Целитель

      Учёба, учёба и ещё раз учёба — профессора руководствовались именно этим слоганом, загружая нас по полной программе, с головы до пят, практически не оставляя свободного времени.       Вернувшись в Хогвартс вечером вторника, сразу же после беседы с Гринграссами, я даже успел на самый конец ужина, но накладывать себе ничего не стал, ведь был относительно сыт, да и на кухню никто не запрещает ходить. Разумеется, посыпались вопросы от однокурсников, мол, куда пропал, но один ответ «Да так, по делам» — и всё, нет больше интереса. Подобное отношение, когда не навязываются и не достают даже если сильно хочется, мне нравилось на нашем факультете.       Стоит ли упоминания то, что после ужина меня тут же перехватила Дафна, вместе с которой мы и отошли чуть в сторону от дверей Большого Зала.       — Как прошло?       — Пока не берусь говорить с уверенностью. Думаю, сейчас твои родители постараются узнать о социальных событиях вокруг как можно больше. И обо мне в том числе.       — Социальных? Похоже, от тебя не скрылось, что отец слишком мало внимания уделяет таким вещам?       — Да. В отличие от твоей матери. Она, как мне кажется, более сведуща в подобных вопросах. Да и в людях разбирается получше.       — Как думаешь, какой будет результат вашей беседы?       — Думаю… Они как минимум решат не вмешиваться в наши отношения. Или в какие-либо другие твои начинания, — палочка незаметно скользнула мне в руку и я наложил чары приватности вокруг. — Но вот на счёт земель…       — А они тебе так нужны? — немного удивилась Дафна, ставшая последние месяцы ещё более открытой в плане выражения эмоций.       — Они мне не нужны вообще. Совсем. Просто инструмент. Сейчас они начинают лишь мешать. Если твои родители их примут в обмен на невмешательство — отлично. Не примут — уничтожу. Но Ноттам они не вернутся — это будет проигрыш. Хотя… Нет, они не будут ничего предлагать за земли, явно считая, что возвращают принадлежащее себе по праву.       — Ты начинаешь хорошо разбираться в том, как мыслят многие чистокровные, почитающие более радикальные концепции чистоты крови.       — Это было неизбежно.       После этой короткой беседы мы разошлись по гостиным, и лично у меня начался стандартный вечер — немного обязанностей старосты, связанных с документами и прочей ерундой, рухнувшей на наши с Ханной головы в связи с началом нового семестра, и немного домашних заданий. Привычку их выполнять сразу же, в тот же день, мы с ребятами отработали на высшем уровне.       Утро же среды началось, если не считать мои стандартные «режимные» процедуры, с получения за завтраком различной почты — письма, газеты, посылки и прочее. Мне тоже пришла почта — письмо от Гринграссов. Они согласны держаться полного нейтралитета касательно отношений Дафны, но земли и производства Ноттов им не нужны из-за текущей ситуации, а в моих возможностях удержать их они сомневаются. Так что суть сделки будет проще — я просто передам им теоретические наработки с производства Ноттов. Это не трудно, благо что Делакур передал мне всю документацию по всем «процессам» этого производства: как те, что были до продажи, так и собственные нововведения от француза и его дочери.       Прочитав это послание, я лишь удовлетворённо хмыкнул и решил действовать сегодня вечером, предварительно проведя небольшую подготовку. Для начала, прямо сейчас составлю очередное письмо, в котором назначу встречу Гринграссам. Как можно быстрее. Там мы всё подтвердим и заверим. Также я подготовлю дарственную на земли в пользу министерства магии. Самой земли, на которой уже ничего не будет. Почему всё именно так, а не иначе?       Мне нет интереса в том, чтобы драться с кем-то за этот участок земли, держать его на балансе и вообще, заниматься им. Я бы ещё подумал над этим при других обстоятельствах, но сейчас это лишь ненужный манок, причина для агрессии со стороны альтернативно одарённых волшебников. Почему отдаю министерству, а не кому-то лично? Ну так всё очевидно — такую дарственную они быстрее зарегистрируют и проведут через свою бюрократическую машину, чтобы как можно быстрее оприходовать — в государственных целях, в личных интересах, или ещё как-то, не важно.       Эта скорость мне нужна по простой причине — скоро Пожиратели явятся к Делакуру за ответом, а тот скажет, что земель у него нет — отнял «настоящий владелец», назвать которого он до сих пор не может. Ну или ещё что-то скажет. Тем нужно будет выяснить, кто именно, но пытай не пытай француза, который вряд ли вообще допустит подобный расклад, информации не добиться — это очевидно. Тогда они воспользуются самым простым и эффективным способом, а главное, легкодоступным — спросить у своего человека в министерстве, а то, что этот человек там есть — без сомнений. Вот и пусть трясут министерство ради пустого клочка земли.       С такими мыслями я и отправился в сторону аудитории, где должно проходить занятие по Трансфигурации, но по пути зашёл в один из неиспользуемых классов. Урок у МакГонагалл стоит вторым, а первым — Арифмантика или Прорицания, а ни того, ни другого нет в моём расписании, так что есть свободное время, чтобы заняться подготовкой бумаг. За этим вопросом время прошло довольно быстро, да и полное одиночество способствовало концентрации на поставленной перед самим собой задаче. Памятуя о необходимости зайти в совятню и отправить почту, я оставил в запасе десяток минут. Ну а после — начался стандартный рутинный день.       На протяжении всего учебного дня профессора не давали нам продыху, всячески стараясь не допустить разговоров, постоянно давая море материала. Мне даже вспомнились слова одного знакомого из прошлой жизни. Он в медицинском университете учился и уже на первом курсе столкнулся с дисциплиной, на лекциях по которой не было ни единой возможности даже дух перевести, а материал зачитывался так быстро, что кроме сокращений в тетради не было ровным счётом ничего. Так вот, примерно к такому же потоку информации стремятся преподаватели, и даже Хагрид на Уходе расщедрился на «много слов» и «перепишите этот параграф, да. И зарисовать не забудьте, хотя, значит, зверушка не очень интересная».       После Ухода я не спешил в Большой Зал на ужин, а отправился вместо этого прочь из Хогвартса. Первым делом, покинув пределы непосредственно школы, я пробрался к тому месту, где среди деревьев растёт моё чудо-растение. Деревце… Было. Подросло, окрепло, но сейчас стояло совершенно «голое», ожидая прихода нормальной весны, а не этой пародии на зиму. Постояв рядом с минутку и поприслушивавшись к магии в дереве, резюмировал, что оно живо и жить будет, но пока что остаётся просто деревом, не более того.       Внезапное появление совы с письмом вырвало меня из созерцательного состояния. Гринграссы назначили встречу и готовы к подписанию документов хоть сейчас. Возможно, Нотт что-то им сказал о том, что Тёмный Лорд желает как-то помочь землям оказаться вновь в руках Нотта, а Гринграссы довольно здраво рассудили, что меня могут прихлопнуть и не видать им практически бесплатной документации на производство.       Пришлось отвечать и назначать встречу «хоть сейчас», раз они сами согласны на быстрое решение проблемы.       Переодевшись в костюм из чудо-ткани, придав ему вид и форму деловой двойки с воротником-стойкой, я сложил лишние вещи в сумку и аппарировал на одну из крыш в центре Лондона. Уже здесь я создал поверх костюма наряд Чумного Доктора и уже в таком виде аппарировал почти к самой границе своих земель.       Я-феникс покинул дом родителей и переместился в чёрной вспышке в небо над землями — мне нужно точно понимать границы, визуально очертить их, чтобы поражающий фактор от магического воздействия не зачистил ничего кроме нужной территории.       Точно поняв пределы территории, начал формировать над ладонью шарик из Тёмной Магии, щедро сдабривая его визуальной картинкой полного и быстрого разрушения всего в пределах определённых границ, сдабривал волей. Почему? Ну, мне неизвестны заклинания или чары для такой большой работы, так что приходится напрягать мозги, и напрягать сильно — всё ради колдовства на голой воле.       Когда мне показалось, что нужное волшебство было готово сорваться с руки, я «уронил» шарик из тёмной магии на землю под ногами. Наблюдать за процессом находясь на земле не было никакого желания, а потому я вновь аппарировал в Лондон, на пустую крышу одного из домов. А вот я-феникс остался — именно на эти хрупкие плечи возложена миссия по активации магии.       Близилось время встречи с Гринграссами, так что я развеял костюм Доктора, поправил воротничок делового костюма, надел мантию и аппарировал в тупик за Дырявым Котлом. Миг, и вот проход на Косую Аллею открыт, а я иду в свете уличных фонарей по главной магической улочке Лондона, среди прочих волшебников, в большинстве своём неспешно прогуливающихся здесь этим вечером.       Моей целью был всё тот же ресторан, и до него я добрался без каких-либо проблем. Всё та же волшебница на ресепшене провела меня до всё того же столика — похоже, это место нравится Гринграссам по тем или иным причинам. Единственное, что отличает этот раз от прошлого — отсутствие лишних людей за столом.       Честно сказать, я не был настроен на ужин и долгую беседу, о чём и поспешил сказать мистеру Гринграссу, и мы сразу приступили к оформлению договора, что заняло немного времени. Мы ограничились договором, подписанным Кровавым Пером. Если коротко, то в обмен на документацию по производству с бывших земель Ноттов, они отказываются от тех или иных попыток прямо или косвенно устроить личную жизнь Дафны. Текст договора был проверен несколько раз, немного скорректирован, дабы исключить самые разные бредовые лазейки, и только после этого подписан обеими сторонами. Как только последний завиток росписи лёг на пергамент, я-феникс активировал заклинание.       Чёрная сфера быстро превращалась в туман, заполняющий пространство. Но он не просто заполнял, а буквально перемалывал всё, до чего дотягивался — землю, травы, деревья, постройки. Вообще, ничего особо сложного или невероятного — довольно простая «мясорубка», разве только масштабы неординарные. Да и Тёмная Магия это лишь потому, что используется искажённая магия для усиления эффекта и невозможности починить всё банальным Репаро. Единственное, что не затронуло бы заклинание — человека или домовика, находящегося в пределах зоны его действия.              Убедившись, что всё прошло гладко, а заклинание не покинет территорию, я-феникс отправился обратно домой, а вот лично я просто шёл по Косой Аллее на виду у всех, кому вообще есть дело до волшебников вокруг. Шёл к отделению почты, где всё столь же недовольная дама с прежним безразличием взяла скромную денежку, позволяя мне отправить письмо. Какое письмо? О, дарственная на чистую землю, а адресат — глава отдела земельного контроля и регистрации, благо что имена глав хоть сколько-нибудь значимых отделов всегда так или иначе на слуху.       Похоже, на сегодня всё выполнено, а значит можно возвращаться в Хогвартс и аккуратно, внимательно ждать, что будет дальше. Но не ослаблять бдительность.        ***       Тишины и покоя не хватило и на неделю.       В пятницу после занятий была назначена очередная встреча нашего клуба анонимных любителей ЗоТИ, на которые ходит даже заносчивый и самоуверенный Малфой. Причина тому проста — Флитвик до сих пор не собирается восстанавливать работу Дуэльного Клуба и, скорее всего, не восстановит его до следующего года. Но, это лирика.       На этом вечернем собрании великий Поттер демонстрировал нам всем сложную науку по вызову телесного Патронуса. Да, хоть мои мысли и полнились иронии по этому поводу, особенно глядя на удивлённые и восхищённые взгляды многих, и даже ребят постарше, но сам я телесный Патронус вызвать не могу. Точнее, я ни разу не довёл Патронус до телесной формы. Наверное мне не хватает эмоциональности или ещё чего-то, а может быть просто не «додавил» — сказать сложно.       Так или иначе, я и мои однокурсники с факультета, стояли тогда обособленной компанией, обсуждали парочку абсурдных вариантов контрзаклинаний, а тут Поттер со своей демонстрацией и объяснениями.       — Ребят, — Джастин обратился ко всем в нашей компании, в которую затесались и Драко с Дафной. — Меня одного переполняет чувство собственного величия?       — Ты обо всём этом? — Ханна кивнула в сторону Поттера, вокруг которого скакал призрачный олень, и совсем непризрачные ученики.       — Ага.       — Есть немного, — покивал Эрни. — Вообще, когда мы с подачи Гектора, чтобы он побыстрее привык к обстановке, начали заниматься практикой так часто и системно… Я даже не думал, что однажды разница между нами и другими учениками окажется настолько большая.       — Это вы о чём? — с неизменной ухмылкой встрял в разговор Драко, проявляя грацию носорога.       — А, да так, — Ханна отмахнулась. — Просто с каждым днём всё яснее становится та пропасть в навыках, которая разделяет лентяев и старательных, пусть даже бесталанных ребят.       — Есть такое, — важно кивнул Драко. — Отец, помнится, всегда говорил мне, что меня ждёт большое будущее, ведь я не только чистокровный, но и Малфой. Вот только он забыл упомянуть, что для этого нужно много работать. Не забудь он добавлять эту фразу с самого детства, может мне и не пришлось бы переживать пару сумасшедших летних тренировок.       — Слушай, Гектор, — Сьюзен улыбнулась, — а ты не желаешь послушать Поттера и его поучения касательно Патронуса? Может быть он скажет о чём-то, чего тебе не хватает до Телесного Патронуса.       — О, слава Мерлину! — Малфой даже руки к потолку вознёс. — Хоть что-то у него не получается!       Пока мы говорили, Гарри раздал ценные указания ребятам, и многие начали тренироваться в создании Патронуса. Безуспешно, разумеется, но я уверен, что сейчас они освоят его быстрее, чем мы в своё время — возраст и опыт скажутся, пусть разница и не колоссальна. А закончив с этим он, разумеется, не мог не заметить группу проигнорировавших его поучения учеников в нашем лице, и направился к нам вместе с Роном — куда без рыжего? Тот вообще занял всё жизненное пространство вокруг Гарри, когда Гермиона немного отстранилась от постоянного общения с ними.       — А вы, ребята, не хотите изучать Патронус? — заговорил Гарри, подойдя к нам. — Полезное заклинание, поможет против дементоров. В прошлом Тёмный Лорд не раз привлекал их в своих целях.       — Мы умеем, — ответила за всех Ханна. — На третьем курсе научились.       — О, так это здорово, — улыбнулся Поттер. — Может быть тогда поможете остальным? Меня на всех не хватает.       — А это идея, — кивнул Джастин. — Пойдём?       — А я вот послушаю Поттера, — Драко сложил руки на груди. — Я-то этих чар не изучал.       — Как и я, — кивнула Дафна. — Гектор?       — Тоже. Возможно Гарри скажет о том, что я упустил.       Рон хмыкнул, глядя на Драко.       — Неужели сам Малфой, и не знает каких-то чар? И будет учиться у Поттера?       Его все проигнорировали. Вообще. Уже ни для кого не секрет, что это самый простой способ общения с Роном, когда тот пытается как-то кого-то задеть или неаккуратно высказать свои мысли. Рыжий просто талантище, если дело касается непредумышленного оскорбления чьих-то чувств.       В общем, Гарри быстренько рассказал, как нужно создавать чары Патронуса, если по учебнику, пересказал слова Люпина касательно этих чар и сказал, как сам их делает. К сожалению, для себя я так и не узнал ничего нового.       — Что вздыхаешь, Грейнджер, слишком сложно? — Рон увидел лёгкое разочарование в моём взгляде.       — Просто не нашёл зацепки для решения своей проблемы.       — Что за проблема? — Поттер поправил очки-велосипеды.       — Любая форма Патронуса получается — дым, щит, волновая. А телесная — нет.       — Волновая же сложнее телесной? — набычился Уизли. — Брешешь.       Вместо ответа я просто вытащил палочку, направил её в потолок и создал волновой Патронус. Кончик палочки засветился ярким голубым светом, а от него в стороны начали расходиться волны голубого свечения, больше напоминая медленные ударные волны. Подобное привлекло всеобщее внимание, но я не стал держать заклинание слишком долго.       — Вот. А телесный — ни в какую, — подытожил я.       — Тут я не помогу, — без всяких обид и недовольства признал своё бессилие Поттер. — Профессор Люпин научил максимум телесному. Хотя, волновой и упоминал он, да… Вроде бы там нужно намного больше силы, но фокусироваться не столько на само́м воспоминании, сколько на эмоциях.       — Да, — просто кивнул я. — Но я на чём бы не фокусировался, всегда получается вот так.       — Ой, да подумаешь, — отмахнулся Уизли. — Я бы и не так смог. Пытается тут выглядеть слишком сильным.       — Точно! — улыбнулся Поттер. — Рон — ты гений.       — Эм… Ну да, я такой.       — Гектор, — Поттер устремил свой взгляд на меня. — Может быть ты по вкладываемым силам банально перескочил телесную форму?       — Тоже была такая мысль, — кивнул я, — но когда я начинаю контролировать силу, Патронус вообще бестолковый выходит. А без контроля, по инструкции — только мощный.       — Может быть стоит попробовать с неподходящей палочкой? — выдала мнение Дафна. — Ведь неподходящая палочка сильно ослабляет эффект заклинаний. У тебя какая?       Вспомнив слова Олливандера, процитировал, держа палочку перед собой:       — Тринадцать дюймов, акация с сердечником из шерсти единорога. В меру упругая. Сильная и разносторонняя, пусть и не приемлет Тёмную Магию…       Занятное воспоминание, которое я постоянно упускал из виду. Как понимать «Не приемлет Тёмную Магию», если я её вполне успешно использую? Может ли быть такое, что смени я палочку на другую, подходящую может быть и чуть меньше, но «приемлющую», то заклинания с применением Тёмной Магии станут более сильными или ещё что-то?       Мои слова о палочке, кстати, вызвали столько скепсиса в эмоциях Малфоя, что даже удивительно. Ну да, он ведь видел, как я в Дуэльном Клубе без проблем и очень успешно поливал манекен Сектумсемпрой, которую Драко мне показывал. Я бы тоже засомневался в своих собственных словах.       — Хм… Вот была бы сердечная жила дракона, — задумчиво протянула Дафна. — А так… Лично я так сразу не скажу, какая палочка будет действительно плохо тебе подходить.       — Ничего страшного, — улыбнулся я всем. — Как-нибудь в другой раз попробую. Можно будет, например, забежать при возможности к Кидделлу на Косую Аллею и попросить подобрать неподходящую палочку. Он не Олливандер, его от такого заявления инфаркт не хватит.       — Так, — Гарри огляделся, пытаясь понять, нужна ли где-то его помощь, и похоже заприметил свою новую цель. — Раз ты, Гектор, умеешь создавать Патронус, покажешь, если что, Малфою и Гринграсс?       — Разумеется.       — Отлично, — Гарри устремился в другой конец Выручай-Комнаты, но главное, увёл с собою Уизли. Вот почему шестой сын этой семьи не может быть таким же адекватным, как и все остальные?       — Ну, профессор Грейнджер, — хмыкнул Драко. — Учи нас.       — Да не вопрос.       Теория, практика, снова теория и, снова практика — довольно утомительный для многих процесс, но время за ним летит незаметно. Краем глаза я следил за успехами остальных, и вообще за учениками, видя все их перемещения, кто с кем общается или практикуется, и всё в таком духе. Шум, гам, ребята проявляют недовольство практически полным отсутствием прогресса — лишь у парочки начал появляться какой-то дымок с кончика палочки. Вот только даже это — уже неплохо. Похоже, ребята ещё не изучали сложных чар и заклинаний, которые практически невозможно создать сразу.       Именно в этот момент Поттер схватился за лоб в приступе боли. Похоже, болевой синдром был крайне сильным, ведь парня не просто подкосило — на пол свалило. Стоял он тогда в стороне ото всех, но в компании Рона и Гермионы — обсуждали план занятий, споря и поочерёдно тыкая руками в графики на доске.       В общем, Поттера скрутило и это не могло остаться незамеченным. Рон и Гермиона попытались привести его в чувство, но это не удалось. Остальные же стояли и не знали, что делать — обычная ситуация, шок, непонимание. Только я хотел было прояснить, что случилось, как всё почти прошло. Занятие решено было сворачивать, и все начали расходиться, пусть и выглядели слегка обеспокоенными. Я уходил вместе с Дафной один из последних, и услышал краем уха, что Рон и Гермиона настаивают на посещении Поттером директора, что нужно ему «сказать о Волдеморте». Интересно ли мне? Немного.       Когда мы с Дафной размеренным шагом уже спустились вниз, обсуждая прошедший день, нам навстречу вышла мадам Спраут.       — Мистер Грейнджер.       — Декан.       — Директор просил вас зайти к нему.       — Сейчас?       — Да.       Пришлось распрощаться с Дафной — украли у нас наши привычные моменты для глупостей. От сопровождения в лице декана я отказался, так что добрался до кабинета директора довольно быстро. Горгулий не было, проход на винтовую лестницу свободен, а дверь кабинета приоткрыта. Краем уха я слышал слова Поттера:       — …он в сильном гневе. Что-то случилось крайне для него неприятное. В гневе на министерство.       Моё появление в кабинете директора, свет в котором был слегка приглушен, тут же заставило Гарри замолчать.       — Директор, — кивнул я стоящему возле своего стола Дамблдору, а заметив Снейпа, кивнул и ему. — Профессор. Вызывали.       — Да, мистер Грейнджер. Северус?       — С завтрашнего дня, — Снейп почти не скрывал недовольство. — Вы и мистер Поттер будете посещать дополнительные индивидуальные занятия у меня. Вам придётся изучать Окклюменцию. Это понятно?       — Да, сэр. Стоило ли ради этого вызывать меня сюда?       — Можете направить свои претензии, — Снейп перестал изображать на лице лёгкое недовольство, — непосредственно директору, благо что он стоит перед вами.       — Я посчитал, — начал говорить Дамблдор, — что о подобных изменениях в графике лучше сказать вечером, пока планы на субботний день ещё только строятся. Ведь узнай вы о таком утром, были бы сильно расстроены. Но, я хотел сказать вам ещё кое что. Гарри, Северус, можете быть свободны.       Поттер и Снейп покинули кабинет директора, оставив нас одних.       — Мистер Грейнджер. Спешу вас обрадовать. Один известный нам волшебник, в доме которого вы гостили не так давно, согласился передать вам книги, от которых планировал избавиться.       Мне сразу стало понятно, о ком говорит Дамблдор. Похоже, Блэк-таки навёл порядок в доме и отсортировал книги.       — Я говорю вам об этом заранее, чтобы вы могли подготовить надёжное место для их хранения. В некоторых из этих книг есть знания и материи, о которых не следует знать многим ученикам.       — Понятно. Спасибо, наверное?       — О, не стоит, — отмахнулся Дамблдор, проведя рукой вдоль седой бороды. — Он бы всё равно их выбросил, а это — пустая трата. Что-то действительно ужасного в этих книгах нет — я взял на себя смелость убрать некоторые рукописи. Надеюсь, вы понимаете.       — Разумеется, директор, — кивнул я с улыбкой. — Человеческий разум в своей изощрённой фантазии способен придумать и создать вещи, которым лучше было бы не существовать. Не удивлюсь, если это же касается и магии.       — Я рад вашему пониманию этого вопроса.       Разговор был окончен, и я вернулся в гостиную. Что же происходит? Нужно больше информации. И вот часть этой информации все мы получили утром посредством «Пророка». Оказывается, Аврорат каким-то образом выследил, где укрывается Тёмный Лорд. Совместно с ДМП, авроры нанесли удар по штаб-квартире Тёмного Лорда, как только была опознана его личность.       В статье говорилось, что отследить Тёмного Лорда, факт возрождения которого ещё не был подтверждён на тот момент, удалось благодаря активнейшей работе как ДМП, так и Аврората, по приказу министра Крауча. Но, не последнюю роль в этом сыграло передвижение самого Тёмного Лорда в компании нескольких соратников, а также своевременному «сотрудничеству с правительством ответственных волшебников» — так и написали. Тёмный Лорд был опознан парочкой ветеранов прошлого противостояния, его штаб скомпрометирован и Крауч отдал приказ — хватит тратить бюджетные деньги, пора решать проблему радикально.       Произошло боестолкновение, в ходе которого обе стороны понесли урон. Двое погибших Пожирателей Смерти, неизвестное количество раненых, пять мёртвых оборотней. Со стороны министерства точное количество жертв не указано, но убитых — трое. По косвенным данным из Мунго — раненых немало.       «Теперь, когда в возрождении Сами-Знаете-Кого» — была приведена цитата слов министра Крауча, — «не приходится сомневаться, я призываю граждан к максимальной ответственности. Сотрудники Аврората и Департамента Магического Правопорядка будут нести постоянные дежурства на важных объектах и в местах возможного появления Пожирателей Смерти. Прошу при первых же признаках или подозрениях на активность Сами-Знаете-Кого незамедлительно обращаться в Аврорат и ДМП. Так же спешу сообщить, что моим постановлением от сего числа, сотрудникам ДМП и Аврората, с полного одобрения Международной Конфедерации Магов, разрешено использовать Непростительные Заклинания».       — Охренеть, — слова Джастина выражали всеобщее мнение всех вокруг.       Что-то происходит. Нужно быть действительно настороже.        ***       Оказывается, Хогвартс считается важным объектом в глазах министерства магии.       Кто бы сомневался в обратном, но всё же увидеть группу авроров и сотрудников ДМП здесь, в стенах школы, было несколько непривычно. Они прибыли во время обеда в субботу, буквально через несколько часов после обнародования «Пророком» информации о Пожирателях Смерти и Тёмном Лорде. Зашли в Большой Зал, дошли до стола преподавателей, быстро переговорили о чём-то с Дамблдором, и так же быстро, чётко и слаженно… Покинули Большой Зал. Однако я точно знал, что не покинули Хогвартс — видел паучками, как взрослые волшебники начали занимать стратегические, по их мнению, позиции в замке. Занимать такие места, которые практически нельзя пройти мимо, если только не пользоваться секретными ходами.       — Что бы это значило? — Джастин выглядел одновременно и заинтересованным, и обеспокоенным, и даже аппетит у него слегка пропал.       За ответом все, кто слышал Джастина, да и я в том числе, повернулись к Сьюзен.       — Я не знаю, — покачала та головой, возвращаясь к обеду. — Но тут не сложно догадаться.       — Ну, одно дело — догадаться, а другое — точная информация, — с этим заявлением Ханны согласны были все.       — Согласен, — кивнул Джастин. — В газете писали, что будут охраняться и патрулироваться важные объекты. Логично, что в единственной школе волшебства будет охрана.       — Надеюсь, они не будут сильно мешать, — хмыкнул Эрни. — Безопасность, конечно, безопасностью, но ради неё можно такие ограничения ввести, что взвоем.       Однако, опасения МакМиллана были напрасны, по крайней мере сейчас. Пока я в течение дня занимался своими делами, общался с ребятами, сидел в библиотеке с Дафной и другими, периодически уходящими или приходящими учениками, авроры и сотрудники ДМП практически не давали о себе знать. Если не считать случаев, когда просто встречаешь их в коридорах, а они смотрят внимательно взглядом полным подозрений, но у них работа такая.       Вот уже настал вечер, пришла пора дополнительных занятий по Зельям, на которых мы с Дафной проявляли верх профессионализма, занимаясь именно зельями, хотя только слепой не заметил бы на моём месте лёгкие изменения в Дафне. Неуловимые лёгкие детали мимики, движений — всё это создавало образ немного расслабленной девушки. Наверняка причиной тому является согласие её родителей не пытаться как-то влезать в её личную жизнь. Уверен, что даже такая незначительная свобода помогает чувствовать себя легче.       — Вижу, — Снейп, как и всегда, ходил вокруг, всячески создавая источники раздражения и отвлекая нас от работы. Тщетно, кстати, — вы неплохо справляетесь с изучением материала.       — Неплохо? — удивилась Дафна, не отрываясь от работы со своими двумя котлами. — Я смела надеяться, что как минимум всё очень хорошо.       — Лучше сразу ставить себе высокую планку, осознавая весь путь и его тяжесть, чем страдать от самообмана, радуясь посредственной или просто хорошей работе, словно Мерлина воскресили.       Снейп прошёлся пару раз вокруг нас, посопел, сурово понависал, но похоже, даже у его энтузиазма в этом вопросе есть предел — он отошёл к своему столу, окинул нечитаемым взглядом стопку пергаментов с домашними работами учеников, и вновь обратился к нам.       — Вижу, вашим зельям остаётся лишь настояться.       — Да, профессор, — кивнули мы, одновременно немного улыбнувшись.       — Мисс Гринграсс. Как вы смотрите на обучение окклюменции… форсированным методом? На чистой практике.       — Я знаю только самые основы. К реальной практике ни разу не приступала.       — Основы… — Снейп чуть скривился. — Боюсь, это не та дисциплина, где может помочь хоть какая-то инструкция, лишённая практики.       Сам я об окклюменции знал предельно мало. По сути, только то, что эта наука позволяет защищать своё сознание от различного рода пагубных внешних и внутренних воздействий. Наука… Громко сказано, на самом деле. Те немногочисленные строки текста, в которых я находил упоминания об окклюменции, однозначно говорили лишь об одном — окклюменции практически бесполезно учиться самостоятельно, да и для каждого волшебника эффективны свои методы, ведь сознание — не открытая книга, не пульт с рубильниками, и то, как человек работает с собственным сознанием, если работает вообще, слишком индивидуально.       — Это опасно? — задал я резонный вопрос.       Снейп перевёл взгляд на меня.       — Только если считать за опасность возможное появление душевных терзаний из-за того, что обучающий вас волшебник увидел обрывки мыслеобразов и воспоминаний.       — Так не лучше ли, если обучать будет тот, кому ученик доверяет?       — Не совсем. Из-за излишнего доверия, волшебник подсознательно менее настроен на противодействие внешнему влиянию. Это сказывается на качестве и сроках обучения.       — Я, пожалуй, откажусь, — вежливо улыбнулась Дафна лишь кончиками губ. — Не хочу допускать даже теоретическую мысль о том, что кто-то увидит мои мысли.       В принципе, я с такой постановкой вопроса согласен. Слишком уж сильный дискомфорт вызывает одна лишь мысль о том, что даже в своей голове ты не имеешь желаемой степени приватности.       — А не лучше ли, — в моей голове возник вопрос, требующий ответа, — тренировать это умение с тем волшебником, не обременённым лишним доверием с твоей стороны, но которому в принципе плевать на твои секреты и мысли? Мне кажется, это лучше, чем обучаться на ходу в случае вторжения недоброжелателя в разум?       — Хм… — Дафна задумалась.       Да блин, будь я простым парнем, я бы вообще пребывал в ужасе от того, что мои мысли может кто-то прочитать. Просто люди склонны держать в своей голове такие мысли, никому и никогда их не высказывая, что любой, кто их узнает, ужаснётся обязательно, настолько они могут разниться с тем, что человек «показывает», как говорит и действует.       — Можно ли узнать, — заговорила Дафна после размышлений, — с чем связано такое предложение?       — Это не секрет, — кивнул Снейп. — Волей нашего дражайшего директора мне навязали одного ученика для быстрого и эффективного обучения окклюменции. Однако, мне совсем не хочется тратить время на этого не самого способного ученика, и раз уж я вынужден учить его, то было бы не плохо обучать попутно кого-то способного.       Вот чем мне нравятся дополнительные занятия со Снейпом — он не кривит душой, говоря по теме так и то, что считает правильным и нужным. И если для понимания учеником того или иного вопроса нужно что-то рассказать, он расскажет. Сухо, правда, и без прикрас, но расскажет.       — В таком случае, я не вижу проблем. А Гектора вы тоже будете обучать?       — Да.       Когда занятие подошло к концу, мы с Дафной сдали образцы зелий, взяли себе по паре экземпляров — некоторые из приготовленных зелий довольно полезны, а не только способствуют изучению темы фактом своего приготовления. В общем, некоторые зелья мы берём с собой, вот только пусть они и сложные, и уникальные, но найти им применение крайне сложно, ведь они ещё и узкоспециализированные. Например, пара модификаций Костероста, которые имеют менее отвратительный вкус, а действуют вообще локально, каждое на своём участке тела, тем самым очень сильно понижая токсичность зелья. Хорошо, что у нас есть запасы различных вариантов этих зелий, вот только применить их не к кому, да и самим не нужно, и я надеюсь, что так это и останется.       Когда мы прибрались по окончании занятия, в кабинет заглянул Поттер. Вид у него был такой, словно невидимые руки привели его на эшафот.       — Мистер Поттер, — Снейп включил режим слегка раздражённого профессора.       В принципе я понимаю, зачем он это делает. Гарри, как волшебник, довольно зависим от своих эмоций. Я не раз замечал, что новое для себя заклинание он максимально качественно изучает именно на эмоциональном подъёме и неважно, что это за эмоции. Учитывая, что окклюменция, если верить той паре строк в книгах, в своей начальной фазе требует именно жесткое и агрессивное, волевое противодействие, это неплохой вариант. Ну а ещё может быть, что Снейпа он просто тупо бесит. Стоит ли винить за это профессора? Ну, у нас тут каждый, в какой-то мере, псих неадекватный, а докопаться можно вообще до кого угодно, было бы желание.       — Профессор.       — Проходите, присаживайтесь.       Поттер посмотрел на меня, на Дафну, одним лишь взглядом выразил какие-то сомнения, витавшие в его голове, но противиться не стал. Зашёл и сел за соседний стол. Снейп же начал своё представление, выступление театра одного актёра.       — Итак, Поттер, вы знаете, зачем вы здесь, — Снейп обошёл свой стол и достал из ящика свёрток. — Директор попросил меня обучать вас окклюменции. Могу только надеяться, что к ней вы обнаружите больше способностей, чем к зельям.       Снейп раскрыл свёрток, в котором было несколько разных волшебных палочек, лежавших каждая в своём кармашке, различные инструменты для неизвестных мне магических манипуляций, и парочка колбочек с зельями.       — Понятно.       — Возможно, это не обычные занятия, Поттер, — Снейп достал одну из палочек, покрутил в руках и удовлетворённо кивнув, обошёл стол, оказавшись напротив нас, но смотрел пока лишь на Поттера. — Тем не менее, я по-прежнему ваш преподаватель, и, обращаясь ко мне, вы всякий раз будете именовать меня «сэр» или «профессор».       — Да… сэр.       — Прекрасно. Как вы уже, смею надеяться, заметили, параллельно с вами я буду обучать мистера Грейнджера и мисс Гринграсс. Вижу на вашем лице вопрос: «Почему»?       Поттер лишь кивнул. Вообще, бледновато он выглядел.       — Я так хочу, — скупо ответил Снейп, явно немного подбешивая Гарри. — Итак, окклюменция. Как я уже говорил вам в кабинете директора, этот раздел магии позволяет оградить сознание от магического вторжения и влияния.       — Сэр, — Поттер воспользовался короткой паузой в монологе Снейпа, — а почему директор считает, что мне это нужно?       — Наверняка вы уже догадались сами, Поттер? Тёмный Лорд весьма сведущ в легилименции…       — А это что такое?.. Сэр.       Снейп резко повернулся к нам.       — Гринграсс.       — Легилименция — умение извлекать чувства и воспоминания из чужого разума…       — Он умеет читать мысли? — Поттер был взволнован.       — Вы явно не понимаете тонких различий, — в голосе Снейпа читался явный укор. — Вероятно, в этом кроется причина вашего топорного и прямолинейного арсенала умений, как волшебника.       Вот про легилименцию я читал, но не практиковал, прекрасно зная, что могу использовать волевую магию для подобного. Вот только тут тоже есть свои нюансы. Например, я не сильно горю желанием лезть в чужие мысли — своих хватает, а в чужих ещё и разбираться надо.       — Только магглы рассуждают о «чтении мыслей». Разум — не книга, которую можно раскрыть, когда вздумается. Мысли не напечатаны внутри черепа, чтобы их мог изучить всякий любопытный. Мозг — сложный орган. По крайней мере, у большинства людей. Каждый мыслит индивидуально. У каждого человека одна и та же вещь вызывает разные ассоциации, возникают разные образы. Но, верно, однако и то, что те, кто овладел легилименцией, способны при определённых условиях проникнуть в сознание своих жертв и правильно интерпретировать добытые сведения.       Снейп начал обходить наши столы, а Гарри пытался следовать за ним взглядом.       — В частности, Тёмный Лорд почти всегда знает, когда ему кто-то лжет. Только искушённые в окклюменции способны подавить чувства и воспоминания, противоречащие лжи, и, таким образом, говорить неправду в его присутствии, не опасаясь разоблачения.       Снейп сделал полный круг и встал напротив Поттера. Сам же Гарри пару раз с сомнением глянул в нашу сторону.       — Стоит ли говорить о таком в присутствии… их? — очень «тонко» Поттер дал понять Снейпу о ком он говорит.       — Прекратите делать секреты на ровном месте, Поттер, искать тайны и заговоры там, где их нет. Если для вас что-то однажды оказалось великим откровением, ещё не значит, что другие об этом не знают. Но на некоторые вопросы, действительно, стоит отвечать в присутствии лишь доверенных лиц, так что попридержите их до беседы с директором. Но, если вы хотите раскрыть некоторые свои секреты…       — Пожалуй, нет… Сэр.       — Прекрасно. В таком случае, о причинах, следствиях и домыслах мы поговорим позже, после занятия. Сейчас же…       Снейп взмахну палочкой, а из смежного помещения к нам перелетел по воздуху Омут Памяти — почти плоская чаша с водой. Снейп коснулся палочкой своего виска и буквально вытянул из головы серебряную светящуюся ниточку, поместив её в омут. Повторив свои действия несколько раз и, как я понял, убрав таким образом некоторые воспоминания из своей головы, профессор повернулся к Поттеру.       — Можете взять вашу волшебную палочку, если вам так будет удобнее.       — А что вы собираетесь делать?       — Я попытаюсь проникнуть в ваше сознание, — тихо ответил Снейп. — Посмотрим, как вы сопротивляетесь. Я слышал, что вы неплохо проявили себя в прошлом году, сопротивляясь заклинанию Империус. Подобные усилия требуются и здесь. Ваша задача — максимально сконцентрироваться, отбросить лишние мысли, очистить сознание. Цель — обнаружить источник, вторженца, что заставляет вас «думать», видеть образы или слышать их.       — Понятно.       — Кажется, я говорил том, что следует обращаться «сэр» или «профессор». Легилименс!       Снейп резко направил палочку на Поттера, и если сам профессор остался невозмутимым, то лицо парня кривилось от недовольства, каких-то метаний. Пару раз он что-то выкрикнул, а с кончика его палочки сорвался огонёк, обжегший руку самого Поттера. Похоже, именно это позволило ему вытолкнуть вторженца из своей головы, возвращаясь в реальность.       — Вы хотели защититься Обжигающими чарами?       — Нет.       — Я так и подумал. Вы позволили мне спокойно смотреть ваши мысли. Потеряли контроль сразу же, мгновенно.       — Вы видели все, что я видел?       — Мельком, — криво усмехнулся Снейп. — Теперь посидите спокойно, обдумайте полученный опыт и ощущения. Ваша задача — выделить «причину» появления мыслей и в следующий раз волевым усилием избавиться от неё. Полезным опытом был бы навык принудительно просыпаться во время сна и сбрасывать сонный паралич. В чём-то есть сходство.       Снейп перевёл взгляд на нас, а Поттер рухнул за стол, потирая пальцами виски.       — Кто следующий?       Дафна без лишних слов или эмоций на лице встала из-за стола.       — Мисс Гринграсс. Полагаю, мне нет смысла повторяться?       — Нет, профессор, — кивнула девушка.       Снейп резко направил палочку на неё и произнёс заклинание. Сейчас картина происходящего отличалась сильно. Дафна не изменилась в лице, лишь дёрнулся уголок её губ. Буквально три секунды, и Снейп убрал палочку, а Дафна выдохнула.       — Неплохо. Очень неплохо, — покивал Снейп. — Вы ранее не практиковали окклюменцию подобным образом.       — Нет, профессор. Как я и говорила ранее, я лишь немного изучила саму суть. На контроле мыслей и их источников настаивали родители, чтобы я умела держать лицо и контролировать себя в разных ситуациях.       — В этом вы преуспели. Похвально. Но вам не хватает опыта и скорости реакции. Думаю, конкретно в вашем случае нужна лишь практика, и от подобной атаки в лоб вы сможете защищаться без усилий. Более тонкие манипуляции вы сможете отработать самостоятельно, когда наберётесь опыта на занятиях.       — Хорошо, профессор.       Дафна села за стол, и подошла моя очередь.       — Мистер Грейнджер, — в моём случае Снейп не стал говорить каких-либо вступительных речей. — Легилименс.       Было тяжело не ответить защитным заклинанием или чем-нибудь другим, следуя некоей привычке.       Странный и интересный опыт. Если от Империуса ты лишаешься воли, превращаясь даже в мыслях в этакий овощ, с радостью стремящийся выполнить «мысль» извне, то сейчас ты не отстраняешься, не отходишь на второй план. Ты словно бы сам вспоминаешь что-то, следуя за невидимой ниточкой. Картинки воспоминаний только-только понеслись, возвращая меня в сегодняшний день, как я уже почувствовал эту ниточку, вдоль которой сознание течёт само по себе, как это обычно бывает в моменты расслабления и потери концентрации. Волевой посыл, и ниточка оборвана, скомкана и выброшена.       — Вы, мистер Грейнджер, и вправду обладаете очень быстрым и мощным сознанием, — хмыкнул Снейп. — Далеко не каждый способен так быстро засечь лишний источник направления мыслей. Вы практикуете раздельное мышление?       — Иногда, сэр, — кивнул я.       — Неудивительно. С вашей стороны было бы непозволительно не использовать ресурс мозга. Для вас практика будет заключаться в противодействии вторжению разной силы и в разных ситуациях. На моих занятиях я буду давать вам какое-либо поручение, наложив чары заглушения. Вы не сможете услышать произносимое заклинание или как-то засечь его применение, тем самым не сможете подготовиться заранее, используя эти доли секунды.       — Отлично, сэр.       — А я? — спросил уже пришедший в себя Поттер.       — А вам, Поттер, предстоит научиться для начала просто определять источник вторжения, а не на одной злости выбрасывать из головы всё подряд. Больше концентрации, больше внимательности и усидчивости. Заново.       Процесс пошёл по второму кругу, а потом по третьему. Снейп только убедился в верности своих первых заключений, после чего отпустил нас восвояси. Поттер умчался злой и недовольный — только пятки и сверкали. Мы же с Дафной размеренным шагом шли по подземелью, обсуждая прошедшее занятие и самочувствие друг друга, правда недолго — аудитория довольно близко к гостиной Слизерина, докуда я и проводил Дафну. Разумеется, не обошлось без пары поцелуев на ночь глядя.       Бредя по пустым коридорам, практически за пять минут до отбоя, встретил одного из авроров, патрулировавших замок. Тот посмотрел на меня с недовольством и хотел было отчитать за… Не знаю за что. Но увидев значок старосты, лишь чуть скривился и пошёл по своим делам. Эх, ну вот только посторонних в замке не хватало. Паучки «докладывают», что сотрудники ДМП и авроры снуют везде, где только можно, одним фактом своего существования разгоняя любителей погулять по замку ночью. Недовольство будет копиться среди учеников, а недовольные ученики — непредсказуемые. Не ровен час, вновь начнутся мелкие конфликты и стычки, и даже то, что основной источник подобного в виде некоторых гриффиндорцев и слизеринцев пока не активен благодаря остаткам духа перемирия, но надолго ли?       Однако, самый важный вопрос пока остаётся открытым — что будет делать Тёмный Лорд со своей шайкой, ведь его раскрыли, и чем это всё обернётся.        ***       Морока и геморрой — сказано грубо, но зато полностью отражает то, во что превратились мои стандартные, расписанные по графику будни. Свою лепту в количество проблем внёс, разумеется, профессор Снейп со своими дополнительными занятиями.       Изучение окклюменции практическим методом является, как я понял, самым эффективным способом, ведь какой-то конкретной теоретической базы, алгоритмов и прочего, просто не существовало из-за слишком больших различий между сознаниями людей, и даже двое близнецов, выросших в абсолютно идентичных условиях вплоть до секунды, будут по разному воспринимать всё вокруг и мыслить. Но, это лирика…       Дополнительные занятия проходили абсолютно каждый день и занимали, казалось бы, совсем немного времени — максимум сорок минут. Как и обещал профессор, он сажал меня за стол лицом к стене, выдавал какое-нибудь поручение, требующее внимательности, и при этом являющееся полезным мне — чтобы заинтересовать. Наколдовывал на мне комплекс чар, изолирующий меня и моё восприятие от мира вокруг и, в случайные промежутки времени применял легилименцию. Моя же задача — выявлять эти спонтанные атаки и отражать их. Он не применял сугубо силовой метод, когда атака становится очевидной из-за почти полного выпадения из жизни в свои мысли, нет. Только мягкое воздействие, которое неуловимо перенаправляет мои мысли в нужное русло.       Радует в этом всём то, что ощутимо покопаться в моих мозгах он не успевал, ведь я, привыкший контролировать множество аспектов своего существования, попросту мгновенно ощущал посторонний фактор, стимулирующий движение мысли совсем не туда, куда нужно мне. Я вычленял этот фактор и выбрасывал прочь из головы.       Однако даже с моими ресурсами и возможностями мозга подобные экзерсисы ощутимо меня утомляли. Я бы даже сказал, переутомляли. Дафна тоже чувствовала себя выжатой, как лимон, а потому я, как заботливый джентльмен, всегда носил с собою шоколадку, коих было много на кухне. Преломляли, значит, эту шоколадку, беседовали. Сил может это почти не добавляло, но плохое настроение от утомления как рукой снимало. А вот Поттеру… Его неприязни к Снейпу, взаимной, к слову, хватало для того, чтобы бодро покидать занятия, пусть вид у него и был бледный, а походка макаронная. Но быстрая.       И вот в таком режиме шли день за днём, да ещё и обязанности старосты, будь то небольшая бумажная волокита или же вечерние патрулирования, не добавляли разнообразия в эту рутину. К тому же находящиеся в замке Авроры и сотрудники ДМП не добавляли спокойствия ученикам, а наоборот, провоцировали лишь напряжённую обстановку. Видя суровые и серьёзные лица этих волшебников и волшебниц, все ученики словно бы постепенно погрязали в пучину тяжкого ожидания чего-то. Чего-то просто обязанного случиться. Ради чего здесь и собрались эти волшебники.       Паучки чаще обычного «докладывали» о небольших сборищах учеников, обсуждающих то ситуацию в стране, то действия министерства, то свои переживания и опасения от пребывания в Хогвартсе силовиков. Время шло.       Наступил февраль. От снега не осталось и следа, но природа пребывала в суровой мрачности и бедности красок. Травы ещё не начали толком расти — лишь те, что терпят низкие температуры. Запретный Лес пытался закошмарить всех своими огромными хвойными деревьями с по-зимнему тёмной хвоей, не менее мрачными мхами и лишайниками.       Сейчас, понедельник, двенадцатое февраля, буквально на носу матч по квиддичу, в котором нашей команде предстоит сойтись в нешуточной схватке против сборной Рэйвенкло. Многие ребята на факультете схватились за эту идею как за спасательный круг для своих эмоций, чтобы разрядить, выплыть из образовавшейся вокруг напряжённой атмосферы. Постоянные обсуждения возможных событий предстоящего матча, прогнозы, расчёты сильных и слабых сторон или же просто «Наши круты, я за них болею!» — всё это немного отодвинуло в сторону даже навалившуюся не без помощи профессоров учебную нагрузку. И даже сейчас, за завтраком, отовсюду то и дело слышатся разговоры о предстоящей через почти две недели игре.       — Гектор… — рядом подсел Герберт, вратарь в прошлом, а ныне — загонщик. — Не желаешь потренироваться с нами? Мы все, конечно, на все сто, нет, двести процентов уверены в тебе. Но всё же…       — Дружище, — я попытался зацепить вилкой небольшой жареный грибочек, но он, зараза, был не так прост. — Я даже с девушкой своей редко время провожу.       — О, это важно, — без иронии в голосе согласился Герберт. — Девушки — странные создания. Но главное, помни — ты всегда виноват, аргументы к рассмотрению не принимаются.       Забавно было это слушать и смотреть на Герберта, за спиной которого стояла Тамсин. Они, вроде как, встречаются, но вроде бы и нет. Или только собираются. Или ещё что, но сами не разобрались, а мне это и не интересно.       — У тебя, я погляжу, — заговорила наша охотница, — какие-то проблемы?       Герберт мгновенно схватил со стола одну порцию пудинга с изюмом, развернулся и самым настоящим образом преподнёс дар.       — Пудинг?       Подобная сценка доставила многим минутку веселья, а виновники пересели к своим однокурсникам. Я же обратился к своим коллегам:       — А вы чего такие унылые? Только не говорите, что понедельник — день тяжелый.       — Нормальный, — вздохнул Джастин. — Просто дополнительные занятия… Ну, ты понял.       — Понял.       — Стали очень… никакими.       — Я и не заметил особо.       — Просто ты, — Ханна ухмыльнулась. — Большую часть времени на них проводишь либо общаясь с Малфоем, Гринграсс, кем-нибудь из нас, иногда объединяя нас в компании, либо с сестрой штудируешь книги. Занимаетесь вы вообще чем-то своим, не считая тренировок с Патронусом.       — Делаем упор на контрзаклинаниях и освоении чего-то интересного, — мне оставалось лишь пожать плечами и продолжить завтрак.       — Ну да, — Эрни с сомнением во взгляде ковырял вилкой бекон. — А мы руководствуемся мнением Поттера. И вот последний изрядно сдаёт последнее время.       — Н-да… — так-то я примерно понимал о причинах такого состояния Поттера, но это не мои секреты.       Гарри последнее время ходит с синяками под глазами, бледный и невыспавшийся. Легко раздражается. Ему бы полечиться надо, ведь дело тут явно не в занятиях со Снейпом. Но, если он сам не желает отправиться в медкрыло или пожаловаться директору, который явно беспокоится о нём, хотя может и по-своему… В общем, тут не принудительная лечебница.       — А самостоятельно?       — Да как-то привычно уже следовать плану, — отмахнулся Эрни и решил-таки съесть бекон, хитро надломив его вилкой пару раз, чтобы сделать более компактным. — Свои идеи и мысли есть у всех, но они разные и порой противоречивые.       — Хочешь, чтобы я взял дело в свои руки? На мне и так ответственности и деятельности выше гор, — я повторил маневр Эрни с беконом и приготовился его съесть сразу же после своих слов. — Уверен, Гермиона тоже видит подобное и уже составила или почти составила учебный план. В чём-чём, а в этом ей равные вряд ли найдутся.       — Ты себя недооцениваешь, — улыбнулась Ханна. — Уверена, ты бы сам смог взять это дело в свои руки.       — Нет уж, ребят. Могу дать совет. Раз уж упор в нашем ЗоТИ идёт на противодействие волшебникам, то отрабатывайте контрзаклятья до автоматизма. А в качестве нападения — тренируйте Ступефай, стараясь добиться как можно более быстрого создания заклинания и как можно более высокой скорости полёта. Бомбарду Максима — под ноги противнику…       — Помедленней, пожалуйста, — Сьюзен умудрилась достать откуда-то пергамент и перо. — Я записываю.       Примерно в таком русле и прошёл завтрак, после которого начался очередной долгий учебный день, а вечером, как повелось, немного личного времени, которое я трачу на домашку и практику различных учебных и более продвинутых чар и заклинаний вместе с однокурсниками-хаффами, ну и дополнительные занятия со Снейпом, разумеется.       На этих занятиях в основном достаётся Поттеру. Хотя… Почему «в основном»? Всегда. До меня или Дафны не подкопаешься — мы чётко выполняем инструкции, а главное — успешно. Как-то Снейп даже похвалил Дафну:       — Вы великолепно справляетесь, мисс Гринграсс…       Поттер в этот момент, как и всегда, страдал от чего-то своего и дулся на Снейпа со страшной силой, искренне, как только могут позволить себе подростки.       — …Меня одновременно и радует, и печалит тот факт, — продолжал Снейп, — что я не могу добраться ни до каких хоть сколько-нибудь ценных воспоминаний. Разумеется, если не хочу навредить. Хотя уверен, даже в таком случае это будет непросто. Самое ценное, до чего я добрался — как вы припасаете что-нибудь сладкое с завтрака или ужина, чтобы тихо съесть это в уединении с книгой.       — Мило, — не мог я не улыбнуться, а Дафна совсем немного, но смутилась, стрельнув в мою сторону взглядом, словно переживая, не увидит ли укор на моём лице. — Не переживай. Я догадывался, что ты делаешь что-то в этом духе.       — Да ну?       — Учитывая твою любовь к сладкому…       — Продолжите ваши разбирательства в другом месте.       Меня Снейп тоже хвалил, но хирургически точно и невероятно дозированно. А вот к Поттеру какой он только подход не пытался попробовать, найти подходящий ключик к его обучаемости. И размеренная подача информации, и быстрая, но спокойная практика, и даже расщедрился на пару хвалебных слов… Вот только они были по-слизерински завуалированы, пусть и не сильно, а Поттер, похоже, вообще не понял, а если и понял, то неправильно.       Сегодня же Снейп решил пойти через агрессию, надеясь простимулировать таким образом мозг Поттера, его сознание, а вместе с этим и магию, что поможет защититься от вторжения. По крайней мере я это так понял. И да, окклюменция не спроста выделена как магическая наука — человек, не обладающий магией, практически не способен противостоять заклинанию Легилименс, сколько бы ни был упорядочен и подконтролен его разум. Нам в этом помогает магия.       — …Встать! — раздался голос Снейпа, выдернув меня из размышлений — сегодня я без «глушилки» на голове для практики в «лобовом столкновении». — Встать! Вы не стараетесь, Поттер! Не прилагаете усилий. Вы зацикливаетесь на воспоминаниях, которых боитесь, вы выпячиваете этот страх и сами же впускаете меня в эти воспоминания! Сами даёте мне оружие против вас.       — Я… стараюсь… сопротивляться, — промямлил Гарри, вставая.       — Что я сказал? Освободиться от эмоций!       — Да? Сейчас это затруднительно, — а сил огрызаться хватает.       — Думаете, в столкновении с Тёмным Лордом будет легче? Думаете он благородно даст вам время, чтобы вы могли угомонить те две с половиной мысли, что лениво перекатываются в полутора извилинах? Дураки, у которых душа нараспашку, которые не владеют собой и своими чувствами, так легко позволяя себя спровоцировать — уже жертвы.       — Я не слабый, — грозно огрызнулся Поттер. — И не дурак…       — Так докажите это! Возьмите себя в руки! — рявкнул Снейп. — Подавите гнев, страх, владейте собою! Пробуем ещё раз! Приготовились! Легилименс!       Поглядывая на это представление, не иначе, я в который раз убеждался в том, что есть люди, которым попросту не дано освоение того или иного навыка, и вовсе не обязательно, чтобы навык был магическим. Это не значит, что дело бесполезное вовсе, но когда есть ограничение в сроках и требуется достигнуть определённого, достаточно высокого уровня навыка — дело швах.       Дело вновь закончилось провалом Поттера.       — Вы… — заговорил он, — ведь не скажете… что находится в Отделе Тайн?       — Не вынуждайте меня повторяться…       Похоже, подобный разговор, смысл которого от меня ускользает, уже имел место быть.       — На этом сегодняшнее занятие подошло к концу, — Снейп резко повернулся к нам. — Несмотря на ваши успехи, для вас, как и для мистера Поттера, актуальна тренировка по очищению сознания перед сном.       — Да, сэр, — кивнул я.       — Разумеется, профессор.       — Отлично. Свободны.       Поттер, покинув кабинет, вновь устремился прочь в гордом одиночестве, быстро свернув за угол. Я же пошёл провожать Дафну те немногие метры до гостиной её факультета. Время было, как и всегда после занятий со Снейпом, довольно позднее, коридоры мрачные и холодные, а шанс кого-то встретить был минимален.       — Я устала, — Дафна, обняв меня, буквально повисла на шее. — Это самый трудный и изматывающий год в Хогвартсе.       — Значит, нужно развеяться, — обнял я её в ответ. — Схема отработана — можно отправиться куда-нибудь погулять на выходных. Или смыться с прогулки по Хогсмиду, как в прошлый раз.       — Угу.       — Какой вариант?       — Да.       — Ясно всё.       Проводив Дафну до гостиной и поцеловав на сон грядущий, я отправился заниматься тем, что стоит у меня по графику — дурацкие патрулирования. Ну не совершают ученики такие поступки, ради которых их стоило бы ловить, не совершают! Неужели администрация думает, что староста будет ловить каждого встречного-поперечного, лишая баллов или провожая до дежурных преподавателей… Или ещё что-то? Хотя, помнится, застал я одного Уизли в роли старосты. Проблемный Перси был, нечего сказать. Настолько дотошным был, что, как говорится: «Всех сдам — один останусь».       Вот, например, паучки доложили, что близнецы и Ли Джордан устроили вылазку в Хогсмид по тайным ходам, при этом поспорив друг с другом на желание. Суть спора — кого авроры поймают, тот «чмо». Или вот, мелкие гриффиндорцы пересеклись с мелкими воронами и тихо спорят, что делать и как дальше быть, ведь им просто интересно полазить по замку, а присутствие сотрудников правопорядка добавляет конскую дозу адреналина в кровь. Что уж говорить о одной-двух парочках, что просто тихо и мирно сюсюкаются в тёмном уголке, лепеча друг другу красивые слова, периодически целуясь. Чувствую себя вуайеристом, но так я получаю информацию.       И ведь никаких заговоров, диверсий, какой-то неуместной деятельности. Не считать же за такую небольшую ловушку, что ставят слизеринцы над входом в гостиную Гриффиндора, надев при этом самопальные мантии-невидимки. Да и ловушка простая, чуть-чуть обидная, но совершенно безвредная — очень громкая хлопушка, чары немоты, чары простенького приклеивания и куриные перья. Забавная работа — и руны тут, и начертание символов на одноразовой дощечке, и нумерология.       Авроры занимаются ровно тем же, что и я, а некоторые стоят на постах. Скука и бесполезная трата времени. Так сказать, патрулировал-патрулировал, да ничего не выпатрулировал.       Когда уже пришла пора сворачивать свою не самую полезную деятельность, паучок над гостиной Гриффиндора послал сигнал, что эту самую гостиную покинула группа учеников. Сообразив, куда они спешно идут, начал подключаться к другим паучкам.       Эти сумасброды в лице Поттера, шестого и седьмой Уизли, Невилла и Гермионы за каким-то чёртом попытались «дозвониться» по камину до Блэка, но тот молчал. Гермиона истово отговаривает безрассудных идиотов от пока неизвестного мне «чертовски опрометчивого поступка» и настаивает, чтобы они немедленно рассказали «нужным профессорам», директору или хотя бы Аврорам. Поттер уверяет, что директора здесь нет, и теперь вся эта команда, одевшись по сезону, лихо мчит куда-то на встречу приключениям. Мне даже показалось, что Гермиона сейчас попробует ещё пару раз их уговорить, а потом попросту всех повяжет и утащит обратно — было что-то такое в её взгляде и жестах.       Вывод? Они замыслили авантюру. Судя по словам — чертовски опасную, вне Хогвартса. Ночью. Без поддержки. Нужно перехватить их в Холле — они двигаются в том направлении, напролом, буквально «по прямой». Перехватить, всё узнать и пресечь. Как говорится: «Только не в мою смену».