Полгода спустя.
Сегодня последний день съёмок 3 сезона Академии Амбрелла. Встав в 6 утра, я сделала утренние процедуры, собралась и поплелась на съёмочную площадку. По пути мне встретился Джастин и вдвоем мы дошли до места назначения. Зайдя каждый в свой трейлер, я переоделась в одежду для съёмок и вышла на локацию. Там собрался уже весь каст, включая второстепенных актеров и съёмочную группу с костюмерами и визажистами. Заметив Эйдана которому крепили микрофон, я поспешила к нему. Парень был одет в обычную одежду Номера Пять. Поздоровавшись, мы завели разговор о премьере фильма. Через пару минут, когда микрофон Галлахера был закреплён, к нам подошли все главные актеры и режиссер. «Ну что ж, раскрываю загадку сегодняшнего дня, ребятки» — проговорил Стив, становясь между мной и Эйданом. Лучезарная улыбка озарила лицо Блэкмена — «Сегодня снимаем поцелуй Пятого и Восьмой!». Мои глаза расширились от удивления, как и глаза парня, стоящего в паре метров от меня. «Аа, ну теперь понятно, почему все дни Вы ходили такие довольные…» — заторможено произнес Эйдан, переводя взгляд на меня. Сзади Джастин и Роберт издали какой-то нечленораздельный звук, обозначающий, что все только и ждали нашего поцелуя.
*
Весь день прошел нервно. Все сцены переснимались огромное количество раз, иногда забывались реплики и поэтому под конец дня все были измучены. Оставалась единственная сцена, съёмки которой Стив Блэкмен откладывал до последнего.
Восьмую снова отчитали за плохое поведение, и Сер Реджинальд Харгривз пригрозил девушке очень жестокое наказание. Состоя в Академии «Сперроу», дети должны быть намного собранней, в отличие от пришедшей из прошлого Академии «Амбрелла», приводя воробушкам не самый лучший пример. Отец не выгнал Академию Зонтиков, сославшись на хорошее расположение духа.
Номер Восемь стояла посередине зала, закрывая красно от слёз лицо и громко всхлипывая. (для того чтобы довести себя до такого состояния я вспомнила свою бывшую подругу и её предательство, которая до сих пор пытается восстановить нашу дружбу)
Чуть тяжелая мужская рука легла на миниатюрное плечо Восьмой, поворачивая девушку на 180 гадусов. Пятый стоял весь в крови и в другой руке он держал огромный топор, кровь на острие которого уже запеклась. «Отец не имеет права так давить на тебя…» — голос был хриплый, Номер Пять откинул оружие в сторону, обнимая девушку и утыкаясь ей в плечо. Топор с неприятным гулом вонзился остриём в пол. Восьмая неуверенно обняла «зонтика» в ответ, теперь плача в голос. По сторонам показалось голубое свечение…
«Стоп! Снято!» — послышалось со стороны. Я отдалилась от Эйдана и довольно хмыкнула. Мы пошли в другую комнату особняка. Я шла сзади Галлахера и заметила, что парень даже вне съёмок ходит как и Номер Пять. Поровнявшись с ним, я отметила замеченную деталь — «Ты в курсе, что даже вне съёмок ходишь как Пятый?» — актер посмотрел на меня. «Нет, уже не замечаю. Номер Пять стал как часть меня, наверное поэтому я сейчас смотрю на тебя как и этот кофейный наркоман» — смех пробил нас и спустя несколько минут мы прошли в комнату Номера Пять.
По указаниям режиссера Эйдан прижал меня к стене. «Три, два, один. Мотор!» — камера заработала.
Восьмая оказалась прижата Номером Пять к стене. Слёзы девушки сразу остановились и она испуганным взглядом смотрела на парня. Глаза Пятого бегали по заплаканному лицо Номера Восемь и остановились на распухших губах. Парень осторожно прикоснулся к губам девушки, покусывая, а затем зализывая ранки, извиняясь. Восьмая отвечала неуверенно, неумело, но очень старательно, обнимая парня за талию. Когда воздух покинул чат лёгкие обоих, пара отстранилась.
Камера приблизилась.
Обхватив лицо Восьмой, Пятый еще раз прикоснулся к сладким губам девушки и отстранившись, обнял, прижимая голову любовницы к груди. «Всё будет хорошо, обещаю…»
«Стоп! Снято!» — послышалось со стороны и зал залился звонким смехом и аплодисментами. Я обняла Галлахера, который через мгновение подхватил меня на руки и закружил. Поставив меня на землю, парень показал коллегам, чтобы они были потише. Окружающие затихли, наблюдая за молодым актером, который явно нервничал. Секунда, и Эйдан стоит передо мной на колене. Параллельно, он засунул руку в карман пиджака формы Академии, Галлахер достал кольцо. Джастин и Роб уже по привычке довольно завыли. На мои глаза навернулись слезы, ноги стали ватными, но я удержалась, стоя в шаге от актера.
«Дорогая Долли. Прошло уже как пол года с нашей первой встречи. Моя принцесса, я испытываю к тебе невероятно большое и воистину прекрасное чувство, без которого человек не живет, а просто существует — это любовь. Ты для меня всё и даже больше, ты та, ради которой я продолжаю жить и дышать. Я люблю тебя, и буду любить вечно! Согласна ли ты стать моей девушкой?» — я упала в объятия парня, целуя его в скулу и через слезы шепча одно и тоже — «Да, да я согласна…». Эйдан обнял меня за талию, после поднимаясь вместе со мной.
Улыбка не сходила с лиц всех, кто наблюдал за происходящим. К нам подбежали мои родители и родители Галлахера, которые каждый день съёмок проводили за кулисами. Посыпались многочисленные поздравления и объятия со стороны семьи и коллег. Надев кольцо мне на средний палец правой руки, Эйдан попросил оставить нас наедине. Все удалились с громкими обсуждениями о новой паре.
Взяв мои холодные руки в свои, Эйдан усмехнулся, поднимая мое заплаканное лицо. «Ты счастлива…?» — прошептал он мне на ухо, в ответ получив такое же тихое шептание — «Я самая счастливая девушка на планете…». Прильнув к моим губам (что не происходило на протяжении полугода), Галлахер взял меня на руки, и, присев на кровать в комнате Номера Пять обнял. Просидев неподвижно и в тишине около пяти минут, парень посмотрел в мои глаза. «Я всегда хотел жить отдельно от родителей» — я просто прижалась к своему парню сильнее. «У меня на примете есть несколько домов, которые стоят на продаже, согласна жить со мной?» — озвучив вопрос, Эйдан растрепал прическу Номера Пять, над которой старались на протяжении нескольких часов. «Это слишком очевидный вопрос Эйди, я согласна уехать за тобой хоть на край света…» — улыбка озарила лицо Галлахера. «Как ты меня назвала? Эйди?» — я кивнула. «Отныне я только для тебя буду Эйди…» Я рассмеялась от того, что дыхание актера щекотало мою щеку — «Поспишь сегодня со мной?» — умоляюще спросила я, строя щенячие глазки, получив положительный ответ и нежный поцелуй. «Тогда завтра поедем смотреть дома, хорошо принцесса?» — кивнув я слезла с ног парня и обняв меня за талию, мы вместе пошли домой к Эйдану.
По пути нас встречали заинтересованными взглядами, а порой они были завистливыми. Несколько поклонниц начинали плакать и убегали домой, смотря на меня убийственным взглядом. Войдя в дом парня, мы увидели наших родителей, бурно обсуждающих признание актера. Они были так увлечены разговором, что не заметили как мы прошли на второй этаж.
Сняв с себя уличную одежду, Эйдан одел ночные шорты, оставляя торс открытым. Я стояла в ступоре, наблюдая за накачанной спиной любимого. «Эйди, у меня нет другой одежды…» — разочарованно произнесла я, сразу получая в лицо чёрную толстовку с капюшоном. Нахмурив брови и надув губки я обиженно посмотрела на Галлахера, которого распирало от подступающего смеха. Парень подошел ко мне, кладя руку на плечо и продолжая смеяться — «П.прости, просто ты такая милая к.когда злишься!» — я ткнула Эйда в бок, на что он прекратил смеяться и просто нежно поцеловал, прикасаясь к моему языку. Отстранившись, Галлахер стал раздевать меня — «Давай, раздевайся, я спать хочу…» — зевнув, парень снял с меня блузу открывая вид на белье. Лицо Эйдана впервые залилось краской, на что я рассмеялась и попыталась закрыть его глаза своей рукой.
Отодвинув мою руку и убрав обе, схватив за запястья, открывая вид на мою грудь. Я покраснела следом за парнем, шепотом спрашивая — «Ты закрыл дверь на замок?». Кивнув, Эйдан приблизил лицо к груди, уткнувшись и вдохнув мой запах, он поцеловал каждую грудь и отдалившись одел на меня толстовку. Отойдя от ступора я покраснела еще сильнее и сняв с себя штаны, я осталась в одном белье, поверх которого была единственная толстовка Галлахера, которая слава богу прикрывала все мои достоинства. Эйд сел на край расправленной постели, постукивая по ногам, приглашая меня сесть. Я села и почувствовала пальцы актера на моей голове, которые снимали резинку с моих волос. Откинув резинку на прикроватную тумбочку, Галлахер взял меня на руки и положил на одну сторону кровати, ложась рядом, кладя подбородок на мою макушку и притягивая меня за талию. «Спокойной ночи, принцесса…» — голос Эйда снова стал хриплым. «Спокойной ночи Эйди…»
