Смерть солнца начинается в полдень

“What's left to lose? What's won is won, But it can always be undone” ♫ Tommee Profitt feat. Fleurie - Undone

— Лишились духовных сил?! — Чжу Ань вскочил на ноги и приложил обе руки к груди поверх плотно сходившихся краев одеяний. — Да, — кивнул Фэн Синь, по-прежнему не глядя на него. — Му Цин! Очнись, Его Высочество отправил меня за вами, я должен скорее вернуться к нему. Му Цин моргнул и перевел взгляд на Вэй Чжилуна, который по-прежнему сидел на подушке все в той же позе, не подозревая о том, что происходило на пике Тайцан. В приоткрытые двери храма просовывали головы всполошившиеся слуги, в чьи обязанности входило охранять вход от нежелательных гостей. Фэн Синь настолько испугал их и скорее всего еще и наорал, прорываясь сюда, что они и нос боялись показать в зале. — Мы должны… вывести мастера Вэя из медитации? — спросил младший ученик, во все глаза глядя на Фэн Синя. — Но как? — На это есть свои инструкции! — огрызнулся Цзинь Шань, поднимаясь с места. — Но к чему такая спешка? Даже если все ученики и наставники лишились духовных сил, это не повод подвергать опасности учителя, ведь угрозы нет! Фэн Синь сжал руки в кулаки и повернулся к нему так резко, что Му Цин почувствовал, как буквально качнулся потревоженный воздух. — Кто тебе сказал, что угрозы нет? — заорал он. — Ужас! — заголосили слуги снаружи. — Откуда столько дыма? Монастырь горит! Цзинь Шань округлил глаза и бросился к дверям. Му Цин поднялся следом. Храм Шэньу находился на самой высокой точке пика Тайцан и был окутан белой дымкой в любую погоду, но сейчас даже сквозь нее были видны черные сгустки, что метались внизу во всех направлениях. — Это не дым, — сказал Му Цин. — Темная энергия? — ахнул Цзинь Шань. — Откуда столько?! К ним, растолкав замерших в изумлении слуг, протиснулся Фэн Синь. Му Цин не успел полностью развернуться к нему, когда его уже схватили за плечи. — Быстрее, — сказал он. — Я объясню тебе все по дороге. Советник собирает всех в главном зале Дворца Четырех. Там самый сильный барьер. Какое-то время он продержится. Какое-то время? Му Цин бросил еще один взгляд на метавшуюся ниже по склонам темную энергию. Ее движения уже не казались такими хаотичными, как прежде. Некоторые сгустки сталкивались друг с другом, но не отскакивали, а сливались воедино, становясь больше. А значит — сильнее. Если ни у кого, даже у старейшин, не осталось духовной энергии, как они смогут противостоять такому натиску? Му Цин посмотрел на лицо Фэн Синя и не узнал его. Всегда на первый взгляд беспечный и простой по нраву юноша выглядел собранным и решительным. Он выполнял приказ и не готов был слушать возражения. Казалось, даже его плечи стали шире, и каждая мышца в теле была напряжена, готовая к бою. Вот только что может сделать даже очень сильный и хорошо обученный солдат против темной энергии? Сцепив зубы, Му Цин вошел обратно в храм и приблизился к Вэй Чжилуну. Младший ученик сидел напротив мастера и водил двумя вытянутыми пальцами вдоль его груди, проверяя меридианы. Чжу Ань стоял рядом с хмурым лицом, кусая губы. — Я боюсь, — вдруг проговорил ученик, бледнея на глазах. Он обессиленно сел прямо на пол, отстранившись от учителя. — Я никогда этого не делал! — Как будто мы делали! — гаркнул Чжу Ань. — По правилам, именно ты должен прервать медитацию в случае непредвиденных обстоятельств! — Да! — развернулся к нему младший монах; у него дрожали губы. — Позвать кого-то из старейшин, а не делать это самому! И кто помнит случай, чтобы подобные наставления вообще применялись на практике? К Му Цину подошел Фэн Синь. Боковым зрением он заметил, как потемнело его лицо, а по шумному дыханию понял, что еще мгновение — и Фэн Синь забьет несчастного до смерти за такую трусость. — Отойди, — сказал он, отталкивая ученика от Вэй Чжилуна. Тот пошатнулся вбок, неловко выставив руку и скользнув ладонью по каменному полу. Му Цин даже не почувствовал укола совести. Все, что его сейчас беспокоило, это состояние мастера. Как бы точно ни был проведен ритуал по прерыванию глубокой медитации, духовные силы все равно будут повреждены. Вопрос только, насколько. Фэн Синь сел рядом с ним. — Ты знаешь, как это делается? — спросил он. — Да, — кивнул Му Цин. — Мы все знаем, но это все равно, что отрезать кому-то руку. Знать мало, уметь — тоже. Человек в любом случае будет истекать кровью. — Почему ты не привел кого-то из старших? — спросил Чжу Ань. — Кого? — Фэн Синь посмотрел на него с такой злостью, что юноша на мгновение отвел взгляд и цокнул языком. — Я не монах, а все равно знаю, что тут требуются духовные силы! — Заткнитесь оба! — закричал Му Цин, пихнув Фэн Синя локтем. — Мне нужна тишина! — Пусть ритуал проводит кто-то другой! — вклинился вернувшийся к ним Цзинь Шань. — Даже младший Мо справится лучше тебя! Он начал учиться раньше! — Посмотри на него! — не дав Му Цину ответить самому, рявкнул Фэн Синь, кивнув на еле живого от ужаса монаха. — Он весь трясется от страха! По-твоему, лучше соблюсти гребаные правила, чем сделать все, как нужно? Может, хочешь сам попробовать?! Цзинь Шань скрестил руки на груди и посмотрел на обхватившего себя обеими руками ученика по фамилии Мо. Тот и правда выглядел неважно: на лбу выступили крупные капли пота, глаза блестели. Так как он был самым младшим из стражей, у него не было других обязательств, кроме самого факта присутствия на медитации. И именно он должен был оповестить старейшин, если что-то пойдет не так. Все пошло не так. Оповещать только некого. Если точнее — в этом просто не было никакого смысла. — Я ему не доверяю, — сказал Чжу Ань. Му Цин лопатками чувствовал его гневный взгляд. — Он просто слуга! Фэн Синь вдруг поднялся одним рывком. Раздался короткий шлепок. Когда Му Цин обернулся, Чжу Ань уже держался за щеку всей ладонью и смотрел на Фэн Синя так, словно тот вдруг обернулся демоном и отрастил еще десять голов с рогами. — Закрой пасть и дыши через нос! На удивление, монах ничего не ответил и правда захлопнул рот. Это было нарушением, и Фэн Синя скорее всего накажут, если Чжу Ань расскажет о случившемся Мэй Няньцину, но сейчас было не до этого. — Может, пусть он и делает, раз такой умный? — тихо спросил Фэн Синь, сев на место рядом с Му Цином. Му Цин покачал головой. Чжу Ань был одним из лучших учеников монастыря и не просто так получил эту славу. Так что, вероятно, он осмелился бы провести ритуал, если бы мог. — Ему нельзя. В его ци слишком много огненного элемента. Это может навредить. — А в твоей? — Не сейчас. Собравшись с мыслями, Му Цин неспешно проверил все энергетические точки на руках, шее и груди мастера, перемещая ладонь от одной к другой. Сердце надсадно билось, подгоняя, но он запретил себе торопиться. Мастер Вэй этому и учил: думать, прежде чем сказать или сделать, взвешивать свои решения и никогда не бежать, сломя голову, не зная, есть ли под ногами твердая почва. Му Цин не мог позволить себе подвести его в такой ответственный момент после всего, что учитель для него сделал. Ученики, наконец, замолчали. Му Цин слышал дыхание всех, кто собрался вокруг него, и даже это отвлекало, но потом звуки исчезли, хотя в голове продолжало пульсировать от напряжения. Фэн Синь рядом не шевелился, но и не уходил. Му Цин ощущал идущий от него жар. Неизвестно, откуда в нем взялась уверенность, что он справится. Может, Фэн Синь просто не видел другого выхода, раз все остальные не решались провести ритуал? В таком напряженном состоянии сложно было войти в медитативное состояние, но контроль над дыханием немного помог. Му Цин глубоко дышал, концентрируясь на ощущениях в собственном теле. Едва лишние мысли отступили, он осторожно обхватил пальцами руку мастера. Они уже делали это прежде. Учитель был единственным, кому Му Цин передавал свою духовную силу. Во время глубокой медитации ци совершенствующегося циркулировала внутри тела безостановочно, находясь в неразрывной связи с землей и небом. Прежде чем вернуть человека в сознание и будить, необходимо было осторожно замедлить ход чужой энергии и закрыть каналы, оборвав течение ци сквозь тело от неба до земли. Му Цин сосредоточенно направлял собственную энергию, сдерживая ее настолько, чтобы вмешательство ощущалось как можно меньше. Проще было выполнить тончайший узор на шелке самой крохотной иглой, чем вот так возвращать кого-то из странствий без его на то воли. Разумеется, пробудить от глубокой медитации можно было и иначе. Такое нередко происходило. Но потом совершенствующийся еще длительное время не мог использовать духовную силу, не восстановившись. Этого никак нельзя было допустить в сложившейся ситуации, когда только мастер Вэй из старейшин мог защитить монастырь от нападения темной энергии. Не переставая мысленно звать учителя, Му Цин чуть крепче обхватил его руку. Наконец, он почувствовал ответное движение и распахнул глаза. Брови мастера Вэя сошлись у переносицы, на лбу блестели капли пота. — Учитель, — тихо позвал Му Цин. От волнения голос сел и стал хриплым. — Мастер Вэй, — прошептал младший ученик, не сводя с наставника глаз. Му Цин вздрогнул и судорожно выдохнул, когда Вэй Чжилун, наконец, посмотрел на него, но в следующее мгновение тяжело повалился вперед. Му Цин вместе с Фэн Синем придержали его, не давая упасть. — Учитель, — снова позвал Му Цин. — Вы меня слышите? — Му Цин… — Мастер Вэй приподнял голову. — Что-то… случилось? — Простите, — только и успел сказать Му Цин, когда остальные, все это время стоявшие чуть поодаль, окружили их тесным кольцом. — Мастер Вэй, на монастырь напали темные силы. — Все наставники лишились духовной энергии! Вэй Чжилун моргнул и выпрямился. Му Цин видел, каких трудов ему это стоило, но не мог ничего поделать и ничем помочь. Взгляд мастера упал на Фэн Синя. Он сразу понял, что именно он пришел сюда из основной части монастыря, так как все четверо его учеников все это время не выходили из храма Шэньу. — Доложи, — сказал он, тяжело сглотнув. Фэн Синь кивнул. — Мастер Вэй, этим утром все, как обычно, собрались на завтрак, а после отправились на занятия. Но вскоре все ученики и наставники начали ощущать потерю духовной силы. Это продолжалось до тех пор, пока все не оказались полностью ее лишены. Никто не мог понять, в чем дело. Потом со стороны главной тропы стали подниматься сгустки темной энергии. Сначала они двигались хаотично, но затем стали нападать на учеников. Советник велел всем собраться во Дворце Четырех. Но мы не знаем, сколько барьер еще продержится. С каждым его словом лицо Вэй Чжилуна становилось все мрачнее. Никто не двигался. Когда Фэн Синь закончил доклад и выдохнул, мастер спросил: — Причины потери духовной силы известны? — Да, мастер. Вода. — Вода? — изумленно переспросил Чжу Ань, стоявший за спиной Му Цина. — Вода, — повторил Фэн Синь. — По какой-то причине вода из источника вдруг начала отнимать духовные силы. Это было предположение Его Высочества, потому что ее пили все, и оно оказалось правдивым. Советник проверил это лично. Так как вы находились здесь, вы единственные, чьи силы не пострадали. У Му Цина кружилась голова после короткой медитации с таким усиленным контролем ци, но он все равно повернулся и посмотрел на него. Ему было лучше всех известно, что слуги приносили воду из источника на кухню для приготовления завтрака и чая ранним утром. Так как они с Вэй Чжилуном находились в храме вот уже второй день и не пили эту воду, остались невредимы. Но что могло произойти с источником в эту ночь? И почему высвободилось такое количество темной энергии? — Кто-нибудь пострадал? — спросил Вэй Чжилун. Фэн Синь опустил взгляд и прочистил горло. — Несколько учеников получили увечья от падений в суматохе. Один погиб, сорвавшись с обрыва, потому что во время появления темной энергии находился на тропе и запаниковал. Больше мне ничего не известно. Вэй Чжилун посмотрел на Му Цина. В груди потяжелело. — Учитель, — произнес Му Цин, — ваша духовная сила? — Ты хорошо справился, — сказал мастер. — А теперь спускайтесь во Дворец Четырех. Все. — Что? — всполошился Цзинь Шань. — А как же вы? Вэй Чжилун покачал головой. — Мне нужно задержаться. Я слишком слаб сейчас, мне требуется некоторое время для восстановления. Донесите советнику, что я приду так скоро, как только смогу. Не вступайте в схватку и идите прямиком во Дворец Четырех. Не пытайтесь сами ничего сделать. Это мой приказ. — Учитель… — начал Цзинь Шань, но Чжу Ань шикнул на него и дернул его за локоть. — Идем. Скорее. Советнику может потребоваться наша помощь для удержания барьера. Фэн Синь тоже поднялся на ноги, но Му Цин остался на месте. Вэй Чжилун взглянул на него и, протянув руку, взял его за запястье. — Никто не может прервать медитацию без последствий. Ты все сделал правильно. — Я могу помочь вам восстановиться? — тихо спросил Му Цин. — Нет. А теперь иди. Му Цин. Это приказ, и здесь ты не имеешь права меня ослушаться. Сжав зубы до боли, Му Цин поднялся на ноги и поклонился. — Слушаюсь, учитель. Вместе с Фэн Синем они покинули храм и начали спускаться по тропе к монастырю. Темная энергия продолжала сгущаться и уже походила не на разрозненные куски едкого дыма, а на настоящую тучу, издалека напоминавшую гигантский черный пчелиный рой. Это выглядело устрашающе. Фэн Синь ругался себе под нос и пробирался вниз так быстро, как только мог. Когда дымка, окутывавшая пик, рассеялась ближе к середине пути, Му Цин увидел несколько полыхающих построек. Это были небольшие святилища, в которых постоянно горели лампады. Вероятно, разбушевавшаяся энергия перевернула их, из-за чего дерево мгновенно вспыхнуло. — Где Его Высочество? — спросил он Фэн Синя. — Во Дворце Четырех. Нам нужно спешить. Му Цин был с ним согласен и тоже ускорил шаг. Они не могли пробраться ко Дворцу Четырех через главную галерею, так как именно над ней и бушевала темная энергия. Пришлось обогнуть и пойти другой дорогой. Тут уже Фэн Синь шел за Му Цином, потому что никогда не пользовался этим путем — нужно было пройти через кельи слуг, подняться к кухне и спуститься с другой стороны склона. Оставалось надеяться, что во Дворце Четырех успели укрыться все. Цзинь Шань, Чжу Ань и младший ученик по фамилии Мо ушли вперед, и их уже нигде не было видно. Монастырь опустел. Взгляд то и дело цеплялся за разбросанные свитки, разлитую и уже застывшую темными потеками тушь, покореженные лампады из тончайшего металла и перевернутые корзины. Все спасались так быстро, что побросали все, опасаясь за свои жизни. Если они столкнутся с темной энергией такой силы, им тоже придется выбрать бегство. Один Му Цин не справится. Да даже десять умелых учеников не выдержат такой чудовищный натиск. Получится ли запечатать темную энергию у Вэй Чжилуна, если он окажется с ней один на один? Сумеют ли они помочь ему? Черный рой уже походил на огромную воронку. Солнце ярко сияло на безоблачном небе, но его свет доходил до Тайцан блеклым и неживым. Когда они с Фэн Синем пробегали мимо кухни, Му Цин заметил на каменной дорожке перевернутую корзину с фруктами и резко остановился. Фэн Синь обернулся и схватил его за локоть. — Ты чего встал? Быстрее! — Тебя отправили в храм Шэньу из Дворца Четырех? — спросил Му Цин. — Да! Я же сказал. — Ты видел там Юн-Юна? Фэн Синь нахмурился, замер на мгновение, а потом выпалил: — Не помню! Там такая суматоха. Наверняка он там, где ему еще быть? Му Цин напряженно покачал головой. Юн-Юн, когда боялся чего-то, всегда прятался. И испугать его могли даже не черные сгустки, нападающие на всех, а множество людей, которые в панике уносили ноги. Даже если бы он оказался во Дворце Четырех, стал бы искать кого-то, кому доверял. Мэй Няньцина, Его Высочество или как раз самого Фэн Синя. И тот бы запомнил, что видел мальчика, — невозможно не запомнить ребенка, который цепляется за твои руки и липнет к тебе, как репей. — Я проверю, — сказал Му Цин. — Иди. Фэн Синь остолбенел. — Куда ты? Эта штука сейчас будет здесь! Что тебе в голову взбрело? — Я поищу Юн-Юна и приду. Я знаю, где он обычно прячется. Фэн Синь начал ругаться. Му Цин не стал дожидаться окончания этой гневной тирады и быстро пробрался к кухне. Большинство фруктов, выкатившихся на дорогу, были раздавлены и размазаны по камням. Нырнув за приоткрытую дверь, Му Цин плотно закрыл ее за собой и позвал: — Юн-Юн! Ему никто не ответил. Когда Юн-Юн был чем-то расстроен, он всегда залезал в укромный уголок за печь. За ящиками с мукой и мешками риса его никто не видел, и он мог поплакать и чаще всего там и засыпал. Обнаружив мальчика там однажды поздним вечером, Му Цин уже всегда знал, где его искать, если он долго не появлялся. Гул снаружи становился громче. Нужно было торопиться. Му Цин взглянул на ведро, в котором на самом дне плескалась вода. Протянув руку, он осторожно провел над краями ладонью, прислушиваясь к ощущениям. Ничего. На вид это была обычная вода, к тому же от нее не ощущалось никакой темной ауры. Неудивительно, что даже наставники ничего не заметили и спокойно пили свой чай. Пробравшись к печи, Му Цин заглянул за тюки с рисом и облегченно выдохнул, встретив взгляд широко распахнутых в ужасе глаз. — Гэгэ! — воскликнул Юн-Юн и, не дав опомниться, бросился Му Цину на шею. — Тихо! — шикнул он. — Так и знал, что ты здесь. — Мне было страшно! — И ты солдатом еще собираешься быть! — отчитывал его Му Цин, хотя не мог по-настоящему злиться на ребенка — у самого все в груди сжималось от осознания, что пока они понятия не имеют, что делать. У двери послышалась возня. Что-то громыхнуло. Му Цин пихнул Юн-Юна обратно в угол и встал за печь сам. Замер, пытаясь разобрать еще какие-то звуки за гулом. Создавалось ощущение, что снаружи разошелся ураган. — Да твою-то мать, — раздалось уже ближе. Му Цин закатил глаза и высунул голову из-за печи. — Что ты здесь делаешь? — зло прошептал он, увидев, как и ожидалось, Фэн Синя, который едва не снес по пути ведро, споткнувшись об него. — У меня приказ — привести тебя! — огрызнулся Фэн Синь и быстрым шагом подошел ближе. Откинул с лица взмокшие пряди. На бегу у него ослабла лента, так что он выглядел так, словно уже успел сразиться по дороге с парой демонов. — У тебя приказ привести мастера Вэя, — возразил Му Цин. — Ты оглох?! — ощетинился Фэн Синь. — Или считаешь, я не понимаю человеческую речь? Его Высочество велел сообщить вам новость, разбудить мастера Вэя и привести тебя во Дворец Четырех! А ты тут! Му Цин моргнул, но не стал с ним спорить. Для Фэн Синя это был сложный выбор. Его обязанность — защищать Се Ляня. С другой стороны, не выполнить его приказ юноша тоже не мог себе позволить. И вряд ли он что-то напутал в такой ситуации. Стены вдруг содрогнулись. Юн-Юн пискнул и вцепился в Му Цина так, что затрещала ткань одежды. — Что там снаружи? — спросил Му Цин. — Оно движется сюда, — ответил Фэн Синь. — Так и рвануло, как будто что-то почувствовало. Я… Он едва устоял на ногах, когда стены снова задрожали, готовые вот-вот сложиться внутрь, не удержав деревянную крышу. Му Цин сделал шаг к нему, но Фэн Синь, который уже смотрел в сторону двери, вдруг толкнул его обратно и сам нырнул за угол печи. Юн-Юн оказался зажат между ними, но даже не шевелился, пригнув голову и тяжело дыша. — Что… — хотел спросить Му Цин, но по одному взгляду Фэн Синя понял, что нужно вести себя тихо. Гул смолк, но теперь в кухне отчетливо было слышно чужое дыхание. Когда нечто шагнуло, звук был похож на скрежет когтей по дереву. Фэн Синь, стоявший ближе всех к краю, осторожно повернул голову. — Оно что-то чует, — одними губами произнес он, когда снова посмотрел на Му Цина. — Что? — так же беззвучно спросил Му Цин. — Откуда мне знать? — просипел Фэн Синь горячим воздухом в лицо. — Ты здесь ученый! Му Цин начал судорожно думать. Что могло так неожиданно отвлечь темную сущность от Дворца Четырех и заставить ворваться на кухню? Зал охраняет барьер, но демоны всегда стремятся прорваться через защиту, чуя добычу. Этот появился в день, когда все на горе Тайцан лишились духовной силы. Но куда-то же она делась. Что он читал о демонах, которые питаются светлой ци, становясь сильнее? Внутри похолодело. Фэн Синь внимательно смотрел на него. Поднял брови, вероятно, заметив, что Му Цин изменился в лице. Му Цин тронул ладонью солнечное сплетение. — Духовная сила, — произнес он едва слышно. — Что? — Моя духовная сила. Он применил лишь каплю духовной силы, когда проверял воду в ведре, и сущность среагировала даже на это, хотя была далеко. Цзинь Шань, Чжу Ань и младший ученик скорее всего уже были во Дворце Четырех, так что демон не почувствовал их так остро сквозь барьер. Му Цин же для него в буквальном смысле стал лакомым кусочком, лежащим на тарелке прямо под носом. Юн-Юн в руках зашевелился. — Гэгэ? — прошептал он. — Чш! Мальчик затих и крепче обнял его. К звукам дыхания в кухне добавилось хрипение, и оно становилось все ближе. Вдохи и выдохи были быстрыми и короткими, словно демон принюхивался. — Запечатай, — произнес Фэн Синь судорожно. Му Цин помотал головой. — Это нас выдаст! Это тоже приведет ци в движение. — Твою мать, что нам, нахрен, делать. — Фэн Синь вцепился одной рукой в свои волосы. Му Цину казалось, что одного стука его сердца хватит, чтобы сущность поняла, где они находятся. Втроем они не справятся точно. Их просто растерзают, а его самого выпьют, оставив одну оболочку. — Вечно ты влипаешь во всякое дерьмо, — прошипел Фэн Синь. — Если ты не родился под несчастливой звездой, то точно где-то рядом! — Ты с каких пор предсказателем заделался? Дыхание теперь было слышно совсем рядом, а от скрипа дерева под когтями леденело в груди. Фэн Синь придвинулся чуть ближе, а потом вдруг надавил рукой Му Цину на плечо, заставляя втиснуться в угол. Тело окутало жаром и уже знакомым запахом благовоний, которые Фэн Синь часто зажигал у себя в комнате. Му Цин дернулся, но Фэн Синь только крепче обхватил его обеими руками. На затылок легла крепкая ладонь. Му Цин пригнул голову, давясь воздухом, потому что уткнулся носом в чужое плечо. Фэн Синь практически лег на него, накрыв собой, и только стена позади и торцевая часть печи не давали упасть. Юн-Юн оказался чуть сбоку и тоже обхватил Му Цина, хотя скорее всего даже не понимал целей Фэн Синя. Му Цин невольно зажмурился, готовясь к встрече с демоном. В любом живом теле есть своя ци, но без духовного ядра она почти не ощутима со стороны. Разве что человек сам захочет поделиться ею, к тому же без должной практики это получится далеко не у всех. Для воздушной и металлической основ, которые были в его собственной ци, земная являлась сдерживающей. Но знал ли об этом сам Фэн Синь? Он не был совершенствующимся, несмотря на все свои таланты в боевых искусствах. С чего он решил, что демон не почувствует Му Цина за этим живым щитом? Фэн Синь почти не дышал, замерев в этом неудобном положении. Они были одного роста, но сейчас Му Цин, склонив голову под тяжестью его руки и пригнувшись, оказался прижат к его груди. И слышал резкие, быстрые удары чужого сердца, хотя собственное тоже пыталось проломить ребра. От нехватки воздуха горели легкие, а жар, казалось, затопил все до единой клеточки тела. Каждое мгновение походило на вечность. Воображение рисовало самые страшные картины, ориентируясь лишь на звуки. Что-то шуршало, скрежетали когти. Темная сущность прошла мимо? Или уже почуяла их и готовилась наброситься, чтобы растерзать в считанные секунды? Му Цин почувствовал, как Фэн Синь вжался носом в его волосы на макушке, пытаясь заглушить собственное дыхание. Юн-Юн сбоку мелко дрожал, но вел себя тихо. Му Цин боялся пошевелиться и даже приобнять его — этим он мог легко их выдать. Наконец, когда он уже чувствовал, что не выдержит ни секунды без полноценного вдоха, по кухне пронесся поток воздуха, а дверь громко хлопнула, заставив всех троих вздрогнуть. Фэн Синь не спешил отпускать Му Цина, только пошевелился, слегка отклоняясь назад, а потом шумно начал хватать ртом воздух. — Ушел? — прошелестел Юн-Юн. — Да, — сдавленно сказал Фэн Синь. Му Цин выпрямился, и он убрал руки. Какое-то время они молчали, пытаясь отдышаться. Фэн Синь выглядел потрясенным, словно не верил, что это сработало. Му Цин не мог себя заставить нормально посмотреть на него. Лицо горело, по рукам и спине то и дело прокатывалась дрожь, которую невозможно было сдерживать. — Идем, — сказал, наконец, Фэн Синь. — Нужно пробраться во Дворец Четырех. Кивнув, Му Цин взял Юн-Юна за плечо. Вместе они выбрались из своего укрытия и прокрались к двери. — Путь свободен, — сказал Фэн Синь, приоткрыв ее и выглянув в щель. — Его не видно. — Не отходи, — велел Му Цин, посмотрев на Юн-Юна. Мальчик снова вцепился в его одежду. — Хорошо. Они вышли на улицу и бегом бросились по дороге, по которой шли. Вскоре за деревьями показалась каменная лестница, ведущая ко Дворцу Четырех. Фэн Синь остановился и запрокинул голову. Бывшее ясным небо заволокли блеклые серые тучи, скрыв солнце. — Ты знал? — спросил Му Цин, озираясь по сторонам, чтобы точно убедиться, что демон не последовал за ними. — Что? — Тот повернулся к нему. — Знал, какой у тебя элемент в основе ци? — Понятия не имею, — отмахнулся Фэн Синь. — Тебя это сейчас волнует? Нам нужно быстро пробраться внутрь, чтобы эта тварь опять тебя не почуяла! Му Цин отвел взгляд и не стал задавать других вопросов. Он полагал, что Фэн Синь догадался, что это может помочь, поэтому накрыл его собой, когда они прятались на кухне. Если нет, выходит, он сделал это без причины? Понадеялся, что сработает, но даже не подозревал, насколько оказался прав и почему? — Бегом, — скомандовал Фэн Синь, и они начали быстро подниматься по лестнице. Добравшись до дверей, он навалился на них всем весом, будто собирался протаранить, и забарабанил кулаком. — Эй! Впустите, это мы! Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем двери все же отворились. Фэн Синь пихнул вперед Юн-Юна и вошел следом. Му Цин оглянулся, ища взглядом темную энергию, но не увидел ничего, кроме низко нависших над территорией монастыря туч. Оставалось надеяться, что Вэй Чжилун успел добраться до Дворца Четырех раньше них. Му Цин вошел в зал и увидел сидевших на полу учеников и слуг. Мэй Няньцин с наставником Чжао расположились у стола. Перед ними лежали свитки. Рядом возвышалась стопка тяжелых фолиантов. Двери закрылись. Впустивший их личный слуга советника запер их на тяжелый засов. В этот момент все разговоры смолкли. Собравшиеся подняли головы и повернулись, как по команде. Му Цин едва не попятился, встретив направленные на него чужие взгляды. Даже Фэн Синь, еще не успевший пройти к остальным, напрягся и обернулся на него. — Вы чего? — спросил он. Мэй Няньцин поднялся с места и сделал несколько шагов вперед, остановившись перед рядами учеников. — Подойди.