Должник Харона

Орден Феникса давно заметил пропажи маглорожденных волшебников. Они считали, что их убивают в попытке проредить магическое сообщество, смыть грязь со священной магии, что лежала в основе идеологии Тёмного Лорда. Какое же у них было удивление, когда один из волшебников, которого считали мертвым, пришел в Орден и рассказал небывалую историю о том, как двое молодых людей вытащили его из подвала Малфой Мэнора и помогли сбежать. Они внимательно выслушали его рассказы об аукционе, о людях — завтраках для бледного белокурого юноши, и пытках старого волшебника — мастера волшебных палочек находившегося с ним в одном подземелье. Мужчина не забыл и о спасителях, рискнувших всем ради десятка колдунов и колдуний, чьих имен даже не знали. История похожая на сказку заинтересовала Орден. Отчаявшись найти логово Пожирателей смерти, они подослали к егерям, чьи умственные способности оставались под вопросом даже для Волан-де-Морта, шпионов. Так одна из маглорожденных колдуний оказалась в защищенном и спрятанном от чужих глаз Малфой Мэноре. Она внимательно следила за происходящим, прислушивалась в ночи к каждому шороху и ненароком брошенному слову. Риск был огромным. Никто не давал гарантий, что именно она окажется в «белом листе» на спасение, а шансы оказаться в пасти у чудовища были вполне реальными. Тем не менее, эта история окончилась положительно для неё. Нотт заприметил её самой первой, словно сама судьба велела выбрать именно её. Когда толпа волшебников оказалась за воротами, в безопасной зоне трансгрессии, и исчезла в ночной мгле, женщина сделала то же самое, предварительно оставив на территории камень-маяк, который привел бы к скрытой территории. Это было умно, ведь в этот вечер Орден Феникса был в состоянии мобилизации в доме на площади Гриммо. Они знали, что сегодня будет очередная спасительная миссия из-за приближавшегося аукциона. Информация о происходящем внутри Мэнора просочилась от одного разговорчивого, изрядно перебравшего огневиски Пожирателя в баре «Кабанья голова» на территории Хогсмида. Сложить два и два им не составило труда, они лишь ждали возвращения волшебницы, чтобы отправиться с камнем близнецом, который привел бы их к особняку и ничего не подозревающим Пожирателям смерти. Сейчас они решили действовать, пока Гарри с компанией прячется в лесах Англии и под страхом смерти ищет крестражи. Им нужно отвлечь Тёмного Лорда, попытаться сократить численность Пожирателей, пока весь визенгамот и Хогвартс наполнены ими. Разворошив осиное гнездо, они бы проредили ряды егерей и уничтожили базу, где в сохранности находятся все оружия Тёмного Лорда, ждавшие своего часа. Они бы освободили людей томящихся взаперти, вернули бы блудных детей домой. Дали бы шанс вздохнуть магическому миру спокойно, показав, что их герои всё ещё борются на полях сражений, и всё ещё впереди. Они собирались дать надежду. Плохая я провидица, если даже это не смогла увидеть. Сейчас я сидела на деревянном стуле, пока мои руки и ноги плотно сдерживала веревка. В комнате пахло сыростью, как в подвале, а по стенам спускалась пыль. Это не было похоже ни на одну из комнат в доме Блэков, моем доме. Голова болела, как после заклинания Обливейт. Мышцы ныли из-за несменного положения. Глаза заболели, когда резкий яркий свет озарил комнату, на потолке зажегся светильник. Я провела языком по пересохшим губам, попыталась вспомнить, как оказалась здесь, но в голове было пусто. Опрокинув голову назад, я закрыла глаза и глубоко вдохнула влажный воздух. — Как вы меня вытащили? — спросила у вошедшего Римуса. — На мне лежало заклятье цепей. Я даже прогуляться за шаг от ворот не могла, не то чтобы оказаться в другом месте. — Плохо пыталась, — огрызнулся мужчина. Никогда его таким не видела — жестким и озлобленным, словно сегодня полнолуние. — Могу предположить, после разрушения купола над особняком и сожжения его дотла, спали и твои чары, — добавил он рассудительно. Сейчас Люпин был заросшим, осунувшимся мужчиной с дикими глазами, которые бегали по комнате, словно я спрятала где-то заточку и только ждала шанса воспользоваться ей. Он оперся о покосившийся стол, где лежала моя палочка. — Многих положили? Его передернуло от моего вопроса. — Война невозможна без жертв, — он словно оправдывал себя. — Достаточно. — Он ведь улизнул? — по лицу Люпина ясно читался ответ. — Ну, конечно, — я издала нервный смешок и закинула назад голову. — Всегда был трусом, только прячется за нашими спинами. Наверняка прихватил с собой Беллатрису и Драко, а затем смылся, оставив остальных отдуваться. — Настолько предсказуем? — волшебник скрестил руки на груди. — Не нужно обладать экстрасенсорными способностями, чтобы понять, что собой представляет человек. А его клевреты небось посчитали это лучшей возможностью доказать свою верность. Пф, показушники. — я саркастично усмехнулась. — Не высокого ты мнения о своих соратниках. — А ты как думаешь почему, Римус? Я ведь могу тебя так называть? Не чужие ведь, — мой язвительный тон заставил взбухнуть венку на лбу мужчины. — Я одного не понимаю, почему ты с ними на одной стороне. Вот сколько не думал, ни одной причины не нашел, — он проигнорировал мои вопросы, встал и принялся расхаживать по комнате. — И только не говори, что тебе с ними выгодно. Летом ты сбежала и вернулась только из-за угроз своему свекру. Ты уже пошла против Волан-де-Морта, когда явилась на свадьбу и решилась предупредить Гарри, всучив ему ведьмин мешочек и подсказки с чего начать поиски. А теперь спасаешь людей от казни и рабства. Сама себе противоречишь, продолжая сидеть в особняке среди хтони. Молчу уже о том, что сегодняшнее нападение не смогла предсказать. Наша миссия удалась только потому, что никто не был к этому готов! — В этом ты прав. Чего не увидела, того не увидела. Но знаешь, как говорят, дьявол одной рукой дает, другой забирает. Я кое-что получила, теперь забирают у меня. Может оно того уже не стоит, но для себя я давно решила идти до конца, даже если это будет стоить моей жизни. Люпин остановился как вкопанный. Он заводился от моих глупых, по его же суждению, мыслей. — Судьба меня отметила ещё до того, как земля под ногами стала рушиться. — Судьба, — хмыкнул мужчина. — Я могу её изменить. Поделись с нами сведениями, а взамен мы выбьем тебе помилование и о твоем муже позаботимся. Соглашайся, лучше предложения не будет. — Мне нечего вам рассказать. Может ты не в курсе, хотя только что приводил доводы, которые должны были натолкнуть на мысль — в Малфой Мэноре мне не доверяют. Думаешь, приковали бы, если б верили? Шпион я плохой, да и сдать их не могу, есть причины. Лучше береги себя и свою жену…ах, точно, и ваше чадо, — мой голос прозвучал слегка надменно. За один шаг волшебник пересек комнату и оказался рядом со мной. Его горящие голубые глаза смотрели на меня, пока две руки крепче сдавливали мою шею, оставляя фиолетовые следы. Холодное кольцо с пальца жгло шею от силы нажима. Все происходило мгновенно. — Ещё сильнее, — задыхаясь, со слезами на глазах и улыбкой на губах, молила я. — Ну, же, сломай мне шею. Ты этого хочешь… — у меня оставалось меньше кислорода, вдох уже не получалось сделать. В глазах темнело. — Римус! — рявкнул громкий голос. Чьи-то руки легли на плечи мужчины и стали тянуть его назад. Я жадно хватала ртом пыльный воздух, никак не могла надышаться, когда Римус оказался поваленным на пол. Даже пожалела на долю секунды, что его остановили. Дядя тяжело давил на плечи своего друга, заставляя его лежать на полу, и пытался вразумить, остановить от ошибки. У меня эта ситуация вызывала смех, который было невозможно сдержать. Они оба обратили на меня свой взгляд, в котором читалось непонимание. — Мрачно тут у вас, как в склепе, — еле сдерживая смех, произнесла я. — Не поможете достать сигаретку? Волшебники поднялись на ноги. Сириус принялся подбивать Римуса к выходу. Когда за ним закрылась дверь, дядя подошел ближе, взмахнув палочкой, освободил меня. Я принялась разрабатывать запястья и затекшие суставы на руках. — Что ты ему сказала? — его голос не был строгим, но стальные нотки проскальзывали. — Ничего, кроме пожелания на будущее в своей форме. — Ну, конечно. Иначе же ты не могла? — этот вопрос остался витать в воздухе. — Ничего интересного не расскажешь? — Например? Если ты о чём-то важном в планах Волан-де-Морта, узнай мой ответ у своего коллеги, — я перекинула ногу на ногу и растянулась на стуле. — Что произошло с Драко? Я видел его краем глаза, и это было ужасно, — теперь Сириус сидел на кривом столике и скрестил руки на груди. — Волан-де-Морт с ним случился. Скорее часть его души, — я вскинула руки вверх, словно пыталась показать душу. — Он сделал его крестражем, только живым. И что-то пошло не так, а именно теперь ему нужна кровь и всё такое. Теперь каждый Пожиратель работает на благо Драко и его обеда. — А он? — А что он? Рад, наверное, — я нахмурила брови задумавшись. — Наслаждается. Я не видела его грустным ни разу. Верит в свою исключительность, но так и не понял, что его используют, а потом вышвырнут. — Как тебя, — дядя сам решил закончить мою мысль. — Меня пока не вышвырнули, но это точно произойдет, даже знаю когда. Могу тебя попросить об одолжении? — я впервые решилась завести этот разговор. — Конечно, в рамках разумного. — Будь рядом с моим папой, когда это случится. Не хочу, чтобы он был один. — Только не говори, ты видела… — Да, вас будут ждать тяжелые времена, — не хочу слышать об этом из его уст, одного вытянутого лица достаточно. А глаза уже на мокром месте, как у собаки блестят. — Это не изменить? — его голос дрогнул. Я лишь покачала головой. — Отпустите меня, я должна закончить начатое. Разрушить систему можно только изнутри, да и к тому же, у меня там остался муж, он и так пострадал. — Слышал, одному бедняге отрубили палец, в стиле старого доброго Питера Петтигрю. Так это был Картер? — Да, а всё из-за моего появления на свадьбе Уизли. Ему нравится причинять боль сначала морально, а потом физически. Хотя, моя рука точно не согласится с этим, — я закатала рукав от платья, чтобы показать оставшиеся шрамы от Крутцио. — Это Беллатриса прошлым летом практиковала на мне Крутциатус за неповиновение. — И даже после этого ты хочешь вернуться? — на скулах волшебника играли желваки, от злости так сильно сжал челюсть. — Да, я люблю боль, — смеюсь. — Нет, вру. Я надеюсь, что мне хватит времени, потом рассказать, зачем это. — Расскажи сейчас! Мы будем работать вместе, поможем! Просто расскажи! — голос Сириуса сорвался на жалобный крик. — Если мы будем знать твои планы, мы будем работать в одном направлении! — И я не буду мутить вам воду! — Да, именно! Ты думаешь, я или Римус хотели драться с тобой? Бросать в тебя заклинания, пока хоть одно не достигнет цели? Хвала Мерлину, твой отец остался дома из-за Люси, которая неожиданно появилась вместе с Кикимером! — он часто дышал, пытаясь восполнить недостаток кислорода из-за продолжительной речи. — Кстати, это ты хорошо с ним придумала, чтобы переправить девчонку. — Не зря на Слизерине училась, — я натянуто улыбнулась. — Что случилось с Таддеусом Ноттом? — Ничего. Он здесь, в другой комнате сидит. Мы взяли только вас. Но ты можешь обрадоваться, остальных не взяли по причине смерти, да и они были мелкие сошки. Все местные звезды смылись, даже твоего муженька с собой прихватили. — Только не думай, что он важное звено. Они взяли его, чтобы мне больнее сделать, а может нашими часами воспользоваться, черт их знает. Я опустила руку в карман, металлический холод приятно остудил руку, но и в ответ также быстро нагрелся. Достав их, я открыла крышку и взглянула на стрелку: «Дом». Он в сожженном Малфой Мэноре или вернулся к себе, а может, появилось новое место, которое оценивается как дом? Я нахмурилась от глубоких размышлений. — Что-то не так? — поинтересовался Сириус, заметив моё замешательство. Он подошел ближе и взглянул. — Очаровательно, — дядя прокомментировал фотографию на крышке. — Такая сильная любовь? — Наши отношения словами сложно описать. Любовь — это слишком узкое понятие и чувство, — я закусила губу. — Как насчет отпустить меня и Нотта? — я посмотрела наверх и столкнулась с темными глазами Блэка старшего. По взгляду было видно, что отпускать он не собирается, но по дернувшему уголку губ читалось иное. — Мне нельзя вернуться без него, как и ему без меня, будет много вопросов. — А мне он так понравился, — его саркастический выпад не оставил меня равнодушной, и я рассмеялась. Сириус подошел к двери и замер. — Ну, что идешь? — волшебник открыл дверь и придержал её для меня. Я быстро встала со стула, хоть ноги не слушались. Перед выходом я взяла со стола палочку, и Сириус остановил меня. — Пока отпускаю только по дому, как переговорю с остальными, дам знать. Можешь дружка навестить, — он подмигнул. Я прошла вперед, но в коридоре Сириус обогнал меня и поднялся по деревянной скрипящей лестнице наверх. Я осталась в сером коридоре, больше напоминающем погреб с дверьми, и принялась осматриваться. Заглянув за первую же дверь, я застала Нотта связанным, посередине комнаты с соленьями. Он недовольно посмотрел на меня. — Наконец-то, а то я уже испугался и ждал казни, — вздохнув, оповестил о своих чувствах парень. — К тебе не заходили? — с нескрываемым удивлением я осматривала комнату. — Нет. Как очнулся, слышал только голоса людей и шум наверху. Мы где? Я не торопилась развязывать Нотта, который активно дергал плотно зафиксированными конечностями. — В доме одного из членов Ордена Феникса. Сейчас наверху они решают, отпустят ли нас. Меня вот допрашивали. Хотя сложно «это» назвать допросом, так или иначе, они просили хоть что-то рассказать о Тёмном Лорде. — А ты? — А я ничего, сам знаешь. У него я в немилости, так что знаний ноль. Так вот, Малфой Мэнор сожжен, даже представить не могу, где теперь Пожиратели смерти отсиживаются. — Мрак. Надеюсь, отец не предложил Лорду помощь, — Нотт закатил глаза и откинулся на спинку, насколько позволяло положение. — Что ещё нового? — Ну, Волан-де-Морт спас важных или приближенных людей, а всех егерей и мелких сошек бросил Ордену на съедение. Сложно сказать, кто остался вживых, — я обошла парня по кругу, несколько раз остановившись у банки с огурцами. — Кушать хочется… — Твой-то жив? — нетерпеливо спросил Тодд. — Живее всех живых. Не знаешь что ли, такой козырь лучше живым держать. — Отлично. Нас отпустят? Но раз ты ходишь тут… — Тодд смерил меня взглядом. — Не знаю. Дядя сказал, будут решать. Но даже если нас отпустят, нам нужна стратегия, чтобы не получить наказание. Есть ли смысл уходить… — я снова задумалась, хотя ответ и так был известен. — ОН может решить, что мы умерли. На этом наши проблемы закончатся. Но как на счет Тео или Картера? Что будет с ними? А если Лорд прознает, что мы переметнулись? Вернувшись, мы докажем верность и вернем своё положение. — Если оно вообще есть. Напоминаю, это мы освобождали людей из подвала… — О чём он точно не знает! Просто совпало, что кто-то из Ордена нашел Малфой Мэнор. Вспомни, Тёмный Лорд думает, что сбежавшие пленники это случайность, а когда всё сгорело, будто кому-то будет дело до каких-то грязнокровок в подвале. Наоборот, мы скажем, что ценой жизни защищали дом с тыла. Да, поймали, но затем уличили момент и сбежали, чтобы вернуться. Какая слава нас ждет! Вряд ли после этого он решится на новый аукцион. — Наверное, ты прав… — Конечно, прав! И раз мы обсудили повестку дня, может, уже развяжешь меня? — он чуть ли не прыгал со стулом по комнатке. — А я думала так оставить, — я наклонилась к Нотту и улыбнулась, от чего тот закрыл глаза и шумно выдохнул. Через секунду Таддеус уже сидел освобожденный от веревок, и ничто его не сдерживало. Он встал и немного размялся, чтобы прогнать неприятные ощущения в мышцах. Затем внимательно осмотрелся, ища свою волшебную палочку, но так и не обнаружил. — Пойдем, наведаемся на кухню, я умираю от голода, как и ты, — сказал Нотт и вышел из комнаты, мне осталось следовать за ним. Среди ярко-желтых стен и фарфоровых сервизов мы с Тоддом выглядели, как грязное черное пятно, которое никак не оттиралось и со временем начало расти. Мы стащили чей-то обед с плиты и принялись есть, пока в соседней комнате разразившийся спор перерастал в драку, если судить по уровню шума. Ничто не мешало нам уйти прямо сейчас, дверь из кухни, ведущая на улицу, не охранялась и была открыта, но мы были достаточно честными даже по меркам Слизерина.

***

Мы аппарировали к Малфой Мэнору и обнаружили черный обугленный особняк с выбитыми стеклами и разваленными стенами. Внутри пахло углями и смертью. Повсюду лежали тела Пожирателей смерти, бледные и безжизненные. Магия давно покинула это место. Я вышла на террасу и увидела разрушенную теплицу. Горшки были разбиты, цветы растоптаны, а мой стол и записи были перевернуты вверх дном и разбросаны. Не было слышно криков павлинов, их клетка была разломана. Неприятное ощущение поселилось в груди. Лучше бы нас не отпускали, видеть такое было болезненно. Перед глазами пронеслись счастливые и беззаботные воспоминания из детства, которое не вернуть. — Жалею, что не остался в том приятном доме, — где-то над ухом сказал Нотт. — Уж лучше сидеть в погребе без палочки среди огурцов и варенья, чем бродить по могилам. — Ты хотя бы не знал этот особняк в лучшие годы. — Я думал, все хорошие воспоминания были уничтожены с появлением Волан-де-Морта, — задумчиво произнес он. — Ладно, не буду давить на больное. Куда теперь идти? — Дай мне время, я постараюсь увидеть хоть что-то. Я присела к снегу, провела по следам рукой, сосредоточившись на энергии Драко. Она самая яркая, её проще отследить. В голове вспыхнули воспоминания вчерашнего вечера. Визг Беллатрисы резал уши. Её вела под руку Нарцисса, несмотря на сопротивление со стороны сестры. Картер выскочил из нашей спальни с палочкой в вытянутой руке. Он быстро спускался вниз, встретился с Люциусом и они оба растворились в воздухе, когда на этаже появились члены Ордена. Мрачный особняк с наточенными пиками, взмывающими вверх на заборе. Острая крыша с очерченной черепицей, по которой комьями скатывался снег. Внутри дом выглядел потрепаным: темные обои в нескольких местах отошли от стены, плафоны подсвечников были покрыты толстым слоем пыли, из-за чего свет казался более темным, чем был на самом деле. Злые лица смотрели с портретов и осуждали одним взглядом. По одному ведению это место вызывало у меня телесный холод с неконтролируемым страхом. На широкой деревянной двери при входе я заметила герб семьи. Я встала и повернулась к Таддеусу, очищая платье от снега. — Они в доме семьи Лестрейндж.