Амбивалентность

      Реборн молчал, обводя взглядом все открывшееся перед ним пространство. Люди здесь были по меньшей мере странными и одевались соответствующе. А архитектура… был у Реборна знакомый архитектор, так вот, он бы застрелился. К тому же вместо привычных мужчине товаров во всех магазинах с прозрачными витринами было что-то… что не должно по логике функционировать в современном мире: всевозможные котлы чья температура плавления не доходила даже до пятидесяти градусов, скляночки разнообразных форм и расцветок, баночки с движущимися узорами, сушеные травки неизвестных растений, перья вырвиглазных оттенков, животные, цвет некоторых в принципе был невозможен, да и видов таких киллер припомнить не мог; канцелярия прошлого столетия, одежда… очень странная одежда, в которой доминировали бесформенные мантии. Между домами сновали совы со свертками в лапах, и Реборн был готов поклясться, что увидел женщину летящую на метле! — Скалл, — голос его был на удивление спокоен. Жаль что в голове творился полнейший беспорядок в связи с перестройкой мировоззрения. — Где мы?       На это Облако хихикнул и, схватив не сопротивляющегося мужчину за рукав рубашки, повел в самую гущу оживленной улицы: — Добро пожаловать в волшебный мир, Синьор Реборн, — он попытался скрыть улыбку, но ничего не получилось. Реборн понимал, что Скалл ему будет припоминать это ещё невероятно долго. И. Волшебный мир? Он сейчас серьезно? Мужчина хотел было сам посмеяться, решив что это какой то неформальный район в Лондоне, но тут стоящий рядом подросток достал из широкого рукава обычную деревянную палочку, выкрикнул «Темпус» и из ее кончика вылетело изображение часов. Опять-таки, Реборн не почувствовал никакого присутствия Пламени. В этот же момент мимо пробежал пухлый старичок за которым просто летели огромные чемоданы, едва ли не сбивая с ног прохожих.       Так же разговоры вокруг были на темы, абсолютно незнакомые Реборну. Что за Хогвартс? Кто такой святой Мунго? Амортенция? Банк с гоблинами? Слишком много непонятного, заставляющего чувствовать себя уязвимым. — Святая Дева Мария, ты не шутил… — тут уж сохранять безразличное выражение лица для итальянца не представлялось возможным. Волшебная палочка, серьезно? Как у тех волшебников из детских сказок? Он даже не мог сформулировать внятного вопроса, чтобы спросить, как так вообще вышло что магия существует. Что он о ней не знает и, видимо, никто в мафии тоже. Почему Скалл никому ничего не рассказал? Как тут все вообще функционирует и почему на месте церкви целая улица, а может и город?! Все, на что хватило мужчину, так это на хриплое «как?». — Я не знаю, — просто ответил Скалл, пожимая плечами. — Никогда не задумывался слишком сильно, все же, когда я узнал о магии, я был ещё ребенком. Тогда все воспринималось намного проще, — Облако потянул его в сторону большого белого здания, мастерски лавируя между людьми. Реборн бегло успел заметить мужчину в купальном костюме, резиновых сапогах и с маленьким розовым рюкзачком. Честно, он хотел стереть этот момент из памяти. — Просто прими существование этого мира как данность. Так же как и существование Пламени. Ты же не задаешься вопросом как оно появилось, и вот тут тоже самое. Есть и есть.       Реборн хотел было возмутиться, но не смог. Он действительно даже не пытался понять природу Пламени, ведь в тот момент когда оно пробудилось, ему было не до мыслей. Главное — сбежать, оторваться от тех кто причинял боль, и если этот желтый огонь может помочь, то пусть так оно и будет. Потом его затянули в мафию, и там тоже не говорили откуда появилось Пламя, им просто учили пользоваться, а впоследствии убивать. Никакой истории, минимум теории. А когда он стал взрослым, его это уже не интересовало.       Реборн ускорил шаг и поравнялся с каскадёром, мимоходом не давая какой то даме задеть Облако локтем: — Ты сказал, что попадание сюда равносильно тому, что гражданский узнает о мафии, — Реборн чуть не споткнулся, когда заметил неестественный идущий из ушей пар у ребенка. Почему никто не пытается оказать ему помощь? Все просто стояли и не обращали внимание. Да и ребенок не выглядел умирающим, наоборот, как только пар начал утихать, он громко засмеялся в компании друзей. Ужас какой.       Скалл рывком запрыгнул на первую мраморную ступень, отчего Реборн чуть не упал. К счастью Облако его поддержал, виновато улыбаясь: — Ну, здесь есть своя аналогия Омерты. Вообще тем, кто не является магом и у кого нет родственников магов нельзя говорить о волшебном мире. Тому кто рассказал — наказание, а не-магу просто стирают память, — и опять-таки все было произнесено так легко, словно все в порядке вещей. — Стирают память? Что значит «стирают»? Совсем что ли? Скалл! — все внимание Солнца было сконцентрировано на Де Морте, которого он и в мыслях не мог назвать настоящим именем, оно было таким чужеродным. Он настолько впился в него взглядом, что не замечал обстановки вокруг. Это и стало его главной ошибкой, ведь когда они подошли к несуразно высокому столу, Реборн чуть не отпрыгнул, увидев кто сидел за ним. Маленькое скрюченное существо, с черными глазами бусинами, длинным кривым носом, и узловатыми пальцами, которые монотонно перебирали камни. Все мысли словно выскочили из головы, вытесненные столь неприглядной картиной. — Мистер Гроззчун? — Скалл мило улыбнулся, даже не пытаясь сделать вид что собирается отвечать на вопросы Реборна, и уперся взглядом в существо. Тот продолжал перебирать драгоценные камни. — Мистер Гроззчун? — Скалл не сдавался, но и оппонент все ещё оставался безразличен. — Мистер Гроззчун?!       Тут существо тяжело вздохнуло, так тоскливо и обреченно, что Реборн даже почувствовал легкое сочувствие. Совсем маленькое, ведь вид этого создания все ещё вызывал в нем легкое отвращение. — Господин Эванс, — взгляд его перешел на посветлевшего лицом Облака. — Все же не иллюзия… кхм, добро пожаловать. — Первую фразу существо сказало так тихо, что Реборн еле смог разобрать его слова. Что происходит? Тут мужчина наконец огляделся, сканируя место в котором оказался. Его просчет, что он расслабился, и перестал мониторить свое окружение. Слишком много впечатлений, и слишком расслабленный Скалл под боком. Все это притупило его здоровую паранойю. Здание отдаленно было похоже на банк, поскольку тут точно фигурировали деньги которые люди то отдавали существам, то забирали у них. Специфический такой банк. На улице вроде он что-то слышал о банке с гоблинами. Гринготтс, если он правильно услышал. — Как я понимаю, вам нужны деньги?       Голос мистера Грроззчуна был усталым, обреченным и в нем не было ни капли надежды на лучшее. — Нет! — Скалл ярко улыбнулся. — Я просто подошел поздороваться, а так мне нужен мистер Крюкохват!       Реборн словно в замедленной съемке наблюдал за тем, как сморщенное лицо существа сглаживается и на нем появляется хоть и страшная, но счастливая улыбка. Он сразу просветлел и подобрел: — Крюкохват сейчас отошел, но вернется через пару минут. Приятного вам дня, господин Эванс и… — тут он впервые посмотрел на Реборна, словно только его увидел. Солнце спохватился: — Реборн. Синьор Реборн.       Существо хмыкнуло, но не стало повторять свои пожелания, возвращаясь к драгоценностям на своем столе. Скалл же просканировал хищным взглядом всех присутствующих, отчего остальные странные создания отводили взгляды и утыкались носами в столы, после чего вновь схватил Солнце за рубашку и потащил в другую сторону. Кажется, у Облака тут своя история и Реборну было дико интересно почему его здесь боятся. Да и кто это вообще, и Солнце задал этот вопрос. У него конечно были догадки основанные на слухах, но все же. — Гоблины, — Теория Солнца была подтверждена. Скалл выловил взглядом другого гоблина, который застыл словно олень в свете фар. — Волшебные существа которые заведуют финансами магов Великобритании. В свои молодые года я был здесь очень частым гостем. Очень… А вот и мистер Крюкохват. Здравствуйте!       Казалось, гоблин хотел развернуться, но Скалл быстро достал из кармана золотую монетку и это действие возымело свой эффект. Он возвел глаза к высокому потолку и что-то прошептал, по мнению Реборна, нелестное. После же маленькая фигура гоблина поманила их рукой и скрылась за дверью. Скалл побежал туда, но Реборн схватил его за ладонь, не давая двинуться дальше: — Скалл, ты уверен что это безопасно? Он вроде не очень благоприятно к тебе настроен. Все они. — Не переживай, мы в полной безопасности, наверное… — и больше не медля Облако грубо выдернул свою руку из чужой хватки и двинулся в сторону двери за которой скрылся гоблин. Он не хотел долго размениваться на объяснение и, наверное, это было нечестно по отношению к Реборну. Все же он здесь впервые, но Скалл не находил в себе сил ещё и об этом заботиться, когда у него и так дел по горло, а то и выше. Легкое раздражение свербило где-то около сердца, но удовольствие от растерянности Реборна перебивало негативные чувства. Скалл находил удовлетворительным наблюдать за находящимся не в своей тарелке мужчиной. Может теперь он поймет каково было Облаку в первые время в мафии. Де Морт конечно не злопамятный, но сегодня хотелось припомнить все нехорошее. Может ведь он хоть раз повести себя в отношении мужчины так пренебрежительно? Вспомнить ему его собственное поведение и показать ситуацию с другой стороны?       Скалл мотнул головой и поморщился от собственных мыслей. Ведет себя как ребенок. Не успел Де Морт войти, как из его рук исчезла монетка, и ее место заменил толстый блокнот: — Тут вся информация по поводу опекунства, спасибо что воспользовались моими услугами и услугами нашего банка, — после слов гоблина, дверь захлопнулась прямо перед носом опешившего Облака. Люди вокруг и гоблины, которые выглядели ничуть не лучше, просто круглыми глазами уставились на дверь. Один Гроззчун прорезал тишину возмущенным вопросом «А так было можно?», после чего вновь уткнулся в драгоценные камни. Видимо, боялся, что привлечет внимание Скалла.       Сам же Де Морт выглядел слегка растерянно — он переводил взгляд то с двери на блокнот, то обратно, видимо стараясь осознать что только вот произошло. Ситуация для него явно была из ряда вон выходящая. Наверно, он мог стоять так долго, но Облако сам себя прервал, резко развернувшись и состроив обиженное выражение лица: — Так не интересно…. Его счастье что я хочу есть и поэтому не стану настаивать на личных разъяснениях, — бурчал он. Реборн мог заметить, что несмотря на слова, Скалл все же планировал задержаться в этом месте. — Если хочешь, мы все же можем задержаться и ты узнаешь все что нужно именно со слов того… гоблина, а не из текста. Думаю, здесь тоже боятся огнестрела, — предложил Реборн. Мужчина уже прикидывал как именно можно будет приставить к маленькой голове создания дуло пистолета. Ему было некомфортно что он по сути сейчас был чем-то вроде бесполезной ручной клади для Скалла, которую тот просто таскал с собой.       На это Облако замахал руками и покачал головой: — Не нужно, пойдем лучше действительно поедим. А то я от всех этих переживаний знатно проголодался, — Облако положил руку на свой живот и состроил жалобное личико. — Даже не завтракал несмотря на то, что Туни чуть ли не начала кормить меня с ложки. Я что, ребенок? Я вообще-то старше ее! — он фыркнул, вместе с тем еле сдерживая нежную улыбку. Реборн чувствовал себя лишним и словно увидевшим то, что не должен был. Что-то личное, почти интимное.       Сунув блокнот за пазуху, Скалл в который раз схватил мужчину за рукав и на этот раз направился на выход, параллельно бормоча что-то о злобных гоблинах, их грубости, и бедных клиентах, среди которых он самый несчастный. Реборн чувствовал себя машинкой на веревочке, которую постоянно тянет за собой куда-то неугомонный ребенок. Им уже люди вслед оборачивались… Но, смотря на увлеченное лицо Облака, он просто не мог попросить его отпустить. Сделать это — значит вновь отдалиться. Эти люди не стоили того, может в мафии он бы еще и подумал над имиджем, но уж точно не здесь. Почему-то, он даже на секунду не мог представить себя частью этого мира, словно его здесь и нет. Только Скалл был той ниточкой соединяющей его с магическим миром.       «Интересно, ощущает ли он себя так же, или же этот мир ему куда роднее чем в мафии?» — от этой мысли в груди неприятно тяжелело. Он приехал в Англию в надежде просто разобраться чем так обеспокоено его Облако, а в итоге увидел то, что не даст ему спокойно жить. Если Скалл решит остаться на гражданской стороне мира, захочет уйти из Аркобалено, бросив их? Де Морт ведь член семьи Аркобалено, его могут попытаться убить когда он уйдет из-под опеки… Но Реборн понимал что обманывает сам себя — если Скалл решится уйти, то никто точно не станет ему препятствовать: в мафии нет такого человека, который бы ненавидел каскадера настолько, чтобы мстить ему. Даже те кому не нравился сам Реборн или кто-то другой из Аркобалено, никогда не лезли с разборками к Скаллу, просто считая, что это того не стоит. Причем данный феномен работал и в тех моментах, когда Облако кого-то убивал; его все равно не ненавидели, ведь знали, что если кто-то довел Аркобалено Облака до убийства, значит этот человек и жизни-то был недостоин. Правда, сам Скалл лишив жизни любого человека, долго приходил в себя, пряча все отвращение к себе, гнев, ненависть и боль за вечной улыбкой. Первые девять лет Реборн честно не замечал, сколько много всего храниться за, казалось бы, непроницаемым фасадом лжи одного постоянно паникующего человека. Глупо было полагать, что гражданского действительно не волновали постоянные смерти вокруг него, интриги, предательства и тд. Что ещё раз доказывали неоднозначность силы Облака, который достойно держался все это время. Реборн незаметно прикусил внутреннюю сторону щеки. Он сам ответил на свой вопрос. — Наконец-то пришли, — Скалл небрежно толкнул дверь, и вошел в нее, тут же подлетая к столику у окна, хотя вокруг было много свободных мест. Реборн же в отсутствии других вариантов последовал за ним, да и как было не последовать, когда тебя все еще держали за рукав? Если это продолжится, Реборн мог поклясться своей шляпой, что привыкнет. Все же Облако для него был комфортного роста, и быстрый шаг Де Морта равнялся обычному итальянца. В следующий раз можно будет надеть рубашку с более свободными рукавами, чтобы Скаллу было удобнее, либо просто повязать на запястье ленточку. Это же отличный вариант, и одежду не растянет, и Де Морту есть за что ухватиться… — Реборн! — А? — мужчина посмотрел на недовольное лицо напротив. — Что? — Я уже минуту до тебя дозваться не могу, о чем ты там думаешь, что меня не слышишь? — и вот на это Реборну ответить было нечего. Его разум иногда мог блуждать словно сам собой, что приводило к поистине странным размышлениям. Поэтому мужчина лишь чуть улыбнулся и покачал головой. Скалл не выглядел довольным таким ответом, но настаивать не стал. — Заказывай что хочешь, я плачу. У тебя все равно местных денег нет, и обменять их просто так у тебя не получится. Хе-хе, не думал что когда-нибудь буду богаче тебя, — он победно растянул губы в улыбке, хитро смотря на Солнце. — Только до тех пор, пока мы не вернулись, — честно, Реборна немного коробило что за него будут платить. Не немного, а очень даже много. Настолько, что мужчина уже хотел сунуть в руки Облаку чек на нужную сумму. Он ненавидел быть обязанным, в прошлом ему это многого стоило. Невольно взгляд скользнул за Де Морта и Реборн впервые обратил внимание на интерьер в который попал: казалось бы, все было абсолютно нормальным, если бы не летающие под потолком маленькие звездочки. Как бы мужчина не приглядывался, но увидеть ниточки так и не смог. Неужели они сами летали? Хотя, вспоминая того мужчину с чемоданами — ничего удивительного. Но эти звезды выглядели красиво, и, прекрасно имитировали ночное небо. Мужчине даже удалось заметить «падающую» звезду. Почему то такие, казалось бы незначительные вещи, простые декорации для чего-то, удивляли больше всего. — Но несмотря на мою доброту сегодня, в следующий раз платишь ты, — легко сказал Облако, отвлекая Солнце и между тем листая меню. Когда оно успело появиться? Реборн опустил взгляд вниз и увидел у себя такую же книжечку. Как? К ним никто не подходил. Он мог не обратить внимание на телодвижения Скалла, но вот чужих людей — почти никогда. Особенно после сегодняшнего провала в банке. — Хорошо, — его радовал тот факт, что следующий раз будет. Это означало, что Скалл пока не собирался вычеркивать его из своей жизни. Открыв свое меню Реборн в который раз за это недолгое время в магическом мире опешил: все картинки двигались. Каждая из них показывала как готовится блюдо, словно маленький телевизионный экран. Чисто для эксперимента Солнце чуть согнул страницу, надеясь, что она более плотная из-за проводов внутри, но нет, это была обычная бумага. Обычная бумага с движущимися картинками. Это точно было необычно. И блюда… на вид большинство из них были обыденными, но вот ингредиенты… Реборн боялся пробовать что бы то ни было из яиц и мяса неизвестных ему животных. А ещё там были просто незнакомые ему растения, вид которых внушал отвращение. — Скалл, закажи пожалуйста сам, — все что оставалось мужчине, так это надеясь на то, что Облако вдруг не решит отомстить, заказав ему что-то чересчур специфическое как на вид и вкус, так и на запах. — Боишься пробовать, да? — буднично поинтересовался Де Морт, что-то нажимая в своем меню. — Понимаю, я сам опасался пробовать здесь что-то. Правда, не сделать тогда заказ я не мог, ведь Сев бы остался голодным. Он был слишком гордым, да и сейчас наверное тоже, — Облако замолчал, задумчиво кусая губы. Реборн хотел было спросить кто такой «Сев», но благоразумно решил хоть раз в жизни не настаивать на том, чего Скалл сам не говорит. Может чуть позже.       Только сейчас Реборн наконец мог хоть чуть-чуть успокоить свой разум, стараясь игнорировать все то, что он не может пока воспринять. Поэтому глаза зацепились за то, что Реборн оставил на задворках своего сознания, решая, что это точно не тема для раздумий. Правда, теперь был идеальный момент: Скалл был без макияжа. Этот факт словно припечатал его. Так непривычно и, тоже, словно нереально. Черные волосы, более бледный цвет кожи, чуть другие пропорции лица, лишь глаза остались теми же. Не то чтобы Скалла было не узнать, но мелкие детали несоответствий с уже укоренившимся образом каскадёра в голове киллера все же бросались в глаза. Не сильно, но заметно. Это тоже по непонятным причинам заставляло мужчину дышать чуть труднее, а в горле ощущать неприятный зуд. Печально осознавать, что настоящего Скалла он смог увидеть спустя десять лет и то, лишь потому что смог застать того врасплох. И настоящее имя узнал тоже не с подачи Де Морта. Такие вещи… должны раскрываться добровольно, тому, кому можешь доверять. Может ли Скалл доверять ему? Сложно сказать, особенно если учитывать, сколько раз сам Реборн не доверял ему. Даже сейчас, вся эта ситуация — результат недоверия со стороны итальянца. Что ему стоило подождать этот несчастный месяц не вмешиваясь? Мог бы просто проверить издалека, да улететь обратно в Италию. Но нет, ему обязательно нужно было все испортить, показавшись так нагло на глаза. Но ведь и Скалл тоже виноват… виноват ведь?       В чем киллер был действительно хорош, так это в обмане. К сожалению самообман ему давался тоже несправедливо легко.       Пока Реборн был в раздумьях, Скалл отложил закрытое меню и без интереса оглядел помещение, пока не наткнулся взглядом на семью из трех человек. Он сузил глаза, силясь понять, тот ли это человек. В голове вяло текли мысли и отрывки информации, которая касалась этого мужчины, если конечно это был тот, о ком Скалл думал. Он быстро просканировал его взглядом, отмечая те самые черты, присущие Малфоям. Как и говорил Северус, их было трудно спутать с кем либо еще. Облако нахмурился, и в который раз прикусил губу, — глупая привычка, болезненная, от которой он так и не смог избавиться, — согласится ли Малфой помочь ему с опекой? Вроде, он является каким то там родственником Поттерам, причем еще далеко не самым дальним. А может сам захочет принять на время Гарри в свое семью? Нет. Если бы хотел, давно бы это сделал. Так ведь? И тут опять всплывает вопрос, почему никто из магического мира за все одиннадцать лет так и не постарался просто проверить как живет Гарри Поттер? Тот самый Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил, они ведь считаю его своим героем. Почему никто даже не поинтересовался где он живет после смерти своих родителей? Жив ли он вообще… Что-то здесь явно было не в порядке, и это что-то было связано с Дамблдором. В этом Скалл был уверен.       Реборн отвлекся от своих мыслей и тоже посмотрел в ту сторону, куда был направлен взгляд Облака, отмечая как выглядят те люди: аристократы. Это сквозило во внешности, жестах и даже выражениях лиц. Они разительно отличались от большей массы людей на улице, что пестрили яркими красками и нелепыми нарядами. Даже эти странные мантии на них выглядели как-то по особенному строго и гармонично. — Ты их знаешь? — шепотом поинтересовался Реборн, отводя взгляд от семьи за столом.       Не поворачивая головы, Скалл прошептал в ответ: — Не то чтобы лично, — он нахмурился. — Мне нужно будет обязательно поговорить с тем мужчиной. Если он все ещё работает там где мне нужно, то он может мне помочь и существенно сократить время… — Облако кивнул сам себе и развернулся к столу, беря в руки приборы и приступая к светло розовому супу. Реборн вновь лишился дара речи. Откуда на столе появилась еда?! — Реборн, ты там иногда поглядывай на них. Нужно будет поговорить с господином Малфоем до того как он уйдет.       Итальянец заторможенно кивнул и приступил к своей еде. Она выглядела не так странно как он ожидал и на вкус была весьма неплоха. Но спрашивать из чего она сделана мужчина не решился. Пускай для него останется тайной голубое мясо, и какие то ягоды в ярко пурпурную крапинку. Пока он ел, то вспомнил один момент, который скребся на задворках сознания тревожным зверем: — Скалл, ты говорил о том, что тем, кто не знает об этом волшебном мире стирают память. Это правда? — Солнце слишком волновал этот вопрос. За все время он слышал что лишь один Туман мог играться с человеческой памятью как ему заблагорассудится, и то, тот жил за два столетия до рождения Реборна. А тут Скалл сказал о таком, будто стирание памяти являлось в порядке вещей. Словно это настолько просто, что не требует особых затрат и сил. Словно это абсолютно нормально…       Скалл отвернулся от Малфоев, на которых то и дело поглядывал, и пожал плечами: — Тут стирание памяти обычным людям достаточно распространенная практика. Маги не хотят чтобы об их мире знали, как они их называют, магглы? Да, именно они. Так вот, маги живут здесь в закрытом мире и у них есть законы запрещающие магический контакт с маглами. Но честно, я без понятия как о них ещё никто не знает, — Облако взял с из ниоткуда появившейся тарелочки небольшое пирожное, и быстро откусил от него приличный кусочек. После чего вторым укусом доел. — в любой семье может родиться маг и дети не умеют контролировать магию. При таком раскладе о ней должны знать уже все кому не лень, но на деле… никто не знает. Это на самом деле удивительно. Как им это удается? Я уверен что были люди, которые при первых проявлениях магии у своего ребенка сразу же отправлялись в больницу и там бы врачи точно затрубили тревогу. Но ничего такого и в помине нет. Хотя за магами в не магическом мире до одиннадцати лет даже не следят. Ничем не помогают напуганным родителям, таким же напуганным детям. Просто оставляют все на произвол судьбы… Как с таким подходом они умудряются хранить секрет о магии в тайне я в душе не еб… кхм, не понимаю. Одним словом — магия, — при всем своем монологе лицо Облака оставалось крайне серьезным, и даже несколько злым. Было видно что это задевает его не на уровне случайного прохожего, а лично. Видимо, это ещё одна из тех историй которую киллеру предстоит заслужить, ведь по дальнейшим действиям каскадёра было видно, что он не собирается продолжать эту тему.       Дальнейшая трапеза прошла в странном молчании, не то чтобы напрягающим, но и не уютном. Скалл так и продолжал поглядывать на семью аристократов, а Реборн смотрел в окно, стараясь не подавиться едой, когда видел что-то выходящее за рамки его восприятия. Самым запоминающимся на сегодня был парень, на чьей коже обильно росли перья. Он шел в компании статной женщины, видимо матери, которая по виду его отчитывала, и вместе с этим выдирала те перья, что проростали на лице, тут же сжигая их при помощи палочки. — Значит мне тоже могут стереть память? — отстраненно спросил Реборн, нечаянно стукая вилкой по тарелке, тем самым вызывая неприятный скрип.       Скалл открыл было рот, но ничего не сказал, становясь серьезным. Это действительно был интересный вопрос: — Я не знаю, — Облако сцепил руки в замок. — Мне не стерли поскольку моя сестра была магом, а родственникам знать можно. Но что по поводу посторонних, — это слово ранило Реборна сильнее чем должно было, но последующая фраза, словно ласковый ветерок, успокоила обиду. — Хотя ты член моей семьи, так что думаю все должно быть нормально. Главное в подробности нашей связи не вдаваться и если что иметь заначку на случай взятки. Люди везде одинаковые. О, они встают. Пойдем, надо поймать их на выходе. — Скалл кинул на стол пару монеток, которые тут же исчезли. Каскадеру было несколько неловко таскать Реборна по своим делам, но других вариантов не было. В принципе можно было вообще не тащить его в волшебный мир, только вот объяснить словами что происходит не представлялось возможным. Реборн был из того типа людей которые никогда до конца не верили словам, а если бы Скалл просто рассказал о магии, то вовсе бы не поверил и так и продолжал следить за ним. Де Морту этого решительно не хотелось, поэтому проще было просто показать. И вообще не вина Облака, что Реборн объявился именно в то время, когда дел столько, что в них можно утонуть. Так что подавив в себе и так маленький зачаток вины, Скалл выбежал за дверь, на ходу поправляя одежду и волосы. Все же хорошо что он сегодня не красился и не наносил макияж. Облако надеялся что это даст ему крохотный плюсик в глаза Люциуса Малфоя, даже если наряд Де Морта точно не будет оценен. — Ах, да, если что, говори всем что ты сквиб, — Скалл успел напоследок дать киллеру небольшой совет, прежде чем поравняться с магами. — Господин Малфой, — Скалл мило улыбнулся нахмурившемуся мужчине, после женщине и ребенку. — Можно украсть у Вас немного времени. Буквально пару минут. — Облако сложил ладошки в молитвенном жесте и слегка склонил голову. Только подошедший Реборн с неприятным удивлением заметил, что Скалл себя и с ним так часто вел. И только сейчас до мужчины дошло, что эта поза выражала… покорность. И да, Малфой стал выглядеть чуть менее недовольным, в то время как Реборн отчетливо видел в нем свое поведение в такие моменты. Он ведь сам… тоже… — Для начала представьтесь, — голос мужчины звучал надменно, как и полагается человеку его статуса. Женщина и ребенок стояли рядом, с безразличными выражениями лица. Хотя в серых глаза светловолосого мальчика так и проскальзывали искорки любопытства, да превосходства перед каскадером и восхищение отцом. — Меня зовут Уильям Эванс, а это, — он указал ладонью на молчащего Реборна, который просто кивнул. — Витторио Де Гаспери.       На лице Малфоя опять залегла хмурая морщинка: — Никогда не слышал ваши фамилии.       Скалл и не ожидал что тот будет знать. Наоборот, удивился бы обратному. Да и пренебрежительный тон мужчины ничуть его не обижал. Бывали в его жизни люди и похуже с ним говорившие, вон, один за спиной стоит и хмурится: — Мою нет, но вот Поттер, уверен, Вам знакома, — и да, реакция была именно такой, на какую надеялся каскадер: вся надменность на секунду слетела с холеного лица. Но стоило отдать Люциусу должное, он быстро вернул себе выражение безразличия, в отличие от своей семьи; женщина выглядела удивленной, а у мальчика загорелись глаза. — Мне бы хотелось обсудить с Вами этот вопрос, пользуясь услугами министерства.       Люциус оглянулся вокруг, после чего кивнул своей жене, которая тут же засуетилась и, прихватив с собой ребенка, удалилась в неизвестном направлении: — Надеюсь у Вас что-то серьезное, мистер Эванс. Трансгрессируйте ко входу в министерство, я буду ждать вас там, — мужчина уже было хотел стукнуть своей тростью об вымощенную камнем улицу, но Скалл успел его остановить. — Господин Малфой, мне право слово, неловко это говорить, но мы с синьором Витторио сквибы, — и Скалл действительно говорил смущенно, так, что Реборн по интонации мог понять, быть «сквибом» — позорно в мире магов. Итальянец не знал что означает это слово, но точно не что-то хорошее в глазах волшебников, по крайней мере в глазах аристократов-магов уж точно. Если судить по лицу Малфоя, тот словно лимон съел при этих словах. И будь воля Реборна, он бы возмутился, но видел, что Скалл сейчас играл, играл так хорошо, что сам киллер не смог бы этого понять, не видь он этого ранее. Данные действия каскадёра вновь открыли ему глаза на их взаимоотношения, только на этот раз не самые ранние, а где-то лет пять назад: Скалл тогда уже перестал его так сильно бояться, и, видимо, стал играть своими эмоциями, чтобы он не сильно сердился. Солнце чувствовал себя максимально обманутым, но вместе с тем гордился Де Мортом. Признавал, что его самого смогли обмануть. Его признание дорогого стоило, даже если Реборн не произнес его вслух.       Казалось, что Малфой сейчас развернется и уйдет, но, видимо, информация о Поттере его заинтересовала куда сильнее чем могла. Реборн не понимал этого. Он вообще ничего не понимал, а Скалл просто не объяснял, пока мужчина сам не спросит. Только вот что спрашивать, если ты был полностью не в курсе ситуации? Поэтому Реборн молчал и впитывал, чтобы потом задать один правильный вопрос, на который должен будет получить полный, развернутый ответ. По крайней мере итальянец на это надеялся. Он ведь уже достаточно во все влез, чтобы иметь право знать? Или нужно ещё? А если все же перегнет с напором? В один момент все стало таким сложным…       Именно из-за этих сложностей Реборн и не любил гражданскую сторону мира — слишком многое стоило учитывать; продумывать свои действия на сотни шагов вперед, чтобы когда-нибудь в будущем тебе не аукнулась вскользь брошенная фраза, о которой ты забыл сразу же как сказал, а другой человек запомнил и не мог отпустить обиду. В отличии от мафии, где можно просто убить досаждающую помеху, здесь так не работало. Здесь человек извращался в своей мести, чтобы не выходить за рамки закона. Как бы это иронично не было, но именно методы не указанные в уголовном кодексе делали намного больнее чем любое убийство. Сломать человеку жизнь можно невероятным количеством способов, и для этого необязательно использовать насилие. — Ваша информация, мистер Эванс, должна будет быть соизмерима с моей Вам помощью, — он тяжело вздохнул и вскинул свою трость. — Надеюсь вы знаете что нужно делать, и мне не придется объяснять вам столь очевидные вещи.       Скалл схватил пытавшегося что-то сказать Реборна за ладонь и положил их сцепленные вместе руки на основание трости. В тот же момент мир перед итальянцем закрутился в вихре красок, а тело потеряло любую опору. Его словно выбросили в открытый космос, без подготовки, скафандра и надежды на лучшее. Ему не хватало воздуха, все пять чувств смешались в одно, превращая разум мужчины в настоящий хаос, под всем этим ужасом он едва смог почувствовать как сверху успокаивающе сжали его ладонь. Реборн постарался полностью сосредоточиться на этом жесте, на тепле чужой ладони, на достаточно нежном поглаживании большим пальцем, словно Скалл понимал что он сейчас ощущает и пытался его утешить. Мужчина чувствовал благодарность, хоть ее и перекрывало раздражение от того, что Де Морт не предупредил его о столь неприятном действии. Он даже не успел понять что происходит и что он должен делать, когда все поплыло перед глазами. Его даже не спросили хочет ли он идти! Но ведь и он не спросил Скалла хочет ли тот тащить его с собой… все опять упиралось в то, что он сам виноват во всей этой ситуации. Но и вина Облака в этом была! Почему все-таки нельзя было сразу обо всем рассказать, либо просто слать более подробные отчеты вместо «все хорошо»?! Реборн опять стал раздражаться, виня во всем каскадера.       В себя итальянец пришел рывком, словно его за шкирку вытащили из-под толщи воды, не заботясь о быстрой смене давления. К счастью он быстро приходил в себя и скоропостижно не расстался с завтраком на глазах у окружающих. Поза его была твердой, словно ничего и не случилось — годы тренировок, унижений и побоев делали свое дело, даже если разум был в беспорядке, а те времена давно прошли. Некоторые вещи будут с тобой до конца жизни, и данный навык был единственным, который Реборн хотел бы сохранить навсегда. Вот и сейчас несмотря на просто отвратительное состояние, он выглядел равнодушным, словно каждый день такое происходит. Когда зрение чуть прояснилось, переставая быть расплывчатым, Реборн в который раз беззвучно заорал. Как они оказались в совсем другом месте?! Во имя законов физики, что только что произошло?! Мужчине хотелось просто напиться Корретто. Потребуется очень много чашек чтобы опьянеть, но что делать? Без алкоголя все произошедшее за сегодня просто не переварить. Реборн набрал в легкие побольше воздуха и медленно выдохнул. Отпустило. Теперь можно сосредоточится на ещё одном разговоре в котором его присутствие совсем не обязательно. И когда они успели дойти до кабинета? Реборн опустил взгляд и, конечно, его рукав был в хватке чужих пальцев. Что ж, ответ на последний вопрос есть, жаль что на остальные нет.       В то время пока Реборн просто пытался поспеть за происходящим в его жизни, Люциус Малфой зашел в свой кабинет и сел в большое вычурное кресло. Все помещение так и кричало о статусе и богатстве его обладателя. Напротив большого стола из эбенового дерева стоял лишь один мягкий стул и, видимо, делать с этим маг ничего не собирался.       Реборн нахмурился и презрительно хмыкнул, словив на себе предупреждающий взгляд Облака. И если десять минут назад мужчина бы почувствовал себя чуть пристыженным, то сейчас — нет. Он был зол, раздражен и негатив все нарастал из-за того, что его просто игнорируют и таскают с собой как какую-то безделушку без чувств и мнения. Мужчина и так сегодня попустился многими принципами, но вот такое неуважение к себе и Скаллу от какого-то неизвестного напыщенного аристократа он не потерпит. Поэтому с самым высокомерным и благородным видом, киллер подвел несопротивляющегося Де Морта к стулу и как джентльмен усадил его на мягкую подушку, после чего встал за спинкой. И эта сцена действительно подействовала так как нужно, ведь аристократическое достоинство Малфоя было ущемлено. — Господин Малфой, — Скалл неловко поерзал на стуле, после чего сел ровно и в голосе его проскользнула нотка заискивания. — Реборн, он… итальянец, ну, Вы понимаете о чем я. — эта фраза словно должна была объяснить вообще все, и действительно, после этих слов лицо Малфоя сгладилось.       Реборн опешил. Какого… «он итальянец»? Что это вообще должно значить? — Действительно, — аристократ хмыкнул. Спустя пару секунд молчания он что-то тихо сказал и тростью указал на большую старинную вазу в углу. И тут же на ее месте оказался стул. Просто взял и появился, заменив собой вазу. Нет, Реборн еле заметно закатил глаза к потолку, он смог заметить как очертания вазы резко изменились. Это ваза стала стулом. Ваза. Превратилась. В. Стул. Раздраженно затолкав удивление на задворки сознания, киллер подошел к углу и с некой агрессией поставил вазу-стул рядом со Скаллом, после чего не без опаски сел. Вроде не шаталось и превращаться обратно в хрупкий фарфор не собиралось. И на том спасибо.       Люциус чуть наклонился вперед и с ожиданием уставился на Облако: — Мистер Эванс, начинайте.       Скалл сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями: — Скажите мне, господин Малфой, Вы знаете где сейчас находится Гарри Поттер? — Насколько мне известно, в одном из родовых домов, под защитой магии, — уверенно ответил аристократ, но после короткого молчания, продолжил: — По крайней мере так сообщил Дамблдор. — Дамблдор значит… — от интонации Скалла по спине Реборна пробежались мурашки. Мужчина не знал кто такой этот Дамблдор, но понимал, что личность он неоднозначная. Что-то здесь точно было не так. — Что ж, господин Малфой, позвольте мне представиться ещё раз. Уильям Дакота Эванс, кровный дядя Гарри Поттера по материнской линии.       Глаза Малфоя на секунду расширились, и это было единственным, что выдавало его удивление. К его уважению, он быстро вернул лицу бесстрастное выражение: — Допустим, — мужчина чуть крепче сжал свою трость. Он не подтверждал, но и не отрицал кровное родство. — Что Вам нужно от меня?       Выделение последнего слова насторожило Реборна. Словно Малфой на что-то намекает, что-то общеизвестное, что должен знать Скалл, но почему-то не реагирует так как положено. Мужчина краем глаза посмотрел на Облако, но тот остался равнодушен к странной интонации собеседника. Сколько Реборн помнил, Де Морт редко обращал внимание на такие вещи, пропуская мимо ушей все намеки. Как и сейчас. Только вот киллер сделал мысленную заметку узнать о Малфоях и отношении этого странного мира к ним. Что-то здесь было точно нечисто, особенно если вспоминать взгляды окружающих на эту семью: смесь презрения, страха и благоговения. Слишком странная на тех, к кому может обратиться сквиб, чтобы это не значило. — Помогите мне с опекой, — Скалл не стал юлить или искать обходные пути, как это любили делать англичане. Он сказал прямо, без бесполезного кружева лести, и лесов ненужной информации, сквозь которую ещё продраться нужно, чтобы дойти до сути. — Меня смущает что опекун моего племянника ни разу его не навестил, не обеспечил необходимые для взросления юного мага условия, так ещё и никак не связан с Поттерами.       Люциус нахмурился: — С кем сейчас живет мальчик? — Со своими родственниками со стороны матери. — С магглами?! — вот теперь аристократ выглядел действительно шокированным и даже рассерженным. Мужчина, казалось, даже не пытался этого скрыть.       Скалл проглотил явное оскорбление, так как это слово было произнесено как ругательство: — Да, обычными людьми. О магии он узнал буквально вчера, от меня. Судя по Вашему лицу, такое не должно было происходить.       Люциус сжал кулаки и взгляд его заметался по кабинету, он выглядел растерянным, и это приносило удовлетворение Реборну. Пускай он все ещё не понимал основную проблему, но сейчас видно, что ситуация произошла и по вине аристократа. Чужой промах — как лучший кофе по утрам. — Вы можете как-то подтвердить правдивость Ваших слов? — Могу пригласить Вас посмотреть на дом, заодно, надеюсь, Вы поможете провести все очистительные процедуры, — Скалл мило улыбнулся, и от этой улыбки Люциус почему-то сжал губы в тонкую нить.       Он не знал. — Спасибо, но я пожалуй откажусь. Почему Вы не озаботились раньше состоянием своего племянника? — маг нахмурился, а Реборн напрягся. Вспоминать о проклятии… не лучшее время препровождения. Казалось, что если он вновь погрузится в воспоминания, то так там и останется. Быть снова ребенком, лишенным основной мобильности во взрослом мире. Когда любой незнакомый человек смотрит на тебя со снисхождением и превосходством… все это слишком напоминало киллеру его детство, в котором он никогда не мог себя защитить.       Реборн прикрыл глаза и незаметно посмотрел в сторону мага, отслеживая выражения на чужом лице, все больше убеждаясь в том, что Малфой был замешан в чем-то, связанном с семьей Облака. Других вариантов такого напряжения и недоумения по отношению к Де Морту просто не было. — На протяжении десяти лет я был подвержен проклятию и поэтому не мог проводить время с семьей, — Скалл опустил глаза на свои сжатые в кулаки ладони. (Это была неправда. Он мог проводить с ними время если бы был сильнее. Если бы имел такую власть, что никто в мафии не посмел бы лезть в его семью. Но он слаб и оттого лишь трусливо держался подальше от них в надежде защитить. И у него получилось, да. Но какой ценой? Самым тошным было, что он поступал почти так же как Иемицу Савада. Хотя, у того и то было больше смелости, но лучше бы он и не приезжал вовсе, чем так как делал. Бедная Нана-сан: столько ждать мужа, чтобы по его приезду только готовить да стирать. Как хорошо что они развелись.)       Реборн краем глаза заметил перемену в настроении Облака и прикусил внутреннюю сторону щеки, в принципе, и сам до конца не понимая почему его это так задевает. Он ведь уже выяснил, что кровная семья для Скалла важнее Аркобалено. Это подтверждали все действия Де Морта за последние пару недель. Да и он ведь решил что все нормально, и ничего не исправить, можно только приспособиться и найти себе место в новой реальности, но все равно было неуютно. Очень странное чувство… ревность? Можно ли ревновать к целой семье, особенно к кровной? Видимо можно, ведь сейчас именно это и происходило. Реборн ревновал, что какие-то ничем не примечательные люди, — кроме того паренька, Гарри, который волшебник, — дороже Облаку чем Аркобалено! Люди, с которыми он вместе пережил проклятие… Но мужчина прекрасно понимал что это все просто пустые доводы и попытки убедить самого себя в том, что он сам, опять-таки, лучший.       Я обкурен и пьян от своего эго, не могу рассуждать здраво.       Люциус промолчал, и по его лицу нельзя было понять какие мысли он имеет на этот счет. Поверил ли или нет? И если нет, то что дальше будет делать Скалл? Реборн не знал, и уже хотел спросить о решении аристократа, поскольку Облако напряженно замер, смотря на свои коленки, но Малфой вдруг заговорил: — Я помогу Вам с опекой и сейчас же напишу мастеру по очистке от негативных сгустков магии, — маг взялся за пергамент и большое перо какой-то хищной птицы. Реборн никогда не видел таких перьев. — С мастером будет просто, но вот с опекой сложнее. Подготовьте все свои документы и документы Поттеров. Также не помешают доказательства Вашего родства с… почившей мадам Поттер.       На этих словах Скалл раздраженно скрипнул зубами: — Лили Поттер, урождённая Эванс.       Аристократ кивнул: — Подготовьте все что найдете. Чем больше тем лучше. Не забудьте про выписки из банка, — тут он задумался. — И документы из магловского мира тоже лишними не будут, как бы мне это не претило. В Вашей ситуации любая мелочь может сыграть решающую роль. И да, Вы должны будете доказать, что будучи сквибом, и родственником в течении долгого времени не участвующего в жизни мальчика, достойны его воспитывать. В этом деле будет участвовать Дамблдор, и многие настроены к нему чересчур положительно, уповая на его старые заслуги, — маг скривился.       На это Облаку ответить было нечего и он просто кивнул, низко опустив голову. — И по-поводу мастера, — Люциус еще что-то черкнул на листке пергамента, после чего убрал его в верхний ящик стола. — Оставьте мне Ваш адрес. Завтра мастер уже будет у Вас к десяти часам. Постарайтесь чтобы в это время в доме никого не было, чужое присутствие негативно скажется на результате очистки. Теперь попрошу вас покинуть мой кабинет.