***
Жилище Вакамы было… пустоватым. Какие-то ритуальные принадлежности, горящий очаг в центре, огромный барельеф в виде маски Таху во всю стену и каменная кровать в углу. Все. Я даже как-то разочаровалась. Кстати, а зачем ему огонь, если Та-Коро находится посереди жерла вулкана? Наверное для каких-то ритуалов. Пока я думала над, несомненно, важными вещами, Вакама подсыпал в очаг каких-то трав и велел всем рассаживаться. Ну, да, всем. Помимо меня и дедули в хижину вошли еще и Тоа. Лива не переставал хихикать, бросая на брата красноречивые взгляды. Судя по всему, реакцию Таху на мой рост в детстве, Зеленый будет еще долго припоминать. Сам же Огненный в долгу не оставался и, на каждый взгляд Тоа Воздуха угрожающе скалился. Как бы намекая на то, что если Лива об этом кому-либо проболтается — ему кранты. — Итак, — начал Вакама, когда все присутствующие расселись вокруг огня, — Начнем. Первая ты, Алиса. Расскажи все, что с тобой происходило. — С какого момента? — На всякий случай решила уточнить. А то вдруг попросит рассказать историю всей жизни. — С того самого, как ты вернулась в свой мир. — Ну, почти. — Будет сложно. Моя жизнь не изобилует приятными моментами. — Вздохнула и прикрыла глаза. Вспоминать о том, как я жила раньше, было неприятно. — Зачем вам это? Вакама как-то странно посмотрел на меня и неопределенно повел рукой в воздухе. Но на вопрос ответил. — Возможно, если мы узнаем все, что знаешь ты, то сможем увидеть то, чего ты не замечала. Взгляд со стороны. — Что-ж, звучит разумно. Нервно трепля край толстовки, я пыталась собраться с мыслями. Окружающие молчали, ожидая. Даже Лива притих, в нетерпении глядя на меня своими желтыми глазами. Зараза. Я закусила губу, пару раз вдохнула и выдохнула, отняла руки от толстовки и сжала их в замок. — Лет до десяти помню смутно. — Честно ответила я, глядя прямо на внимательно слушающего Вакаму. — В основном больницы и то, что удалось вспомнить в этом мире. После десяти… — я сделала глубокий вдох и сжала руки сильней. — После десяти меня начали воспитывать… Родители, наверное, любили меня, но были очень строгими и требовательными. Для них важно было, чтобы я все делала идеально, никогда им не перечила и вела себя так, чтобы никто не сумел придраться. Родители хотели воспитать меня так, чтобы я обязательно добилась успехов в жизни. По крайней мере, они так говорили. Я слушалась. Выполняла абсолютно все требования, как покраска волос в черный и отказ от общения с неподобающими людьми, а таковыми мои родители считали почти всех. В конце концов, из-за этого я осталась одна. Все мои увлечения, литература, что я читала, редкие развлечения подвергались жесткому контролю. Любое отклонение от нормы или непослушание наказывалось. Меня на несколько дней запирали в кладовке с пауками, не давая ни еды, ни воды. Пауки ползали по мне, копошились в волосах, забирались под одежду. Сколько бы и ни плакала, никто не открывал. У них не получалось сделать из меня идеал. Я просто физически ничего не успевала. Поначалу они винили во всем меня, называли ленивой и неблагодарной. Потом начали обвинять друг друга. К тому времени, как я поступила в колледж, скандалы стали обычным делом. Но я радовалась этому, ведь на меня перестали давить. В конце концов родители развелись. И оба прожили не больше года. У мамы не выдержали нервы. Однажды я вернулась домой и просто увидела ее лежащей на полу. Без дыхания. Приехавшие врачи констатировали сердечный приступ. Что стало с отцом, я не знаю. Помню только, что на похоронах не плакала. И я продолжила жить обычной жизнью. Училась, чуть ли не помирая от нагрузки, боролась с бессонницей. Однажды приняла слишком большую дозу лекарства, помогающего спать, и как-то оказалась в джунглях, где познакомилась с Ливой. — А дальше я начала вспоминать свое детство. Поняла, что уже была в этом мире и шла по последним вспомнившимся именам. — Вот как… — Вакама выглядел задумчиво. Он медленно водил рукой по своей маске, то и дело бросая на меня долгие взгляды. — О! Я, кажется понял! — внезапно воскликнул Лива, чуть ли не подскакивая на месте. Причем, сказал он это настолько громко и неожиданно, что подпрыгнули все, включая Таху. А он не такой непробиваемый, каким хочет казаться! — Теперь я понял, понял, понял, почему ты так странно себя вела! Тоа Воздуха резко наклонился ко мне, пристально вглядываясь в лицо своей радостной маской. Близко. Слишком близко. Я непроизвольно сглотнула и отвела взгляд, чувствуя, как розовеют щеки. — Ээ-эм, вела? — Ну да! — Как само разумеющееся кивнул Лива и, отстранившись, оживленно замахал руками. — Ты была очень-очень закрытой, как камушек. Постоянно всего боялась и остерегалась сказать что-то лишнее-неуместное! Да ты нормально говорить-общаться начала только через парочку дней-денечков! Блин, а он ведь прав. В Ле-Коро я постоянно убегала от разговоров с маторанами и Матау. Если подумать, то единственный с кем я более-менее общалась в то время, как раз таки Лива. И то, только потому, что он максимально навязчивый и постоянно меня находил. Не то, что бы я пряталась, там особо негде было, но сам факт! — Ха! В прошлый раз было то же самое! — Внезапно рассмеялся Вакама и махнул посохом. — Только она была мельче и постоянно цеплялась за меня, как репей. К другим привыкала довольно долго. И почему такое ощущение, будто меня сейчас сравнили с питомцем? — Подожди, Старик! — Таху вклинился в, в общем-то, неплохую беседу и начал все портить. — То есть это… — Тоа Огня скривился, но все-же поправил себя, — она действительно ваша давняя подруга? — И, дождавшись утвердительного кивка, продолжил, — Но она гораздо больше, чем была! Вы сами сказали, что прошлая Алиса была не больше маторана! — Это так, Тоа Таху. — Снова кивнул головой Вакама, — Но ты упускаешь одну важную вещь. Мне известно о людях больше, чем тебе. И я знаю, что им свойственно расти. До определенного возраста. Когда Алиса попала к нам в первый раз, она четко и ясно сказала, что ей девять лет. Сколько тебе сейчас, дитя? — Мне девятнадцать. — Сказала я, благоразумно проглотив «дитя». Вакама всяко старше, думаю, логично, что он считает меня ребенком. — И ты говорила, что не помнишь ничего, что с тобой происходило до десяти лет? — Верно. Исключая пробуждающиеся воспоминания. — Но девять и десять — не одно и то же! — Подал голос Лива. — Между ними идет целый год! — Именно! Значит, за этот год и произошла потеря памяти. — Вакама довольно посмотрел на Тоа Воздуха, что-то увлеченно считающего на пальцах. — Кто-то или что-то лишило тебя воспоминаний. Возможно, если тебе удастся увидеть тот момент, когда все закончилось, то ты сможешь понять, что произошло! — Но, как это сделать? — Закономерно развела руками. — Все воспоминания всплывают в зависимости от триггера. Не думаю, что в этом мире найдется что-то подходящее. — С этим я попытаюсь тебе помочь. Ну, а если не смогу… — И тут мне в голову стрельнула догадка и я мысленно взмолилась. Только не Ко-Коро! — Тебе сможет помочь Турага Ную, староста Ко-Коро. Да блин!***
Проживание в одном жилище с матораном, в чужом поселении уже становится системой, что мне вот ни капельки не нравится. И, если в первый раз я не особо парилась по этому поводу, так как жила, по сути, в бараке с несколькими маторанами, то во второй такое уже начинало смущать. Спасло то, что Хали, по сути, девушка, так что я относилась к проживанию к ней, как к совместной ночевке. В этот раз я даже не знаю, радоваться мне или плакать. Вакама оказался тем еще юмористом и, не мудрствуя лукаво, подселил меня к Такуо, со словами «Ты ему, вроде понравилась. Может это пойдет на пользу вам обоим.» Спасибо, дедуля! Прям от души! Нет, спасибо, что в принципе, выделил койку, да еще и под крышей, но если честно, я бы лучше жила с Джаллером. Этот гиперактивный маторан явно имел в своем металлическом попце неплохое такое раскаленное шило. Иначе то, как он умудрился довести, в принципе довольно терпеливую меня, до пряток, всего за какие-то два дня, объяснить сложно. Но, что самое страшное. От Летописца не скрыться. Он был ВЕЗДЕ. Серьезно, куда бы я ни пошла, всегда краем замечала маячащую неподалеку синюю маску. Даже Конгу не был таким навязчивым, а ведь он Ле-Маторан. Это уже, как мне кажется, показатель. Мое положение усугублялось тем, что Тоа свинтили на подвиги. Не без скандалов. Сначала Лива очень долго возмущался на тему «Почему Алису нельзя оставлять одну, и почему именно я должен за ней присматривать». Видимо то, что я ушла из Га-Коро на него как-то повлияло. Насилу успокоили. Но, когда выяснилось, что я на какое-то время остаюсь в Та-Коро, завелся уже Таху. Да, Тоа Огня, наконец-то, понял, что я не шпион Макуты. И даже смирился с тем, что я являюсь старой подругой Вакамы. Но то, что мне придется пожить в его поселении, Таху стерпеть не смог. На этот скандал пришли поглазеть чуть ли не все жители Та-Коро. Пришлось пообещать, что останусь я на срок не больше недели и, по его истечению, свалю в далекие дали. Заткнулся. Пообещал оторвать мне голову, если задержусь хоть на день. Джаллер смотрел на меня с искренним сочувствием, изредка помогая скрываться от вездесущего Такуо. Удивительно, но такое получалось только у него. Но это все — еще цветочки. Ягодки пошли, когда Летописец затащил нас с капитаном в какие-то пещеры.***
— Напомни, почему мы на это согласились? — В который раз вопрошал Джаллер, освещая себе дорогу каким-то светящимся камнем. — Потому что Такуо пообещал оставить нас в покое на целый день. — Снова повторила я и тяжело вдохнула тяжелый сырой воздух пещеры в которой мы… потерялись. А ведь все так хорошо начиналось. Ясный день, солнышко светит, матораны работают. Я, после долгих посиделок с Вакамой, на которых мы пытались распотрошить мою память, вырезала ножичком подарок для Ливы. Еще немного отросшие волосы были небрежно собраны в хвост и закреплены старой голубой лентой. Как вдруг, словно гром среди ясного неба, ко мне подлетает Такуо, чуть не напарывается на ножик и, радостно начинает вещать о какой-то новой пещере, в которой никто еще не был. Я, как относительно адекватный и разумный человек благословляю его на подвиги, после чего эта синяя маска заявляет, что я иду с ним. И что отказ не принимается. Смотрю на печального Джаллера, стоящего за спиной летописца и тот, как-то даже обреченно, кивает. Ясно, выбора у меня нет. — Хорошо, — согласилась я с неизбежным, — но тогда ты оставишь нас с Джаллером в покое на целый день! — Такуо просиял. Надо было отнекиваться до последнего. То, что пещера оказалась не простой, а с подковыркой, мы узнали довольно быстро. Когда решили повернуть назад, заметив, что пещера перешла в тоннель. Ну, мы развернулись, думая, что сейчас придем обратно, расскажем Вакаме о находке и будем наслаждаться временем бе Такуо. И обнаружили еще два абсолютно одинаковых прохода, которых, я клянусь, не было. Блуждали мы часа три. Я уже очень хотела есть, Джаллер постоянно костерил Такуо, а сам Летописец… его энтузиазмом можно запитать небольшую деревню в Китае. Прет вперед и ни на что не обращает внимания, выискивая «историю». Пару раз Капитан порывался бросить в него камнем, но я вовремя перехватывала его руку. Еще через часа четыре даже до Такуо дошло, что все не очень хорошо. Можно сказать, даже печально. Проход давно расширился и мы просто шли в пустоте, не видя ни стен, ни потолка. Довольно яркий свет от камня не мог достать до сводов пещеры, по которой мы брели, задевая только пол. Так что мы были уверены в том, что идем по камню, а не по воздуху. Общая гнетущая атмосфера начинала давить на нервы. А еще сверху слышалось шевеление. Нехорошее такое. Прямо, зловещее. Напряжения добавляло то, что источник звука мы не видели. Даже Такуо проняло. Мы продолжали идти, прижимаясь друг к другу, светокамень несла уже я, как самая высокая. Джаллер достал копье и напряженно вглядывался в темноту. Такуо просто тихо шагал рядом. Ноги коснулись чего-то холодного и мокрого. Рассмотрела воду. Так, а вот это плохо. Либо пещеру затапливает, либо мы пришли к озеру. — Надо разворачиваться. Стоило мне произнести эти слова, как рядом послышался громкий «плюх». Потом еще. И еще. Последний был совсем близко. Я, сглотнув, подняла светокамень повыше и… Матерь Божья! — Что это? — Пораженно выдохнул Джаллер, глядя на крупную мерзкую помесь змеи и слизня, угрожающе скалящую на нас темно-серую голову, раскрытую, как лепестки жуткого цветка. Светло-желтый хвост елозил по зеленой маске, покрытой черной слизью. — Это Крааты. — Такуо теснее прижался ко мне, доставая клюшку для Кохли. — Я читал о них в хрониках. Н-не волнуйтесь, они не нападают первыми. Внезапно со всех сторон послышалось злобное шипение напополам с диким скрежетом метал об метал. И плеск воды. Крааты ползли к нам. — Что ты там говорил? — Съязвил Джаллер, насаживая на копье первую прыгнувшую мерзость. — Бежим! — Скомандовала я и подтолкнула маторанов в сторону выхода. Ну, ладно, в сторону, откуда мы пришли. Бежали быстро. За спиной слышались визги разъяренных Краат, следующих за нами. Внезапно землю тряхнуло, сверху посыпалось еще больше этих тварей. Многих Джаллер смог убрать своим копьем, но не всех. Одна Краата в полете умудрилось вцепиться мне в руку. Боль была такая, будто меня режут раскаленным металлом. Оторвать заразу удалось только с рукавом толстовки, на котором, судя по всему, осталась кровь. Черт, больно. Как мы выбежали из пещеры — не помню. Все слилось в голове от страха. Единственное, что я отчетливо запомнила, вылетая наружу, это то, как кто-то очень пристально смотрит мне в спину. Но, когда я обернулась, сзади никого не было.