Недоразумение

      Тёмные линзы солнцезащитных очков скрывали направление взгляда, и Стрельников как никогда ранее радовался этой фишке. Он без особых усилий делал вид, что всё его внимание привлечено к Жиле, который в ярких красках описывал, как устроил свои порядки в исправительной колонии строгого режима. Григорий подумал, что и сам Антон прекрасно понимал: его слушали только потому, что приходилось. Поскольку в противном случае вечер быстро бы закончился перестрелкой или поножовщиной. Брат у полковника уродился чересчур импульсивным. Агрессия могла хлестать через край, причём проявленная в любом виде. Даже Тончик в этом деле ему был не ровня. Да и к тому же последний был мал, вот поэтому и хорохорился, словно петух, а этот же — по своей дурости строил из себя не пойми что. Стрельникову было до жути противно и мерзко находиться в Канарейке, но приходилось следовать тенденции. Не пришёл бы — Жила тогда б точно своей башкой, пускай и малость пустоголовой, быстро бы всё понял. Уж больно очевидно было б. Впрочем, у лидера ОПГ «Железные рукава», благодаря Малине, закрались мысли, что Антон давно уж обо всём разузнал и теперь просто ждал удачного момента, чтобы по-особому отомстить. Полковника он вряд ли тронул бы, а вот до него самого рано или поздно доберётся — как пить дать. Как говорят американцы, кровь за кровь, а глаз — за глаз. В свободном полёте… он отчего-то знал: чужое блюдо окажется для него несъедобным. А вот сейчас, на вечере, Григорий был уверен в том, что Жила точно ему ничего не сделает: он не из тех, кто попёр бы напролом, тем более в присутствии других группировок. И потому Гриша эту ситуацию просто отпустил. Спокойно ждал. Ждал и наслаждался предоставленной ему возможностью незаметно для других рассмотреть представительницу не только прекрасного пола, но и правоохранительных органов.

***

      На душе у Жилина было неспокойно. Прямо неприятно как-то. И то ли за Алёнку переживал. То ли… Хотя что за неё переживать? Вон она, как на ладони, сидела за за столом, под надзором сестры, пока хороший человек ходил тут проблемы важные решал. Что уж поделаешь, работа такая, да. Личный опыт подсказывал: что-то тут нечисто. И то, что Сергей находился в «Канарейке» среди света лидеров организованно-преступных групп, совсем не показатель. Произойти всегда могло что угодно, а тут… что-то происходило. И согласно кодексу интуитивных вероятностей — что-то очень неприятное. Жилин приложил палец к усам, махнул рукой и пошёл по зову интуиции. — Эй, Лало! — окликнул он лидера ОПГ «Серебряные шорты», вдруг резко свернув с намеченного пути и подбираясь к ним поближе. — А можно я твою цыганочку обыщу?..

***

      Сынуля раздобыл информацию о Брышкиных за считанные часы. Выросли в обычной рабоче-крестьянской семье. Дед военный, участник Великой Отечественной войны, бабушка работала учительницей младших классов, мать — воспитательница в детском саду, а отец милиционер. В детстве Катя посещала кружок рисования, который забросила спустя полгода. Училась в обычной школе на четвёрки и пятёрки, при этом успевала заниматься волейболом. В академии также прилежно училась. В общем, в ней не было ничего такого, чем бы она отличалась от биомассы. Тихая мышка. Вот только с характером: дерзкая на язык, резкая в поступках. Это его и привлекло. Почему? Очевидно, как ясный день. Лидер ОПГ был неподдельно горд за Катерину, когда та выпила до дна сорокоградусную, тем самым дав внушительный отпор Жиле. Даже позволил себе на мгновение улыбнуться. К слову, Григорий и не сомневался, что она не струсит, всё ж не промах девка. Внезапно и обида за Захара как-то разом ушла на второй план. Да и к тому же Стрельников был уверен, что как-нибудь договорится о том, чтобы замять внеочередной захаркин эксцесс. Всё ж братец родной. Вон у Жилина — Жила, у Катьки — Алёна, а у Алёны — Катька. Каждый за кровного стоит горой, вот и он тоже следовал тенденции. Григорий отвлёкся от своих мыслей. Жилин, к слову о нём, что-то успел не поделить с Баро. Полковник вёл беседу с Лало, к которому словно на скотч прилипла цыганка. Эту девушку Стрельников видел впервые, и всё бы ничего, если бы не одно «но». Лошало года два ни с кем не водился после того, как расстался с одной жгучей штучкой. Та гульнула от него налево и надеялась, что барон не узнает. Наверное, дурой была, раз всерьёз рассчитывала сохранить всё в тайне. Вот только у Баро ушки да глазки везде — узнал и с позором выгнал из табора вместе со всей её семейкой. Поступил жестоко, даже слишком жестоко, но справедливо. Но Жилин — взрослый самостоятельный человек, а Григорий, как бы ни старался, размышлениями своими возвращался в прежнее русло. Феноменальная зрительная память позволяла ему пользоваться своим преимуществом. Часто. И порой откровенно бессовестно. Несколько раз он прокручивал в голове детали их первой встречи: её выражение лица, реакция, брошенные фразы, взгляд. Он помнил, как Катя кидала в его сторону прожигающие взгляды, недовольно морщила нос и вообще всем своим видом демонстрировала ну прямо-таки настоящее олицетворение оперуполномоченного. Катя-Катенька… Такая непростая: прикладывала все усилия, чтобы казаться сильной, что могла держать всё под своим контролем, решать любую проблему на раз-два. А личико-то выдавало свои тайны. Выдавало робкую чувствительную натуру, которую она так отчаянно пыталась за этой ширмой скрыть. Голубые глазки, слегка вздёрнутый носик, тоненькие губы, которые она слегка покусывала всякий раз, когда нервничала. Тёмные волосы всегда заправлены в косичку. Жалко только, что фигурка была скрыта формой. Так что ему помогала только собственная фантазия. В отличие от младшего крысёныша, старшая Брышкина, когда бы они ни встречались, всегда была в брюках. То ли исполнять свой профессиональный долг ей так было удобнее в погоне за преступником. То ли не хотела портить и без того смуглую кожу. Да, солнышко её любило очень. Григорий Константинович вдруг поймал себя на мысли, что не хотел бы затащить девушку в постель, толком не узнав. Это его и насторожило. Последний раз он испытывал подобные противоречивые чувства очень давно, и всё привело к удручающему концу. Он не хотел и одновременно страстно желал снова вот так — окунуться с головой, задохнуться. По сравнению с ней Нателла… Нателлочка… три шестёрочки… Абсолютная ей противоположность. Блондиночка с тёмными глазками. Эффектная. Неповторимая. Любить её было проигрышем. А вот сынуля — нет. Как говорится, делая ставку — жди прибавку. Их свадьбу он помнил так ярко, будто это было вчера. Тогда Захар такой серьёзный был. А Малина тогда, друг близкий… — Малиновский, я тебя прошу, — краем уха услышал Григорий, прерывая поток мыслей. Насколько он мог понять, теперь Жилин привязался и к нему. Стрельников пригляделся. И верно: Жилин Малиновского обыскивал! Дорвался! Хлопал своими ладонями ему по пиджаку и обнюхивал зачем-то цепь. — Какая-нибудь гранатка… — приговаривал Жилин. — Какой-нибудь кинжа-ал здесь спрятан… — Жилин… Ты что, допился?.. — вопрошал Малина, но отчего-то позволял себя обыскивать. А Жилин в свою очередь — его выпад игнорировать. — Тут недавно шубу в отделение протащили. Представляешь, целый тазик! Потом сняли с шубы шапку, — он махнул рукой. — А там гранаты вместо рыбы. Красные. И вот этими гранатами, между прочим, спокойненько себе хорошие люди закусы… Жилин не успел договорить и разъяснить, в чём была вся соль, как перед ними выросли сразу два амбала. Правда, в разных пиджаках, — один в малиновом, а другой в серебряном. И дальше Григорий мог только слушать — за широкие спины хотя бы проходил звук. — А что это вы тут стоите оба? — слышался обеспокоенный больше, чем до этого, голос Жилина. — Убить никого не замышляете? Это, знаете ли, не положено, — Жилин напряжённо посмеялся. — Не положено, да. Вскоре Жилин показался за их спинами весь, а не только сверкающей звездой фуражкой. Откуда он взял смелось прощупать одного из них, Гриша не знал. Однако как только Сергей дохлопался до автомата, то, зачем-то глянув в его дуло, тут же отступил. — Ну, вроде как чисто здесь… — кивнул им Жилин. — Ладно, аливидерчи. Жилин попытался пройти, но каменные лица повернувшихся к нему охранников согласия не выражали. Они просто смотрели — и этого было достаточно. — Всё, голубчики, отдыхаем, — немного резко отозвался Жилин.  Или пытался найти в себе уверенность перед явившейся угрозой, или голос тренировал, — Гриша так и не понял. А вот Малиновский успел слинять, на свою удачу. Полковник закивал, расталкивая их: — Угроза устранена, вы это… тут не это… Дайте пройти… доблестной милиции, — повёл руками полковник и быстренько сделал вид, будто куда-то спешил.

***

— Мы ж с тобой настоящие братья, — проговорил Жилин, когда они сидели вместе за столом, отдельно от остальных.       Шумные рассказы о колонии, полные побед и завоеваний, истратили себя. Так что оба братья Жилины смогли, наконец, поговорить о своём, о личном. Они оба держали в руках по стопочке горяченькой и быстро набирали настроение, как могли. — Семья ж, ух! — поднял свой стопарик Сергей. — Один вор, другой — прокурор, как грится, — кивнул ему Жила, издав смешок. Сергей кивнул, предложил тост за здоровьечко. Но вспомнив, что такой уже произносили, решил выпить за успех. И развить эту тему, коль пошло всё хорошо. Он так надеялся, что брат не злился на него. — Не ту ты в жизни дорогу выбрал, Антоша, не ту, — вполголоса признался он. — Батя б не такого тебе хотел. Да и я. Эх, — махнул он рукой. — Надо было тебя к себе в отделение проталкивать. Сейчас сидел бы себе, с хорошими людьми общался. Звёздочки там собирал. Антон как-то хмыкнул, оглянувшись по залу. — Может, мне к тебе эта, в гости наведаться? — предложил брат. — Экскурсию устроишь по родным стенам? — Да конечно приходи, — ответил Сергей, заулыбавшись. — Покажу тебе там всё, наградки там всякие, преступников покажу. Хотя ты и так видел уже всех. — Ну да, — выражение лица Жилы было нечитаемым. — Тебе б остепениться… — полковник несколько раз глубоко вздохнул с досадой. Так хотелось помочь брату — хорошему человеку! Жила перевёл взгляд на одинокий столик чуть дальше того, где сидели лидеры ОПГ. Интуиция безошибочно сработала и тут: сердце ёкнуло, изошлось. Сергей всё понял, что тот имел ввиду. — Ты чего это удумал, Антоша? Алёна-то? — растерялся Сергей, вытаращившись на брата. — А что, жалко стало, братец, да? — возразил Жила и цокнул языком. — Жалко у пчёлки! — рассердился полковник. — Ты что это… присесть опять решил? Ты это мне… Прекращай, ишь, понравилось ему, — пригрозил ему пальчиком Жилин и поднёс ко рту стопарик. Он искренне надеялся, что это всё напускное — просто братец упрям был иногда, его заносило, но и отпускало зато быстро. — Кто мне тут за братскую дружбу втюхивал? — Антон уже успел осушить свой, а сейчас хлопнул кулаком по столу. Такая реакция была всё же неожиданностью — старший брат подпрыгнул, чуть не расплескав горяченькую. — А? Я, между прочим, свободный человек теперь. — Антоша, — пришлось поставить всё обратно на стол. — Даже и не думай! Ты это не того! Сергей старательно пытался найти все эти «нет» в себе и, находя, не знал, какое из них даже и выбрать. Поскольку много их было — хотя все они вертелись вокруг одного и того же. — А чего? — Да она, да ты что?! Того?! Она же школьница совсем, только выпустилась! — нашёлся Жилин, сделав упор на главное. — Смотри, как выглядит! Почему вдруг младший брат вообще подумал в её сторону, Сергей не знал. Ни на образ роковой красотки, ни уж хотя бы шикарной дамы сердца младшая Брышкина явно не тянула. К слову, он сомневался, что и со временем что-то поменялось бы. Полковник машинально повернулся, чтоб рассмотреть девушку и доказать это. Она сидела одна-одинёшенька, такая грустная, ковыряла вилкой в тарелке и даже не пыталась сделать вид, что в норме. Он присмотрелся. Ну симпатичная, да, ну светленькая такая, косички. Маленькая, миленькая, с голубыми глазками. Прям девочка. Оберечь, защитить от произвола преступного мира, закрыв в отделении бумажки складывать — ещё как хотелось. Покровительственно так, по-отечески. Собственно, именно это он и сделал бы, не сложись ситуация подобным образом. Ведь и правда — не хватало девочке нужного опыта во взаимодействии с преступным миром. И в принципе опыта. В жизни, да. Подвиги совершались не ради таких. И не таких юных — уж точно. В этом-то Сергей был уверен. Брат прервал его поток мыслей. — Да какая она тебе школьница? Ты ж сам сказал — бумажульками своими в Области занималась, — протянул брат, пристально, с прищуром глядя на него всё это время, как оказалось. — Я те грю! — полковник отрицательно помотал головой. И для пущей надёжности придал твёрдости своему голосу. — Ловить там нечего! — А сейчас, — громко начал вставший из-за стола Малиновский, привлекая к себе внимание. Сергей шарахнулся слегка, услышав его голос. — В честь возвращения нашего дорого соратника небольшой sorpresa*! Жилин проследил взглядом в сторону двери — и понял, что всё его расследование пошло петуху под хохолок. Ну раз так, рассудил он, то можно и выпить. Он вновь оглянулся на представшую картину и пригладил усы.

***

      Заметив, что двери в зал стали открываться, Стрельников впервые за долгое время оторвал взгляд от объекта своих исследований. Правда, уже ожидая, что он мог там увидеть — как и в любые крупные посиделки лидеров ОПГ, кто-то обязательно заказывал девочек. Хотя сейчас, оглядываясь на свои предыдущие похождения и подобные попойки, Гриша понял одну вещь. Чисто для себя он всё уже решил, размалёванные полуголые девицы — не сказать, что вызвали бы сильный интерес. И интересовали ли теперь вообще? Сейчас его привлекало совсем даже противоположное. Чистая красота, а не намалёванная, беспорочность и острота мыслей, реакций, эмоциональность отклика, а не любовь за деньги. Что это — старость или влюблённость, он так понять и не смог. В помещение вошли шестеро девушек. Броский макияж, яркие обтягивающие одежды, подчёркивавшие все прелести, — в общем, внешний вид выдавал их специфичный род деятельности. Выстроились в ряд перед столом, а их оценивали, предвкушая предстоящий флирт. Переглядывания, подмигивания, смешки. Один Малина, который их сюда и позвал, чего стоил. Мог бы и получше контингент подобрать, но его, видимо, всё устраивало. Потому как он мигом позабыл цыганочку, рванул, натирая свою цепь. Хорошо хоть Катьку позабыл, в этом плюс. В общем, выглядело всё это показушничество до того паршиво, что лидеру ОПГ «Железные рукава» противно стало. Пришлось пригубить из рюмочки залпом, при этом морщась. — Выбирай! — послышалось над ухом. Конечно, Малине нужно было ждать, когда самый важный гость сделает свой самый важный выбор на вечер. Хотя мог бы выбрать и всех — Григорий бы не удивился. Стрельников хорошо знал, что Жила обожал женское внимание и не любил себя в нём как-либо ограничивать. Даже наличие, как он выразился однажды, «дамы сердца» не могло его остановить. Хотя сейчас тот со своим выбором отчего-то не торопился. Чёрные стёкла очков прекрасно скрывали его реакцию. И когда к нему приблизилась одна из девушек, как бабочка на цветочек, он мог спокойно сузить глаза на это дело или даже зажмуриться. Тёплая ладонь коснулась его плеча, разминая. Следом присоединилась другая, с другой стороны, своими движениями захватывая шею. Григорий пытался расслабить спину, очень пытался. Но когда чьи-то когти забрались под ворот водолазки, царапая, он резко открыл глаза. Воспоминания всё портили. Парфюм раздражал. Лидер ОПГ «Железные рукава» небрежно махнул рукой, давая понять, что не нуждался ни в массаже, ни в компании. Девка даже раздумывать не стала и сразу нашла себе замену в виде Тончика. Где-то с правой стороны неприятно кольнуло. Что-то противное, меж рёбер. — Прям Печальная область, Тоскливый район. Чего это ты, Гриша?! — искренне удивился сидевший рядом Алик. — На тебя это не похоже. — Да что-то, знаешь, настроя как-то нет. Да и выглядят они как-то… Прошмандовки в общем. Потрёпанные какие-то, с медалькой за стаж, — Григорий Константинович попытался выдавить улыбку. А потом повернул голову в сторону, чтобы мельком глянуть на двух девушек, что облепили Рому Малиновского. Конечно, не совсем уж так неприятно обстояло дело, он уж совсем загнул. Но не в таком Григорий был отчаянии, чтобы терпеть чужие когти. — Эвона как! — закачав головой, снова удивился Алик Зурабович. На этот раз фальшиво. — Ну раз так, то предлагаю выпить за красивых дам и их профессиональные подвиги, — взяв в руки бутылку водки, он наполнил рюмки до краёв. — А сам-то чё отказываешься? — обратился Стрельников к нему с притворной любезностью. — А я «чистеньких» люблю, — ответил Альберт, расслабленно улыбаясь. — А таких уже в Катамарановске почти не сыщешь. Ну кроме приезжих, — он издал короткий смешок. Стрельников понимающе закачал головой, а вот внутренне напрягся, поскольку понял, о ком велась речь. Лидер ОПГ «Железные рукава» повернул голову, в который раз скользнув взглядом по тому месту, где сидели сёстры. К несчастью, Катеньки видно не было. — Скажи-ка мне, — неожиданно начал Алик задумчивым голосом, — вот ты всерьёз уверен, что я не знаю, на кого ты там за своими солнцезащитными очками весь вечер поглядываешь? Григорий Константинович посмотрел на лидера ОПГ «Позолоченные лампасы». Абсолютно спокойное выражение лица Зурабовича навело лидера ОПГ «Железные рукава» что-то вдруг на мысль, что тот всё понял. Причём именно в правильном ключе. В отличие от Малины, который на серьёзных щах высказал Гришке в лицо, что последний собачился с ним только из-за желания первым затащить Катерину в койку. Ещё чего. Вот этого он уж даже другу своему близкому бы не позволил. Да и Зурабыча поставить на место не мешало бы. — Алик, хлебальник завали, — ругнулся Стрельников, при этом сохраняя невозмутимое выражение лица. — Да я могила, ты ж меня знаешь, — вверил Альберт и чокнулся со Стрельниковым рюмками. Альберту Зурабовичу Григорий Константинович доверял чуть меньше, чем Роману, но чуть больше, чем всем остальным лидерам организованно-преступных групп, и потому был чуточку спокоен. Могила — не могила, но по крайней мере уже не встанет на пути. А ведь он был в чём-то прав. Что зря комедию ломать, пора уже и что-то думать. Выпив рюмку водки и закусив небольшим куском селёдки, снова посмотрел в сторону сестёр. Катьки всё ещё не было поблизости с младшенькой, потому Григорий насторожился и быстро осмотрел зал. — Вышла совсем недавно, — тихо подсказал Алик, наколол на вилку ломтик ветчины, сунул в рот и задумчиво пожевал. — Наверное, носик попудрить. — Ясно, — коротко кивнул головой Стрельников. Нифига было не ясно. Шрам на спине внезапно стал больно гореть, будто бы предостерегая о чём-то. Стрельников снова осмотрелся, вертя головой по сторонам.

***

      Одет неприметно, строго по своей журналистской форме и с неизменным микрофоном. Две пары очков — одни обычные, другие чёрные, непрозрачные, солнцезащитные. Вот только ярко-розовый шарфик выбивался из общего вида. Видно, проказник такой, стащил с одной из барышень, ух. Что опять же приводило Жилина к не самым разумным мыслям. Учитывая количество распитого с братцем этим вечером — так и вовсе… Стоило сделать всё от него зависящее, чтобы собраться. На деле надо было сосредоточиться, на деле. Жилин подошёл к горе-шпиону, разнюхивая всё подряд, и первым делом снял с него чёрные очки. — Журналист, это ты, что ль? — полковник старался сфокусировать на мужчине свой взгляд. Журналист тем временем слился со стеной, выпучил глаза, как та черепаха, и, не мигая, смотрел на него в ответ. — Ты… это… — протянул Жилин и потеребил его пушистый шарфик. — Смотри у меня… Но что-то ещё сказать относительно устрашающее или обыскать его Жилин не успел, потому как его позвал Лидер ОПГ «Железные рукава» одним жестом своей чёрной кожаной перчатки. — Доброе утро, отец, — сказал ему Стрельников, когда Жилин приблизился. — Чего? — не понял юмора Сергей, и вместо раскрытия смысла вновь принялся выискивать неизвестное по залу. Журналист опять умудрился слиться с атмосферой. Профессионал, чтоб его. — Я говорю, ты что вытворяешь, Жилин? — повёл плечами Григорий. — Решил последним героем вечера заделаться? Сначала к Лало пристал, потом к Малине… Случилось что? — он кивнул. Сергей Жилин глубоко вздохнул и прерывисто выдохнул. Растерянно пробежался взглядом по головам присутствующих, пересчитывая. — Что-что… душа моя не… не… тут уже… а что как бы? Я… чувствую. Сворачиваться надо. — Жилин, ты чё придумываешь? — недоумевал Григорий Стрельников. — Какие-то у тебя непонятные фобии опять пошли. — Ну… Канарейка — место такое, сам понимаешь, — Жилин попытался вытащить на поверхность свои опасения. Чувство было, как будто он вдруг что-то забыл. — Постоянно чего-то происходит такое антиконституционное, — он на одном автопилоте выговорил это слово. — Вон в туалете блевал уже кто-то. Лидер ОПГ спустил очки. — Я чувствую, что-то нехорошее случится. С тобой. Сегодня. — Ты чего придумываешь, отец? — удивился Стрельников. Жилин взял стопку Гриши, поднёс к усам и принюхался. Не найдя ничего интересного в пустой стопке, он вдруг в сердцах сказал:  — Да я, хошь, сам натворю, чтоб ты поверил! — он замахнулся стопкой, раздумывая, а не кинуть ли её об пол, глядишь, разгневает вконец лидеров ОПГ да и успокоится. Но под серьёзным взглядом Стрельникова вернул её на место. — Какое покушение? Хватит фантазировать, — пожал плечами Григорий Константинович, слегка озадаченный словами Жилина. —  Здесь нет ни одного человека, кто желал бы мне зла. — То-то я смотрю, голубчик, ты смурной такой сидишь, — с сомнением покачал головой Сергей. — Да я… это… — замялся Стрельников, ненадолго отведя взгляд в сторону. Пользуясь случаем, полковник Жилин плеснул в свою рюмашку жижи из чужой бутылки и залпом осушил. Занюхав рукавом и крякнув, Сергей спросил: — Чего это? — Хтоническая ностальгия взяла, — Стрельников повёл плечами. — По ком это? — решил уточнить Жилин, заинтересовавшись. — По Нателлочке, — как-то с виду нехотя ответил Гриша. Жилин посмотрел на него, как на полоумного идиота. — Ты шо… с ума что ль сошёл, голубчик? — без обиняков заявил он. — То-то, я думаю, всё мерещится тут мне, — поддакнул своим мыслям Жилин. — Ой, да ладно тебе, Жилин, ты скажи лучше мне, где эта твоя «под столом сижу — за всеми бжу»? — Кто? Алёнка, что ли? — Как сова, ей богу, только и крутит, не моргая, головой весь вечер, как не оторвалась ещё, — пошутил Стрельников. — Ух-ху-ху-ху, — засмеялся Сергей. — А то всё крысёныш да крысёныш, на повышение ты её прям… — Ну так, — хмыкнул Гриша. — Растёт девка. Сергей пожал плечами. Казалось — и этот туда же. Вот только следующие опасения, которые высказал лидер «Железных рукавов», заставили забыть всякие нехорошие посторонние мысли. — А то Катьки нигде не видно, — сказал Стрельников. — Сбежали — не пойму… Жилин осмотрелся. Действительно — старшая Брышкина пропала с поля зрения. А вот младшенькая… в результате тщательных проверок и розыскной работы была обнаружена на своём месте, правда, за одним столом с Жилой. На сердце стало вмиг неспокойно. Оставлять брата одного в принципе не стоило, а с сёстрами Брышкиными — и вовсе взрывоопасно. И чего ему с размалёванными девахами не сиделось… С их розовыми шарфиками… Жилин бы на его месте… уж ух-ух-ух! Но вместо своих фантазий пришлось заниматься оперативной работой — оперативно растаскивать их друг от друга, а то уж… Как бы не было чего. Потому он направился прямиком туда. — Хорошие мои! — присев к ним, он влез в их разговор. — Порядок? Алёна хмурилась. Брат что-то затирал за жизнь. Алёна терпела, сидела, скрестив руки на груди. Разговор шёл на разных языках — как минимум, кондиция у обоих была кардинально разная. Конечно же, на вопрос его Алёна не ответила. Пришлось попытаться ещё раз. Он плюхнулся между ними, обнял Жилу. Потянулся тоже обнять девушку, да отчего-то не стал. — Где сестра? — спросил полковник. — Здесь только что была, — нехотя ответила Алёна. — Сказала — вернётся. Значит, хотя бы старшей «чего такого» наговорить не успел. Глядишь, и до нейтралитета дойдут. Им всем от этого бы лучше стало. — А тебе чего? — спросил Жила, хитро улыбнувшись. — Одной уже мало? Он противно подмигнул Алёнке, похабно даже. Оглянувшись на младшую Брышкину мельком, Сергей заметил, как та демонстративно отвернулась от семейки Жилиных, уставившись в пол. Как-то было нехорошо это всё. — Слышь, Антон, ты это, не гони… не гони голубей с этого, как его… — Площади? — подсказал Антон. Жилин посмотрел на него в упор. — Да хоть памятника Ленина, мне то что, мне главное это. Ты это не гони-и-и, — заглянул ему в глаза. Те, хитрющие и неизменно карие, в точности как у брата, были полны какой-то дурнины. — У-хух, чует моё сердце, нечисто что-то… — А чё? Брат ты мне или не брат? — вдруг спросил младший Жилин. — Брат, — кивнул Сергей. Как же ж тут иначе-то. — Рад ты мне вообще или не рад? — Рад, — подтвердил полковник. Конечно, он был рад. Что б ещё такого надо было сделать, чтоб младший это понял всё? — Спокуха, братец, — сказал Жила. — Кому нужны девочки? У меня вон, — он кивнул в сторону весёлой кампании, — нормальные дамы есть. Уж хоть кто-то позаботился, — а вот это уже было сказано с укором, да вот только Сергею было уже всё равно. — Антон, — улыбнулся Жилин. Он схватил брата своей большой ладошечкой за голову. — Антоша, То-шеч-ка. Наконец-то глупое упрямство младшего отпустило. Жилин весь расплылся в улыбке, стукнулся лбом о лоб брата коротко, а потом разлил им двоим прозрачненькой уже по гранёным стаканам. Антон даже мяться не стал — кивнул, ухмыльнулся на этот абсолютно тупой жест. На этот раз они даже без всяких тостов обошлись. Беседа быстренько налаживалась. — Только без обид? — спросил на всякий случай Жилин, медленно вставая со стула. А потом икнул. Алёна вообще была тише воды — ниже травы. Скрутилась в три погибели, подбородком упёршись в столик. Ну точно как сова в засаде! — Без обид, — подтвердил Антон. Резона не верить честным глазам брата у Жилина уже ведь не было. И потому он со спокойной душой мог пойти расследовать дальше. Кто ж ведь знает, что там пронесли под этими юбчонками… А вдруг Малиновский не так, казалось, прост, как ему казалось? — Ты смотри мне — не того, — Жилин пригрозил брату пальцем профилактики ради. Жила развёл руки в стороны, резко поменявшись в лице: — Обижаешь. Полковник кивнул и пошёл исполнять свой долг.

***

      Только что здесь была… только что… На деле же Григорий давно её не видел, ещё с тех пор, как появились эти проклятые барышни. Сердце было не на месте. И всё то время, что он сидел рядом с Аликом, тот на него странным образом посматривал. Хотя в самом деле, чего он так? За Натку никогда не переживал, а тут готов сорваться и бежать на поиски, словно гончая. Воспоминание о бывшей жене вызвало снова неприятное ноющее ощущение в районе шрама. Наумовна была жестокой женщиной, постоять за себя могла. Так что волноваться за неё никогда не приходилось — тупо не было смысла. Лучше б за себя больше волновался — глядишь, и был бы сейчас целее. Хорошо хоть Катька, в отличие от бывшей, зверем стать бы просто не смогла. Даже зверем в погонах. Стрельников решил немного подождать: может, всё же ничего страшного, просто отлучилась на некоторое время. Всё ж любая уважающая себя девушка за вечер должна была хоть раз сбегать к зеркалу, дабы посмотреть, не потекла ли тушь или помада ли не стёрлась. Этими и другими предположениями Григорий пытался всячески себя успокоить. Однако шло время. В очередной раз он глянул на то, как Жила о чём-то спорил с полковником. Ну ладно эта горе-сотрудник правоохранительных органов — как устроилась лицом на столике под разговоры Жилы — допилась, что ли, в самом деле?.. Так, а куда полковник смотрел, если у него сотрудница шастала всё где-то? А может, он знал? Может, она выискивала что-то такое эдакое? Пока младшая Брышкина главного гостя отвлекала, а Малина по доброте душевной — всех остальных… Пока они все тут сидели, ни о чём не подозревали… Нет, такого он про Катерину и думать не смел. Ни хитрости, ни наглости на такое б не хватило. Или, по крайней мере, сёстры б поменялись местами, ведь явно с Катей Жила бы нашёл что перетереть. Может, скандала боялись… А так — лежала себе Алёнка да слушала, а Жилин подливал. Складывалась картинка, как ни на есть, удачным образом. Сердце его, окончательно переполошившись, вдруг застучало суматошно, доставляя крайний дискомфорт. Лидер ОПГ «Железные рукава» встал изо стола, что, естественно, тут же вызвало вопрос у Алика: — Куда ты? — Проведаю пойду, — коротко ответил Стрельников, отодвигая стул в сторону. Сейчас история про его поглядывания из-под очков была как раз кстати. Потому как нельзя было показывать панику, а чтобы обвинять — нужно было убедиться. Да и потом — профессионалы рукава просто так не закатывают. — Босс, всё хорошо? — уточнил быстро оказавшийся рядом Женёк. — Нормально всё, — одёрнул того Гриша. — Пойду пройдусь немного, — он взял в руки трость, поднимаясь из-за стола. — Ну давай-давай, — махнул рукой Алик, усмехнувшись. — Мне идти с Вами, босс? — спросил член ОПГ. — Будь тут, — ответил Григорий. А потом, поддавшись внезапному порыву, поманил его за собой. Мало ли что случись — помощь никогда не помешает. Стрельников двинулся в сторону выхода. Он всеми силами старался идти в ровном темпе. Не нужно было привлекать к себе излишнего внимания, поскольку неизвестно, чем это могло в итоге кончиться. Евгений держался поблизости. Выйдя из помещения и плотно закрыв за ним двери, лидер ОПГ «Железные рукава» быстро осмотрелся. Приметив парня, внешне походившего на одного из охранников, он направился к нему, попутно спрашивая: — Девушка в милицейской форме — видел? Тот кивнул утвердительно. — Куда пошла? — подхватил Евгений. — Туда, — не задумываясь ответил неизвестный, рукой указывая направление. Пройдя по маленькому коридору, Григорий заметил две известные двери. На одной из них была прибита знакомая буква «М», на другой — конечно «Ж». Он никогда не думал, что будет когда-либо так радоваться клозету. Даже в самые неспокойные времена для позывов его тела реакция не была такой сильной. И как он мог подумать такое… подумать самое худшее?.. Конечно, Брышкина работала в органах, но вести себя, как настоящая крыса, бы не смогла. Как он ранее это назвал — быть зверем в погонах. Всё-таки не разочаровала. Наоборот. Вот сейчас он испытывал прямо настоящее облегчение, словно ком с души свалился. Стрельников уже хотел было развернуться и уйти, как всё-таки странные звуки привлекли его внимание. Точнее, сначала они привлекли Евгения, это всё-таки была его работа — замечать во всём угрозу, даже если это безобидная девушка в женском туалете. Не успел лидер огранизованно-преступной группы остановить его, как мужчина решительно толкнул дверь и прямо-таки ворвался туда. Григорий вошёл за ним следом. Катерину он заметил тут же: возле ближайшей раковины, всю бледную, и мгновенно понял, отчего были слышны такие звуки. Девушка склонилась над узкой раковиной, ладонями крепко вцепившись в бортики. Тело трясло крупной дрожью, а лицо было мокрое и мертвенно-бледное. Какие бы дурные мысли ни посещали его голову, а всё ж не просто так плохое предчувствие возникло. Сердце ёкнуло снова, а шрам и не переставал давать о себе знать. Смешно, если Натка с того света решила напоследок предупредить по доброте, мать её, душевной. — Что с тобой?! — Григорий вмиг оказался рядом с девушкой. Катя говорила с трудом, язык начинал заплетаться: — Водка походу… палёная оказалась, или подсыпали чего. — Два пальца в рот, — решительно сказал лидер ОПГ. — Угу, — кивнула страдалица. — Уже. Поздно. Лидер ОПГ «Железные рукава» успел вовремя заметить, как Катю резко повело в сторону: подхватил и крепко прижал к себе. Да, вот сейчас ему помощь Жеки не помешала бы. У Катерины ножки разъехались в стороны, и она принялась медленно сползать вниз, едва не утянув за собой Гришу. Жека подскочил на помощь и подхватил бедную девушку. Мужчина осторожно усадил Екатерину на пол так, чтобы та спиной упиралась о стену. — Не помирай мне тут! — Гриша кивнул, и Евгений дал ей сильную пощёчину. Это привело девушку в чувство, она открыла глаза. Правда ненадолго. Дело было — дрянь. — Босс? — вопросительно обратился подошедший к лидеру член преступной группировки. — Я найду тварь, которая это сделала! — злобно прорычал Стрельников. — Надо выбираться! Григорий Константинович двинулся в сторону выхода. Медлить более нельзя — нужно было как можно скорее увезти Катерину из этого места, пока не случилось чего похуже. Вновь встретив в коридоре охрану, Гриша медлить не стал. — Другой выход — где? — Разве что через подвал, — покачал тот головой. Стрельников оглянулся на Евгения, который уже удобно перехватил Катерину на руки. Та по-прежнему была без сознания. — Веди, — внушительно сказал он. Ему невозможно было отказать. А Григорий кивнул, чтобы тот увёл её один. — Уноси её в машину, — скомандовал он. — Если через пять минут я не приду, уезжайте. За неё — головой отвечаешь. Евгений кивнул, поняв задачу. И, ткнув в плечо слегка замороженного охранника, передал эстафету дальше. Проследив за ними до тех пор, пока они не скрылись где-то за поворотом, Стрельников быстрым шагом возвращался обратно, по пути продумывая варианты побега. В голову, как на зло, совершенно ничего не лезло, но и оставлять Катеньку одну он был не намерен. В общем, ничего не оставалось ему, как засветиться в зале и самым наглым образом свалить. Не брать же на хвост проститутку, в самом-то деле! — Что же, Гришка, уже уходишь?! — внезапно на весь зал прозвучал ехидный голос. Коротко выдохнув, Григорий развернулся к собравшимся в Канарейке. Пробежавшись взглядом по залу, Стрельников заметил, как лидеры ОПГ затихарились, то и дело переводя взгляд с него на Жилу и обратно. Алик опёрся локтями о стол, а подбородок уткнул в переплетённые пальцы. Зурабович глядел на него в упор недоумевающим взглядом. Что-то здесь случилось за то короткое время, пока его не было. Но разбираться с этим сейчас было не с руки. Григорий Константинович перевёл свой взгляд, став смотреть прямо на Жилу, и размеренно заговорил: — Хорошая вечеринка… Однако пора дела делать. — А-а-а, — понимающе протянул брат Жилина. — Ясно всё с тобой, деловой ты наш! Ну иди, Гришка… раз тебе пора. Григорий Стрельников, кивнув тому в ответ, покинул зал и спешно направился к выходу из ресторана. Как-то быстро всё случилось, но некогда думать. Когда он спускался, то услышал позади себя взволнованный голос Алика. Тот нагнал его на лестнице. — Что случилось, Гриша? — **** случился! — ругнулся на эмоциях лидер ОПГ, не останавливаясь ни на шаг. — Чё случилось? — послышался непонимающий голос Малиновского. — **** случился, — спокойно повторил Зурабович в той же манере. Выйдя на воздух, лидер «Железных рукавов» сразу увидел стоявший прямо напротив ресторана чёрный мерседес. Не теряя ни минуты времени, сел на заднее сиденье рядом с Катей. Придвинулся к девушке ближе, слегка потянул её за руку на себя, позволяя прилечь к нему на грудь. Дорога была неблизкая и по бездорожью — мало ли что ведь могло в дороге случиться. Взяв Катю за подбородок, Григорий аккуратно развернул её к себе и прикоснулся губами ко лбу. Кожа была горячая, как раскалённая сковородка. Он пригладил тёмные косы, из которых тут и там торчали пряди, и немедленно скомандовал Жеке: — Трогай! Член банды вдал по педали газа.