этом, потому что если он этого не сделает, то начнет воспринимать магию как нечто само собой разумеющееся. Санс никогда никому об этом не рассказывал, ни Папирусу, ни доктору, но с самого начала эксперимента он хранил в глубине души определенное понимание. Если эксперимент удался, это еще не значит, что он будет работать вечно. Всегда был шанс, что в один прекрасный день лишняя магия просто сокрушит слабую душу Санса. Она могла разбить его душу и убить, а могла просто исчезнуть, оставив его таким же беспомощным, каким он был большую часть своей жизни. Санс не хотел умирать, и он даже представить себе не мог, что вернется к такой жизни. Поэтому он всегда был осторожен с магией. Всегда целенаправленно. Он всегда прилагал ровно столько усилий, сколько было необходимо, и ни капли больше. Даже несмотря на то, что магия никогда не вызывала у него чрезмерного стресса или тревожных последствий — по крайней мере, до сих пор — он всегда был осторожен. Большинство называли это ленью. Но когда ты прожил всю свою жизнь с 1 ОЗ, полагаясь только на удачу, скорость и сообразительность, чтобы выжить, ты учишься быть осторожным. Или ты умрешь. Если он мог понять обычную магию монстров с таким мышлением, то он мог понять и это. Резонанс. Он думал о том, каково это — не использовать свою магию. Уметь что-то делать, но сдерживаться. Ничего не делать. Он всегда умел ничего не делать. — Стой спокойно. Он почувствовал, что вибрация возобновилась. Страх скрутил его грудную клетку, но Санс сделал медленный, глубокий вдох. — Всё в порядке. Всё будет хорошо. На этот раз это было медленнее. Вибрация была менее сильной, менее пугающей. — Давай попробуем прицелиться. — Он сделал еще один вдох. — Хорошо. Папирус. Стой– стой, нет. Если он попытается телепортироваться прямо к Папирусу, то в лучшем случае напугает брата до полусмерти, а в худшем — соединится с ним. Он был почти уверен, что это убьет их обоих. Если предположить, что Папирус вообще существует. — Рядом. Новый Дом. Он скользнул в сторону. Мгновение спустя он появился снова—не слившись ни с братом, ни со стеной, если уж на то пошло. Он упал на что-то твердое и на несколько секунд потерял сознание. Открыв глазницы, он обнаружил, что находится в переулке между двумя мусорными баками. — Опять с мусором, — сказал он, ухмыляясь. — Думаю, вселенная пытается мне что-то сказать. Отсюда ему была видна улица. Напротив переулка был магазин, который он узнал. На его лице расцвела улыбка. Он сделал это. Он был меньше чем в квартале от своей квартиры. Он попытался встать, потерпел неудачу, попробовал еще раз. Прислонившись к кирпичной стене, он поднялся на ноги. Затем он начал очень медленно пробираться к улице. Улица была пуста. Может быть, он ушел так далеко в прошлое, что никто еще не переехал в эту часть города. Но нет, в этом не было никакого смысла. Этот магазин был здесь всего около десяти лет. И тот маленький магазинчик одежды дальше по улице, который открылся всего несколько лет назад. Это означало, что Папирус всё еще должен существовать. Верно? Санс приказал себе не слишком обнадеживаться. Он побрел по улице, спотыкаясь, как пьяный. Жилой дом появился в поле зрения, но весь мир плыл, и Санс почувствовал, что снова начинает вибрировать. — Давай. Пожалуйста. Только не снова. Я просто хочу его увидеть. — Санс прислонился к витрине. — Просто дай мне посмотреть, здесь ли он. Но бороться с этим пока не получалось. На самом деле, казалось, от этого становилось только хуже. Санс продолжал идти и сосредоточился. Это было похоже на светло-синие атаки. Нужно было просто не шевелиться. Нужно просто… Появилась идея. Санс остановился и одной рукой ухватился за уличный фонарь. Другую он положил себе на грудь. Он потянулся к своей магии, собрался с силами и превратил свою душу в синюю. Динь. Опыт захвата собственной души был настолько тревожным и ужасающим, что он почти отпустил ее. На душе у него лежала слишком знакомая тяжесть, только на этот раз ее держал он. У него вырвался испуганный, полный отвращения звук. Он ненавидел это чувство. Это напомнило ему о… Г… Га… Еще не совсем. — Он делал мою душу синей несколько раз. — Он помнил это, хотя и не мог вспомнить, почему и в каком контексте. — Похоже, он был полным придурком. Это было чертовски неприятно, но это сработало. Он не телепортировался. Вибрация прекратилась. Он всё еще стоял в Новом Доме, всего в полквартале от своей квартиры. От Папируса. Санс отпустил душу, судорожно вздохнул и пошел дальше. Он добрался до входной двери, не рухнув, и вибрация не вернулась. Затем он оказался перед двумя лестничными пролетами. Ему потребовалось еще десять минут, чтобы добраться до третьего этажа, всё это время цепляясь за перила и почти теряя сознание, когда он достиг первой площадки. Вибрация начала возвращаться, когда он отдыхал на третьем этаже. Он подождал. На этот раз это было гораздо менее интенсивно. Телепортация, похоже, отнимала довольно много энергии; возможно, его тело просто вышло из строя. Он стоял неподвижно, дыша, думая о синих и светло-синих атаках, думая о резонансе. Это было мучительно медленно, но вибрация утихла. Санс тут же чуть не упал от облегчения. Вместо этого он потащился к двери своей квартиры. Момент истины. Он стал искать ключи, но вспомнил, что они у него в сумке. Которая все еще находилась в лаборатории. Он покинул лабораторию, намереваясь вернуться через час или два — тогда доктор решил, что настало отличное время уничтожить весь мир и провести нестабильную машину через дыру в пространстве-времени. У Санса не было возможности вернуться в лабораторию за своими вещами. Ничего лучше не придумать. Он поднял руку и замешкался. Может, здесь вообще никто не живет. А может, здесь жил незнакомец. Если он постучит и ему ответит незнакомец, Санс вряд ли сможет принять это. Он постучал. И ждал. Ничего не произошло. — Нет, пожалуйста. Он на мгновение прижался лбом к прохладной деревянной двери, затем постучал во второй раз, громче. Его снова трясло, но не от вибрации. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не делай этого со мной, пожалуйста– С другой стороны двери послышались шаги. У Санса перехватило дыхание. Дверь открылась. И вот он здесь. Он выглядел более раздраженным, чем Санс когда-либо видел, и был одет в пижаму с рисунком кролика. — ПроСТИТЕ, но вы ХОТЬ представляете, в какое время… — Папирус замолчал, и на его лице появилось столько разных выражений, что в любое другое время это было бы смешно. В конце концов он остановился на испуганном замешательстве. — Брат? Санс ничего не ответил, уставившись на него. — Боже мой, Санс, — сказал Папирус, голос был приглушен по его меркам. — Ты хоть ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, как я волновался? Ты знаешь, как сейчас поздно? Ты не звонил! Я думал, ты сказал, что будешь дома в ОБЫЧНОЕ время! Я пытался дозвониться до тебя, но ты не отвечал! Санс тупо моргнул. Он полез в карман за телефоном, слишком поздно заметив, что его брюки насквозь промокли. С телефона капала вода, когда он вытащил его из кармана. — Что, ради ВСЕГО святого, случилось с тобой? — Папирус впустил его внутрь и закрыл дверь. Квартира выглядела так же. Точно так же, как утром, когда Санс ушел. — Ты весь промок! У тебя такой вид, будто ты валялся в грязи! О боже, ты же не оставил за собой грязи всю дорогу по лестнице? Хозяин опять на нас накричит. Санс, что ты вообще ДЕЛАЛ? И почему ты стучал? Где твой ключ? — П… Папирус…? Его голос звучал надломленно, даже для Санса. Раздражение и растерянность на лице Папируса тут же сменились беспокойством. Он присел и взял Санса за плечи. — Брат, что случилось? Ты дрожишь. Пожалуйста, Санс, ты меня пугаешь. — Я… и-извини, бро, я… не хотел… тебя будить. — Санс, меня сейчас это вообще не волнует! Просто скажи мне, что ты в порядке. Санс потянулся, чтобы обхватить лицо Папируса руками. Папирус был таким же, каким Санс его оставил. Он был настоящим. Тяжесть всего сразу обрушилась на него, и он обмяк. Он обнял брата и уткнулся лицом ему в грудь. Папирус крепко обнял его. — Санс? — Прости, — выдавил Санс, зажмурив глаза и пытаясь сдержать рыдания. Он не собирался плакать. Только не перед ним. Папирус и так был достаточно обеспокоен. — П-прости, я не… я в порядке. Я в порядке. Всё хорошо. Тебе не нужно беспокоиться… это… у меня просто был тяжелый день, и я т-так рад, что ты здесь, я… боялся, что ты… — Ох, Санс… — Папирус крепче прижал его к себе. — Теперь всё в порядке, брат. Что бы это ни было, теперь всё в порядке. Я здесь. Санс вцепился в пижаму Папируса. У него вырвался тихий всхлип. Потом плач. Санс сдался и сделал то, чего почти никогда не делал. Он позволил себе сломаться. Он опустился на пол и зарыдал, уткнувшись брату в грудь. Папирус опустился с ним, крепко держа его, слегка дрожа. Санс, должно быть, пугал его, но он не мог остановиться. — Шшш, всё хорошо, — сказал Папирус, баюкая затылок Санса одной рукой. — Я здесь.