Недоразумение

      Это был странного рода импульс, толчок, заставивший всё бросить и понестись сломя голову. Только когда миновано несколько кварталов, мышцы начали ныть от долгой пробежки, до затуманенного разума Алёны стало постепенно доходить, что вообще происходило. Во-первых, она хотела как можно быстрей покинуть Канарейку. По своей дурости забыла о том, что на вылазки нужно ходить, заранее спланировав линию поведения. А не спонтанно лезть в «самое пекло», надеясь, что куст сирени спасёт пятую точку от неприятностей. Как оказалось, «а вдруг в каком-нибудь окне получится увидеть Катьку» — не должно быть просто желанием. Во-вторых, вид Стрельникова вымораживал до костей, и потому хотелось убежать куда-нибудь, куда угодно, лишь бы спрятаться от бандита. Девушка знала, что у всякого «зла» есть «лицо», но она искренне не желала встречаться с ним «лицом к лицу». А уж на появление в её жизни мутного барона и пошлого Малиновского Брышкина никак не рассчитывала. Во всей этой грустной и чудовищной ситуации спасало только то, что образ, как нарекал лидер ОПГ «Железные рукава», серой мышки бандитам пришёлся не по вкусу. Однако это не отменяло решение Алёны: по приезде в Область она возьмёт отпуск и уедет к бабушке в деревню с целью подлечить нервную систему народной медициной местного лекаря деда Нефёда. В-третьих, Алёну крайне обеспокоил полковник Жилин. К этой мысли, в отличие от двух предыдущих, девушка пришла не сразу. Понять, куда ноги несут, получилось только, когда стали виднеться очертания отдела милиции. Тут же в голове стали появляться вопросы: зачем и почему? Ответ на них не заставил себя ждать. Шагая по коридорам и параллельно заглядывая в кабинеты, Алёна машинально вспоминала, каково это, — оказаться в ситуации, когда всё разрушилось. Когда на Алёну обрушилась, словно груда камней, жёсткая правда о ней самой, сначала ей хотелось исчезнуть. Однако у Брышкиной не было волшебной палочки, невидимой мантии, магического зелья или иного чудодейственного средства, способного сотворить такое. Когда же шок спал и мысль о собственной незначимости, незначительности, плотно засела в мозгу — накатила истерика. Плакать взахлёб — стыдно и позорно. Поскольку это порой привлекает внимание чужих людей, которые после могут распространить неприятные слухи. Так что пришлось, находясь в дальней кабинке женского туалета, давиться слезами, сдерживать всхлипы и думать лишь об одном: чтобы Катька быстрей вернулась с выезда обратно в Управление. Алёна сердцем чувствовала, что полковник где-то в отделении, и ему как воздух нужна поддержка. Чуйка её не подвела. От резкого испуга слегка закружилась голова: Жилин неподвижно лежал на полу точно в такой же позе, что и манекен, который был найден утром. Девушка бросилась к сотруднику милиции. Упав рядом с ним на колени, перевернула его с живота на спину, прощупала пульс, прислушиваясь к дыханию. — Живой! — взвизгнула на эмоциях Алёна и облегчённо выдохнула. Случайно на глаза попалась пустая стеклянная бутылка. На маркировочной наклейке красовалось страшное название «СКИПИДАР». У Алёны даже дыхание перехватило — это же опасная, высокоградусная бурда, от которой можно запросто скопытиться! Девушка принялась сильно трясти за плечи полковника, а вскоре и вовсе бить его по щекам, стараясь привести в сознание. Неожиданно Жилин протестующе замычал, отмахнулся рукой, едва не заехав Брышкиной в глаз, и перевернулся на бок. От такого поворота событий у Алёны челюсть отвисла. — Категорически не рекомендую его будить! — девушка тут же узнала гнусавый голос — это был тот журналист. — Это может плохо кончиться. Алёна повернула голову и недовольным взглядом оглядела мужчину, стоявшего вплотную к решётке. Правой рукой он прижимал к своей груди микрофон. Конечно, как раз таки только его нравоучений не хватало! — Что ты тут вообще разнюхать хотел? — пробурчала девушка и шумно выдохнула через нос. — А вот содержимое вот этого вот сейфика, — журналист свободной рукой указал направление. Младшая Брышкина глянула на открытый шкаф. Найти причинно-следственную связь между открытым сейфом и пустой бутылкой скипидара не составило и труда. Алёна плюхнулась на пятую точку и тяжело вздохнула. Причём звук этот был настолько громким, будто весь произошедший за несколько дней трындец поместился в этот вздох. Искоса глянула на похрапывавшего полковника Жилина и со злости пихнула его ногой. А тому, судя по всему, было абсолютно всё равно: лишь поудобнее устроился на полу, поджав ноги под себя и подложив под голову руку. И зачем, спрашивается, надо было бежать? Зачем вообще надо было спешить к человеку, из-за которого, считай, неприятности понеслись похуже снежной лавины? Почему? Да потому что не хотелось винить себя в том, что не вмешалась, не остановила, когда была возможность. Алёна, помогая себе руками, поднялась на ноги. Оглядев Сергея Олеговича, задумалась. Оставлять его спать на полу было бы неправильно, пускай и очень этого хотелось. Иного варианта, где бы расположить напившегося начальника, кроме как на кровать в камере, в голову не пришло. Вот только «кровать» — слишком громко сказано. Скорей, разваливавшееся койко-место с потрёпанным матрасом и торчащими из боков пружинами. Не царские палаты, конечно, но лучше, чем совсем ничего. Поняв, что тащить бессознательную тушку в примерно семьдесят килограмм одной невозможно, Алёна обратилась к журналисту: — Слушай, помоги мне его переложить. — А выпустите? — с деловитым прищуром задал вопрос мужчина. «Вот хитрюга», — пронеслось у девушки в голове. Выпускать наглеца из-под охраны не было желания. Тот всего-ничего был в изоляции от общества — так что об осознании им совершённого проступка не могло идти и речи. Алёна, конечно, могла показать красивый знак из сложенных пальцев и своими силами с горем пополам дотащить полковника в камеру. Вот только пока она будет возиться с Жилиным, журналист сам сбежит, поскольку обезьянник один на всё отделение милиции. Что так что эдак — нахал всё равно окажется на свободе. — Ладно, выпущу, — неохотно пошла на уступку Брышкина, направляясь к столу. Вытащив из верхнего ящика связку ключей, подошла к камере и открыла решетку. Как только мужчина вышел, девушка кивнула, намекая взять Сергея Жилина за ноги. — Может, ты уже положишь свой микрофон?! — ворчала Алёна, едва не уронив полковника обратно на пол. — Да что вы такое говорите?! — возмутился мужчина. — ОН часть меня! Как бы младшая Брышкина ни старалась, чтобы полковник при «транспортировке» не пострадал, тот всё же ударился затылком о железную решётку камеры. Однако тому, как показалось девушке, было хоть бы хны: лишь громко всхрапнул. Собственно, так даже и лучше. Правда, на следующий день, скорей всего, придётся пояснять, откуда у него шишка на голове. Уложив Сергея Олеговича, Алёна медленно окинула его взглядом, оценивая. Туго затянутый ремень на поясе, порядком измятый китель, под которым, небось, надета портупея. Ей стало жалко Жилина — неудобно же в полном обмундировании лежать. Девушка, стараясь действовать аккуратно, приподняла полковника, взяв того за плечи, и обратилась к журналисту: — Сними с него китель и рубашку. К счастью, тот без пререканий выполнил, что от него требовалось. После Алёна медленно уложила Жилина обратно, затем стянула с него ремень и сняла ботинки. Выйдя из камеры, девушка разложила вещи: китель, рубашку и ремень повесила на спинку стула, ботинки поставила под стол. — Я могу идти? — уточнил журналист, как бы невзначай поглядывая в сторону выхода. Устало вздохнув, Алёна коротко глянула на него и кивнула головой, дав разрешение. Внезапно её осенило: — Стой! — она вскинула руку. — Ты же у нас журналист, верно? — Да! Я почётный журналист Катамарановска, — начал нахваливать себя мужчина, отчего у Алёны слегка скрутило живот. — А что, что такое? — Работёнка к тебе есть, — туманно произнесла девушка. — Какая ещё работёнка? — спросил мужчина, заинтересовываясь. — Раздобыть информацию сможешь? — скрестила руки на груди Алёна. — Конечно! — без запальчивости отвесил журналист. — Ты здесь всех знаешь? — решила уточнить девушка. — Многих знаю, — принялся размышлять мужчина, почёсывая переносицу, — но смогу и разузнать про тех, которых не знаю. — А если я тебе опишу человека, сможешь про него узнать? — продолжала уточнять Алёна, пожимая плечами. На некоторое время журналист замолчал, видимо рассуждая по себя. — Ну, — нерешительно начал он, — думаю, что смогу. — Точно? — решила убедиться Алёна, дабы точно быть уверенной в его способности выполнить, как ей казалось, невозможное. — Да, — кивнул головой журналист. Алёна принялась описывать внешность цыганки, при этом упомянула про неоднозначную реакцию на неё барона Лошало, а также неизвестного здоровяка, который яро защищал подозреваемую, не давая её поймать. — Да это же, — восхищаясь, начал журналист, — новый сюжет моей программы, — он вдруг обернулся вполоборота и, резко развернувшись обратно, громко проговорил в микрофон, — «ЗАГАДКА ДЫРЫ»! — Алёну оглушили резко возникшие неприятные звуки несущегося на неё поезда. — Тише ты! — зашипела девушка, зажимая уши руками. — Полковника разбудишь! — Его и пожарная сигнализация не разбудит! — обиженно фыркнула мужчина. К удивлению девушки, страшная какофония прекратилась. — Больше так не делай! — пригрозила пальцем Алёна. — Задачу свою понял? Журналист кинул головой, ответив: — Раздобуду всё что смогу! — Не «всё что смогу», — повторила младшая Брышкина, акцентируя внимание. — Мне нужно знать, кто она, кем и кому приходится, с кем вела отношения, была ли связь с криминалом, были ли у неё неприязненные отношения с Жилиным. — А это ещё зачем? — не поняла журналист. Возможно, он имел ввиду последнюю фразу. — Ты сначала раздобудь сведения, — принялась расставлять приоритеты Алёна, жестикулируя. — После будешь введён в курс дела. Хотя, если ты такой крутой журналист, — решила поддеть мужчину, надеясь, что тем самым ещё больше его заинтересует, — то сам поймёшь, в чём тут дело. — О-а-о-а! — протянул журналист, поражаясь. Видимо, догадался, к чему было сказано напутствие. — Только главное условие, — серьёзно начала Брышкина. — Никто не должен знать, что ты разнюхиваешь информацию, понял? Мужчина быстро закивал головой. — Хорошо, — одобрила Алёна. — Тебя как зовут-то? — Юра. — Алёна, — девушка протянула ладонь, мужчина неловко её пожал. — Сколько тебе понадобится времени? Немного подумав, журналист ответил: — От трёх до четырёх часов. Второй раз за вечер у Алёны отвисла челюсть. Брышкина ожидала, что тот обозначит месяц поисков, может, пару недель, ну в крайнем случае — пару дней, но никак не как парочку часов. Однако такой расклад её очень устраивал, хоть и заставил усомниться в качестве проделанной работы. — Ты точно задачу свою понял? — заволновалась младшая Брышкина. — Да, — коротко ответил журналист. — Ну раз так, то приступай, Юра, — неловко улыбнулась Алёна. Журналист, прижав к своей груди микрофон, бодро зашагал в сторону выхода. Пополнение команды горе сыщиков чудо-журналистом (и вовсе не от слова «чудесный») девушку не могло не радовать. Всё же этот человек, не страшась ответственности, пытался раздобыть сверхсекретную информацию о тёмной стороне полковника Жилина. Откуда-то же он узнал, что в сейфе хранилось что-то эдакое, значит, разного рода сведения умел добывать. Алёна подошла к шкафу, намереваясь его закрыть, как вдруг заметила, что в сейфе что-то лежало. Оказалось, что это были маленькая подушка и тёплый плед. Девушка, развернувшись, глянула на полковника и не сумела сдержать улыбку. — В следующий раз записку оставляй, — качая головой, проговорила Алёна, направляясь к Жилину. Осторожно, боясь разбудить, подложила под голову сотруднику милиции подушку и накрыла его пледом. Мило улыбалась, глядя на то, как Сергей Жилин, видимо почувствовав тепло, натянул плед, укрываясь по самый подбородок. Он вдруг показался Алёне таким милым, словно замёрзший котёнок. Не удержавшись, девушка погладила его по голове и вдруг заметила, как тот ненадолго заулыбался. Выйдя из камеры, медленно закрыла решётку, стараясь сделать так, чтобы ни один скрипучий звук не раздался. После Брышкина отошла к столу и, опёршись на него руками, задумалась над тем, что делать дальше. Идти домой или всё же остаться приглядывать за полковником? Вдруг тот проснётся среди ночи и ещё чего-нибудь удумает. На этот счёт младшая Брышкина решила запереть обезьянник. Вот только, проворачивая в замке ключ во второй раз, к ней в голову пришла мысль: вдруг Жилину поплохеет и ему понадобится помощь, а он заперт. Девушка замерла на месте, пытаясь понять, как ей лучше поступить. Допустив, что с полковником всё будет в порядке и он проснётся только утром — всё равно пришла к выводу, что камеру стоит запереть, дабы не было различного рода форс-мажоров. На мгновение представив, какое будет перепуганное лицо у Сергея Олеговича, когда тот поймёт, что под замком, Алёна тихо захихикала. Ей вдруг захотелось оставить полковника взаперти на парочку дней. Хоть как отомстить за то, что тот не сказал про свои «особые» отношения с ОПГ «Железные рукава». Вот только, как бы Брышкина ни желала потешить своё самолюбие, ей было жалко Жилина. Даже не смотря на то, что он виноват в том, что они с Катей встряли в передрягу. Сестра! Катя! Алёне будто бы молния в голову ударила. Она подорвалась с места и понеслась к выходу, решив бежать обратно к Канарейке. Однако, оказавшись на улице, девушка тут же заметила проходившую мимо отделения милиции старшую сестру. Катерина шла, засунув руки в карманы спортивных штанов, и смотрела себе под ноги. Вид у неё был замученный и уставший. — Кать! — окликнула старшую Алёна и быстро спустилась по ступенькам. Остановившись и подняв голову, Катерина вымученно улыбнулась: — Алёна! Ты в порядке? — Да! — девушка заключила сестру в крепкие объятия, вызвав у той хриплый стон. Алёна резко отпрянула от сестры и испугавшись, задала вопрос. — Что с тобой? Что Стрельников с тобой сделал? — Со мной всё хорошо, — замотала головой Екатерина. — Точно?! — сильно беспокоилась Алёна. — Кать, не молчи! Сестра глянула на неё исподлобья, будто не желая посвящать в свои проблемы. А потом что-то изменилось в её лице, дёрнулись плечи — Катя сдалась. — У меня нет сил, — устало вздохнула старшая. Она на некоторое время подняла взгляд вверх, стараясь сдержать наворачивающиеся на глаза слёзы. — То нас забрасывают в эту дыру проклятую под названием Катамарановск, будь она неладна. То манекен, то эти преступные группировки, о которых нас начальство даже не предупредило! А теперь ещё один криминальный авторитет добавится к списку — ни дня без приключений! — она замолчала, опустив взгляд. Алёна хотела было сказать, напомнить сестре о том, что они здесь не просто так, что это их работа, в конце концов. Но, вспомнив свою реакцию, свой испуг, решила, что сестра ещё хорошо держалась. — Я просто устала, — слабо выговорила Катя и ненадолго поджала губы. Алёна крупно пожалела, что оставила Катю одну со Стрельниковым. Это было неизбежно, и она даже не знала, как бы сама смогла просидеть в такой непростой компании целый вечер. Да что там говорить, вообще б еле высидела! Но было что-то ещё во всей этой истории. Простые объятия — вся поддержка, на которую сейчас Алёна была способна, не нашли отклика в сестре. Алёне вдруг показалось, будто Катерина шмыгнула носом. Спрашивать напрямую не хотелось, но она прижала к себе сестру ещё ближе. — Я родителям звонила, — вдруг ни с того ни с сего вывалила на сестру свои переживания Катя. Так вот оно что! Вот в чём заключался такой подавленный настрой сестры. — И что там? — Алёна напряглась, ведь родителей в их проблемы явно посвящать не хотелось. — Папа в гараже машину чистит, — не особо пояснила Катя и ненадолго прикусила нижнюю губу. — Ты им ничего не сказала? — задала вопрос Алёна, мысленно готовясь к худшему. — Нет, — просто ответила сестра, помотав головой. Вот так. Со своими проблемами придётся разбираться самим. Никто не приедет, — ни родители, ни начальство. Друзей тем более посвящать в это дело не стоило. Да даже Жилин и тот — в этой истории по самые уши!.. Точно, полковник! Пришлось посвящать сестру в свой план и небольшую проблемку, которая возникла у неё в отделении милиции. — Так вот зачем ты рванула от нас… — проговорила Катька, когда они медленно прошлись до отделения и остановились возле дверей. — Дела… — Это лучше чем ничего, — пожала плечами младшая Брышкина. — М-да, — немногословно выразила своё мнение Катя и закатила глаза. — Что-что, а такого я от него не ожидала, если честно. Ну как говорится, в тихом омуте. — Алёна про себя отметила, что в случае с Жилиным там не омут, а омутище. — А вот журналисту я бы не доверяла. Ты хорошо насчёт него подумала? — В любом случае помощь лишней не будет, — Алёна прислонилась к двери, опираясь на неё плечом. — Главное, чтобы из-за этой помощи ещё гору проблем расхлёбывать не пришлось, — тяжело вздохнула Катя. — Ладно, — она махнула рукой, — пошли домой уже, — она было хотела развернуться. — Кать, погоди, — остановила сестру Алёна, взяв её за руку. Старшая обернулась вполоборота и вопросительно выговорила: — Ты домой не собираешься? — Я думаю тут остаться, — неловко пробормотала девушка. — Это ещё зачем? — удивилась Катя. Фыркнув, на правах старшей, она развернулась и, потянув Алёну за собой, зашагала вперёд. — А как же Жилин?! — принялась упираться младшая Брышкина, остановившись. — С твоим Жилиным ничего не случится, — пробурчала Екатерина, сбавив темп. — Он не мой! — обиженно буркнула себе под нос Алёна. — А складывается впечатление, что твой, — остановившись и развернувшись вполоборота, хохотнула старшая. — Не смотри на меня так! — Как? — не поняла младшая Брышкина. — Этими щенячьими глазками. Больше не куплюсь, — она слегка потянула Алёну за руку, но та не двинулась с места. — Пошли, — строгим голосом произнесла Катя, не менее серьёзным был её взгляд. — Кать, — мягко начала девушка, — я всё же считаю, что надо остаться. Вдруг что случится. Старшая сестра, выпустив руку Алёны из своей, опустила голову вниз. Так она простояла, задумавшись, некоторое время. Не проронила не слова, лишь изредка вздыхала или шмыгала носом. После, подняв свой взгляд, внимательно осмотрела местность. Алёна заметила, как Катя, задержав на чём-то своё внимание, слегка нахмурилась. Девушка было хотела попытаться понять, что старшая заметила в темноте, как вдруг Катя подала голос. — Я останусь с тобой. — Ты же отдохнуть хотела, — недоумевала младшая Брышкина. — Алён, — было начала Катя, но девушка не дала ей продолжить свою мысль. — Катя, тебе нужно отдохнуть, поэтому иди домой. Со мной ничего не случится, я тебе обещаю! — Маленький командир! — засмеялась старшая сестра и потрепала Алёну по голове, подпортив причёску. — Прекрати! — запротестовала девушка, вытянув руки, чем вызвала у сестры приступ смеха. — Знаешь же, что я не люблю, когда ты так делаешь! — Зато тебя так приятно видеть цыплёнком! — издала короткий смешок и показала кончик языка. Вот только весёлый настой сестры быстро сник, и её лицо снова опечалилось. — Ты точно уверена, что сама справишься? — обеспокоенным голосом задала вопрос Катя, положив руку Алёне на плечо. Девушка кивнула головой. Она заметила, как Катерина ненадолго перевела свой взгляд, принявшись снова всматриваться в то же место, что некоторое время до этого. — Если что, — начала Катя, глядя прямо в глаза Алёне, — беги без оглядки. Я оставлю дверь открытой. — Это ещё зачем? — вернула ей удивление девушка, не особо понимая, в чём причина крайней обеспокоенности. — Это не обсуждается, — решила старшая и хлопнула Алёну по плечу. — Обязательно передай своему полковничку привет, как только тот проснётся, — подмигнула Катя и слегка щёлкнула Алёну по носу. — Если бы я тебя не знала, то подумала, что ты влюбилась в него. Уж будь осторожна. Проводив сестру взглядом, пока та не ушла на достаточно приличное расстояние, Алёна задумалась. И вовсе она о Сергее Олеговиче не печётся! Достаточно и того, что она и так создала для него условия. Потому что… а вдруг кто заявится? А вдруг что-то ночью произойдёт? А на дежурстве-то и никого! И опять повторится та ситуация, как с журналистом — ещё кто-нибудь странный как заглянет. Там ведь документы! Архив! В желудке заурчало. Аппетит в Канарейке, рядом с бандитами, не то чтобы можно было утолить, пускай даже их и угощали. Так что теперь, после относительного решения первостепенных задач, настал черёд задуматься о проблемах насущных. Да и Жилину надо бы купить на опохмел… И покормить, конечно, негоже человеку голодать! Так что твёрдой походкой Алёна направилась в ближайший магазин.