Целитель

      Правильная подготовка к работе — залог хорошего результата.       Эта мысль крутилась в моей голове, пока я снимал с себя мантию, оставаясь в школьной форме, трансфигурировал себе белый халат, наколдовывал специальные чары на голову для соблюдения гигиены. То же самое делала Дафна с собой.       Второй элемент — заклинание очищения на себя и на всё помещение, плюс пара чар для фильтрации воздуха. Вообще, в палатах Мунго всё уже заранее подготовлено, а потому ни один пациент не видел никогда подобных процедур — в них просто нет необходимости. А мне, вот, приходится. Впервые выполняю эти комплексы. Ну, кроме личной гигиены.       Почему я не особо беспокоюсь о состоянии Пэнси, но при этом спешу?       — Проклятье не смертельное, — ровным голосом говорю я, беря в руки волшебную палочку. — Не опасное.       Проводя над успокоившейся и уставшей Пэнси палочкой, провожу дополнительную диагностику.       — Тёмная составляющая. Цель — изнеможение жертвы, метка шрамами. Остановка воздействия при критическом состоянии. Поражение энергетики Тёмной Магией. Твоя аптечка маркирована? — я взглянул на Дафну, стоявшую с другой стороны стола и проведшую все магические гигиенические мероприятия.       — Маркировано по стандартам целителей, — сухим голосом ответила она, а лицо оставалось абсолютно безэмоциональной маской — окклюменция на полную, нет эмоций, лишь разум.       — Готовь мазь Б-12, Б-14, зелье группы «Ц» с первого по третий.       Дафна кивнула и занялась делом, а я проводил ещё более глубокую диагностику пациента, попутно локализуя распространение Тёмной Магии в ранах на теле. Пока что доступ непосредственно к ранам не требуется, так что Пэнси одета. Не забывал я и о необходимости обозначать свои действия словами и проговаривать план дальнейших мероприятий для самой Пэнси — протокол взаимодействия с пациентом в сознании активировался в голове сам по себе, Сметвик натаскал, да и осколок эльфа принял в этом участие.       Хотя, даже если пациент без сознания, ведущий целитель должен проговаривать свои действия, чтобы ассистенты, если таковые есть, понимали происходящее, не вглядываясь, и готовились к следующим действиям. Либо для воспоминаний, если работа пройдёт неудачно.       — Пэнси, — я обратил на себя внимание пациентки, и та медленно перевела на меня усталый взгляд. — Сейчас я локализуя тёмную магию. Потом, с помощью зелий и волшебства мы ликвидируем эффекты заклинаний и погрузим тебя в сон. В течение часа будут извлечены тёмномагические эманации и проведено первичное заживление. Шрамы будем сводить в течение недели…       — Нет… — довольно резко ответила Пэнси, и даже усталость на миг исчезла из её зелёных глаз. — Сразу… Шрамы сразу… Не оставляй. Нельзя… Палево…       Где-то в глубине сознания я хмыкнул на подобное слово в исполнении этой язвы, но разум оставался кристально ясен. Да, угрозы здоровью нет, вообще никаких особых проблем с лечением пациента нет, но держать сознание в максимально рабочем русле стало привычкой.       Дафна, услышав слова Пэнси, почти неуловимо вздрогнула, но продолжила подготовку необходимых средств, расставляя их, как и различные инструменты с материалами на отдельных столиках вокруг. Да-да, целители пользуются инструментами, схожими с обычными медицинскими хирургическими, ведь далеко не всегда можно использовать магию для работы с телом пациента, далеко не всегда можно парой заклинаний всё поправить, а при тёмномагических или же сложных комплексных повреждениях приходится порой работать как самый обычный хирург, и разве что уже непосредственно над поражённой областью, тканью, органом и прочее, работать магией. А до них порой нужно ещё и добраться.       На самом деле я удивлён, но одновременно с этим принимаю как данность то, что у Дафны есть аптечки и инструменты — крёстный, всё же, сам Сметвик. Вопрос в другом. Почему наставник не озадачил меня покупкой личного инструмента целителя?! Да и почему я сам не додумался? Не дурак же, в самом деле. Хотя, по словам той же Дафны, я умный, даже гениальный, но порой дурак дураком.       — Пэнси, — заговорил я вновь. — Ты понимаешь, что значит твоя просьба? Мне придётся работать с твоей энергетикой «на живую», резать её, а не вытравливать эманации, наращивать и сшивать. Круцио покажется тебе лёгкой щекоткой, а вводить в искусственную кому нельзя — пациент должен быть в сознании.       Пусть пациентка и была крайне измотана, но сознание её работало вполне эффективно, потому говорил я как есть, не упрощая.       — Делай… уже…       — Дафна. «Красное» зелье А-2, концентрация три к двум.       Она резко посмотрела на меня, и даже через идеальную маску окклюменции пробивались еле уловимые нотки беспокойства и неуверенности. И нет, дело не в зелье — дело в моём согласии. А зелье, Грёзы Энигмы, защитят сознание и душу пациентки от возможных травм психологического и любого другого характера из-за длительного болевого воздействия. Всё-таки работа будет с энергетикой, а не телом, а для энергетики анестезии нет.       Самое неприятное лично для меня заключается в том, что я не могу использовать какие-то эльфийские возможности или энергию жизни для быстрого и простого восстановления пациентки. Не «не хочу», а именно «не могу». Ну не работает это так! Были бы это простые травмы, всё было бы предельно просто. Но удаление тёмномагического воздействия так или иначе будет просто шрамом на энергетике, а без её восстановления не будет возможным и шрамы убрать, как и прочие следы. В обычном-то графике лечения я бы сделал это за неделю максимум, но вот так, на живую… Поэтому эльфы и ненавидят тёмную магию и магию смерти — врождённые навыки и способности эльфов не особо-то полезны против такого. Они даже не допускали к жизни в лесу тех, у кого вдруг, по воле богов, появлялась связь с энергиями этих измерений…       — Ладно, — кивнул я сам себе и взял подготовленное Дафной зелье, а точнее — пипетку с раствором. — Пэнси, открой рот.       Та приоткрыла рот и я отмерил пару капель.       — Мне нужен будет прямой доступ к шрамам. Обе ноги, шея и грудь, лицо, спина. Помоги с одеждой.       Дафна ловкими движениями рук избавляла Пэнси от лишних элементов одежды, и в итоге на ней остались только обувь, юбка да нижнее бельё. Раны шли так, что эти элементы одежды не мешали работать с ними.       Выглядели разрезы именно как глубокие разрезы. Края ран немного расходились в стороны, кровотечения не было, некоторые чуть углублялись в мягкие ткани. Неподготовленный человек увидел бы в этом нечто страшное, но это таковым не являлось. Если бы не эффект Тёмной Магии, работа была бы вообще плёвая, причём результат был бы идеальный, без шрамов и прочих следов, а достигнут был бы за двадцать минут активной работы и два часа пассивного заживления. Но, как всегда и бывает, Тёмная Магия всё усложняет на порядки.       Взгляд Пэнси стал чётким, но сами глаза заволокло голубым туманом. Зелье заработало, значит её душа и психика не получит травм. Хотя воспринимать она всё будет вполне полностью. Наколдовав трансфигурацией крепкий, но упругий цилиндр, поднёс его ко рту девушки.       — Прикуси. Пригодится.       — Догадываюсь… — тихо выдала она и выполнила поручение.       — Работаем.       Нам предстоит обработать раны двумя видами жидких мазей, практически гелевой густоты. Дафна уже подготовила предостаточное количество тампонов и сами мази готовы.       — Корнцанг…       — Тампон…       Первая рана пошла. Обезбол работает на данном этапе. Тело пациентки сейчас вообще практически лишено чувствительности, блокада отличная, но сознание остаётся. Такое решение принято из-за решения работать в итоге с энергетикой и тёмными эманациями сразу же, как говорится, «онлайн».       Держа зажимом пропитанный тампон, я проходил им по всей раневой поверхности. То же самое делала Дафна для экономии времени. Мне было очевидно, что подобные действия были ей непривычны, но полная окклюментная блокада эмоций и переживаний позволили девушке работать с максимальной отдачей, а при моей быстрой и мимолётной корректировке — выполнять работу качественно.       Использовалась жидкая мазь под маркером Б-12, что значит по магической английской номенклатуре класс «Б» — антисептик широкого спектра с магической функцией связывания тёмномагических эманаций. Звучит странно и нелогично, но колдомедицина одновременно близка и столь же далеко от обычной, а противоречия могут всплывать буквально на ровном месте.       — Замена…       И продолжение. Общая площадь раневой поверхности довольно велика, так что обновлять тампоны и мази приходилось часто.       Один из шрамов в области брюшины был довольно специфичен, лезвие тёмного заклинания явно шло по касательной, из-за чего глубина этого подобия раневого канала была внушительна по отношению к остальным, и пролегал он почти вдоль кожи, жира, мышц.       — Ретрактор…       Инструменты Дафной подготовлены и, что занимательно, здесь всё только для мягких тканей — никаких расширителей винтовых и прочее для костей и подобного.       В конкретно этот раневой канал попали кусочки разорванной ткани. Похоже, пациентка носила с собой что-то из обычных тканей, вот их и занесло магией. Нужно зачищать. Только расширим рану…       — Фто-то… — бурчала пациентка, держа в зубах цилиндр, — фифотно…       Не прошло, на самом деле, и минуты. Пусть привыкает, ибо через минуту десять будет ад. И за то, что ей придётся испытать, как и за моё ощущение лёгкой беспомощности, кому-то придётся сильно расплатиться.       — Это временно. Дафна, зажим…       — Пинцет…       — Зажим…       — Корнцанг-тампон Б-12…       Магия хороша тем, что некоторыми этапами работы можно пренебречь — они выполняются навешанными на помещение чарами. Например, идеальная гигиена обеспечена практически полностью.       У нас тут не полноценное хирургическое место, так что на столе у ног пациентки начали скапливаться в тарах использованные материалы, тампоны и прочее.       Странно ли это, когда ты расширяешь рану специальным оборудованием для очистки? Нет.       Покончив с первичной обработкой, я попросил Дафну подготовить сразу всё необходимое для следующего этапа — зажимы и корнцанги с тампонами, пропитанными нужными средствами и быстро проинструктировав, что, как и в какой очереди, я перешёл к диалогу с пациенткой… Психика оградила сознание от восприятия пациентки, именно как Пэнси Паркинсон. Пациентка. Не более.       — Пэнси… — обратился я к ней, чуть склонившись.       Да, глаза в голубом тумане, сознание защищено и находится одновременно в бодрствующем и всё осознающем состоянии, но при этом и далеко не здесь.       — …Сейчас будет больно.       — Фнаю…       — Мне придётся тебя привязать к столу.       — Фонифаю…       — Держись.       — Шфвавлюсь… Ешли в лофик… поцелофать.       И лыбится, зараза, даже держа во рту трансфигурированный цилиндр.       — Пациент нуждается, — лучше Дафне не улыбаться через окклюментную блокаду — эффект Зловещей Долины устрашает, — в поцелуйковой анестезии. Целитель, ваш ход.       — Не иронизируй, — при этом сам я ухмыльнулся ничуть не лучше.       Склонившись над Пэнси — теперь иначе не сказать — поцеловал её в лобик. Славься чары! Гигиена теряет всякий смысл при наличии магии!       — Фаефись…       С этими словами пациентки начался самый жесткий этап.       Первая часть лечения. Я перехватывая палочку словно скальпель, создаю на её кончике мультифункциональное заклинание скальпеля, способное сечь и резать всё, и только пространство-время остаётся невредимым, и то не факт, что это нельзя скорректировать. Этим скальпелем я медленно провожу по одной из сторон шрама, срезая локализованную мазью Тёмную Магию, слой ткани и энергетики. За скальпелем я веду корнцангом с тампоном, пропитанным зельем. Дафна сразу вслед моего корнцанга ведёт по срезу своим инструментом с тампонами — ещё зелье и мазь.       — М-м-м!!! — заглушённый, задушенный самой пациенткой вопль буквально раздирал сознание.       Отрешение. Работа.       Миллиметр за миллиметром. Срез, септик и кровоостанавливающее, исцеляющее. И так от начала шрама до конца. Потом второй срез. Не слышать голос.       Приходилось на практике у Сметвика один раз работать «на живую». Тоже боль, вопли, проклятья. Но они не трогали ни единой струнки души. Сейчас же приходилось накручивать максимум окклюменции, чтобы продолжать работать и ни на чём не зацикливаться.       Замена тампонов, подготовка, новая рана. Картина прежняя.       Замена, подготовка, работа.       В мыслях только то, что этот болевой опыт останется для пациентки фантомным, несуществующим, никак не отразится на психике и душе, но останется в памяти. Противоречие ли? Да. Но спасибо зельям за это.       Количество отработанного материала в тарах у ног Пэнси скапливалось в огромных темпах.       Второй этап — намного легче для пациентки. Теперь я могу использовать энергию жизни и проводить чистейшее в своём роде заживление энергетики, а вместе с этим и телесных ран.       — Даф, — тихо сказал я, перехватывая палочку поудобнее на манер скальпеля. — Можешь начать уборку. Дальше я сам.       — Поняла.       Раны пациентки были чистейшие, ровнейшие, не кровоточили, но и не несли следов свёртывания крови. Всё выглядело так, будто так и надо. Вот только сама Пэнси была готова уплыть сознанием в далёкие-далёкие дали, сама была вся в поту, обессилена.       — Сейчас буду заживлять раны, — говорил я, зная, что несмотря на внешний вид, она в кристально ясном сознании. Таково зелье. Цена за защиту психики и души — чёткость восприятия проблемы. — Боли больше не будет. Возможен лёгкий зуд.       — М…       Подавая энергию жизни в палочку, формируя волевой посыл наряду с простым, но чертовски эффективным заклинанием заживления ран, я медленно вёл кончиком палочки вдоль ран. Миллиметр за миллиметром светящийся зелёным кончик волшебной палочки оставлял за собой лишь быстро затягивающиеся раны, исцеляющиеся практически мгновенно. Энергия жизни может помочь лишь при отсутствии эманаций смерти, боли и разрушения.       Двадцать минут, и всё подошло к концу. Дафна уже всё прибрала, запаковала, отменила ненужные трансфигурации, в общем — навела порядок. После чего она сама одела Пэнси в тёплый халат, надела на неё тёплые носочки, и вообще, упаковала подругу по всем требованиям после такого восстановления. Вместе мы организовали ей место для сна на диване, слегка скорректировав его форму и мягкость, наколдовали подушки, покрывала и прочее. Дафна приготовила на журнальном столике графин воды с питательным кисло-сладким зельем — почти лимонад. Всё. Финиш. Сколько мороки ради всего лишь одного требования пациента — излечить прям вот сейчас! А ведь стандартное лечение отняло бы полграмма сил, но заняло неделю.       Теперь и нам можно отдохнуть. Разве что есть один нюанс.       — Скажи, Даф, ты одалживала Пэнси браслет?       Несмотря на полную окклюментную блокаду, во взгляде девушки появились еле уловимые нотки смущения, но отвечала она ровным и спокойным голосом, навевая ощущение некоей роботизации.       — Да. Пару раз. Почти раз в полгода на пару дней. Она ведь моя единственная самая близкая подруга. Я не могла не поделиться с ней подобной уникальной возможностью.       — Прям сразу?       — Нет. Она меня однажды немного обидела, а я решила одолжить ей браслет. Ты сам знаешь, как он работает. Это полезно в долгосрочной перспективе, но крайне жестко в моменте.       — Ясно. Тогда можно будет им воспользоваться для ускорения регенерации, и при этом не ждать внезапностей. Думаю, понимаешь, каких именно.       — Более чем. Я одалживала ей браслет в начале сентября. Ещё тогда эффект был минимальный, вряд ли сейчас проявятся хоть какие-то… отрицательные его стороны.       Пэнси отдыхала на восстановленном диване. Подушка, одеяло, всё было в лучшем виде. Браслет Дафны исправно работал, находясь на руке. Мы же с Дафной пристроились на другом диване, возле камина — даже разожгли его. Да, камин в доме родителей нечета оным в домах волшебников, но всё же лучше, чем ничего — и на огонь посмотреть можно, и естественное тепло даёт, как и свет. Последний, к слову, я выключил, так что единственным источником света в гостиной был именно камин.       Дафна пристроила голову на моём плече, постепенно освобождая своё сознание от оклюментных ограничений. Разом такое лучше не делать.       — Значит… — спокойный голос Дафны разрезал тишину, прерываемую лишь потрескиванием полений в камине. — Не смертельное было, да?       — Да, — кивнул я. — Таким убить можно разве только опосредованно. Да и навредить тоже. Если не считать следов тёмной магии и труднозаживляемых шрамов.       — И зачем тогда кому-то это понадобилось?       — Не знаю. Очнётся — спросим. Пока ты укладывала Пэнси, я проверил её палочки Приори Инкантатем. Она попала в какую-то заварушку. Одно могу сказать точно — обе стороны не знали, с кем сражались. Полагаю, оттуда и заклинания такие прилетели по Пэнси.       — Чтобы стопроцентно обнаружить её потом, — кивнула Дафна с пониманием дела. — Или в Больничном крыле, или, если помогут, то в Большом Зале. Или иным образом. По шрамам.       — Именно. Пэнси сама по парочке волшебников ударила подобными… маркерами.       — Учитывая, что у них вряд ли под рукой есть такой целитель, — Дафна явно улыбнулась, но что-то не радостно, а больше даже злобно, — то на них следы останутся. Или же они не придут завтра. Но мы сможем узнать?       — Да.       — Отлично, — вот теперь уже повеяло лёгким флёром жестокости.       Сам я к удивлению своему, похоже, окончательно свыкся с мыслью о том, что в магическом мире всё, что не убивает или не калечит безвозвратно, является мелочью, о которой не стоит особо переживать. Однако в конкретной ситуации важен сам факт свершения этой мелочи, а значит придётся наносить симметричный ответ, или даже посильнее. Но стоит выяснить нюансы у Пэнси. Кстати…       — Дафна.       — М? — несмотря на мелькавшие ранее нотки жестокости в её тоне, она уже успокоилась и, судя по всему, психологически вымоталась от проведённой работы, постепенно проваливаясь в сон.       — Я предполагал, но не знал, что у тебя есть настолько профессиональные комплекты. Аптечка, инструменты…       — Это всё крёстный… — Дафна подавила зевок, устраиваясь на моём плече ещё удобнее. — Говорит, целителем ты можешь и не быть, но «полный фарш» ты при себе иметь обязан. Вот.       — Вот бы и мне он такое сказал. Хотя… Наверное он и подумать не мог, что мне подобное пригодится. В Хогвартсе есть Больничное крыло со всем необходимым и профессионалом на дежурстве. А в Мунго мы используем штатное оборудование и расходники, которых всегда в достатке.       — Частная практика?       — Дафна, — я улыбнулся и легонько поцеловал её в лоб, или макушку, или что там мне подвернулось, — я даже не подмастерье. Какая частная практика?       — А ведь и точно… Просто… У-а-ах, — в этот раз с зевком она не справилась. — Просто ты так здорово Пэнси лечил. Так четко. Основательно. Обдуманно. Словно всю жизнь это делаешь. Я и забыла тут же…       Дафна окончательно решила погрузиться в сон, так что я аккуратно встал, не менее аккуратно создал на диване подушку и удобнейшее одеяльце и уложил Дафну на это импровизированное спальное место.       Убедившись, что она собирается спать, и ничего больше, я отошёл к другому дивану и проверил состояние Пэнси. Стабильное хорошее, от шрама на лице не останется ни малейшего следа, как и от всех остальных. Проспит до шести утра точно, но максимум до полседьмого. А у меня есть дела.       Переодевшись и покинув дом, я убедился в активности защиты, проверил связь с охранным амулетом, работающим по принципу моих треугольничков в браслете, кивнул сам себе, наколдовал всяческие отводы глаз и магглоотталкивающие, и быстро направился по ночным улочкам спального района подальше отсюда. У меня всё ещё есть сомнения, что моя аппарация достаточно незаметна в магии, чтобы не вопили чары Надзора. В случае с Пэнси ситуация требовала скорости действий, хотя было это вовсе не обязательно. А вот сейчас, когда спешки нет, лучше не дёргать дракона за хвост и не привлекать к себе лишнего внимания.       Отойдя на приличное расстояние от дома, чтобы над моей головой точно не было чар Надзора, я аппарировал прямо в Хогвартс, используя все свои трюки, знания и навыки по обходу антиаппарационных чар замка. Миг, и вот я уже стою в женском туалете Плаксы Миртл, прямо у раковин, являющихся входом в Тайную Комнату. Найдя взглядом нужный кран, заглушил все возможные звуки магией, чтобы никто ничего не услышал, не заметил, а внимание к помещению отвёл чарами, сосредоточился и произнёс на парселтанге:       — Откройс-ся.       Проход быстро открылся, хотя это было довольно шумно.       Привычный уже спуск, поход по пещерам-подземельям, очередной проход, открывающийся парселтангом, и вот я вновь в Тайной Комнате, просторной, мрачной, монументальной.       Костяной конструкт, больше похожий на какой-то непонятный огромный шар из костей и прочих структур всё так же находился посреди помещения. Подойдя к нему вплотную, я коснулся ладонью гладкой холодной поверхности костей.       — Пора просыпаться.       Мне казалось, что пробуждать феникса нужно как можно быстрее. Нет, ничего невероятного, экстренного или срочного, но в голове то и дело крутились мысли о необходимости дополнительных возможностей по защите и атаке кого бы то ни было. Не важно, где и кого.       От огромной кучи костей я почувствовал магический импульс, краем сознания ощутив привычное разделение на себя и феникса. Но сейчас я максимально отстранился от осознанного управления фениксом, чтобы сначала увидеть всё своими глазами, без двойственности восприятия. И, Мерлинова борода, здесь было на что посмотреть.       Огромный узел из костей раскрывался, повсюду разносился бесконечный шелест и скрежет костей друг о друга и камень. Казалось, что эта хрень абсолютно бесконечна, а петли его тела всё появлялись, расширяясь вокруг — одна даже прошла над моей головой. Но где голова? Где хвост?       Довольно внезапно появилась голова-черепушка, больше напоминающая не змеиную, а драконью, ну или как минимум нечто похожее. Глазницы светились синим, зубы как сабли, и вообще. И потянулась эта голова вверх, нависая надо мной, а кольца тела, коих было много, извивались вокруг на безопасном расстоянии, окружая меня.       Совершенно безумная улыбка появлялась на моём лице, я отчётливо это чувствовал. Но она начала становиться ещё безумнее, когда между костей, внутри тела этой хрени неведомой, начал появляться чёрный дым с синими бесконечными всполохами внутри. Он клубился, распространялся по телу, медленно превращаясь во что-то плотное, словно волокна, прорастая между костями тела, заполняя всё. Даже череп стал покрываться чёрным подобием мышечного каркаса.       — Ха-ха-ха! — не удержался я.       — Хс-хс-хс! — вторил мне этот монстр, бессознательно управляемый моим потоком сознания.       Но эта трансформация оказалась отнюдь не последней. Чёрные мышцы начали покрываться чёрным подобием кожи, а затем и столь же чёрной чешуёй, цвет которой переходил к синему по краям чешуек. На голове появлялись новые рога-шипы, вторя формой василиску, но крупнее. Однако самое занятное было то, что у этой головы появились длинные, как и у взрослого феникса, брови-перья, на манер некоторых сов, филинов, например. Только длиннее.       — Ха-ха-ха! — от растерянности и восторга я вновь засмеялся.       — Хс-хс-хс!       Почти сразу я заметил, что у чудища этого появился гребень из шипов от головы и до трети длины тела. Кстати, а какой длины? Сколько тут десятков метров? Да и толщина не хилая — почти с мой рост.       Насладившись вдоволь зрелищем, куда более осознанно переключил внимание на сознание феникса. Да-да, это всё ещё феникс, а всё вот это непонятное передо мной — подобие экзоскелета на нейроинтерфейсе и с дополнительными функциями.       Тело ощущалось, как родное. Связь феникса с энергетическими планами смерти, тёмной магии, шторма, жизни — всё было, как и прежде, но потенциал явно изменился в большую сторону, хотя на это я не особо рассчитывал. Новые возможности? Я их ощущал прекрасно, хотя было их не так уж чтобы и много. Магическая резистентность крайне высокого класса? Есть. Парселтанг? Есть. Управление новым, крайне массивным телом? Есть. Встроенные рунными вязями и комплексами боевые функции? Есть. Какие? В основном инстинктивные аналоги защитных чар самого разного характера, усиление тела, работа с массой тела, повышенная прочность и разное по мелочи. Всё остальное магическое чудо-юдо феникс может делать на уровне беспалочковой магии.       Основной бонус от такого экзоскелета — огромный физический урон, усиление некоторых эффектов от связи с измерениями разных энергий, и, главное, ужасающе мощный эффект ауры на подобие дементора. Ах, да. Делали-то мы всё на основе скелета василиска, так что некоторые его биологические магические функции доступны — зрение.       Вот только этот экзоскелет умеет ещё и то, что умеет феникс. Летать, например. Пронзать пространство, то есть, аппарировать по-фениксовски. Возрождаться. Поедать Тёмную магию.       — Мы и тут перестарались, — с безумной улыбкой покачал я головой.       Вот только сфокусирован я был на фениксе, так что сказал я это именно фениксом на парселтанге.       Вернув фокус сознания на оригинальное тело, я выставил руку в сторону. Огромный василиск — хотя, какой теперь это василиск — в миг ужался, словно собирался аппарировать, и превратился в привычного мне чёрно-синего феникса. Здоровенного, как и положено, хвостатого-пернатого. Вот только теперь у него появился белый… воротничок, что ли? Манишка какая? На вид словно из перьев, но монолитный, явно мягкий, но твёрдый, и являющийся одним единым с фениксом.       Феникс сел мне на руку.       — М-да, такую птичку только на вытянутой руке носить, — ухмыльнулся я, по сути, самому же себе.       Подкинув феникса вверх, посмотрел, как он исчезает в беззвучной аппарации — полетел проверять родителей в Австралию. По-хорошему надо будет письмо написать, да и Гермиону попросить написать. А то нехорошо получается.       Покидая Тайную Комнату я размышлял о том, что же в этом рунном комплексе пошло не так? Должно было получиться несколько совсем иное, а не искусственно созданная живая вторая форма для феникса. Да, это всё ещё подобие экзоскелета, но первое определение подходит больше — да у него даже пульс есть, и органы, и кровь! Где косяк? Я понимаю, что чем сложнее рунный комплекс, тем более совмещённый с парочкой иных дисциплин, тем больше факторов на него влияющих, но мы же всё учитывали…       Пока размышлял, добрался до вершины Астрономической башни и вгляделся в звёзды на чистом ночном небе. Звёзды…       — Точно! — воскликнул я, при этом не забыв смачно приложить себя самого ладонью о лицо. — Астрономический расчёт!       Радикально упрощённая схема для проекта голема, который пойдёт на стол Снейпу, настолько проще, что подобное влияние звёзды на него не имеют, как и многое другое. Но ведь получалось так, что сначала мы создавали каркас именно для этого проекта, упрощённого, а потом уже усложняли и меняли его под наши с Дафной хотелки и фантазии. И если почти все факторы мы просчитали, то астрономию не учли вообще. А ведь сколько нам твердили: «Сложные и комплексные магические манипуляции всенепременно будут иметь зависимость от положения звёздных тел и от событий в ближайшем космическом пространстве, и чем сложнее, тем значимее, вплоть до полного срыва или тотального изменения конечного результата».       В общем, знания знаниями, опыт опытом, а умней от их наличия не становишься. Просто в жизни эльфа и дварфа звёзды играли крайне посредственную роль — там сотни других факторов и явлений, свойственных миру, напрочь затмевали тонкое влияние звёздных тел на результат волшебства.       — И что ты тут шляешься? — раздался голос Малфоя за спиной.       — Думаю, — меня не удивило его появление. — Ты?       — Дежурю.       — Не поздно?       — Нет.       Он подошёл и встал рядом, так же устремив свой взор к звёздам. Проследив за его взглядом, я усмехнулся.       — Ищешь созвездие, в честь которого тебя назвали?       — А что его искать, — еле-еле пожал он плечами и провёл пальцем вдоль всего созвездия дракона, от хвоста до ромба головы. — Вот оно.       — Забавно, — с лёгкой улыбкой решил я подметить один момент. — Похоже, миссис Малфой очень-очень полюбила тебя ещё до твоего рождения.       — Что за мысли такие странные? Ударился головой на лестницах, Гектор?       — Да нет, просто… Традиция Блэков — называть детей в честь звёзд. Тебе же аж целое созвездие выдали. Да и уверен, бой за твоё имя с твоим отцом точно был нешуточный.       — Я никогда не пойму, что за бред творится в твоей голове, — Драко сложил руки на груди. — Но знаешь, это даже к лучшему.       Постояв пару минут, я взглянул на Драко, всё ещё высматривавшего что-то в небе, и даже не спешащего кутаться от холодного ноябрьского ветра.       — Тебе не надо дальше дежурить?       — Мне и сейчас дежурить не надо. Но меня терзают неприятные мысли.       Я молчал, ожидая продолжения.       — Неспокойно мне последнюю неделю. И я не знаю, почему. И в замке что-то происходит — я это нутром чую. Разумно было бы залечь на дно, но… Многочисленные воспитательные мероприятия агрессивно-маниакального характера приучили на беспокойство отвечать действием. И действие — отнюдь не побег.       — Не по-слизерински, Драко.       — Вообще не по-слизерински. Но знаешь, — он перевёл взгляд на меня. — Ты как-то сказал, что шляпа предлагала тебе все факультеты.       — Ну, не дословно, но да, мог выбрать, настоять.       — Пару лет назад я поговорил со шляпой в кабинете директора. Она меня сильно отчитала, — Драко усмехнулся как-то весело и печально одновременно. — Говорит: «А, это вы, тот чрезвычайно громкий в ментале юный волшебник. Зачем было так истерично вопеть «СЛИЗЕРИН!!!» в своём разуме? Я аж растерялась и забыла предложить Гриффиндор, на котором вам тоже нашлось бы достойное место». Представляешь?       — Если это было пару лет назад, я даже боюсь представить твоё выражение лица.       — О, да, — улыбнулся он. — Меня так возмутил этот факт, что я в тот день впервые в жизни ругался матом. Всеми словами, которые знал. А знал я их немало. Всё-таки мама из Блэков, и если её вывести из себя, что сложно, можно узнать о себе, всех и всём вокруг очень много нового.       — Ясненько. Так не любишь грифов?       — А похоже, что люблю? Или ты забыл меня на третьем курсе?       — Верно.       — Но вообще, сейчас-то я понял одну простую вещь. Плевать мне, гриф, ворон, барсук, змея. На первом курсе я обидел Поттера, он обидел меня, рядом с ним был шестой Уизли, и это взбесило меня ещё больше, и вот, я автоматически ненавижу грифов. Правда, отец не раз высказывался в негативном ключе о них, да и мама не хвалила, так что…       Драматическая пауза должна была показать очевидность результата, но я всё же решил озвучить.       — Понятно. Жизнь — не арифмантика. Минус на минус плюса не даёт.       — Именно. Кстати, ты прочитал письмо?       — Пока нет. Был очень занят.       — Прочитай. Это важно. По крайней мере мне так сказала маман.       Драко даже в сторону отошёл, мол, сам не знает, что в письме, и знать особо не желает ради собственного же спокойствия.       Конверт оказался в моей руке, и я тут же достал письмо, чуть подсветив это дело тусклым Люмосом, пусть это было и не обязательно с моим зрением. Бегло прочитав несколько строк от миссис Малфой, я лишь хмыкнул. Она желает мне всех благ в нелёгком ремесле магии, здоровья и немного завуалированно рекомендует избегать посещения их прекрасного дома даже по приглашению.       — Ясно… — волевым посылом я испепелил письмо и конверт, уничтожая даже пепел.       — Не буду спрашивать. Надеюсь, это имеет смысл, — Драко направился прочь с Астрономической башни, но обернулся в дверях. — И вот ещё что. Когда я говорю, что в замке что-то назревает, я не шучу. Не шляйся по ночам, и своим скажи, особенно мелким.       — Вряд ли кто-то предпримет что-то против меня.       — Не провоцируй. Тебе Нотта мало? Не знаю, продавит ли кто обвинение против тебя, но если подобное случится ещё раз — суда и Азкабана будет трудно избежать.       И ушёл он по-английски, не прощаясь, оставляя меня одного на пустой смотровой площадке Астрономической башни.       Выдохнув, я переключил внимание на Феникса, парящего над солнечными просторами Австралии. Ладно, утрирую — он летал над большим городом. У них сейчас день, красота. Родители тут же были им найдены по амулетам. Сейчас они заняты делами в своей новенькой клинике, которую организовали довольно быстро. В безопасности, в достатке, всё как надо. И не похоже, что они слишком уж сильно скучают по Англии, но возможно это пока заняты делом.       На миг я пожелал принять форму летучего змея, и феникс это сделал. Змей летал. По небу. Словно китайский дракон. А главное, мог это делать быстрее всяких Конкордов! От этого всего меня вновь пробрало на истерический смех, и я даже прикрыл лицо одной рукой, бормоча:       — Какой же бред… ну что за бред… Ха-ха-ха…       При этом сам феникс хихикал на парселтанге, оглашая небо над Австралией аутентичным: «Хс-хс-хс!».       Выдохнув, я вновь взглянул на звёзды, но теперь у горизонта. Луны не было, так что контуры гор лишь виднелись, угадывались. Смотреть особо не на что. Но зато именно в такой ночной темноте становится понятен врождённый, чуть ли не генетический страх абсолютной темноты — так жили наши далёкие предки, а огонь в своё время стал истинным спасением. Наверное. Кто знает, как оно там было в те далёкие времена?       Думы мои были просты. Моей разведывательной сети паучков не хватает для получения информации. Судя по всему, сейчас ученики более ответственно подходят к вопросу сокрытия своих коварных планов и прочих телодвижений, чем ранее, а значит места и скрывающие чары подбирают тщательнее. Да и чего уж тут, те же личные покои в гостиных я не просматриваю — паучков там нет. Да и много других помещений не просматриваю.       Отсутствие своевременной информации приводит к подобному произошедшему сегодня с Пэнси. За кем она следила? Что услышала? Я не знаю. Да и услышала ли что либо вообще? Вопросы, вопросы, сплошные вопросы. Я начинаю всё больше терять своё преимущество, а мне это не нравится. Не гриффиндорец я, чтобы радоваться неизвестным приключениям и с упоением раскрывать всемирные заговоры ради Всеобщего Блага.       С другой стороны, если не можешь предотвратить — возглавь.       Вот эти два варианта нужно рассмотреть, и один из них взять в разработку. А может и оба. Но возглавлять лично, конечно, глупая затея. Всегда есть деятели, спешащие что-то да возглавить ради… да без разницы, ради чего. Взять того же Поттера. Но почему-то мне кажется, что он уже является чьей-то фигурой, того же Дамблдора, например. А люди не любят, когда кто балуется с их игрушками без спроса.       Надо думать.       Именно с такими мыслями я максимально аккуратно и элегантно, полностью эффективно аппарировал недалеко от дома родителей, полностью обойдя чары на Хогвартсе. Вернусь домой, посплю, а завтра видно будет.        ***       Раннее утро ноября мало чем отличается от ночи.       Спал в кресле. Не решился тревожить сладкий сон Дафны. Огонь в камине всё ещё горит, спасибо магии за это. Благо, что вся сложная электроника в доме обесточена. Забавно, но когда консервировал дом, было лень перебирать продукты, специи и прочее содержимое кухни, так что просто наложил на всё стазис, предварительно обесточив. Так что холодильник полон. Почему заговорил о холодильник? Просто хотел есть.       Встав с кресла и размявшись, попутно сдобрив это дело магией жизни, первым делом подошёл к Пэнси. Она спала на другом диване, укутанная вся, мирно посапывая, повернув голову на подушке набок. Проведя над ней волшебной палочкой и запуская диагностику, я убедился в отличном состоянии здоровья. Но и не удивительно, учитывая, что Дафна, как лучшая подруга, периодически одалживала ей свой лечащий браслет. То-то я немного странным считал, что Пэнси развивается несколько не так внешне и магически, как я предполагал с момента нашего знакомства.       Выдохнув и поправив одеяло, я отошёл в сторону и просто присел в кресло. Тут таких два, мамино и папино. В какое сел? Не знаю. Просто не знаю. Я вообще их не знаю, как личностей, если подумать, и от этого становится как-то грустно.       Что ещё интереснее, я не хочу возвращаться в свою комнату. Я знаю, как она будет выглядеть. Обезличенная, кровать, стол, стул, шкаф, несколько досок для маркеров, на которых до ужаса мелкими буквами, цифрами и знаками исписано всё. Идеально ровно, миллиметр к миллиметру.       Задумавшись над этим на секунду, я решил всё-таки подняться к себе.       Тёмные коридоры дома, лестница, очередной короткий коридор. Странно, но что бы я ни думал или ни делал, именно современные дома мне кажутся правильными, а замки, просторы, холмы и леса — странная экзотика, к которой я почти привык.       Открыв дверь в свою тёмную комнату, я, пользуясь преимуществом своего зрения, без проблем разглядел и оглядел всё, вплоть до деталей. Действительно, предельно обезличенная комната, единственным уникальным предметом в которой являлся набор досок для маркеров.       По сути, из них была выстроена этакая стена, создавая монолитную поверхность, ощутимо изогнутую. Записи маркером, как и было в моей памяти, были ровными, идеальными, выверенными. Казалось, что они несли некий смысл не только сами по себе, как комплекс уравнений, но и как нечто графическое.       — Занятно…       Эти записи являются единственными, что я не могу запомнить ни на процент, а когда смотрю — ни понимаю ничего вообще. Совсем.       Решив, что я слишком туп и необразован для понимания своего собственного несознательного бреда, я плюнул на идею понять и принять написанное, и спустился вниз. Экипировавшись для своих упражнений, взял глефу и отправился на задний двор.       Ещё темно, но, не ровен час, начнёт светать. Прохладный стылый воздух, намекающий на скорый приход зимы, но не факт, что с изобилием снега, я приступил к тренировкам. Все эти эльфийские упражнения и каты, физические тренировки с оружием и применением энергий в теле, всё стало настолько привычно и понятно, что я даже перестал обращать на это внимание. Просто делаю, попутно думая. Правда, концентрироваться на энергетике приходится, так что думаю я крайне примитивно. Например, сейчас я размышляю о завтраке, который буду готовить. И в Хогвартсе ещё поем. Однозначно.        Стоило только начать готовить завтрак, как в кухню зашли сонные Дафна и Пэнси. Я даже не знаю, что думать — неужели звуки лёгкой суеты пробудили их?       Пришли, сели за стол по разные стороны. Молчат.       — Доброе утро? — не мог я не сказать, продолжая заниматься готовкой без всякой магии.       — Доброе… — тихо выдала Пэнси.       — Доброе, дорогой.       Продолжаю готовить. Что-то мне подсказывает, что у неловкой странной ситуации есть приличные шансы развиться в этой тишине.       — Вы какие-то недовольные, — я даже обернулся к ним и улыбнулся. — Что-то случилось?       — Хм… А вот об этом, — ехидство в голосе Дафны буквально давило, — нужно спросить у нашей латентной гриффиндорки. Не так ли?       — Не начинай.       — Девочки, — я улыбался доброжелательно, ведь не мог смотреть на них с негативом. — А вы не желаете заняться личной гигиеной? Специализированное помещение там, дальше по коридору. Новые зубные щётки и принадлежности в ящичке над умывальником. А сантехника работает по тому же принципу, что и везде. Только…       Отвлёкшись от готовки и накинув на сковородки и кастрюльку с яйцами стазис без всяких палочек, я пошёл в санузел для одной простейшей махинации — я не включил бойлер. Да-да, дурак, бросай оружие. Но как-то не до этого было, тем более магией вскипятить воду при необходимости является крайне простой задачей.       — За мной, заодно покажу, — махнул я рукой девушкам.       Проведя быстрый ликбез, хотя в сантехнике всё понятно, у волшебников всё то же самое, кнат-в-кнат, я активировал бойлер и тут же, касанием руки, довёл температуру воды внутри до нужной.       — Чуть пролейте воду, застоялась.       И ушёл. Завтрак сам себя не приготовит.       Вообще, будь я в доме обычных людей, которые живут здесь прямо сейчас, я бы поостерёгся использовать магию. Да, утечек энергии при колдовстве у меня почти нет, но микроэлектроника крайне к ним чувствительна — хоть используй в качестве детектора магии. А ещё она имеет свойство выходить из строя из-за магии. А вот каким-то грубым реле плевать, да и нитям накала плевать, как и многим другим простым вещам.       В который раз я это подмечаю? Без разницы.       Вернувшись к приготовлению завтрака, я и не заметил, как девушки закончили со всеми своими процедурами и вернулись за стол. А тут и я с едой. Домохозяин, ни дать, ни взять.       За столом во время раннего завтрака была тишина, только звенели столовые приборы. Небо начало светлеть, но всё ещё оставалось тёмным, а контуры домов за окном и того темнее казались.       — Ничего не хочешь нам рассказать? — Дафна расправилась с едой и попивала сок, глядя на Пэнси, сидевшую напротив неё.       — Я… — Пэнси с сомнением взглянула в почти опустошённую тарелку, где ранее была её порция. — Да я и сама толком не знаю. Какие-то мутные неизвестные, сокрытые, планировали чьё-то похищение, или убийство. Я не успела понять. Меня быстро засекли, хоть и не раскрыли. Быстрый бой, и разбежались мы. Вот и вся история.       — И ты не узнала их? — теперь уже я задал вопрос.       — Нет… Но в них попали мои заклинания, схожие… — она провела рукой лицу, где должен был быть шрам, но которого нет.       Тут она заметила браслет на руке, посмотрела на него пару мгновений, сняла и протянула Дафне.       — Спасибо. Сейчас он уже не нужен. Что будем делать?       — Очевидно, — я выпил немного сока из стакана, — возвращаемся в Хогвартс до всеобщей побудки. У тебя есть запасная форма?       — Разумеется, — кивнула Пэнси, ухмыляясь. — Как может быть иначе? Никогда не знаешь, что может случиться в Хогвартсе, а оставаться без формы не хочется.       — Отлично. Возвращаемся, наблюдаем.       На мои слова обе девушки покивали. Я встал из-за стола и, собрав посуду магией, ею же всё и почистил, отправляя всё на положенные места.       — Пора собираться. Я пока подготовлю дом к консервации.       Дафна покинула кухню-столовую первая. Пэнси чуть задержалась, взглянула на меня.       — Спасибо, Гектор, — тихо и довольно скромно сказала она, когда я парой жестов вернул стазис и прочие чары на всё, что того требует, а приборы отключил от сети.       — Не стоит благодарности, — кивнул я, проходя мимо. — Я ведь и не мог поступить иначе.       — Другие бы так не поступили, — я расслышал глухую фразу Пэнси, сказанную шепотом.       Разобравшись с консервацией дома и дождавшись, пока девушки приведут себя в порядок — для Пэнси пришлось трансфигурировать немного одежды и мантию, ведь из-за защиты дома сама она колдовать не могла — я накинул на нас различные отвлекающие чары и мы покинули дом. Двигаясь в полумраке раннего утра, вдоль домов, в некоторых из которых уже просыпаются жители, включая свет, мы отошли на приличное расстояние.       — Давайте руки.       Взяв девушек за руки, аппарировал на пике своих способностей и знаний, предельно мягко и абсолютно ювелирно, почти без выброса магии, проходя через защиту Хогвартса и оказываясь в комнате девушек!       — Ах ты-ж Мерлин-Мордред-в-душу-мать! — натуральным образом завопила Милли, указывая на нас палочкой. — Долбаный Грейнджер! Нельзя же так тихо аппарировать!       Она быстро осмотрела нашу троицу, попутно убирая палочку, кивнула и направилась своему шкафу, начав там что-то искать.       — Хорошо, что вы в порядке, — бурчала она, пока Дафна и Пэнси занялись своими делами. — Я беспокоилась и плохо спала. Надо взбодриться.       Милли выпила склянку какого-то зелья, её встряхнуло словно в мультике — когда волна бодрости проходит снизу вверх — и повернулась ко мне.       — Что же, мистер «принц с неба», — ухмыльнулась Милли. — Не хочу показаться негостеприимной хозяюшкой, но вам не кажется, что в женской общаге Слизерина находиться хаффлпаффцу не совсем положено?       — Ах, да, Гектор, — Дафна взглянула на меня малость виновато. — Ты извини, я всё не могу привыкнуть к твоим навыкам аппарации. Это наше маленькое убежище, куда даже другие девушки не допускаются…       — Можешь не объяснять. Встретимся на завтраке.       — Да. И спасибо.       — Ничего. Пэнси…       — Да?       — Когда в следующий решишь, что эксперименты в комбинации чар, рун и зелий, да ещё и в полном одиночестве, хорошая идея — напиши заранее завещание, ведь может и не оказаться поблизости.       — Обязательно, ухмыльнулась она.       Теперь я аппарировал в пустующий класс недалеко от гостиной своего факультета и вышел оттуда, словно был занят чем-то своим, важным. Очень важным.       В гостиной факультета была тишина, покой, порядок. Судя по еле доносящимся звукам, некоторые ученики уже проснулись и только-только собираются или в душевые, или куда-то по своим делам.       — О… — сонно выдала Ханна, выйдя с женской части. — Привет, Гектор.       — Привет.       — Ты уже проснулся? А, ну да… У-а-а… — зевнула она. — Небось уже и своими тренировками позанимался?       — Разумеется, — кивнул я, улыбнувшись подруге. — А ты умудрилась уже и умыться, и красоту навести, но проснуться так и не смогла?       — Ага… — кивнула она, подойдя ко мне. — Полночи провозилась в кровати, никак уснуть не могла. Как и все. Беспокойно как-то было…       — Хм?       — Вот-вот… Как стало беспокойно где-то в час ночи, так и всё, сон пропал.       — Занятно.       Вскоре в гостиную начали выходить и другие ученики разных возрастов. Все какие-то сонные, далеко не каждый посчитал необходимым или хотя бы возможным педантично привести себя в порядок, но до откровенно разгильдяйской внешности не опустился никто.       Более-менее скоординированной толпой мы отправились в Большой Зал на завтрак. Пересеклись у лестниц с группой Слизеринцев — первые три курса и несколько старшекурсников. Ну, с ними всё понятно, они почти всегда ходят если и не всем факультетом, то младшие в сопровождении старших уж точно.       — Драко, — кивнул я Малфою.       — Гектор. Забавно…       — Что?       Наши факультеты объединились в один поток. Кто-то из младших активно начал общаться, старшие нашли что сказать друг другу, ну и мы в стороне не остались.       — Никак не могу понять, в какой момент мы начали обращаться друг к другу по именам?       — Понятия не имею.       — Ты не знаешь, что случилось ночью?       — Насколько известно мне, ничего особенного не происходило, — мотнул я головой. — Парочка свиданий у воронов, три мелких приключенца с Гриффиндора крутились недалеко от своей гостиной, исследуя всё подряд. Ночной дожор у пары наших — штурмовали кухню посреди ночи. И… всё, я больше ничего этакого не заметил.       — И откуда ты всё знаешь? А, не важно. Я это к чему — у нас полфакультета плохо спали. Что-то всех тревожило. А я думал, что такой один, как дурак, по Хогвартсу шатался, патрулируя, когда это вообще никому к Мордреду не нужно.       — У нас тоже самое. Думаю, и у других. Интересно, что к чему?       — Хоть что-то ты не знаешь. Мне от этого намного легче, — ухмыльнулся Драко. — А то у меня начали вырабатываться, как там, комплексы?       Таким неоднородным составом мы дошли до Большого Зала. Некоторые из младших так разговорились, что чуть не перепутали столы, продолжая двигаться с собеседником. Очнулись, поулыбались, помахали друг другу раками и разошлись — слизеринцы вновь стали чопорными, а наши — беззаботными.       Завтрак. Стандартное мероприятие. В окнах Большого Зала можно было видеть лишь серое утреннее небо. А дома — ни облачка. К чему я об этом подумал? Не знаю. Сервировав себе максимально разнообразный и сытный завтрак, и даже подкинув овощей, а не только каша да мясо, я взглянул на стол преподавателей. В полном составе. Ещё и Эмбер с Двенадцатым тут были, размеренно завтракая, не снимая свои маски.       Невооруженным взглядом было видно, что все чего-то ждали, редко говорили, и это я не только о преподавателях — вообще обо всех. А у преподавателей там своя атмосфера под заглушающим барьером. Кстати, занятные комплексные чары находятся в зоне стола преподавателей — по воле директора они могут полностью заглушать для учеников все разговоры профессоров, но при этом не образуется никаких барьерных ограничений, но остаётся зонирование чар. Они, эти чары, очевидно есть и работают, но их нет, а значит и подслушивать крайне сложно — к чему цепляться? Как обходить? Что обходить?!       К слову, довольно легко можно заметить, что Эмбер чем-то раздражает и без того раздражённого Снейпа, и это почему-то забавляет МакГонагалл и Флитвика. А может и не это, кто же знает?       Стоило увлечься вкусным завтраком, как через специальные окна под потолком Зала буквально ворвался поток разномастных сов.       — Ну, — глубокомысленно начал Захария, достав палочку и прикрыв свою тарелку защитой, — не удивительно, после вчерашнего.       — Да, — кивнул я, повторив магию, ведь когда совиный шторм настолько сильный, еду и впрямь приходится беречь. — Вчера был фантастически долгий день.       Совы сбрасывали свежий Пророк, а учитывая, что сегодня воскресенье, то ещё экстренный. Помимо этого, приходила личная почта, посылки, всё это одновременно — ужасное зрелище. Один только Хрустик, сычик заводной, прилетел просто за компанию, бекон поклевать. Вот странные птицы эти, волшебные совы, вне зависимости от конкретного вида. Умны, рацион питания шире, чем у человека, хотя приоритет ближе к видовому, перья не теряют, погадок почти нет, в туалет ходят не там, где нужда застанет, а в отведённом месте. А Хрустик ещё и в своём чудо домике обустроил быт лучше, чем некоторые завсегдатаи Дырявого Котла. Удивительно.       — Привет, мелкий, — я аккуратно почесал клюв этому попрыгунчику пернатому.       Он поластился немного, и попрыгал по столу, проверяя блюда на наличие чего-нибудь этакого — полоску жареного бекона он схрустел мгновенно.       — Странный он у тебя, — Эрни не глядя раскрывал свой выпуск Пророка, провожая Хрустика взглядом. — Так на вас посмотришь со стороны и думаешь, а кто кому вообще хозяин?       — Хрустик — сыч свободный. Хочет — летает. Не хочет — не летает.       Скачущий комок перьев завладел вниманием женской части факультета, но оно и не удивительно. Он милый, мелкий, может пушиться, чирикать, изображать всякое, причём вполне осознанно, а может притвориться сплюшкой, вытягиваясь и мимикрируя под ветку — вот это вообще непонятно как, ведь он сыч! А ещё ему плевать на холод, ветер, снег, буран, шторм, других птиц и животных, купаться любит, но не умеет. Это абсолютно неправильный домовой сыч. Вообще.       Почему я рассуждаю о сыче, просто завтракаю, в то время как другие ученики активно вчитываются в статью Скиттер о Ноттах, инцидентах и о том, право ли имеет магглорождённый, или он тварь дрожащая? Да потому что я на Пророк не подписан, а как все прочитают, реквизирую газету у Эрни, а ребята будут рассказывать и обсуждать, пока читаю уже я. О, а Захария не читает — пытается открыть довольно крупную посылку. Не получается никак, знатно запакована, ещё и с магией наверно.       — Да Мордред тебя дери! — выругался Захария, а учитывая, что практически все читали, и даже почти не гремели посудой, услышали его все, но ему было плевать.       Он вытащил палочку, озлобленно уставился на посылку, взмахнул своим волшебным инструментом и довольно злобно указал ею на посылку.       — Распакоука, нах…       Обёртка разлетелась в пух и прах, явив запечатанную бордовую коробочку.       — Тьфу, это ещё не конец, да? — буркнул Захария и потянулся к коробке, коснувшись защёлок, — А, нет, всё хорошо.       Кто-то читал быстрее, кто-то медленнее. Преподаватели так и вовсе умудрились разобраться с этим вопросом очень быстро, так что приступили к размеренному обсуждению статьи чуть ли не раньше всех. Даже Эмбер вдумчиво читала Пророк, пока левитирующая в воздухе вилочка доставляла по назначению мелкие кусочки обжаренных колбасок, яичницу или овощи.       — М-м-мда-а-а… — Протянул Эрни, по привычке вручив мне свой экземпляр Пророка для ознакомления. — Хоть сейчас печатай в переплёте и выставляй в школьную библиотеку на полки к художественным произведениям.       Пока я только начал читать, ребята закончили, вернулись к завтраку, но обсуждению прочитанного это не мешало.       — …а тут, значит…       — …вот оно что, а подробностей не было…       — …кто бы подумал, что так сложно всё…       — …не повезло. Обоим…       История простая, даже осмыслять нечего, а сознание моё не уловила слишком хитрых или умных подлогов или подмен понятий, недосказанности. Всё расставлено на свои места, а сама история максимально правдива. Сначала поданы сухие факты, мол: «Так и так, события в тот день произошли такие и такие, результат вот такой». Сказано всё, что мы планировали со Снейпом и остальными, как не забыла Скиттер упомянуть и «всестороннюю поддержку» меня со стороны попечительского совета школы, как и мой статус не только крови, но и ученичества у мастера-целителя, как и имеющийся статус подмастерья-зельевара. Ну а дальше…       — Журналистское расследование, надо же, — хмыкнул, читая продолжение сего опуса.       Вот тут и идёт часть, должная называться художественная литература, основанная на реальных событиях. И в отличие от девяноста девяти процентов опусов с подобной припиской, события и вправду реальные. Если коротко, то… Жил-был мальчик Тео, пошёл в школу, там встретил он магглорождённого мальчика Гектора, всю жизнь страдавшего от тяжелейшего недуга, что даже погулять не мог выйти, или в школу, или заводить друзей. В общем, встретил Гектора, и стал Гектор для мальчика Тео врагом номер «рас». И лучше-то он был во всём, и друзей-то заводил, и все-то его любили, ценили, уважали. И в магии всей эксперт, и оценки все лишь Отлично, даже по зельям, и в дуэльном клубе лучшим стал, и со знатными чистокровными семьями дружит…       — П-ф-ф… — продолжала сдерживать смех Ханна, знающая о разных ситуациях много больше остальных. — «Любовь всей жизни» отвернулась от Тео, уйдя к магглорождённому таланту…       В общем, рассказано всё, в том числе и то, что мальчик Тео подорвал к чертям собачьим трибуну поля для квиддича, поставив жизни многих учеников, в том числе из «Священных двадцати восьми» под угрозу. Однако уважаемая редакция считает, что причиной такого срыва мальчика Тео послужило, скорее всего, уничтожение его дома и единственного живого родственника в лице отца. Да, вести об этом пришли всем позже инцидента, но кто знает, когда это произошло на самом деле? Это же могло стать причиной окончательного срыва на своего извечного оппонента во всём, что и привело к ужасным событиям.       — Кстати, заметили? — Ханна серьёзно осмотрела всех нас, а говорить ей приходилось громче обычного из-за массовых обсуждений статьи всеми учениками. — Парочка старых пней из Визенгамота будут настаивать на судебном разбирательстве.       — Да уж не слепые, — покивал Эрни. — Хорошо, что их всего лишь парочка. Но их понять можно — случай не рядовой. Вон, когда была убита Плакса Миртл, тоже было разбирательство и суд в полном составе. А ведь она была магглорождённая. Ещё во времена нарастания радикальных взглядов. А тут случай и того краше.       — Ничего страшного, — кивнул я. — У меня есть защита. А если не получится, то Азкабан. Хоть посмотрю, что за чудо такое.       — Гектор! — возмутилась Ханна, как и остальные. — Даже не допускай мысли об этом. Это ужасное место. Помнишь дементоров? А они были далеко от замка. А там-то вообще жуть, ещё и сам замок буквально источает Тёмную Магию.       — М-да?       Если что, можно будет покормить феникса. Хотя, его можно покормить и без срока в Азкабане.       — Не, ребят, — Эрни всех остановил от продолжения рассказов и возмущений. — Не тем вы Гектора пугаете. Давайте лучше я. Смотри, дружище. Наличие даже незначительного срока в Азкабане негативно скажется на твоём личном деле. Десяток «дверей» точно прикроются.       — Вот, молодец, — похвалил я Эрни. — Знаешь, на что давить.       Некоторые ребята посматривали на меня, некоторые косились, во взглядах одних читалось что-то похожие на презрение, у других — зависть. Но большинству было в принципе если и не плевать, то около того.       На краю сознания появилась мысль о необходимости подготовиться к возможному задержанию, или как тут всё проводится. У меня много разных вещей, которые крайне нежелательно светить. Да, рюкзак мой сложно крайне вскрыть из-за магической защиты, которую я накрутил в нём, но не невозможно. А ведь у меня там буквально всё. Хм…       После завтрака я подождал Дафну.       — Можно на секундочку? — попросил я её внимания, отводя в сторону от остальных слизеринцев, да и других учеников.       Ждать её никто не стал, кроме Пэнси и Милли, но это было ожидаемо.       — Гектор?       — Со всей этой суетой я совсем забыл сказать, — поведя рукой я установил мощные комплексные чары от прослушки. — Вчера ночью, ну, или сегодня после полуночи, не важно… В общем, я вернулся в замок и пробудил наш проект.       — Да? Жаль, что я этого не видела, — чуть огорчилась Дафна, хотя это огорчение было предельно минимальным.       — Мне тоже, но мне казалось нужным это сделать. Вы сейчас в гостиную?       — Да.       — Подождёшь меня в вашей комнате? Отправимся на небольшую прогулку, так что, думаю, стоит одеться по погоде.       — Хорошо, — чуть улыбнулась Дафна. — Полагаю, результат не стоит показывать в замке?       — Именно, — теперь и я улыбнулся.       После этого разговора я быстро направился в гостиную, а следом в нашу с парнями комнату. Буквально за пару минут я сложил в рюкзак всё, чего здесь быть не должно, выложил то, чему здесь место — учебники в сундук и на рабочий столик, некоторую одежду и мелочи в шкаф — спрятал свою палочку в рюкзак, оделся по погоде и, забросив рюкзак на плечо, аккуратно аппарировал в комнату Дафны и девочек.       — Ты быстро, — улыбнулась мне Дафна, уже одетая в тёплое пальто.       Шарфик поверх, аккуратный беретик, красота, в общем.       — Как и ты, — я протянул руку.       Как только Дафна крепко взяла меня за руку, я аппарировал на просторный холм у побережья, заканчивающийся высоким обрывом. Погода здесь была солнечная, но ветренная, так что море там, внизу, было неспокойным.       — Любопытный выбор места, — усмехнулась Дафна, держа в руках палочку и накладывая простые согревающие и защищающие от ветра чары на себя и меня.       Такие чары не убирают ветер совсем, защищая, а скорее минимизируют его до приемлемой силы, чтобы одежду не трепал, да щуриться не заставлял.       — Оно спокойное, удалённое от чьих-либо глаз, и даже волшебники здесь ни о чём не следят. Не знаю почему. Зато здесь неплохо думается. Правда, для этих целей я бывал тут лишь пару раз, — ага, и то в теле феникса, если не считать демонстрацию Бинеси близнецам.       Кстати, тот факт, что у феникса есть не особо эффективный, но всё-таки мозг, немного помогает той части моего сознания, что управляет его телом. Хорошо, что подобное «растяжение» души на несколько объектов не является её разделением. Хотя, вот как мне объяснить это кому-нибудь, если спросит? Люди слишком привычны к тому, что если объекты разделены физически, значит это разные объекты.       — Что же, полагаю, пора? Давай уже скорее, — в голосе Дафны слышалось нетерпение, да и лицо её выражало то же самое.       Всё-таки её мимика может быть абсурдно богатой, если она перестаёт держать маску. Хотя то, что в такие моменты её стиль речи становится более простым последнее время, немного пугает. В моих мыслях даже невольно появился карикатурно демонизированный мультяшный образ Дафны Жестокой, коварно смеющейся над горой поверженных противников и ругающейся словно портовый грузчик.       — Бр-р… — аж вздрогнул из-за двойственности ощущений от такого мимолётного образа. — Там…       Я кивнул в сторону горизонта. Феникс аппарировал буквально в нескольких сотнях метров от нас и тут же начал превращаться летающего змея-кракозябру. Чёрная чешуя с синими краями, рога, голова, напоминающая дракона… И я до сих пор не могу прикинуть, сколько десятков метров он в длину. Он летел к нам быстро, извиваясь как натуральная змея. Либо всё-таки змей-дракон.       — Ох ты-ж… — выдохнула Дафна.       Дракон — буду в этой форме называть его так — быстро добрался до нас. Длины его тела хватило, чтобы по широкому радиусу взять нас в кольцо, вытянуть треть тела немного вверх и склонить голову на уровне наших лиц. Вися в воздухе. И медленно двигая телом волнами.       — Что могу сказать, — ухмыльнулся я, видя как Дафна с энтузиазмом и лёгкой нерешительностью погладила феникса по носу. Учитывая, что я это он, то и ощущаю это забавное прикосновению к носу я и в своём теле. — Мы перестарались.       — Перестарались? — Дафна резко посмотрела на меня взглядом совершенно восхищённым. Мной, собой, проектом, феноменальным провалом проекта, приведшим к феноменальному прорыву за пределы ожиданий. — Да мы Мордред знает как сильно перестарались!       Пока Дафна крутилась вокруг дракона, неугомонно исследуя результат, буквально забрасывая его тело диагностическими чарами и пытаясь пробиться через все его структуры, я рассказывал о функционале этого результата. О способностях, о том, как работают задуманные функции, как работают неожиданно реализованные функции экзоскелета. Да, хоть это и получилось полноценное тело, в чём-то даже живое, но оно оставалось не родным для феникса. Хотя, теперь я и сам в этом не уверен.       Потом феникс превратился сам в себя, и Дафна начала диагностировать белый воротничок, вросший в феникса и являющийся теперь его естественной частью. Само собой, мы начали делать записи, пристроившись на трансфигурированном диване за столь же трансфигурированным рабочим столом, а феникс важно выхаживал вокруг, иногда кивая нашим выводам, обсуждаемым вслух. Ну ещё бы он не кивал, это же я и делаю.       Около часа мы собирали данные для дальнейшего анализа, после чего дракон стал фениксом — хорошо хоть не карпом, а то была бы мифическая деградация — а я вручил ему свою сумку с пожитками. Хотя, огромное количество галлеонов, разные поделки, эксперименты, оборудование и записи далеко не просто пожитки. Да и все свои артефакты и браслеты я тоже сложил туда.       — Хм? — Дафна явно была озадачена тем, что феникс унёс мою сумку с вещами. — Не думала, что ты с ней вообще расстанешься.       — Просто ради безопасности. Феникс спрячет её так, что сам Мерлин не найдёт.       — Боишься ареста?       — Боюсь? — я подошёл к Дафне и приобнял её. — Скорее, принимаю разумные меры предосторожности. Когда в стране бардак, в министерстве бардак, в ДМП почти бардак, что помешает обокрасть бедного и несчастного магглорождённого? Тем более там есть, что красть.       — Разумно, — Дафна потянулась ко мне для короткого, но не целомудренного поцелуя.       Вскоре мы вернулись в Хогвартс и занялись вполне обычными и привычными делами — сидели в библиотеке, изучали данные и делали выводы.       Ученики тихо сновали вокруг, брали книги, шуршали перьями. Разговоров почти не было, так что атмосфера была сугубо библиотечная рабочая. За час мы проанализировали добрую часть полученных данных и Дафна пришла к тем же выводам, что и я — мы не учли положение звёздных тел, из-за чего эти незначительные изменения в энергетике каждого отдельного модуля нашей монструозной рунической констуркции пострадали из-за, так называемого, накопительного эффекта от ошибок.       — Хорошо, что результат оказался в большей степени положительным, чем отрицательным.       — Согласен, — кивнул я. — Но и наш официальный проект оказался слишком прост, чтобы эти нюансы можно было не учитывать…       К нашему столу спешила Ханна, увидевшая нас от входа в библиотеку.       — Гектор, — судя по слегка сбившемуся дыханию, она искала меня довольно старательно. — Дафна…       — Ханна.       Поздоровавшись с Дафной, Ханна вновь взглянула на меня.       — Тебя вызывал директор. Декан уже у него.       — Что-то случилось?       — Я точно не знаю.       — Ясно, — я встал из-за стола и взглянул на Дафну. — Похоже, меня некоторое время не будет. Посмотрим, чем всё обернётся.       — Нужно будет организовывать спасательную операцию?       — Шутишь? — улыбнулся я, а Дафна чуть улыбнулась в ответ. — Нет, конечно. При любом раскладе.       Добрался я до кабинета директора быстро. Гаргульи нет, проход открыт, так что поднявшись по винтовой лестнице я постучал и вошёл в кабинет.       — Вызывали, директор?       Снейп сидел за своим столом, как и всегда. Хмурый, недовольный, мрачный. На креслах сидели мадам Спраут и смутно знакомый волшебник в деловой серой тройке и мантии поверх. Рядом стояли двое в гражданском, причём одеты типично как сотрудники ДМП.       — Да, мистер Грейнджер, проходите.       Не став заставлять себя ждать, я подошёл к столу. Места присесть мне никто не предлагал, так что остался стоять.       — Мистер Доу… — директор посмотрел на волшебника в сером и тот встал с кресла, повернувшись ко мне.       — Мистер Грейнджер, — слабо улыбнулся он, но взгляд был холодным, анализирующим. — Мы снова встретились.       — Вы правы, мистер Доу, — я отзеркалил его мимику не нарочно, а словно всю жизнь делал так, хотя ни основа, ни осколки так не делали, но к эльфу это ближе. — Давно не виделись. Что привело вас в стены этой прекрасной школы?       — Прискорбное происшествие с юным Теодором Ноттом.       — О, понимаю. Инцидент и вправду вышел пренеприятнейший. Но неужели глава Департамента Магического Правопорядка занимается такими делами лично?       — Смерть ученика в стенах школы — слишком громкое событие, даже если бы это был несчастный случай. Что уж говорить, мой юный друг, если причиной подобного стала магическая стычка между учениками.       — Понимаю.       — В таком случае вы понимаете, что подобное не могло пройти мимо некоторых… особо деятельных членов Визенгамота. Именно они инициировали дознание и слушание в полном составе, и отказать им в этой малости никто не узрел причин.       — Значит, вы со своими коллегами прибыли сюда, чтобы взять меня под стражу? — я чуть наклонил голову набок, вновь улыбнувшись в том же стиле, что и Доу.       — Считайте это взятием показаний в официальной обстановке непосредственно в отделе ДМП, — и вновь эта его лёгкая улыбка.       — Не вижу в этом проблемы.       — В таком случае, мой юный друг, попрошу сдать вашу палочку, — и протянул руку.       — К сожалению… кажется, я её потерял.       Такое заявление вызвало феноменальное удивление у всех присутствующих, кроме самого Доу — он продолжал улыбаться, и, кажется, его улыбка стала самую малость откровенна. — Как раз потратил час с небольшим в попытках её найти. Похоже, инцидент с мистером Ноттом слишком сильно сказался на мне.       — Понимаю. Но ведь вы учитесь на целителя, и подобные вещи, как чья-то смерть, не должны вас пугать.       — Это так, но в моём присутствии никто ещё не умирал — мы с наставником знаем своё дело. Конечно же я видел мёртвые тела, но… Но не в процессе «умирания», тем более столь… в столь разобранном виде.       — Такое зрелище не из приятных, вынужден признать, — кивнул Доу, убрав руку. — Однако я вынужден инициировать обыск. Надеюсь на ваше содействие…       — Да что вы сюсюкаетесь с этим малолетним преступником?! — взбунтовался один из сотрудников ДМП. — Схватить, и…       Вместо ответа Доу просто указал в сторону сотрудника пальцем, даже не поворачиваясь и не вытягивая руку, и шевельнул этим пальцем. На миг вокруг сотрудника образовалась плёнка комплексной защиты от моего артефакта — и почему его доверили идиоту — тут же треснула, осыпавшись, и мужика прибило к полу так резко и сильно, что я, кажется, почувствовал если и не хруст костей, то треск пола однозначно.       — Субординация, Долиш, — Доу всё так же слабо улыбался. — лицо оперативника, а манеры — лицо мужчины.       Доу сделал один жест, и второй сотрудник резво оказался рядом со мной, начав обыск как физически, так и магически. Разумеется, я полностью с ним сотрудничал. Пока этот процесс длился, Доу решил пояснить случившееся.       — Прошу прощения у присутствующих за столь непрезентабельное поведение моего подчинённого. Его недавно перевели из Аврората, а о протоколах, манерах и субординации в английском филиале слышали чуть больше, чем ничего.       После досмотра, во время которого ничего, разумеется, никто не нашёл, директор Снейп лично проводил нас на выход из замка. Я даже поговорил о всяких мелочах с Доу, и должен заметить, несмотря на очевидное отсутствие добрых мотивов в его взгляде, он умел располагать к себе людей. Даже я это сделал бы несколько хуже, если бы захотел. А может быть и нет — я редко пользовался этой своей стороной личности, ограничиваясь лишь необходимым для вежливо нейтрального отношения к себе.       Выйдя за границу антиаппарационных чар, но не привычным мне маршрутом, а по большому мосту через обрыв, мы приготовились аппарировать. Интересно, чем всё это закончится?