Звезда Гадеса: Враждебный Захват

      Мои друзья скажут вам, что я всегда мечтал о мирах, которых никогда не видел, и тосковал по людям, которых я никогда не встречал. Некоторые из них даже говорят, что у меня душа исследователя. Признаться сказать, я просто никогда не вписывался ни в моей семье, ни в своем городе, ни даже на Земле. Так что никто не удивился, когда я вступил в Организацию Военно-Морского Флота. Это придало моей жизни необходимую структуру, но Миссия «Гадес» поставила над ней более высокую цель. Но не из-за привлекательных видеороликов о вербовке я подписался на то, что, вероятно, было односторонней миссией в неизведанную галактику. Это не было обещанием непревзойденной оплаты или щедрых земельных наделов в нетронутых мирах, или даже соблазном потенциального первого контакта с инопланетными расами. Лишь запах дешевых духов Дéззи заставил меня подписать двадцатилетний контракт на полет на борту космического корабля «Икар» в далекую, неизведанную галактику Гадес.       «Вы без формы, Лейтенант», — несмотря на ее игривую насмешку, голос Деззи был сладок, как мёд. Я мог слушать, как она читает рабочий график на следующий год, и никогда бы не устал от этого. Я перевернулся на бок, позволив своей руке упасть с края ее кровати. Она приложила ладонь к стене и поставила датчик на её поверхность. Я просканировал его в поисках сигнала ситуационной осведомлённости, но, прежде чем я нашел дату и время, отображаемые в углу экрана, мой взгляд задержался на Деззи, впившись в изгибы её тела. Она вытерла длинные черные волосы полотенцем и собрала их в пучок, обнажив свою изящную шею. Мои пальцы жаждали провести по шраму, который шел от ее уха до поясницы. Она никогда не говорила об этом, и тот факт, что она даже позволила мне прикоснуться к нему, уже доказывает, насколько мы сблизились за последний год.       Однако моя улыбка исчезла, когда она натянула свой костюм для полёта и застегнула его. Нано-структура её именного бейджа отключила ее ДНК, превратившись в буквы, означающие Командир Дéзери Пи́рсон.       «Ты опоздаешь, Пауль. Я не могу вечно тебя прикрывать. Ты же знаешь, три раза в месяц кого-то должны отправлять на санитарную службу», — в ее изумрудно-зеленых глазах вспыхнули и радость, и разочарование.       Большинство людей вздрогнули бы при упоминании о санитарной службе. Но мысль о чистке туалетов меня не особо беспокоила, в отличие от того, что надо надеть скафандр, выйти в открытый космос и соскоблить углеродные царапины с корпуса. По моей спине пробежала дрожь.       С момента последней поломки корабля прошло больше года. К сожалению, тогда один бедолага превратился в человеческое эскимо. Командование заявило, что санитарные работы безопаснее, чем работа в машинном отделении или в обслуживании электросетей. Я, конечно же, не согласился. На борту корабля ожоги обрабатывали спреями, лучевую болезнь лечили лекарствами.       Когда я сидел в откидном кресле, наш корабль вновь испытывал состояние невесомости, но Деззи сообщила, что гравитация вернутся через пару минут.       Я потянулся к смятой форме, лежащей среди вещей других членов экипажа. В помещении Старшего Офицера не приходилось бороться с невесомостью, поэтому большинство наших свиданий проходили здесь. Это было куда проще при наличии гравитации.       «Нет», — сказала Деззи со строгим взглядом, — «Тебе необходим душ!». Она разгладила края своей спец. одежды и достала пистолет, который она хранила на тумбочке рядом с ее кроватью. Это была роскошь, к которой я еще не привык, даже спустя столько времени. Моя комната, мягко говоря, была самой что ни на есть обыкновенной. По сравнению с этим кабина Старшего Офицера была роскошной. В нем даже был иллюминатор. Я посмотрел на массивную огненно-красную туманность вдали. Его сходство с описанием ада было причиной того, почему мы назвали это новое место Гадесом. Я смотрел на неё, будто загипнотизированный. Эта туманность была невероятно красивой. Она не двигалась, в отличие от звезд, мчащихся по окнам космического корабля. Поэтому я мог вдоволь насладиться её неимоверной красотой.       «Ты проводишь слишком много времени на палубах с гравитационными пластинами», — сказал я.       Деззи приподняла бровь: «Ревнуешь?»       «Конечно нет! У вражеского корабля может и не быть такой гравитации. Мы привыкаем и становимся слишком мягкими, — сказал я, беспомощно глядя на ее пышную грудь, — нет. Лучше оставаться твердыми».       Она закатила глаза на мои слова, и я покраснел. Я не хотел, чтобы она это так поняла. «Не волнуйся, — сказала она, прикрепляя две золотые звезды к воротнику скафандра, — заработай пару таких, и ты сможешь проводить в моей кабине столько же времени, сколько и я».       Я пожал плечами и поиграл уголком простыни, который свободно лежал у меня на ногах. Я хотел повышения с тех пор, как встретил ее. Совпадение наших рангов означало бы, что нам не пришлось бы полагаться на милость капитана в наших отношениях. «Сотрудничество с вышестоящим членом экипажа противоречило правилам и могло привести к дисциплинарным взысканиям, вплоть до увольнения».       Я указал на пистолет в ее руке. «Ты все еще умеешь пользоваться им?» Конечно, она умела. Я видел, как на прошлой неделе она набрала дальность: сорок семь из пятидесяти попаданий как по неподвижным, так и по движущимся целям. Второй лучший из когда-либо записанных «Икаре». Но мой рекорд — пятьдесят из пятидесяти — все еще оставался недосягаемым. Мы оба знали, что это лишь вопрос времени, когда-нибудь она побьёт его. Но я испытал немалое удовлетворение, зная, что ей это никогда не удастся. В конце концов, нельзя улучшить совершенный результат.       Деззи проверила заряд батареи пистолета и поместила её в магнитное зарядное устройство на левом бедре. Командный состав обычно не ходил вооруженный до зубов, но Капитан Корабля Джеймс Райт приказал это сделать после прохождения через Разлом в Пространственном Континууме. Никто не знал, чего стоило ожидать в галактике Гадес. Несмотря на то, что дроны отправили на Землю десятки ПетаБайт данных, ничто не могло заменить инстинкт. От всего происходящего у меня уже неделю волосы стояли дыбом. Я полез в ящик и схватил два патрона, бросив их Деззи в голову. Она поймала их обоих левой рукой, даже не подняв глаз. У неё была отменная реакция.       «Они могут вам понадобиться. У меня плохое предчувствие насчёт сбора войск», — сказал я.       Она сунула патроны в карман и повернулась к двери. «Серьезно, Пауль. Если ты опоздаешь…».       «Нет, я не опоздаю», — сказал я, бросаясь в душ. По пути я подобрал свою форму. Дверь в каюту Деззи закрылась за ней со свистом воздуха, который можно было услышать даже из ванной комнаты. Воды было достаточно на довольно долгий душ. В любой другой день у меня возникло бы искушение потратить первые полчаса своей смены, чтобы немного побаловать себя. Но сегодня все было иначе, ведь мы прибыли на точку Сбора Войск, но всё ещё не были готовы…

***

      Спустя некоторое время после выхода из душа, мой наручный компьютер послал мне вызов на станцию. Я выбрал прямой путь через ремонтные трубы. Мне пришлось подняться примерно на пятнадцать лестничных пролетов, прежде чем искусственная гравитация, создаваемая вращающимися кольцами фюзеляжа «Икара», уменьшилась. Приближаясь к центру корабля, я практически в невесомости проплыл метров пятьдесят до люка командной палубы.       Я схватился за ручки на стене рядом с правой панелью управления люком и открыл его. Когда проход открылся, я прошёл в него вперед ногами и приземлился на ближайшей гравитационной пластине. Несмотря на то, что я сказал Деззи в ее каюте этим утром, на борту не было ни души, которая не променяла бы центростремительную силу на настоящую, и в этом нам помогли бы гравитационные пластины. Но на корабле они были далеко не везде. И именно поэтому всем хотелось бы, чтобы их установили абсолютно в каждой точке корабля.       Я так хотел добраться до моста вовремя, что чуть не наткнулся на кого-то, идущего в обратном направлении.       «Привет!» — сказал он, резко отдавая честь. Он был невысокого роста, но с хорошо развитой мускулатурой, с коротко остриженными черными волосами и напряженным выражением лица. Я взглянул на его значок и символ подразделения. Он был инженером из компании Z.       «Привет, сержант Новак», — сказал я. Затем я кивнул подбородком в сторону станции. «Что за возня? Я получил повестку несколько минут назад. Я не был здесь несколько месяцев».       «Да, сэр», — сказал он нервно. «Я имею в виду, нет, сэр». Я еще раз взглянул на лицо мужчины. Ему не могло быть и дня больше девятнадцати, и его глаза метались с моего лица на значок с моим именем, на погоны и обратно. Либо он очень нервничал из-за вышестоящего лейтенанта, либо Эйден Новак был в страхе перед неизвестным, как и все мы.       «Я никогда не был на станции, сэр. До сегодняшнего дня», — продолжил он.       Я попрощался с ним и помахал ему рукой. Нечасто я выходил на вторую палубу и первым отдавал честь. За некоторыми примечательными исключениями, ведь почти весь командный состав превосходил меня по званию.       Когда я завернул за угол к правой части станции, я нырнул в дверь и попытался прокрасться мимо оружейного поста. Но было слишком поздно. Лейтенант Эйрон Уокер поднял на меня взгляд и одарил меня своей улыбкой. Я старался вести себя нормально. Но всякий раз, когда Уокер был в комнате, это казалось невозможным.       Бывшие парни девушек обычно делятся на две категории: либо они придурки, считавшие себя выше всех остальных, либо, как в случае с Уокером, они невероятно милые. Я предпочел первое второму. Так мне стало легче его ненавидеть. Тот факт, что они с Деззи раньше… Боже, я даже не хочу об этом думать! И если этого не было достаточно, то я скажу вам, что его светлые волосы и идеальное телосложение привлекали пристальные взгляды абсолютно каждой девушки на корабле. Каждый раз, когда я вижу его, я задаюсь вопросом, почему Деззи вообще была с таким парнем, как я.       Уокер выжидающе посмотрел на меня. На флоте запрещалось использовать биомеханические импланты, но, похоже, не было другого способа объяснить яркую голубизну его глаз. К счастью, мне не пришлось отдавать ему честь — мы были одного ранга, и это тоже хорошо. Я бы сквозь землю провалился, если бы меня заставили проявить уважение к этому идиоту. Я заставил себя улыбнуться и повернулся к платформе в задней части отсека.       «Где Деззи?» — выкрикнул он. Его нерешительная попытка соблюдать осторожность привлекла внимание половины экипажа. Не было секретом, что я встречался с Деззи, но мы старались оставаться профессионалами. Бесполезно было выставлять это напоказ. Все парни на корабле позеленели от зависти. И почему бы нет? Помимо того, что Деззи была самой горячей девушкой на «Икаре», она была вторым по значимости человеком на всем корабле. Самым главным, конечно, был повар, но я не собирался говорить об этом Деззи. Лучше всего, если она продолжит думать, что это капитан.       Я поморщился перед Уокером: «Не знаю. Я думал, она будет здесь», — я пожал плечами и ушёл. Затем, внезапно, я повернулся и наклонил голову, когда капитан Райт взглянул в мою сторону. «Это напомнило мне, — прошептал я, — не фальшивый шепот, как у Уокера, а настоящий». Я не хотел попасть в чёрный список капитана, как и любой другой парень. «Почему именно я здесь?» Это был справедливый вопрос. Офицерам не нужно было приходить на станцию слишком часто или вообще когда-либо. Но на этот раз мы все пришли на станцию «ЛогОпс», которая была наиболее посещаемой из всех.       «Джеймс вызвал всех офицеров на этом чёртовом корабле», — ответил Уокер тише, чем раньше. «Здесь будет тесно через пару минут».       Едва слова сорвались с его уст, как на мостик вышли еще шесть офицеров. Однако все глаза, казалось, были нацелены на Райта. Несмотря на его жесткую осанку, глаза капитана были тусклыми и невзрачными, как будто он плохо спал. Он выжидательно взглянул на карманные часы. Это были старинные металлические часы марки «Ролекс» на золотой цепочке. Это выглядело как снисходительность, но к капитану не применялись те же правила, что и к остальным из нас: один личный предмет разрешен на борту, и он должен весить менее, чем полкилограмма. Однако я тоже «немного» нарушил правила, взяв на борт Кольт моего прадеда и коробку с патронами весом почти в три раза больше предела. Как вы думаете, кто соблюдал ограничение по весу? Уж точно не я.       Капитан Джеймс Райт прочистил горло, и все затаили дыхание в ожидании того, что он собирался сказать. Но прежде чем его губы даже приоткрылись, на мостик ворвался высокий мужчина в сопровождении четырех стражей в шлемах и чёрных бронежилетах. У них были служебные винтовки без кобуры, и это заставило меня задуматься, кем был новичок. Стройному мужчине было около пятидесяти, он был высоким, метра два ростом. На нем был костюм в тонкую полоску с двойным V-образным вырезом — знаете, такие, какие обычно носят политики и кинозвезды, — и блестящие кожаные туфли. Натуральная кожа, судя по их виду. Нет никаких шансов, что мужчина возьмет на себя столько проблем со своим гардеробом и сэкономит на обуви. Он подошел к командиру и положил руку Райту на плечо. «Капитан?», — он улыбнулся. Если бы это было искренним проявлением доброй воли., но это не так. Меня тошнило от одного лишь взгляда на него.       Капитан встал и подошёл к более высокому мужчине, отдавая честь. «Сэр!»       Вау. Я был космонавтом уже два года, но за все время на борту «Икара» я ни разу не видел, чтобы капитан Райт отдавал честь гражданскому лицу.       Со своей стороны, более высокий мужчина приподнял брови и жестом указал на дверь: «Вы чувствуете облегчение, сэр».       Если бы удивление было физическим, ощутимым явлением, оно заполнило бы комнату и всех нас задушило. На самом деле казалось, что никто из экипажа даже не дышит. Потрясенные тишиной, мы беспомощно наблюдали за происходящим перед нами. Райт коротко кивнул, протянул другому мужчине капитанский журнал в кожаном переплете и быстро вышел за дверь. У меня было столько вопросов: Почему он здесь с самого начала? Журнал был просто символическим? Ни один капитан никогда не использовал его? И это выражение его лица? Или его отсутствие? Райт явно ожидал этой встречи. Он знал, что это приближается, и это, мягко говоря, тревожило. Но что было еще более странным, так это то, что Старший Офицер всё пропустила. Деззи, чёрт возьми, где ты?       После того, как Райт ушел, человек в модном костюме стоял в центре платформы, заложив руки за спину. «Меня зовут Майкл Тейлор», — сказал он с лондонским акцентом. «Я президент и главный исполнительный директор корпорации «Galaxia», — он сделал паузу, позволяя всем осознать, что происходит. Но это не нужно: все слышали об этой корпорации. «Пять месяцев назад Террарианская Федерация была распущена. Как и любое другое юридическое лицо, которое больше не существует, оно было разделено, а его активы распроданы. Хотя «Galaxia» не удалось получить права на всю миссию «Гадес», нам все же удалось купить флот, а также огромную долю будущих прав на добычу полезных ископаемых и земельных грантов в этой галактике».       Молодая женщина со светлыми волосами и ирландским акцентом подняла руку, как будто она была ученицей в классе. Тейлор терпеливо посмотрел на нее, затем дал ей право слова, кивнув головой.       «Что это значит, Мистер Тейлор? Для нас? Для «Икара»? — спросила она. В тот момент этот вопрос приходил в голову каждому, поэтому я был рад, что она его задала. Ни у кого больше не хватило бы смелости.       «Это означает, — ответил он с большим удовлетворением, — что контракты с «Икаром» и его командой теперь принадлежат моей корпорации». Он сел в капитанское кресло и скрестил ноги. «Что еще более важно, — продолжил он, — это означает, что с этого момента Я ваш новый Капитан».       Я не видел так много широко раскрытых и удивлённых глаз с тех пор, как мой дядя Фрэнк выпил виски на семейной встрече на Луне: тогда он бросил пустую фляжку на пол и споткнулся прямо из шлюза на глазах у сотни близких родственников и друзей.       «Итак, — продолжил капитан Тейлор, смотря в свой бортовой журнал, — а кто здесь отвечает за логистику?»       Я шагнул вперед со своего поста и поприветствовал Тейлора. «Я, Сэр, Лейтенант Пауль Джонсон».       Тейлор продолжал просматривать заметки в своем журнале. «Я вижу, что припасы расставлены по всему кораблю. Хорошо.» Он поднял глаза от устройства: «Теперь ваша команда удалит все упоминания о Террарианской Федерации на этом корабле».       «Сэр?» — спросил я.       «Подождите, Джонсон, — сказал Тейлор, — закрасьте их и замените их логотипом нашей корпорации». Он набрал команду на своем бортовом журнале и щелкнул изображение стилизованного изображения двух спиральных галактик, соединенных дугообразной линией, а также небольшой ракетный корабль античного вида, следовавший по дуге от одной галактики к другой.       «А знамя на корпусе «Икара»?» — спросил я, хотя боялся получить ответ.       «Да, точно, — ответил Тейлор, — будьте добры, позаботьтесь об этом сами, Джонсон. Я хочу, чтобы все было сделано правильно. Я уверен, что такой умный молодой человек, как ты, справится, верно?»       Несмотря на то, что его тон был полон презрения, я отдал честь ему и ответил: «Конечно, Сэр!». Но, проходя мимо капитанского кресла, где сидел Тейлор, я почувствовал запах чего-то очень сильно знакомого, и у меня упало сердце… До этого момента не было ничего хуже, чем выход в открытый космос. Но Тейлор, пахнущий духами Деззи, стал первым в этом списке.