***
Отсутствие часов в комнате, еще одна уловка - допрашиваемый не знает о времени, проведенном в ней, от чего начинает нервничать еще сильнее, говоря не совсем то, что думает. Выгодный ход прокурора, придуманный не им самим, разумеется. Дверь комнаты открылась, и Томас снова занял место напротив, положив на край стола уже другую папку: - И так, мисс Харпер, что вы решили? - стоило мне набрать воздуха, преодолевая ком в горле, для ответа, как… - Решила, что уйдет отсюда, за отсутствием доказательств и улик, - обернувшись - увидела вошедшую, темноволосую девушку, в синем костюме. Накрашенные алым цветом, чувственные губы, стройная фигура, скрываемая под идеально сидящими брюками и пиджаком, выразительные глаза, утонченный нос и дизайнерская сумочка на плече - вау, она просто шикарна! Одновременно уверена в себе и решительна, несмотря на округлые черты и ямочки на щеках. - Вы еще кто? - нахмурившись, спросил Хамельтон, с выдержкой даже не пошевелившись с места. - Мое имя Хон Ён Ха - я адвокат мисс Джойс Харпер, - высокомерно улыбнувшись, девушка прикрыла дверь, присаживаясь на стул, рядом со мной. - Хах, адвокат? - Боже, Винсент - спасибо! - И как же вы познакомились со своей подзащитной, позвольте узнать? - Не позволю, - просто, даже наивно пожав плечами, она достала из сумочки тонкую папку, протягивая ее парню. - Здесь, документы, подтверждающие отношение мисс Харпер к другой стране, согласно которым вы обязаны отпустить ее не позднее сорока восьми часов, с момента зачитывания прав. Если права не были зачитаны, то данное задержание считается незаконным и нарушает ее права, прописанные в Конвенции по правам человека, также подписанные главой Республики Корея более двух десятков лет назад. - Если не будет предъявлен ордер, - съязвил он. - Не будет - нет ни доказательств, ни обвиняемой стороны, - только он набрал воздуха, чтобы парировать, как. - Преподаватель Пак не может стать обвиняемым, и дело не в том, что сам находится под следствием - его возможные обвинения будут рассматриваться судом присяжных, а не судьей, и даже если присяжных будет двенадцать - десять из них наверняка не поверят словам напавшего на девушку мужчины. - Вы… - Что? Сомневаетесь в моей компетенции? - вскинув бровью - демонстративно положила ногу на ногу. - Можете взглянуть на лицензию - она в папке, с остальными документами. - Кхах, - с неохотой взяв папку и пролистав в ней несколько бумаг, Томас в который раз переменился в лице: черты заострились от появившейся злости, глаза потемнели, а губы сложились в пару тонких кривых, так плотно сомкнутых, что на скулах проступили желваки. - Если все в порядке - я прошу вас оставить меня наедине с моей подзащитной. В Корее очень важно соблюдать тайну общения с адвокатом - надеюсь, вы это хорошо осознаёте. - У вас не более двух часов, - не в силах скрыть задетого эго, парень покинул комнату, не забыв прихватить папку. Боже… Усмехнувшись, Ёнха быстро, но не менее аристократично выключила камеру, и нажала на что-то позади зеркала, в крошечной шёлке, с облегчением произнося: - Ну, а теперь рассказывайте, - обернувшись, засунула руки в карманы брюк, - как получилось, что трое влиятельных мужчин одновременно позвонили мне, с просьбой вытащить вас отсюда? - трое?.. Я звонила Винсенту, но кем могут быть ещё двое? Ещё и мужчины? Никто не знает, что я здесь, даже Лина. - Не бойтесь - камеры и микрофоны отключены, - заметив мое замешательство, продолжила девушка. - Нас видят, но не слышат и не записывают - тайна разговора с адвокатом тщательно охраняется в Корее, как я уже говорила, и все, что можно сейчас "собрать" в этой комнате - доказательством стать не может, - в ответ я смогла лишь кивнуть. - И так, как же такое возможно? - со слегка заискивающей улыбкой протянув, Ёнха облокотилась на край стола, подавшись ко мне. – ТРОЕ. И все как один твердили о срочности и необходимости вашего спасения. - Ну-у… Время… Когда необходимо, его всегда не хватает, а когда полагаешь, что того в избытке - тянется, подобно расплавленной карамели. Порой оно играет с нами, порой даёт возможность, а порой выводит на свет то, что давно оставалось в тени. Винсент Мирано - юноша, родившийся и выросший в Италии, а если быть точнее, в одном из уютных городков Сицилии, в окружении заботливой и внимательной семьи, занимающейся не только вино производством, но и транспортными перевозками, по всей стране. По слухам, и многочисленным комментариям хейтеров, это были не просто доставки, это были перевозки оружия, которые после экспортировались за границу, по неплохой цене, выгодной всем сторонам. Сам же Винсент, не желая оправдываться, но решив однажды поделиться собственным разочарованием в окружении, подметил, что торговля оружием унизительна, для семьи, и отмыться от проливаемой им крови будет невозможно всем поколениям. Будучи большим приверженцем веры, его дедушка, основавший бизнес, неоднократно упоминал, что холодное оружие допустимо только для защиты, а не продажи или передачи другим. Этих же принципов семья продолжала придерживаться и по сей день, что, в определенной степени, оставило отпечаток на образовании и самого Винсента. Единственный наследник семьи, три сестры, несколько племянников, с юных лет он не мог спокойно смотреть на драки в школах, вмешиваясь и становясь на сторону того, кто, по его мнению, становился прав. Синяки и частые ссадины на теле, приводили его родителей в школу, а после нее сразу к очередному разговору, в котором последние пытались убедить его в других путях решения спора, чем драки. Сделать это получилось все тому же дедушке, в один момент строго произнесшему: "Власть - правами не одаривает. Хочешь получить "право?" Тогда обрести власть, которую не сможет оспорить никто другой". В десять лет, обладая выдающимся аналитическим умом, мальчик смог сделать вывод и понять, что в столь опасном и неоднозначном мире надо управлять тем, что управляет остальными, а именно - законом. Становиться судьей слишком очевидно и опрометчиво - любой обвинит в предвзятости и несправедливости принятых решений, а потому, остается единственный выход. Прокурорское дело и в дальнейшем, защита семьи от столь не справедливых обвинений и нападков, позволят выстроить мощную защиту, которая также пойдет на пользу бизнесу. Усердное обучение в школе и курсы английского языка привели его в Oxsford, на факультет Юридического права. Вскоре, преподаватели начали отмечать его сообразительность и внимание к деталям, но они были не только у Винсента… Впервые он познакомился с Томасом на одном из занятий в аудитории, поспорив из-за одного, не самого громкого, но емкого по времени дела… Одно за другим, они рассматривали дела и даже начали писать диплом на схожие темы, но кто бы мог подумать, что вечер выходного дня разом все сломает. Приехавший из Италии дядя Винсента, ошибочно оказался обвинен полицией в перевозке наркотиков, за что был задержан и избит в участке. “Недоразумение” быстро уладили мирным соглашением сторон, без обязательств и огласки, однако, одному англичанину этого показалось мало. Заинтересовавшись неоднозначностью рассматриваемого дела, Томас начал выяснять подробности, возобновив работу над расследованием и сделав неприметное дело, одним из самых громких. При всех просьбах и призывах к разуму, Винсенту не удалось его переубедить, и имя дяди, практически на год, стало одним из самых обсуждаемых в Англии и Италии. Разумеется, это оказало влияние на весь семейный бизнес Мирано, который понес убытки и смог восстановить прибыль, вместе с честным именем, только по прошествии двух лет. С того момента Винсент ограничивал собственное общение с Хамельтоном, не говоря о нем, но и не слишком умалчивая обстоятельства характера. Именно он рассказал мне о слушании дела Элизабет и именно он рассказал о умысле матери, выдать замуж за Томаса. В тот день мне стало многое понятно, и в тот же день я сбежала из Лондона. Ахах, даже забавно, но несколько часов в аэропорту были проведены именно в обществе Винсента, в зале ожидания VIP-клиентов, который тот специально арендовал, чтобы никто не мог найти - слишком хорошо успел узнать “друга”. И в те же часы он отдал мне визитку, обмолвившись о помощи. Не имея представления, кем могли быть эти трое мужчин, я смогла лишь пожать плечами, услышав в ответ странные слова, со стороны Ёнха: - Я была в офисе, как секретарь соединил меня с одним клиентом, - начав ходить из стороны в сторону, поставила руки на пояс. - Это оказался человек из влиятельной компании: мне пока не приходилось его защищать, однако, мои коллеги, вели несколько процессов, связанных с денежными вопросами. - Не понимаю… - это точно был не Винсент… - Он рассказал мне о некоторых взаимоотношениях между вами и Господином Ким, которое нельзя назвать рабочими, но, несмотря на эту “важную информацию”, очень просил помочь. И стоило нам закончить разговор, как раздался еще один звонок - другой молодой господин, с беспокойством отзывался о вашем имени, также рассказав о неоднозначном общении с Господином Ким и внимании к проводимому с ним времени. Просьба о помощи стала второй, несмотря на то, что раньше он не был ни моим клиентом, ни подзащитным коллег, однако его компания часто попадает под влияние клеветы и хейтеров, от которых приходится постоянно получать иски, - двое, и идей никаких. - Закончив разговор, я уже хотела позвать одного из своих секретарей, как новый сигнал вызова заставил передумать. Что ж, очередной парень, из влиятельной семьи, с краткой предысторией вашего знакомства и тем, что происходит, настоятельно просил помочь вам, независимо от того, какой может стать стоимость об оказании услуг. - Я-я-я и понятия не имею, кто эти люди, - одним из них должен быть Винсент, но кто еще двое, если ни единой душе не известно, где я? - Как ни странно, подробности всех трех рассказов оказались не лишними: адвокаты сравнимы со священниками - им нужно говорить правду, чтобы те могли помочь, - облокотившсиь на край стола, она подалась ко мне. - И так, попробуйте объяснить: КАК трое мужчин, ОДНОВРЕМЕННО, начали звонить одному из самых лучших адвокатов Сеула, с просьбой вытащить американку, пробывшую в страну чуть более шести месяцев? - Ну-у… И что сказать? Как можно объясниться, понятия не имея, кто был первым, вторым и третьим из парней? Не понимаю, на кого подумать, а все, кто приходят в голову, вызывают мурашки по коже. Просто не понимаю… Голова начинает болеть.***
Поняв, что от меня пользы мало, Ёнха терпеливо выслушала пару мелочей из жизни, проведенной в обществе Намджуна, именуемого ей, как Господин Ким, после чего убедила меня в том, что доказательств ко всему проведенному с ним времени у прокуратуры нет. Нет доказательств влюбленности или привязанности, куда сильнее, чем простая дружба, а учитывая его сферу работы - общение с девушками на "таком уровне, как мой", более, чем естественно. При всем желании запугать угрозами, у Томаса нет доказательств, и даже если будет сделана выписка звонков, с определением номеров, это не значит ровным счётом ничего. Согласно ее словам, двое из звонивших, не повременили рассказать и про студента, на данный момент являющегося трейни компании BigHit, в которой и могло произойти знакомство с любым из работающих в ней звёзд, а обмен контактами и тем более несколько сообщений, какими бы они ни были, не запрещены ни одним контрактом. Романтические отношения - да. Но не общение. Любую SMS-ку можно оправдать телефонным разговором, запись которого, к счастью, не велась, и сослаться на личную просьбу, а не проявление какого-либо внимания или привязанности. Ловкость слов - неотъемлемая часть работы любого юриста, желающего победы над делом.***
Стоило последним словам успокоения сорваться с губ девушки, а моим рукам перестать трястись, как дверь снова открылась и в комнату вошёл англичанин. На этот раз в его руках было три чашки с невероятно ароматным кофе - хитрый падальщик, вспомнивший ещё об одной уловке: доброе, и даже "щедрое" предложение чая или кофе, станет шагом к расположению допрашиваемого, а в связке с повышенной или пониженной температурой комнаты - позволит быстрее узнать желаемое, в сам день суда ловко управляя каждым произнесенные словом. Демонстративно отказавшись от горячего и сев рядом, Ёнха, с удивительным спокойствием отвечала на любой его вопрос, о моем времяпрепровождении, общении с любым из упоминаемых личностей и необходимости оставаться на территории Республики Корея. На каждый упоминаемый им закон, к слову, не плохо выученный, у девушки находилась противостоящая статья, подтверждающая бездоказательность произносимых слов. Так было несколько раз: Томас уходил и возвращался снова, принося фотографии, ноутбук и папки, в которых были собраны все сведения о моих передвижениях по Корее. Вернее, большинство из них: я задавалась вопросом, почему он отстал от меня на столь продолжительное время, больше полутора недель, и ответ на него появился только сейчас… Подлый англичанин собирал все записи видеокамер, все платежи картой и перемещения в транспорте. Даже поднял поездку от университета в пригород, когда была с Тэилем, но, к счастью, так и не узнал о братьях и их загородном доме, в котором присматривала за Хосоком, ведь ни камер, ни записей SMS-сообщений об этом не было. По крайней мере на моем телефоне. Удивительно, как мне удалось спрятать телефон, подаренный Джуном - найди он его, никакие отговорки не помогли. В ожидании последних часов задержания, не имея аппетита даже к предложенному супу с мясом, я едва могла удержаться на месте, перебирая одно имя за другим: кто-то из влиятельных компаний позвонил столь виртуозному адвокату, знающему закон лучше Хамельтона. Ёнха очень хороша в своем деле и мне сложно представить, какой у нее гонорар даже за столь мелкое дело, как оправдание в прокуратуре. Так, с деньгами разберусь немного позже - в первую очередь надо выбраться из этого ужасного места, и как можно дальше убраться от него. -... Каждая ваша, так называемая "улика", бездоказательна, - продолжала девушка, пролистывая очередные фотографии, на которых была я, с высоким человеком в маске - практически всегда это был Намджун, узнаваемый лишь по месту, в котором оказались. - Личная жизнь не включает в себя мнение общественности, если не нарушает законов. Встречи с людьми, не важно, какого они могут быть пола, не запрещены, и Госпожа Харпер в праве видеться, общаться и встречаться с тем, с кем считает нужным. - Ошибаетесь, - недовольно поведя нижней челюстью, пробубнил Томас. - Если встречи ведут к подстрекательству в нападении или провокации - они уже незаконны. В тот день, когда мистером Пак было совершено нападение, мисс Харпер также была в парке, и мысли, что ее слова были неоднозначны или призывали совершить подобное деяние, вполне объяснимы фактами и фотографиями камер. - Однако на камерах нет зафиксированного момента их общения или передачи чего-то друг другу, - только он набрал воздуха, как оказался перебит. - Напоминаю, что пребывание в одном месте, не значит непреложное общение или встречу. - Но не в их случае - все сотрудники университета утверждают, что между ними было не просто общение, а тесная дружба: учитывая психологическую экспертизу и заключение экспертов, а также направление, которое мисс Харпер подвергает изучению, а именно, - демонстративно перелистнув один из листков в папке, посмотрел на аккуратную запись, которую и без того знал наизусть, - "адаптационные процессы в группе", ей не составило большого труда убедить мистера Пак сделать то, что ей нужно, даже если это нападение. - На сколько мне известно - эксперты дали заключение о полном психическом здоровье Господина Пак, а следовательно - за все свои поступки ответственность несет лишь он сам. - Как и остальные люди. Но стоит им послушать слова других, как именно эти слова становятся подстрекательством, а за ним - соучастием в преступлении. Вспомните статью "Доведение до самоубийства" - никто не убивает человека, никто не вкладывает в его руку пистолет и не нажимает на курок - все это он делает сам, также, как и умирает, но все же, в обвинение и заключение под арест оказывается вовлечен тот, кто подвёл его к этому. - Не путайте статьи и не пытайтесь подвести факты под собственные догадки: нахождение в одном парке еще не ведет к подстрекательству, кем бы ни был тот человек. На сколько мне известно, Господин Пак действительно состоял в близких дружеских отношениях с Госпожой Харпер, однако с ее стороны подобных проявлений не было. Он мог специально выбрать момент открытия части парка, чтобы скрыть собственное преступление и напасть на кого-то… - Зачем же тогда он признался? “Совесть” мучала? Не путайте очевидное с наивным, миссис Хон: ему пришлось последовать провокации, а провокация - часть соучастия в преступлении. - Полагаю, его могли увидеть посторонние люди: согласно закону, за чистосердечное признание суд может смягчить приговор, однако если преступник будет пойман полицией или сторонним лицом, срок заключения может стать пожизненным. В участок он пришел сам, но кто знает, был ли кто-то за его пределами? - риторически спросив, Ёнха поднялась со своего места, демонстративно посмотрев на часы, дорогой ремешок которых обвивал запястье левой руки. - Кстати, мы так и не увидели ордера, и, если его… - неожиданно дверь открылась, и в комнату вошла девушка, передавшая Томасу тонкую папку. - А вот и он! - едва ли в силах скрыть радость, произнес он, поднявшись на ноги. - Это расшифровка телефонных звонков, сообщений и контактов с номера Госпожи Харпер, - поспешила произнести та. - И вправду вовремя, - перехватив папку, Ёнха не менее ловко продемонстрировала циферблат своих часов, - ведь именно время у вас закончилось. Раз ордера нет, то задержание и обвинение в не совершаемом преступлении беспочвенны. Полагаю, - теперь уже посмотрев на меня, девушка подхватила свою сумочку с пиджаком, - вы свободны, Госпожа Харпер, - и с улыбкой открыла дверь. Без лишних слов, я не менее быстро схватила куртку, дернувшись к двери, как англичанин молниеносно схватил за руку, вынудив обернуться. Его взгляд, наполненный, строгостью, даже нотками жестокости, заострившиеся черты, сложившиеся в единую линию губы и проступившие на скулах желваки, от слишком плотно сомкнутых челюстей, стали предзнаменованием к тому, что это лишь начало. - Не вздумай уходить, пока я не разрешу, - процедил сквозь зубы он. - Иначе что? М? - несмотря на дрожь в коленях, мне удалось осознать, что весь его замысел запугивания оказался напрасен - без ордера задержание более невозможно, а раз его до сих пор не удалось получить, как мое признание, ни о каком дальнейшем аресте и речи быть не может. - Твой выбор закон, но перед не совершаемым преступления он бессилен… - Одумайся - я ведь могу уничтожить того, кого тебе кажется, любишь, - ухмылка на лице лишь ещё больше сделала его вид похожим на безумный. - Понятия не имею, о ком ты, - вот же сволочь, но именно он вызывает внутри чувство страха, постепенно переходящего в панику. - Не притворяйся, что научилась что-то чувствовать - я вижу тебя насквозь, и в конечном итоге, твоя жизнь СТАНЕТ моей. - Исчезни из моей, и разберись в своей. Против закона я не пойду… Лучше воспользуюсь им, как это делаешь ты, и подам в суд, за беспочвенные обвинения и задержание без ордера, а также за условия в которых была все сорок восемь часов… - Только посмей, и я уничтожу репутацию Намджуна и Тэиля, столь близких для тебя людей, - протянув сквозь зубы, он хищно улыбнулся. - Ахах, это даже лучше, чем избавляться от самой жизни человека, сажая за решетку. В Корее за один слух люди отказываются от человека… Что же могут сделать пара фото с силуэтами? - несмотря на риторичность, мне и без того был понятен ответ. - Публикации в социальных сетях и упоминание о национальных предрассудках - вот, что уничтожит ТВОЮ репутацию, - мерзкая жаба. - Я сделаю это, если посмеешь приблизиться к кому-то из моих знакомых. И плевать, что скажет Шарлотт - я не вернусь в Штаты, - выхватив руку - отшатнулась к Ёнха. - Придется, - самодовольно засунув руки в карманы, Томас, словно зная исход на несколько месяцев вперёд, улыбнулся, не повременив кивнуть в сторону двери. - Идите. Вы официально свободны от ареста. ПОКА ЧТО. При всем желании ударить самодовольного ублюдка, я не могла себе позволить подобного - камеры и очередная линия законодательной власти точно отправят за решетку, и выбраться из нее получится только одним способом, через соглашение между англичанином и мной, или как минимум с миссис Харпер. Дьявольское соглашение, от которого к моему горлу снова подступает тошнота. Кругом враги… Люди, думающие только о себе, о собственной выгоде, о том, как возвысить личные приоритеты, уничтожая тех, кто не нужен или представляет так называемого, рядового муравья, от которого либо не так много пользы, либо слишком много согласий: ахах, как известно, чем больше вы проявляете доброты и согласий, тем больше людям плевать на вас. Они просто начинают принимать все за дОлжное, и, если начинаете о чем-то просить или отказываться, смотрят так, будто превращаешься в самого наглого, самого хамоватого человека на земле, не имеющего даже права на собственные потребности. Как после такого отношения продолжать двигаться или как минимум жить? Что ж, кто-то находит ответ в творчестве, кто-то переезжает в другое место, оставляя все позади, кто-то знакомится с новыми людьми, а для кого-то все превращается в существование, не приводящее ни к чему. Один день похож на другой, и такие люди просто “проглатывают” все обращение с ними, превращаясь в подобие недовольных призраков, в конечном итоге срывая негативные эмоции на близких, семье, животных или вовсе заканчивая свои дни как “овощ”, в психиатрической лечебнице. Подобное отношение не только в Нью-Йорке или Корее, полагаю. Такое есть в любой стране, городе и компании. Не стоит делать вид, что так обращаются только с тобой…***
Холодный ночной воздух быстро прошелся по щекам, заставив поежиться и застегнуть куртку. Кажется, я успела отвыкнуть от этого чувства, кружащего голову и создающего ощущение иллюзии, словно это и не ветер вовсе, а просто воспоминания. - М-м-м, как приятно… - счастливо протянула Ёнха, потянувшись. - Это самый любимый момент любого из задержаний, - наклонившись ко мне, подобно маленькому ребенку развела руками в стороны. - Когда выходишь из душного помещения на свежий воздух. Ну, или наоборот из очень холодного - тогда любая погода кажется теплой, - пожав плечами, слегка небрежно намотала на шею ярко-алый шарф, снова вздохнув. - Ну, дело сделано - вас больше не тронут, - начав, едва ли не подпрыгивая, спускаться по немногочисленным ступеням вниз. - Спасибо, - первое, что мне удалось выдавить из себя. - М? - обернувшись, она рывками начала поправлять воротник, теперь уже ежась от прохлады. - Спасибо, за помощь. - О чем вы? Я помогала не за бесплатно, - продолжив спускаться, пошла к парковке. - Мои услуги стоят недешево, раз нанимают крупные медийные и бизнес компании. - Так и не скажете, кто звонил? - спросив, я в пару шагов поравнялась с ней. Помня о камерах и возможном присутствии посторонних за стеклом, Ёнха удивительным образом обходила стороной имена тех, кто набрал ее номер, лишь однажды упомянув их рассказ о моих взаимоотношениях с Намджуном. - А нужно? - подойдя к одной из машин, она выключила сигнализацию, обернувшись. - Вы на свободе, Господин Хамельтон не посмеет выкинуть что-то подобное, испугавшись огласки. Кстати, я в восторге от того, как вы ему пригрозили: учитывая последние сорок восемь часов - это было весьма смело. - Вы не представляете, на сколько этот человек хитер… - Тогда тем более смело, - пожав уголками губ, девушка нащупала в кармане пальто визитницу, протянув одну из маленьких бумажек мне. – Вот - если снова попадете в неприятности, лучше сразу звоните мне, а не просите делать это Винсента. - Вы очень профессиональны, и я безмерно благодарна, но…боюсь, у меня не хватит средств, чтобы оплатить вашу… - А, за это волноваться не стоит - тот, кто оплатил их сейчас, сказал, что будет делать это и впредь, если понадобится. - Можете назвать его имя? - приняв визитку, я переступила с ноги на ногу - так неловко, когда за тебя платят большие суммы денег. А они наверняка большие, учитывая ее профессионализм и быстроту появления в прокуратуре. Окинув меня оценивающим взглядом, Ёнха задумалась, недовольно отводя взгляд в сторону: те, кто звонил, просили оставаться в тени, кроме Винсента. Он наверняка не скрывал собственного имени и просьбы, переданной мной, а вот остальные двое… Кем они могут быть? Мистер Ли и Намджун? Хосок и..? Кто? Ни один из них не знает, где я на самом деле и что произошло. Боже, я ведь еще Хосока подставила с той просьбой… А что произошло с Намджуном? Его машина так и стояла у моего дома… Голова сейчас просто взорвется от такого количества вопросов и неопределенности, уничтожающей изнутри. - Вот что, - решившись, адвокат начала записывать что-то на обратной стороне визитки, - я дам вам номер телефона человека, который позвонил первым, - с улыбкой протянула ее мне. - Помните его наизусть? - бормотание само сорвалось с губ, стоило коснуться бумажки и увидеть написанные на нем цифры номера, но она его все же расслышала. - Я же говорила - приходится иметь дело с компанией, к которой он имеет непосредственное отношение. Позвоните, и сами все сможете спросить. - Третьим, полагаю, был Винсент… - Да, ваши слова благодарности я уже передала ему. Забавно, что ваши знакомые из Кореи оказались быстрее него. - Кто же тогда второй..? - в голове все перемешивается. - А-а, - мельком посмотрев мне за спину, она засунула руки в карманы пальто. - На этот вопрос, вы найдете ответ, обернувшись. - Что? - И именно им были оплачены все счета, так что беспокоиться точно не стоит. В непонимании обернувшись, я увидела припарковавшийся в паре метров от здания прокуратуры, черный пикап. Фары погасли, и с переднего сиденья вылез высокий силуэт, одетый во все черное, скрывающий лицо под маской, а цвет волос под бейсболкой. Подобно призраку, он смешался с тенью, лишь в свете слабого, тусклого света, льющегося из окон первого этажа, можно было заметить уверенные шаги…в нашу сторону. - Кажется, теперь вы в более надежных руках, - снова взглянув на девушку, я увидела улыбку на ее лице, в момент, когда переступила с ноги на ногу. - Но я бы еще обязательно позвонила, - поморщившись и подмигнув, она перекатилась с пяток на мыски и обратно. - Будьте осторожны, и теперь выучите МОЙ номер, а не номер Винсента, - пожав плечами, обошла автомобиль - специфичное прощание… Быстро повернув голову и снова увидев призрака, стремительно приближающегося ко мне, ничего не оставалось, как судорожно набрать номер услышав менее, чем через пару секунд… Переадресация вызова… Гудок… Еще один гудок… За ним еще, и… - Госпожа Харпер, - строгий мужской голос заставил сделать шаг назад от приближающегося человека. - Это Ли Минхо, - что? - Некоторые вызовы с номера Тэиля переводятся на мой, как на ментора. - М-мистер Ли?.. - сбивчиво спросила я. - Что происходит? - Тэилю стало плохо на съемках рекламы, и его забрали в больницу два дня назад - агентство попросило временно перевести некоторые звонки на мой номер… Только самые важные, по мнению Тэиля, - тяжелый вздох стал выразительнее слов. - Я сейчас не в Корее, но, благодаря врачам, знаю, что с ним, и как быстро может поправиться. - Я не понимаю… - Ащщ, говорил же вам, доиграете-есь… Боже. Я с вами тремя точно с ума сойду! Вы же как дети: за каждым шагом нужно следить, чтобы не поранились и не натворили глупостей! Ох, голова кругом, - подошедший, резко взял меня за руку, вынудив обернуться. - Не вздумайте больше ни во что вляпываться-я! - Значит адвокат - это..? - Не-ет - Тэиль звонил кому-то перед съемками, а после того, как попал в больницу, агентство попросило перевести все личные номера на мой, как ментора. Вероятно, боялись, что позвонят и сообщат что-то о Господине Нан… - о нет… - Надеюсь, сейчас вы в безопасности, и, Боже, не ищите себе неприятностей хотя бы неделю… - Ну я… - не успела даже мысль сформулировать, как тень вытащила из руки телефон. - Простите, мистер Ли..! - быстро нажатая кнопка сброса вызова, и незнакомец потянул меня за собой. - Эй! - сильная, но в тоже время осторожная хватка практически не позволяла сопротивляться, вынуждая следовать за ним. - Стойте… Ауч, - еще и едва не споткнулась о какую-то выбоину. - Да пустите же! Резко остановившись, тень дернула меня на себя, с возмущением протянув: - Нет, не пущу! Ты что, с ума сошла-а?! Да я чуть разум не потерял, когда узнал где ты! - стянув маску на подбородок, недовольно повел головой. - Да как так можно-о?! В блике одного из фонарей, расположенного недалеко от входа в прокуратуру, мне удалось различить карие глаза, наполненные сожалением и…болью? Слегка взъерошенные волосы, торчащие из-под бейсболки, треугольные черты лица, чувственные губы… - Намджун? - Ну почему, почему ты не позвонила мне? - продолжил он, переступив с ноги на ногу, морща нос. - Я же говорил… Я же просил… Ащщ..! - Мистер Ким! - раздалось позади. Машинально выглянув из-за плеча парня и поняв, что к нам легким бегом направляется Томас, я быстро схватила Джуна за грудки, не позволив обернуться, спешно вернув маску на его лицо. - Мистер Ким, - повторив, Хамельтон остановился на расстоянии метра от нас, с легкой, похожей на дружелюбную, улыбкой. - Ваше появление здесь ожидаемо. Сразу поняв, кто оказался за спиной, Намджун нахмурился, коснувшись моих запястий и медленно опустив руки: человек, едва не засадивший меня за решетку, теперь снова притворяется дружелюбным, чтобы совершить очередную подлость. - Правда, я полагал, что вы будете немного…в другом статусе, - плотно сведенные челюсти стали заметны даже под маской. - Мистер Ким? - не имея другого выбора, Намджун обернулся, набрав воздуха, чтобы ответить, как я успела схватить его за руку, не сильно сжав, чтобы не проронил ни слова. - Простите, я боялся не узнать вас, ведь в этой одежде… - оценивающий взгляд и выжидающее молчание должны были спровоцировать на ответ, но я снова сжала ладонь. - Что ж, я лишь хотел сказать, что вас сложно узнать. - Давай уйдем, - едва слышно пробормотала я. - Так скоро? Мне стоит рассказать еще кое-что? - чувствуя хватку, ставшую сильнее, Намджун молча обошел его, специально задев плечом, уводя меня в сторону машины, как… - Знаешь, я против, чтобы вы были вместе, - мое сердце пропустило болезненный удар, - и не по тому что ты мне не нравишься, а по тому, что Джойс просто не способна на эмоции, - ох нет… - Их просто нет. Эй, мистер Ким! - до машины оставалась какая-то пара метров, но… Не выдержав, Джун остановился, с яростью смотря на англичанина: одна рука загородила меня собой, в то время, как ладонь другой сжалась в кулак. Дыхание стало таким громким, что можно было услышать из-под маски, словно то было над самым ухом. Обладая бесконечным терпением, ни один из самых благоразумных людей не смог бы промолчать на такое. - Слушайте меня внимательно… - Уверен, тебе интересно, откуда я знаю, про не настоящие эмоции, - не отступал Томас. - Однажды я случайно увидел Джойс перед зеркалом, с учебником - она копировала все эмоции, которые были изображены на его страницах, а после, на одном из психологических освидетельствований, заметил, как она повторяла все те же эмоции на человеке, находящемся под следствием. Точ-в-точ, как в учебнике, - высокомерная ухмылка стала хищной, на что даже мои скулы свело. - Я произнесу в первый и последний раз: возвращайтесь в Лондон, мистер Хамельтон, - на американский манер назвав его не “Господином”, а “мистером”, что уже говорило о их единстве уровней. - В Корее вам делать нечего. Расследуйте дело Господина Пак, - ох, так ловко “возвысил” корейца, что мои колени начали дрожать от восхищения, - и уезжайте. - Если я уеду, то не один. - Верно - забирайте миссис Харпер, а Джойс - останется здесь. - Я приложу все усилия, чтобы этого не случилось, - взгляд парня стремительно начал темнеть. - Они будут напрасны. Выбор останется за Джойс, но я сделаю все возможное, чтобы вас в ее будущем не было, - тяжелый вздох, и Джуни обернулся. Плавно коснувшись моих плеч и заставив повернуться, он мягко подтолкнул к машине, закрывая собой даже от одних мыслей Томаса. - До скорой встречи, мистер Ким! - крикнул вслед тот, на что парень, наверняка не без усилий, удержал себя в руках. Галантно открытая дверь заднего сиденья…комфортный салон…полумрак, рассеиваемой только огоньками панели приборов… Намджун сел рядом со мной, методично, даже нервно постукивая кончиками пальцев о подлокотник, и нахмурено смотря на улицу. Кажется, в порыве гнева, даже забыл о тонировке стекол, не притронувшись к маске, словно та могла полностью скрыть его недовольство или факт раздраженности. За рулём же оказался Чонгук, также одетый во все чёрное, начиная кашлять всякий раз, когда пыталась сказать что-либо в свое оправдание. Разумеется, я не сразу поняла, что это он - во время одного из кашлей, друг намеренно поднял руку, проводя по волосам так, чтобы рукав бобки слегка опустился, демонстрируя узкий браслет переливающимися нитями, вышитыми в форме имени «Чонгук». Умен и так внимателен, что не восхититься невозможно, однако мое сердце сжимало не восхищение, а страх, но теперь уже не перед жестоким хищником, а молчаливым и терпеливым юношей, намеренно не смотрящем в мою сторону. - Мне правда жаль, - лепет сорвался с моих губ так быстро, что даже Чонги не успел перебить. - Уф, - тяжело вздохнув, Намджун повел головой, почти сразу обратившись к брату. - Останови машину. - Здесь? - плавно свернув на крайнюю полосу, возле какой-то аллеи, он включил аварийные сигналы, понимая, что споры ни к чему. Быстро отстегнутый ремень, и Джун едва ли не выпрыгнул из салона: мгновение, и округу поразил пронзительный крик, похожий на вопль смертельно раненного зверя, раздираемого изнутри крюками боли и отчаяния, от грядущей смерти. Подавшись вперёд, едва удерживая равновесие, парень издал этот вопль, не в силах больше справляться с теми эмоциями, которые появились в стремительно меняющемся русле жизни. - Намджун… - пододвинувшись на край сидения, в попытке покинуть салон, я услышала голос Гукки. - Не стоит, - наши взгляды встретились, и даже в полумраке удалось различить толику печали и сожаления, которые определенно не могли быть подделкой. - Представить сложно, насколько тяжело ему было…***
Двумя сутками ранее… Двери лифта закрылись так быстро, что расторопный, но иной раз ломающий всякие безделушки, парень, не успел нажать на кнопку их открытия: весьма старый механизм отказывался останавливаться даже на последующих этажах, лишь подсвечивая кнопки. Большая глупость, оставаться в кабине, в тот момент, как Джойс осталась за ее пределами! Нужно было оттолкнуть англичанина и забрать девушку! Увезти как можно дальше от этого места, чтобы больше никогда не видела столь лживых и коварных людей! Выскочив из лифта, стоило дверям приоткрыться, Намджун побежал по лестнице наверх, не желая тратить время на медлительное устройство, которое, скорее, застряло бы вместе с ним между этажей, чем доставило на нужный. Сбившееся дыхание, бешеный ритм сердца, одна ужасающая мысль сменяющая другую - в страхе, что допустил ошибку, парень не заметил оставленную на одном из этажей коробку, случайно пнув ее и сильно ударившись лодыжкой. - М-м… - тихий стон сорвался с губ, но он, казалось, и вовсе не обратил на это внимания, продолжив подниматься, цепляясь за поручень. Хромая, боясь снова потерять Харпер, Джун изо всех сил старался успеть, только… Стоило выскочить на нужный этаж и дернуть ручку двери, как сердце остановилось, с болью сковав грудь в подобие стальных обручей. Разочарование и чувство опустошенности просто уничтожали - дверь заперта не по тому, что ее закрыли изнутри, а по тому, что ее закрыли снаружи. Что бы он ни делал, какие усилия не прилагал - все без толку, Джойс снова исчезла прямо из его рук, подобно песку, просочившемуся сквозь пальцы. Нельзя было заходить в лифт первым и тем более отпускать ее руку! Нельзя было вообще позволять говорить с такими, как Хамельтон и Шарлотт - следовало сразу уехать и больше не видеться! Именно от таких людей, как они, появляется болезненный ком в горле и жжение на глазах, предшествующие слезам. Они уничтожают внутри все самое хорошее, превращая эмоции, чувства и то видение добра, на которое способен человек, в черную дыру, из которой сложно выбраться. Мерзкие чудовища, пожирающие все вокруг себя и делающее добро пеплом, думая только о себе. - Черт! - с силой ударив кулаком о дверь, Намджун переступил с ноги на ногу, пытаясь сообразить, что делать: Джойс уже нет в квартире, как и ее матери и англичанина - где они?! Первый этаж, точно! Они могли разойтись! Молниеносно сорвавшись с места, юноша бросился к лифту, нервно начав нажимать на кнопку вызова - время потеряло границы четкого представления, в который раз оставив это место, как и неумолимо бьющееся сердце. Ещё пара нажатий на кнопку, и RM не выдержал, бросившись к лестнице - кабина словно застряла на одном из этажей, лишь уничтожая то драгоценное время, которое было у него. Оставив чувство боли в ноге от удара, он перепрыгивал каждую вторую ступень, держась за поручень и, на этот раз, едва не скинув коробку на пару этажей ниже, вскользь зацепив ее мыском кед. Тихий звон, раздавшийся изнутри не смог остановить увлеченного но юношу, думающего только о том, как найти американку, с которой может случиться что угодно. Выпрыгнув из подъезда, Намджун окинул улицу ошарашенным взглядом: ни одной машины, оставленной, когда только они с Джэй приехали, на парковке не оказалось. Все уехали. - Ащщ! - закусив указательный палец одной руки, а другую поставив на пояс, он переступил с ноги на ногу - опоздал… - Черт! - но есть ещё возможность… - Госпожа Кан! - ворвавшись обратно в дом, начал искать управляющую. - Госпожа! - за стойкой нет - рывок в сторону приоткрытой двери. - Госпожа Кан! - женщина, встрепенувшись, обернулась, держа в руках горшок с бегонией. - Ох, Божечки, - опечаленно опустив взгляд, поежилась, несмотря на тепло в комнате. - Напугал меня… - Госпожа, - подскочив, Джуни с надеждой посмотрел на нее, - скажите, вы видели, как Джойс куда-то уехала с теми людьми, которые приходили? - Джэси… Она сама села в машину, - скорбно продолжив, поставила цветок на одну из тумб, поднимая опечаленный взгляд на юношу. - Тот парень, англичанин, он открыл перед ней дверь, и… Ох. - Куда они поехали? Вы слышали их разговор? - сама поехала… - Нет… Я только видела, как он улыбнулся, когда говорил ей что-то в последний момент… После того, как надел на нее наручники, - нервно проведя ладонью по лицу, Джун остановил кончики пальцев на губах, переступая с ноги на ногу - что же делать..? - Останови их, - мягко коснувшись руки, женщина посмотрела на RM столь жалобным и скорбным взглядом, наполненным слезами, что его сердце едва смогло пропустить болезненный удар. - Эти двое, кем бы ни назвались - боюсь они навредят Джэси. Помоги ей. Стоит ли говорить, что в то самое мгновение, когда последнее слово сорвалось с ее губ, RM почувствовал в груди стремительно разливающееся тепло - ещё никто из тех, с кем мог видеть, или знакомиться, из окружения Джойс, не был так заботлив и внимателен именно к ее делам. Пожилая женщина, являясь управляющей дома, с особым пристрастием следила за соблюдением правил, не допуская нарушений, однако, по отношению к Харпер, была более лояльна - взять, к примеру, выпивших братьев, заявившихся посреди ночи. Несмотря на характер девушки и неусидчивость, в ней неустанно присутствовало то, о чем многие могли только мечтать - симпатия другими. Внешность и толика поведения, делали ее самой собой, вместе с прочим, создавая множество поводов для зависти окружающими. - Положитесь на меня, - вложив в голос как можно больше серьезности, Намджун кивнул, тут же сорвавшись с места. Что теперь делать? Куда ехать за девушкой? А-а, она же просила его уехать раньше, вот, что это значило - знала наперед, что просто так одного из них не отпустят! Знала, что, либо Хамельтон отыграется на нем, либо на ней, и сделала выбор, пытаясь отправить домой раньше! Джойс… И Боже, двоим из братьев стало плохо - просто не верится в подобное! Мир в один день сошел с ума, нанося удары по самым больным местам. Гневный удар ладонью по рублю - юноша даже не почувствовал ушиба, заводя мотор и набирая номер Хосока. Один гудок за другим… Ничего. Хоби не берет трубку… Тае вообще не доступен… А-а, сети нет! Вдавленная в пол педаль газа…рев мотора…мигающие светофоры… Намджун вихрем ворвался в общежитие, едва не сбив одного из братьев с ног. Мгновенно взбежав по лестнице, юноша распахнул дверь комнаты Чимина, окинув ее взглядом: паника начала дурманить рассудок, рисуя самые ужасные картины, ведь помещение оказалось пустым. Лёгкий беспорядок на кровати и в приоткрытом ящике комода - вещи собирали торопясь? Что произошло?! Снова ворвавшись в коридор, RM дернулся в сторону комнаты самого старшего из них, как соседняя дверь открылась, и буквально перед ним появился J-Hope, вдумчиво пробубнивший себе под нос: - Странно, почему она не берет трубку..? Может телефон сел?.. Ещё и попросила о таком… - Хватит бродить по дому-у… - сонно потирая кулаком глаз, протянул Юнги, выходя из зала с большой подушкой-акулой подмышкой. - Тэхён только уснул - мне с таким трудом удалось выключить музыку… - но заметив лидера, заметно, по его меркам, взбодриться. - О, Джун, ты только вернулся? - Юнги? - в непонимании отшатнулись к стене, RM быстро начал думать, почему старший брат здесь, хотя он получил сообщение о том, что ему плохо. - Как ты здесь..? - Я уже начал беспокоиться, что машина сломалась. - Постой, но почему ты здесь? - придя в себя, парень быстро понял, что к чему, - посмотрев на покрасневшего старшего брата, сжимающего в руке телефон. – Хосо-ок… - Джуни, я все объясню, - поспешил оправдаться тот, видя начинающего злиться, лидера.***
-Ну правда-а… - стоя на коленях, с поднятыми руками вверх, Хоби жалобно протянул, морщась, - я же не знал, зачем Джэй так написала-а. - Чего ты сразу об этом не сказал? - зевнув, произнес Шуга, чавкая губами - ему всеми силами приходилось бороться с сонливостью, которая постепенно брала верх. - Мог бы нам рассказать. - Она просила не говорить: ну как я мог поступить иначе - она же моя сестра, - поморщив нос, повел головой. - И ты послушал?! - возмутился Сокджин, удивленный поступком брата и девушки, не менее лидера. - Да почему все не рассказа-ал!? Ащщ, Томас - психопат! Он увезет ее так далеко, что мы в жизни на найдем! - Да кто мог подумать, что все так серьезно?!.. - У Джэй телефон выключен, - произнес вошедший в зал Чонгук, не отрывая взгляда от телефона, в котором что-то спешно набирал, - не видно даже местоположения, - ходя по всему дому, добродушный макнэ пытался помочь RM, испытывая не меньшее чувство тревоги. - В аэропорту их тоже нет, - отозвался Тэхён, лёжа животом на диване, свесив торс с его края, подобно маленькой коале или лемуру, перегнувшемуся через ветку. - Я проверил камеры на совпадение. - А фото где взял? - не понял Юнги. - Мы сделали его перед домом в “Wang-Gug”, ты тогда ещё ночевал в номере Госпожи Лины. - А-а, точно-точно, - закивав, Шуга, шаркая пятками тапок, на удивление быстро, подошёл к столу, наливая в стакан яблочного сока. - Ну всё-всё, поднимайся, - взмах руки, и J-Hope, с нарочно шумным выдохом опустил руки, повалившись на бок. – О-о-о… - не вздумай жаловаться - ты сам виноват, - несмотря на искреннюю любовь к брату, Юнги продолжал оставаться справедливым, и немного ворчливым юношей, аргументируя каждый свой поступок, как самый настоящий, зрелый мужчина. К слову, именно он наказал Хоби, воспользовавшись правом старшего, негодуя от того, как парень мог сохранять молчание. Отношения Шуги с Харпер нельзя назвать тёплыми или дружескими, однако, они сравнимы с положением "дядюшка и неусидчивый ребенок". Хотя с последним, разве что, можно было сравнить лишь Чонгука, молниеносно вступившегося за Хосока, стоило тому начать выполнять наказание. Даже предложил быть наказанным на ровне с ним, чтобы не он один чувствовал груз ответственности. - Может вызвать полицию, в ее квартиру? - с осторожностью предложил Чимин, похлопывая Хосока по плечу, в желании приободрить. - Ее уже нет там - мы разминулись, - всплеснув рукой, морщась, произнес RM - с того самого момента, как узнал о сообщении Джойс и "помощи" старшего брата, он не мог найти себе места, ходя из одного угла дома в другой, думая, где теперь искать девушку. - Ты проверил основной номер, который принадлежит Джойс? - Он выключен, хён, - отозвался макнэ, не переставая что-то листать в телефоне. - О, появился в сети, - едва заметно усмехнувшись, юноша начал неожиданно мрачнеть: губы, из улыбки, сложились в гримасу удивления, возле переносицы появились глубокие щербинки нахмуренности, а лицо вытянулось, перестав быть похожим на привычно добродушное и открытое. - Что случилось? - первым такие перемены заметил Джин. - Джойс в Центральной прокуратуре Сеула. - Не-ет, - протянул Юнги, понимая, что из подобного места будет крайне непросто выбраться, особенно если ее туда привез англичанин. - Как ее мама вообще могла допустить такое-е?! - в возмущении протянул Тэхён - пускай и самым последним, но он все же проснулся, услышав возмущение лидера в коридоре, пару часов назад. - Почему ничего не сделала!? - Боюсь, она имеет к этому непосредственное отношение, - пробубнил RM. - Что? О чем ты? Разумеется, лидер рассказал о своем знакомстве с миссис Харпер и странном появлении Томаса, однако, решил не делиться собственными впечатлениями о коварной и неоднозначной женщине, ведущей свою, двойную игру. Каждый взгляд, заданный вопрос, наклон головы - все было пропитано фальшью, словно женщина не имела лица вовсе. Она подобна тени, призраку, меняющему свой облик от выгоды к выгоде, независимо от окружения и эмоций других. Изворотливая и совершенно непредсказуемая - двулика. - И ты оставил ее вместе с ними?! С этими двумя?! - негодовал J-Hope, не без помощи Чимина, поднявшись с пола. - Да о чем ты дума-ал?! - Кто бы говорил, - пфыкнул Шуга. - Сам промолчал о просьбе Джей и теперь она в прокуратуре! - Да просто немыслимо, - резко сняв очки, Сокджин сжал парой пальцев переносицу, переступая с ноги на ногу и слыша громкое биение собственного сердца. - Как ее оттуда вытащить? - спросил Чимми, поежившись. - Я звоню Госпоже Хон, - достав из кармана телефон, RM начал искать нужный номер в списке контактов. - Если агентство узнает, что ты пользовался ее услугами… - начал было Юнги, как его мысль оказалась перебита. - Я попрошу ее помощи не от имени агентства, а от своего собственного. - Господин Бан будет недоволен… - “подметил” Чонги. - Одну я Джойс не оставлю, - поднесенный к уху телефон, и снова разочарование в голосе. - Занято! - Ты на часы смотрел? - всеми силами стараясь скрыть собственного страха в голосе, Джин поежился: ему было страшно от мысли, что англичанин сделает с девушкой в прокуратуре, пока никого из друзей нет рядом. ЕГО, нет рядом. Джойс Харпер… Неусидчивая, слегка неуклюжая, ранимая, но невероятно сильная… Ее сердце уже принадлежало другому, от чего его собственное было готово воспламениться и превратиться в пепел: хоть он и обещал забыть о собственных чувствах и эмоциях, подобное, с каждым днем, становилось все сложнее и сложнее. Когда Джун и Джойс не вернулись в дом комплекса, он не мог найти себе места, притворяясь, что заснул на пару часов, скрывая негодование и страх от самого младшего из братьев, практически всегда находящегося поблизости, но на самом деле – был готов обезуметь от догадок и предположений, что случилось в сильный буран. Замерзли, занесло снегом, упали с края горы… Американка и брат, оставшиеся наедине и не покидающие мыслей ни на минуту. Помня о месте и слове, данном лидеру, Джин продолжал оставаться тенью, делающей все, чтобы никто из дорогих ему людей не пострадал: - Госпожа Хон наверняка спит и просто выключила телефон. - Значит я ее разбужу, - снова набранный номер, и…- О, Госпожа Хон! - в волнении, едва не подпрыгнув на месте, RM подорвался с места, выйдя в коридор. - Какое счастье, что вы ответили! Прошу простить за столь поз… - Думаете, получится? - с опаской спросил Чимин, окидывая парней взглядом. - Получится, - хотя сам в это не до конца верил, самый старший попытался вложить в голос как можно больше уверенности. - Джойс ни в чем не виновата - у Томаса наверняка не было ордера, а значит, через семьдесят два часа ее будут обязаны отпустить. - Сорок восемь, - но заметив нотки удивления в глазах остальных, от его познаний закона, Чимми повел головой, смущённо улыбнувшись. – Что-о… Я просто читал об этом. - Этих часов будет достаточно, чтобы оформить документы и из прокуратуры увезти ее в аэропорт, - нахмурившись Хосок поставил руки на пояс, выпрямляясь и понимая, что теперь англичанин ее просто так не отпустит. - Чонги - идём, - взмах руки, и Джин дернулся в сторону выхода, как голос Шуги вынудил остаться на месте. - И куда ты пошел? А? - их взгляды встретились, переполненные схожими, но такими разными эмоциями. - Что задумал? Ворвешься в прокуратуру на машине, и..? Что? Ну что? - кивки головой заставили юношу почувствовать постепенно усиливающийся жар. - Уничтожишь не только Джэй, но и себя-я! - Томас… - Такой же человек, как мы, - заметив сжавшийся кулак брата, ему пришлось стать мягче. - Какие бы у него ни были связи - скрыть насилие или факт “похищения” человека, не сможет. Успокойся и подожди, пока Намджун не закончит говорить. - Юнги прав, хён, - вмешался V, не меньше остальных беспокоясь за случившееся, - нужно подождать, - с болью в горле, проглотив ком, предшествующий слезам. - А-а-а! Настороженно переглянувшись с Шугой, Тэ взъерошил волосы, заставляя челку частично закрыть глаза: если бы в этот момент в доме был кто-то не из группы, он мог с лёгкостью заметить то напряжение и груз расстройства, с которым наступило всеобщее молчание. Кому из них было тяжелее всего? Однозначного ответа найти невозможно: Один промолчал про сообщения американки, другой молчал о случившемся перед Линой, видя терзания лидера и самого старшего из братьев, ещё трое, без лишних слов вспоминали того самого, надменного прокурора, который угрожал девушке ещё в университетской библиотеке, испытывая мурашки по коже. Каждый испытывал невероятное чувство тревоги, позабыв про график и расписание, которое так или иначе придется соблюдать с утренним приездом менеджеров.***
Минуты превратились в долгие часы ожидания, и вот, Намджун вернулся в зал, произнеся: - Госпожа Хон будет в прокуратуре через час. - Фу-уф, - раздалось с разных сторон комнаты. - Что ты ей рассказал? - первым, подобно голосу разума, заговорил Шуга. - Правду. - А? - Ну что-о? - поморщившись, лидер повел головой. - Не расскажи я правду - она бы не смогла помочь. Ащщ! Ну не смотри на меня так - не мог я по другому-у. - Знаешь, иногда ты похож на зефирку, - неожиданно, с прищуром, начал говорить Тэхён, - а иногда, на медведя… - Медвежонка, - "поправил" Чимин, чувствуя совсем малую толику облегчения от разговора с адвокатом. - Плюшевого, - поддержал ТаеТае, машинально усмехнувшись. - Но страшного в гневе, - все внимание сразу оказалось приковано к Гукки. - М? – определенно с непониманием на лице, частично скрытом под тенью челки. - Ты кого страшным назвал?! - первым выразить негодование решил Хосок. - Иди сюда, - взмах кисти, на который младший брат должен был подойти, но… - Сюда сказал иди, - ещё взмах, по рассеянной случайности проигнорированный юношей… - Ащщ! Мелкий..! - демонстративно взбрыкнув ногой, но едва не упав, сохраняя равновесие лишь благодаря поддержке Чимина, парень недовольно поежился. - Ну хёён… - протянув, Чонги в непонимании окинул наивным, и неизменно отзывчивым взглядом обоих братьев, вызвав громкий смех на весь зал. Сокджин, не выдержав увиденного, рассмеялся так громко, что пришлось наклониться едва ли не до самых колен, обхватывая ребра руками, но был ли этот смех искренним на самом деле? Хоть в нем и оставались нотки искренности, хён не мог скрыть наигранности или даже истеричности, столь заразительной и безудержной, что остальные братья начали смеяться друг за другом. Все устали… Усталость оказалась не физической, а эмоциональной - когда чувствуешь себя в безопасности, когда понимаешь, что все идёт хорошо, и когда появляется неожиданное разочарование - это приводит к истерике. Обычно она сопровождается заливистым смехом и слезами расстройства, но у братьев было только первое, хотя… Единственный из всех, стоящий в стороне, молодой юноша начал плакать, шмыгая носом и тут же вытирая его рукавом бобки. Мужественный, холодный в глазах других, но такой ранимый и чувствительный, что его мир мог рухнуть в любой момент. Одна новость о том, что что-то случилось с братьями или ставшей настолько дорогой, похожей на сестру, девушкой, могла разорвать внутри все на части: страх, разочарование, безысходность, отчаяние - человек не может испытывать так много эмоций одновременно, но это только не про ТаеТае. В начале своей карьеры о его существовании никто не знал, но в день дебюта сразу появилось несколько клубов фанатов. В силу собственного возраста и энергичности, он был слишком открыт на эмоции, немного взбалмошен и безмятежен, за что получил многочисленные неодобрения со стороны “поклонников” и неоднократные предательства, оставившие глубокие шрамы в душе. Обладая необыкновенным умом и сообразительностью, он быстро понял, что лучшая защита не нападение, а маска, под которой никто никогда не сможет узнать о его настоящих эмоциях, а значит, использовать их и навредить ему самому. Лучше защищать свой внутренний мир от окружающих, чем всякий раз получать удары и страдать. Маска холодности и безразличия, часто принимаемые окружающими за высокомерие, помогали сохранять собственный, хрупкий мир, однако, стоило опасности в него проникнуть, и слезы сами начинали скатываться по щекам. Юный, холодный в глазах окружающих, частично высокомерный для незнакомцев, но все же человек, выбравший один из возможных способов защиты себя, несмотря на ещё бОльшее количество "ударов" и хейта. - О-о, Тае, что это с тобо-ой? - первым слегка присмирев, спросил Хосок, взмахнув рукой. - Ничего-о… - шмыгнув носом, ответил тот, начав вытирать глаза рукавом. - Совсем раскис, - проворчал Шуга. - Ащщ, ну что с тобой? - риторически произнеся, Намджун подошел к брату, приобняв одной рукой за плечо, притягивая к себе. - Все будет хорошо, не расстраивайся, - но верил ли он сам в эти слова? - М-м, - уткнувшись лидеру в плечо, V ещё раз хлюпнул, хотя хлюп отдаленно напомнил случайный хрюк. - Давай, нужно поспать, - слабые похлопывания ладонью по спине, слегка успокоили юношу. - Всем это нужно, - окинув парней взглядом, RM печально улыбнулся, поджимая губы. - Попробуйте уснуть - завтра у всех насыщенный день. - Сегодня, - едва слышно произнес Тэ, отстраняясь от брата и стирая оставшиеся на щеках мокрые дорожки. - Уже сегодня. - Ва-ау, на этот раз быстро, - "подметил" Юнги, получив неодобрительный взгляд со стороны Хоби и не менее неодобрительные покачивания головы со стороны самого старшего. – Что-о? Он же быстро собрался. Обычно запирается в комнате… - Не так все вовсе… - Чимина, и не достанешь до самого утра… - Да раз всего было… - снова шмыг. - Ещё и акулу к себе забрал… - Что ты к акуле привязался-я, - вовремя вступил Сокдждин, понимая, насколько необходимо его вмешательство. - Тебе не должно быть без нее одиноко - у тебя есть синтезатор. - О-о, не-ет, - не выдержал Хосок, быстро выходя из зала. - Я спать. - Да, пора… Точно пора… - ворча, остальные последовали его примеру, проходя мимо недоумевающего Джина. - А? Да что такого-то? О, а хотите шутку..? - крикнув в след, приподнялся на мысочках, чтобы видеть вышедшего первым брата. - Не-ет! - хором ответили те. - У кого четыре ноги, но не может сбежать от Юнги? - Это синтезатор, хён, - мягко коснувшись плеча старшего, Чонги прошел мимо, печально улыбаясь. - Что? Не-ет, я про Холли говорил. А знаете, почему не сбежит?.. - пойдя следом за младшим, не прекращал он. - Боже, это никогда не кончится… - однако слова Джуна, идущего следом, оказались проигнорированы. - Потому что у Юнги есть поводок! Аха-ха-ха! - Хённим, у собак лапы, - тихо, как можно незаметнее, "поправил" Чимин. - Да-а-а? Почему все молчали?! - но защитная реакция Сокджина, чаще всего выражающаяся в штуках, продолжала проявлять себя. - Кто ещё об этом зна-ал?! Ащщ, да вы просто сговорились! - наигранный взмах ладони помог шутке по настоящему стать шуткой. - Сговорились, по тому что у вас есть собаки, а у меня нет! - У тебя была собака, - мягко произнес RM, зная, на сколько не просто старшему брату далась потеря любимого питомца. - У Джиангу были ноги - он был мне, как член семьи… - Бам очень любит тебя, Сокджин, - произнес макнэ. - Мони тоже, - печально улыбнулся лидер. - Аа, да вы просто пытаетесь меня утешить - придумываете все на ходу. - Холли тебя не любит - не расстраивайся, - стоило Юнги это произнести, как с последней ступени лестницы, к самым ногам братьев, спрыгнул небольшой коричневый пудель, с громким лаем начав вертеться возле ног хозяина. – А-а, Холли, ты проснулся, - улыбнувшись, юноша наклонился, потрепав того по голове. - И чего проснулся-я? А? - снова улыбка и пёс счастливо начал вилять хвостом. - Холодно же. Голоден? Пойдем, - ступив на первую ступень лестницы, Шуга слабо ударил по бедру, призывая пса пойти следом, как тот нарочно начал топтаться на месте, показывая, что высота каждой ступеньки для него "непреодолима". - М? На ручки? - Гав! - Давай, - похлопав по коленям, парень медленно, подобно пожилому человеку, наклонился, беря радостно посапывающего пса под лапы. - Давай на ручки, - с тихим кряхтением выпрямившись, прижал к груди. Шершавый, розовый язычок начал то и дело лизать щеку Юнги, на что парень неожиданно счастливо улыбнулся, сильнее прижимая комочек к себе. Пожалуй, маленькая радость в его жизни, была именно в Холли - питомце, столь стремительно превратившемся из щенка, во взрослую собаку, и постоянно радующего своим присутствием в общежитии этим вечером. Будет несправедливо не упомянуть так называемого запрета на животных в общежитии, вернее, запрета на их постоянное проживание: агентство поставило четкие правила, включающие в себя обязательства ухаживания и присмотра за питомцами, которые должны находиться под присмотром врачей или специальных менеджеров, едва ли не двадцать дней в месяц. Кто-то счел бы подобное жестоким, но на самом деле, все было сделано только на благо бантан, а не с целью их дисциплины и контроля: в силу плотного графика и высокого уровня занятости, парни просто не могли двадцать четыре часа в сутки присматривать за ними и заботиться. Даже выгуливать не могли столько, сколько требовалось - приходилось вмешиваться менеджерам, отвечающим за состояние питомцев и их собственный график. Хотя, стоит признать, что в силу своей доброты и сочувствия парням, менеджеры нередко привозили двух-трех питомцев, в качестве сюрприза, чтобы тех подбодрить. Маленькое нарушение, которое привносило в будни каждого из братьев немного радости. Как, например, сейчас: завидев проснувшегося, привезенного любимца, Юнги не мог не “растаять”, подобно мороженому на солнышке, улыбаясь и не переставая морщиться от шершавого языка. - Мда? - произнес он, чувствуя, как Холли еще раз лизнул. - Мда. Я тоже тебя люблю. Люблю? - снова ступив на лестницу, понес собаку в свою комнату. – Люблю-ю. Ты такой теплый. Ахах, - покачивая того из стороны в сторону, Шуга не переставал широко улыбаться. - Как пирожок. - Боже-е… - протянул Намджун, идя самым последним. - Вы два пирожка - два. - Очень теплый. - А-а-а, - зевнув, Хосок потянулся. - Думаю, Госпожа Хон поможет. М-м. - Сорок восемь часов, хён, - не повременил напомнить Чимин, в улыбке поджимая губы. - Может, нам стоит встретить Джойс? - Разумеется, - сразу отозвался Джин, чувствуя гулкую боль в груди, от одной только мысли о неординарной девушке. - Да? - раздался отдаленный голос Юнги. - И влезете в неприятности-и. - А Джэй можно, - капризно произнес Тэхён, окончательно пришедший в себя. - Ащщ, жизнь - полна запретов, - трагично опустив плечи - поднял голову к потолку, сделав вид страдания, на который только был способен. - Пойдем, Тэхёни, - мягко положив руку на плечо брата, Сокджин едва ощутимо подтолкнул того к лестнице, дав понять, что стоит поторопиться. - Иду-у, - капризно отозвавшись, юноша все же пошел за остальными, упустив одну деталь: RM с хёном оказались самыми последними в коридоре, испытывая едва ли не схожие чувства, не позволяющие сомкнуть глаз. Не без труда проглотив ком в горле, лидер вздохнул: в его сознании ширилась темнота неизвестности, которую никак нельзя контролировать. События жизни стали так стремительно меняется, что малейший шаг, малейшее решение, принятое здесь и сейчас, меняли абсолютно все - ещё несколько часов назад Намджун был уверен, что все в порядке, провожая американку до дома, а сейчас понимает, что все вот-вот рухнет, превратившись в разбитые осколки воспоминаний. В чем же было его сходство с Джином, ведь тот не провожал девушку, пускай и думал о ней с трепетом и волнением, порождаемыми чувством тревоги? Пожалуй, именно тревога и трепет не дали ему в полном спокойствии вернуться домой, после тренировки на теннисном корте: лёгкая дремота на заднем сидении автомобиля, тихое сопение Чимина рядом и размеренный рев двигателя. Ни одно из этого не заставило его вздрогнуть, услышав сонное: - М-м, что случилось, Джин? - Чимми, поежившись, сильнее уткнулся в собственную бобку, прижимая руки к груди. - Н-ничего, - с запинкой ответив, парень, все ещё пребывая в страхе, окинул салон взглядом: образ кресел, менеджера за рулём и панели приборов, позволили слегка успокоиться. - М, - встряхнув головой, окончательно избавился от призрачного образа сна, - кошмар приснился. - Что снилось? - Так…просто кошмар…кошмар, - но на самом деле, этими словами он пытался убедить в спокойствии самого себя. - М-м, ты просто устал: скоро окажемся дома и сможешь отдохнуть, - голова парня медленно съехала по подголовнику, устроившись на плече старшего. - Да… Да, ты прав. Спи. - Помнишь, что ты сказал мне, в день дебюта? - М? - “Никогда не теряй терпения” - вот, что ты сказал. Я верю в эти слова до сих пор…каждый раз, когда выхожу на сцену. - Отдыхай. Я разбужу тебя, как приедем домой, - приобняв младшего Сокджин тяжело вздохнул - тепло позволило немного успокоиться и вернуло к реальности. Что-то случится. Это предчувствие… Что-то точно случится. Есть кошмары, которые пугают своими фантазиями и невозможностью исполнения, а есть те, которые сжимают сердце так сильно, что оно едва ли не останавливается. У Джина был именно такой страх, превращающий сердце в забитый, сжатый комочек, прячущийся где-то в груди и стонущий от осознания собственного бессилия. Он всего лишь друг для Джойс, и настоящий брат для Намджуна - вот, о чем следует помнить даже в кошмарах, насколько ужасными бы они ни были.***
Его комната, кровать, с наброшенной горой вещей, приглушенный свет лампы… Кажется, из коридора начала доноситься классическая музыка, громко включенная Тэхёном, но что не так? Оказавшийся рядом силуэт тихо произнес: - Это твоя комната? - голос приобрел черты американки, неизменно дружелюбно улыбнувшейся, наклонив голову. - А? - едва признав Джойс, юноша начал заливаться румянцем, тут же замахав руками, с запинкой продолжая. - Н-не-ет, что ты. Это не моя… В смысле, комната моя, но вещи не мои… Кх. Это все принес… Но вдруг, девушка начала медленно отходить в сторону двери, остановившись на пороге: улыбка медленно сползла с ее лица, искаженная страхом и даже чертами паники. Темнота коридора позади начала подступать, пересекая порог и распространяясь по стенам подобно черным нитям ветвей, и только с губ Харпер сорвалось: - Джин… - как свет в комнате резко погас, погрузив парня во тьму. Музыка стихла, ни единого звука или лучика света - только собственное биение сердца, гулом отдающееся в груди. Боязнь темноты и того, как она распространилась по стенам, вызвали дрожь в его коленях, но понимание того, что Джойс оказалась в такой же темноте, еще и сама к ней подошла, не позволяли потерять собственного рассудка, превращая страх в роскошь. - Боже, Джойс, - решительно сделав шаг вперед, парень даже не подумал о том, что может быть в паре метров от него, и только протянул руку, как свет резко включился… Ничего. Все исчезло. Комната, коридор - все пусто. Даже музыки не слышно. Что произошло? Как темнота отступилась? - Джойс? - позвав, он выбежал в коридор, машинально схватившись рукой за притолоку. - Намджун? - даже лидер не отозвался, хотя обычно он мог что-то промычать в ответ или даже захрапеть, но подать знак о своем присутствии. - Чонгук? - снова обернувшись, он вынужденно закрыл лицо руками - клуб черного дыма охватил его, перехватив дыхание и вынудив зажмуриться.***
Кошмар ничего не значил ровно до того момента, пока RM не рассказал о прокуроре и знакомстве с миссис Харпер. Вот, что он значил - потерял Джойс, в момент, когда ей нужна был помощь, а надоедливый парень стал тьмой. Американка снова и снова попадает в неприятности, но всеми силами пытается выбраться из них сама, не желая набирать номер своего парня или…хотя бы его. Такое упрямство не станет хорошим исходом, и доказательством тому оставалось никак не успокаивающееся сердце, мечущееся в груди из одного уголка в другой. При всем желании помочь и побеспокоиться о девушке, Сокджин всякий раз вспоминал о своем месте и необходимости соблюдать дистанцию, зная о чувствах брата и не смея проявлять своих. Всякий раз, когда видел их вместе или думал об американке, видящей в нем лишь близкого друга, он не мог никому рассказать о переживаемой боли, скрывая ее все глубже и глубже в себе. Хотя, будет не справедливо отметить, что сам неоднократно вспоминал первые минуты встречи с Джойс, и то, с каким недоверием отнесся к ней, лишь со временем осознав, почему именно сердце начинает щемить. Вечер, когда Джойс должны были отпустить из здания прокуратуры, стал тянуться невероятно долго, однако, он не принял мрачных красок: благодаря Хосоку и неустанным капризам Тэхёна, все согласились, что больше оставлять американку без присмотра невозможно, а потому, приняли ее «временное», согласно словам Юнги, пребывание в их общежитии. Всего пара ночей, пока не удастся окончательно избавиться от Томаса и Шарлотт, не более, но даже к этим ночам нужно подготовиться: добродушный J-Hope, вместе с Юнги, на удивление быстро принявшем мысль о пребывании девушки в доме, украшали кухню большой гирляндой с надписью на английском "Добро пожаловать", Сокджин, прислушиваясь к желанием братьев и позднему времени суток, жарил мясо и готовил лапшу, крупно нарезая овощи, а Чимин с Тэхёном, прибирались в свободной комнате на жилом этаже. Стоит отметить, что сама комната использовалась как подобие склада, с разной одеждой, вещами, игрушками, подарками и многими мелочами, упакованными по коробкам - их давно стоило спустить в подвал и разобраться, но у парней никогда не хватало на это время. Макнэ, в силу природной открытости и крайней расположенности к Харпер, первым предложил освободить незанятую комнату именно на этом этаже, а не на этаже с кухней, объясняя все предельно логично: “Ну, ей нужна комната - нельзя же снова спать на диване или всем вместе. Тем более…с д-девушкой”, вовремя вспомнив ночь, которую она провела в их доме, после сильного дождя и свидания с Намджуном. Если Джэй будет на одном этаже с ними, окажется куда проще присмотреть за ней и помогать, если станет не хорошо, особенно учитывая последние пару дней, проведенные в прокуратуре. Не споря и не долго обсуждая, что нужно делать, парни быстро принялись за работу, помогая друг другу и доставая разные безделушки, которые создавали необычайно праздничную обстановку уюта, в то время, как Чонги вместе с Намджуном “исчезли”, спеша забрать девушку раньше, чем кто-либо другой.***
Сидя в салоне пикапа, RM неустанно потирал большим пальцем одной руки, ладонь другой, пытаясь почувствовать боль или хотя бы жар на коже - бесполезно. Беспокойство, или даже настоящий страх за Джойс не позволяли почувствовать ни того, ни другого. Согласно законам психологии, подтвержденным впоследствии физиологией, все эмоции, все ощущения и переживания являются всего лишь гормонами. Выплеском гормонов в кровь, в разном количестве и в разное время - об этом ему неоднократно рассказывал Хосок, начавший читать много литературы по психологии, с момента знакомства с Харпер. Полезные знания, но никак не пригождающиеся во время ожиданий. - Как твоя нога, хён? - с осторожностью спросил макнэ, ежась в большой бобке не столько от холода, сколько от неловкости. После того, как ударился о какую-то коробку и вернулся домой, Джун лишь на утро заметил, как распухла лодыжка, вернее, заметил даже не он, а Юнги, выронивший палочки из руки и заглянувший под стол. Медики сказали, что у него сильное растяжение связок и наложили тугую повязку, рекомендуя отказаться от интенсивных тренировок. Разумеется, об этом узнали в агентстве, которое приняло решение не разглашать подобной информации, во избежание лишних публикаций со стороны прессы. В свое время, его расписание претерпело некоторые корректировки, в которых приходилось передвигаться исключительно на машине и как можно дальше от посторонних глаз, чтобы не заметили хромоту. - М? - не сразу поняв вопроса, Намджун буквально оказался выдернут из собственных мыслей. - Уже лучше, - но все же закивал, поджимая губы. - Хосок сказал, ты плохо ел в эти дни… - Ащщ! Да он не был со мной все это время-я… - пробубнив, опустил голову ниже, пытаясь вспомнить, когда ел в последний раз. - У меня не было сильного аппетита. - У тебя его вообще не было… - Что? - резко поднятая голова заставила юношу съёжиться сильнее. - Ничего, - тут же отстранившись в сторону двери, Гукки по-настоящему испугался реакции брата. - О, смотри, Джэй с адвокатом - удивительно вовремя, - но последние пара слов, превращенные в бубнеж, все же были услышаны лидером, только удачно проигнорированы. Рывком распахнув дверь, RM выскочил из салона так быстро, как-только смог, с трепещущим в груди сердцем пойдя в сторону американки и Госпожи Хон. Со всей решимостью, со всей строгостью и даже нотками злости на американку, он собрал воедино частицы собственного мужества, не желая разом выплескивать все эмоции на столь дорогую и хрупкую девушку. Что он чувствовал все эти дни? Переживал или злился? Боялся или “рвался в бой”, подобно супергерою? Он испытывал одновременно страх и злость, негодование и разочарование, взволнованность и опасения, но каждая из этих эмоций сменяла другую так быстро, что он сам не мог проследить за их стремительным ходом. Временно отложенные тренировки и ноющая боль в лодыжке лишь усугубляли состояние, окончательно лишая сна и позволяя погрузиться лишь в пелену дремоты, которую братья принимали за пару часов сна. Джойс снова ничего не сказала ему - решила со всем разобраться сама. Ее упрямство переходило все дозволенные, разумные границы и невероятно злило. Ну почему так сложно позвонить и попросить помощи, ведь теперь он окончательно стал ее парнем, и это понятно самым близким его друзьям - что же не возможного понять ей самой? И что Томас может сделать с ней в прокуратуре?! Это чудовище, использующее маски, одну за другой, меняя их так быстро, как только будет необходимо для максимальной выгоды. А ее мать..? Миссис Харпер. Она идеальная пара для англичанина: своим лицемерием и лживостью может превзойти любого из известных Миру серийных убийц, играя с теми, кто оказался напротив, подобно тигрице с добычей. Она не станет размениваться на мелочи, но и рук не запачкает - для этого есть охрана, столь пристально следящая за ними в квартире Джойс, и Хамельтон, ловко использующий букву закона в своих делах. Опасно ли с ними связываться? Безусловно… Но от девушки RM не откажется никогда. Та, что не может отличать лиц других, оказавшись в совершенно незнакомой, чуждой стране, остановила свой выбор на нем, и не из-за денег, известности или числа фанатов, а просто по тому, какой он есть. Какой на самом деле, без притворства, образа рэпера и той наигранной брутальности, которой следовал в самом начале своего пути. Такой, какой есть: спокойный, немного уставший и любящий одиночество, предпочитающий общество картин и исторических экспонатов, чем шумные вечеринки, немного размеренный и невероятно трудолюбивый - мало кто мог “сорвать” с него маску нескончаемой уверенности в себе и братьях, вынужденно надеваемых на правах лидера группы. Не то, чтобы он был против этого или не любил заботиться о друзьях, просто… Все, кто только смотрел на него с экранов телевизоров, видеороликов и прямых трансляций, могли увидеть лишь мужество, серьезность и практически полное отсутствие колебаний, ведь за годы публичной жизни, ему ПРИШЛОСЬ научиться, скрывать собственные эмоции, словно и вовсе не имел право на их существование. Прояви слабину на публике, и та же публика разорвет на мелкие кусочки, отвернувшись и пустив новые сплетни о личной жизни и жизни бойзбенда, а это недопустимо. Это уничтожит не только его жизнь, но и жизни остальных братьев, жизнь которых и без того подвергалась волнам критики каждый день.***
Что можно произнести на пронзительный вопль и слова Чонгука, с осторожностью, едва ли не шепотом рассказывающем о том, как прошли последние двое суток в общежитии. Каждый из парней боялся, беспокоился и не смел предполагать, чем все может кончиться. Точно также, как не смели рассказать о своих чувствах, скрывая их друг от друга и притворяясь сильными. Единственный, кто не мог оставаться в одиночестве с тем сумбуром, который терзал сознание, оставался Чонги, ищущий спасения в объятиях подушки-акулы, которую обнимал не первую ночь подряд. Сокджин, не раз проходя мимо его комнаты, слышал тихие стоны, с осторожностью заходя и поднимая с пола акулу - случайно выскальзывающая из рук игрушка, не подпускала к сознанию кошмары, от которых он мучился и даже просыпался посреди ночи. Заботливый старший брат неустанно присматривал за каждым из них, хоть и чувствовал трепет в груди от одной только мысли об американке. Умная, но такая…упрямая. Все желает решить сама… Разумеется, сам макнэ этого знать не мог, однако он как никто другой чувствовал все эмоции, царящие на тот момент в доме, только от части рассказав о них американке. Объяснить правду и тихое сопение Хосока, жмущегося в комочек на кровати, частое дыхание Чимина, словно простыл, и бормотание V, обходящегося без классической музыки на весь этаж перед сном, Чонги просто не мог. Не мог позволить девушке ощутить еще бОльший груз вины, видя, как ее взгляд мрачнел с каждым произнесенным словом. Все же, она такой же человек, как они.***
Слыша все, что говорил Чонгук, я все больше понимала, какие неприятности доставила братьям, и через что пришлось пройти каждому из них, в то время, как Намджун продолжал переминаться с ноги на ногу, часто дыша и держа руки на бедрах. - Ащщ, - сорвалось с его губ в который раз. - Да что за..! - Намджун очень переживал, - тихо произнес Гукки. - Мы все переживали, но он очень остро…отнесся к твоему задержанию. - П-прости, что…кхм…доставила вам столько проблем, - ком в горле от сожаления, вынудил мой голос дрогнуть, превращая в шепот. - Проблем? - не выдержал Джун, все же услышав. - Серьезно? Проблем? - руки начали покрываться дрожью от его пронзительного, расстроенного и даже разбитого взгляда, на что я поспешила зажать их между колен. - Ты думаешь об этом, как о проблеме? - Я же… - Чонги, дай телефон, - протянутая через салон рука, быстро получила смартфон - скорее машинальный жест макнэ, чем хорошо продуманный. - Спасибо. - Намджун… Не обращая внимания, он начал что-то спешно набирать в сообщениях, в конечном итоге подбросив телефон и убедившись, что брат его поймал, начал обходить машину. открыв дверцу водителя и кивком головы дав понять Чонгуку, что следует пересесть, он занял его место, дождавшись, пока тот не окажется рядом со мной, нервно пристегивая ремень безопасности. Тихий звук заведенного мотора, и Гукки крепко сжал ремень обеими руками, словно вцепившись в него - ничего хорошего это не значит. Не успела я осознать происходящего, как Намджун, ловко отстегнув свой ремень, перелез через подлокотник, дотянувшись и застегнув мой, и все в полном молчании. Ни слова о необходимости сделать этого самой, ни слова вообще - степень его обиды или даже злости куда выше, чем себе можно представить. Конечно, он четко слышал слова обо мне и зеркале, произнесенные Томасом, и конечно они были предельно понятны - мои эмоции теперь для него не более притворства, но что важнее, я сама не рассказала о том случае. Промолчала, забыв вместе с англичанином, не желая даже оправдываться перед ним или что-либо объяснять. Слишком давно все было и слишком напряженно, чтобы ворошить в собственной памяти. Боясь задать лишний вопрос, я вынужденно ухватилась за ручку двери, стоило машине тронуться с места - резвый старт и быстрая скорость, заставили кончики пальцев покрыться мелкими иголками, превращая их в подобие льда. Мы едем как можно дальше от прокуратуры, но в неизвестность, и единственное, что не позволяет чувствовать страха - это присутствие младшего из братьев и ощущение, что за рулем все же Намджун. Хамельтон остался позади, однако это вовсе не означает, что все закончено. Он обязательно будет продолжать чинить козни, вместе с матерью, добиваясь публичного унижения друзей, от которого придется порвать с ними все связи. И что теперь с этим делать? А, плевать на него! Нужно помириться с Джуни и как можно скорее все объяснить, иначе это действительно станет концом. Ох, так сердце бьется в груди, что вот-вот остановится. Даже не могу понять, где заканчивается свет одного фонаря, и начинается свет другого. Не могу сфокусировать внимание и голова кружится… Нужно преодолеть это головокружение, иначе будущее окончательно превратится в подобие тумана, а сердца многих окажутся разбиты. Кажется, сейчас стошнит…