***
— Твое предложение еще в силе? — спросила я, едва Кристиан вошел в мою комнату. — Предложение? — Он смотрел на меня удивленно, а потом встревоженно. — Что-то случилось? — Увези меня отсюда. И не задавай вопросов. — Я села на кровати. — Сможешь? — Если ты уверена. — Гро подошел к камину и, повернувшись ко мне, стал задумчиво всматриваться в мое лицо. — Да, я уверена, — произнесла я, отсекая все сомнения. — Я хочу уехать, — прошептала я, опустив взгляд на свои переплетенные пальцы. — Будь готова к завтрашнему утру. — Он без лишних разговоров направился к выходу. — Мы уедем, когда братья будут на пробежке. У меня хватит силы укрыть тебя. — Хорошо. Остатки моих вещей уже лежали в небольшой дорожной сумке, как и две мужские рубашки, спрятанные на самом дне. Из вещей, которыми заполнила мой шкаф Эбби, я не взяла ничего. — Значит, до завтра. — Кристиан вышел из комнаты. Я подошла к камину и, сев в кресло, задумалась, глядя в огонь. Вот и все, решение принято. Мне стало немного легче. Надеюсь, он сможет забыть меня. *** — Долго еще ты собираешься прятаться? — Кристиан пил чай сидя за кухонным столом. Прошло уже две недели после того утра, когда он увез меня из поместья. Строго говоря, за территорию поместья мы так и не выехали. Он спрятал меня в лесном домике. Сначала я отнеслась к этому довольно скептически, но он заявил, что тут меня никто не найдет. И меня здесь никто не искал. Правду говорят — темнее всего под лампой. Кристиан навещал меня раз в несколько дней, принося продукты и новости. И все эти дни за окном, не прекращаясь, лил дождь. — Сколько потребуется. — Я резала базилик для травяного отвара. — Ты должна вернуться. Моя рука дрогнула и нож рассек указательный палец, кровь закапала на травы. — Будет приворотное зелье? — Кристиан кивнул на травы, поднимаясь из-за стола. — Где у тебя аптечка? — Там, — кивнула я на верхний шкафчик, попутно промакивая ранку чистым полотенцем. Вернуться… Одна мысль, и сердце начинало биться в районе горла. А все мои старательно скрываемые, даже от самой себя, чувства рвались наружу. — Знаешь, я думал, что упрямее Авриэля еще никого не встречал. — Кристиан обработал ранку и теперь искал в аптечке пластырь. — Но, как оказалось, вы друг друга стоите. — Чего ты добиваешься? — Я устало посмотрела на него. До этого дня он не заговаривал со мной о возвращении. — Хочу понять, что происходит с тобой. — Закончив с моим порезом, Кристиан вернул аптечку на место. — Прежде чем предлагать выход из сложившейся ситуации. Я вздохнула, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Сложила руки на груди, чтобы скрыть непрекращающуюся дрожь. И посмотрела в его глаза, способные поспорить с чернотой ночи. — Я слушаю. — Гро опять сел за стол и продолжил пить чай, как ни в чем не бывало. — Понимаешь ли, человек в большинстве своем смертен в несколько большей степени, чем асур и, что самое поганое, он смертен внезапно. Сколько мне осталось? Год, два, десяток, а может пару дней? Что тогда? — Голос мой упал до прерывистого шепота. — Пусть думает, что я предала. Тогда он будет жить, когда я умру. — Я отвернулась и стала собирать в бумажный пакет испорченные травы. — Жить? Нет. Существовать? Возможно… — Кристиан поставил пустую чашку на стол. — Как ты думаешь, почему золото в мире ценится так дорого? — Потому что его мало? — Я забрала его пустую чашку. Гро вскочил из-за стола и схватил меня за плечи. — Тогда почему ты не хочешь сделать вашу с ним жизнь еще более драгоценной? Ты ведь тоже любишь его, просто признай. Что вас ждет? Годы одинокого существования? Он ищет тебя и, поверь мне, он будет искать тебя, пока не найдет, или не убедится в смерти. Неважно сколько времени пройдет, он будет искать. Я посмотрела Кристиану в глаза. Обычно холодные и безэмоциональные, они отражали сейчас боль и отчаяние, будто он говорил о себе. — Ты говоришь так, будто потерял кого-то. — Да, потерял. — Кристиан отпустил меня и отошел к окну. — Она спасла меня, буквально вдохнув в меня жизнь. Один взгляд в ее глаза изменил для меня все. Она, недоверчивая, перенесшая то, что не каждому удалось бы перенести, сломленная, но нашедшая в себе силы помочь мне. Мы могли бы быть вместе, но я опрометчиво позволил ей участвовать в одном ритуале. Более того! Я своими руками положил ее на жертвенный камень. А когда она исчезла, я понял что я совершил. — Он повернулся ко мне, и в его глазах полыхнул такой огонь, что я непроизвольно сделала шаг назад. — Я сошел с ума. Тот город, где она страдала в прошлой жизни, я сровнял с землей, а людей, убивавших ее, я предал такой мучительной смерти, что ад бы содрогнулся. Я отомстил, но это не вернуло ее. Я искал ее так долго, что можно было бы прожить две человеческие жизни. А потом смирился. — Огонь в его глазах начал затухать, уступая место обычному равнодушию. Его слова ошеломили меня, каждая фраза, будто обжигала кожу, воздух вырвался из легких, но вдохнуть мне не удавалось. Я начала осознавать, что имел ввиду Гатира, когда говорил, что Кристиан искал меня. И то письмо с именами и датами смерти из прошлого. Он мстил за меня не потому, что отдавал долг. Я смотрела на него, будто видела впервые. Как такое возможно? Сознание начало туманиться от недостатка кислорода. А он шагнул ко мне, обнял и отчаянно припал к моим губам. Я замерла, не отстраняя его, но и не отвечая на его порыв. И я почувствовала ярость, горечь, бескрайнее одиночество, слабый огонек надежды и всепоглощающую печаль, вот только ответа его эмоциям во мне не было. Воздух с хрипом ворвался в мои легкие возвращая к реальности, голова слегка кружилась, но в то же время мир обрел завершенность, последний кусочек пазла занял свое законное место. «Я возвращаю то, что ты даровала мне» — эти слова не были произнесены вслух, но я услышала их. Он чуть отодвинулся и прошептал глядя на меня: — Когда ты вошла в столовую поместья Ревера, я не поверил своим глазам. Сначала я думал, что мне дали второй шанс, но это было ложное предположение. — Он провел кончиками пальцев по моей щеке. — Мне поручили оберегать тебя тогда, но я слишком несерьезно к этому отнесся. За что, видимо, и был наказан. Ты любишь его, просто признайся себе. И позволь себе эту любовь. — Он крепко обнял меня, а потом отпустил, развернулся и вышел из кухни. Я пошла за ним, провожая, не веря до конца в произошедшее. На пороге он вдруг обернулся, улыбнулся мне и сказал: — Я знаю твой секрет. А потом скрылся в серой пелене дождя.***
Вечерело. Из-за непрекращающегося дождя дни казались одинаково серыми и безрадостными. Я не стала зажигать свет, а присела на ковер у камина. Огонь слегка разгонял сгущающийся полумрак комнаты. Мои руки согревала чашка с ромашковым чаем. Я сделала несколько глотков, глядя в огонь, и, разозлившись на себя, бросила чашку в камин. Она, ударившись о камень, разлетелась осколками, несколько из которых отскочило на пол рядом со мной, а остатки чая зашипели в огне. Я расплакалась, позволяя слезам, затушить тот пожар, что горел у меня в душе. Я сама виновата, приняв решение, а то, что оно причиняло боль почти нестерпимую, оказалось для меня открытием. Я полюбила. Но поняла это только, когда уехала, когда у меня появилась возможность ощутить одиночество и пустоту. Когда я попыталась забыть, а это оказалось не так просто. Не оставить в прошлом, не вырвать из сердца. Мне так остро захотелось увидеть его, прикоснуться, укрыться в его объятьях. Что мне делать? Будто ответом на мой вопрос я услышала, как открывается входная дверь. Я поднялась с ковра, но, сделав несколько шагов, остановилась. На пороге стоял Авриэль. Как только он увидел меня, дождь на улице прекратился. Мы синхронно шагнули друг к другу. Он подхватил меня за талию, отрывая от пола, а я обхватила его ногами, прижимаясь всем телом, запуская пальцы в мокрые от дождя волосы, покрывая поцелуями его лицо. Наши губы встретились, и мы целовались, и не было сейчас ничего важнее. Горячим ветром, пронесшимся по комнате, захлопнуло дверь, но я едва ли это заметила. Внутри у меня птицей с огненными крыльями билось ощущение причастности к чему-то невероятному. Будто вихрь подхватывал меня. Я чувствовала невообразимый восторг, бескрайнюю нежность и счастье. Наши чувства и мысли смешались, и невозможно было отличить его и мои. Мир вокруг нас исчез, а время стало измеряться скоростью биения наших сердец. Даже мысль о том, чтобы просто разжать объятия, причиняло почти физическую боль. Авриэль нёс меня по лестнице на второй этаж, а я в нетерпении целовала его шею, ощущая губами учащающийся пульс, попутно расстегивая на нем рубашку. Он поставил меня на ноги в спальне. И мы сбрасывали одежду в полумраке комнаты, лаская и целуя друг друга. Он бережно уложил меня на прохладные простыни, я слегка потянула его на себя, раскрываясь перед ним, и он, нежно вторгаясь в меня, ловил стоны срывающиеся с моих губ. Мы горели в одном огне, и это было непередаваемо. Наши сердца бились в унисон, а тела двигались в едином ритме. Он вел меня, поднимая выше и выше, и удерживал меня, пока я, сорвавшись вниз, затихала в его объятиях, а потом сорвался следом. Взошла луна, наполняя комнату своим призрачным светом. Мы лежали на смятых простынях, прислушиваясь к отголоскам наших сплетенных в единое целое, затихающих эмоций. Авриэль прижимал меня к себе, а я не могла позволить себе отпустить его руку. Казалось, стоит мне разжать пальцы — и он исчезнет. Стоит мне уснуть — и с наступлением утра он растает, как дым. — Я люблю тебя. Первые слова за сегодня. Он произнес их, глядя в мои глаза. Они дрожью прокатились по моему телу, и меня накрыло теплой расслабляющей волной. — Я люблю тебя, — повторила я медленно, будто смакуя ощущения всколыхнувшиеся во мне. И улыбнулась его ответной дрожи. Слова будто магическим заклинанием связали нас. Я успокоилась и стала погружаться в сон, убаюкиваемая замедляющимся биением его сердца.***
Меня разбудило солнце, светившее прямо в лицо. Я повернулась в постели и потянулась. Рядом никого не было. Мое сердце пропустило удар и, резко сев, я оглядела комнату, улыбнувшись, когда заметила мужскую рубашку, небрежно накинутую на спинку стула. И хотя на этом самом стуле была аккуратно сложена моя вчерашняя одежда, рука потянулась именно к рубашке. Я тихонько вошла в кухню. Авриэль стоял ко мне спиной в одних брюках и разливал кофе по чашкам. Подойдя вплотную, я прильнула к его обнаженной спине. Он замер, а потом повернулся ко мне и обнял. Мне пришлось привстать на носочки, чтобы обвить его шею руками. Он отступил и, глядя на меня, лукаво улыбнулся. — Кофе? — Он кивнул на чашки. — Почему бы и нет? — Я сделала глоток и поморщилась. — Слишком крепкий? — Он наблюдал за мной, делая глоток из своей чашки. — Нет. Просто мне больше нравится с сахаром. — Я улыбнулась ему и, допив кофе, поставила чашку. Авриэль поставил свою рядом, и его рука скользнула по моей вверх, поднимая рукав рубашки. Он прижал меня к себе, зарываясь лицом в мои волосы. — Не могу тобой надышаться, — прошептал он, а я спиной ощущала жар его тела. Я повернулась к нему лицом и поцеловала, запуская пальцы в его растрепанные волосы. Меня стал затягивать водоворот наших сплетающихся эмоций и мыслей, когда он чуть отстранился и обнял, успокаивающе поглаживая по волосам и спине. — Нам пора, — произнес он, когда мое сердце перестало выпрыгивать из груди, а дыхание выровнялось. — Нас будут ждать. — Кто? — Я слегка отстранилась, не разжимая рук. — Матушка. Она хочет поговорить с тобой. — О чем? — Я отступила, удивленно глядя на него, на что он просто пожал плечами. — И еще кое-что тебе нужно знать. — Авриэль встревоженно посмотрел на меня. — Наш человеческий облик — это всего лишь маскировка. Когда ты будешь готова… — Я знаю это. Я видела вас, когда вы выходили из подземелий. Тогда я думала, что все это игра моего больного воображения. Знаешь, я до сих пор иногда так думаю. Он обнял меня, я положила голову ему на грудь, слушая слегка учащенное биение его сердца. Мгновение — и кожа под моей рукой меняет цвет. Я отступила на шаг, с интересом разглядывая его истинный облик. Темно оранжевая кожа, перепончатые крылья, сложенные за спиной, темно каштановые волосы ниже плеч, небольшие рожки на голове цвета янтаря и беспокойно бьющий по ногам хвост с пушистой кисточкой. Я протянула руку, касаясь крыла. Авриэль развернул его и сложил, а потом развернул оба и сложил их над нами куполом. Я восхищенно посмотрела на него и коснулась его лица. Он поймал мою руку, поцеловал ладонь и прошептал: — Нам пора. Матушка не любит ждать. Одевшись, я спустилась вниз и мы вышли на улицу. Авриэль взял меня на руки и несколькими мощными движениями крыльев поднял нас над верхушками деревьев. Мы летели над лесом, быстро сокращая расстояние до поместья. На середине пути к нам присоединились остальные братья. — Так вот о каких утренних пробежках идет речь, — сказала я, когда все приземлились на тропе в лесу, и асуры стали менять облик. — Да, крылья нужно разминать, — засмеялся Даниэль. Так, веселясь и подшучивая друг над другом, даже всегда печальный Рэми пару раз улыбнулся, мы приблизились к поместью. На пороге нас ждала Амира, наблюдая за нами со снисхождением. А чуть поодаль стоял странный парень, которого я раньше не встречала в поместье. Темно фиолетовые волосы его были всклочены, будто звериная шерсть вставшая дыбом. Колючий, пронизывающий взгляд излучал опасность. Вспомнилась наша встреча в коридоре и его удивление. — Это Ливий, не бойся, для тебя он не опасен, — шепнул мне Авриэль. Мы подошли к Амире и остановились. Она кивком подозвала меня ближе и я сделала еще несколько шагов, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки. — Никогда не думала, что когда-нибудь скажу это человеку. — Амира слегка усмехнулась. — Добро пожаловать в семью. — Она сделала шаг навстречу, слегка обняла меня, прошептав: — Луна, нож, плеть. — И отступила, испытующе глядя на меня. — Два факела и ключи. — Я завороженно смотрела, как она кивает, услышав мой ответ. Странный парень с фиолетовыми волосами фыркнул и ушел в сторону леса. Амира повернулась и вошла в дверь, услужливо распахнутую перед ней дворецким. Авриэль взял меня за руку, и мы вошли в дом вслед за ней.