Целитель

      Это забавно. Нет, в самом деле.       Я сидел за столом в выделенной мне комнате в доме на Гриммо, дождь частой дробью крупных капель стучал в окно, периодически сверкала молния — погода испортилась буквально за пару минут, почти сразу, как только я вернулся сюда с «дела». И вот сейчас, сидя в тёмной комнате, я думал — как забавно может сказываться видение ситуации и поставленные цели на мгновенных реакциях и поведении. Хорошо ли, что я поступил с наёмниками так, как поступил?       Почему я вообще об этом задумался? Всё просто. Нужно уметь анализировать свои поступки, которые ты совершаешь не задумываясь, под действием лишь своего мировоззрения, поставленных целей, интересов или эмоций. Последнее можно исключить, так как они были под контролем и оставались неизменны. Остаётся анализ остального.       И почему же я оставил тех волшебников нетронутыми? Потому что это был самый выгодный вариант. Для начала нужно учесть, что передо мной стояла конкретная задача — снять проклятье с земли, и отвлекаться на остальное было бы нецелесообразно. За землёй кто-то должен был следить, да и окрестности внутри этой лакуны также принадлежат тем или иным волшебникам. Да, я проверил всё вокруг на наличие людей, но так ли я уверен, что Гоменум Ревелио покажет действительно качественно скрытых волшебников? Уверен ли я, что там не было каких-нибудь артефактов или чар? Стоит ли думать, что глаз Грюма настолько уникален, что вообще никто, нигде и никогда не додумывался до схожего зачарования? Ответ, конечно, отрицательный. Всегда стоит учитывать то, что за тобой могут следить, и это не паранойя, а суровая реальность магмира.       Стоило ли брать с собой и допрашивать наёмников? Однозначно нет. Сейчас образ Чумного Доктора должен работать на репутацию, а похищение трёх, пусть и напавших, или ждавших в засаде, не является показателем хорошего волшебника. Может сами они ничего бы и не сказали, но всегда может всплыть какой-нибудь кадр, который будет соловьем петь о том, что три его друга шли домой дорогой ночной, а тут тёмный маг из лесу раскатал их всех толпой. Да и они могут быть под различными контрактами или Непреложными Обетами, или ещё какой-нибудь хренью, не позволяющей разболтать что-то о нанимателе. Как итог попытки допроса — одни минусы. Да, был шанс узнать хоть что-то, но он того не стоил.       Другой вариант — убийство агрессоров. Не буду вспоминать о той же репутации, на которую Чумной Доктор работает сейчас. Убийство оно и есть убийство — Сириус Блэк сидел в Азкабане вовсе не за эфемерное предательство Поттеров, а за убийство Петтигрю и обычных людей, а гвоздями в крышку гроба было раскрытие Статута Секретности. Ну и, разумеется, всё та же репутация. Но помимо прочего есть ещё один важный фактор. Ответ на агрессию мгновенной смертью — пройденный этап, виденный местными магами много раз. Это делает волшебника с подобной реакцией предсказуемым. Банальный пример — если образ Тёмного Лорда из разных источников более-менее верен, значит, если встретив его, крикнуть ему: «Лох! Чмо!», получишь вполне предсказуемый результат. Вопрос — что будет, если сказать такое Дамблдору? Да хрен его знает, что выдумает этот старик! Вообще непонятно, к чему готовиться.       Что же касается непосредственно самого источника угрозы, того, кто нанял этих ребят, то его реакция пока не может быть точно известна вне зависимости от принятых мною решений. Убил бы я тех волшебников, а наниматель посчитал бы: «Вот, блин, как опасно, не буду больше соваться». Только с тем же успехом он мог бы посчитать: «Ясно, в следующий раз приведу больше людей». Или ещё что-то. Точно так же он может подумать, когда узнает, что я их не убил: «Ага, испугался, нужно додавить, приведу больше людей». Ну или: «Победил и не заметил, опасно, нужно поостеречься». Абсолютно любой вариант имеет место быть, но для точной оценки нужно знать, кто именно зачинщик. И да, это возвращает мысленно к допросу наёмников, но шансы того, что они могли бы что-то сказать, минимальны. А вот вероятность наблюдения за моими действиями и шанс неизвестной мне реакции в случае серьёзной агрессии с моей стороны — очень велики.       Очередная молния ярко сверкнула за окном, и почти в тот же миг раздался хлёсткий гром, совсем не раскатистый.       — Очень близко, — выдохнул я, глядя в окно. — Займусь-ка я артефактами, есть часик-полтора.       Да, письмо Делакуру я отправил, мол: «Работа выполнена». Ни о какой засаде не говорил — посмотрю на реакцию непосредственно во время встречи. Посмотрим, да. Посмотрим. Но запрошенную французом сумму я ему выделю — пусть будет дополнительная мотивация. Жадность — очень плохой помощник.        ***       Целые сутки я ждал ответа от Делакура. Я не знаю, чем он там занимался, но в самом-то деле, надо иметь совесть! Хорошо хоть что Хрустика я отправил, наказав ответа не ждать. Да, кстати, этот сычик, которого ещё перед отъездом родителей я выпустил из дома, нашёл меня здесь, на Гриммо, почти сразу после заселения. По крайней мере так говорит Джинни, у которой он и тусовался до того момента, как понадобился мне. Этот птиц, похоже, сам решает, когда будет выполнять свои почтовые обязанности, при этом точно знает, когда это от него требуется. А всё остальное время он ищет приключений на свой хвост. Ну или получает вкусняшки от других доброжелательно настроенных волшебников сугубо за счёт того, что является милым и забавным комком перьев.       Чем я занимался, пока ждал ответа от Делакура? Ну, на следующий день, с утра и до обеда, я ковал артефакты, и уложился ровно к началу приёма пищи. Теперь нужно будет написать Седрику о готовности, и пусть принимает товар, распределяет там, или чем он планирует заниматься. А деньги… Когда получит всё — тогда и отдаст.       Вот настало время обеда, на котором не было мистера Уизли, но по какой-то причине была Нимфадора, разноцветноволосая девушка, имя которой пришлось узнать вообще окольными путями, подслушав случайный разговор. Когда подошёл черёд спокойно посидеть, попить чай и переварить съеденное, я решил завести небольшой разговор.       — Тонкс.       — Да?       — Не пойми неправильно, но у меня чувство, будто каждый раз ты здесь кого-то ждёшь.       — Ха-ха, — рассмеялся Сириус. — Племяшка ждёт одного нашего общего друга. Видишь, Тонкс, как быстро тебя раскусили?       — Ещё бы… — буркнул Рон, и все посмотрели на него, ожидая ответа. Тот лишь быстро допив чай, начал вставать из-за стола. — Грейнджер только и делает, что со слизеринскими змеями общается. Научился хитрить и хитрость видеть… Я пошёл…       Рон быстро покинул кухню, заставив всех или недоумённо переглянуться, или безразлично пожать плечами, как например и поступили близнецы.       — Гектор, дорогуша, — начала миссис Уизли. — Ты не занят до ужина?       — Кстати, да, — кивнул вдруг Сириус. — Нам бы не помешала небольшая помощь в приведении в порядок пары помещений.       — А мы? — тут же одновременно высказались близнецы.       — А вы… — миссис Уизли задумалась. — В принципе, в Норе дела сделаны, а вас без дела оставить — себе дороже. Только есть один момент, нюанс, которому вы должны будете неукоснительно следовать.       Близнецы взглянули друг на друга, ведя молчаливый диалог целых три секунды, и только после этого вновь посмотрели на свою мать, выражая готовность как минимум услышать это условие, а там уже решить.       — Никакой магии и баловства. Нужна помощь именно как помощь.       — Это мы можем… — кивнул один из них.       — …правда, недолго, — улыбнулся другой.       — Вот и отлично.       Нимфадора после обеда убежала на работу — Аврорат не ждёт. Ну а мы отправились в один из залов на первом этаже.       Несмотря на большое количество дорогой мебели, отделку, ковры и прочее, было такое впечатление, что здесь не было живых людей минимум лет пятьдесят. Всё выглядело потрёпанным, в толстом и плотном слое пыли, паутина по углам. А за шторами, а точнее тем, что от них осталось, вообще мрак какой-то творился. Там даже докси поселились — мелкие тёмные фейки, кусачие и агрессивные до жути. В пыльных шкафах, некоторые из которых походили на серванты, а другие — сугубо для книг… Там, в этих шкафах, таилась страшная грязь в прямом смысле слова, а стёкла в дверцах сервантов были настолько пыльными, что перестали быть прозрачными.       — Ну-с, господа, — миссис Уизли по-хозяйски осмотрела всё вокруг. — Шкафы и серванты не трогаем, начинаем с проверки штор, выгоняем докси, а потом занимаемся чисткой остального.       — А шкафы? — близнецам было крайне интересно их содержимое.       — В последнюю очередь. У нас в доме, помню, можно было в таких шкафах напороться на удивительно вредоносные вещи. Сомневаюсь, что здесь дела обстоят иначе.       — Верно говоришь, Молли, — кивнул Сириус. — Тут такого добра может быть море. Я уже и не вспомню, что где, да и после моего ухода из дома всё могло не раз поменяться. Так что с предельной осторожностью, народ. Если не хотите лишиться пальцев или рук. Или ещё чего-нибудь важного.       Ну мы и приступили к уборке. Гонять докси руками было сложно поначалу, но мы с близнецами быстро вычислили логику. Подставляешь замотанную в ткань руку, эти тупые феи тут же кидаются на неё, стараясь покусать, чтобы не совал руки в их жилище, ну а там ты их хватаешь, и в клетку — миссис Уизли принесла, а если точнее, трансфигурировала и закрепила результат, хоть и делала это в другой комнате. Так, на всякий случай, чтобы возможные тёмные и не очень побрякушки не среагировали на магию.       Пока отлавливали докси, Сириус и миссис Уизли разбирались с остальной пылью и грязью. Иногда я поглядывал на результат, и должен сказать, получалось у них более чем достойно, правда, Сириус по большей части лишь мешался. Сразу видно — не привык по дому делать хоть что-то. Но старался.       Когда нетронутыми и неочищенными остались только шкафы, мы собрались в центре комнаты. Рядом была большая клетка с докси — они шумели, истово бились внутри, стараясь выбраться, убраться с дневного света и, по возможности, покарать вторженцев.       — Развелось же пакости всякой, — Сириус с неприязнью посмотрел на этих мелких вредителей. — Хорошо хоть других животных не появилось. Только всякая плесень, мох и паутина.       — А пауки? — я задал резонный вопрос.       — А чем, думаешь, эти мелкие твари питались?       — Хм… Да тут целая экосистема.       — Так дом сколько лет стоял полностью закрытым от всех и вся. Удивляюсь, как Кричер не склеил ласты.       — Хм… — от входа в комнату раздался скрипучий, но много мягче, чем в первый раз, голос местного сутулого домовика Кричера. — Старый Кричер помрёт не раньше недостойного хозяина Сириуса.       — Иди и не бурчи тут, — отмахнулся от него Сириус. — Займись уже чем-нибудь полезным.       Кричер ушёл, а я лишь хмыкнул.       — Что? — Сириус посмотрел на меня с вопросом во взгляде.       — Думаю, Кричер имел в виду вовсе не то, о чём вы подумали.       — Да? И что же?       — Он не оставит свой, так сказать, пост, пока жив хоть один из Блэков. Думаю, смысл был именно в этом.       — И что же тогда он всё время пытается дерьмом всех поливать?       — Его верность семье не мешает высказывать своё мнение, — я перевёл взгляд на шкафы. — Может, приступим к делу?       Пока мы говорили, миссис Уизли сняла драные, испорченные шторы и осмотрела их.       — Волшебные ткани. Такие не восстановишь. Жаль, — она бросила их на пол к куче другого испорченного хлама. — На помойку.       Работа со шкафами тянулась намного дольше. То и дело попадались различные безделушки или книги, трогать которые было совершенно небезопасно. И если от некоторых безделушек даже на мой взгляд лучше и проще избавиться, то вот с книгами…       — Выбросить бы их к Мордреду, — Сириус с неприязнью смотрел на некоторые из книг, судя по корешкам, какая-то темень тёмная.       — Дело твоё, — пожала плечами миссис Уизли, вырвав из рук близнецов одну из книг. — Мы тут помогаем, вообще-то.       — Ну мам. Там про зелья.       — Пусть берут, — отмахнулся Сириус.       — Да и остальное выбрасывать не стоит, — внёс я свою лепту, вчитываясь в корешки, а сенсорикой выискивая защищённые или проклятые книги, коих было не мало — такие я отмечал мелком, который выдала мне миссис Уизли.       — Ага, и эти вот? — Сириус с ухмылкой кивнул на отмеченные книги. — Мало того, что они могут покалечить или убить, так ещё и содержание их… Спорное. Я бы никому не желал знать подобное.       — Ну, знать и применять — разные вещи, — я отметил ещё одну проклятую книгу. — С проклятиями и защитой можно разобраться, а знания… Скажем так, если вдруг Тёмные маги пойдут на весь мир войной, я хотел бы знать, что именно от них ожидать и как этому противодействовать.       — Правильно мыслишь, салага.       Обернувшись на голос, я увидел в дверном проходе Грюма, что опирался плечом на косяк, чтобы разгрузить ногу с протезом.       — День добрый, сэр.       — Уже вечер. Смотри, Сириус, у парня котелок варит. Я знаю твою ситуацию по жизни, но не оставляй других без знаний и оружия только лишь чтобы потешить себя. А опасные книги соберём и перенесём в одно помещение, чтобы под контролем… И чтобы особо одарённые…       Искусственный глаз Грюма резко посмотрел на близнецов, которые делали вид непричастный ни к чему вообще.       — …не убились об эти знания. Плавали, знаем, как оно бывает. И вот ещё, давайте, завязывайте, домохозяйки и домохозяины. У нас собрание.       Грюм скрылся в коридоре, а Сириус с миссис Уизли переглянулись.       — Увлеклись, похоже, — улыбнулась она. — Пойду приготовлю чай для всех.       — Ну а я… — Сириус размял шею. — Пойду в зал. Глава дома, как-никак. Эх…       В комнате остались только мы с близнецами.       — Гектор, друг, — подошёл один из них и положил руку на плечо.       — А не желаешь ли ты подслушать? — второй подошёл с другой стороны.       — Не-а.       — И ничуть не интересно?       — Самую малость. Но, как говорится, меньше знаешь — крепче спишь.       — Хм… Говорят, они там против Сам-Знаешь-Кого планы строят, — ухмылялся первый. Фред. Да, точно. Это Фред.       — Пусть строят.       — Ла-а-адно, — протянул Фред. — Давай хотя бы книжку какую возьмём. Это же дом Блэков, древнейшего и благороднейшего семейства. Тут наверняка есть что-то особенное.       — Да тут всё особенное, парни, — улыбнулся я, а близнецы посмотрели на книги в шкафу. — Но я не собираюсь злоупотреблять гостеприимством Сириуса. Да и мне кажется, подобное не останется незамеченным.       — Ну вот одну, вот эту, — заговорил Джордж. — Тоненькую.       — Блин, парни, а слабо договориться со взрослыми?       — Тю-ю, — протянули они одновременно, но продолжил только Фред. — Нет в тебе жилки, духа авантюризма. Договариваться — слишком просто.       — Тем более мы вернём…       — Что вернёте? — голос директора заставил нас троих обернуться к проходу.       Дамблдор, неизменно седой и с бессменными очками-половинками, прошёл в комнату и встал рядом с нами, глядя на книги.       — Эм… Ничего особенного, директор… — близнецы поспешили с улыбками на лицах покинуть комнату. — Столько шалостей ещё не придумано…       — …Да, братец Фред, нельзя терять время.       Когда они ушли, директор заговорил:       — Вижу, вы наткнулись на малую часть книг в этом доме.       — Похоже на то, директор.       — Интересует?       — Не больше, чем все остальные книги. Мистер Блэк желает их выбросить, и это печально.       — Отчего же?       Я внимательно посмотрел на корешки книг. Некоторые были явно рукописные и очень-очень старые. Очень старые.       — Это слишком импульсивно и неразумно. Всё-таки семья Блэк собирала эти знания годами. Может быть не конкретно эти, но… Думаю, вы меня поняли.       — Разумеется, — кивнул директор. — Конкретно здесь не столь уникальные знания.       Дамблдор задумчиво обвёл взглядом все книги.       — Многие я даже читал в своё время. Как сейчас помню. Жуткое, откровенно говоря, чтиво. Но знать это нужно, ведь незнание порождает невежество. События последних пятидесяти лет резко настроило простых обывателей и министерство против Тёмной Магии. Слишком много тёмных среди преступников. К счастью, министерство не в состоянии продавить запрещающие законы. Невежество, мистер Грейнджер, порождает страх. А страх лишает разума, ослепляет.       — Как и любовь.       — Как и любовь, верно, — кивнул директор. — В министерстве не понимают, что проблема-то не в тёмной магии, а в людях. Запрет на практику тёмной магии не даст ровным счётом ничего, кроме ответной агрессии, а пользователей тёмной магии не станет меньше, зато прятаться они станут лучше, и если сейчас ещё есть несколько специалистов на островах, занимающихся подобным и решающих вопросы, то потом их не останется. Ведь это станет незаконным.       — А какое мнение у вас и вашей фракции?       — Фракции? Ну, это вы, мистер Грейнджер, пожалуй, перегнули, но в целом — верно. Свежие стенограммы ещё не попали в Хогвартс?       — Не видел.       — Тогда, стоит заметить, что пока что относительно всяких мелких запретов на тёмную магию, которые пытается продвинуть министерство и лояльные им в Визенгамоте, благополучно бойкотируются всеми остальными, и даже теми, кто обычно воздерживается от голосования.       — Занятно.       — Именно. Думаю, проблема в том, что в министерстве работают сугубо молодые. Не в плане прожитых лет, хотя и это тоже, а в плане семьи. Пара поколений, может чуть больше. Представителей старых семей там очень мало. Вот и бесятся с перепугу, ведь не знают о тёмной магии ничего.       — А как сделать, чтобы знали?       — Ну, например, дать денег Хогвартсу на ещё… два курса, восьмой и девятый. Для специалистов, преподавателей. Тогда можно и заниматься ликбезом. А так — всё в старых семьях.       — Знаете, я раньше думал, что вы совсем не воспринимаете тёмную магию как что-то, что имеет право на существование.       — Мы — люди, мистер Грейнджер. Многим из нас свойственно искать силу, но не многие из тех, кто её ищет, выбирает сложный путь. Да и следует признать, что Тёмная Магия, Тёмные Искусства, содержат в себе огромное количество того, что попросту невозможно добиться обычной магией. Правда, есть некоторые вещи, которые бы лучше забыть, но это нюансы, мелочи. Это всё равно что судить о нации по паре её представителей. Знаете…       Мы с директором посмотрели друг на друга.       — …похоже, мы увлеклись разговорами, а ведь меня ждут. Я попробую убедить Сириуса, чтобы он приберёг книги, но это всё для него… Слишком больная тема.       — Ничего страшного, директор. Есть Особая Секция, и я не уверен, что даже к концу Хогвартса смогу в достаточной мере осмыслить её содержимое.       — Возможно это так. Я и сам зачастую наведываюсь туда уже на протяжении многих лет, и до сих пор не закончил с чтением.       — Вы ищете что-то конкретное?       — Все мы что-то ищем, мистер Грейнджер. Вопрос лишь в том, осознаём ли мы это.       Сказав заумную фразу, директор вышел из зала, а я отправился заниматься чем-нибудь продуктивным, и выбор пал на написание письма Дафне.       Вот так и прошёл день после «дела», день в ожидании ответа от Делакура. И только поздним вечером этого дня, восьмого июля, пришёл ответ — француз хотел бы встретиться утром в одном из Лондонских ресторанчиков. Даже адрес указал. Ну что же. Встретимся.        ***       Утро девятого числа было мрачным, пасмурным, моросил мелкий дождик, косой от ветра. Но даже так, я вышел на пробежку, нацепив на себя один из кулонов против дождя — этакий стресс-тест. Вроде бы работал. По крайней мере вернулся я после всех своих физических упражнений сухой.       Приведя себя в порядок и прилично одевшись, я отправился на встречу с Делакуром. Пришлось аппарировать к Дырявому Котлу, а оттуда добираться до ресторанчика на такси, но это не было проблемой.       Заведение было приличным, но не претендовало на что-то шикарное. Просто хорошее и современное место. Посетителей было довольно много, но несмотря на это, я без труда заметил Делакура за одним из столиков.       — Доброе утро, мистер Делакур.       — Доброе, мистер Грейнджер.       Мы радостно пожали друг другу руки и сели за столик.       — Итак, — начал Делакур. — Я взял на себя смелость заказать классический завтрак. Надеюсь, вы не против.       — Более того — я за.       — Вот и отлично.       После того, как нам подали завтрак, и мы поели, пришла пора пить чай, заодно и разговор вести.       — Могу сказать, что заказчик был доволен, — с радостной улыбкой, начал разговор Делакур. — Вот, пожалуйста, передайте за отличную работу.       Он положил на стол небольшой мешочек, и я, проверив тот магией, заметив лишь Незримое Расширение, принял его, положив в рюкзак.       — Полагаю, — улыбнулся я, внимательно глядя на француза и ловя каждый мельчайший нюанс его мимики и прочих движений, — вы уже взяли причитающуюся вам долю?       — Разумеется, — кивнул он. — Всё, как и договаривались.       — А о ловушке возле земли заказчика тоже договаривались?       — Ловушке?       Делакур непонимающе посмотрел на меня, а через миг побледнел и даже чуть вспотел. Что он там себе навыдумывал, интересно.       — Ох… Какая неожиданность, право слово… — Делакур достал из кармана платочек, промокнув испарину на лбу. — Я совершенно ничего не знаю…       Занятно. Похоже, он не врёт. По крайней мере он в сильном замешательстве, страхе и совершенно не понимает, о чём идёт речь.       — Что же… В таком случае…       — Мы же не будем заканчивать на этом? — осведомился он, подавив волнение.       — Это решать не мне. Но, мистер Делакур, полагаю, что теперь, когда заказ выполнен, вам будет проще находить новые, а к вашим услугам прибегнут более охотно и с большим доверием.       — Да… Да, это так, — Делакур настроил себя на деловой лад, сделал пару глотков чая, да таких, что чашечка опустела. — В самом деле. Надеюсь, этот досадный инцидент не повлиял на мнение сами-понимаете-кого… Как-то не так прозвучало, по-моему.       — В самом деле, — улыбнулся я, кивая. — Но я понял, о ком речь.       — Прекрасно. В общем, месье Грейнджер, передайте мои сугубо самые наилучшие пожелания уважаемому человеку. Я уверен, что вскоре найду более достойный по оплате вариант.       — Надеюсь на плодотворное сотрудничество, — я достал банкноты чтобы оставить за завтрак.       — Нет-нет, мистер Грейнджер, не стоит беспокоиться, — заулыбался Делакур, поспешно доставая фунты. — Сугубо за мой счёт.       — Как пожелаете, — я улыбнулся, встал из-за стола и перекинул рюкзак через плечо. — Жду вашего письма. Всего наилучшего.       — И вам. И вам, мистер Грейнджер.       Покинув ресторанчик, я вернулся на Гриммо — там уже покончили с завтраком, и в доме, судя по всему, остался только Сириус, что-то напевающий в одной из комнат. Без шума, тихо и мирно я поднялся к себе, взял гнездо с фениксом и столь же тихо вышел из дома, скрыв себя магией от всех вообще.       Легко ли было найти схрон со шкатулкой? Честно говоря, не очень. Ночью всё меняется, и знакомые места становятся совсем другими, а в магии Лотос в шкатулке совсем не чувствовался. Но спустя две минуты поисков, я всё-таки нашёл нужное место, раскопал магией землю и достал шкатулку.       Лотос всё ещё был там, а как только я коснулся его, сразу понял, что сила проклятья и тёмной магии ничуть в нём не угасла. Забавно было то, что стоило только Лотосу оказаться в области видимости феникса, как я-феникс тут же проснулся и почувствовал некое подобие аппетита. Не такое, какое бывает от еды, а нечто иное. Когда я поднёс гнездо к шкатулке, я-феникс начал быстро клевать Лотос, отрывая от него кусочки. Было забавно смотреть на это со стороны. Но куда забавнее, как мне кажется, было то, что, когда от Лотоса не осталось ничего, я-феникс захотел спать и, как и прежде, благополучно свернулся в гнезде из шарфа. Вот такая вот птица странная получилась. Пошло ли фениксу это на пользу? Сложно сказать наверняка, но все расчёты и теории говорят о том, что однозначно пошло. Остаётся только ждать и периодически подкармливать его чем-нибудь этаким. Можно даже самому это самое «что-то» делать — опыт есть.        Пока я подбирал гнездо с фениксом и устраивал его получше на сгибе локтя, ко мне подлетела сова и вручила письмо, тут же улетев прочь. Хм, от Дафны. Прочитаю, когда вернусь на Гриммо. Но на сегодня пока не все дела сделаны — нужно перепроверить, все ли артефакты я сделал для Седрика и списаться уже с ним. И вот тогда будут сделаны уже все запланированные дела, и можно будет приступить к выполнению домашних заданий. Да. Отличный план.        ***       Девятое июля не хотело кончаться.       Покормив Феникса, я вернулся в дом на Гриммо и вновь оказался задействован в уборке и чистке дома. Правда, миссис Уизли с молчаливого согласия Сириуса решила наводить марафет не во всём доме, а только в тех помещениях, что так или иначе планируется использовать, так что нашей целью на сегодня стало приготовление одной из комнат. По уверениям миссис Уизли, как только всё будет более-менее подготовлено, а сами они закончат какие-то свои важные переговоры и прочую тайную деятельность, о которой никому, кроме взрослых, ничего толком не известно, тогда Сириус пригласит погостить сюда Гарри. Разумеется, все с нетерпением ждут Поттера — разве может быть иначе. Хотя я не совсем понимаю подобного оживления и предвкушения. Как по мне, Поттер не является какой-то выдающейся личностью, но я и общался с ним не особо много. Сириуса понять можно — как я понял, Поттер его крестник. Хотя, если задуматься, он друг Рона, значит и близнецы его ждут. Джинни… Ну, учитывая, сколько всяких историй рукописных и просто слухов блуждало вокруг его персоны, то всё понятно. Миссис Уизли вообще желает, чтобы все друг с другом дружили, а различные мелкие дрязги для неё вообще не повод что-то менять в своём отношении к другим. Вон, с Роном мы очевидно для всех не ладим, и какова же реакция миссис Уизли? «И так сойдёт, подумаешь, поссорились». Наверняка опыт сказывается, ведь в семье шесть парней разного возраста, и я сильно сомневаюсь, что взросление обходилось без конфликтов как внутри семьи, так и с другими ребятами.       Почему я вообще задумался о приезде Поттера? Просто меня забавляет вся эта суета вокруг его личности. И ведь ладно, Мальчик-Который-Выжил — его все так называют — учили бы его чему, или ещё что, но нет. Просто носятся, как с хрустальной вазой и не знают, куда толком приткнуть.       В общем, приводили всё в порядок.       Разумеется, практически сразу, как вернулся домой и разместил гнездо с фениксом в углу стола, я прочитал письмо от Дафны. Пишет девушка, что, мол: «Томится взаперти, родители устроили воспитательный марафон, заключающийся в домашнем аресте и обязанности выучить и сдать кучу различного материала. С практикой». Если на счёт «почитать книжки» она более чем не против, то вот практику в волшебстве она любит только касательно зелий, а в этом направлении ей кислород-то как раз и перекрыли. В семье приветствуют чары и заклинания, а значит тренируйся в этом деле. Она и тренировалась, пусть и без особого воодушевления, но с истовым энтузиазмом. По крайней мере, так выходит с её слов. Надо бы придумать что-нибудь этакое, чтобы поднять ей настроение, и я даже знаю, что именно. Но, это ближе к вечеру.       Найдя Сириуса, сидящего на диване в одном из залов, блаженно потягивающего какой-то напиток в стакане, с иронией глядящего на газету в руках, я подошёл к нему для разговора.       — Развлекаешься?       — А то! — хмыкнул он, не поднимая на меня взгляд. — Тут такую хрень пишут, что грех не посмеяться.       Отложив газету на столик рядом с креслом, Сириус посмотрел на меня.       — Что-то хотел?       — Вообще, да. Есть вопрос. Как я понял, в своё время ты так или иначе был вхож за счёт семьи в дома других волшебников.       — А, было дело, — скривился Сириус. — Все эти приёмы, поклоны… Особенно в девять-десять лет, когда тебе хочется бегать и веселиться с другом, а приходится вечно с кем-то раскланиваться, «извольте-дескать-ваша-честь». Тоска… Надеюсь, ты не решил брать у меня уроки этикета?       — Нет, уволь, — улыбнулся я. — Вопрос в другом. А ты знаешь, где дом Гринграсс?       Сириус ухмыльнулся как-то едко.       — Уж не в девушке ли дело? Хотя, чего я спрашиваю, в твоём-то возрасте, — Сириус хлопнул рукой по подлокотнику кресла, — однозначно дело в девушке. Знаю, но у меня встречное предложение.       — Ты же гриффиндорец, — притворно возмутился я. — Как же бескорыстное рыцарство и непреодолимое желание броситься помогать страждущим?       — Как-то, знаешь, поубавилось с годами. Дело вот в чём… — Сириус подался вперёд. — Ты не поверишь, но всё просто. Мне в этом доме не хватает не так уж многого. И если скрываться приходится по разумным причинам, и я с этим согласен, сам свой шанс на оправдание отправил на тот свет…       Я вопросительно выгнул бровь на манер Снейпа.       — …Не спрашивай, — отмахнулся Сириус. — В общем, мне банально нужен нормальный алкоголь.       — А заказать? Или ещё что…       — У Молли просто какое-то феноменальное чутьё на мои заначки — все под замок отправила. Ну, хоть не в раковину. Нечего, мол, бухать при детях. А мне… А мне надо. Вот. В этой дерьмовой хмурой Англии, в этом доме…       Сириус посмотрел куда-то за меня, погрязнув в воспоминаниях.       — …Без света и бокала хорошего Огденского мне сложно.       — Понял. Будет.       — Тогда, я напишу тебе адрес. А то даже у стен есть уши.       Странно, конечно, и я не уверен, что могу сказать, что понимаю его… Но раз ему нужен алкоголь — будет алкоголь.       — Слушай, — отвлёк я Сириуса от написания адреса на бумажке. — А у всех домов волшебников есть адреса? Ну, как у этого, например.       — Не совсем. Это относительно новое веяние, лет сто пятьдесят ему. Раньше-то как, — Сириус написал адрес и отложил его в сторону. — Камины у всех. Каминная сеть — вообще древняя, достатутная вещь. Потом уже, когда города магглов начали расти, как на дрожжах, многие волшебники переняли схему обозначения и на её же принципах просто вписывались, так сказать, в адреса. Просто чтобы было. Не все, конечно. Некоторые до сих пор живут особняком. А этот дом вообще изначально был маггловский. Даже не знаю, почему сюда заехала наша семья почти сразу, как он был построен. Забавно, что дома такие под чарами ненаносимости, и в кадастрах магглов их не существует, как и на картах, и где-либо ещё, да и даже на магические карты нанести их крайне сложно. Крайне.       — Ты много об этом знаешь.       — Ну да, — хмыкнул Сириус. — Я же после школы сразу свалил из дома, Джеймс меня приютил. А Годрикова Лощина — фифти-фифти, магглы и волшебники. Вот и стало мне интересно, как да почему.       — А если дом в лакуне или пространственном кармане каком?       — Так а какая разница? — Сириус даже удивился немного. — Ты же в лакуну или карман такой ногами приходишь, или прилетаешь. Они же всё равно находятся в определённой точке пространства и их можно привязать к адресной сетке магглов. Да и домов таких мало — предпочитают, как я понимаю, строиться в обычном мире, а потом уже вокруг дома творить всякую волшбу для сокрытия. В лакунах в основном земли под те или иные нужды.       — Ясно, спасибо.       — Да без проблем.       Сириус вручил мне бумажку с адресом, и я, благодарно кивнув, отправился готовиться. Нужно мне немного — всего лишь небольшая модернизация имеющихся контуров для артефактов, чтобы создать маленького летающего дрона. Разумеется, летать он будет не на крыльях, да и вообще, выглядеть будет посредственно, всё тот же треугольничек какой, или ещё что-нибудь. Но главная его задача — летать и смотреть. Разведка, так сказать.       Засев в своей комнате, потратил всего полчаса на лёгкую модернизацию контуров, попутно исчертив два листа в альбоме. Очередном альбоме. Из реальных модификаций внёс функцию полной скрытности, осуществлять которую буду посредством внедрения сгустка магии с соответствующим волевым посылом и образом в насадку для молота, ну и, соответственно, посредством ковки.       Всё подготовил, трансфигурировал простой металлический треугольничек, подготовил насадку, удар — немного искр, привычный шум в ушах, и…       — Я, конечно, молодец, — сам себя не похвалишь — никто не похвалит. — Но вот где теперь треугольничек?       Похоже, маскировка работала и, более того, включилась автоматически. Это радует, но есть нюанс — черт его теперь знает, где треугольничек. Он мог на манер своих собратьев слететь с наковальни, и найти его теперь крайне трудная задача. Но, раз его функции включились автоматически, может быть и связь с браслетом-передатчиком, на который «привязываю» все свои безделушки, тоже установилась?       Сосредоточившись, попытался мысленно связаться с только что сделанным артефактом, и это удалось — я видел часть своей комнаты из-под кровати. Всё-таки его немного отбросило в сторону. Лёгкий волевой посыл, который я даже не заметил из-за выработанной привычки работать с подобными артефактами, и вот треугольничек вылетел из-под кровати, и я получил возможность видеть себя со стороны. Работает.       Приземлив треугольничек на стол, переоделся в уличное, приличное, закинул рюкзак за плечо и спустился вниз.       — Гектор, — окликнула меня миссис Уизли, выходя с кухни. — Скоро ужин… Хоть и поздний.       Быстро всё-таки время летит, ничего не скажешь.       — Миссис Уизли, я прогуляться, да и появилось несколько дел, которые прям обязательно нужно сделать.       — На тебя накрывать?       — Не стоит беспокоиться, я перекушу в дороге.       Миссис Уизли явно не поняла, как это можно сделать, а я вспомнил, что у волшебников отсутствует понятие фаст и стритфуда.       — Забегу куда-нибудь, поем. Но не откажусь и от вашей стряпни.       — Как знаешь, — она была явно немного расстроена отказом от ужина, но тут же поняв, что отказ не категорический, улыбнулась. — Оставлю твою порцию под стазисом.       — Надеюсь, никто её не съест до моего возвращения.       Перед выходом из дома как следует скрыл себя магией и только после этого вышел за порог. Отойдя в сторону тёмного проулка, аппарировал перед Дырявым Котлом, оставил на себе лишь магглоотталкивающие, и зашёл внутрь. И опять здесь довольно много посетителей, но в этот раз собирались люди не только и не столько поесть, сколько выпить и обсудить либо прошедший день, либо собранные слухи. Вот так вот и живут обычные волшебники с не самой оплачиваемой работой. Интересно, что стало причиной столь шаблонного мышления у волшебников? Да, безусловно, способности к магии, при их принципиальном наличии, зависят от мозга и прочих ментальных параметров, но в диапазоне от «дурак» до «поразительно умён» этой разницей можно пренебречь, и только ближе к «гению» волшебник становится ощутимо сильнее и талантливее.       Хотя… Если ты не обладаешь обширной домашней библиотекой, а в школе бил баклуши, не пользуясь возможностью изучать магию, если твоя семья не имеет влияния и её возможности не могут заинтересовать наставника, то ты попадаешь в сложную ситуацию. Ты не показал себя талантом, не заинтересовал кого-то, кто может тебя учить ради обучения. Если семья небогата, то ты не можешь купить себе книги, чтобы иметь понимание, куда развиваться, а пропущенное школьное образование с преподавателями не дало тебе базу для самостоятельного мозгового штурма. Твоя семья не обладает влиянием и не может заинтересовать профессионала, чтобы он тебя учил. Тебе нужно зарабатывать деньги просто на еду, потому что ты не знаешь, как её добыть иначе, а скудные знания и навыки из школы не позволяют толком их монетизировать. Результат — низкооплачиваемая работа в какой-нибудь лавке или на каком-нибудь простом производстве, или ещё где, например, младший помощник старшего ассистента замглавы отдела по подсчёту карандашей в стакане — там любят клепать отделы разные.       Не сомневаюсь, многие выполняют по-своему важную работу, которую так или иначе, кто-то должен выполнять, и за счёт этого общество более-менее стабильно существует. Более-менее. Но в целом… Покачав головой, без проблем прошёл на задний двор заведения и открыл проход на Косую Аллею, тут же шагнув на эту волшебную улочку Лондона. Особого вечернего столпотворения не наблюдалось, но то и дело среди прочих мелькали волшебники, что крайне спешили по одним им ведомым делам, что неудивительно, ведь лавочки скоро начнут закрываться.       Не теряя времени, я направился в одно важное место среди множества магазинов, петляя по извивающейся, словно змея, мощеной камнем широкой дороге Косой Аллеи. Целью моей был магазин самых разных сладостей, выпечки и прочих кондитерских изысков.       Зайдя внутрь этого светлого магазина, отделка которого была только и только в пастельных тонах, а большие стеклянные витрины буквально ломились от самых разных сладостей, пирожных и тортиков, ярких и цветастых, или же строгих одно-двухцветных. Подойдя к продавцу, я сразу попросил какой-нибудь набор пирожных, но разнообразный, самых вкусных, самых свежих, и желательно, из новинок. Через минуту я уже покидал магазин с хорошо упакованной коробочкой, нет, даже коробкой. Заверили, что лучшее. Стоимость была тоже немалая. Теперь в фирменный магазин МакМилланов — если хочешь взять алкоголь, то тебе туда дорога.       Десять минут я объяснял продавцу, что алкоголь нужен не мне, но когда я уже выбрал действительно дорогую бутылку, он решил, что молодому парню для того, чтобы напиться, хватило бы и чего-то подешевле раз в пять, решил-таки уступить мне и продать виски.       Выйдя на улицу, где, несмотря на пока ещё светлое небо, уже зажглись волшебные фонари, я поспешил покинуть Косую Аллею, а следом и Дырявый Котёл. Отойдя в сторону с Чаринг-Кросс, проголосовал палочкой, а через пару мгновений напротив меня уже остановился приторно-фиолетовый трёхэтажный автобус — Ночной Рыцарь. Не теряя времени, я продиктовал кондуктору адрес в километре от пункта назначения и еле успел взяться за поручень — так резво водитель стартанул с места, на сумасшедшей скорости лавируя в потоке автомобилей, мгновенно поворачивая и маневрируя, порой применяя какие-то игры с пространством для того чтобы протиснуться между двух машин или автобусов.       Пара минут, резкая остановка, я расплатился и, нетвёрдой походкой покинул это адское транспортное средство. Вот додумались же они до столь разнообразных чар для автобуса, чтобы он мог так перемещаться в пространстве, но не придумали гасители инерции для пассажиров? Волшебники — ненормальные.       Придя в себя, пошёл вдоль дороги в пригороде Лондона, вдоль домов, и через минуту уже вышел из жилой зоны, попутно любуясь алым закатом, подсвеченными алым холмами, рощами, полями. Если верить адресу на листочке Сириуса, то дом Гринграсс находится чуть в стороне от этой дороги, которая ведёт за пределы пригорода, на север, и через пару десятков километров приведёт к небольшому городку.       Вот я дошёл до развилки, и если в одну сторону можно было пойти по всё тому же асфальту, той же широкой дороге, то направо сворачивала, по сути, тропинка, только широкая, словно для машины. Эта дорога вела к холму, где возле рощи виден был большой огороженный участок с не менее большим домом. Ни этой развилки, ни того дома не было на картах, которые я видел пусть и раз в жизни, но они были новые, и я их запомнил. Последние сомнения развеивались почти неощутимым отголоском магии от этой дороги.       Разумеется, по самой дороге я не пошёл, но двигался рядом, полностью скрыв себя магией от вообще любых методов обнаружения и поиска, которые только пришли мне в голову. Шёл через невысокую траву, не забывая прислушиваться к ощущениям и прощупывать пространство вокруг тонким жгутом нейтральной энергии — если он найдёт что-то магическое, значит нужно будет разобраться, вдруг это сигналка?       Подойдя к ограждению, выполненному в виде каменного основания забора и каменных колонн, между которыми тянулись секции высокого чёрного, словно чугунного, забора, я задумался. Идея, конечно, интересная, но в свете последних слухов и событий, проникать на территорию семьи волшебников точно не будет хорошим тоном, а уж шухер, который может подняться — вообще отдельный разговор. В итоге я пришёл к простому решению — написать письмо.       Сосредоточившись, я-феникс пробудился ото сна, а на мой ментальный зов тут же выскочил Хрустик из импровизированного временного домика. Сычик подлетел и с немым вопросом уставился на меня-феникса. Хм… Ну, что сказать, лети ко мне — так я подумал, и стоило только мыслям сформироваться в голове, Хрустик подлетел к окну, подцепил клювом защёлку на форточке, открыл и вылетел прочь. Эта птица много умней, чем кажется.       Я-феникс зевнул и продолжил свои важные занятия — лёг спать.       Хмыкнув на всё это дело, я провёл рукой по траве и летним цветочкам на высоком стебельке. Хорошо тут. Правда, темно уже, самые яркие звёзды проявились на небе.       Хрустик прилетел довольно быстро, оправдывая тот факт, что он — волшебный сычик, а не просто какой-то пернатый поедатель насекомых. За время ожидания его появления, я быстро написал записку Дафне, не забыв подписаться. Да, темно вокруг, но это не умаляло качество моего зрения.       Вручив сычику записку, сказал:       — Отнеси Дафне Гринграсс.       Хрустик, сидевший у меня на плече, с большим сомнением посмотрел на меня, за ограду, на окна дома, в которых уже горел мягкий желтый свет, снова на меня.       — Нет, друг, я не дурак, просто так получилось.       Сычик что-то крякнул на своём «сычиковском» языке, и быстро упорхнул к одному из окон.       Ровно две минуты — столько времени потребовалось, чтобы из открывшейся калитки в воротах ограды появилась Дафна в светлом платье. Я стоял совсем рядом, без невидимости против волшебников, и ей не составило труда меня заметить, подбежать и с улыбкой обнять.       — Гектор, — она тут же отстранилась, глядя мне в глаза и улыбаясь. — Это очень неожиданно.       — Могу представить.       — Откуда ты узнал адрес дома?       — Спросил у знающих людей.       — Его немногие знают. Иначе бы ты не добрался. Хм-м-м, — протянула она, оглядывая меня в полумраке, разгоняемом лишь светом в окнах да уличным освещением на территории дома. — Подозрительно.       — Подозрительно? — широкая улыбка сама выползла на лицо. — Когда я узнал, что в качестве одной из воспитательных мер тебя лишили сладкого, я уже хотел было проникнуть на территорию, постучать в окно, словно сова и вручить тебе презент из твоей любимой кондитерской. Вот это было бы подозрительно.       Я протянул ей коробочку, перевязанную лентой — всё-таки упаковка полуподарочная, если так можно выразиться. Дафна воодушевилась пуще прежнего.       — Ты, конечно, своеобразный волшебник, — она с улыбкой приняла коробочку, желая поскорей открыть её. — Но защиту ты вряд ли бы прошёл. Хотя… Нет, она профессиональная, и как минимум о вторжении бы узнали.       — Но это было бы…       — Очень неблагоразумно, — улыбка Дафны немного померкла. — А я ведь даже пригласить тебя не могу. Родители, сам понимаешь. Появление в доме другого волшебника не останется незамеченным.       — Понимаю. И когда тебе разрешат куда-нибудь сходить?       — Хм? Это свидание? — игриво улыбнулась она, несколько обескураживая непосредственностью.       — А даже и так.       — Через неделю.       — Тогда, через неделю спишемся и договоримся о деталях?       — Разумеется. Сразу же…       Дафна быстро глянула через ограду на окна дома, пробежала взглядом по саду, тропинкам и беседке, и быстро обняла меня за шею одной рукой, явно намереваясь сделать глупость, а учитывая, что сделать это она решила буквально под окнами собственного дома, можно сказать, на глазах у её родителей, не одобряющих не то что какие-то там отношения со мной, а даже факт моего существования — это очень решительная глупость, не ответить на которую я просто не мог.       Спустя пару минут, в ходе которых чуть было не была позабыта коробочка с пирожными… А может быть минут было вовсе не пара, ведь за глупостями время летит незаметно. В общем, желания куда-то уходить у меня пропало полностью, да и Дафна не спешила возвращаться в дом, но всё же отстранилась, с улыбкой.       — Надо идти. Родители могут зайти в комнату, — дышала она часто. — В любую минуту. Проверить, как я учусь.       — А то, что ты не дома, они не узнают?       — Так близко к участку — нет. Пиши.       — И ты.       Дафна быстренько скрылась за воротами, обернувшись на прощание, а я смотрел, как она чуть ли не бегом дошла до дверей дома, то и дело поглядывая по сторонам, и тихо зашла внутрь. Всё-таки когда вокруг точно нет свидетелей, она ведёт себя довольно открыто. Особенно если мы не виделись дольше пары дней. Прогресс. Большой прогресс. Улыбнувшись самому себе, я всё тем же маршрутом отправился пешком до дороги, попутно сорвав какой-то попавшийся под руку колосок и с трудом подавляя желание использовать его на манер зубочистки, задумчиво крутя во рту — в итоге, задумчиво крутил его в руках, глядя в звёздное небо, почти не засвеченное тусклыми огнями пригорода.       Только дойдя до асфальтовой дороги, поглядел по сторонам.       — А чего я, собственно, пешком хожу?       Скрыв себя магией, аппарировал рядом с домом на Гриммо и, быстро добравшись до дверей, зашёл внутрь. С кухни доносились тихие мужские голоса. Туда я и направился.       — …не думаю, что это будет проблемой, — услышал я конец фразы Сириуса.       Говорил он не быстро, прерываясь на раздумья, так что весь смысл от меня несколько ускользнул.       Зайдя на кухню, я тут же привлёк к себе внимание Сириуса, сидевшего напротив — неожиданно — Люпина.       — Сириус, профессор Люпин, — кивнул я, вспоминая, какая сейчас фаза луны.       — Гектор, — чуть улыбнулся Сириус.       — Мистер Грейнджер, — кивнул Люпин.       Выглядел наш бывший профессор более-менее: приличная, пусть и не новая, немного растянутая шерстяная кофта на пуговичках; рубашка под ней. В общем, нормально. Правда, как и прежде, он чуть сутулился.       — Мне тут ужин должен был остаться…       Взглядом я быстро нашёл пару тарелок и судя по зависшему в воздухе пару над едой, они действительно были под стазисом.       — Да, вон стоит, — Сириус кивнул на них. — Молли говорила, что тебе.       Я взял тарелки и поставил на стол, а вытащив палочку, отменил стазис.       — Прекрасный аромат, а главное, — ухмыльнулся я, — можно использовать лишь одну вилку.       — Ха-ха-ха, — лающим смехом разразился Сириус, да и Люпин улыбался. — Вижу, не я один стараюсь избегать подобных условностей, если есть возможность.       — Ну да… Надеюсь, не помешаю, — глянул я на них, приступая к еде.       — Ничуть. Вообще, я пытаюсь уговорить вашего бывшего профессора, Римуса, остаться в этом доме гостем.       — Ты же знаешь, сейчас не то время, да и в зелье я не уверен, — Люпин говорил спокойно, размеренно.       — Да, кстати, — кивнул я. — Послезавтра полнолуние.       Они оба посмотрели на меня.       — Вам известно о моей… проблеме? — удивился Люпин.       — Вы недооцениваете количество учеников, сопоставивших все нюансы, — улыбнулся я.       — Действительно, это так. Видишь, Сириус, — Люпин перевёл взгляд на Блэка. — Я не могу тут остаться. Это может быть угрозой…       — Ай, да брось. У меня есть отличный подвал, — отмахнулся Сириус.       — Ты настоящий друг, — Люпин ухмыльнулся очень едко. — Мне всегда нравилось гостеприимство твоей семьи.       — Тц, — Сириус закатил глаза к потолку. — Ты понял, о чём я говорю. А зелье… Ну, если что-то пойдёт не так, как раз в подвале и посидишь.       — А почему бы не попросить сварить зелье Снейпа? — посмотрел я на обоих. — Как я вижу, директор вхож в этот дом, и он обладает определённым влиянием на профессора.       — Не собираюсь я его просить ни о чём, — отмахнулся Сириус.       — Так заплатите ему за работу, — пожал я плечами. — Он профессионал.       Да, мне не нравился Люпин и не нравился факт его здесь присутствия, но свои личные мнения я умею держать при себе, тем более, когда можно просто вести диалог.       — Я ему не доверю… — Сириус хотел подобрать какую-то фразу, но не смог. — Вообще ничего.       — Вопрос закрыт, Сири, — Люпин по-дружески улыбнулся Блэку. — Мне есть где провести это время. Тем более, какой тебе смысл от моего присутствия в том состоянии?       — Ладно, всё, я понял, — отмахнулся Сириус от всех.       Я достал из рюкзака бутылку виски.       — На, не бухти.       — О, это по-нашему! — настроение Сириуса тут же пошло в гору, а сам он засуетился. — Надо спрятать. Нет, попробовать, а потом спрятать. А то Молли опять найдёт, а я даже не попробую.       Люпин покачал головой, вставая из-за стола, и они вместе с Сириусом быстро и тихо ушли в гостиную. Ну а мне оставалось лишь доесть, поставить посуду в мойку, и отправиться наверх собирать вещи. Почему? Ну а вдруг Блэк уговорит Люпина остаться? Лично я не собираюсь находиться в одном доме с оборотнем в полнолуние. Тут вам не Хогвартс, зелье не от Снейпа, веры в ситуацию — ноль. Пережду в другом месте пару дней. Вот прям завтра с утра и уйду — сегодня ещё рано.        ***       Уходить мне никуда не пришлось. Люпин оказался достаточно адекватным и смог донести до Сириуса свою точку зрения. По крайней мере утром его здесь не было, а ходивший по дому Кричер бормотал, рассуждая о том, как было бы хорошо, если бы всякие оборотни сюда не возвращались, пусть и по приглашению «недостойного хозяина Сириуса, разбившего матери сердце». В общем, у домовика своя трагедия космических масштабов, и он охотно делится со всеми своим мнением о происходящем, хотят этого волшебники вокруг, или нет.       Утром десятого я списался наконец-то с Седриком и договорился о встрече. Он предлагал заскочить ко мне и забрать товар, но по понятным причинам, это было несколько неприемлемо, и я предложил ему подождать меня у своего дома. Тот согласился, и через пять минут после получения этого письма, я покинул дом на Гриммо и аппарировал на поляну рядом с домом Диггори. Дом его, кстати, был вполне приличный, хоть и в сельской местности. Сразу видно, что руку приложили проектировщики-профессионалы, хотя это и не монструозный каменный мэнор, но довольно большой английский дом, с большим участком, садом, огородами и прочими необходимыми нюансами, но не об этом речь.       — Седрик, — кивнул я бывшему старосте, как только появился перед оградой.       — Гектор.       Мы пожали друг другу руки и начали переносить готовые артефакты из моего рюкзака в его сумку с незримым расширением.       — Вот ещё, — я протянул Седрику два листка, где были очень точно нарисованы амулеты и подписаны функции каждого. — Чтобы не путаться. Я хотел рассортировать, но забегался…       — Да забей, — отмахнулся Седрик, улыбнувшись. — Разберусь. Тем более, рисунки очень качественные, а артефакты друг на друга не похожи.       — Тоже верно.       — По деньгам… Не знаю, как тебе будет удобнее. Сразу после реализации всего товара, наверное?       — Так будет проще. И учёт вести, и об одной встрече договариваться.       — Отлично.       Покончив с перекладыванием амулетов, кулонов — вообще не важно, как их называть — я вернулся в дом на Гриммо, ведь вот-вот придёт пора завтракать.       Жизнь в доме на Гриммо била ключом. По крайней мере, если сравнивать её с тем застоем, которой тут, судя по всему, был много лет — невиданная деятельность.       Поглядывая на то, как продвигаются дела в уборке и приведению дома в порядок у дуэта Молли — Сириус, я не удивился бы, если бы они ещё месяц пытались выполнить эту непосильную задачу, то и дело споря друг с другом о том, что и как нужно делать. В итоге занимались реальным делом только я и Джинни, да близнецы в тех редких случаях, когда их не отправляли в Нору или у них самих было время — никто никого не заставлял.       В общем, работа кипела. А когда не работали, я занимался уроками, Сириус слонялся по дому, миссис Уизли занималась готовкой на всех, а иногда и больше — почти каждый день собирались куча волшебников и плели свои заговоры в гостиной, закрываясь ото всех. Джинни — поразительно трудолюбивая для той, кого я считал прям девочка-девочка, что оказалось не совсем верно, наверное, из-за жизни в Норе, где всегда есть чем заняться — уходила к себе в комнату, занимаясь своими делами.       Примерно так прошла почти неделя. Я переписывался с Дафной. Разговоры о всяких мелочах, и тому подобное. К пирожным она подошла с большой ответственностью, и умудрилась растянуть удовольствие почти на всю неделю, тихо подъедая заначку вечерами. Из не самого приятного — свидание переносится ещё минимум недели на полторы, а причина проста — Дафна не прошла своеобразный экзамен по чарам, проводимый своей мамой. В общем, девушка в добровольно-принудительном порядке борется с гранитом науки. К тому времени, как её освободят от этих обязанностей, уже вернутся мои родители с Гермионой, и я благополучно окажусь в родном доме, а не в этом выездном балагане… Хотя, я преувеличиваю — благодаря нашим совместным трудам, дом на Гриммо обретает действительно достойный вид, и немалый вклад внёс лично я, восстанавливая всё подряд почти до первозданного вида. Даже Кричер, обычно так или иначе пытающийся глаза мозолить да репликами мешать, не лезет к нам за работой.       Почему я вообще помогаю во всей этой уборке? А почему нет? Тут и опыт с распознаванием различных зачарованных старых вещей, назначение которых с трудом вспоминает Сириус, а я соотношу то, что чувствую в них, с тем, что они делают. Полезно? Полезно. Постоянно применяю бытовую магию для тех или иных вопросов, разумеется, после того как потенциально опасные вещи будут убраны. Полезно? Полезно. Да и вообще, стоит понимать, что не меня сюда звали, а я просился пожить. Было бы некорректно сидеть и ничего не делать.       Двадцать второго числа, за пару дней до моего отъезда, мы всей честной компанией закончили с очередным помещением, доведя всё до идеального состояния. Близнецы и Джинни тут же смотались по своим делам, а я, Сириус и миссис Уизли осматривали результаты своего труда.       — Знаешь, Гектор, — миссис Уизли посмотрела на меня. — Даже не знаю, как долго мы бы ещё делали всё без твоей помощи.       — Да ладно вам, миссис Уизли, — улыбнулся я. — Я ведь много полезного для себя вынес.       — Везде-то ты пользу пытаешься какую-то найти. Прям, слизеринец какой-то.       — Если верить Распределяющей Шляпе и описанию различных черт того или иного факультета, мне бы и на Слизерине место нашлось. Но трудолюбие победило.       — Трудолюбие? — удивился Сириус. — Ты извини, но я думал, что на Хаффлпаффе дурачки да огородники.       — Ну, о дурачках я могу вставить ехидный комментарий, но ты обидишься.       — А ты попробуй.       — За последние сто лет ни один хафф не попал в Азкабан, так что… — развёл я руками.       — Уел, — беззлобно ухмыльнулся Сириус.       — Так, все на кухню, господа, — улыбнулась миссис Уизли. — Я утром как раз сделала сэндвичи для перекуса.       Зайдя на кухню, где все до сих пор предпочитают принимать пищу, мы увидели близнецов и Джинни. Эти трое уже сидели и ждали, чуть ли не с вилками и ложками наготове. Не хватало только чтоб они стучали ими по столу, скандируя: «О-бед! О-бед!».       Во время перекуса Сириус заметил, что теперь можно и Поттера приглашать, а то засиделся он там у своих родственников, а они ведь его не жалуют. Коллективно все пришли к выводу, что действительно пора — целый месяц там сидел, как раз, как и просил Дамблдор.       — А при чём тут Дамблдор, если не секрет? — уточнил я, доев сэндвич и взяв стакан сока в руки.       — Хм… — Сириус откинулся на спинку стула, проведя рукой по шевелюре волнистых волос. — Тут в двух словах не скажешь. Но если коротко — особая защита, которую специально или нет, но создала Лили, его мама, перед своей смертью. Или во время неё…       — Звучит, не в обиду, сомнительно.       — Понимаю, — кивнул Сириус, а остальные внимательно слушали, явно стараясь вычленить что-то важное или интересное. — Но я сам знаю минимум один способ для создания чего-то подобного, а Лили была всегда много умнее нас. Я имею в виду, меня, Джеймса и Римуса, да и к знаниям относилась куда более трепетно. Не удивлюсь, если она действительно нашла какой-то способ. Возможно, не будь мы такими твердолобыми упрямцами, всё сложилось бы по-другому…       Видя, что Сириус готов скатиться в воспоминания, миссис Уизли начала довольно громко собирать опустевшую посуду.       — Иди напиши Гарри, — сказала она Блэку.       — В самом деле, — тот оживился и встал из-за стола, как и все мы. — А то чуть было не приуныл.       Буквально через три часа, пока миссис Уизли решила сделать хороший ужин, Сириус собрал целую спасательную команду в лице Грюма, Тонкс, Шеклболта — того темнокожего сурового дядьки — и ещё нескольких человек, и отправился «выручать» Поттера. Выполняли это явно несложное задание они довольно долго, и миссис Уизли, почти покончившая с готовкой, даже начала волноваться. Откуда я знаю? Я сидел на кухне и читал книжку, желая лично увидеть, чем это всё закончится.       Вскоре эта выручай-команда вернулась. Довольно шумно вернулась, должен я сказать. Я даже вышел с кухни в холл, чтобы засвидетельствовать появление народного героя магической Англии.       Шеклболт тащил сундук, Тонкс — клетку с полярной совой Поттера. Сам Поттер — какие-то сумки и свёртки. В общем, только Грюм был нагружен лишь своим посохом и среди первых прорвался в холл, бодро хромая прочь от них, бормоча что-то матерное себе под нос. А Сириус… Стал Сириусом, превратившись из чёрной собаки в человека. Хм, анимаг. Неплохо.       Что я могу сказать? Поттер как Поттер, ничего необычного. Такой же лохматый, очкастый, в простой одежде и серой ветровке поверх. Смотрел туда-сюда, улыбался счастливой улыбкой, и проявил великую неловкость, задев занавеску на стене, и та слетела, явив всем большую рамку с портретом немолодой дамы в строгом чёрном платье, что сидела на нарисованном кресле, курила и пила вино из бокала. Портрет был явно живой, и только сейчас я почуял от него характерную магию.       Все тут же на него уставились, а эта нарисованная дама явно не ожидала, что занавеску вообще когда-нибудь уберут. Встрепенулась, демонстративно быстро прокашлялась, поставила нарисованный бокал с вином на столик у кресла и вдохнула поглубже, чтобы…       — А-а-а!!! Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков…       Первую секунду я был удивлён, а потом мне стало чертовски забавно смотреть на это зрелище, и дело тут в нюансах. Эта дама вроде бы и экспрессию поддала в свои реплики, и эмоции на лице были соответствующие, но что-то неуловимое в деталях мимики и прочем говорило о том, что она просто разыгрывает давно отрепетированный и прогнанный по многу раз спектакль, попутно всматриваясь в каждого из присутствующих.       Сириус быстро накрыл портрет занавеской, и всё стихло, а ощущение магии пропало.       — Моя дражайшая матушка, — скривился Сириус. — Даже после смерти она с большим энтузиазмом делится со всеми своей злобой.       — Ого! — удивился Поттер, только отошедший от увиденного. — Любит она всех нас.       — Вот тебе и «ого», — кисло ухмыльнулся Сириус.       — Так, Гарри, не стой в проходе, — вечно неунывающая Нимфадора протолкнулась в этой толпе, держа перед собой клетку с совой. — И вообще, давайте, тут сгружаемся, или толпой наверх потащим его вещи?       — Тут, — Шеклболт обладал низким голосом, почти басом. — Не сахарный, не сломается.       — Да-да, конечно, — тут же закивал Поттер. — Я сам справлюсь, занесу. Только… Покажите, куда.       Тут он заметил меня.       — О, Грейнджер, — судя по лицу, Поттер не знал, как именно нужно на меня реагировать, но тот факт, что я тоже здесь, дал повод несмело улыбнуться.       — Ага, собственной персоной, — ухмыльнулся я.       Именно этот момент выбрала миссис Уизли, чтобы буквально вылететь из кухни, радостно распахнув объятия перед Поттером, но не обнимашки вышли, а просто похлопывание по плечам.       — Гарри, мы все так рады.       — Поттер? — на лестничной площадке появились близнецы, Рон и Джинни, только увеличивая степень хаоса в происходящем. Интересно, чем вообще занимался Рон? Он толком не делал вообще ничего и даже не помогал нам. Только жрал.       В общем, я решил переждать это столпотворение возле лестницы, а откуда-то из чулана под ней выбрался Кричер, мазнул по этой толпе взглядом, скривился и пошёл по своим делам.       — Сброд… — бурчал он себе под нос, вызвав у меня улыбку как своим отношением, так и тем, насколько оно, в определённой степени, является верным.       Через минут двадцать все волшебники в этом доме, в том числе и Грюм с Шеклболтом, сидели на кухне, где за столом оставалось ещё много места, ужинали, попутно расспрашивая Поттера о том о сём. Я в этом разговоре не участвовал, да и мне было не интересно — я ждал, когда уже вернутся родители из путешествия, ведь осталось два дня.       После ужина молодёжь отправилась наверх, как, собственно, и я. А взрослые решили устроить очередное собрание, и даже директор пришёл, если я правильно расслышал.       Зайдя в комнату, я подошёл к фениксу, что продолжал благополучно спать в своём гнезде из моего шарфа. Птичка однозначно подросла, и теперь это чёрное чудо размером с курицу. А в идеале, он станет раз в пять больше, и это минимум — так подсказывает мне моё чутьё, а не доверять ему у меня повода нет.       Потратив минут пятнадцать на проверку того, все ли задания на лето сделал, и вообще, пройдясь по списку дел на лето, с удивлением отметил, что практически всё готово, а то, что не сделано, зависит уже не от меня. Например, со мной пока не вышли на связь те волшебники, с которыми я общался. Ну если не выйдут — флаг им в руки, мне не критично.       Не зная, чем себя занять, я решил провести всё-таки эксперимент с фениксом. Да, он поглощает проклятья и стороннюю тёмную магию, но поглотит ли он тёмную магию, которую буду вырабатывать лично я, и пойдёт ли она в обход моего сознания, не влияя на него? По идее, плотный контроль над магией должен поспособствовать тому, что в доме никто не обнаружит подобную махинацию.       Только я хотел начать эксперимент, как раздался стук в окно. Повернув голову, увидел сидящую там большую сову. Кажется, это сова Малфоев. Интересно, что им могло понадобиться? Вообще, все эти совы, переписка с их помощью — жуткая вещь. Достаточно представить, как посреди ночи, в дождь, в чёрное-чёрное окно кто-то стучит, ты смотришь, а там сидит сова и смотрит на тебя своими глазищами. Для полноты картины нужно только вспышку молнии добавить, и всё, инфаркт. Да и вообще, как они находят дом под Фиделиусом? Почему дом не могут найти другие волшебники, а совы — могут? Что мешает проследить за совой? Или это не помогает?       Размышляя обо всём этом, я подошёл к окну, открыл его и взял у совы письмо. Она тут же улетела. Ну и ладно.       Писала леди Малфой. Если избавить это письмо от положенных по этикету нюансов, то смысл его прост и кратко: «Наш женский клуб не сообщил тебе, по каким конкретно вопросам к кому можно обращаться. К сожалению, это не то, о чём можно говорить в письме, а потому сообщу лишь при личной встрече, например, во время покупок для Драко к школе, первого августа». Вот и всё. На самом деле, я и вправду не знаю, кому и о чём писать. Ну, кроме Эмбер, однако понятие «Тёмные Искусства» слишком растяжимо, и просто невозможно, как мне кажется, быть экспертом во всех его направлениях.       Пожав плечами, сжег магией письмо, и хотел было приступить к эксперименту с фениксом, как в дверь постучали. Выдохнув, я решил, что само провидение не даёт мне сделать этот не самый продуманный поступок, а значит нужно остановиться.       — Войдите! — крикнул я, и дверь распахнулась, явив мне лица близнецов, Рона и Поттера.       — Эй, Гектор, — обратился Фред. — Не хочешь послушать, о чём они говорят?       — Хм? Вы о собрании Ордена?       — Ну да, — одновременно ответили близнецы, а Рон скривился.       — Не-а. Меня эта вся движуха не интересует. Пусть строят свои коварные планы…       — Да что ты понимаешь, — возмутился Рон. — Орден Феникса создал сам Дамблдор, чтобы бороться против Сам-Знаешь-Кого.       — А я тут при чём?       — Ты — магглорождённый. Тебя это должно касаться, ведь Сам-Знаешь-Кто не оставит таких как ты в покое.       — Ну, — ухмыльнулся я, — раз ты такой знаток Тёмных Лордов, иди и борись с ним.       — И пойду, — надулся Рон и пошёл к лестнице вместе с Гарри.       Близнецы лишь помотали головами.       — Так что?       — Нет, ребята, как я и говорил, меньше знаешь — крепче спишь. Да и в случае чего, нечего разбалтывать.       — Логично, — кивнул Фред. — Тогда, не будем мешать.       Они закрыли за собой дверь, оставив меня размышлять в одиночестве. Но как бы я ни размышлял, ни к чему не пришёл, ведь для этого нужно располагать какой-то информацией, а без неё можно лишь сидеть, и думать: «Я думаю, думаю, думаю». Всё слишком косвенно, всё на уровне слухов. Да, был ряд конкретных преступлений, за которые осудили Пожирателей Смерти, но если абстрагироваться от подобного, преступления совершали и другие волшебники, причём список их ощутимо больше, а классовая принадлежность этих волшебников довольно широка. Может они просто не раскрывали себя? Вполне вероятно. Даже так оно и есть, скорее всего. А на счёт «множества жертв» и прочего — сложно судить. У волшебников нет вообще никаких систем учёта волшебников. Единственное, что «считают» волшебники — примерное количество тех или иных существ. Всё. Так что точных цифр никто назвать не может. В общем, полное отсутствие достоверной информации позволяет лишь размышлять и теоретизировать, основываясь на слухах и домыслах, а это плохо. Но и лучших вариантов попросту нет.       Через полчаса я покинул комнату и услышал, как внизу отчитывают молодёжь за безответственные поступки. Ухмыльнувшись, я пошёл принимать душ и готовиться ко сну — больше делать нечего.       Ещё пара дней в доме на Гриммо прошли точно так же, как и остальные. Я занимался физической подготовкой, теоретизировал на счёт магии, используя запомненный материал, немного практиковался в отведённой мне комнате. Гарри много времени проводил с Роном и Сириусом, к которым периодически примыкали близнецы, но ненадолго. А двадцать четвёртого числа мне пришло письмо с незнакомой совой. Писала Гермиона из почтового отделения на Косой Аллее — они вот только-только приехали. Значит, пора возвращаться.       Вещи мои были практически собраны, и сборы не заняли и десяти минут. Время было послеобеденное, так что спустившись вниз я застал на кухне трёх волшебников. Миссис Уизли заканчивала с наведением порядка, а Сириус общался с Гарри, и оба выглядели вполне довольными обществом друг друга.       — Гектор? — Сириус перевёл на меня взгляд.       — Родители вернулись, так что я покидаю этот гостеприимный дом. Миссис Уизли, — кивнул я.       — О, дорогуша, уже? — удивилась женщина, оторвавшись от раскладывания посуды. — Как же быстро время летит.       — Так и дел было по горло, — улыбнулся я. — Надеюсь, я вас всех не стеснил своим присутствием.       — Ха, — гаркнул Сириус. — Да ты очень даже помог, так что не переживай, парень.       — Да, — кивнула миссис Уизли. — Я даже не знаю, как долго мы бы тут ещё возились. Дай Мерлин, управились бы к первым числам августа.       — Поттер, — вежливо улыбнулся я парню и протянул руку. — Увидимся в школе. Или на Косой Аллее.       — Да, — кивнул он и пожал руку.       — Попрощайтесь с остальными за меня.       Близнецы с Роном и Джинни, вроде как, должны были отправиться в Нору вместе с отцом по своим семейным делам, так что сейчас на кухне присутствуют все волшебники в этом доме.       Развернувшись, направился к выходу из дома, а встретив по пути Кричера, высвободил большое количество нейтральной энергии, направив к нему. Тот приосанился, взбодрился, но слова мне не сказал, идя куда-то по своим делам. Зато бурчать не забывал:       — …всё-таки не достоин недостойный хозяин… ничего не знает… ничего не понимает…       Скрыв себя магией, вышел за порог и, вдохнув свежий после только-только прошедшего дождя воздух, отправился в тёмный проулок возле дома, откуда аппарировал к знакомому мне минимаркету. Несколько минут пешей прогулки, и вот я уже стою на пороге своего дома, а в окнах я заметил родителей. Звонок, пара секунд, и дверь открывает мама.       — Гектор, сынок, — она тут же меня обняла. — Как погостил?       — С пользой, — улыбнулся я. — Последние дни так вообще сгорал от нетерпения вернуться.       — Заходи скорее, у нас столько всяких историй.       — У меня тоже есть парочка.       Зайдя домой, осмотрелся и мысленно согласился с одной простой истиной: в гостях хорошо, а дома — лучше.