***
Ближайший Теско* находился в пяти минутах ходьбы от их убежища. Несмотря на предложения Итана воспользоваться ножницами и душем, Бенджамин только завязал спутанные волосы в хвост и накинул на голову капюшон найденной Хантом тёмной толстовки. — Я приведу себя в порядок позже, не хочу сейчас тратить время, — пояснил он, и Итан не стал спорить, хотя не понимал, в чём была проблема с временем, ведь сам он легко мог подождать. Спрашивать, впрочем, не стал — потом так потом, не ему решать. Дождавшись открытия Теско, Итан предусмотрительно взял корзину для продуктов и осмотрелся. Этот магазин был небольшим, и продуктов им нужно было по минимуму, однако, оглядываясь на зачарованного видом заурядного супермаркета Бенджамина, он не был уверен в своем выборе. Можно было спросить, что его напарник хотел бы купить, но это казалось Итану слишком прямолинейным и непрактичным. Нужно было действовать тоньше. — Веришь, нет, а я соскучился по этому. Всё такое обычное, но в то же время совсем другое… Хотя прости, я это уже говорил, — капюшон и борода помогали скрыть широкую улыбку, что было даже к лучшему. Пускай Итан и чувствовал нечто сродни облегчению, когда Бенджамин был счастлив, странно поглядывающий на них продавец мог принять их за наркоманов — помятый вид обоих более чем располагал. — Интересно, Space Raiders** ещё есть в продаже? — Я не знаю что это, так что сходи проверь, — пожал плечами Хант, закинув в корзину несколько огурцов. — Бери что хочешь, денег у нас достаточно. — Что хочу? — Бенджамин сглотнул и неуверенно осмотрелся, незаметно для себя приложив ладонь к животу и сжав ткань толстовки. Итан так и не понял, почему его энтузиазм моментально пропал, но прежде чем он успел спросить, его напарник кивнул и спрятал руки в карманах. — Хорошо, я понял. Что хочу… Задумчиво повторяя одно и то же себе под нос, Бенджамин отошёл от Итана в глубь магазина. Пока тот выбирал продукты себе по душе — Хант был готов смириться с любой вредной гадостью в своем списке покупок, — он целенаправленно проходил мимо стеллажей и брал то, из чего можно будет приготовить полезный и питательный обед. Выбор пал на простую зелёную нарезку с рисом и мясом, но с последним уже возникли проблемы: о главной части обеда Итан хотел посоветоваться с Бенджамином. Скорее почувствовав, чем заметив его приближение, агент обернулся и подставил корзину для ожидаемой кучи самых разных вещей, но к набранным Итаном продуктам присоединилась только упомянутая раньше пачка оказавшихся чипсами Space Raiders и Twix. Вопрос о мясе застрял у Итана в горле. — И всё? — спросил он вместо этого, глядя за тем, как бывший пленник щёлкает костяшками пальцев от напряжения. — Будь моя воля, я бы попробовал здесь всё, но мы этого сделать не можем, поэтому… поэтому я решил ограничиться малым. Не хочу набирать много, у меня ещё будет возможность, — сказал Бенджамин с неуверенной улыбкой, словно ждал одобрения, после чего спохватился и зачастил. — Ты только не подумай, я не хочу казаться нахлебником и отработаю все затраты, я же обещал помочь. Я умный, вроде как, с техникой на «ты» — да, надо привыкнуть к новым технологиям, но я быстро адаптируюсь, всё- — Бенджамин! — влез посреди монолога Итан, для умиротворения замолчавшего мужчины положив свободную руку ему на плечо. — Я это знаю, тебе не нужно об этом беспокоиться. Сколько это всё стоит, фунт? Это мелочь! — Вообще-то, восемьдесят пять пенсов… — Ты действительно это посчитал? — …да, я это посчитал. Итан вздохнул. Он надеялся, что в будущем Бенджамин не будет чувствовать такого стеснения, и отчасти даже понимал, почему для него это тяжело. Столько лет взаперти даром не проходят. — Я не могу выбрать мясо на обед, — вернулся к своей первоначальной мысли Хант, решив закрыть тему до поры до времени. Бенджамин заинтересованно моргнул и посмотрел через плечо Итана в холодильник с мясом. — Хочешь курицу или индейку? Мне без разницы. Мужчина задумчиво хмыкнул, выдохнув Итану прямо на ухо, отчего тот слегка дёрнулся в сторону и коснулся потеплевшего уха, прикрыв это желанием заправить выбившиеся пряди. — Думаю, курицу, — не заметивший телодвижений Ханта Бенджамин вытащил из холодильника куриное филе и положил в корзину, после чего привычно качнулся с пятки на носок. — Что теперь? — Рис, — вспомнил Итан свой мысленный список, после чего прочистил горло и пошёл дальше. Его напарник последовал за ним, слегка отставая и с немым восторгом осматривая ряды консервов и пёстрых коробок сухих завтраков. Пока Итан оплачивал немногочисленные покупки и складывал их в пакет, он краем глаза поглядывал на Бенджамина, застывшего у стойки с каталогами и бесплатными буклетами. Стоило привыкнуть к тому, что его внимание привлекали даже самые обыденные вещи, но Итан не был уверен, что смотреть на это станет хоть сколько-нибудь легче. — Нашёл что-то интересное? — Хант вытащил одну продолговатую брошюру и осмотрел её со всех сторон, но кроме безвкусного сочетания синего и зелёного цветов с летящим над тропическим островом самолётом он ничего не увидел. Его напарник весело хмыкнул и показал на апрельский выпуск какого-то журнала с забавным морковным тортом на обложке. — Однажды один охранник по рассеянности забыл у меня в камере каталог. Такой же магазинный, со скидками на месяц, — взяв журнал со стойки, Бенджамин не вчитываясь начал листать глянцевые страницы. Между товарами с заниженными ценниками мелькали строчки статей и разнообразные фотографии от городов до квартир с типично рекламными счастливыми семьями. — Это была середина декабря, и выпуск того каталога был приурочен к Рождеству. Там везде были нарисованы эти ёлочки, гирлянды, снежинки и Санты… Наверно, тот парень выбирал подарки семье — я не спрашивал. Бенджамин усмехнулся и, снова осмотрев обложку, отложил каталог обратно. По его блуждающему пустому взгляду Итан понял, что мысленно он снова был в своей тюрьме. — У меня не могло быть ничего из «внешнего мира» без разрешения Соломона, поэтому, когда охранник спохватился, он вернулся обратно злой как чёрт. Будто я виноват, что у него ветер в голове. Я не мог оставить этот каталог себе, но… об одной страничке никто бы не узнал, — повернувшись к своему собеседнику, бывший пленник подмигнул ему и указал на скобы, удерживающие страницы вместе. От его неуместно мягкого выражения лица Итану почти что стало дурно. — Охранника не было минут десять, и мне хватило этого, чтобы разжать скобы, вытащить лист из середины и вернуть всё как было — он даже не заметил разницы. — Что там было? — поинтересовался Итан, когда замолчавший Бенджамин вышел из магазина. Тот обернулся к нему и хихикнул, когда осмыслил вопрос. — С одной стороны там был такой красивый нарисованный разворот с мальчиком, собакой и снеговиком. Они играли на улице, и большую часть листа занимали разные лекарства от простуды. «Не позволяйте сезонному чиханию и шмыганью носом встать на пути праздничного веселья и игр», — процитировал он кусок из статьи и выразительно шмыгнул — небо только начинало светлеть, и апрельское утро в Лондоне выдалось прохладным. Поняв намёк, Итан повёл напарника обратно в убежище. — А с другой было пособие по упаковке подарков и постер фильма, который должен был выйти в следующем году. Этот фильм… Чёрт возьми, даже не сиди я в неволе, я бы хотел посмотреть его не менее сильно! — Что это за фильм? — Итан сам не заметил, как заулыбался, когда чужие глаза моментально загорелись энтузиазмом. — Стартрек! Ты когда-нибудь смотрел сериал? Хотя, боже, о чём это я, ты не похож на того, кто стал бы, — Бенджамин закатил глаза на свои же слова, а Хант не почувствовал ожидаемого укола обиды — его напарник был абсолютно прав, и это начинало забавлять Итана. В конце концов, если бы Бенджамин хотел его задеть, он бы это понял.***
Обед, который по времени можно было назвать ранним завтраком, Итан приготовил в рекордно короткие сроки. Пока варился рис с курицей, он накромсал листья салата с зелёным луком и огурцами, после чего вытащил из холодильника яблоко, съел чуть ли не целиком и выбросил крошечный огрызок в мусорку. Да, аппетит перед едой портить не стоило, но он не ел уже больше суток и хотел скрасить ожидание. Заглянув в гостиную, Хант обнаружил Бенджамина на его излюбленном месте, только на этот раз он был не в старом спортивном костюме, а в толстовке и пледе, которым накрыл колени. Свет в комнате был выключен, и единственным источником освещения стало занятое мужчиной окно. На улице начал зарождаться рассвет, и Бенджамин наблюдал восходом солнца практически не мигая, приникнув лицом к стеклу. Итан видел, как напротив чужого прямого носа запотевало окно, а торчащие из-под капюшона волосы золотились первыми лучами. Казавшееся угловатым в свете уличных фонарей лицо теперь смягчилось, внешне омолодив бывшего пленного лет на десять — теперь Итан начинал верить, что они были почти ровесниками, хотя растрёпанная борода всё ещё вызывала сомнения. Когда Бенджамин перевёл блестящий взгляд на Итана — буквально на короткое мгновение, которое можно было списать на игру света, — тот невольно задержал дыхание и вцепился в дверной косяк. Исподтишка наблюдая за ним, Итан потерял счёт времени, и теперь наверняка выглядел странно, но вид Бенджамина, сквозящего молчаливой радостной тоской в утреннем свете, вызвал в нём прилив необъяснимой лёгкости. Редко когда Итану доводилось испытывать подобное, и он до конца не мог понять, что это было: в какой-то момент его глаза укололо, а в животе поднялось облако бабочек, что стремительно забивало и расширяло лёгкие. Хотелось смеяться и плакать, срочно сделать что-то и замереть на месте, полностью погружаясь в момент перехватывающего дыхание чувства полёта. Словно в свободном падении, зная, что он никогда не достигнет земли — а значит не разобьётся. В последний раз, когда он чувствовал нечто схожее, рядом с ним была Джулия, и Итан не хотел дальше думать об этом. Отпустив свои колени, Бенджамин жестом подозвал Итана ближе, и пока тот осторожно подходил, словно боясь спугнуть видение, тихо зашуршал фольгой. Когда Итан присел на свободный край подоконника, бывший пленный протянул ему одну палочку Twix, а вторую, в упаковке, оставил себе, глубоко вдыхая запах молочного шоколада и карамели. От удовольствия чужие глаза на пару секунд закрылись, после чего он снова вернул свое внимание рассвету. — Раз в год на Рождество Соломон делал мне подарок, — голос Бенджамина звучал едва слышно, но откусивший часть своей палочки Итан моментально обратился в слух, чтобы ничего не упустить. — Он приносил мне Twix, но отдавал его не целиком, а только половину. Вторую он ел сам, говоря, что в Рождество принято делиться со своими друзьями. Глаза Итана расширились после его слов, а сжатая в пальцах шоколадная палочка начала таять от тепла рук Ханта. Перехватив ее удобнее, чтобы не перепачкаться, он хотел было что-то сказать, но внезапно с кухни раздался громкий треск — зазвенел поставленный для варки таймер. Наблюдая за возникшей на лице Итана нерешительностью, Бенджамин легко улыбнулся и завернул свою палочку обратно в упаковку. — Съем после обеда, не хочу портить аппетит. Итан кивнул и спешно поднялся с подоконника, чтобы выключить непрекращающийся назойливый треск. На секунду задержавшись в дверях, он обернулся на продолжившего смотреть за ним Бенджамина — от того волшебного момента остались разве что блестящие, невероятно глубокие в утреннем свете глаза. Практически вылетев из гостиной, Хант выключил таймер и плиту, после чего начал готовить приготовленную еду к сервировке. Примерно через минуту из ванной донёсся приглушённый шум бегущей воды, и Итан задумчиво уставился на выход из кухни — похоже теперь Бенджамин решил-таки воспользоваться душем, что до этого откладывал. На фоне шумящей воды звон тарелки о стол казался слишком громким, но Итан не обратил на это внимания, чувствуя, как быстро забилось о рёбра сердце. Теперь он понял, почему бывший пленный не хотел занять ванну раньше. Он боялся пропустить рассвет.***
Опережая Бенджамина, на кухню ворвалось тепло пахнущего дешевым мятным шампунем пара. По внутреннему ощущению Итана на водные процедуры тот потратил минут тридцать, десять из которых ушли, видимо, на стрижку и бритьё — примерно столько не было слышно бегущей воды. В это время Хант принёс ноутбук на кухню и съел треть своего обеда, пока просматривал отмеченный перед походом в магазин рейс. Самолёт из Лондона в Стамбул должен был вылететь в 11 вечера, и у них было достаточно времени, чтобы поесть и отоспаться перед полётом. После покупки билетов на поддельные документы Итан успел скачать на ноутбук несколько важных вещей, когда Бенджамин закончил приводить себя в порядок и, одетый, вышел на кухню, шлёпая босыми ногами по плитке. — Я решил сильно не задерживаться, а то еда остынет, хотя Господь всемогущий, знал бы ты, как я не хотел выходить оттуда. Мне кажется, я смыл и состриг несколько килограмм, — Бенджамин приглушённо хохотнул, после чего посмотрел на Итана и вскинул брови. — Что? «Мне пора перестать так реагировать», — мысленно пнул себя Хант, выдавив из себя дружелюбную улыбку и закусив щёку. Теперь, если не обращать внимания на седину в коротко подстриженных волосах, Бенджамин окончательно убедил Итана в том, что был моложе него — во многом благодаря отсутствию бороды. — Выглядишь хорошо… в смысле, лучше! — поспешил исправиться Итан, после чего поджал губы и подтолкнул к мужчине тарелку с обедом. Весело фыркнув и бросив дружелюбное «спасибо», Бенджамин уселся напротив, и Хант воспользовался этим, чтобы спрятать лицо за экраном ноутбука. — Почему ты выбрал Стамбул? Итан не торопил с ответом, иногда поглядывая на рассматривающего тарелку Бенджамина: тот, за полминуты насмотревшись на кусок варёной курицы с рисом и соусом, спешно схватил со стола вилку и нож, после чего отрезал кусок филе и покрутил перед собой, любуясь игрой света на покрытом соусом кусочке. Такого удовольствия, с которым он взял мясо в рот, Итан прежде никогда не видел. Встретившись с благодарным взглядом Бенджамина, Хант улыбнулся ему в ответ и сам откусил немного от своей курицы. Закончили есть они примерно в одно и то же время — бывший пленный управился чуть быстрее, а потом, дождавшись Итана, подхватил обе тарелки со столовыми приборами и понёс их в раковину. — Я рассчитывал рейс, исходя из нескольких факторов. Первый — нам необходимо убраться из Лондона как можно скорее, предпочтительнее всего до конца этого дня. Второй — это не может быть дневной рейс, так как мы будем отсыпаться, а в Хитроу возможно усиленное наблюдение, — отложив вымытую посуду на стойку для сушки, Бенджамин вернулся за стол и вытащил из кармана завёрнутый Twix, беспечно начав жевать и жестикулировать. — Будь у меня возможность, я бы, конечно, сделал выбор наименее предсказуемым, но запутать следы и поиграть в вероятности мы ещё успеем. Помимо Стамбула там были рейсы в Ирландию и Мексику, но лететь в Северную Америку сейчас чревато, а Ирландия прямо у нас под боком. Конечно, Дублин потрясающий город, хотя… я могу и ошибаться. Для того, кто бывал там так часто, я помню его слишком плохо. — Пофему? — спросил Хант с набитым своей половиной сладости ртом, вызвав у Бенджамина неожиданный смешок. Бывший пленный достал из холодильника две небольшие упаковки с соком и протянул одну Итану, чтобы тот запил печенье с шоколадом. — Потому что, друг мой, настоящие ценители приезжают в Дублин не любоваться местными красотами. Мы приезжаем в пабы! — Подожди, то есть ты хочешь сказать, что по факту ездил в другую страну только для того, чтобы пить? — в ответ Итану Бенджамин громко сюрпнул соком и кивнул. — По долгу службы мне приходилось ездить в Дублин едва ли не каждый месяц, и на работе город осмотреть… проблематично. Ну, а потом ты освобождаешься, на улице уже вечер, и из всех развлечений тебе доступны только пабы — не так уж плохо, если подумать. Несколько пинт, и тебе уже до колокольни, как там выглядит этот город. Поначалу я вообще забывал, что нахожусь в Дублине, а не Лондоне. — А ты… — Британская разведка, — пожал плечами Бенджамин, словно это ничего не значило. — Скажи честно, ты пытался что-то нарыть на меня? Итан чисто инстинктивно перевел взгляд с собеседника на экран ноутбука, будто бы искал подтверждения своей честности. Как он и обещал, он не пытался искать, однако сказать, что ему этого не хотелось, он тоже не мог. — Нет, я интересовался только Синдикатом, — ответил ему правду Хант, и спустя пару секунд Бенджамин с улыбкой кивнул ему — он поверил. — Рад, что ты не тратил время зря. — О чём ты? — Как думаешь, много ли информации найдётся о человеке, что по воле «страшнейшего террориста современности» оказался отрезан от мира на двадцать лет? — Бенджамин помрачнел, согнувшись над столом и подавшись чуть вперёд, а его глаза напомнили Итану лондонское небо после захода солнца. — Никто не искал меня, потому что- — Он стёр всё о тебе, — закончил его мысль Итан, и на мгновение почувствовал, как холодок пробежался по его спине. — Мало кто придаст значение, что из технического отдела пропал один несуразный раздолбай, пускай я и был умнее любого другого сотрудника, — задумчиво постучав уголком коробочки от сока по столу, бывший пленный метким броском отправил её в мусорное ведро. — Соломон удалил меня из истории, стёр любые упоминания обо мне везде, где только можно. Единицы, что знали меня лично, могли бы обратить на это внимание, но что можно сделать, если вместе со мной пропали и все данные обо мне? Имя, прописка, колледж, где я учился, даже мой родильный дом. «Простите, господин министр, мой коллега по отделу неожиданно исчез, как и любая информация о нём, но поверьте, он был, я не сумасшедший!» Да уж, по крайней мере эйчарам не пришлось париться с увольнением… — Получается, сейчас я сижу перед человеком, которого не существует, — Итан для уверенности осмотрел собеседника с головы до пояса — ноги, к сожалению, скрывались под столом, и убедился в его существовании Хант только наполовину. — Получается, что так, — легко ответил ему Бенджамин, хотя Итан явно не спрашивал его, а утверждал факт. — К слову, без какого-либо фундамента начинать новую жизнь довольно сложно. Как я должен убеждать квартирных хозяек, что мне можно доверить жильё? И пустят ли меня на рейс? Я же теперь это, persona non sum! Или как это правильно?.. Тихий, но чистый смех Бенджамина помог упасть камню с сердца Итана — он относился к этому с лёгкостью и не сильно переживал о статусе «несуществующей персоны», а значит и Ханту не о чем беспокоиться. — Что-то я заболтался. На улице уже совсем светло, а мы ещё не спим — не порядок! — кинув весь оставшийся после их своеобразного десерта мусор в ведро, техник махнул рукой в сторону недо-спальни. — Возьми кровать себе, я посплю на диване. — Ты уверен? Я могу- — Да! — резко прервал его Бенджамин, после чего вымученно улыбнулся в ответ нахмурившемуся Итану. — Помнишь? Забей на вежливость, мне хватит и дивана. К тому же ты весь побитый, матрас тебе нужнее, Итан. — Ладно, тогда поставь будильник на 6 вечера, если я не проснусь раньше, — Итан вручил Бенджамину подушку и указал на лежащий у дивана планшет. Автоматически прижав подушку к груди обеими руками, он кивнул Ханту и направился в гостиную, а Итан, помявшись в дверях своей спальной каморки и подержавшись за рёбра, залез внутрь. Ему следовало отоспаться.***
Хитроу был одним из таких мест, где людей было много несмотря ни на что. Они рассредоточивались по всему зданию огромного аэропорта в ожидании своих рейсов, и время от времени к ним присоединялись толпы тех, кто только что прилетел в Лондон. Постоянная текучка живой массы делала это место неплохим для игры в прятки с правительством или террористами — если знать, как прятаться. Итан в очередной раз повернулся к обнимавшему свой багаж Бенджамину и мысленно похвалил их обоих: маскировку они выбрали что надо. Его напарник выбрал себе расстегнутую клетчатую рубашку с короткими рукавами, футболкой и платком на шею, дополнив образ глуповатого туриста очками и соломенной федорой, а сам Хант надел кепку и походного вида рубашку цвета хаки с множеством карманов. Посмотреть со стороны, так выглядели они как идиоты, и это было превосходно. Несколько раз, Итан был готов поклясться, он замечал в толпе тех, кто мог выслеживать их. За годы службы его глаз был намётан выявлять «своих» среди гражданских, и даже если в этот момент они не были «своими», факт оставался фактом — их нелепая маскировка работала. Удовлетворившись видом очередного не заметившего их остолопа, агент задумчиво постучал пальцами по обратной стороне планшета и в очередной раз пробежался взглядом по маршруту от стамбульского аэропорта до выбранного им тамошнего убежища. Дорогу он уже запомнил, и повторил путь чисто от скуки — в ожидании посадки на рейс прошло уже больше часа. Дёргающий ногой Бенджамин, похоже, был с ним согласен. — Долго там ещё? — спросил тот, хотя сидел лицом к табло с расписанием посадок. До их самолёта было около двадцати минут, но пустить на борт их могли чуть раньше. — Не думаю, — Итан почесал покрытую двухдневной щетиной щеку и снова посмотрел на напарника, который явно нервничал и чувствовал себя не в своей тарелке. Нужно было как-то отвлечь его. — Ты сказал, что грезил о чём-то. Когда предлагал выбрать место, я тебя перебил тогда. Мне жаль. Расскажешь, что это было? — Не проблема, я знаю, как это выглядело со стороны, — Бенджамин фыркнул и подоткнул свою сумку под подбородок. — И честно — сам не знаю. Обычно я начинаю молоть чушь, когда волнуюсь, и мысли не поспевают за словами. — Но всё же, куда бы ты полетел, если бы не всё это? Весь мир открыт, надо только выбрать, — вторя своим словам, Итан поднял взгляд на множество экранов с самыми разными рейсами во все части света. Последовавший его примеру Бенджамин улыбнулся и пожал плечами. — Понятия не имею. Может, рванул бы в Элэй, чтобы погрузиться в творческий трип с головой, а потом передознуться и ловить шизуху до конца жизни, а может, отправился бы в кругосветку на поиски чего-то неуловимого. Или, возможно, поехал бы в Вашингтон и попытал счастье с ОМН — у меня были такие мысли раньше, до тюрьмы, — бывший пленный нервно облизнул губы и улыбнулся Итану. — Или объездил бы на старой тачке каждую забытую богом деревеньку в Британии, в каждой выпивая по пинте и заводя друзей на одну ночь, чтобы потом, когда я наконец вернусь домой, все сотни их разных лиц слились в одно, помутнённое алкогольным туманом, и я вспоминал об этом странном многоликом друге как о лучшем человеке в своей жизни — и чтобы он обязательно звал меня Бенджи, как это делали родители. — Бенджи? — с улыбкой переспросил Хант, мысленно с лёгкостью накладывая этот вариант имени на образ своего напарника. Это подходило ему куда больше громоздкого и серьёзного «Бенджамин». — Звучит очаровательно. — Можешь звать меня так, если нравится, я более чем не против. «Бенджи» меня зовут только классные парни, которые мне по душе, — подмигнув усмехнувшемуся Итану, он поднялся с места и мотнул головой в сторону посадочной полосы. — Пойдем, думаю уже пора. — Хорошо-хорошо, как скажешь, Бенджи, — ответил ему вставший с кряхтением агент, и они разделили веселую улыбку на двоих. Однако при посадке в самолёт возникли непредвиденные проблемы, о которых Итан догадался только в тот момент, когда они уже оказались внутри. Решив закинуть сумки в багажный отсек, он обнаружил, что Бенджи вцепился в свою кладь мертвой хваткой и заметно побледнел, загнанно осматривая протискивающихся мимо них пассажиров. На сморщившемся лбу выступила испарина. — Ты что, летать боишься? — тихо спросил у него Итан, отобрав, наконец, сумку и засунув её наверх, оставив себе только ноутбук, наушники и пачку Space Raiders. Бенджи в ответ посмотрел на него, как на дурака. — Конечно нет, я постоянно летал раньше! Я просто- — У вам какие-то проблемы, господа? — за плечом так и стоящего между рядами Итана возникла стюардесса, и Бенджи вжался в спинку своего кресла с натянутой кривой улыбкой. — Нет, спасибо, все в порядке, просто мой… — Хант на секунду запнулся, спешно придумывая правдоподобную легенду, — жених боится самолётов, это его первый полёт. Он скоро привыкнет. Когда с кисло-улыбчивой миной напарник Итана кивнул стюардессе, та дружелюбно улыбнулась в ответ. — Тогда на всякий случай в кармане перед Вами есть пакеты, сэр. Если вам что-то понадобится, господа, то нажмите синюю кнопку на панели сверху. Вежливо поблагодарив ушедшую стюардессу, Итан сел на своё место и столкнулся с недовольно-запуганным взглядом тёмно-голубых глаз. — Понимаю, что ты сказал это чтобы она отвязалась, но я не боюсь летать, здесь просто слишком тесно, — Бенджи поправил прикрывающий шрам платок и уставился на ремень безопасности, старательно избегая взгляда понявшего всё Итана. Заставив себя пристегнуться, он просидел молча до конца инструктажа перед полётом, после чего указал на ноутбук в чужих руках. В его голосе Итан отчётливо слышал, как ему было дискомфортно. — И над чем ты собрался работать прямо в самолёте? — Это не для работы, — коротко ответил Хант и, когда самолёт наконец взлетел, включил ноутбук. — Я просто подумал, что эти четыре часа можно как-то занять. Воткнув в нужный разъём наушники, он протянул один напарнику, а другой воткнул себе в ухо. Когда недоверчиво поглядывавший на него Бенджи принял наушник и повторил его действие, Итан с хитрой улыбкой открыл непонятный файл. Всплывший на экране логотип Paramount сперва поставил бывшего пленного в тупик, а потом его глаза расширились в осознании. — Этого не может быть, — он недоверчиво качнул головой, неотрывно наблюдая за логотипом с роботом. — Почему нет? — Итан положил голову на ладонь, уперев локоть в подлокотник, и спрятал расплывшуюся на лице улыбку. Лицо Бенджи становилось всё яснее, и на место паники пришёл немой восторг. — Ты скачал грёбаный Стартрек на рабочий ноут, — сказал Бенджи так, словно не смотрел с горящими глазами на появляющийся в кадре космический корабль. Не зная, чем занять руки, техник схватился за пачку чипсов. Очередной приступ бабочек в животе Итан списал на взлёт самолёта и перепады давления. — А ты на нём слушал оперу, — отразил не-обвинение агент, с не меньшим интересом всматриваясь в происходящее на экране. Он и не помнил, когда в последний раз смотрел какие бы то ни было фильмы помимо тех коротких записей с условиями его миссий, и спецэффекты начинали казаться ему до невозможного реалистичными. Возможно, когда вся эта история с Синдикатом и прятками от властей закончится, ему нужно будет выделить немного свободного времени на другие фильмы — может быть даже с Бенджи, если тот захочет. Похоже, что несмотря на двадцать лет отрыва от цивилизации, он разбирался в кинематографе куда больше Итана, и это могло бы быть неплохим поводом для такого отдыха. Но загадывать наперёд — глупая затея, ведь никто из них не знал, чем всё может обернуться. У них было ещё много дел, а конечная цель казалась недосягаемой. Их борьба с Синдикатом только началась.