Удивительные люди

Когда за Летой и Тесеем закрылась дверь, Тина и Ньют посмотрели друг на друга. — Как ты себя чувствуешь? — мягко спросила девушка. — Жить буду, — улыбнулся Скамандер, действительно чувствуя себя получше, чем сразу после пробуждения. — Я так испугалась, — прошептала Голдштейн, разглядывая их сцепленные руки. — Я думала, что ты погибнешь из-за меня. Никогда бы себе этого не простила. — Тина, перестань винить себя во всем, что случилось. Наоборот, ты спасла мне жизнь, — в прозвучавшей фразе послышалась твёрдость, и девушка благодарно улыбнулась, по-прежнему не поднимая глаз. — А вот то, что ты вернулась в дом с бомбой, было безрассудно. Ты действительно могла погибнуть! — Но все же хорошо закончилось. К тому же, эти документы оказались очень важными, хорошо, что я их заметила. Преступники планировали, что они сгорят вместе с домом, поэтому особо их не прятали. Ньют неодобрительно покачал головой, боясь даже думать о том, что бы могло произойти, если бы его подруга не успела вовремя покинуть дом. — Кстати, к тебе заходили Куини и Якоб, они тоже очень переживали. Они решили уйти, когда тебя навестили Тесей и Лета, потому что нас здесь стало слишком много, — уголки губ Тины дернулись вверх на последних словах. — Давненько вокруг меня не было такого ажиотажа, — фыркнул Ньют, но тоже не сдержал улыбки. — Я рад, что с Куини и Якобом все в порядке, я опасался, что с ними тоже что-то может случиться. А насчёт Тесея и Леты… Мне, наверное, пора все объяснить. — Да, я бы хотела узнать, что все-таки случилось между вами. Я понимаю, что ты, возможно, ещё не готов делиться этим со мной, да и я сама столько времени молчала о своём участии в поимке Грин-де-Вальда в Нью-Йорке, что было не очень честно, но Тесей сказал, что Лета — его невеста, и теперь я ничего не понимаю, — пробормотала Тина. — Ничего, я готов все объяснить. Давно нужно было это сделать. Я уже говорил тебе однажды, что мы с Летой были друзьями. Возможно, даже больше, чем друзьями, но мы не успели этого выяснить. Мы поддерживали связь даже после окончания школы. На одну из наших встреч она пришла вся в слезах и едва смогла рассказать, что случилось. Оказалось, что её отец, крупный бизнесмен, собирается выдать её замуж за сына другого бизнесмена, чтобы они объединили свои дела в одну ещё более крупную компанию, что было бы выгодно для обеих семей. Конечно, Лета не хотела замуж по расчёту, тем более за человека, которого она никогда не знала и чьего имени ей даже не назвали, но спорить с отцом не могла. А позже в тот день я узнал, кто должен был стать её женихом… Мой старший брат, Тесей, которому по наследству перешло бы дело отца. Наш отец и отец Леты уже заключили договор, согласно которому, после помолвки Тесея и Леты, их компании объединялись. Тесей, кстати говоря, был расстроен не меньше Леты. Они были знакомы через меня, но никогда близко не общались, но это было не единственной причиной, почему моему брату совершенно не нравилась вся эта затея. Он только начинал работать в полиции, но уже тогда ему пророчили блестящую карьеру, в которую никак не вписывались управление крупной компанией и жена. Но, тем не менее, Тесей тоже побоялся спорить с отцом, который, благодаря своим связям, мог легко прервать всю его зарождающуюся карьеру. К сожалению, я бы не удивился, если бы наш отец действительно так сделал, ему никогда не было интересно, чего хотим мы сами. И тогда с ним попытался спорить я. Я не хотел, чтобы мои подруга и брат всю жизнь страдали, живя с нелюбимым человеком. Но отец и слушать меня не стал. Сказал, что я хочу разрушить семейное дело. В сердцах он добавил, что, возможно, я вообще не его сын, потому что Тесей похож на обоих родителей, а я только на маму, и характер у меня вообще странный, — на этих словах Ньют замолчал, болезненно поморщившись. — Как хорошо, что она не слышала его слов. Конечно, это было неправдой, и отец прекрасно это понимал, но сказанного не вернешь. Я понял, что переубедить его в одиночку невозможно, но никто не осмелился меня поддержать. Ни Лета, которая боялась гнева своего отца, ни Тесей по той же причине, ни мама, считающая, что так и правда будет лучше. Я не мог смириться с тем, что они позволяют управлять своими жизнями, ничего не попытавшись изменить. А отец, в свою очередь, не хотел видеть ничего дальше своего носа, не придавая никакого значения чьим-либо чувствам. Учитывая сильную обиду на него, я решил уехать из Лондона после окончания обучения, больше не собираясь этого выносить. Так я и оказался здесь. Я не хотел общаться ни с кем из прошлой жизни, лишь писал письма маме, чтобы знать, что они в порядке. В одном из её писем я узнал, что вскоре после моего отъезда отец Леты умер, но, так как Тесей и Лета к тому времени уже были помолвлены, его бизнес сохранился в составе компании нашего отца. Ещё мама написала, что Тесей и Лета полюбили друг друга за время, проведённое вместе, но пока не собираются устраивать свадьбу, решив, что сначала каждый из них должен твёрдо устроиться в жизни и быть готовым к созданию семьи. Я не очень в это поверил, но, видимо, это действительно правда. Вот, собственно, и вся история, почему я перестал общаться с семьёй, — печально посмотрел на подругу Скамандер. На протяжении всего рассказа Тина сидела неподвижно, только выражение её лица становилось то грустным, то злым, то на нем смешивались сразу несколько эмоций. В конце концов, не зная, что сказать из-за переполнявших её чувств, она подалась вперёд и крепко обняла Ньюта за шею. — Мне очень жаль… — пробормотала она ему в плечо. — Ничего, думаю, я уже отпустил свою обиду, — успокоил её мужчина, осторожно обнимая в ответ. — Мы все совершали ошибки, возможно, пришло время их исправить. Если готовы они, то готов и я. — Я уверена, что у вас все получится, просто нужно быть терпеливее, а терпения у тебя предостаточно. Несколько минут они сидели в тишине, крепко держа друг друга. — Кстати, ты не знаешь, где вещи, которые были при мне, когда меня похитили? — вдруг встрепенулся Ньют. — Всё, что было в карманах, медсестра положила вот в эту тумбочку, — указала она на неё. — А одежду я домой забрала, вместо той привезла чистую. — Ну-ка… — пробормотал он, открывая тумбу. Через мгновение он довольно улыбнулся и достал оттуда маленькую коробочку, которая была меньше его ладони. — Это та самая, которую стащил Ниф? — любопытно спросила Голдштейн. — Да, я положил её в карман и забыл вытащить, когда позвонил Тесей. Я хотел подарить это тебе, а сейчас и повод есть. Кажется, я ещё не поблагодарил тебя за спасение моей жизни. Так вот, Тина, большое спасибо, что спасла меня, это, несомненно, и твоя заслуга, без тебя никто не догадался бы использовать Нифа для моих поисков. А ещё я хотел бы сказать спасибо за то, что ты когда-то упала передо мной, — на этих словах Скамандер весело усмехнулся. — Благодаря этому мы с тобой и познакомились, чему я несказанно рад. У меня никогда не было такого друга, как ты, Тина. Я могу только надеяться, что я хотя бы частично такой же хороший друг, как ты. Всё время с нашего знакомства ты была рядом, какие бы трудности ни происходили. Мне тяжело выразить свою благодарность словами, но я бы хотел, чтобы в память о нашей дружбе ты приняла этот небольшой подарок. Немного смущённо закончив свою речь, Ньют протянул Тине коробочку, которую та робко приняла. — Ньют, я… — взволнованно вздохнула девушка, не раскрывая подарок. — Спасибо, Ньют. Конечно, ты был замечательным другом, даже лучшим, чем была я. Ты принёс в мою жизнь много хорошего и продолжаешь быть её неотъемлемой частью. Ты никогда не отворачивался от меня, даже когда вокруг меня стали происходить странные вещи. Ты мой лучший друг и моя поддержка, Ньют. Я очень счастлива, что ты у меня есть, и надеюсь, нам никогда не придётся расставаться. Ты замечательный, и я поняла, что никогда не хотела бы тебя потерять. Вчера, когда тебя едва не убили, я в полной мере осознала, насколько ты для меня важен, я была готова погибнуть за тебя, лишь бы с тобой все было в порядке. А ещё я поняла, что будет ложью, если я скажу, что ты для меня просто друг. Нет, теперь это не так. Я не знаю, когда это точно произошло, но… Я люблю тебя, Ньют. Не как друга, — прошептала она, глядя в сторону. — Я не надеюсь, что мои чувства взаимны, и я пойму, если ты будешь не рад этому, но я бы не смогла скрывать это от тебя. Возможно, я разрушаю нашу дружбу, но я решила, будет честным рассказать тебе. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь писком прибора. Голдштейн нервно сжимала кулаки и была готова к любому ответу, но то, что сказал Ньют, все равно стало для неё неожиданностью. Он протянул руку, убирая снова выбившуюся прядь волос ей за ухо, но отнимать ладони не стал, мягко положив её на щеку Тины. — Помнишь, однажды я сказал, что твои глаза, как у саламандры? Тогда я понял, что со мной происходило в последнее время. Я понял, что мои чувства к тебе изменились. Ты по-прежнему оставалась моим лучшим другом, но, кроме этого, ты стала человеком, которого я люблю. Я люблю тебя, Тина, и это прекрасное чувство. После того, как нам пришлось сделать вид, что мы целуемся, чтобы человек, следивший за нами, ушёл, мне было больно. Больно оттого, что я понимал — это всего лишь обман, и, вероятнее всего, этого больше никогда не повториться. Я не мог допустить мысли, что такой замечательной девушке, как ты, понравится кто-то вроде меня. Может быть, тебе больше подходит кто-то вроде Толливера. Ньют хотел сказать что-то ещё, но был прерван прикосновением чужих губ к своим. Спустя секунду Тина отстранилась, глядя на него сквозь слезы, показавшиеся у неё на глазах. — Вот. Теперь по-настоящему, — несмело улыбнулась она. — На этот раз даже без омелы у нас над головами. И… Я хочу, чтобы ты знал. Я отказалась от свидания с Ахиллесом. Я не хочу обманывать ни его, ни себя, потому что, как я уже говорила, мне нравится совсем другой мужчина. Вместо ответа Скамандер наклонился вперёд, и Тина повторила его действия, снова целуя Ньюта. Она осторожно обняла его за шею, запуская пальцы в его волосы, а он переместил свободную от капельницы руку с её щеки на талию. Спустя какое-то время они немного отстранились друг от друга, но продолжали обниматься, на лицах у обоих была счастливая улыбка. — Может, откроешь? — весело спросил мужчина, глазами указывая на коробочку, которую Тина все ещё сжимала в руке. Девушка только сейчас вспомнила о ней и откинула крышку. — Спасибо, — выдохнула она, переводя взгляд с Ньюта на вещь, лежащую внутри. Голдштейн опустила коробку на кровать и аккуратно достала из неё брошь в виде белой птицы. — Очень красивая. — Я рад, что тебе нравится, — с облегчением сказал Ньют. — Я не был уверен, что ты такое носишь, потому что раньше не видел у тебя брошей, но она почему-то напомнила мне о тебе. — Мне очень нравится, Ньют, — убедила его Тина, тут же прицепив украшение к своему свитеру. — Спасибо. — Может быть, я заслуживаю ещё одного поцелуя? — хитро спросил он. — Определённо, — весело усмехнулась Тина, снова придвигаясь ближе.