Проверка на прочность

В этом году июль радовал жителей Москвы своей прекрасной солнечной погодой. Было не очень жарко, но и сильных дождей или ненастной погоды тоже не наблюдалось. Самым прекрасным временем суток стал вечер. Именно тогда можно было полюбоваться огненным закатом, который оставлял свои пламенные следы на улицах мегаполиса, ощутить приятный прохладный ветерок, гуляющий сквозь парки, жилые районы или просто различные площадки. Лауру всегда привлекала Москва. Она мечтала переехать сюда со школьных годов, после незабываемой поездки в красивую столицу России. Все ее подруги и знакомые не понимали, что такого особенного в этом обычном городке, часто смеялись над очарованной девушкой, но та все равно продолжала верить, что когда-нибудь это место станет ее домом. И сейчас она владеет шикарной квартирой в центре Москвы, пока все те глупые люди, которые не верили в нее, живут в хрущевках своих родных городов, которые они ни за что не хотели покидать. Она сделала свой выбор и не пожалела об этом, а они сделали свой. Всё по-честному. Различные рестораны, машины и поездки в другие страны — всё это брюнетка могла себе позволить. Не просто позволить, а даже не обращать внимание на сущие мелочи. Она пребывала в достатке, в огромном достатке, а завистникам оставалось только шептаться между собой, гадая, каким образом женщина смогла всё это заполучить. Тут всё предельно просто. Работа и связи, которые обаятельная девушка заполучала мгновенно и пользовалась ими в своих интересах. Подло? Да. Но по-другому достичь таких вершин невозможно. Сегодня Лауре удалось уговорить строптивую блондинку на прогулку по красивому ночному городу. Изначально брюнетка хотела просто пригласить Марию посидеть в каком-нибудь дорогом ресторанчике, наподобие того самого, откуда она заказывала вкусные суши, но решила, что такое времяпрепровождение будет Третьяковой не по душе. А вот осмотр красивых зданий и сооружений, неба и живописных пейзажей точно не оставит Машу равнодушной. Тем более, когда они в последний раз просто гуляли, держась за руки. Никогда такого не было. Их взаимоотношения трудно было назвать любовными на данный момент. Скорее, сейчас они были очень близкими подругами, которые позволяли себе один или несколько чисто дружеских поцелуев в губы, не больше. Спустя несколько неловких совместных вечеров женщины лишь слегка сдвинулись с места. Лукина заметила, что девушке очень неуютно пока рассказывать о себе, делиться переживаниями или выражать какие-либо эмоции. Блондинка всегда была начеку, контролируя свои слова, чтобы опять не наступить на те же грабли. Она, подобно Лауре в самом начале их общения, воздвигла непроходимую стену между ними, мешавшую заглянуть в свою душу и завладеть пылким сердцем. Теперь очередь брюнетки разрушать все барьеры, препятствующие их любви. Вечно пунктуальная Лаура ровно в семь часов вечера стояла около подъезда Марии, ожидая свою спутницу с красивым букетом цветов в руках, которые она решила купить по чистой случайности. Припарковав свою машину около дома Третьяковой, Лукина, которая прибыла на полчаса раньше из-за пустых, на удивление, дорог, решила пройтись по этому району, а заодно посмотреть, что здесь вообще было, кроме ветхих зданий. Оказалось, что недалеко находился небольшой цветочный магазин, привлекавший своей яркой вывеской проходящих мимо. Вот и брюнетка не смогла удержаться и зашла внутрь, вдыхая чудесный аромат натуральной красоты. — Добрый день, — из-за прилавка показалась седая макушка пожилой женщины, которая улыбалась потенциальному покупателю доброй улыбкой. — Добрый, — Лаура улыбнулась в ответ, рассматривая красивые растения вокруг. Дама не сказала больше ни слова, но поглядывала за интересной брюнеткой, которая, словно маленькое дитя, подходила и с неподдельным восторгом глазела на каждый маленький цветочек. «Интересно, какие цветы любит Маша?» — подумала женщина, прикусив нижнюю губу. — Я могу вам помочь? — заметив замешательство в глазах Лукиной, леди подошла ближе. — Это же лилия? — неожиданно спросила Лаура, дотронувшись кончиком пальца до нежного лепестка и мгновенно убрав руку, — я помню, что лилии на языке цветов означают чистоту души и благородство. — Белые лилии, да. Но и еще их дарят женщине, чтобы подчеркнуть благородство порывов того, кто их преподносит. Невероятной красоты цветы, не так ли? Маша точно знала язык цветов. И подобный жест должен был хоть немного растопить ее сердце. Понадеявшись на свою удачу, Лаура с улыбкой на лице попросила милую старушку собрать букет из белых лилий. Попробовать все-таки стоило. Железная дверь со скрипом открылась, выпуская маленькую красавицу во внешний мир. Игривый ветерок сразу прошелся по золотистым волосам, слегка растрепывая и без того непослушные локоны. Но Маша лишь улыбнулась и поправила выпавшие пряди за ухо, засмотревшись на женщину напротив. — Это мне? — вместо приветствия вымолвила блондинка, взглядом указывая на красивый букет. — Что? Ах да, — издав нервный смешок, Лаура смущенно протянула цветы, смотря в глаза Третьяковой и ожидая реакции. Мария, улыбнувшись еще ярче, с огромным удовольствием приняла неожиданный подарок, поднося тот ближе к лицу, чтобы ощутить потрясающий запах. Лукина незаметно выдохнула и расслабилась, продолжая наблюдать за светлым ангелом перед собой. — Они очень красивые. Спасибо, — в момент девушка приблизилась на непростительно близкое расстояние и оставила на бархатной холодной щеке легкий поцелуй, отчего брюнетка громко сглотнула. Наблюдать за такой Лаурой было одним удовольствием для Маши. Она перестала быть для нее той самой неприступной железной леди, скрывавшей огромную кучу эмоций за каменным выражением лица. Сейчас она была такой стеснительной и милой, а манящие губы почти все время были растянуты в искренней улыбке. Однако, даже это не могло как-то противостоять дьявольскому желанию девушки. Она вспоминала себя, помнила каждое мгновенье, когда женщина играла с ней, проверяя ее нервы на прочность. А после выплюнула ее, как жвачку, потерявшую вкус. Ведь Маша верила ей, открылась полностью, обнажив свою душу. И поплатилась за это нестерпимой болью. Такое вряд ли получится забыть. Смотря в ярко-голубые глаза, в голове всплывали лишь сумбурные воспоминания того ужасного утра, когда она точно так же заглядывала в пустые очи в надежде на то, что всё это было всего лишь шуткой. — Ты прекрасно выглядишь сегодня, — произнесла Лаура, трогаясь вместе с ней с места. — На мне белая кофта и черные штаны, что тут прекрасного? — Третьякова едко усмехнулась и покачала головой, но взяла свободной рукой холодную ладонь Лукиной и сплела их пальцы в замок. — Ты всегда прекрасна, — неподдельная нежность в голосе заставила Марию вздрогнуть, а тепло в синих глазах было настолько невыносимым, что девушка отвела свой взгляд в сторону на какие-то строения рядом. — Как и ты. Женщины медленно шли по дороге, даже не понимая, куда они направляются. Лаура всё это время шутила, рассказывала о работе, продолжала осыпать блондинку различными комплиментами. Третьякова наконец смогла расслабиться в компании брюнетки, которая из кожи вон лезла, чтобы угодить ей. В Лауре читалось огромное желание быть ближе, но Маша всеми силами старалась этого не замечать. Как только Лукина предпринимала попытки заговорить об их отношениях, Третьякова тут же переводила тему, рассказывая о той или иной постройке, что попадалась ей на глаза. И если в первые дни Лаура понимала, почему она так поступает, то сейчас, когда они вновь стали нормально общаться, обмениваться прощальными поцелуями… Женщина поникла, не произнеся больше ни слова. Так они и шли в полной тишине, которая иногда прерывалась репликами Маши, но и та позже сдалась. Продолжительное молчание стало раздражать брюнетку. Благо, к тому времени они вошли внутрь чудесного парка, и Третьякова просто не могла не восхититься его красотой. Эффекта от этого было мало, к сожалению. — Мне всегда нравится гулять здесь. Но я никогда не ходила по парку ночью, — девушка расцепила их руки и отошла от Лауры, которая с недоумением посмотрела на странное поведение своей спутницы. — Маш, — крикнула Лукина, когда Третьякова была уже далеко. Марии хотелось побыть одной, так как она просто не понимала, что происходит. Снова эта чертова Лукина, которая вроде бы такая искренняя и чистая, а она — дьявол, который заманивает ее в свою ловушку. Это было невыносимо тяжело переваривать в голове, так как мысли путались снова и снова, особенно когда брюнетка шла рядом или сжимала ладонь в своих руках. И еще Женя постоянно названивал и спрашивал, как у нее дела. Машу бесила его навязчивость, но, с другой стороны, она понимала, что и так заставила его долго ждать. Но, черт возьми, это же не просто квест в какой-то игре, это Лаура, которая в любой момент может раскусить ее. А если она уже раскусила и просто пытается снова использовать ее в своих интересах? И что Мария опять имеет? Боль и обиду. Неожиданно для себя самой Третьякова перешла с шага на бег, чтобы ускользнуть от напуганной брюнетки, которая тут же помчалась за ней. С цветами в руках бегать, однако, не очень удобно, а выбрасывать их не хотелось, все-таки они очень красивые. Поэтому Маша остановилась и села на скамейку, стоявшую около нее. Сердце бешено стучало, а дыхание из-за подступавших слез никак не могло восстановиться. Наконец Лаура приблизилась к ней, но не села рядом, а встала напротив, скрестив свои руки на груди и ожидая, когда девушка придет в себя. — Маша, что случилось? Что с тобой? — блондинка помотала головой и скрыла свое лицо за роскошным букетом, который чудом остался целым после такого побега. — Если тебе неприятно со мной общаться, то лучше скажи сейчас, — резко сказала Лукина, переминаясь с ноги на ногу, — Скажи, что я делаю не так? Я стараюсь, Маш, я правда стараюсь. Но тебе как будто все равно, ты постоянно находишься в какой-то абстракции, не замечая меня. Как я могу понять, что мне нужно делать, если ты все время молчишь? Что тебя гложет? — Я не знаю! — Третьякова резко встала, отложив букет в сторону и смотря своими влажными глазами в глаза Лауры, — Это сложно. Я не могу вести себя нормально с тобой. То есть… Маша по-детски топнула ножкой и выругалась вслух, поворачиваясь спиной к Лукиной, которая была в полном шоке от происходящего. — Я ненавижу тебя. И люблю. Я не могу, — последняя фраза была сказана беззвучно. Она вновь рассыпалась, вновь теряла свое самообладание перед этой женщиной. В один момент хотелось плюнуть на всё и просто прижаться к родному телу, по теплу которого ныла душа, рассказать обо всём, что собиралась с ней сделать. — Мне хочется причинить тебе боль, хочется отомстить за всё, что ты сделала. Эти раны до сих пор болезненно пульсируют во мне. Но я вижу твои попытки всё исправить. Я не слепая и не глухая. И вот это всё, — Третьякова начала активно жестикулировать руками, — сидит внутри, создавая огромный ураган. Я ничего не понимаю. Брюнетка аккуратно подошла ближе к вздрагивавшему от рыданий тельцу. Она стояла почти вплотную, теплое дыхание обдавало светлую макушку несильным потоком воздуха, из-за чего по спине блондинки пробежали мурашки. — Я люблю тебя, — прошептала Лаура, — всем своим сердцем. Ради тебя я готова на всё, даже умереть. И если ты будешь счастлива без меня, я приму это. Я уйду и больше никогда тебя не побеспокою, просто скажи мне об этом. Маша долго молчала, не решаясь поворачиваться к женщине, которая терпеливо ждала ответа. Девушка уже и не знала, хочет ли продолжать эту игру. Она снова оказалась в тупике. В темноте, к которой давно привыкла. Но они любят друг друга. Они опьянены и одурманены, они зависимы. Но, казалось, что это было так правильно, что они вместе. Будто так и должно быть. Будто судьба сама решила так сделать, решила связать их судьбы, свести их. — Ты же знаешь, что я скажу, — с улыбкой на лице Мария повернулась к женщине, обвивая ее руками и положив голову на плечо, — Так трудно быть с тобой. Но и отпустить тебя я не могу. — Как чемодан без колесика, — Лаура рассмеялась, прижимая податливую блондинку как можно ближе. — Именно, — подхватив заливистый смех брюнетки, Маша в порыве нежности поцеловала ее в шею. Лукина громко выдохнула, и это только раззадорило Третьякову, которая стала покрывать весь доступный участок кожи обжигающими поцелуями. — Так, дамочка! — воскликнула Лаура, отрывая от себя хихикающую девушку и заглядывая в веселые глаза, которые впервые за долгое время светились счастьем, — только не тут. Пойдем к тебе? — Ко мне? — вспомнив о камерах, Мария тут же перестала смеяться и взволнованно посмотрела на брюнетку, — Давай в другой раз. Лукина подозрительно прищурилась, пытаясь отыскать какой-то подвох. А Третьякова невинно пожала плечиками и похлопала глазками. — Если у тебя там беспорядок, то я никому не скажу. — Я просто устала. Давить на блондинку не было смысла, да и Лаура не особо хотела это делать. Всему свое время, думала брюнетка, взявшись за руки со своей дамой и идя бок о бок по пустой дороге. Но тут она ощутила, как на голову что-то капнуло. Потом еще раз. И еще раз. — Кажется, дождь начинается, — сказала Маша, которая тоже почувствовала на себе капельки воды. Женщины подумали, что дождь скоро кончится, поэтому лишь слегка ускорились, но с каждой секундой его интенсивность отнюдь не уменьшалась, а, наоборот, он становился всё сильнее и сильнее, превращаясь из моросящего в настоящий ливень. Когда парочка наконец добежала до дома, то обнаружила, что обе промокли насквозь, и даже огромный букет не смог спасти укладку Марии. — Великолепный душ, — саркастично подметила Лаура, приглаживая мокрые волосы и придерживая рукой входную дверь, — Что ж, до скорого. — Нет, не до скорого, — Третьякова схватила брюнетку за рукав и потянула внутрь, — не хватало, чтобы ты еще заболела. — Так я все равно на машине, — поймав на себе жесткий взгляд Маши, Лукина подняла руки в капитуляции и покорно проследовала за ней.

***

Старые пыльные часы, висевшие в гостиной, показывали два часа ночи. Но наши дамы не собирались уходить спать, отогревая друг друга с помощью чая, пледа и теплых объятий. Умудрившись вдвоем поместиться на маленьком диванчике, они лежали на нем, сплетя все свои конечности между собой. — Почему на тебе так удобно лежать? — риторически спросила Маша, обвивая руками и ногами талию брюнетки. Та лишь сонно хмыкнула и приоткрыла глаза, наблюдая за девушкой сверху, — не смей спать, — блондинка поднялась и уселась на бедра женщины, щекоча ее бока, но та даже не пискнула. — Я не боюсь щекотки, дорогая. — Жаль, — но тут губы Лауры растянулись в коварной улыбке, и она неожиданно вскочила, одним резким движением меняя их положения и подминая Машу под себя. — Зато ты боишься, — сразу же после этих слов Лукина принялась исполнять свою сладкую пытку. Третьякова извивалась, пыталась вырваться, умоляла. Все эти действия сопровождались громким заливистым смехом, который так грел уши Лауры. Бледное личико Маши покраснело, а сама она обессилено навалилась на мягкую поверхность, изредка предпринимая тщетные попытки по освобождению. Затем в ее голову пришла гениальная мысль, которая сразу материализовалась. Обхватив голову занятой женщины, она припала к ее губам, сразу пуская в оборот свой язык. Лукина тут же подхватила порыв блондинки и приняла новые правила их игры, впуская в свой рот юркий язычок девушки. Вот только Маше было неудобно доминировать снизу, поэтому она попыталась вернуть себе то удобное положение, однако забыла, что они и так лежали почти на краю. С грохотом обе дамы упали на пол, но Третьякова все же заполучила свое, ерзая на бедрах Лауры. — Третьякова в порыве страсти — это нечто, — простонала от глухой боли в спине брюнетка, но тут же замолчала, так как девушка сверху заткнула ее очень эффективным способом. Для них это было в новинку. Лаура, которая никогда до этого не позволяла собой руководить, полностью отдалась во владение нежных рук Маши, ни разу не бравшую на себя роль доминанта. От новых ощущений обе женщины почувствовали бескрайний поток возбуждения, нарастающий с каждым хриплым вздохом всё сильнее и сильнее. Третьякова уже не могла терпеть, поэтому просунула ладони под оверсайз футболку, которую она дала Лукиной, так как ее одежда сушилась в ванной. — Блять, — брюнетка выгнулась навстречу горячим ласкам и зашипела. Но не от наслаждения, а от продолжавшихся болезненных ощущений, — Маш, Машенька… Девушка в это время пребывала в своей реальности, погрузившись глубоко в себя и инстинктивно продвигая руки внутрь серой ткани, пытаясь нащупать мягкую плоть. Пальцы, вцепившиеся в ее талию, вернули ее на Землю, обращая все оставшееся внимание на женщину снизу. — Я понимаю твой внезапный порыв, но, — она вновь застонала, слегка приподнявшись, — не могли бы мы переместиться на что-то более удобное, чем этот пол? — Хочешь вернуться на диван? — блондинка напряглась, чего не могла не заметить Лукина, но та не подала знака. — Я имела в виду кровать. Третьякова с самого начала поняла, что Лаура именно это и имела в виду. Черт, что же делать? Идти в спальню она не хочет, а отказать такой горячей даме уже не может, как и заставлять терпеть, лежа на грязном полу. Внезапно в ее памяти всплыла очень интересная фраза мужа. — Я не просматриваю камеры, чтобы не засмущать тебя, поэтому мне обязательно нужно сообщить обо всем и сделать это нужно как можно быстрее, поняла? Точно, ведь записи хранятся не более двух дней, а Евгений даже и не смотрит их. Что ж, в таком случае, можно было и пойти в любимую комнату в этом доме. Маша не без труда встала на ноги и протянула руки израненной женщине, которая, однако, справилась с этой задачей намного эффектней. Путь в заметную комнату, несмотря на маленький размер квартиры, казался бесконечным, потому что через каждые пару шагов женщины останавливались, прижимая друг друга к стене и с особым рвением принимая чужие ласки. Казалось, что они просто-напросто не дойдут до спальни. Еле справившись с дверной ручкой, Маша остановилась, незаметно осматривая потаенные уголки. Как она могла вообще согласиться на такое? Ненависть накрыла глаза пеленой, и в тот момент девушка не ведала, что творит. Это была не она, а будто другой алчный человек, поселившийся в ее тело. Но проклинать себя за содеянное не было времени, потому что брюнетка уже подвела их к кровати, а сама расположилась на ней, ожидая Третьякову. Мария с вожделением осмотрела Лауру, футболка которой слегка задралась, обнажая подтянутый живот. Блондинка, опустившись на кровать, медленно стала продвигаться, пока их лица не оказались на одном уровне. Это было невероятное зрелище. Лукина, лежащая под ней и облизывающая свои губы с особой сексуальностью, вызывала огромный отклик внутри. Быстро чмокнув желанные губы, Третьякова пристроила свою попку на ней и принялась разбираться с надоедливой хлопковой вещью. Сделать это было не так-то просто, но с помощью Лауры, которая вовремя подняла руки, они все-таки сняли ее. Теперь на женщине из одежды осталась лишь нижняя часть черного белья, от лифчика она избавилась во время переодевания в сухую одежду. Чтобы поставить их в равное положение, Маша стянула со своих плеч шелковый халатик, перед этим слегка дрожащими руками расправившись с поясом. Лукина следила за каждым ее движением, за каждым вздохом, затаив свое дыхание, а когда ненужная вещица улетела в сторону, то не смогла сдержать стон наслаждения от обнаженного торса горячей девушки. Холодные ладони накрыли грудь брюнетки, обжигая своим прикосновением податливое тело. Лаура расслабилась, закинув голову на неудобную подушку и поглаживая руками стройные ноги. Перекатывая между пальчиками тугие соски брюнетки, Третьякова понимала, что не продержится больше. Судорожно двигая своими бедрами, пытаясь заполучить долгожданное наслаждение, девушка уперлась руками о плечи Лауры, увеличивая свой темп и томно вздыхая. Лукина не стала мучить Машу, которая держалась на своих подкашивавшихся ручках из последних сил, и подняла свой корпус, позволяя блондинке обвить талию худенькими ножками. Одну руку женщина использовала как опору, а другую просунула между их телами, проводя пальцами по лону девушки. — Внутри, прошу, — положив потные ладошки на щеки брюнетки, Маша заглянула в темные глаза, безотрывно разглядывая темно-синюю радужку. Просьба была исполнена тут же. Лаура, нащупав податливую плоть, медленно ввела сначала один, потом два пальца, с каждым стоном Третьяковой двигая ими все быстрее и быстрее. Оргазм не заставил себя долго ждать. Неожиданно нахлынувшая волна окутала все внутренности, из-за чего сердце застучало быстрее, а на лбу возникла маленькая капелька пота, стекающая по виску. Обессиленная девушка навалилась на тело брюнетки, которая аккуратно опустилась обратно на белую простынь. Мария слезла с нее, но не полностью, расположившись на грудной клетке и слушая размеренное сердцебиение Лукиной, пальцы которой спрятались в густых прядях. Но просто так довольствоваться малым блондинка не собиралась, поэтому, отдышавшись, захватила губы Лауры, превращая нежный поцелуй в самую настоящую борьбу между их языками. Этот вкус мяты взбудоражил отрезвевшую Третьякову, и ее рука моментально оказалась между ног женщины, доставляя той удовольствие через промокшую ткань, которая впоследствии была успешно снята. Одно точное движение, и она находится внутри брюнетки, вскрикнувшей от неожиданности. Но Лаура тут же прикусила губу, издав довольный тихий стон и полностью отдавшись этой чудесной девушке. Подчиняя себе сотни моделей с мировым именем, она позволила овладеть собой маленькой и хрупкой Марии. От осознавания этого, ее пальцы стали двигаться еще быстрее, заставляя брюнетку стонать все громче и громче. Третьякова понимала, что женщина на грани, поэтому поменяла положение руки так, чтобы большой палец смог прикасаться к клитору при последующих проникновениях. Спустя еще несколько толчков она задержалась внутри, сильно надавливая на самое чувствительное место. Лукина резко напряглась и приподнялась в пояснице, после чего обмякла на кровати и прикрыла лицо руками. Она тяжело дышала, пытаясь привести себя в чувства, и ее грудь поднималась и опускалась в такт каждого вдоха и выдоха. От такого зрелища Маша почувствовала новую волну возбуждения, но сдержала ее, наблюдая за любимой. — Вау, — всё, что смогла произнести Лаура, сфокусировав свой взгляд на улыбающейся блондинке, которая поглаживала ее ребра, несильно нажимая пальчиком на каждую косточку. — Красноречиво, — усмехнулась Третьякова, прижимаясь своим лбом ко лбу женщины, перед этим наградив слегка покрасневшее от сильной хватки плечо. — Кто бы говорил, — в то время, пока Лукина демонстративно закатывала глаза, шустрая Маша успела прилечь рядом, накрывая их теплым стареньким одеялом, которое оказалось под рукой как нельзя кстати. — Поедешь со мной в Калининград через две недели? Думаю, Егор не будет возражать, если принцесса посетит его владения. — Ты правда хочешь? — в неверии спросила Третьякова, приподнявшись на локтях, чтобы видеть лицо женщины. Ведь это самое сокровенное, что было у Лауры. Ее прошлая жизнь, о которой она все время старалась умалчивать. Старый дом, где росла юная покорительница сердец. Родные, которые всегда были рядом. Бывшая семья. — А почему нет? Я же говорила, что готова открыться тебе полностью. Если ты против, то… — Нет, — нащупав по одеялом ладонь брюнетки, Маша сжала ее и поцеловала Лауру в щеку, — я хочу узнать все твои тайны. — Вот и славно, — Лукина размяла свою шею и закрыла глаза, — спокойной ночи, солнышко моё. Третьякова тоже пожелала сладких снов и, укутав женщину в свои объятья, отпустила все свои мысли, отдавая себя во владение повелителю сна.