Неверные мотивы\ All the Wrong Reasons: When Something So Wrong Can Feel So Right!

Утром Эдриен проснулась от звонка в дверь. — Черт! — Запаниковала она, осознав, что лежит обнаженная в объятиях Джастина. — А это еще кто? — Спросил Джастин, лениво приподнимаясь с кровати. — Я не знаю. Должно быть, это Джилл, или Юань, или они оба, — сказала она, торопливо одеваясь. — Где же ты спрячешься? — спросила она. — А что, если я просто этого не сделаю? — прямо спросил он, одеваясь. — Джастин… сейчас не время, ладно? Нужен подходящий момент, чтобы рассказать им о нас. Я так долго скрывала, что они возненавидят меня, если узнают, что я не поделилась с ними чем-то настолько значимым, — объяснила она. — Ты понимаешь, что с каждым днем проходит все больше времени, что ты скрываешь от них? Мы с тобой будем вместе и завтра, Эдриен. И послезавтра. Если ты не скажешь им сегодня, то только увеличишь количество дней, в течение которых ты им лжешь. Они твои лучшие друзья. И кроме того, я хотел бы познакомиться с ними. Я знаю Джилл, но мне пришлось притвориться, что это не так, потому что ты не хотела, чтобы она знала о нас. Она вздохнула и подошла к нему. — Мне нужно больше времени. Нужен идеальный момент. — Она была в отчаянии. Он пристально посмотрел на нее. — А почему ты им сразу не сказала? — Я не знаю. Я просто не знала… я хотела… но… — Она запнулась. Честно говоря, у нее не было ответа на этот вопрос. Знала, что не может порвать с Троем, пока он не приедет в Нью-Йорк. Но не знала, почему продолжает лгать своим друзьям, которых никогда по-настоящему не волновал Трой. Джастин прищурился, глядя на нее. — Ты не думала, что это продлится так долго, правда? — серьезно спросил он. В яблочко! Джастин Адамс чертовски умен! На ее лице отразилось чувство вины. Дверной звонок зазвонил вновь, и на этот раз в дверь постучали. Человек по ту сторону двери явно начал терять терпение. — Джастин, пожалуйста. Он вскинул руки вверх, сдаваясь. — Ладно, ладно! Я ухожу! — Но как? Ты не сможешь выйти за дверь незамеченным! — Кто сказал, что я выйду через эту чертову дверь? — пробормотал он и открыл окно ее спальни. Она нервно наблюдала, как он пересек платформу, которая была примерно полтора метра в ширину и шесть метров в длину, к окну своей спальни. Когда он был в безопасности, она поспешила к двери. — Почему так долго? — Спросила Джилл, немедленно входя в квартиру. — Я спала? — саркастически парировала она. Юань поцеловал ее в щеку. — Доброе утро, солнышко! — сказал он, подражая ведущему утреннего ток-шоу. — Что за… — Джилл вздрогнула. Эдриен поняла, что букет роз, который подарил ей Джастин, все еще стоит на ее обеденном столе, а бокалы с вином остались на столике на балконе. — О Боже мой, неужели Трой здесь? Неужели он все-таки остался на ночь? — Спросил Юань. Эдриен покачала головой. Она чувствовала себя такой виноватой. Еще она чувствовала себя неловко из-за ссоры с Джастином, особенно после прошлой ночи, которая была идеальной. Он обращался с ней удивительно. Он заставил ее почувствовать себя более особенной, чем кто-либо другой за всю ее жизнь. Он говорил так серьезно о том, чтобы больше не держать их связь в секрете, по крайней мере, от ее лучших друзей. Она знала, что должна сказать им. Но никак не могла найти подходящее время. Потому что это означало бы, что она лгала им с самого первого дня. Но ей казалось лестным знать, что Джастин дал ей в каком-то роде… обещание. Он сказал, что будет с ней завтра и послезавтра… но насколько долго это продлится, она не знала. По крайней мере она знает, что он не собирался ее бросать. — И где же он? — Прошептала Джилл. Эдриен покачала головой. — Его здесь нет. — Она сделала глубокий вдох, нервно повернулась к друзьям и решила посмотреть правде в глаза, и сорвать пластырь. — Вообще-то я была с другим парнем. С Джастином. Джилл подняла бровь. — Каким еще Джастином? Эдриен сделала еще один глубокий вдох. — Джастин… Адамс, — прохрипела он. Ее друзья моргнули. Потом посмотрели друг на друга, и снова на нее. Эдриен нервно ждала криков и проклятий. Она сжала кулаки и прикусила губу, ожидая их реакции почти целую вечность. И вдруг они рассмеялись… очень громко! Они даже держались за животы, упав на диван и продолжив покатываться со смеху. — Это… было очень хорошо! — Юань умудрился заговорить между приступами смеха. — О боже мой! — Произнесла Джилл, пытаясь составить предложение. — Он бог в постели, верно? На днях он тоже был со мной! И что тут скажешь… лучший оргазм в моей жизни! — И она снова звонко рассмеялась. Эдриен прикусила губу, чтобы не расплакаться. Ее друзья находили забавным тот факт, что она действительно могла быть с Джастином. Ну и как она может их винить? Иногда она сама находила это невероятным. Вскоре они, наконец, успокоились и улыбнулись ей. — Это была самая лучшая шутка с тех пор, как мы познакомились! — Признался Юань. — Вот это да! Ты меня рассмешила! Эдриен выдавила из себя улыбку. — Неужели это настолько невероятно? — Джастин Адамс спит только с супермоделями, — начал Юань. — А ты слишком умна, чтобы заниматься с ним сексом! Ты бы не держалась за свою девственность так долго, только чтобы лишиться ее с парнем, которому наплевать, что он твой первый. Ты слишком умна, чтобы связываться с плейбоем. Вот почему ты не можешь порвать с Троем! Ты слишком… осторожна. — Плюс! Ты никогда не станешь скрывать это от нас! Я никогда, и я имею в виду… никогда не прощу тебя, если даже ты просто поговоришь с ним и не поделишься этим с нами! Нашей дружбе наступит конец! — Джилл подошла к холодильнику и взяла содовую для себя и Юаня. Черт! Эдриен сглотнула. Хотя она знала, что Джилл не это имела в виду, но в этих словах был намек на правду. Они никогда не простят ей, если узнают, чем она занималась последние шесть недель и с кем. — Что это у тебя в ушах? — Воскликнула Джилл. Они оба подошли к ней поближе. Юань осмотрел ее уши. Слишком поздно. Она забыла снять серьги, которые Джастин подарил ей прошлой ночью. — Как это галантно! — Воскликнул Юань. — Боже мой, в Троя, должно быть, ударила молния! Он вдруг стал романтиком! — Это что, от Тиффани? — Спросила Джилл. Эдриен кивнула. — Они стоят целое состояние, знаешь ли! — Юань продолжал. — Это же два карата! А может, и больше! Должно быть, он так сильно тебя любит, что тратит все свои карманные деньги на какую-то безделушку! — Кто сказал, что они от него? — Спросила Эдриен, почти крича и отступая от них. Ее друзья замолчали. Они поняли, что Эдриен была не в лучшем настроении. Она вышла на балкон и закурила сигарету. Она кусала губы, чтобы не расплакаться. Ее мучили чувства вины и стыда. Теперь она больше, чем когда-либо, понимала, какой ошибкой было скрывать Джастина от друзей. Да и Джастин не казался счастливым оттого, что его скрывают. Но что она могла поделать? Как она может заставить себя признаться им, когда Джилл только что честно предупредила ее, что это будет мгновенным прекращением дружбы? — Мне нужно тебе кое-что рассказать, милая! — Начала Джилл, наконец забыв о ее серьгах. — Вчера я разговаривала с Гарри, художником-оформителем, и угадай, кто вошел? Эдриен точно знала, кто это был. И эта мысль заставила ее почувствовать себя еще более виноватой. — Джастин Адамс! — Воскликнула Джилл. — Он выглядел таким красивым. Но, как всегда, на нем были темные очки. Хотя они делают его еще более горячим. Как будто он только что сошел с обложки журнала или что-то в этом роде. И вот что произошло. Когда он вошел, то сказал: «Привет, Гарри». А потом он посмотрел на меня и сказал: «Привет, Джилл». Он меня знает! Он знает мое имя! Боже Мой! Невероятно! Теперь мы называем друг друга по имени! Эдриен уставилась на Джилл. Та практически пускала слюни. Ей становилось все более и более стыдно за себя. Но что она должна была сказать? Конечно, он тебя знает! Он прятался от вас почти два месяца, потому что я не хотела, чтобы вы знали, что он спит со мной! И да, я провела с ним почти каждую ночь! Она на мгновение закрыла глаза. — Милая, ты все еще хочешь спать? — Спросил Юань. — Вчера вечером я читала книгу. Поздно легла, — снова солгала она. — Боже, когда я увижу его снова, что мне сказать? Если я скажу: «Привет Джастин», тебе как кажется, это не будет странно? Или слишком самонадеянно? — Очевидно, Джилл не собиралась прекращать разговор о Джастине Адамсе. — Ты можешь попробовать, а потом рассказать нам об этом, —предложил Юань. — Боже, этот парень известен как классический сноб! Но он имеет на это полное право. И говоря о горячих парнях, я задаюсь вопросом, когда же Бог торса покажется напротив. — Да, ты видела, как он выглядит, Йен? — Спросила Джилл. Она слегка покачала головой. Она никак не могла сосредоточиться. Все еще не могла выбросить Джастина из головы. Она снова и снова мысленно прокручивала в голове их разговор. Это была их первая ссора. И кто знает, помирятся ли они и продержатся ли достаточно долго, чтобы поссориться еще раз, как это делают нормальные пары? И тут… ее телефон запищал. Она прочла сообщение. Джастин: Я уезжаю на недельку в Чикаго. Долг зовет. Я имею в виду моего отца. Я постараюсь успеть на двенадцатичасовой рейс. Очевидно, я не могу прийти к тебе и поцеловать тебя на прощание. Так что увидимся, когда я вернусь. Она была слишком растеряна, чтобы ответить. И что еще хуже, чувствовала себя несчастной из-за стыда и чувства вины. — А что беспокоит тебя, Йен? В последнее время ты сама на себя не похожа. Ну, ты внешне действительно сильно изменилась к лучшему. Но теперь, похоже, ты совсем не хочешь общаться. Ты в порядке? — Спросил Юань. Она пожала плечами. Поскольку она больше не могла лгать, она решила рассказать что-нибудь правдивое. — Трой. Мы часто спорим. И мне, кажется, уже все равно. Мне все равно, даже если мы поссоримся. И меня не волнует, что у него было слишком много учебных встреч с Ким. Юань и Джилл уставились на нее. Никто из них не мог вымолвить ни слова. — Я имею в виду, что мы так несовместимы. И это не очень хорошо. И… каждый наш разговор не обходится без спора. Я действительно очень изменилась. И я чувствую себя хорошо. Как будто впервые за много лет я почувствовала, что великолепна. Я нравлюсь сама себе. И мне не нужно жить в чьей-то тени. Я хочу испытать магию с кем-нибудь. Кем-то, кто не обязан любить меня. Но кем-то, кто сможет меня заставить почувствовать себя обожаемой. Почитаемой. Как будто я достаточно хороша, просто оставаясь собой. Как Джастин! Я хочу быть честной с ним! Но только Богу известно, как долго это будет продолжаться. Юань потянулся к ее руке. — Мы уже много лет пытаемся тебе это сказать, милая. Но ты же любишь этого парня… Она отрицательно покачала головой. — Теперь уже нет. Да, он мне нравился. Но я… поняла, что, может быть, я с ним, потому что его одобряет моя мама, а я много лет старалась добиться этого от нее. Но я сдаюсь. Мама никогда не будет любить меня так сильно, как она любит Ким. И это нормально. Пока она меня просто любит. Мне все равно. — Обдумай это, дорогая, — начал Юань. — Потому что твоя мать… возможно, не сможет простить тебе это. Она, кажется, одержима тем, чтобы сделать Троя своим зятем. — Вы что, ребята, пытаетесь меня переубедить? — спросила она. Джилл отрицательно покачала головой. — Нет. Но мы просто хотим, чтобы ты была эмоционально готова. Потому что это все равно что вести войну с твоей матерью. И мы знаем, как сильно ты ненавидишь ссориться с ней. Она пыталась взвесить все «за» и «против» в течение двух дней подряд. Это сказал ей и Джастин в последнюю ночь, когда они были вместе. Он просил подумать о ее отношениях с Троем. Они продолжались три года, но это не означало, что это будет вечно. Если подумать, у нее с ним было не так уж много хороших воспоминаний, если вообще такие были. Эдриен ничем не могла заниматься с тех пор, как уехал Джастин. Гораздо чаще она смотрела в пустоту. И вздрагивала каждый раз, когда ее мобильный телефон звонил или пищал. Она ждала, что Джастин позвонит или отправит сообщение. Но он этого не делал. Она не получала от него вестей целых три дня, что совершенно не соответствовало тому, что он сказал ей перед отъездом… что они вместе. С Троем она вела себя совсем по-другому. Никогда она так сильно не ждала его звонков или сообщений. Похоже, она не возражала против того, что он несколько дней не звонил ей и не писал. Она была сама по себе. Но почему с Джастином все было по-другому? Почему она скучает по нему каждую минуту, каждый час, каждый день? И почему она беспокоилась о том, что это может быть их концом? Он мог бы прийти в себя! Почему он вообще встречался с ней? Он мог бы быть с более красивыми, богатыми и уверенными в себе женщинами. Женщинами, которые гордились бы тем, что их видели вместе! Почему он держится за девушку с очень низкой самооценкой, которая решила, что вообще не хочет, чтобы ее видели с ним? Которая стыдилась их знакомства? Он — Джастин Адамс! Ему не нужно это дерьмо! На четвертую ночь без Джастина она просто лежала в ванне и думала. Она не заметила, как по ее щекам покатились слезы. Ей было неприятно признавать это, но она чертовски скучала по нему. Она знала, что больше не любит Троя. Она даже спрашивала себя, любила ли она его вообще. И она уж точно не испытывала к Трою ничего подобного тому, что испытывала к Джастину. Может быть, постоянная потребность в одобрении матери заставила думать, что она влюблена в Троя, хотя она даже не знала, что такое любовь. И вдруг она поняла, что не может быть влюблена в Троя, особенно сейчас… когда она уже влюбилась в кого-то другого. О, черт возьми! Она переоделась в пижаму и легла спать. Выключила телевизор и свет, взяла свой мобильный телефон и отправила Джастину текстовое сообщение, прежде чем смогла остановить себя. Эдриен: Привет… Надеюсь, с тобой все в порядке. Береги себя… Я скучаю по тебе. И еще она нажала кнопку «Отправить», прежде чем успела стереть сообщение, или добавить «Я люблю тебя»… Она ждала ответа целый час. Но телефон молчал. Она наверняка все испортила. Во-первых, она заставила его почувствовать, что не гордится тем, что хоть как-то связана с ним. И только сейчас своим текстовым сообщением она дала ему первый знак того, что она действительно что-то чувствует к нему. Она могла бы и сообщением все испортить. Может быть, она привлекла его тем, что ничего не требовала. А что, если он просто развлекается? И это здорово, потому что она тоже так думала раньше. Да, он определенно привязался к ней. Об этом говорили цветы, которые он ей присылал, и серьги от Тиффани. Но он чертовски богат. Цена этих сережек не покроет и десятой доли того, что он зарабатывает ежедневно. Это лишь говорило о том, что между ними все хорошо. Но это не означало, что он тоже ее любит. Возможно, он привязан к ней… в данный момент, но не навсегда. В ту ночь она плакала, пока не уснула. Она крепко обняла подушку, вспоминая те мгновения, когда ее руки обвивали тело Джастина и… он обнимал ее в ответ, утешая, давая ей почувствовать себя в безопасности. Наконец, она позволила сну овладеть собой. Во сне он держал ее в своих объятиях. Они были вместе и больше не ссорились. Будильник зазвонил в семь тридцать утра. У нее сильно болела голова после ночи, проведенной в слезах. Она все еще сжимала в руках подушку, но что-то было не так. Пара сильных рук обвила ее. Она резко обернулась и увидела спящего рядом Джастина. Она моргнула, чтобы убедиться, что действительно проснулась, а не вообразила все это. Она прикусила губу и глубоко вздохнула. Она взмолилась: «Если это сон, не будите меня!»  Она смотрела, как он спит. На нем были только пижамные штаны. Как он мог здесь оказаться? Он сказал, что пробудет в Чикаго неделю. Прошло всего четыре дня. Она взяла свой мобильный телефон с прикроватного столика. Не было никаких сообщений. Она написала Джилл, что сегодня не сможет выйти на работу. Голова болит. Очень сильно. Но обо мне не беспокойся. Я позвоню тебе позже. Она снова взглянула на Джастина. А потом она наклонилась и поцеловала его в губы. Он крепче обнял ее. — Эдриен, — прошептал он. Она улыбнулась про себя, закрыла глаза и снова заснула. Через час снова проснулась. Когда она открыла глаза, то обнаружила, что Джастин лениво наблюдает за ней. — Доброе утро, — сказал он. Она коснулась его щеки кончиками пальцев. — Доброе. — Она улыбнулась. — Что ты здесь делаешь? Я думала, что ты будешь в отъезде целую неделю. Он улыбнулся. — Я быстро закончил свои дела. И кроме того… — Кроме того… что? — спросила она. — Ты написала, что скучаешь по мне, — он по-мальчишески улыбнулся. Она покраснела и отвела взгляд. Он приподнял ее подбородок, чтобы она могла посмотреть ему в глаза. — Ну так что? Скучала? — поинтересовался он. Она застенчиво улыбнулась и кивнула. — А ты скучал по мне? — парировала она. Он наклонился вперед. Когда его губы оказались всего в дюйме от ее губ, он прошептал. — Чертовски. Затем крепко поцеловал ее. После поцелуя он прижался лбом к ее лбу. — Тебе пора собираться, иначе опоздаешь на работу, — сказал он. Она отрицательно покачала головой. — Только не сегодня. — Правда? Почему? — спросил он. — Я тоже чертовски скучала по тебе. — Она дерзко улыбнулась. Он ухмыльнулся. — Неужели? Покажи мне. Она толкнула его на спину и наклонилась вперед, чтобы страстно поцеловать… Когда все закончилось, ее мир снова начал вращаться. Какое-то время они лежали обнаженные, сплетя ноги и обхватив друг друга руками. — Дорогая… — он вздрогнул. — Прости, что я повысил голос, когда мы в последний раз разговаривали перед моим отъездом. — Мне очень жаль, что мы поссорились, — призналась она. Он улыбнулся. — Я знаю, что ты еще не готова рассказать о нас своим друзьям. И мне очень жаль, если я давлю на тебя. Но иногда я просто не понимаю, почему ты не можешь рассказать хотя бы своим друзьям. Я имею в виду… они же твои лучшие друзья. Ты действительно думаешь, что я такой мудак, и поэтому не хочешь, чтобы они знали, что мы встречаемся? Ты что… стыдишься меня, что ли? Она отрицательно покачала головой. — Нет. Я просто боюсь, что они не простят мне, что я скрываю это от них. И ты вовсе не мудак. Хотя я так думала. Он посмотрел на нее сверху вниз, приподняв бровь. — Ты так обо мне думала? Она улыбнулась. — Не сердись. Я просто подумала, что ты тщеславен. Ты давал женщинам ложные надежды, а это плохо. Некоторое время он молчал. — Как правило, я не ищу себе подружек. Я не встречался с девушками дольше двух свиданий. Если я понимал, что это ни к чему не приведет, я просто… прекращал отношения. И я никогда не обещал девушке, что это будет длиться вечно. Я никогда раньше не клялся своим сердцем женщине. Поэтому никто не должен говорить, что я давал ложные надежды. — Ты даже не пытался? — спросила она, улыбаясь. Джастин, казалось, погрузился в свои мысли, поглаживая ее руку. — Тебе не нужно пытаться влюбиться, Эдриен. Когда это происходит, ты ничего не можешь поделать, чтобы остановить это. Даже если иногда… ты не можешь и не должен влюбляться. Это все равно случается. — Он тяжело вздохнул. — Вопреки моей репутации, я действительно чувствую сердцем. Не только своим членом. — Можно тебя кое о чем спросить? — Давай. — Ты женишься по любви? Или ради власти, богатства и денег? Я имею в виду, можешь ли ты сам выбирать партнера? Джастин сжал ее в объятиях. Потом поцеловал ее в макушку. — Сила и богатство — это не единственное, что нужно в браке. — признался он. — Я не говорю за всех, кто родился с такой же привилегией, как и я. Но… если бы это зависело от меня, я бы… женился бы по любви, в любое время, в любой день. — Твои родители женились по любви? Немного подумав, он ответил. — Мои родители… любят друг друга настолько сильно, насколько это только возможно. Эдриен пристально посмотрела на него. Джастин выглядел серьезным. Но она не могла прочитать выражение его лица. Он наклонился вперед и убрал с ее лица выбившуюся прядь волос. — Ты такая красивая, — прошептал он. Она улыбнулась и наклонилась, чтобы поцеловать его. Внезапно он рассмеялся. — Ты думала, что я мудак, и все же пошла со мной, когда мы встретились в «Gypsys»? Она лукаво улыбнулась. — Ну, текила сделала тебя похожим на Бога! Она шептала мне на ухо: «Ну давай же! Потеряй свою девственность с этим мудаком! По крайней мере, он выглядит чертовски сексуально!» Он рассмеялся. — Скажи мне, что ты не это имела в виду. — Ты о чем? О том, что текила сделала тебя похожим на Бога? Думаю, что именно это я и имела в виду. Но твои поцелуи заставили меня полностью потерять голову. Он засмеялся еще громче. — Значит, в тот вечер я подцепил не ту девушку. Я… я думал, ты будешь высокого мнения обо мне. — Так это… тщеславие! Если весь Нью-Йорк считает тебя Богом, это еще не значит, что и я тоже. — И ты была единственной, мнение которой имело значение. — Он отрицательно покачал головой. — Черт! Я думаю, что в тот вечер сделал шаг не к той девушке. Она подняла бровь. — О’Кей, так ты теперь раскаиваешься? Ладно. Я не буду сопротивляться! — рявкнула она и начала подниматься с кровати. Он тут же потянул ее назад и зажал между своим телом и матрасом. — Ты чертовски вспыльчива, милая. Ты заводишься с пол оборота. Я просто пошутил. Я бы никогда… никогда не променял бы тебя на любую другую девушку той ночью. — Да… раз уж мы об этом заговорили, почему ты вообще ко мне подошел? Почему из всех девушек именно ко мне? Разве я выглядела так, будто хочу переспать с тобой? Он улыбнулся и покачал головой. — Ты была единственной, что выглядела так, как будто не хочешь. И это заставило меня хотеть тебя еще больше. — Ты просто комок тщеславия, ты это знаешь? — резко спросила она. — Я была для тебя вызовом? И теперь ты знаешь, что я буду спать с тобой. Значит ли это, что ты не хочешь меня так же сильно, как тогда? Он усмехнулся и еще теснее прижался к ней. Она почувствовала, как его член прижался к ее животу. Он был тверд как камень. — Ты чувствуешь, что я хочу тебя меньше, чем в ту ночь? — спросил он серьезно. — Джастин… мы же просто… Он лукаво улыбнулся ей. — Вот как сильно я хочу тебя. — Он склонился над ней, захватывая ее губы в головокружительном поцелуе, который привел к еще одному акту дикой страсти.