Раненая птица

Было приятно просыпаться в Хогвартсе в прохладное воскресное утро. Когда из окна дует свежий ветер, перебирая воздушные шторы, когда дети более-менее спокойны, а уроки должны начаться только на следующий день. В школе всё ещё царили непередаваемая меланхолия, все до сих пор ещё слегка взбудораженные событиями, произошедшими вчера, но всё же смерившиеся с ними, радостно принимались за утренние тосты. Мне необходимо было поговорить с Гарри, уверена он до сих пор сильно подавлен. Поэтому не обнаружив его на завтраке я вышла на улицу. Погода была восхитительна, проглядывающее сквозь тучи осеннее солнце отражалось от капель россы на зелёной траве и игралось с водой в мутных лужах, ранние пташки щебетали где-то вдалеке, прячась в ветках густых деревьев от любопытных глаз. На берегу озера виднелись две макушки, не узнать взъерошенные волосы Джеймса было сложно. Я спустилась к ним. У причала стоял корабль, отбрасывая чёрную тень на водную гладь. -Доброе утро, — начала я, подходя к ребятам. -Доброе, профессор, — ответили Гарри и Гермиона в один голос. -Гарри, мы можем поговорить? –озабоченно спросила я. Гарри тут же подскочил на ноги и подошёл ко мне. -Гарри, думаю ты прекрасно понимаешь о чём я хочу поговорить, — спросила я, на что мальчик понимающе кивнул, — ты же не бросал своего имени в Кубок? -Нет, разумеется я этого не делал профессор, — спокойно ответил он. -И как это могло произойти ты тоже не знаешь? Гарри отрицательно помотал головой. -Рад что вы мне верите, — искренне сказал Поттер, просияв от счастья. -Тебе стоит написать Сириусу, — сбавив громкость сказала я, касаясь плеча Гарри. -Ничего не надо писать, — резко ответил он, осматриваясь по сторонам, — Сириус сейчас же приехал только потому, что у меня слегка заболел шрам. Напиши я ему о Турнире, он опять примчится, — он замолчал, замерев на месте, будто случайно проговорился. -Что? — переспросила я, надеясь, что мне послышалось, — твой шрам болел? Когда? -Всё в порядке…правда, у меня всё хорошо, — начал он успокаивать меня, — шрам больше не болит. -Гарри! Это очень серьёзно! — слегка прикрикнула я, но тут же осеклась, — как только он заболит вновь тут же иди ко мне или к Дамблдору. Шрамы просто так не болят…особенно такие. Гарри раздражённо поджал губы и втянул воздух. А я в своей голове уже в тысячный раз обругала Сириуса за его безрассудство. -И всё же о турнире лучше рассказать. Поверь, будет лучше, если Сириус все узнает от тебя самого, — сказала я. -Ладно, вы правы напишу, — ответил он уже спокойнее, — но Сириус просил больше не посылать Буклю, мою сову. -Можешь послать его с моей вороной, я пришлю его в совятню через пол часа, — ответила я, — Сириус специально прислал его для переписок. Гарри кивнул мне в ответ и вместе с мисс Грейнджер поспешил в замок. Я тоже вернулась в свой кабинет и приготовив перо, чернильницу и пергамент села за написание письма. «Дорогой Сириус. Думаю, ты уже прочитал письмо Гарри. Только прошу тебя, не принимай поспешных решений, с ним всё будет в порядке. В школе Дамблдор и Грюм, думаю пока они рядом, Гарри не будет угрожать опасность. Думаю, ты и сам прекрасно понимаешь, что происходит что-то неладное. Но повторюсь ещё раз не смей принимать поспешных решений и не смей возвращаться в Англию. И да, Гарри мне рассказал, что ты собирался приехать; должна сказать, что это очень, очень опрометчиво с твоей стороны! Я знаю, что ты за него переживаешь и поверь, я переживаю не меньше, но, если тебя схватят ты мало чем сможешь ему помочь в случае чего. И напиши Гарри, успокой его. Он сейчас сам не свой, разумеется об этом он тебе не напишет, но ему очень страшно, Гарри даже не представляет, что его ждёт. Тебе он доверят больше чем кому-либо ещё, да и слушать станет только тебя. Надеюсь у тебя всё хорошо. И будь осторожнее, я переживаю. Люблю.» Запечатав записку в конверт и брызнув на него своими духами, я положила его перед Норбертом, который в этот момент мирно сидел на подоконнике, наблюдая за колыхающейся в озере водой. -Сначала наведайся в совятню, возьми письмо Гарри, — сказала я и ворон возмущённо закаркал, — я знаю, что ты не жалуешь сов, но лететь всё равно придётся и нечего отворачиваться, — Норберт прикусил кожу на моей руке и взяв конверт в клюв вылетел в открытое окно. Начались будни. Дети с присущим им энтузиазмом появлялись на моих уроках. Должна отметить что ученики Дурмстранга и Шармбатона показались мне куда более дисциплинированными чем ученики Хогвартса, но разумеется ученикам Хогвартса знать об этом не обязательно. Лекции проходили как обычно, пыльные учебники по истории сами собой раскладывались по столам учащихся и в конце урока возвращались на свои места на высоком стеллаже. Перья усердно скрепили на пергаменте, пока ученики записывали под мою диктовку очередную несомненно важную дату. Ответа от Сириуса не было, как и Норберта. Я начала не на шутку волноваться, при этом прекрасно понимая, что, переживания пока-что ни к чему. В газетах о Блэке так же не было ни слова. Очередная неделя тянулась в своём привычном размеренном ритме, пока ко мне на урок не явился четвёртый курс. Во главе небольшой кучки Слизеринцев, с приподнятым подбородком и невероятно гордой улыбкой, шёл Малфой. Сегодня его надменный вид был куда более надменным. На выпяченных грудях Слизеринцев красовался большой жёлтый значок, который гласил: Седрика поддержим — он Настоящий чемпион. -Добрый день, профессор, — начал Драко, подходя к моему столу и усаживаясь на его край. -Добрый, мистер Малфой, — ответила я, стараясь изо всех сил скрыть раздражение, — вы что-то хотели? -Да, хотел спросить, не хотите такой же значок? Он нажал на значок, жёлтая надпись исчезла, ее сменила зеленая: Гарри Поттер, ты смердяк, задавала и дурак. Я удивлённо вскинула бровь и посмотрела на гордого Драко. -Очень умно, мистер Малфой, — язвительно ответила я, вернувшись обратно к бумагам, — сами придумали или кто-то подсказал? Директор об этом уже знает? Если нет, то я с превеликим удовольствием сообщу ему об этом или хотя бы вашему декану. Драко надменно прыснул и слез со стола, после чего уселся на своё место, под сдавленные смешки своих однокурсников. Как же этот мальчишка был похож на своего отца, уверена Люциус в восторге от этих значков, не удивлюсь если это его идея. Гарри и так сейчас не в лучшем состоянии, ещё и эти значки, надеюсь он не наделает из-за них очередную глупость. Гарри, за все те два года что мне удалось его узнать, всегда казался мне довольно взрослым и независимым, для своих лет, ну или он делал вид что такой. Но эта ситуация с Турниром и Малфоем видимо сильно его подкосила. В один из вечеров, после ужина он тихо вошёл в мой кабинет и усевшись за последнюю парту что-то начал усердно записывать на пергаменте. Я кинула на него удивлённый взгляд на секунду и продолжила заниматься сочинениями пятого курса. Видимо Гарри совсем стало одиноко и противно под испепеляющими взглядами студентов. Я не стала ему ничего говорит и после этого он каждый вечер приходил в мой кабинет и не произнося ни слова мирно занимался своими делами. Время от времени, когда он засиживался и время близилось к ночи он зажигал свечу и ставил её на стол рядом с собой. В такие вечера, безмолвные и тихие я представляла, что на его месте сидит Джеймс и усердно выводит новые закоулки на карте Мародёров. На носу был ноябрь, до первого испытания осталось около месяца. А до дня рождения Сириуса чуть больше недели. При написании поздравительного письма Блэку на меня нахлынули странные чувства. Непривычно было поздравлять его после стольких лет, ничего не приходило в голову, а нужного подарка я и вовсе не смогла подобрать. Выкинув десяток черновиков в мусорку и просидев над пергаментом до двух часов ночи, я написала короткую записку: «С днём рождения, Бродяга. Надеюсь ты в порядке. Люблю.» Так как Норберт всё ещё не вернулся с прошлого раза, на утро мне пришлось отдать письмо одной из школьных сов, которые никогда не отличались покладистым характером. Следующие дни пролетели незаметно. Череда самых обыкновенных уроков, ужинов и обедов. В общем всё совершенно обычно и без потрясений, слава Мерлину. В середине недели в школу нагрянула Рита Скитер, которая с надменным видом и высоко задранным носом шастала по школе пока Дамблдор её не видел. Однако её каблуки на отвратительно зелёных туфлях было слышно по всем коридорам. -Профессор, — окликнула она меня в одном из пустых коридоров. -Извините, мисс Скитер, я очень спешу и мне не очень-то хочется отвечать на ваши вопросы, — попыталась отделаться от неё я. -Что вы скажете по поводу бегства Сириуса Блэка? — сказала она, так что эхо отразилось от стен, — и как вы считаете причастен ли он к тому что Поттер стал участником турнира? -Думаю вам, мисс Скитер, стоит уделить время нашим чемпионам, а не мне. -Нашим читателям было бы очень интересно узнать что-нибудь новое о Блэке, а я уверена вам что-то да известно, — продолжала она своим противным писклявым голоском. -Мне ничего не известно о Блэке, — твёрдо сказала я, — и я искренне не понимаю откуда такие предположения. Я вышла в холл, наполненный десятками учеников и Скитер оставила меня в покое. В тот же день перед обедом в школу прибыл мистер Олливандер и Бэгмен, видимо для церемонии проверки волшебных палочек. На обеде Гарри сидел один, вид у него был угрюмее и отстранённее чем обычно. Мне хотелось его подбодрить, но признаюсь честно я даже не знала, как к нему подступиться, поэтому где-то у себя в голове я возложила эту ответственность на Сириуса. После обеда я вернулась в свой кабинет. На письменном столе лежал небольшой конверт. Норберт уставший и изрядно потрёпанный дальней дорогой крепко спал и даже не шелохнулся, когда я наполнила миску с его кормом новой порцией. Я вскрыла конверт. Из него выпала небольшая записка и маленький засушенный цветок. Сухоцвет был фиолетового цвета и чем-то напоминал фиалку. Поднеся цветок к носу, я почувствовала лёгкий пудровый аромат. И невольно в моей голове представилась картина как Сириус трепетно срывал его с кого-то невообразимо красивого дерева, усыпанного фиолетовыми цветками и на моём лице, появилась невольная улыбка. Наконец я приступила к чтению записки: «Дорогая, со мной всё в полном порядке и перестань накручивать себя. Я поговорю с Гарри, написал ему что бы был готов в час ночи с 21-го на 22 ноября, хочу связаться с ним по каминной связи. Не стану много писать, письмо могут прихватить. И спасибо за поздравление, как-то непривычно получать его после стольких лет. P.S. надеюсь цветок пришёлся тебе по вкусу. Скучаю. Сириус.» Спустя несколько дней Скитер опубликовала в «Пророке» статью о Турнире Трех Волшебников. Но о состязаниях там говорилось мало. Большую ее часть составляло красочное жизнеописание Гарри. Едва ли не половину первой страницы занимала его фотография. Фактически вся статья, продолжавшаяся на второй, шестой и седьмой страницах, посвящена только ему, имена чемпионов Шармбатона и Дурмстранга перевраны, о них сказано несколько слов в самом конце статьи, а имя мистера Диггори вовсе не упоминалось. — Моя сила — это дар, унаследованный от родителей, — сообщала статья, — если бы мама с папой увидели меня сейчас, они бы очень мною гордились. Да, по ночам я все еще плачу, вспоминая о них, и не стыжусь в этом, признаться. Я знаю, на Турнире ничего со мной не случится, потому что родители смотрят на меня с небес… В Хогвартсе Гарри встретил свою любовь. Его близкий друг Колин Криви говорит, что Гарри всюду появляется в обществе Гермионы Грейнджер, сногсшибательной красавицы-маглы, которая, как и Гарри, одна из самых блестящих студентов школы. Я выкинула газету в горящее пламя камина, колдографии лишь невозмутимо глядели по сторонам под вспышками камер и медленно тлели. Скитер конечно никогда не было порядочным человеком, да и «Пророк» этим качеством особенно не отличался, но даже для этой парочки эта статья была верхом чуши. Но видимо идиотам что читают её глупые статьи не было до этого дела. В субботу, накануне первого тура, ученикам, начиная с третьего курса, позволили пойти в Хогсмид. Деревня гудела и разрывалась от нахлынувшего туда потока учеников всех возрастов. В «Трёх мётлах» было не продохнуть. Ученики сидели за столами буквально залазя друг на друга, у большинства виднелись на мантии значки «Поддержим Седрика». Небольшая кучка учителей и прочих жителей города толпились около барной стойки. Возвышаясь над всеми, словно огромный валун сидел Хагрид, лесничий сидел с Грюмом и, должно быть, тихонько о чем-то беседовал с ним, наклонившись пониже. Грюм внимательно вслушивался в разговор, при этом его стеклянный глаз пробегал по каждому из сидящих в баре. Миловидная хозяйка «Трех метел» мадам Розмерта собирала со столов бокалы и неодобрительно поглядывала на фляжку в его руках. Заметив меня, она расплылась в своей привычной улыбке, которой она встречала здесь всех учителей из Хогвартса и подошла ко мне. -Будьте добры, Смородиновый ром одну рюмку, — сказала я прежде чем она завела со мной беседу. Мадам Розмерта удалилась лишь на пару секунд за барной стойкой и вновь вернулась ко мне. Я мельком взглянула на Грюма, сегодня он был нервнее чем обычно. -Что это он со своей флягой сидит, — шепнула мне на ухо хозяйка заведения. -Не принимайте это на свой счёт, Розмерта, — шепнула я ей в ответ, — думаю такой человек как Грюм прежде чем что-то сделать тысячу раз перестрахуется. -И то верно. Я сидела относительно недалеко от лесничего и Грюма, так что больше всего меня пугало то что профессор ЗОТИ мог иметь идеальный слух. Когда его стеклянный глаз на секунду пробежался по мне я невольно поёжилась и даже вздрогнула, хотя сама не понимала почему этот человек действует на меня так с самого нашего первого знакомства, хотя мы толком и не были знакомы. Задержав на мракоборце свой взгляд лишь на пару секунд, я уловила что-то неестественное в его движениях, но скорее всего это была лишь своего рода предусмотрительность, учитывая происходящее. Хозяйка заведения вновь упорхнула в глубь паба ловко лавируя между столиками и гостями. Я покрутила в руке мутный хрустальный стакан с ярко красной жидкостью и отпивая по небольшому глоточку выпила весь ром. Кисловато-сладкая жидкость разлилась по телу волной тепла, мои щёки тут же побагровели от высокого градуса. Спустя какое-то время в паб вошла мисс Грейнджер, совершенно одна. Она, взяв две бутылки сливочного пива уселась за стол в самом углу заведения, что-то бубня себе под нос. Вдруг одна из бутылок в её руке исчезла, будто она передала её кому-то сидящему под мантией невидимкой. Я улыбнулась и слегка покачала головой, понимая, что мои предположения правдивы. Сегодня он должен был связаться с Сириусом, уж не знаю, что Блэк придумал, но это как минимум было не безопасно. И всё же Гарри нуждается в этом пусть и коротком разговоре с крёстным. Из размышлений меня выдернул внезапно появившийся передо мной четверокурсник с Пуффендуя — Джеймс Мартин, милый пухлый мальчик с кудрявыми золотистыми волосами. -Профессор, почему за сочинение вы поставили мне «Слабо», я учил, учил несколько дней, — сказал он серьёзным тоном. -Мистер Мартин, простите, но вы о чём? — не понимающе ответила я, пытаясь вспомнить о каком сочинении идёт речь. -Мы недавно писали контрольное сочинение по теме «История Министерства магии» и вы поставили мне «Слабо», я категорически не согласен, — продолжал пуффендуец. -Ради Мерлина, — воскликнула я, — если бы вы готовились, то не перепутали бы имена первых министров и уже тем более не наврали бы мне про дату основания министерства. Я ставлю оценки на основе ваших знаний, мистер Мартин и если вы хотите повысить оценку, то я дам вам дополнительное задание. -Да, я хочу дополнительное задание, родители меня убьют если узнают, что я получил «Слабо» по Истории. -Нам всем будет безусловно жаль если это произойдёт, но впредь постарайтесь решать свои проблемы с оценками в учебное время. -Да, да, спасибо профессор, — наконец-то опомнившись залепетал он, — до свидания. -Хорошего вечера, мистер Мартин, — ответила я и мальчик ушёл за стол к своим друзьям. Я снова устремила заинтересованный взгляд на Гермиону, у столика которой уже стояли Хагрид и Грюм. Они как-то странно нагнулись над вроде бы пустым местом и стараясь что бы никто ничего не заметил что-то сказали Поттеру после чего зашагали к двери. Через пол часа и я покинула «Три метлы», чтобы подготовиться к завтрашнему уроку у пятого курса. По пути к школе меня догнала Минерва, она слегка запыхавшаяся несла в руках небольшой пакетик из сладкого королевства, видимо с лимонными дольками для Дамблдора, шутки о которых преследуют его ещё со времён, когда в школе учились Джеймс и Сириус. -Добрый вечер, Виктория, — начала она. -Здравствуйте, Минерва, вы выглядите уставшей. -Сегодня близнецы Уизли снова взорвали кабинет профессора Снейпа, наш зельевар рвёт и мечет, — скрывая улыбку сказала она. Признаться, честно, после произошедшего в том году с Римусом, я вовсе перестала испытывать хоть какую-то жалость или сочувствующее понимание к Северусу, так что я даже не пыталась скрыть своей благодарность близнецам. -К тому же, через пару дней уже будет первое испытание. Дамблдор сказал, что там будут драконы, — взволнованно сказала она, а я от удивления смогла лишь в ступоре замереть на месте. -Драконы? Они же школьники, — даже мне стало не по себе от этих слов, боюсь даже представить, что будет с Гарри. Минерва взяла меня под руку, и мы продолжили путь. -Разумеется это строжайшая тайна и Гарри об этом знать не должен, по крайней мере от вас. -Ради Мерлина, что там хоть за драконы? -Ни имею ни малейшего понятия, их должны привезти сегодня. -Они там, наверное, совсем рехнулись, — глубоко вздохнув сказала я, — наверное отыгрываются за последние несколько десятилетий без турнира. «И угораздило же Гарри принять участие именно в этот раз» — добавила я про себя. Наступил понедельник, вся школа в том числе и учителя была на взводе. Каркаров и Мадам Максим ходили куда более мрачные чем обычно, а их чемпионы был напряжены словно струны. И всё же уроки проводить пришлось и посещать всем без исключения, даже для чемпионов. Первый курс пришедший изучать Древний Восток, ни на секунду не умолкал, так что даже пришлось отнять у каждого факультета по пять баллов. Третьекурсников более мене отвлекла тема «Общественная жизнь», на первом уроке по теме я позволила ученикам слегка отдохнуть и не вести конспекты, и мы все вместе погрузились в атмосферу Лондона эпохи Возрождения. И всё же мой рассказ прервал звонок. -И так, к сожалению, на этом всё, записываем домашнее задание, — сказал я, стукнув пару раз палочкой по доске, — вам необходимо ответить на эти два вопроса, думаю по пять — шесть предложений на вопрос достаточно. 1. Что, на ваш взгляд, является самым важным открытием или новшеством магического мира в эпоху Возрождения? 2. Считаете ли вы справедливым то, что волшебники, владеющие соответствующими чарами, соперничали с магглами в таких ремеслах, как, например, портняжное дело? А после обеда настало время урока у пятого курса. -И так дорогие мои, мы наконец-то можем преступить к очень обширной теме, достаньте перья и пергаменты и запишите заголовок — «Геллерт Гриндевальд». Я взмахнула палочкой и из дальнего угла выплыл портрет белокурого мага, всё это время, скрытый за невзрачным гобеленом. Картина проплыла между рядами и с громким звуком встала на мой стол. В этот момент дверь в кабинет раскрылась, на пороге стоял Слизеринец — Роберт Мурр, высокий темноволосый юноша. -Извините профессор, — начал он. -Ступайте уже на своё место, а за опоздание у вас будет дополнительное задание. -Но это профессор Снейп задержал меня. -Ну, вы вполне можете попросить профессора Снейпа помочь с выполнением задания. По классу прошла волна приглушённых смешков и мистер Мурр обречённо плюхнулся на своё место. -Этому портрету чуть меньше ста лет, и вы даже не представляете каких усилий мне стоило его откапать, — я присела на угол своего стола, продолжая, — я купила его у одного коллекционера, который уже давно выкрал его из какого-то старинного поместье, где по слухам и располагался штаб последователей Гиндевальда. На этом портрете ему где около восемнадцати. Ученики заинтересованно вглядывались в портрет, который даже и не подумал среагировать, а просто таращился на нас, вызывая у всех легкий дискомфорт. Дети вставали из-за задних парт, пытаясь рассмотреть мага из-за голов одноклассников. -У нас по плану подробное рассмотрение первого из конфликтов, о которых мы говорили в прошлый раз. Поэтому первый темный волшебник ХХ века, который нас интересует — это Геллерт Гриндевальд, в свое время захвативший власть в значительной части Центральной Европы, — с невольным восхищение сообщила им я, -в Британии о нем все знают, пожалуй, только то, что он был могущественным темным волшебником и учился в Дурмстранге — чем серьезно навредил репутации школы. Только прошу, не задавайте глупых вопросов нашим гостям, они очень не любят вспоминать об этом, — добавила я, заметив, как некоторые начали перешёптываться между собой, — так мало впечатлений о нем у британских магов осталось не только потому, что его влияние на территории нашей страны было не так значительно, но и из-за того, что впоследствии страх перед Сами-Знаете-Кем вытеснил все другие страхи. Но во времена своей бурной деятельности Гриндевальд считался самым сильным и опасным темным волшебником. Я на секунду прервалась, дожидаясь пока некоторые из учеников закончат дописывать тезисы лекции. -Обучаясь в Дурмстранге, — продолжила я, — юный маг проявил свои блестящие магические способности, но, к сожалению, направил их в русло рискованных экспериментов. В шестнадцать лет его отчислили из Института за то, что он подверг опасности жизни нескольких своих однокурсников. После этого Гриндевальд уехал из страны и провел несколько месяцев за границей. Историкам достоверно неизвестно, где он находился, но предполагается, что это время он посвятил поискам Даров Смерти. В глазах доброй половины класса читалась мягко говоря не понимание, поэтому я слезла со стола и слегка ухмыляясь продолжила рассказ, проходя между рядов: -Итак, еще во время своего пребывания в Институте Геллерт Гриндевальд, увлекавшийся историей и легендами, загорелся идеей найти Дары Смерти. По преданию, эти три артефакта: непобедимая волшебная палочка, воскрешающий камень и мантия-невидимка, были подарены самой Смертью трем братьям-волшебникам, — я взмахнула палочкой и на доске появился символ Даров Смерти — знак в виде треугольника с вписанной в него окружностью, — как и многие до него, Гриндевальд мечтал стать повелителем смерти и найти все три дара. Они были необходимы ему не просто так, а для того, чтобы установить новый порядок, при котором статус о секретности будет отменен, а волшебники и ведьмы, от природы более мудрые и сильные, будут господствовать над магглами. Подавляющее большинство магов считает, что легенда о трех Дарах — всего лишь сказка, — окидывая взглядом весь класс предупредила я, — однако вскоре после того, как Гриндевальд был исключен из Дурмстранга, известный мастер волшебных палочек Григорович во всеуслышание объявил о том, что нашел Бузинную палочку — один из Даров смерти. Мастер решил, что, если он расскажет всем о том, что он исследует свойства Бузинной палочки и на ее основе создает свои, это поможет разрекламировать его бизнес. Его заявление действительно привлекло много новых клиентов, но кроме них еще и Гиндевальда. На мой взгляд это вполне логичное развитие событий, а Григоровичу стоило выть более рассудительным. И вот однажды ночью маг забрался в дом Григоровича и выкрал у него артефакт, к счастью, не убив, а только оглушив прежнего владельца. Я вернулась к своему столу, вставая лицом к портрету Гриндевальда. -Вдохновившись, вероятно, получением могущественной Бузинной палочки, или же заблуждением о том, что она таковой является, Гриндевальд начал собирать армию сторонников, и в начале 40-х годов они начали свои завоевания. В качестве базы маг использовал крепость Нурменгард, построенную по его проекту. Над входом в крепость был помещен девиз Гриндевальда — «Ради общего блага», — надпись тоже появилась на доске, — за несколько лет влияние темного волшебника распространилось по всей Европе, и те, кто не разделял его взглядов, жили в страхе: с ними постоянно происходили несчастные случаи и другие беды. Гриндевальд стал считаться самым темным магом всех времен и сохранял это звание до тех пор, пока не появился Сами-Знаете-Кто. Интересно, что, по доступным сведениям, сам Гриндевальд не был слишком склонен к бессмысленным убийствам и пыткам. Многие кто был лично с ним знаком называли его по настоящему обаятельным человеком. Однако его революционные взгляды побуждали его действовать вне рамок закона, и у него было немало жестоких соратников, — я вновь присела на край своего стола, — до Британии армия Гриндевальда не добралась; поговаривали, что темный маг побаивался Альбуса Дамблдора, одного из сильнейших волшебников Европы и если вы помните директора нашей школы, если это действительно правда, то его страхи были обоснованными. В 1945 году Геллерт Гриндевальд был побежден Альбусом Дамблдором на дуэли, которой, по мнению очевидцев, не было равных в истории. Темного волшебника отправили на его родину, где его осудили за преступления и заточили в его собственной крепости, Нурменгарде. Там он и пребывает по сей день, — подвела итог я. Ученики, уставшие всё ещё слегка возбуждённые услышанной только что историей, отложили перья. -Благодарю за то, что вы с таким интересом прослушали вводную лекцию, на следующих уроках мы глубже окунёмся в события тех лет, а в конце темы как обычно напишем небольшое сочинение. А теперь запишите вопросы для домашнего задания, — я взмахнула палочкой и на доске появился список, — и мистер Мурр, вам дополнительное задание, к следующему уроку вам необходимо рассказать нам немного подробнее о Дарах Смерти, воспользовавшись легендой Барда Бидля «Сказка о трёх братьях». Слизеринец погрустнел ещё больше и скрепя пером записал задание на пергаменте. -Если у вас остались вопросы, то прошу, не стесняйтесь, — я взглянула на свои наручные часы, — у нас даже осталось ещё пятнадцать минут, а если же всё понятно, то все свободны, спасибо. Большая часть класса испарилась за дверями кабинета, но всё же некоторые из учеников остались, но лишь для того что бы рассмотреть в близи портрет белокурого волшебника. Маг всё также недвижно смотрел на них в ответ, надменным взглядом. А студенты перешёптываясь обсуждали, то ли его могущество, то ли черты лица. Когда настало время перемены, кабинет окончательно опустел. Я вернула портрет на своё место под гобеленом в дальнем углу класса. С уроками на сегодня было покончено. Холодные ноябрьские сумерки опускались на замок, на стенах зажигались факелы, а в большом зале всё было готово к предстоящему ужину. Туманно-серое небо недвижным полотном повисло над крышей, вот-вот должен был начаться дождь. На ужине я хотела поговорить с Гарри перед предстоящим первым испытанием, но его за Гриффендорским столом не оказалось. Следующий день наступил практически незаметно, завтрак пронёсся моментально и настало время первого урока у четвёртого курса. Гарри отстранённо просидел весь урок уткнув взгляд в учебник перед собой. Прозвенел звонок, оповещающий о наступившей перемене и класс опустел. Но всё же в последний момент мне удалось выцепить Гарри. -Как ты? Выглядишь подавленным, — неловко начала я, по-дружески кладя руку на плечо мальчика. -Ужасно, — обречённо ответил он, — но…но я знаю, что делать и буду надеяться, что меня убьют быстро. Я невесело рассмеялась и потрепала кудрявые волосы на макушке Поттера, он слегка оживился. -Всё будет хорошо, Гарри, ты сделаешь всё как надо, не переживай, наверное, уже в сотый раз скажу, но ты невероятно сильный и храбрый волшебник. -Угу, — буркнул он, — спасибо, профессор. -Удачи, — сказала я напоследок. Но не успел мальчик исчезнуть за дверь как его растрёпанная макушка вновь появилась в дверном проёме. -Чуть не забыл, я говорил с Бродягой через камин, он передал вам привет, — уже задорнее сказал он и вновь скрылся. Я уже в приподнятом настроении и глупой улыбкой на лице убрала учебники на место и покинула кабинет. Слава Мерлину сегодня у меня был лишь один урок. Вся школа гудела и волновалась. До начала первого состязания осталось меньше двух часов. Но вот настало время первого испытания. Вместе с остальными учителями и учениками я покинул Хогвартс и вышли в холодный ноябрьский полдень. Трава была покрыта тонким слоем кристального инея, на лужах были видны зеркала льда, морозной воздух пробирал до самых костей. Минув опушку оказались у купы деревьев, за которыми находился загон с драконами, и палатка в которой уже расположились участники, чуть дальше и стояли трибуны, на половину уже заполненные учениками. Я поднялась в полупустую ложу для учителей и села рядом с хмурым, как и погода Северусом. Со времён произошедшего в прошлом году мы ни то что ни разговаривали, мы даже старались не сталкиваться в коридорах. Трибуны начали потихоньку заполняться и вот через пару минут всюду стоял гул, смех и радостные крики. Близнецы Уизли с присущим им энтузиастом принимали ставки, даже рискнули подойти к ложе профессоров, но злобный взгляд Снейпа без труда выпроводил их. Наконец-то Минерва, Дамблдор, остальные директора и члены комиссии присоединились к нам, Бэгмен занял место комментатора за большим громкоговорителем. Прозвучал свисток. -Кто там первый? — взволнованно спросила я у не менее взволнованной Минервы. -Диггори и шведский тупорылый дракон, — шепнула она. Зрители взревели и перед нами показался весь бледный Седрик. Каждую попытку Седрика подойти к шведскому тупорылому зрители встречали воем, криками и улюлюканьем. Комментарии Бэгмена только усугубляли ситуацию. — Ну! Еще чуть-чуть… мимо!!! Он идет на риск! Давай же!!! Эх! Умный ход — жаль, не сработал! Диггори превратил камень в собаку, чтобы отвлечь внимание драконихи, но она в последний момент кинулась всё же на юношу и обожгла его. И вот спустя пятнадцать минут пуффендуец уже держал в руках золотое яйцо и трибуны вновь раскатились аплодисментами. -Превосходно! — кричал Бэгмен, — молодец! А сейчас оценки судей! Судейство огласило оценки в общей сложности 38 баллов. -Осталось трое, — вновь завопил комментатор, — мисс Делакур, прошу. Француженка появилась, и зрители взревели оглушительными криками. И всё началось сначала. -Не уверен, что это мудрая тактика! -доносился веселый комментарий Бэгмена, — близко!!! Совсем близко!!! Ну, как так можно?! Внимательней надо! Черт!!! Думал, сейчас схватит! Флёр напустила на дракона усыпляющие чары, но успела она схватить яйцо как дракон спросони опалил ей край юбки, но девушка сообразила залить его водой из своей волшебной палочки. Она схватила яйцо и трибуны вновь озарила волна аплодисментов. -Потрясающе мисс Делакур, — рукоплескал Бэгмен. Судьи поставили ей вполне заслуженные 39 очков. -Мистер Крам, ваш выход, — объявил Бэгмен и прозвучал третий свисток. Воспользовавшись каким-то заклинание тёмной магии, юноша ослепил дракона. Но тот в порыве боли заметался, раздавив половину настоящих яиц. -Вот это дерзость!!! Здорово!!! — кричал Бэгмен. Крики его заглушил жуткий рык китайского огненного шара, трибуны стихли. -Ну и нервы! Не человек, а машина! Да!!! Он схватил яйцо!!! Аплодисменты сотрясли морозный воздух, как будто разбилось огромное зеркало. Крам завершил раунд. -Мэрлин, сейчас очередь Гарри, — дрожащим голосом вскрикнула я, хватая Минерву за руку. В дали появился силуэт, в другом конце загона, как огромная курица на яйцах, восседала хвосторога. Крылья полураскрыты, свирепые желтые глазки уставились на злоумышленника. Громадный чешуйчатый хвост, как у ящера, и весь в пиках, бил по промерзлой земле, оставляя глубокие, метровой длины следы. Моё сердце забилась в тысячу раз сильнее. Гарри поднял свою палочку в небо, и я отчётливо услышала, как он призвал Молнию — свою метлу. Зрители и сам Поттер застыли в немом ожидании на пару секунд. Метла появилась позади хозяина и трибуны зашумели с новой силой. Я облегчённо выдохнула. -Умно, очень умно, Поттер, -раздавался задорный голос комментатора. Гарри взмыл высоко вверх, превращаясь в крошечную точку на сером небосклоне. Спикировал. Голова хвосторога за ним. Гарри вовремя вышел из пике — там, где он был секунду назад, хлестнула огненная струя. Я вскочила на ноги, а зрители взревели. — Вот это да!!! Ну и полет!!! — комментировал Бэгмен, — видели, мистер Крам?! Гарри взлетел выше, описал круг; хвосторога следила за ним, вращая головой на длинной шее. Хвосторога разинула пасть, а Гарри нырнул вниз. На сей раз повезло меньше. Избежал пламени, но дракониха махнула хвостом, Гарри ушел влево, длинный шип задел плечо и порвал мантию. Трибуны зашлись в беззвучном крике. Гарри развернулся, подлетел к хвостороге и стал кружить у нее над спиной. Извивается, расправляет, сжимает крылья, держит Гарри под прицелом желтых, устрашающих глаз. Но отойти от яиц боится. Он летал то в одну сторону, то в другую, соблюдая расстояние. Голова драконихи крутилась за ним, вертикальные зрачки наблюдали, клыки скалились. Он взмыл выше. Шея у хвосторога удлинилась, голова поднялась, как у змеи по велению заклинателя. Гарри взлетел еще метра на два, дракониха издала вопль отчаяния. Хвост ударил еще раз, но Гарри вне досягаемости. Стрельнула огнем, он увернулся… дракониха широко раскрыла пасть. И дракониха не выдержала, расправила черные крылья размером с небольшой самолет. Гарри среагировал мгновенно. Не успела дракониха понять, в чем дело, куда делся враг, а он уж стремглав мчался вниз к гнезду яиц, незащищенному когтистыми лапами. Оторвав руку от «Молнии», схватил золотое яйцо и на огромной скорости взмыл вверх. Он пролетал над трибунами, держа в здоровой руке яйцо. -Нет, вы только посмотрите! — кричал Бэгмен, — самый юный чемпион быстрее всех завладел яйцом! У него есть все шансы на победу! Трибуны залились оглушительными аплодисментами. Я вскочила со своего место и минуя учеников оказалась у выхода из загона. Минерва, Хагрид и Грюм тоже спешили поздравить Поттера. Мальчик плавно приземлился и соскочил с метлы. -Прекрасно, Поттер! — воскликнула профессор Макгонагалл, дрожащей рукой она махнула на раненое плечо, -пока судьи совещаются, идите к мадам Помфри… вон туда, она уже помогла Диггори. -Ты сладил, Гарри! — басил Хагрид, — сладил! Да с кем! С самой хвосторогой, а ты слыхал слова Чарли, что она самый… -Спасибо, Хагрид! — громко крикнул Гарри, перебивая его. -Просто и красиво, Поттер, — прохрипел Грюм. Я подбежала к Гарри и наплевав на должность преподавателя обняла его. -Слава Мерлину ты справился! — прошептала я, — впрочем, я и не сомневалась. -Спасибо, профессор, — ответил Поттер, обнимая меня в ответ. Сзади раздался предупредительный кашель профессора Макгонагалл. -Ступай в палатку первой помощи, — напоследок сказала я, отходя. Мальчик скрылся за тентом. Через несколько минут судьи принялись выставлять баллы. Мадам Максим подняла в воздух палочку. Из нее выскочила длинная серебристая лента и нарисовала большую цифру восемь. Зрители зааплодировали. Следующим был Крауч. Он дал Гарри девять баллов. Дамблдор тоже очертил в воздухе девятку. Зрители ликовали еще пуще. Бэгмен поставил все десять. Каркаров был последним. Помедлив, он взмахнул палочкой, и серебристая лента приняла очертания цифры четыре. -Четыре, серьёзно? — воскликнул кто-то из толпы учеников около палатки первой помощи. Поднялся сильный гул — протестовал весь Гриффиндор и пара преподавателей. Шум не утихал, пока все не вернулись в здание школы. На ужине я выцепила Гарри из толпы ликующих сокурсников и попросила его написать Сириусу обо всём что произошло на первом испытании. Вечерний Хогвартс сегодня был особенно безмолвен, все изрядно уставшие и потрёпанные сразу же разбрелись по своим гостиным. Погода за окном заставляла ожидать лучшего — ледяные сумерки медленно опускались на замок, чувствовалось приближение зимы. В учительской только что закончилось очередной педсовет, на котором обсуждался предстоящий Святочный бал и прошедшее испытание. И я уже возвращалась в свой кабинет что бы наконец-то поспать, когда за очередным поворотом показалось две рыжие макушки. -Фред, Джордж, — окликнула я близнецов, идущих впереди меня, — как ваши ставки? -Превосходно, профессор ещё пара турниров, и мы станем богаче Малфоя. Я догнала их, и мы сровнялись. -Вы же понимаете, что наживаетесь на наших участниках? -Да, удобно, не правда ли, — сказал один из них. Юноши двинулись дальше подозрительно переглядываясь. -Уизли, я слышу, как звенят стеклянные бутылки в вашей сумке, — сказала я. -Вам кажется, профессор, — ответил один из близнецов. -Надеюсь это сливочное пиво или тыквенный сок? -Разумеется, за кого вы нас принимаете? — задорно ответил второй. Гриффиндорцы встали с обеих сторон от меня и продолжили путь. -Если вы обещаете не спаивать первый курс, я так уж и быть не расскажу о вашей вечеринке профессору Макгонагалл. -О какой вечеринке идёт речь, Фред? -Понятия не имею, Джордж. -Идите уже, — рассмеялась я. -Знаете, профессор, — обратился ко мне Фред, — иногда мне кажется, что вы вовсе не со Слизерин. -Да, Гриффиндор вам подошёл бы больше, — подхватил Фред. -Хотите сказать, что на Слизерин все такие как профессор Снейп? — удивилась я. -Ну почему же таких как Малфой там тоже полно, — рассмеялась близнецы. -Ладно, почту это за комплимент, а теперь идите, уверена в Гриффиндорской гостиной все уже собрались. Юноши скрылись за очередным поворотом, а я пошла к лестнице, ведущей на третий этаж.