Непоколебимая чистота

      После долгой битвы Арагорн едва стоял на ногах. Его побледневшая кожа покрылась испариной, дыхание было затруднено — видимо, повреждены ребра. Леголас не хотел думать, что испытывает сейчас человек, переживший падение со скалы, мучительный конный переход, а потом еще бой длиною в ночь.       Но по лицу Арагорна он мог видеть, что спать человек просто не сможет. Его друг-эльф погиб, мальчики и старики сотнями гибли у него на глазах. Такой благородный и мягкий человек, как Арагорн, не может просто пойти и лечь спать после такого. Вместо этого он помогал раненым.       Леголас понял, что если не уложить наследника Исильдура в постель немедленно, тот упадет в обморок и что-нибудь себе сломает. Поэтому эльф прибег к последнему отчаянному средству: – Эстель, - он тронул друга за плечо и с трудом сдержал слезы, когда Арагорн поморщился от боли, - я ранен, ты не мог бы… оказать мне помощь? – Конечно, - встревоженно сказал Дунадан. – Пойдем, ты же знаешь, я не могу раздеваться при всех…       Наслышанный об эльфийской скромности, Арагорн устало кивнул и пошёл за Леголасом. Тот завел человека в полутемную комнату, которая пустовала, поскольку все её обитатели пали в сражении (впрочем, этого Арагорну было необязательно знать). – Где ты ранен? - мягко спросил странник.       Вместо ответа эльф толкнул его на кровать. – Леголас, сейчас не время для шуток… - простонал человек.       Не слушая его, сын Трандуила стал бережно раздевать друга. Тусклый свет просачивался сквозь узкие окна, и полумрак был почти интимным. Слабые попытки человека сопротивляться успеха не возымели, ибо следопыт был слишком слаб от ран и усталости. Леголас стянул с него кольчугу, заставив человека шипеть от боли, потом сапоги, затем штаны и белье, а потом через голову рубашку. Раздевание было пыткой, и когда они закончили, Арагорн скорчился на постели и тяжело дышал. Леголасу показалось, что его друг опасно близок к потере сознания.       Он намочил тряпку и бережно промокнул лоб человека. Странник лежал, не шевелясь, на грани обморока. Его травмы ужасали эльфа, их надо было немедленно обработать.       Леголас протер порезы и раны, очищая их от грязи. Арагорн почувствовал себя немного легче, и, кажется, только сейчас осознал, что на нем совершенно нет одежды. Он попытался свернуться, чтобы прикрыть пах, но Леголас удержал его: – Лежи спокойно, мне нужно привести тебя в порядок.       Он провел мокрой тряпкой по скулам, даря измученному Дунадану облегчение. Затем ткань скользнула по его шее, по тяжело вздымающейся груди, по животу… Ощутив прикосновение ткани между ног, Арагорн дернулся, пытаясь уйти от прикосновения, но во всем его теле вспыхнула боль, и он со стоном упал на матрас. – Я же сказал лежать, - укоризненно заметил Леголас.       Странник закусил губу от унижения, когда эльф осторожно протер тряпкой у него в паху. Член эльфа дернулся от возбуждения — он давно мечтал о гордом человеке у него в объятиях. Поэтому Леголас, не особо понимая, что делает, осторожно перевернул человека на живот. И тотчас забыл о своем желании, увидев спину друга. – Ты вообще дрался или тебя пытали? - потрясенно сказал он, осторожно проведя тканью по россыпи синяков на спине Арагорна. Странник ответил коротким смешком, который перетек в мучительный стон.       Синяки выглядели в полумраке почти черными, словно человека избивали дубинками. Казалось невероятным, что наследник Исильдура вообще передвигается с такими травмами. Впрочем, Леголас не удивлялся — со своей раздражающей жертвенностью Арагорн постоянно был в самом опасном месте, в центре боя. Хорошо, что он в принципе жив.       Эльф аккуратно протер спину человека, чтобы хоть как-то унять боль в синяках. Затем тряпка скользнула ниже, к его крепким, соблазнительным ягодицам. Ткань огладила одно желанное полушарие, затем другое, потом проникло между ними… Тело Арагорна было напряжено, но он не издавал ни звука.       Леголас очень хотел сделать для него что-то приятное, расслабить его, и член эльфа был такого же мнения. Но спешить не следовало. Леголас бесшумно, чтобы не напугать Арагорна, сплюнул себе на пальцы и осторожно коснулся отверстия человека. – Не надо… - сдавленно произнес странник, - пожалуйста… – Тебе понравится, обещаю. Тебе просто нужно расслабиться, сбросить напряжение. – Не надо.       Вместо ответа Леголас оседлал бедра Дунадана, обнаженным телом Арагорн ощутил его твердость. Эльф ввинтил в него палец. – Ты действительно этого хочешь? - слабо спросил странник. – Всем сердцем, - отозвался Леголас. Вероятно, Арагорн отказывается, потому что считает, что он недостоин члена эльфа, что Леголас им брезгует, но это не так! Дунадан прекрасен, и эльф мечтал о единении с ним.       И человек расслабился и уткнулся головой в подушку. Он больше не сопротивлялся. Леголас ввёл второй палец и развел их наподобие ножниц, торопливо растягивая Странника. Арагорн лежал очень тихо и никак не реагировал.       Леголас сплюнул на руку и смазал член слюной, а потом приставил его к анусу человека, осторожно толкнулся, преодолевая сопротивление мышц. Спина Арагорна была напряжена, он почти не дышал.       Эльф понимал, что небольшой боли для Странника не избежать, поэтому навалился на друга и ввел член до конца. Он не мог видеть искаженное болью лицо Арагорна, который давил крик боли в подушке, но, увлеченный новыми ощущениями, он не замечал и других мелких деталей: мучительно напряженное тело, комкающие простыню руки, приглушенное подушкой отрывистое дыхание.       Подождав полминуты, Леголас на пробу толкнулся, входя еще глубже, хотя казалось, больше некуда. Немного вышел — и снова толкнулся. В полумраке комнаты Арагорн лежал под ним, как мертвый — напряженный и одеревеневший — и Леголас подумал, что его друг слишком устал, нужно его расслабить. Он попытался изменить угол, чтобы нащупать простату, и действительно, из груди Дунадана вырвался стон. Только эльфу невдомек было, что это стон боли, и что человек под ним уже не знает, куда деться от разрывающих ощущений.       Подумав, что Странник уже привык к вторжению, Леголас двинулся быстрее. – Подожди… - сдавленно прошептал Арагорн.       Эльф замер, и человек переместил руки под голову. Эта краткая передышка позволила Дунадану собраться, он глубоко вздохнул, уткнулся лбом в сложенные руки и зажмурился. Леголас снова начал двигаться.       Эльф ускорился до такой степени, что всю комнату наполнили шлепки плоти о плоть. Человек под ним стал беспокойным — он дергался, тяжело дышал и иногда стонал. Но не от возбуждения — ему было дико больно, и эта агония только нарастала. Его словно терзали ножом изнутри, тело не понимало, что член не имеет острых углов. Болью отзывались синяки и раны, он весь извелся, а эльф все не хотел кончать.       Леголас обнаружил, что давит на раненого всем своим весом, поэтому изменил положение — вытащил член, осторожно подсунул под живот человека подушку, а сам сел на колени и снова вошел в измученного друга сзади, более резко, чем следовало. И продолжил двигаться в рваном темпе, тело его предвкушало скорую разрядку.       Арагорну было жарко, все его лицо и спина вспотели, волосы липли к мокрому лбу и щекам. Боль доходила до самого позвоночника, опаляла внутренности; хотелось уползти, но некуда было. Рваный темп не давал войти в ритм и хоть немного притупить мучительные ощущения. Особенно болезненный толчок заставил его всхлипнуть, и, когда он открыл глаза, то увидел серую стену сквозь радугу слез. Ему едва удалось если не сдержать рыдания, то хотя бы сделать их беззвучными.       Перед оргазмом толчки стали глубже, а потом Арагорн почувствовал, как что-то горячее разливается у него внутри. Он едва смог сдержать вздох облегчения. Когда Леголас вышел из него, Арагорн заставил своё онемевшее тело повернуться набок. – Тебе понравилось? - нежно спросил эльф. Он делал это много раз с воинами и воительницами, и все заверяли эльфийского принца, что это было лучшее, что они чувствовали в жизни. Некоторые даже сами кончали.       Леголас убрал волосы с лица Арагорна и увидел, что в глазах человека стоят слезы. Одна слезинка, блеснув в неярком луче света, сорвалась с ресниц и скатилась на подушку. Эльф коснулся наволочки и обнаружил, что она мокрая.       Леголас случайно опустил глаза — и увидел, что его собственный член испачкан чем-то темным. Он провел пальцем по своему органу, собирая субстанцию, а затем лизнул её. Металлический привкус. Это была кровь; он порвал Арагорна.       Ужас поднимался в душе эльфа, и он, успокаивающе поглаживая друга по плечу, развел его ягодицы. И почувствовал, как человек напрягся. Вокруг ануса тоже была кровь. Не очень много, но достаточно, чтобы понять, как всё плохо. – Арагорн, - Леголас заглянул в глаза Странника, - почему ты мне не сказал? – Ничего страшного, - слабым голосом ответил человек, - позволь мне сейчас поспать. Пожалуйста. Продолжим завтра, если ты хочешь. – Нет! - эльф схватил человека за плечи и рывком поднял в сидячее положение. Арагорн вскрикнул и обмяк в его руках. - Ты не должен молчать, когда тебе больно, слышишь? Зачем ты позволил мне ранить тебя?       Леголас заглянул в его глаза; человек был в сознании, но дрожал от шока. Эльф обнял его и помог снова лечь. Наконец Арагорн сказал: – Тебе это было нужно. Битва измучила тебя, и твоё тело хотело… снять напряжение. Прости, что я не лучший любовник.       И добавил, заставив Леголаса похолодеть: – У меня совсем нет опыта. – Эру, - только и смог вымолвить эльф. Он с ужасом осознал, что из-за него первый раз Арагорна получился мучительно долгим, травматичным, нежеланным.       Странник в его объятиях тщательно выравнивал дыхание и пытался подавить дрожь. Даже в постели собранный, серьёзный, готовый пожертвовать своим комфортом ради другого. – Почему ты не сказал «нет»? - спросил Леголас. И тотчас вспомнил, что Арагорн говорил это как минимум дважды. И ни разу не давал согласия. – Не бойся, всё нормально, - мягко сказал человек, - пожалуйста, в следующий раз, как захочешь это сделать — не… входи в партнера, пока не услышишь однозначного «да». Или иди ко мне, я… всегда приму тебя.       «Я выдержу всё, что ты со мной сделаешь, потому что я привык терпеть боль ради других.»       Леголас прижался лбом к плечу человека и разрыдался. Арагорн нашёл его руку и сплел свои пальцы с чужими, чтобы приободрить, успокоить эльфа. Плача, сын Трандуила содрогнулся, когда понял, что Странник сейчас вынужден утешать своего насильника. Тщательно выравнивать дыхание, не вздрагивать, не отстраняться даже после травматичного секса — а ну как этот сумасшедший захочет второго раза или просто побьет? Неужели наследник Исильдура боится его?       От этой мысли вкупе с усталостью и нервным перенапряжением член Леголаса снова дернулся. Арагорн почувствовал это и напрягся, но заставил себя расслабиться и спокойно, ласково посмотреть в глаза эльфу, позволяя ему делать всё, что тот хочет.       В его глазах заплаканный эльф увидел непоколебимую чистоту, которую нельзя втоптать в грязь или замарать кровью. Он может взять Арагорна еще раз, два, десять, снова порвать его в лоскуты или причинить порочное наслаждение — но наследник Исильдура будет смотреть на него с той же искренней добротой и мягкостью. Слишком чистым, слишком благородным было его сердце. Леголас посмотрел на него сквозь слезы и отрицательно покачал головой. Он больше не тронет Арагорна, даже если тот попросит.       Механическими движениями эльф протер между ног мужчины, стараясь причинить ему как можно меньше боли. Затем осторожно накрыл обнаженного человека одеялом и направился к двери. Уже открыв ее, он бросил на человека последний взгляд.       Арагорн снова лежал, свернувшись калачиком, чтобы спрятаться от невыносимой боли. Леголас молился Валарам, чтобы человек утром смог встать.