Язык тела

Всю лекцию Сычен провёл погружённый в свои мысли. Он прокручивал в голове произошедшую ситуацию вновь и вновь, пытаясь сопоставить все факты. Хотя какие факты сопоставлять, если их толком-то и нет. После той ночи просмотра сериалов Сычен провёл Юту домой, потому что у того сел телефон, а дорогу он не помнил. Они разговаривали, точнее переписывались в переводчике и, кажется, всё было хорошо. Они виделись в университете на переменах и Юта был в их компании постоянно, где они тоже общались. А потом он просто резко перестал отвечать. И всё. Сычен начал вспоминать что-то, что могло обидеть Юту. Какие-то действия его, Куна или Яна, какую-то фразу, которую японец воспринял не так. Но ничего такого не мог вспомнить, потому что этого и не было. Просто переклинило человека и всё, да ещё и те ребята говорили что-то про предательство и насмешки со стороны Сычена. Может, кто-то пустил слухи? Но Юта ни с кем не общался, кроме Сычена и его друзей. Точно. Он ни с кем не общался. Даже с другими японцами. Так почему же сейчас они проводили время вместе, как будто они самые лучшие друзья? В голове у Сычена сложился некий паззл, но в его достоверности он уверен не был. По крайней мере, это единственное объяснение поведения Юты, которое мог придумать Дун. На следующей перемене Сычен рассказал всё своим друзьям, весь разговор с той компанией и его догадки. Парни хором выдали, что это полная бессмыслица и кому бы понадобилось настраивать Юту против Сычена? А главное зачем? Выгоды для них в этом никакой, разве что-то психическое удовлетворение. Но все отказывались верить, что те парни могли быть настолько мудаками. Но вопрос стоял в другом. Как заставить Юту поговорить с Сыченом, чтобы тот мог объясниться? Плевать уже было даже на мотивы тех ребят, Дуну просто хотелось прояснить ситуацию, ведь ему не хотелось терять такого замечательного… друга? Возможно друга, а может и кого-то больше, ведь Сычен так и не разобрался в своих чувствах. Единственное, в чём Сычен разобрался, так это в том, что после этой «ссоры» с Ютой он чувствовал некое опустошение в душе, как будто от неё оторвали огромный кусок. И наверное, по большей части это было из-за подлости и непонятности всей этой ситуации, в которой хотелось разобраться. Сычену казалось, что ему не было бы так больно, если бы Юта в лоб ему сказал, что не хочет общаться. Дун вспоминал взгляд Юты, сколько злости было в его глазах. И сейчас, по прошествии времени, он начал понимать, что это даже была не злость, а какие-то грусть и разочарование. И от этого становилось ещё хуже, ведь Сычен понимал, что Юта, возможно, тоже пострадал от этой ситуации. И возможно, он тоже скучает за Сыченом. Или Сычен просто отказывался верить в то, что Накамото способен вот так просто отпустить человека.

***

Кто бы мог подумать, что выйти на контакт с странным японцем будет настолько сложно? Складывалось впечатление, что он какой-то важный человек, мафиози, депутат или Бог ещё знает кто, что к нему на встречу нужно записываться за несколько месяцев. Не заполнил бланк? Не принёс десятки справок? Ну пошёл нахрен, значит. Или: «Извините, но ближайшее окошко через пол года, Вам подходит?» Ситуация с каждым разом становилась всё более абсурдной, потому что казалось, что Юта тупо избегал Сычена. Неужели, Юта настолько глупый, что слепо поверил каким-то левым чувакам, которые до определённого момента полностью игнорировали его? И если уже и говорить про этот обман, то с какой целью? Или их просто напрягало, что у Юты может быть какое-то общение с другими студентами? Вопросов с каждым разом становилось всё больше, а ответы на них так и не находились. — Может, ты уже забьёшь хер на него? — лениво тянет Кун, спускаясь с крыльца. — Я думал об этом, — с серьёзным видом отвечает Сычен, направив свой взгляд загадочно куда-то вдаль, — я устал за ним бегать и пытаться. Более того, он постоянно с этой компанией, которая не подпускает меня к нему. Сычён задумался ненадолго. — Может, действительно стоит забить… Если он сам не хочет, так че я перед ним так унижаюсь? В жопу его, короче. — Давно пора, — поддерживает Кун, а Янян лишь молча кивает, — кстати, у Сяоцзюня будет вечеринка на следующей неделе. Он пригласил как минимум четверть университета. И нас, кстати, тоже. Так что мы все идём, чтобы, наконец-то, нормально отдохнуть и расслабиться. — Чем тебя не устраивают посиделки с пивом на твоём диване? — вскидывает бровь Сычен, который явно не хочет никуда идти. — Это не то. — А мы там вообще поместимся все? — спрашивает Янян с лёгким смешком. — Да ты видел его дом? Там и весь университет может поместиться. Это же целый дворец, — с наигранным величием говорит Кун. — Я не пойду, — отрезает Дун, чем вызывает негодование у друзей. — Пойдёшь, это не обсуждается. Мы тебя за ноги вытащим, если ты вздумаешь отказаться. И Сычен снова задумался. Как оказалось, он делает это достаточно часто, что выбивает его друзей из колеи на каких-то пару секунд, ведь тот просто резко замолкает и беспардонно пялится либо на них, либо куда-то вдаль, кажется, впадая в какую-то нирвану. — Ладно, — соглашается, всё-таки. — Я не думал, что я тебя так легко уговорю. — Но ты не думай, что я согласился из-за твоей угрозы. Кун усмехается, а Сычен подмечает, что пора бы что-то менять в своём характере и перестать так легко соглашаться на всё, что хочет учудить Кун. — Ладно, мужики, мама написала, что она приготовила мою любимую курочку на ужин, так что я пойду, пока не остыла. Друзья прощаются и расходятся, кто куда. Сычен заворачивает за угол здания, выходя на дорогу, по которой всегда ходит домой. Но вдалеке он замечает знакомую фигуру, сразу же узнавая в нём Юту. «Завтра, походу, снег пойдёт, раз он один.» В груди что-то предательски сжалось, вновь напоминая о этих странных и необъяснимых чувствах к этому парню, которые нельзя сравнить ни с чем. Он стоял на углу улицы и курил сигарету, а Сычен, к собственному удивлению, любовался его поэтичным образом, как-будто в каком-то русском депрессивном сериале. Китаец сразу же подумал, что это отличная возможность, наконец-то, поговорить и прояснить ситуацию, но его гордость, которая заиграла на удивление очень поздно, буквально кричала, что это того не стоит. Какой толк от этого, если он сам отвернулся и оборвал все возможные пути контакта? Юта, кажется, тоже заметил Сычена, и по нему было видно, что он напрягся. Но для этого не было нужды, ведь Сычен просто прошёл мимо, даже не сбавив шаг, бросив на японца лишь мимолётный взгляд, полный даже не грусти, а некого разочарования и презрения. Ведь как так можно было поступить? От этого взгляда даже стало не по себе и тогда уже Юта почувствовал странное щемящее чувство на душе. Будто он ошибся или забыл что-то, не зная что. И кажется, что Накамото знал и был уверен, что Сычен попробует выйти с ним на контакт уже в который раз. Тем более, сейчас для этого была идеальная возможность. Но к огромному удивлению Юты, этого не произошло, на что он лишь недовольно хмыкнул, пытаясь самому себе, наверное, доказать, что ему это не нужно. Ведь Сычен это уже и так понял по его поведению. Сейчас же Юта чувствовал себя, как обиженная девушка, у которой шесть раз спросили, что случилось, а после очередных фраз «всё хорошо» оставили в покое. Но она хотела ответить на седьмой раз.