***
Он не хочет, чтобы эта история продолжалась…
Акатора выключил свет в хижине и побрёл к своей кровати. Хиро, проводив его взглядом, посмотрел на второй блистер. Решив, что всё же обойдётся без сонных таблеток, парень с рыжей макушкой улёгся поудобнее. Но, почувствовав, что на него смотрят, Хиро приподнялся и повернул голову к своему соседу. Тайга на мгновение отвёл взгляд и неловко улыбнулся, бормоча что-то, после чего повернулся на другой бок. Акиба мысленно пожал плечами, после чего вернулся в удобное положение, терпеливо ожидая, когда же он провалится в бездну сновидений. А случилось это совсем не быстро... За весь этот чертовски длинный день от него не осталось ничего. Даже от той смрадной пóгани на душе, которая, казалось, была в него вбита очень глубоко. На глазах проступили слёзы. Пустота внутри, пробудившись и жаждя вырваться наружу, начала медленно поглощать всё остальное, а держаться сил у бедного паренька уже не было. Хиро мог бы выйти и продышаться, или разбудить размеренно сопевшего неподалёку Тайгу и поговорить с ним, но… Его сознание уже размывало границу между реальностью и сновидением. Тело налилось свинцом и казалось неподъёмно тяжёлым, словно Хиро был трёхметровой бронзовой статуей. Пошевелиться было невыносимо трудно, да и провалиться в забвение, как он сам считал, было лучшим вариантом. Чем быстрее он уснёт, тем быстрее весь этот кошмар останется в прошлом… Сначала была тьма. Беспроглядная чернота, вакуум. Затем сознание начало рисовать первые образы, целое множество. Хиро будто бы плавал среди мутных безликих фантомов, находясь в каком-то знакомом, но настолько же неузнаваемом окружении. Либо он был слишком вымотан, чтобы испытывать эмоции, либо цепкие лапы подсознания утягивали его в самые тёмные и чуждые уголки его разума. Но это продолжалось недолго. Сон начал возводить целые сцены, сменяя одну за другой. Хиро раньше никогда их не видел, и он точно знал, что они никогда не имели место быть! Даже в его извращённом зацикленном мирке… Калейдоскоп лиц, домов, улиц, кабинетов и прочего резко застыл на знакомых очертаниях лагеря под покровом ночи. Только вот на обычные сумерки это похоже не было: на алом небе красовалась кроваво-красная луна, висевшая в небе, и неестественные багровые облака. Внезапно к Хиро вернулось эмпатическое восприятие. И он понял, что ему было чертовски страшно. Воздух, словно густая патока, с трудом наполнял его лёгкие, отчего медленно нарастала паника. Тело начало ломить, словно мир вокруг пытается его сдавить. Вместе с тем, одновременно была невыносимая жара и собачий холод. На озноб это было совсем не похоже... — Мне нужно найти укрытие. — расплывчато подумал Хиро. Скауту показалось, что его голос отразился не только у него в голове, но и прозвучал где-то под небом. Парень поплёлся к ближайшему строению, зажимая руками болящие бока. На самом деле болело всё. Точно также, как после того случая в душе, когда Вульфбой… Довести мысль до конца Хиро не успел, его прервал вскрик, доносившийся как раз прямо из здания перед ним. Оно смутно напоминало столовую, только не было привычных больших окон. Обстановка снаружи становилась всё более невыносимой, отчего парень решил продолжить своё движение. Зайдя внутрь, он не ощутил облегчения. Напротив – на Хиро начали давить и стены. Помещение и впрямь было столовой, особенно ярко об этом напоминал прилавок, с которого скауты получали пищу. Но ни одного стола, скамьи или даже стула здесь не было, как и прохода к кухне, а сама комната была неестественно вытянута и напоминала скорее обычную жилую часть хижины. Будто бы кто-то решил просто склеить вместе две детали конструктора... — Хиро. Рыжий парень вздрогнул от неожиданности и оглянулся, но так и не нашёл источника подозрительно знакомого голоса. Стоило ему повернуться обратно, как возле прилавка оказался… его двойник? Акиба не смог вымолвить и слова, заворожённые рассматривая, как это странное нечто явно упивалось его ошарашенностью. — Да, ты всё правильно понял. Я – это ты. Парень и правда смахивал на отражение Хиро в потускневшем зеркале. На лице доппельгенгера красовалась злая, довольная ухмылка, которая, в сочетании с тенью от чёлки, падавшей на и без того заметно потемневшие глаза, заставляла по спине пробежаться табун мурашек. Жутко. На нём была вся та же скаутская униформа, только сильно потемневшая не то от влаги, не то от грязи. На ней, как и на руках и на лице, виднелись следы чего-то мокрого и красного, багрового, напоминающего кровь. В левой руке двойник сжимал кухонный нож, с которого одинокой струйкой стекала та же самая жидкость, оставляя алые разводы на гладкой поверхности металла. В этот момент в глаза настоящего Хиро бросилась ещё одна деталь: на руках этого нечто были повязаны лагерные галстуки его друзей – Йоичи, Хантера, Нацуми... — Ах, это! — воскликнул странный парень, демонстративно разогнув руки. Акибу сильно напрягало то, как весело и непринуждённо говорил его дубликат. Это очень контрастировало с тёмным, сумасшедшим внешним видом. — Это так... На память от друзей. — Ты... — Хиро не уследил за тем, как слова сами вырвались из его рта. — Что ты с ними сделал? В ответ Тёмный Хиро пространно улыбнулся и развёл руками, мол «смотри сам». И настоящий Хиро оглянулся. Лучше бы он этого не делал. Слева от него, к глухой бревенчатой стене был облокочен Хантер, но... Он был весь перепачкан в собственной крови. В руке у Тихони была кисточка, оставившая на полу несколько мазков его же кровью. Лагерная рубашка, насквозь пропитанная алым, была расстёгнута и изодрана, открывая взгляду около пяти ножевых кровоточащих ран, откуда торчали различные принадлежности для живописи. — Теперь ему ещё больше подходит прозвище «Тихоня»! — доппельгангер зашёлся в восхищённии своей работой, пока Акиба пытался бороться с тошнотой. Хиро отвёл взгляд, не желая лицезреть эти зверства, но тот наткнулся только на изувеченное тело Нацуми. Тёмный двойник подошёл к нему не менее изощрённо и куда более жестоко. У скаута-отличника были выцарапаны глаза, отрезан язык, всё лицо было разбито в непонятное месиво. Руки и ноги были изломаны в нескольких местах и вывернуты под неестественными углами. И только синие волосы, окроплённые кровью, позволяли опознать останки. — О, Ты ведь помнишь, как мы его ненавидели, да? — это чудовище в обличье Хиро облокотилось на его плечо, спрашивая с такой детской наивностью и восторженностью, как-будто он гордо презентовывал родителям выполненную на «отлично» домашнюю работу… — О, но ведь это и есть моя работа. Наша работа! Настоящий Хиро отшатнулся, борясь с рвотными позывами. Но в этот момент доппельгенгер решил внести несколько «правок» в своё творение, и у Хиро при виде этого резко дёрнуло под ложечкой. — Тебе не кажется это немного грубым? — «творец» с ножом в руках отвлёкся от своего занятия и укоризненно посмотрел на Акибу, отчаянно пытавшегося придти в себя. Этот парень теперь выглядел раздосадованным… и оттого ещё более устрашающим. — Т-ты больной… Двойник залился звонким смехом. В пустой столовой с глухими стенами должно было отражаться эхо, но этого не происходило. Смех Тёмного Хиро глушился, будто к стенам были прибиты ковры. Казалось, что этот смех звучит у Хиро в голове… Акиба не понял, как перед ним возник труп Йоичи. Но к нему взгляд был прикован с большим вниманием. Хиро попытался усилием воли повернуть голову, но его резко схватили за волосы и развернули в нужном направлении. — Смотри! — хихикая приказала тёмное отражение. Над Вульфбоем издевались с особенной методичностью. Он застыл в позе с широко разведёнными ногами, почти голый и полностью избитый. Причинное место было с остервенением вырезано, щёки изрезаны и разодранны, некоторые пальцы на руках отсутствовали или были вывернуты под неестественным углом. Это всё больше напоминало месть... — Только не ври мне, что не хотел ему отомстить. А помнишь, как ты его проклинал, пока он в тебя долбился? Или как ты пытался отбиваться, зная, что ничего не сможешь ему сделать? И разве не удовольствие – наблюлать, как этот урод получил своё!? Нет. Нет, не удовольствие. Хиро с силой развернулся, сбрасывая с себя чужие руки и невидимые путы. На другом конце комнаты на коленях стояли Тайга и Кейтаро. Живые. Пока ещё. Двойник подошёл к ним с другой стороны и опёрся об их плечи, заискивающе посмотрев в лицо сначала Кейтаро, а затем и Тайги. Их руки были связаны за спиной, на глзах лежала плотная повязка... — Х- Хиро? Это ты? — Да, я. — отвечает доппельгенгер, глядя в ответ на шатена и зло ухмыляясь. — Хиро…? Помоги мне, я не могу встать! — Тайга тоже отмер и задёргался. Двойник усмехнулся и отошёл от них, направляясь к рыжему. Акиба и рад бы отойти или кинуться к друзьям, но он не мог. Всё тело словно охватил паралич, удерживающий его по рукам и ногам и недающий пошевелиться. Тёмный Хиро подошёл вплотную и прошептал в ухо: — Выбирай. — Акиба скривился от холода и смрада, который на него выдохнули. — Кто-то один из них умрёт. Первым. И хоть он и не мог пошевелиться, ответ его был ясен и понятен по глазам – делать выбор он не собирался. Двойник понимающе кивнул. — Чтож, я помогу тебе определиться. В памяти всплыли все те ситуации, все те случаи, когда Кейтаро его игнорировал или отвергал. В сознании взыграла обида и рождённая ею злоба. Хиро постарался их игнорировать, скрыть, подавить… Но они не остались незамеченными. — Господа, у нас победитель! Узники и ухом не повели. Должно быть, это исчадие ада умело изолировать себя от чужих ушей… В Акибе закрались сомнения, которые его двойник с лёгкостью развеял, легко и отточенным движением перерезав шатену горло. Кровь фонтаном брызнула из раны, пока сам Нагаме издавал хрипящие и булькающие звуки. Акатора даже не шелохнулся и, казалось, ничего не слышал, не замечал. Доппельгенгер радостно нагнулся над всё же застывшим телом и принялся развязывать лагерный галстук. — Эх, давно же я хотел это сделать! — поделился он. — Знаешь, как я намучился, ожидая пока этот пень сообразит что к чему? Конечно ты знаешь! — Ты чудовище!… — сокрушённо выдохнул Хиро, всё так же не способный даже повернуть голову в сторону. — Не большее, чем они. Ты скоро в этом убедишься. А пока… Тёмный Хиро широко улыбнулся и подошёл к Тайге. — НЕТ!! — грозный крик вырвался из горла жалким хрипом. Взор начало заливать алым. Двойник удивлённо моргнул пару раз, всё же немного отведя нож в сторону. От прежнего оскала не осталось и следа, он неотрывно смотрел прямо в глаза своему отражению, совершенно забыв, что у него в ногах сидит и истерически всхлипывает Тайга, в этот раз явно чувствуя свою надвигающуюся кончину… — Это фантом. Он не настоящий. Всё это не настоящее… Это всё в моей голове…! — разум Хиро отчаянно хватается за спасительную реальность, прорезающуюся сквозь клубы Тьмы. Но жалких обрывков осознанности оказывается недостаточно. Особенно когда до него доходит, что красная пелена, то и дело возвращавшаяся, стоило ему моргнуть – не что иное как его собственные слёзы. Кровавые слёзы. — О, но даже если это происходит в твоей голове,… — на лицо дубликата вернулась улыбка. В глазах застыло снисхождение, подобное тому, когда ребёнку объясняют очевидные истины. — … что мешает этому быть? Доппельгангер на мгновение задумался, отведя взгляд в сторону. —Знешь, я не особо уверен на его счёт. Но мы же не хотим рисковать, верно? С этими словами двойник полоснул ножом по горлу красноволосого, не успел Хиро осознать сказанное. Зрение вновь размылось, сцена искажённой столовой лагеря исчезла в калейдоскопе образов. Парню хотелось кричать, но его голос утонул в бесконечности собственных мыслей. И тем не менее, его вопль, отзывающийся обрывочным эхом в собсвтенном сознании, нашёл свой ответ. — Зачем!? — это был его собственный голос. Нет, голос того двойника... — Зачем ты всё ещё держишься за них? Неужели ты не видишь, что все они – подонки, каких поискать? Не в этом ли ты убеждался весь последний месяц? Хиро старался сопротивляться этим мыслям, настойчиво вбиваемым ему в голову. — Раз так, то посмотри что все они о тебе думают. Смотри, и пойми, что тебе не место среди них! Водоворот закрутился ещё сильнее, теперь ничего вокруг нельзя было разобрать. Акиба не мог понять где здесь верх, а где низ, где лево, где право... Всё что он мог разглядеть – искажённые лица своих друзей и матери, периодически выходившие из творящегося хаоса и перекрикивая царящий здесь гомон. — Бездарность. Хантер полностью вышел из водоворота. На нём сохранились все увечья, нанесённые двойником. Это искажение Спрингфилда подошло вплотную и двумя руками толкнуло Хиро так, что он перевернулся и повис вниз головой. Акиба не сразу понял, что его держали за лодышку. — Слабак. — послышался откуда-то сверху голос Йоичи. Факуелоголовый почувствовал, как его ногу отпустили. Затем его сильно потянуло спиной вперёд, или вниз – понять было тяжело. Сверху будто бы прилетела большая деревянная доска, по которой кто-то стучал молотком. — Ты вообще хоть что-то полезное делать умеешь? — сквозь ритмичные постукивания прорвался голос Нацуми. Хиро попытался пошевилиться, но места оказалось недостаточно. Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать – он в гробу, наскоро сколоченном из подозрительно знакомых досок... Но и это не продлилось долго, всё тот же омут красного и чёрного разодрал древесину и растворил в себе её обломки, вновь окуная рыжего парня в бездну. Всё так же стремительно возводятся образы дома Хиро, где они в детстве зависали с Кейтаро. Факела захлестнуло чувство ностальгии, которе тут же сменилось жгучим стыдом. Рядом возник Кейтаро с кроваточащим следом поперёк горла. Но двигался и говорил он совершенно как живой. — Ты никогда мне не нравился. — на глаза Акибы навернулись слёзы. Пусть до разума и доходила догадка о том, что всё это сон, выдумка его подсознания, нереальность, но сердце слушало... и обливалось кровью. — Мне просто было жалко было смотреть, как ты гниёшь в одиночестве. — Прошу... Кейтаро, не говори так! Слова срываются с губ раньше, чем он успевает подумать. А шатена уже и нет перед ним. Зато дверь в его комнату распахивается, заходит его мама с крайним раздражением смотря на своего ребёнка. — Ты разочаровал меня. Я не хочу больше звать тебя своим сыном. — голос звучал глухо и сурово, совсем несвойственно для Хины. И всё же слова словно змеи проползали в душу Хиро, и вцеплялись в неё своими клыками, исходящими ядом... И это стало последней каплей. Голова невыносимо болела, тело, казалось, было отлито из чугуна. Ни шевельнуться, ни даже просто подумать у Хиро просто не выходило... Но вот осознавать собственную ничтожность удавалось отлично. И всё это при адском попурри смешанных образов из его воспоминаний и красно-чёрных вспышек. Когда Хиро подорвался на кровати, тяжёло дыша, он не соображал что он уже встал и куда-то направлялся. В голове всё ещё пульсировали мысли, самой чёткой из которых была вчерашняя, казавшаяся тогда, на приёме у доктора, незначительной – он не хочет, чтобы эта история продолжалась…***
Тайга резко сел на кровати. Сердце стучало как бешенное, сам он понял, что был в холодном поту. Перед глазами всё ещё лежал Хиро, бездыханный, облокоченный о стену хижины. Неужели это всё... был сон? Но всё было так реально... Парень посмотрел на свою укушенную руку. На ней красовался бинт, а сама она всё ещё заметно ныла при движении. Подождите, а какой сейчас день? Акатора боялся посмотреть в сторону кровати Хиро. Боялся, что он опять увидит там пустоту, что он потерял сознание, и сейчас Акиба уже лежит на холодном металлическом секционном столе где-то в морге, пока по лагерю рыщут люди в полицейской форме... Но взгляд всё же скользит по укрытому зелёным одеялом рыжеволосому парню. Облегчение, которое испытал красноволосый не описать словами, с души будто бы отлёг камень, величиной с Луну. Но вот сознания касается догадка, от которой волосы снова начинают вставать дыбом. Тайга аккуратно встаёт с постели, стараясь не скрипеть ни пружинами матраса, ни половицами, и робко подходит к своему сожителю. Сначала он кладёт дрожащие холодные пальцы на открытое запястье рыжего. Почти обжигающеая теплота кожи и мерная пульсация под ней позволили Акаторе с облегчениеи вздохнуть. Рыжий слегка вздрогнул во сне от холодного касания и, с сонным ворчанием, завернулся в одеяло. В этот момент Тайга понял, что ему очень нужно услышать Хиро, поговорить с ним. Сейчас. — Хиро. — шепчет он, наклонившись почти вплотную. В ответ – невнятное мычание. Тогда Тайга немного повышает голос. — Хиро, проснись... Пожалуйста! Одеяло начинает шевелиться, а рыжая макушка, что-то недовольно и сонно мыча, покидает зелёный тканевый кокон. — Тайга? Что такое? — недовольная, ещё не до конца проснувшаяся мордашка показалась из-под одеяла и прищурившись посмотрела на Тайгу. Хиро, щурясь от яркого утреннего света, некоторое время смотрел в глаза Тайги, на несколько мгновений впавшего в ступор, и пытался сообразить что происходит. Акатора же всё никак не мог договориться сам с собой – всё в порядке. Никто не умер. По телу била мелкая дрожь, и, чтобы скрыть это, он опустился на кровать Хиро, кладя свою руку на его бок и снова убеждаясь – живой. В какой-то момент Акиба широко распахивает глаза и хватается за шею, чем до безумия пугает своего друга, сидящего напротив. Хиро аккуратно проводит руками ровно по тому месту, где, в его представлении, несколько мгновений назад горло туго обхватывала грубая бечёвка. Пальцы легли прямо на уже начавший сходить, но всё ещё вполне заметный след от отёка. Тайга тоже уставился на это место и всё больше утверждался в мысли, что он начинает сходить с ума. Происходит какая-то