a life-long dream

Я ничего не чувствую. Вокруг темнота. Мириады невидимых глаз смотрят прямо в душу. Смеются. Угрожают. Растягивают боль на мгновения. Часы. Секунды. Раздирают призрачными когтями грудную клетку. Шарят внутри. Издеваются. Им весело. Им хорошо. Они хотят, чтобы все продолжалось. Они смотрят на меня своими невидимыми глазами, и я чувствую красный. Кровь. Закат. Рассвет. Разбитая пощечиной губа. Разлитая на рисунок гуашь. Красный. Я ничего не вижу. Чужие голоса наполняют голову. Шепот. Крик. Мольба о пощаде. Не мои. Не чужие. Ничьи. Их все больше. Они выпивают мою жизнь по капле, выжимая меня до предела. Смакуют, облизываются. Урчат и стонут от удовольствия. Боль. Чистая и незамутненная. Она им по душе. Они хотят больше. Черный. Чувствую его в своих костях. Слышу в голове. Кладовка. Темнота. Пауки чернее ночи ползают по всему телу. Лезут под одежду. Под кожу. Внутрь. Вгрызаются. Раздирают. Черный. Я ничего не слышу. У меня нет тела. У меня нет разума. У меня нет души. Я — ничто. Я существую и не существую. Чужие мысли — мои мысли. Боль, кровь, страх, отчаяние. Надежда? Страх. Бежать некуда. Они везде. Повсюду. Держат, но не держат. Дают шанс уйти, а потом отбирают. Они слышат меня. Знают. Чувствуют. Белый. Как стены в больнице. Запах лекарств, въевшийся в кожу. Иглы. Ремни. Холодная плитка. Надежды нет. Я понимаю. Никто не может уйти отсюда целым. Белый. Я ничего не знаю. Яркий свет мелькает вдали, на миг, всего на миг, освещая пространство. Вокруг ничего. Пустота. Ни глаз, ни когтей, ни шепота, ни мыслей. Я одна тут. Я существую, сплю и не сплю. Дышу и не дышу. Не существую. Но я есть. Я здесь. В нигде. Я никто. Кто я? Мой раб. Рывком подрываюсь с лежанки, жадно глотая ртом воздух и судорожно хватая пальцами то место, где еще секунду назад ощущался могильный холод. Перебинтованный след укуса крааты слегка пульсирует под повязкой, сбивая с мыслей и не давая собраться. Несмотря на нахождение, по сути, в жерле вулкана, мне было холодно. Тело покрывал тонкий слой липкого пота, капельками сбегавшего вдоль позвоночника. Закрыла глаза и потерла лицо руками. Уже четвертый кошмар за неделю. Выдыхаю и вылезаю из постели. Надо проветриться. Мельком бросаю взгляд на сладко спящего в кровати Такуо. Он что-то пробормотал во сне, с тихим стоном перевернулся на другой бок и, причмокивая, снова провалился в глубокий сон. Ну, хоть кто-то из нас высыпается. Я по-доброму улыбнулась и поправила маторанское одеяло, немного сползшее, пока Летописец вертелся. Нацепив на бедра подаренный Такуо в качестве извинений кусок красной ткани, выхожу на улицу. Удивительно, но этот шилозадый маторан действительно чувствовал вину за то, что втянул в опасное приключение меня и Джаллера. А так же за то, что в процессе я умудрилась пострадать. Естественно никто не был виноват в том, что краата свалилась прямо на меня. Проблема в том, что Такуо был виновен во всем остальном, ведь не попрись мы в эту пещеру — ничего бы не было. Это осознавали мы с Капитаном. И сам Летописец, всучивший мне на следующий день красивую красную узорчатую ткань. Где он ее достал и для чего она использовалась раньше, для меня загадка, но факт остается фактом. Да и возможности отказаться не было, ровно как и желания. Такуо смотрел на меня таким жалостливо-виноватым взглядом, что аж сердце таяло. Пришлось принять несчастную ткань, приспособив ее в качестве подобия юбки. Кто бы знал, как я устала сверкать ляжками. Окружающих подобное нисколечко не смущало, зато смущало меня. Так что я сердечно поблагодарила Такуо за такой прекрасный подарок. Еще была ночь, когда я поднялась на одну из многочисленных дозорных башен и устало облокотилась о край. Неделя, отведенная мне Таху, подходила к концу, а результатов медитаций, ровно как и вестей от Тоа, как не было, так и нет. И это навевало нехорошие мысли. Я постоянно думала о Ливе, беспокоилась о том, чтобы он не убился по собственной глупости и безбашенности. С Зеленого станется. Гали еще. Когда я видела ее в последний раз, Тоа воды была очень подавленной. Интересно, как она сейчас? Жутко хотелось домой, вот только… нет у меня дома. Если в первый раз меня, находящуюся на грани смерти, судя по всему, вернул сам Мата Нуи, то теперь… Вакама сказал, что он спит. Беспробудно. Уже несколько лет. А значит шансы вернуться домой превратились из призрачных в несуществующие. Я тут застряла. Тут же и умру. Мне бы грустить, но чувствую только пустоту. Ведь, по сути, в прежнем мире меня ничего не держит. Живых родственников у меня нет, друзья отсутствуют как вид, шансы на хорошее будущее примерно те же, какие у Копаки на проживание в Та-Коро. Никакие, ага. И вот… что тут помирать, что там — мне без разницы. Ну, разве что в этом мире на похороны кто-то придет. Кошмары доканывают. Точнее один единственный страшный сон, повторяющийся каждый раз, когда я засыпаю. И, вот, вроде, ничего такого в нем нет, ну приснилась фигня, ну и приснилась. Вот только острое ощущение опасности и какой-то обреченности постоянно шевелятся в груди, стоит мне вырубиться. Это напрягает. Надо бы рассказать Вакаме, но он в последнее время очень занят, расследую внезапно появившуюся, и также внезапно исчезнувшую пещеру. Всем было понятно, что это жу не с проста, так что на уши встало все поселение. Если об этом инциденте узнает Таху, то мне конец. Устало тру лицо руками и прикрываю глаза. Не выспалась. Опять. Знакомое состояние выжатости заполнило каждую клеточку моего тело и уходить не спешило. Вспомнилась та ночь в лесу. Первый раз, когда я смогла по-настоящему отдохнуть. Так, мне нужен Лива. И срочно. Плевать на смущение, непонятки и прочее. Мне нужно отдохнуть, а он — единственный, с кем мне получилось заснуть почти сразу, а не перед самым рассветом. На горизонте забрезжил рассвет. Тьма отступила. И только я собралась уходить, чтобы не пугать Такуо своим отсутствием, как мен подхватили чьи-то сильные руки и унесли высоко-высоко в небо. Все произошло настолько неожиданно, что я даже испугаться не успела. Однако стоило мне понять, что меня куда-то несут, возможно в гнездо, возможно на съедение, как я тут же начала вырываться. Лучше уж я разобьюсь, чем буду съеденной. Так хотя-бы быстрее будет. Однако, вместо хлопанья крыльев и еще хоть каких-то звуков, которые обычно издают птицы, я услышала до боли знакомый радостный смех. Сразу же перестав неистово дергаться в попытке освободиться, прислушалась. Спина прижималась к чему-то теплому и твердому, вокруг талии сильные руки цвета зелени. И смех. Такой задорный и уже почти родной. Как же я рада его слышать. — Лива, поставь меня на землю! — Смех оборвался, послышалось недоуменное восклицание и уже спустя несколько секунд меня мягко поставили на каменный пол той самой дозорной башни, с которой и своровали. Чужие руки исчезли с талии, спина больше не упиралась в грудь Тоа Воздуха, а я пыталась отдышаться. Кто бы что ни говорил о пользе экстрима, такое явно не для меня. Слегка успокоив сердцебиение оборачиваюсь и вижу ну очень обиженного Ливу. Ручки скрещены, маска нахмурена и вид в общем, как у надувшегося ребенка, которому не дали конфету. Гневные слова, которые я собиралась высказать, захлебнулись в волне умиления. С губ сорвался смешок. — Ты совсем-совсем не рада меня видеть, друг Алиса? — Видимо, приняв смешок за насмешку, спросил Тоа, как-то обреченно опустив руки. — Нет, что ты! — Примиряюще машу руками перед собой и слабо улыбаюсь. — Просто я, там наверху, от страха, чуть не померла. Предупреждай в следующий раз, ладно? — Маску Ливы озарила лучезарная улыбка, и он энергично закивал. В груди разлилось что-то теплое и пряное, согревая тело и отгоняя печальные мысли прочь. Я внезапно осознала, насколько сильно волновалась за Тоа Воздуха. Но теперь, когда он тут, передо мной, с души как будто свалился огромный валун. И стало спокойно-спокойно. Лива смог. Справился. Вернул себе способность летать. И теперь он здесь. Живой и здоровый. Делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Все хорошо. Внезапно захотелось обнять Зеленого засранца, и я не стала сопротивляться внезапному и несвойственному для меня порыву. В ответ чувствую, как чужие руки обвиваются вокруг моего тела, прижимая к теплому металлу. А ведь после потери сил он был холодным. А теперь теплый. Как ласковый летний ветер, уносящий печали далеко-далеко. А еще я внезапно услышала его запах. Впервые. Запах дождя и свежести. — Тоа Таху вернулся! — Смотри, это же Тоа Воздуха! Он с этой, Алисой стоит! — ОНА ВСЕ ЕЩЕ ЗДЕСЬ?! Кажется, пора сматываться.

***

*** Из Та-Коро мы уходили в спешке. Мне вот совсем не хотелось попадаться на глаза, вернувшему свои силы, Таху. Это чревато превращением в угли. Ну, не переваривает меня Тоа Огня, ну нет и все тут! Возможно это паранойя, может какая-то личная неприязнь, но факт остается фактом. Из Огненного поселения мы с Ливой вылетели, как пробка из бутылки, пот гневные крики Красного, добрый смех, вышедшего попрощаться Вакамы, и веселое махание руками Джаллера и Такуо. И, когда я говорила «вылетели», я нисколько не преувеличивала. После возвращения сил, Ливе вот нисколечко не хотелось ходить пешком. Так что, услышав вопли брата, он, смеясь в ответ на тихие возмущения, взвалил меня к себе на спину и был таков. Мы взвились в небо так быстро, что аж дух захватило, я вцепилась в плечи Тоа руками так сильно, что побелели костяшки, и закрыла глаза, чувствуя, как потоки воздуха треплют волосы. Но уже спустя несколько секунд все закончилось. Я все еще полулежала на спине Ливы, цепляясь за него же и пряча лицо. Только ветер изменился. Из яростного, остервенело рвущего волосы и забирающегося холодными пальцами под толстовку, он превратился в ласковый, приносящий прохладу и покой, ласкающий потоками кожу. Я решилась открыть глаза. — Ну ничего себе. Это не шло ни в какое сравнение с полетом на птице гукку, в этот раз мы были выше. Намного выше, почти под самыми облаками. И отсюда открывался просто потрясающий вид. Я видела весь Мата Нуи целиком. Блеск и сверкание покрытых снегом склонов Ко-Кини. Переливающиеся всеми оттенками синевы воды Га-Вахи. Залитую золотом и прогретую солнцем пустыню По-Вахи. Черные от сажи и пепла склоны вулкана Мангаи, с ярким ало-оранжевым жерлом и лавовыми водопадами. И, конечно-же ярко-изумрудные джунгли Ле-Вахи, с огромным древом посредине, возвышающимся над остальными. И летели мы именно туда. — Я знал, что тебе понравится. — Подал голос Лива, так и лучащийся от радости. — Теперь в Ле-Коро! Нас там, поди, уже все заждались! — Н-нас? — Ну да! — Как само собой разумеющееся ответил Тоа Воздуха, только что плечами не пожал. — Мы же вместе улетели-покинули Деревню! Значит, и ждут нас вместе! Ждут? Ох, Лива, скорее всего там ждут только тебя. Но вслух я этого не скажу. Хочу просто насладиться моментом спокойствия, когда все хорошо. Так что я просто уткнулась носом в чужую шею, и поплотнее прижалась к теплой спине. Все потом. Я, кажется, даже почти задремала, когда меня несильно пихнули в бок. Чуть не разжав руки от неожиданности, пискнула и вопросительно уставилась на глядевшего на меня из-за плеча Тоа Воздуха. — Ты что-то совсем притихла друг Алиса. С тобой что-то случилось? — А? — До меня не сразу дошел смысл его вопроса, но я быстро взяла себя в руки, приняв максимально беззаботный вид. — Нет, я просто устала. Кошмары в последнее время зверствуют. Извини. Тоа насторожился и, слегка поведя плечами, спросил. — Кошмары? Это плохие сны, да? Как тот, что приснился тебе самым первым? — Именно. — Я поразилась тому, что Лива помнит такую мелочь, как ночной кошмар. — Только этот, как будто насланный. Ну, в том смысле, что он повторяется. Один и тот же кошмар каждую ночь. Лива понимающе покивал, что-то пробухтел себе под нос, начал постепенно снижаться по направлению к Ле-Коро. Я отвлеклась на рассматривание преобразившегося поселения. С высоты было видно немного, но то, что мне удалось заметить, впечатляло. — Хочешь, я буду с тобой спать? — Я чуть не разжала руки во второй раз. Теперь от смущения. — Что? — Клянусь, лицом я сейчас напоминаю вареного рака. Вот почему он такой… непосредственный. Что в прошлый раз заставил меня покраснеть, что теперь чуть не убиться. Зараза Зеленая, ему что, нравится меня смущать? — Ну, мы же уже спали вместе. — Я с тихим стоном уткнулась в его шею, скрывая горящие щеки. — И тебе тогда хороший сон приснился. Так может и теперь так будет? Нужно отказаться. Нужно отказаться. Нужно… а нужно ли? В конце-концов для Ливы это всего лишь проявление дружеской заботы и причин моего стеснения он не понимает. Так, что, почему бы и нет? Я столько лет мечтала нормально спать. Без кошмаров, засыпая вечером и просыпаясь утром. Просто чувствовать себя отдохнувшей, а не как из ада вернувшейся. И, если ради этого придется спать рядом с, признаюсь, очень милым зеленым Тоа Воздуха по имени Лива, то я согласна. В конце-концов, руки он не распускает. А смущение… что ж, перетерплю. — Да, думаю э-это хорошая идея. — Говорю с красным лицом, пытаясь заставить свой голос не дрожать. Получается плохо. — Эм, но только если ты не против! — Не против! — Радостью от Ливы веяло, чуть ли не за километр.- Это ведь я придумал-предложил, помнишь? Случилось всего-то секундочку назад! За время разговора мы уже успели спуститься на приличное расстояние, и до дощатого пола поселения оставалось всего ничего. Лива, сделав последний круг, аккуратно приземлился в том самом месте, куда и в первый раз, когда также нес меня на спине. Только тогда я была напуганной ничего и не понимающей. Сейчас же я знаю многое и, благодаря этому, чувствовала себя уверенней. Ле-Коро, наконец, был достроен. Бараки, в которых жили по три, а то и по четыре маторана снесли, возведя на их месте милые плетеные хижины. Все разрушения, оставшиеся после нашествия Бороков, были устранены, даже само поселение слегка перестроено и расширено. Теперь оно располагалось на разных уровнях ветвей дерева и состояло из нескольких деревянных платформ, соединенных друг с другом подвесными мостами. В поселении воздуха суетились матораны. Кто-то спешил по своим делам, некоторые останавливались, чтобы перекинуться парой слов с другом. Где-то около четырех играли на местных музыкальных инструментах, создавая веселую ненавязчивую мелодию. В общем, все жили обычной жизнью и наслаждались ею. На лице, сама собой, расплылась улыбка. — Эхэй! Тоа Лива вернулся! — Нас заметили. Какой-то маторан, несущий в мастерскую инструменты для резьбы по дереву, увидел триумфальное возвращение Зеленого и, не выпуская из рук свой скарб, помчался встречать. — Тоа Лива! Алиса! — Откуда-то сверху раздался очень знакомый голос и, спустя несколько секунд вниз, буквально, слетело зеленое пятно по имени Конгу. Маторан прибежал, споткнулся о собственную ногу, но, к счастью, не упал, продолжив свой забег по направлению к нам. Вокруг уже поднялся шум, гам, поздравления и крики радости. В этот раз все было даже громче, чем в прошлый. — Тоа Лива! Вы ведь вернули себе силы, да-да? — Зеленый маторан довольно быстро добежал, и теперь радостно скакал вокруг нас, задавая вопросы. — А Борокам-Калам сильно досталось? А вы с Алисой вместе были? А как вы…? А где вы…? А вы…? Я уже говорила, что Конгу по уровню болтливости и любознательности может посоревноваться с Ливой? Кстати о нем. Зеленый смеялся, старался ответить на все вопросы разом, при этом активно жестикулируя и выделяя нужные моменты голосом. А уж, когда он с громким хохотом взлетел вверх и заложил пару кругов над площадкой, естественно, с кульбитами и выпендрежством, вокруг поднялся такой радостный гвалт, что я чуть было уши не закрыла. Моего локтя коснулась чья-то теплая металлическая рука. Не навязчиво, просто привлекая внимание. — Что, друг Алиса, ты освободила свою память? — Матау. Добрый дедушка-Турага, староста деревни и просто мой старый друг. Жаль, что я так мало о нем помню. — Не полностью. — Покачала головой, оборачиваясь. — Но, теперь я точно знаю, что находилась в этом мире, когда была маленькой. Вы были правы. Простите за то, как я вела себя. Турага лишь тепло посмеялся и дружески похлопал меня по руке, наблюдая за развлекающимся счастливым Ливой. На душе было тепло от осознания, что все закончилось. Бороки-Калы побеждены, Тоа вернули себе силы, Ле-Коро восстановлен. Какое прекрасное завершение приключения. Для всех, кроме меня. Да, возможно, это эгоистично, но что мне делать теперь? И дальше биться головой о стену в попытках пробудить воспоминания? Ради чего? Я узнала достаточно, чтобы не считать себя сумасшедшей. Увидела, как вернулась домой и этот способ мне не доступен. Мата Нуи спит. Если в прошлый раз это был действительно Великий дух, то сейчас он мне не поможет. Вернуться назад я не смогу. — Все хорошо, друг Алиса? — Матау, видимо, заметив изменение выражения моего лица, легонько потряс меня, привлекая внимание. — Да, просто… — Набираю в легкие воздух и, убрав с глаз отросшую челку, и медленно выдыхаю, собираясь с мыслями. — Я тут застряла. Судя по воспоминаниям, в прошлый раз меня вернул Мата Нуи, — Турага удивленно вскинул маску и удивленно посмотрел мне в лицо. — Но сейчас он погружен в сон, так что, — развожу руками и как-то печально улыбаюсь, глядя на ошалевшего от таких новостей, Матау, — дорога назад мне заказана. — Тогда, — после нескольких секунд молчания, взятых Турагой на переваривание информации, довольно бодро начал дедуля, — можешь жить у нас. Чего? Я аж чуть слюной не подавилась, когда услышала, сказанные Матау с такой легкостью, будто он мне яблочко дает, а не место в поселении предлагает. Нет, серьезно, что? Нет! Я не могу! — М-мне очень жаль, но я н-не могу. — От неожиданного предложения я даже запинаться начала, как в самом начале нашего знакомства. — П-понимаешь, я не хочу кого-то стеснять. Уж лучше я сама где-нибудь неподалеку шалашик возведу и… — О чем говорите-толкуете? — Раздался голос с высоты и вот уже спустя мгновение передо мной с Турагой ловко приземляется Лива, упирая руки в бока. — А то я совсем капельку увлекся и совсем про вас позабыл-запамятовал. — И лучезарная улыбка во все тридцать два. — Да вот, приглашаю друга Алису жить в Ле-Коро, а она отнекивается. — С очень уж нехорошим ехидством в голосе, чуть ли не проворковал Матау. Так. Подождите-ка! Мой взгляд встретился со взглядом Тураги и тот, подтверждая опасения, расплылся в очень хитрой улыбке, с намеком кивая в сторону Ливы. Нет. Ну, нет. — Это нечестно. — Только успеваю нахмуриться и высказать толику недовольства в адрес самодовольно улыбающегося ехидного деда, как меня быстро берут за плечи, разворачивают лицом к Тоа и заставляют посмотреть тому в лицо. Маску. Неважно! — Оставайся! — Чуть ли не выкликнули мне в лицо жалостливо-просящим голосом. Ого, он и таким тоном может разговаривать? А где же обычное самодовольство, так и сквозящее в каждом слове? — Пожалуйста. — Уже тише добавил Лива, убирая руки с моих плеч и упирая в свои бока, вставая в горделивую позу. — Ведь тебя просит сам герой Тоа! — О, а вот и самодовольство. Получите, распишитесь. Но, должна признать, Ливе оно идет. Я оглядела нескольких оставшихся маторанов, решивших посмотреть представление и заметила среди них Конгу, усердно закивавшему, когда наши взгляды встретились. Потом посмотрела на Матау, ехидно ухмыляющемуся и явно понимающему, что отказаться я теперь не смогу. Оглядела Ливу, на маске которого читалось то же самое, что и на маске Тураги, только убеждение в том, что я соглашусь было железобетонным. — Хорошо. — Капитулирую под натиском трех зеленых засранцев и пораженно поднимая руки. — Все равно мне больше некуда идти. — Ура! — Громко завопил Конгу, подпрыгивая на месте, как мячик. — А то мы там тебе хижину сделали, нехорошо получилось бы. Ага, круто. Погодите. Они ЧТО?!