Фейри-таун

Вошедший был того же розлива, что и Моро — фейри. От него даже пахло похоже, только более ярко, подавляюще. — Я от вашего покойного отца, — произнес он, рассматривая по очереди то Армана, то хозяина дома. — В случае его смерти, что и случилось, я обязан передать вам письмо. — Вы кто? — спросил Вивьен, выхватывая протянутый конверт. — Бес. Меня так зовут. Вивьен уже был в зале, стоя спиной к окну и разрывая бумагу, а Арман, не двигаясь, смотрел на гостя. Тот, так же не моргая, смотрел в ответ, и Арман кивнул в сторону кухни: — Кофе? — Холодное есть что? Вивьен пришел спустя несколько минут, когда Бес устроился за столом со стаканом колы со льдом, протянул Арману письмо и замер, ожидая его комментария. «Сын. Меня уже не будет, когда ты это прочтешь, поэтому считай, что это мой тебе привет с того света. Никто не знает точно, куда мы уходим после смерти, туда ли, куда и все люди, или у нас другой загробный мир, но я все равно буду помнить о тебе и по возможности оберегать, как не сумел при жизни. Я подтверждаю, что пишу эти слова по собственной воле и без чьего-либо давления. У меня осталось незавершенное дело, я прошу тебя закончить его — это дело всей моей жизни, и твоя собственная напрямую зависит от него. Человек, который принесет тебе это послание, объяснит, что нужно делать, пожалуйста, выполни его просьбу. Иначе все, чем я занимался, что нажил при жизни, вся твоя дальнейшая судьба станет прахом. И помни: что бы ни случилось и что бы ты ни узнал обо мне и нашей семье — мы тебя всегда любили как сына и как брата». — Откуда у тебя это? — поднял глаза на так и не снявшего куртку парня Арман. — Я получил его лично от покойного господина Моро еще до Рождества. У меня должок перед ним и его людьми, поэтому пришлось ввязаться, — ответил тот. — Почему именно мне доверили это? Потому что очень просто хранить секреты, если общаешься только с мертвецами. Они не отличаются болтливостью. — Патологоанатом? — предположил Вивьен. — Нет, как банально. Могильщик. Моя задача — отвезти тебя в самое ближайшее время в Луизиану, на болота Манчак, открыть дверь в построенный там в тысяча девятьсот десятом году дом и забрать то, что там находится. Не спрашивайте, что именно — я не знаю сам, мне скажут, когда прибудем. Предлагаю отправиться в аэропорт сегодня же и закончить это все. У меня на утро клиент. — Один он не полетит, — сказал Арман, а Вивьен, забрав письмо, перечитывал его повторно. — Хоть со всем вашим детективным отделом, только поскорее, — закатил свои необычные глаза Бес. — Жду вас через два часа, два места на самолет забронированы, а вы, — он флегматично дернул плечом и повернулся к Арману, — если успеете купить билет. Всего доброго, встретимся перед посадкой. Бес ловко крутанулся на высоком стуле, слез с него, поставил пустой стакан в мойку и через секунду входная дверь захлопнулась за ним. — Я должен заехать в участок, составить рапорт о сложившейся ситуации и сделать запрос на подтверждение личности этого субъекта, — произнес Арман, аккуратно поднимая стакан двумя пальцами и засовывая его затем в пакет для заморозки льда. — Без этого никто никуда не полетит. Ясно? И еще — ты уверен, что письмо писал твой отец? — Да, это его почерк, — проговорил Вивьен, складывая бумагу так бережно, будто она могла рассыпаться. — И его интонация. Поэтому я склонен верить, что все это — правда. Хоть какое-то событие и шанс выяснить, что произошло с ними. От человеческой полиции все равно практически нет пользы. Только любопытно — что за дом на болотах? — На Манчаке водятся аллигаторы, — шагая следом, напомнил Арман. — Водяных змей — как саранчи. Не переношу это место — там душно и жарко, местные видели, как всплывают трупы, утянутые на дно ураганом в тысяча девятьсот пятнадцатом году. — Россказни. Они должны были разложиться за столько лет. Или их сожрали бы аллигаторы. Открыв шкаф в спальне, Вивьен достал что-то, внешне напомнившее джинсы, но более эластичное, облепившее его ноги и зад как тонкий латекс. Поднял руки, схватывая волосы в узел резинкой на затылке, и Арман сглотнул, взглянув на его шею в вороте футболки. Опустил глаза ниже, но тут же пожалел: между расставленных длинных ног Вивьена захотелось просунуть руку. Ладонь на внутреннюю часть бедра легла бы идеально — большой палец к паховой ямке, указательный трется о шов. — Тем не менее такая информация есть, — сказал он, на миг прикрывая глаза. — У потомков погибших от урагана до сих пор присутствует уверенность, что болота прокляты Джулией Браун, которая сначала лечила людей с помощью вуду, а затем затаила на них обиду. И ураган — ее рук дело. Как раз в день ее похорон. — Говорят, что в болотах живут кровососущие ведьмы Лугару — в них ты тоже веришь? — хмыкнул Вивьен, разворачиваясь. — Это обычное тоскливое место, господин полицейский. Подозреваю, что ничего мистического там нет — только эти ужасные полусгнившие деревья, водяные твари и зеленая тина. И что-то, что мой отец там спрятал. Но раз он говорит, что это необходимо найти, значит, придется искать. Все лучше, чем сидеть на месте в тупом ожидании. — Все равно мы никуда не поедем, пока я не… — Иди. Я подожду. Уложив руки на плечи Армана, Вивьен наклонил голову и улыбнулся краем губ. По телу растеклось знакомое уже умиротворение, и желание никуда не идти, а наоборот, остаться усилилось. Вивьен вдруг резко вздрогнул, как от резкого звука, и отступил. — Что случилось? — спросил Арман. — Ничего, — моргнул Вивьен. — Вспомнилось… неприятное. Про отца и брата. Арман в сказанное не поверил — на лице Моро не читалось скорби или отвращения. Только удивление, точно он увидел что-то, чего не ожидал. Но разбираться в нюансах подобного рода уже было некогда, поэтому Арман, не забыв про пакет со стаканом, поспешил в участок. Оставшись наедине с собой, Вивьен постоял посреди спальни, вспоминая во всех подробностях мелькнувшую в голове картинку: снова дождь, запах сырых, прелых досок и потревоженной пыли, белое-белое лицо Армана с темными глазами, слипшимися от влаги ресницами. С выражением тревоги в этих темных глазах — такого он еще не видел. Вивьен прошагал к окну, убедился, что небо чистое, без намека на плохую погоду, затем нашел в открытой вкладке браузера прогноз погоды в штате Луизиана, где тоже на ближайшие пару дней обещали отсутствие осадков. Значит, можно выдвигаться в путь без опасений — очередное вероятно-невероятное видение, которое могло и не произойти. Но на всякий случай он вытащил из шкафа удлиненный пиджак, чтобы засунутый за пояс «Глок» не был заметен. Со связями, оставшимися от отца, его пустили бы в самолет и с винтовкой, главное только, чтоб она не пригодилась. В участке Арман добыл необходимую ему информацию о разноглазом с рекордной скоростью, благодаря тому, что «пальчики» того успели засветиться в базе несколько лет назад: его звали Десмонд Уолш, ранее привлекался по делу парня из Энглвуда — обычная потасовка, закончившаяся для парня сломанным ребром, а для Уолша штрафом, который он так и не выплатил. Больше ничего по нему не было. — Чего такой кислый, Арман? — заметив его, поинтересовался вездесущий Клинт, который тащился по коридору навстречу ему со стаканчиком латте из автомата. — Девку тебе надо, дружище, или… — Или не девку, — хмыкнул Арман многозначительно, мелькнув рядом и оставляя его с открытым ртом. Конечно, завтра о его внезапном каминг-ауте будет знать весь отдел, но это было неважно, когда впереди маячили манчакские болота. Откровенно нехорошее место. По-настоящему неприятное, удушливое. История с ведьмой-вуду, как и с телами погибших от урагана, бесспорно, приукрашенная современная легенда для туристов, которые любили путешествия в «таинственные» места. Как и с Лугару — ведьмы-оборотни якобы сбрасывали человеческую кожу и прятали ее в деревянных шкатулках и ступах, обращались в птиц или светящиеся шары, чтобы пить ночами кровь из местных. Часть ее при этом относилась «дьяволу», живущему на дне. На самом же деле все эти легенды являлись детскими сказками в сравнении с теми, кто действительно обитал на болотах: древними, существующими со времен возникновения этого места оборотнями. Это были не городские псы, а нечто хтоническое, с завидным запасом самоиронии — ни одному фейри или духу не пришло бы в голову обращаться в человека со свиной мордой или огромную, размером с дом, корову. А то, что обитало в мутных стоячих водах, любило забавляться фантасмагорической ересью вроде этой. — Рапорт у вас на почте, распечатаете сами в случае необходимости, — заглядывая в кабинет шефа, сообщил Арман. — У меня командировка. В Луизиану, на неопределенный срок. — Я тебя разве отпускал? — откликнулся тот, взмахнув четками из рыжего авантюрина. Ингред продолжал снабжать все полицейское управление подобной лабудой и чаями для очистки печени. Арман, стоя в дверях, поправлял манжеты рубашки с отстраненным видом, потому шеф, вздохнув, продолжил: — Ситуация с вашими ухудшается — опять потасовки в юго-западных районах. А тебе куда-то приспичило. Кого мне отправлять?.. Ладно, у тебя три дня. Перед отъездом Арман зашел к себе, забрать кое-какую мелочь, и с порога поморщился: несло человеком. Половозрелым самцом, гормонами и кровью. Неслышно ступая, Арман вошел в свою спальню и наклонился над спящим на разоренной постели светловолосым юношей, прекрасно обнаженным, со свежим следом от укуса на шее, но выглядящим свежо и полнокровно, как розовощекий Купидон, порхающий за спиной Венеры. Арман хмыкнул, и Купидон, разлепив сонные веки, вылупился на него, а затем резко сел на кровати, прикрывая пах простыней. — Приятно познакомиться, Дени, — произнес Арман, приседая рядом с ящиком комода и отыскивая среди галстуков и коробок с запонками капсулы с желатиновой оболочкой и наполнением, которое могло в экстренном случае заменить унцию крови. — Здравствуйте, — пробормотал Купидон. — Гретхен она… в ванной. Она сказала, что спальней вы почти не пользуетесь… — Верно. — Арман задвинул ящик, пружинисто поднялся и перевел взгляд на него. Дени нервно коснулся пальцами шеи и застыл. — Но как ты думаешь, что бы сделал один взрослый, сдержанный, но не успевший позавтракать хозяин дома, увидев в своей постели распакованный и разогретый десерт? — Можно мне уйти? — проговорил Дени так тихо, что пришлось прислушиваться. — Не стоит. Я зашел на минуту, уже ухожу, и меня не будет еще долго. Пользуйтесь моей спальней с чистой совестью, только, пожалуйста, не трогайте стол — я ставлю на него кофейные чашки. — Дени потупился, и Арман произнес: — Уже трогали? Извращенцы. Перед тем как уйти, Арман постучался в ванную. Гретхен, не учуявшая его сквозь завесу пара и фруктовый аромат пены для ванны, промурлыкала: — Что случилось, котик? — Случился я, — сказал Арман, и она ойкнула. — Гретхен, пожалуйста, не сношайтесь на моем столе. Он с выставки, на нем пили чай потомки Людовика, а вы… Я ушел. Пока, Гретхен. — Удачного дня, господин! Садясь в такси, он невольно улыбнулся — Дени, похоже, влип надолго. Однако сравнительно неплохое настроение начало портиться, стоило автомобилю приблизиться к парковке перед зданием аэропорта. Телефон Вивьена оказался выключен, а номер мобильного Беса Арман непредусмотрительно не записал, хотя тот мелькал в досье. Регистрация билетов еще была открыта, он успевал, но к кассам не пошел — чутье вело в другую сторону, к залу ожидания, а когда мимо пронеслись двое охранников, он ускорился и оказался у двери уборной намного раньше. Оттуда, зажимая разбитый нос мокрой салфеткой, показался Бес. — Где? — рявкнул Арман, выходя из себя за считанные секунды. — Я не знаю, — поняв, про кого он спрашивает, прогундосил тот. — Мы вошли в зал, и ему стало плохо, закружилась голова. Он вошел первым, потом я… А потом мне, как видишь, вмазали, и я вырубился. — Я тебя самого закопаю, — Арман вцепился в его ворот и встряхнул, но так же скоро оттолкнул, сделал шаг назад и затерялся в толпе. Скорее всего, отправился на парковку, куда же еще, а потом станет размахивать значком и требовать записи с видеокамер — так подумалось Бесу, который, прислонившись спиной к стене, ждал, пока до него добегут, наконец, охранники, увидевшие на мониторах, как из уборной, перекинув через плечо тело Вивьена, выходит бородатый здоровяк в солнцезащитных очках. Бес ставил сто из ста, что его не догонят, даже Арман. А к тому времени, когда Арман узнает в бородаче знакомую личность, тот успеет передать Вивьена заказчику. — Врежь мне, только нос не сломай! — воскликнул Бес, когда Вивьен уже лежал на кафеле без сознания — вряд ли бы это удалось, если бы не подсыпанный в минералку пятнадцатью минутами ранее секретный ингредиент. Все должно было быть правдоподобно, поэтому пришлось пожертвовать своим красивым носом. Иначе Арман бы первым заподозрил его — он и так будет его подозревать, но потом. Нехорошо, конечно, работать сразу на два фронта, но перед Корком у него был должок, а за похищение ему еще и хорошо заплатят. После всего.

***

Плохо стало еще в такси, Вивьен попросил остановить машину и купить минералку. Или сначала он попросил купить минералку, а потом сделалось плохо? Вспомнить так и не смог. Только то, что остаток пути шли пешком, а где-то сзади, в десятке метров, их пасла охрана. — Надо позвонить господину полицейскому, — произнес Вивьен, заторможенно соображая, что его ведут куда-то вглубь зала аэропорта. — Я ему уже позвонил, он почти на месте, — сказал Бес. — Идем, тебе нужно умыться холодной водой — сразу станет легче, вот увидишь. Вивьен переступил порог уборной и… все. То ли упал сам, то ли помогли, но очнулся уже с завязанными глазами и заткнутым ртом, в положении сидя, привязанный к трубе или столбу. Наклонился вперед, вывернул руку и ощупал — точно, к столбу. Пахло сыростью, ряской, ржавым железом. И хотя он с легкостью бы разорвал веревки в любое другое время, сейчас сил не оставалось даже на то, чтобы пошевелиться. Явно чем-то опоили. Господин полицейский разочаруется в его мыслительных способностях — попался как ребенок.