тень, сливовым от пирса тянется следом

глава 3 часть 2 Гордон подходит к панельным окнам в зоне кухни, которые ведут на открытый балкон. Где ещё недавно падал мелкий снег. Все еще солнечно, но круглая лампочка уже садится ближе к земле. Прекратив думать, она улавливает нечто. Она понимает, что Готэм перестал ждать. Подходит к двери, осматривает пока еще незакрытые места, где вставлен новый замок. Будет некрасиво отличаться. Она выключает гриль и снимает мясо. Гостья задерживается и Гордон решает проверить в чём дело. Натыкается на нее у выхода из коридора. — Что? — спрашивает та. Очки она куда-то дела и теперь можно видеть ее черные глаза. Карий в них еще просматривается, но зрачок почти теряется. От них немного не по себе от пристальности с которой они смотрят. Гордон чувствует себя подозреваемой. — Ничего, я в уборную. В кофеварке есть еще кофе, — запаниковав отвечает полицейская, как можно расслабленней. — Ясно. Они расходятся. Она оборачивается и видит, что та действительно свернула к кухне. Тупо проходится по уборной и смывает. Прислушивается у двери и выходит, слыша крошение на кухне. У Гордон появляются разные ассоциации. Ходит, как падальщица, изучающая свои новые владения. Нет... больше похожа на кроля или крысу с примесью черт рептилии. Но это уже к внешности. Ничего не касается, но будто одним взглядом разворотила все шкафчики, изучила каждый угол. Джим заходит в прачечную зачем-то и обнаруживает, что запонки — или чем бы оно ни было — нет. Она присаживается, уперев локоть в колено. — Зачем же они тебе понадобились... Может за этим и пришла? — тихо произносит Гордон, огладив поверхность, убеждаясь, что они пропали. Она не уверена, перекладывала ли их вчера. Заправляет футболку под халатом за пистолет, чтоб можно было быстро достать. Когда она возвращается, гостья, кажется снова опрокинув в себя кофе залпом, работает у двери. — Как продвигается? — Скоро будет готово, — не глядя на нее отвечает женщина. — Хорошо. Джим отходит подогреть себе кофе в микроволновке, бросив на нее взгляд через плече. — Вы работаете довольно быстро. Я думала это затянется, — начинает она, снимая кофе с кофеварки, — Вы кстати не представились, а моё имя знаете. — Зазс, — отвечают прямо за ее спиной. Наверное глупо, но приоритетом становится поставить чашку на стол, не разлив, а уже после схватиться за пистолет. В дверь звонят и Гордон оборачивается, видя, что Зазс тоже обернулась и резко убрала руку, которая по видимому полезла во внутренний карман. Ее молния, проходящая в центре костюма была расстёгнута. Джим уже успела убрать руку. — Кого-то ждёте? — звучит так, будто для нее гости нежелательны. Полицейская ставит чашку в микроволновку и включает. Успокаивая свой пульс, она идет к двери. — Наверное моя телохранительница. — Вас кто-то преследует? — улыбаясь глазами и видимо полностью взяв лицо под контроль, спрашивает Засз. Она опирается на стол с раковиной и не выглядит пойманной, — Интуиция подсказывает мне, что это дела сердечные. Но я могу ошибаться. Джим чувствует себя немного сбитой с толку. — Не пачкайте стол, у вас руки в смазке, — только и говорит Джим, оглянувшись. Она слышит в своем голосе долю раздражения по ещё непонятному ей поводу. — Харви? Получив подтверждение, она открывает вторую дверь что была закрыта, в отличие от ближайшей, над которой ведётся работа. Кажется она понимает, что ее бесит. Засз не производит впечатления, что она честна и открыта. Ее скользкость выводит Гордон из себя. — Привет пьянчуга, — Буллок хлопает ее по плечу, а Джим от чего-то неловко перед странной гостьей, — Что тут творится? — Меняю замок. Это Зазс, она собственно меняет, а не я. Харви жмёт руку Зазс: — Приятно познакомиться — искривив рот в асимметричной улыбке, отвечает она. Харви смотрит на подругу вопросительно. В ответ та поджимает губы, опустив взгляд, мол «забей». — Приятно видеть, что Джим заводит друзей. Как голова? Вкусно пахнет, это что? — Говядина. Голова хорошо. Пила чай. — И судя по всему кофе. — Сейчас будет третья чашка. Это немного. — Пора уже обзавестись тебе литровой кружкой. А мне миской. Хочу жрать. Я, кстати, принесла суши. — Зазс, может поужинаете с нами? — к ужасу Джим предлагает Харви, пока ставит пакет на центральный стол. — У меня еще есть один вызов. И я уже заканчиваю. Буллок хищно зыркает на мясо. — Джим настаивает. Гордон хочет ее ударить. — Не хочу показаться невежливой, но мое начальство не отличается терпеливостью, — говорит мастерша, вытирая руки от смазки, — Я отойду в уборную. У Джим ощущение, что она что-то упускает. Харви все таки всучила той коробку с отложенной частью лапши и несколькими роллами. Гордон даже стало как-то неудобно. Может действительно строило настоять? Но ей от Зазс не по себе и она хочет, как можно скорее, избавиться от этого ощущения. Своим молчанием, Гордон соглашается с правилами игры в которой Буллок приходит к ней в качестве охраны, во второй раз, и, возможно, не первый. Как только она рассчитывается и двери закрываются за этой странной женщиной, Джим выдыхает с облегчением. Она садится на высокий стул и выкладывает пистолет, чтоб не мешался. Харви бросает на нее взгляд. Джим старается игноровать изменившийся запах, после визита Зазс. Такой знакомый и вызывающий, какой-то холодный отклик. — Не спрашивай, — устало отвечает она и они принимаются за еду, болтая о чём-то отстранённом и довольно много смеясь. Харви всегда удается ее отвлечь от тяжёлых мыслей и разговорить. Гордон, все таки говорит о том, что Зазс показалась ей подозрительной и напарница обещает проверить по ней информацию. После они перебираются на диван, нажравшиеся, как твари. Джим сняла халат в котором нет необходимости; тут только Харви. Она осталась в боксерах и крупной футболке. Они смотрят какой-то спортивный канал, не включив света и попивают безалкогольное пиво. Джим искренне удивилась такому выбору и разозлилась на шутку о ее алкоголизме. Это при том-то, что именно Харви пристрастила её к пиву. Какие могут быть претензии? Джим почти отключается на спине, чуть повернувшись к телевизору, но совсем уже не понимая, что происходит на экране. На улице почти ночь. Дни все длиннее. Она чувствует движение на диване, сухую руку на ее животе. Намного зажимается и ждёт; исчезнет ли это, если игнорировать. Футболку лениво сдвигпют вверх, по сухой горячей коже. Тело свинцовое, жаждущее погрузиться в сон. Подбородок и губы, которые прижимаются к животу становится тем пределом, после которого она сонно, но строго произносит: — Харви. Завтра у меня нет выходного. Буллок не настаивает. Она знает, что долго давить не пришлось бы, но ложится на грудь Гордон и позволяет той спокойно уснуть, под не легкой рукой. Чуть позже, по таймеру, выключается телевизор и в комнате остается только лунный свет, особенно яркий этим вечером.