Параллели чужих жизней

Утром, в восемь часов, пришел обещанный Лексом доктор. Вежливо поздоровался и сразу же принялся за мой осмотр. Лекс наблюдал за нами от двери, привалившись к косяку. Док ощупывал ребра, я кряхтел от боли и морщился. Обработав синяки какой–то вонючей мазью, врач, так и не назвавший своего имени, наложил тугую крестообразную повязку на грудь, ограничивая движения. – Сломанные ребра и трещины будут болеть, поэтому принимай обезболивающие еще недели две–три, пока боль не уйдет полностью. А она будет твоей постоянной сопровождающей, так что на волшебное восстановление не надейся, при таких–то побоях. Повязку не снимать без надобности. Фиксировать нужно туго, корсетом, чтобы кости срастались правильно, – сказал док деловым тоном. – Пей БАДы с кальцием, я вчера их тебе выписал, ешь больше продуктов, содержащих кремний: цветную капусту, репу, редис. Можешь попить отвары из тысячелетника или крапивы. Внутренних повреждений, опасных для жизни нет, иначе ты бы сейчас лежал в стационаре, но это не значит, что все цело и в порядке, – мужчина строго посмотрел на меня и нахмурился. – Питаться нужно регулярно, как и положено. Больничный лист передам через Алексея. Постельный режим первую неделю обязателен, и это даже не обсуждается. Я кивнул, скорее по привычке, чем соглашаясь с мужчиной. Задумался над тем, кто такой Алексей, но потом до меня дошло, что он имел в виду Лекса. Доктор попрощался, Лекс пошел его провожать. – Ты у меня прописаться решил? – недовольно уточнил я, когда парень вернулся. – Извини, как видишь, мне тут места самому маловато. – Дурак, – вздохнул Лекс и сел на табурет в своем идеальном дорогом костюме, который даже не помялся за ночь. Вот что значит качественная вещь. – Ты врача вообще слушал? Постельный режим неделю. – Ага. Я смотрел в потолок. – Что «ага», придурок? Речь о твоем здоровье. – О моем, – не стал спорить я. – Но школу пропускать мне нельзя. Если я проведу дома неделю, отстану от школьной программы, а я и так отстаю. Не могу позволить себе такой роскоши. Думать про отца вовсе не хотелось, но есть угроза вылета из элитки, а это серьезно. Эту сволочь лучше не злить, иначе быть мне грузчиком. Кто сказал, что нельзя притворяться всю жизнь? Можно. Кто сказал, что никогда не продаст себя? Все продаются, только цена разная. Моя – оплата родителем института. Я, может, и не страдаю подростковым максимализмом, но питаться хочу ежедневно и жить хочу, чтоб не хуже других. – Я могу по вечерам заниматься с тобой. А еще лучше найти тебе репетиторов. У меня есть телефоны хороших специалистов, они тебя поднатаскают по нужным темам. О деньгах даже не думай, я все устрою. Я тяжко вздохнул. – Лекс, скажи честно, зачем ты это делаешь? – Помогаю тебе? – Да. Я повернулся к нему и посмотрел в янтарь глаз визави. – Я хочу с тобой подружиться. – Зачем тебе это? Мы, знаешь ли, из разных слоев общества. – Я поговорил с Владленом, – выдал Лекс. – Отличная смена темы, молодец. И зачем ты это сделал? Злиться на него было лень. Все равно от него просто так не отвязаться. – Он больше тебя не тронет. – Может, хватит уже игнорировать мои вопросы? Лекс только улыбнулся. Неделя прошла как–то мимо меня, потому что Лекс всерьез взялся за мои лечение и учебу. Поначалу я злился и даже пару раз хватал парня за грудки, желая задать ему взбучку, но Лекс умел все вывернуть в нужное ему русло. Хренов манипулятор. Он проводил в моем обществе вечера, а я гадал, какого лешего ему в самом деле от меня надо, ведь, как пить дать, просто так ничего не делается.