***
Для позднего ноября дождь не был характерен. Я привыкла к легкому снежному покрову на мой день рождения, когда воздух становится довольно морозным и освежающим. Даже природа ощутила изменения, витающие над особняком, воздух искрился от магических сил. Пасмурное утро быстро забрало с собой праздничное настроение. Не стану врать, до этого его тоже не было. Одинокий завтрак, напомнил о рутине. Прогулка по мокрому саду, во время которой ноги застревали в грязи, окончательно испортила день. Сидя за столом перед хрустальным шаром, я смотрела на свои прошлые дни рождения, когда папа был рядом и готовил подгоревшие вафли на завтрак. А вот и первый подарок от Сириуса… — Племянница, — его голос разнесся по теплице. Я подняла голову, но никого не было. Вдруг голова разболелась, словно кто-то намеренно наслал Круцио. Я наклонилась вперед и уперлась руками в стол, чтобы не потерять равновесие. Комната начала двигаться и все смешалось в зеленое пятно с вкраплениями других цветов. Это не в первый раз, да и не в третий, но никак не могу привыкнуть к болезненным ощущениям сопутствующим видениям. Теперь я была в доме на площади Гриммо, в его лучшие годы. На портретах родственников не было пыли, а бабушкин портрет вовсе не висел. В столовой наконец-то были люди, а не только холодное пустующее помещение с бумагами, раскиданными по столу. Там сидела бабушка, которую за руку держал Сириус. Это был молодой, ещё не измученный Азкабаном дядя, чье лицо было так же красиво, как и сейчас. Так странно было наблюдать за ними вместе. С одной стороны их лица были полны неприязни, но жесты говорили об обратном. Даже то, что дядя держал бабушку за руку, за ту самую которой она держала палочку, когда выжигала его имя с семейного гобелена, за ту, что била его, когда пыталась воспитать в нем волшебника чистой крови. Откуда-то сверху донесся крик, от чего я подняла голову и посмотрела сквозь щель между перилами. Этот голос я слышала лишь в раннем детстве, затем он навсегда исчез из моей жизни, так безболезненно, как под наркозом. Как бы то ни было, я всегда могла узнать его и в тот вечер, на Астрономической башне, я отчетливо слышала его. В дверном проеме появился мой отец, белее простыни, которые стелил Кикимер. Он с ужасом посмотрел наверх и поправил вьющиеся волосы. Его острые черты лица, ещё не сгладились временем. Он выглядел моложе своего возраста, как и всегда. Крик раздался снова, но теперь не один. Второй был нежный, новорожденный — это был мой первый возглас в этом мире. Регулус сорвался с места, побежал наверх. Его шаги были громкими, но чем выше он был, тем тише они становились. Сириус и Вальбурга посмотрели наверх в ожидании. Бабушка перестала трястись и дядя тоже расслабился следуя её примеру. За окном пошел снег, да таким плотным потоком, что было не различить силуэты дальше руки. Кикимер принес чайник с успокоительным чаем и поставил его рядом с хозяйкой. Для Сириуса он принес стакан с огневиски, который быстро осушился. Вскоре Регулус вернулся, но не один. В его руках был сверток, обернутый в светло-зеленую фисташкового цвета пеленку, только щеки торчали и тёмные глаза бусинки. Сириус и Вальбурга резко поднялись на ноги, и подошли ближе. Грубые черты бабушки смягчились, когда она увидела ребенка ближе. Первым нарушил тишину дядя: — Племянница! — воскликнул он и его губы растянулись в улыбке. Блэк вытер руку о темный пиджак, который был на нем и поднес её к крохотной ручке. Она цепко схватила его за мизинец и долго не отпускала. Трое волшебников выглядели счастливыми, даже забыли о разногласиях в такой святой момент. Их род получил продолжение — ещё одна волшебница благородного дома Блэк явилась на свет. Они возлагали на неё большие надежды, даже сейчас видели её потенциал, ещё не зная о скрытых способностях и силе духа. Но никто из них не желал ей зла, тем более оказаться в таком положении, как сейчас. Это был последний раз, когда Сириус виделся с Вальбургой при её жизни. Это был последний раз, когда младший брат видел старшего не обвиненным и не заключенным в Азкабан. Моё рождение сплотило семью на один день, свело две противоположные стороны вместе, но после чары разрушились, и семье медленно приходил конец. Как будто появление наследника принесло проклятье в этот дом.***
Вот я снова оказалась посередине теплицы. За окном пошел проливной дождь, от чего на стеклах появились разводы и пейзаж смешался в темное месиво. Я глубоко вздохнула и огляделась, всё так же одна среди цветов. Это видение оставило внутри теплые ощущения, я перестала чувствовать пустоту, вспоминая счастливые лица родственников. Только бы это состояние задержалось на пару дней. Дверь в небольшой отсек перед самой теплицей открылась, холодный воздух ударил в следующую дверь, прошелся по полу. Гость прошел внутрь, постепенно согреваясь. Таддеус снял шляпу, затем пальто и повесил его на напольную вешалку при входе. Он огляделся, прошел мимо зарослей, изучая каждый цветок и наконец, прошел в центр теплицы, стуча каблуками ботинок о кафельный пол. Только его ноги встали на шерстяной ковер, шум дождя за окном утих. Мужчина сел на расшитую кушетку напротив, запрокинув ноги на неё. — С Днём Рождения, волшебница! — с чувством сказал он. — Спасибо. Приятно, что ты помнишь. — Тебя невозможно забыть. Уж прости за откровенную лесть, — Тодд картинно положил руку на сердце. — Ах, да. Мой братишка тоже просил передать поздравления, разумеется, совместно с Забини. — Тогда передай им мою благодарность, — я устало склонилась над столом. — Тяжело? Устала? — Тодд резко сел и внимательно смотрел на меня. — Нет, всё в порядке, — я запустила пальцы в волосы и ненадолго прикрыла глаза. — Поиски в тупике, а Тёмный Лорд не отстанет просто так. Не могу же я сказать, что не вижу его Бузинную палочку. — Он бы ещё мантию невидимку попросил достать, — фыркнул Нотт. — Всё это сказки и про палочку, и про Дары Смерти. — Я бы не была так уверенна. Всё дело в Дамблдоре и Грин-де-Вальде, — я задумалась. — А они тут причем? — Н-ц, они оба искали Дары. К слову, нашли, но вот что было дальше, я не вижу. Но у меня есть подозрения, что палочка Дамблдора, отправившаяся за ним в гроб — это та самая Старшая палочка. — Скажи об этом, может, от тебя отстанут, — предложил Тодд. Конечно, мистер очевидность. Я сохранила самообладание, чтобы не ответить ему. — Толкать на разграбление могилы не собираюсь, поэтому молчу. Пока вожусь с одним вопросом, другие не появляются. — Смотри не переусердствуй, сама сказала, что пристанет. Да и Лорд последнее время злющий, как черт. Вечно недоволен, и я тут видел Беллатрису, выглядит она, честно говоря, не очень. Живот уже видно, как и синяки на руках, — он вытянул руки вперед, словно хотел показать то, чего нет. — Хочешь сказать, он её бьет? — я вышла из-за стола и села на кушетку, рядом с Ноттом. — Не стану утверждать. Говорю, только то, что сам видел. Хочу, чтобы ты была осторожна, — он заправил выбившуюся прядь моих волос за ухо. — Такой девушке нельзя попадать под горячую руку. — Нотт, я замужем… — Я тоже тебя люблю, — с улыбкой сказал мужчина и вскочил, хлопнув себя по коленям. — Безобидный танец с другом, да и в день рождения, будет уместен, — он протянул мне руку, как бы приглашая. — Уговорил, — я коснулась его ладони и встала. Нотт взмахнул палочкой, и из глубины цветочных горшков, послышалась тихая мелодия. Он мгновенно закружил меня в танце, крепко придерживая за талию. Я давно не танцевала, наверное, последний раз был в Италии, когда мы с Картером ходили в небольшое кафе в городе. Музыка постепенно ускорялась, мы старались вторить ей в такт. Вот бы навсегда остаться здесь и танцевать, как балерины в шкатулках, пока красивая музыка не прекратится и крышка не закроется. Сбившись, мы оба с шумом опустились на кушетку и рассмеялись, пока проигрыватель продолжал крутить заезженный момент. Наши груди рвано вздымались, мы никак не могли отдышаться после такого. Таддеус достал из кармана портсигар и протянул его мне. — Начал курить? — Да, у тебя научился. Да, как с такой жизнью не закурить? Одни переживания! А как ты вернулась, даже спать не могу! — Неужели всё так плохо? — я смотрела на него с улыбкой, узнавая старые черты Таддеуса. — Очень. Волнуюсь каждый день. Честно скажу, твое возвращение вдохнуло жизнь в этот скорбный пансионат. Кажется, даже мистер Лестрейндж повеселел, — Тодд выпустил большой клуб дыма изо рта, после затяжки, а рукой провел мимо рта, изображая улыбку. Только такой чёрный юмор мог нас двоих искренне рассмешить. — Завтра в силе? — поинтересовался Таддеус, когда мы оба успокоились. — Да. Ты уже выбрал людей? — Есть несколько на примете, на этот раз будет больше. Придется хорошенько подумать, что делать с Хвостом. — Может усыпить? Я могу хорошее снотворное сделать, проспит несколько часов, чем мучить бедных эльфов-домовиков, заставляя развлекать его. — Точно, ты же хороша в зельеварении, — мечтательно сказал Таддеус. — Тогда решено. — Я сварю зелье сегодня, опробую его. — Правильно, завтра эксцессы нам не нужны. Ладно, я пойду, нужно проверить заключенных, — с грустью сказал Нотт, взглянув на часы и немного погодя, встал. Прежде чем покинуть комнату, он нагнулся ко мне, оставив сухой поцелуй на щеке, промахнувшись мимо цели. Когда Таддеус ушел, я принялась за зелье, как и обещала. В этой теплице было всё для успешной готовки. Задание на вечер было обеспечено. Время шло быстрее, пока я искала растения и смешивала их в одном стареньком котле. Часы уже показывали за десять, когда зелье окончательно было готово. Разлив его по колбам, я спрятала несколько в ящике стола, а единственное оставшееся в руке отдала эльфу, которого вызвала, с просьбой добавить его в чай для мистера Петтигрю. Нужно было дождаться начала действия зелья, примерно минут 10, чтобы проверить его эффективность. Обычно, я бы попросила сделать отчет эльфа-домовика, но сегодня что-то тянуло меня в подвал, где сидели пленники. Это сложно объяснить, но так или иначе меня магнитом вело туда. Я выждала нужное количество времени, надела свой плащ, после потушила свет в теплице и вышла на улицу, где бесновался ветер. В доме я прислушивалась к каждому шороху, пока шла к залу, через который можно попасть к лестницам, ведущим в подвал. Кажется, весь Мэнор крепко спал, даже портреты молчали. Уже спускаясь по лестнице, я заметила сидящего на ступеньке Хвоста, который спал, облокотившись на стену. Он никак не отреагировал на моё появление, даже когда я прошла мимо не пошевелился. Внизу я взмахнула палочкой, призвав свет на её конец, и посветила в сторону решетки. Я резко отшатнулась от руки, выскочившей среди прутьев, она отчаянно хватала воздух, пытаясь достать меня. — Горгонея? — голос показался знакомым. Я пригляделась и среди изнеможенных лиц увидела Люси-Теру Пруэтт, однокурсницу Полумны с Пуффендуя. — Помоги мне… В темноте, при освещении слабым Люмосом, лицо девушки выглядело восковым. В щеках появились провалины, отчего лицо стало очерченным и грубым. На ней было уродливое серое платье, которое еле-еле скрывало исхудавшее тело и казалось на несколько размеров больше. В ней сложно было узнать ту улыбчивую студентку, которой она была в стенах Хогвартса. — Сейчас, — выпалила я на нервах и попыталась применить Алохомора к замку на кованой решетке. Черт! Дверь была гоблинской работы, никакие чары её не возьмут, нужен был ключ. Поднявшись наверх, к спящему Питеру, я аккуратно залезла в его карман. Было страшно, несколько раз он норовил перевернуться, казалось, что вот-вот проснется. Каждый раз сердце замирало. Порывшись в каждом из его карманов, где кроме носового платка, грязи и помятой бумажки с неразборчивыми цифрами ничего не было, я попыталась призвать ключи заклинанием Акцио. Не сработало. Я не знала, что еще сделать, в клетку не переместиться, так чтобы там не застрять. Дверь не выломать, ключи не найти. Не могли же они испариться! Я снова спустилась вниз. — Послушай, Люси, я ни разу не видела, как отпирают эту дверь. Кто её отпирает? У кого могут быть ключи? — Обычно за нами по очереди приходит Хвост, но у него всегда в руках ключи. Кто их приносит, я не знаю. Может они где-то хранятся, там наверху? А может у них есть хранитель… Не знаю. Прошу, помоги мне… Мы же были подругами… Там в школе… Ты помнишь? Я слышала, ты уже спасла одну гриффиндорку. Молю помоги и мне, — её глаза были полны печали, но слезы не скатывались по лицу, из-за обезвоживания ей просто нечем было плакать. Удивительно, что она всё ещё твердо стояла на ногах. — Я помню, конечно помню! Я вытащу тебя, обещаю. Потерпи, осталось немного, — мне хотелось ободрить её, хотя я не знала, сможет ли Тодд её взять с собой завтра. — Я сделаю все, что смогу, обещаю. Я медленно стала отходить от решетки и подниматься по лестнице. В спину мне полетели всхлипы и жалобные просьбы помочь. Столкнувшись вживую с пленными, было не по себе, болезненное ощущение вокруг сердца усилилось, кислород из легких быстро ушел. Я жадно хватала ртом воздух, но его не хватало. Руками шарила по шершавой стене, пытаясь ухватиться за перила, которые расплылись перед глазами, промахнувшись, упала на самой последней ступени. Стало жарко, как будто рядом камин. Я скинула с себя плащ и перекатилась на спину. Сердце выбивалось из грудной клетки, больно ударяясь о ребра и заглушая весь мир в ушах. Мне казалось, я умираю. Схватившись за горло, я хотела закричать, но ничего не выходило. Ощущения были сравнимы с раскаленным железом, залитым в рот и отправившимся дальше по пищеводу. Меня парализовал страх. Я лежала на полу в ожидании смерти. Через заледеневшее окно было видно снег, который шел стеной. Большие белые хлопья падали на землю не оставляя пустых мест. Точно невозможно сказать сколько времени прошло с того момента как я потеряла контроль. Я продолжала лежать и смотреть на падающий снег через большое, покрытое инеем окно. Вот бы стать снежинкой, красиво летящей в воздухе и элегантно опускающейся к своим сестрам. А после, когда наступит весна, и природа снова оживет, растаять, как будто никогда и не было. Я дошла до своей спальни с туманной головой. Бросила плащ, где-то у входа и ушла в ванную. Я долго смотрела на своё отражение, будто забыла, как выгляжу или пыталась понять, я ли стою прямо тут. Умылась и переоделась в домашнюю одежду, морально готовясь ко сну. В комнате было тихо, горел свет, не только камин освещал помещение. Картер сидел на подоконнике, где обычно я курила или сидела, задумавшись из-за бессонницы, чтобы не мешать мужу в кровати. Его взгляд провожал снежные хлопья. — Ты поздно, — холодно отозвался он. Его правая рука поднялась вверх, и четыре пальца коснулись стекла. — Почему не спишь? — я двинулась навстречу к нему. — Тебе завтра рано вставать. — Я ждал тебя, чтобы поздравить с днем рождения. Почему задержалась? — он не отводил взгляда от стекла. — Много дел, сам знаешь, — отмахнулась я. — Мне приятно, что ты хотел поздравить. — Как жаль, что день закончен, и я опоздал, — Селвин вздохнул. Как будто нам нужно постоянно проверять терпение друг друга колкими фразами. — Ты вовремя! Мы так давно не разговаривали! Не могу вспомнить, когда последний раз видела тебя не спящим! — я присела на свободный край подоконника, теперь Картер смотрел на меня. — Как у тебя дела? Как работа? Что происходит в мире? Мне столько нужно узнать! Картер растерялся, от волнения отдернул руку от окна и спрятал в карман домашних штанов. Он стыдился своего «ранения». Моя рука поднялась по его ноге и ловко залезла в карман. На лице супруга отражалось недоумение. Я сплела его пальцы со своими и приблизилась к нему, сокращая расстояние. Щеки Картера запылали. — Я боялся, что потерял тебя, — полушепотом признался он. — Как ты мог такое подумать? — мягко ответила я. — Ты никогда меня не потеряешь. Он улыбнулся, затем дернул мою руку на себя, заставляя оказаться в его объятьях перевернув на спину. Я прижалась к его груди и положила голову на его плечо. Правой рукой он гладил мою спину, а левой прижимал сильнее к себе. Мы оба позволили себе расслабиться и поделились мыслями, накопившимися за последнее время. Наш смех был звонким и теплым, как весенняя капель. Нам было не жалко ночи потратить друг на друга, кто знает, что случится с нами завтра.***
— Чего грустишь? — голос Таддеуса заставил меня оторваться от разглядывания карт Таро, разложенных на столе. — Задумалась, — всё также отвлеченно ответила. — Надеюсь не о вечере, — Тодд намеренно отвел взгляд от стола и подошел ближе к ярким красным цветам. — Нет, но, кстати, об этом. В твоем списке нет Люси-Теры? — я вышла и облокотилась на стол. Нотт резко отреагировал на имя. Всё его тело выпрямилось, как струна и напряглось. Он медленно повернул голову и с ужасом смотрел на меня. — Ты была внизу? — Да, проверяла зелье и… — Не удержалась? — он принялся напирать на меня. — Меня туда потянуло, я не могла противиться. Так в чем дело? — А я думал ты всезнающая, — фыркнул Нотт. — Её поймали около двух месяцев назад в доме одного из членов Ордена Феникса. Как думаешь, что она здесь делает? — его голос был удивительно безучастен и полон злости. — Правильно, выступает в роли главного блюда для твоего братца. Нам не стащить его любимую игрушку, даже если мир рухнет. — Но ты это сделаешь, — я сказала это с напором. — Ты меня плохо слышала?! — он принялся кричать. — Это верная гибель! У тебя есть лишняя жизнь?! Лично я таковой не имею! — его рука тяжело ударила по столу. — Где можно найти ключи от темницы? Тодд сжал челюсть, и на его щеках заиграли желваки. — Обычно, один ключ у меня, другой в кабинете Тёмного Лорда. Хочешь рискнуть? — он провел пальцем по моей щеке, пытаясь убедиться, что перед ним я, а не морок. — Ещё как рискну, если ты струсил. Она ещё ребенок, ей нужно быть… — Знаю кто она! Её не спасти, пойми… Никак… — он резко отвернулся и отошел. Он ещё долго метался из стороны в сторону по кафелю теплицы, пока не успокоился и посмотрел на меня. В его глазах читался ход мысли. — Да буду я проклят! — воскликнул он, схватившись за голову. — Так и быть, я вытащу её. Жди меня к полуночи, если не приду, не забудь помолиться за мою душу. Я бросилась к мужчине в объятья с благодарностью. Снова ощутив аромат его бессменных духов, вспомнила ночь чуть больше года назад. Щеки зарделись от неприличных мыслей вылезших наружу. Он тоже заметил это, но ничего не сказал, хотя его теплый взгляд дал многое понять. Но было что-то другое в этих глазах, близкое к страху и одновременно храбрости. А говорят, слизеринцы трусливые.***
До вечера я не могла найти себе места. Часто выходила на улицу и снова возвращалась в теплое помещение, пропустила ужин и ни разу не прилегла на кушетку. Карманные часы показывали ровно одиннадцать, когда я отправила эльфа-домовика к Хвосту со снотворным и без двадцати полночь, когда на пороге теплицы появился Тодд. За ним стояла вереница из 10 человек в легкой одежде. Их трясло от холода и страха, они с надеждой смотрели на нас, пока мы обсуждали дальнейшие действия. Там была и Люси. — Ты решил пойти ва-банк? — спросила я. — Знаешь, решил устроить массовый побег, чтобы скрыть твою подругу. Скажу, пришел проверить, вытащили ключ, — затем Нотт наклонился ко мне. — Я его обронил у решетки, может кто-то ещё решит присоединиться. — Надеюсь, это не будет безрассудством, — я снова посмотрела на людей, чьи мучения вот-вот закончатся. — Идем к зоне трансгрессии! — скомандовал Нотт. — Но…я не умею… — тихий голос Люси заставил Тодда напрячься. — Мы поможем тебе, — заверил он, после чего мы двинулись к воротам. Среди снежных сугробов появился эльф с трясущимися руками, как неожиданно вылезший садовый гном. Он подошел ко мне, натягивая наволочку ниже колен из-за холода. — Мадам, вас хочет видеть Тёмный Лорд, сейчас. Он направляется к вам и хочет видеть мистера Нотта тоже, — промямлив еле разборчивые слова, домовик исчез, оставив нас среди снега и начинающейся бури. Только домовик сказал последнее слово, в испуге люди побежали в сторону ворот, которые сейчас были не защищены. Они так отчаянно жаждали свободы, что сметали всё на своем пути и не видели преграды. Тодд уже лежал в снегу, а Люси-Тера замерла на одном месте, потеряв силы. Я хотела побежать за людьми, но Нотт задержал меня. — Пусть бегут, они могут трансгрессировать, — он встал и отряхнул прилипший снег с пальто. — Я замету следы, а ты спрячь её, если есть куда. — Идем, — я схватила ледяную руку и потянула к теплице. У дома уже развивалась черная мантия Тёмного Лорда. Я нашла в шкафу зеленый халат из плотной ткани, в котором обычно работала Нарцисса, чтобы не запачкать платье. После этого я посадила девушку в самую глубь зарослей, и если она не будет двигаться, то никто её не заметит. Она еле поместилась между несколькими горшками, сидела согнувшись в три погибели. Запыхавшись в волнении, я села за стол и закурила, чтобы воздух наполнился запахом табака. Таддеус, смахивая с себя снег, быстро сел на кушетку и тоже закурил, чтобы скрыть тряску в руках. Он в ужасе смотрел на меня, пытался увидеть девушку и не найдя, успокоился. Дверь с ужасом треснула, и в комнату вплыл ОН. В тепличном свете его глаза горели ярче, а кожа больше походила на мрамор с уродливыми прожилками. Его воротило от запаха сигарет, а я как назло планировала начать вторую. — Хотели видеть, мой Лорд? — я села ровнее и вытянула шею. — Как продвигаются дела с поисками? — он шел медленно, не упуская растений по бокам дорожки. Нотт выпучил глаза, намекая на Дамблдора — наш последний шанс. — Вам стоит уточнить, с какой палочкой похоронен профессор Дамблдор, мой Лорд, — при одном моем упоминании, Реддл скривился и сжался, как мальчишка, другой реакции не последовало. Я сильнее вжалась в кресло, Люси выглядывала из-за листвы. — Мой Лорд, могу узнать, зачем Вам был нужен я? — Удивительно, что я нашел вас обоих здесь… — В этом нет ничего удивительного! Мы хорошие друзья с мистером Ноттом, — я перебила Лорда, от чего тот вскипал от ярости, как посмела! — Друзья, какое интересное слово, для ваших отношений, — он смаковал каждое слово на своем языке, затем резко повернулся к окну, откуда был виден Малфой Мэнор. — Мистер Нотт, как поживают ваши пленники? Никто не сбежал? — Насколько мне известно, нет, — на лбу Тодда проступил холодный пот. Наши глаза сохраняли контакт. Клянусь, я ещё никогда не видела его таким испуганным. — А к чему такие вопросы, мой… — Я обнаружил Хвоста спящим на своем посту. Похоже, его опоили. Позже, обнаружилась открытая дверь в подземелье и несколько грязнокровок блуждающих по Малфой Мэнору. Как вы понимаете, пришлось с ними расправиться на месте. — Как это вышло? — вмешалась я, пытаясь сыграть настоящее удивление. — Да, как? Я запирал дверь, точно помню. Даже ключ убрал, — Тодд картинно опустил руку в карман и принялся судорожно искать то, чего там нет. — Ищите? — в костлявых пальцах был зажат маленький ключик. — Неужели вытащили! — Тодд вскочил. Хорошо играл, даже я верила. — Ужас! — я закрыла рот руками, чтобы не выдать себя. Мы оба были полны ужаса. Тёмный Лорд смотрел на это отрешенно, ему не было дела до нас, у себя в голове он уже радовался получению новой палочки, которая сделает его ещё могущественнее. Мы разыграли правильные козыри. — Завтрашний аукцион придется отменить. Прошу заняться этим немедленно, — кажется, он поверил. Ключ опустился в руку Таддеуса, и тот его спрятал в другой карман. Ещё недолго Лорд осматривал помещение, сфокусировавшись на мне, затем посмотрел в то место, куда была спрятана Люси. Она замерла, даже не дышала, как будто чувствовала его взгляд. Я задержала дыхание и закрыла глаза, они открылись, только когда хлопнула входная дверь. Не верилось, что мы обманули Тёмного Лорда, развели его своими картинными сценками. Но всё же, это было очень странно, что он пришел и поделился произошедшим буквально несколько минут назад. Не похоже на скрытного недоверчивого Тёмного Лорда. Мы втроем шумно выдохнули, и Тодд помог Люси выбраться из укрытия. — Можешь рассказывать всем, что спряталась от самого Волан-де-Морта, — мой голос звучал хрипло, всё пересохло после такого. Ветер жутко морозил, заставляя чувствовать холод во всех частях тела. — Я думал, умру раньше времени. Больше не соглашусь на твои авантюры! — нервозно бросил Тодд. — А как же драйв и жажда жизни? Она просыпается только в такие моменты! — Знаешь, у меня и так жажда жизни не спит! Я сильно удивлен, что ОН поверил нам. — Я думаю, его отвлекла Старшая палочка… Черт, там уже стоит караул. Два волшебника в черных плащах, ярко выделяющихся среди снега, смотрели в сторону леса и стояли на своих постах. Мы скрылись за ближайшим деревом. — Нам придется разделиться, — сказала я, быстро придумав план-выход. — Я оглушу левого, ты правого и выведешь Люси, у меня не выйдет, — я показала в сторону Мэнора. — Хорошо, давай так. Он взял девушку за руку и повел за собой. Я пошла по тропе мимо деревьев, чтобы немного затеряться и напасть. Мы почти одновременно оказались напротив своих жертв. Показав на пальцах, мы на счет три ударили двух мужчин заклинанием Остолбеней, и они упали вперед лицом, как замерзшие ледышки. Я собиралась двинуться обратно к теплице, чтобы отсидеться там и вернуться без подозрения, но заметила, что у Нотта не получается пройти через ворота. Как бы он не пытался, его сдерживало невидимое поле, которое никак не сдвигалось. Со стороны Малфой Мэнора надвигалась черная толпа. Держа в руках подол платья и прыгая по снегу, я бежала к Люси-Тере, которая успела выбраться и стояла посередине дороги, с ужасом смотря на нас и на толпу вдалеке. Ну, же соображай, что делать! Я заставляла себя думать. — Кикимер! — инстинктивно вырвалось у меня. — Кикимер! Приди! Я вызывала эльфа-домовика из своего дома, чтобы, в крайнем случае, никто из здешних эльфов не попал под раздачу, чужие домовики их не так волнуют, как собственные, да и это наверняка запутает след. Он появился у самых ворот, ровно там, где проходит граница. Всё такой же морщинистый, худой и серый, одетый в грязную набедренную повязку с недовольным видом. — Приказываю, забери Люси и отведи в дом на площади Гриммо! — мой голос сорвался на крик. — Будет сделано, госпожа, — похрамывая он, приблизился к девушке. — Уходи с ним! Он доставит тебя в безопасное место, обещаю! Люси недоверчиво положила руку в его сухую и протянутую в её сторону. Они с хлопком растворились в воздухе. Теперь я была спокойна, но вот только темное пятно, которое подплывало всё ближе и ближе не утешало. — Что будем делать? — спросил Тодд, приблизившись ко мне. — Я думаю… — Берегись, — Нотт дернул меня в сторону, прижимая к себе, мимо наших голов пролетело красное заклинание, его метнул мужчина в сером пальто с высоким воротником. Его лицо было плохо видно, как бы я ни старалась разглядеть. Мы так и стояли, вжавшись друг в друга, пока неизвестный подбирался к нам. За его спиной раздался взрыв, в темное небо взмыл столб огня, и зарево осветило всю территорию особняка. Загорелся дом. Стало слышно, как в ужасе бьются о клетку павлины в глубине замерзшего сада. Звук битого стекла разошелся по территории — это несколько заклинаний угодили в теплицу. Наконец прояснилось, среди этой неразберихи шло сражение, и за нами бежал Орден Феникса, решив, что мы скрываемся от них. Под светом пламени мы смогли разобрать лицо человека, метнувшего в нас проклятье, это был ни кто иной, как Римус Люпин.