Troubled minds

Жан смотрел на себя в зеркало и тихо матерился. Скула безбожно ныла. Он разбил висок, когда шлепнулся об пол, и сейчас из рваной раны на нем стекала струйка крови. Она же сочилась из носа на губы, сами губы, видимо, тоже были расшиблены, потому что ее струйки заляпали весь подбородок. Эрен и правда бешеный, разбил ему все лицо. Лишь бы синяков не осталось. Хотелось найти его и наподдавать еще. И Жан не знал, на него он больше злился или на себя. Как же все это было мерзко и противно. Ему надоело рассматривать свою физиономию и, жмурясь от боли, он сел на пол возле ванны. Комната была крохотная, он мог протянуть ноги и упереться ими в стиралку. По правде говоря, он зашел сюда умыться перед тем, как идти домой, но казалось, что моральных сил не хватит даже на это. Он идиот. С чего он вообще взял, что может кому-нибудь понравиться? Даже у Марко рано или поздно кончится терпение. От этой мысли голова заболела еще сильнее. Хотелось исчезнуть здесь и сейчас, уйти под землю и больше никогда и ничем его не беспокоить. В дверь постучали. Жан ничего не ответил, надеясь, что кто бы там ни был, он просто уйдет. Но этот кто-то не собирался уходить. Дверь с тихим скрипом приоткрылась. На пороге стояла Саша. — Господи, прости меня, пожалуйста! — Жан отвернулся и зажмурился. — Я такой придурок, не знаю, что на меня нашло. Ему было стыдно с ней разговаривать и даже смотреть на нее. Это уж точно было непростительно, куда хуже, чем набить морду Эрену. — Хорошо, думаю, я найду в себе силы простить тебя. Жан посмотрел на нее: она улыбалась. Саша подошла и села рядом с ним возле ванны, обняв колени руками. — Это была важная вещь, да? — она указала на валявшийся между ними джемпер Жана. — Нет… не знаю, — Жан вздохнул. — Она старая. Мы вместе с мамой его покупали. — Прости. Я и правда безрукая. Это все чертов бокал и мои необъятные аппетиты. Хорошо, что ты его разбил. — Да забей, это просто случайность. Я все равно хотел обновить гардероб и повыкидывать старые вещи. — Ого, все свои стремные толстовки тоже выкинешь? — У меня вообще-то только одна черная толстовка… — Фу! Хорошо, что ты сейчас не в ней, а то я бы убежала. Жан хмыкнул. — Когда ты собираешься по магазинам? — Не знаю, может быть, в воскресение. — Отлично, я с тобой! Я должна лично убедиться, что ты снова не накупишь всякого хикканского дерьма! Он засмеялся. Видимо, к бесцеремонности Саши надо просто привыкнуть. — А тебе было не страшно приходить сюда? — Страшно, конечно. Ты не внушаешь особого доверия. Но, знаешь, я доверяю Марко, а он без умолку твердит, какой ты хороший. Не думаю, что он ошибается. — Он ошибается. Он добрый и старается видеть во мне только хорошее, а хорошего во мне мало. Он просто плохо меня знает. — Гм…- Саша хитро прищурилась. — Что? Что ты опять придумала? — Да нет, ничего. А тебе нравится Марко? — Конечно. Никто раньше так просто, с нихуя не относился ко мне по-доброму. А я ведь полный придурок! Еще и веду себя как зачуханный фрик. Я просто… не знаю, он какой-то совершенно особенный. — Вау, звучишь как влюбленный мальчишка. Слова застряли в горле. Жан хотел ответить что-то колкое, но мог только глупо хлопать губами как рыба. Как ей вообще могла прийти в голову такая ерунда? — Ты покраснел! — Саша засмеялась во весь голос. — Ничего себе, да ты и правда в него влюбился! — Это бред! — Нет, не бред, я все вижу! Жан нахмурился. — Даже если не бред, какая, блин, разница? Он все равно не захочет встречаться с кем-то вроде меня. Это была грустная мысль. Жан не то, чтобы хотел встречаться с Марко, даже никогда не думал об этом раньше, но что-то больно задело его в собственных же словах. — Ты не знаешь! Эй, хотя бы попробуй! — она ткнула его кулаком в плечо. — Ау! Больно! — Извини. Не расстраивайся раньше времени, правда. Ты же не знаешь, что у него в голове. По крайней мере, он очень хорошо к тебе относится и везде тебя зовет с собой. Это уже хороший знак. — Он просто меня жалеет. — Блин, перестань ныть! Я от тебя не отстану, пока ты не попробуешь. Жан закатил глаза и посмотрел на Сашу: она выглядела пугающе серьезной, ни тени улыбки на лице. Было бесполезно с ней спорить. — Ладно, как скажешь… — Отлично, договорились! Послезавтра приоденем тебя, чтобы у Марко не осталось и шанса не влюбиться в тебя! — Боже, прекрати… — А сейчас давай приведем тебя в божеский вид. У вас еще есть время пофлиртовать друг с другом, пока вечеринка не закончилась. Саша хихикнула и поднялась на ноги. Она достала аптечку из шкафчика, намочила какое-то полотенце, висевшее на батарее. Они сели на край ванной. Она аккуратными движениями стирала кровь с его лица. Было почти не больно, только ранки щипали. Жан не знал, куда деть взгляд, поэтому смотрел на свои ободранные руки. Он думал о словах Саши. Мысль о том, что ему нравится Марко, была горькой и страшной, и он пытался найти хоть что-то, чтобы убедить себя в том, что это не так. Ему не хотелось переживать еще и эту боль.

***

Марко чувствовал себя совершенно измотанным после разговор с Эреном. Хотя это был скорее скандал, чем разговор, и, наверное, только взаимное уважение удержало их от того, чтобы подраться еще и друг с другом. — Да кто он вообще такой, что ты ставишь его выше всех нас?! — Он мой друг! Такой же, как вы! Так что прекращай к нему так относиться! Он защищал Жана, хотя, наверное, не стоило. Но Марко знал, что он не со зла, он просто повелся на эмоции, что-то его сильно взбудоражило. Это его никак не оправдывало, но Марко истерично искал ему оправдание. Когда он вернулся в гостиную, Жана нигде не было видно, и никто, кого он спрашивал, не знал, куда тот делся. Райнер предположил, что убежал домой. Марко прислонился к стенке и тяжело вздохнул. Он устал, ему было обидно и жалко, что они с Жаном не успели даже нормально поговорить. Лучшей мыслью было тоже уйти домой и написать ему оттуда. Эрен не понимал и не мог знать, какой на самом деле Жан добрый и чуткий. И верный. И смелый, конечно. Он прятал все это за агрессией и отчужденностью, потому что, наверное, боялся людей. Но Марко он доверял, и Марко доверял ему в ответ, он знал, что Жан может стать отличным другом и для него, и для всей их компании, ему только нужно время, чтобы показать себя настоящего. Эрен сказал: «Он особенный только для тебя. Не жди, что все остальные будут с ним нянчиться так же, как ты. Не понимаю, почему ты вообще это делаешь. Пытаешься найти алмаз в куче конского навоза». Это было обидно. Марко был уверен, что если бы это услышал Жан, их новую драку точно было бы не разнять. Но на самом деле, он тоже не особо понимал, почему его так тянет к этому странному мальчику. Потому что он странный? Ему хотелось его увидеть прямо сейчас. Позвонить ему, заставить выйти из дома и сказать хоть что-то. Марко понятия не имел, что нужно сказать, чтобы успокоить и его, и себя, но безумно хотелось что-то сделать. Жан, наверное, этому не обрадуется. Вся эта вечеринка, музыка и люди казались бесполезными без него. Если Жану такое не нравилось, то в следующий раз он не потащит его на вечеринку, лучше вместо нее проведет время с ним гоняя в приставку или разговаривая. Марко было не по себе от этих мыслей. Он вытащил телефон из кармана брюк, замешкался, думая, написать ему или позвонить, но все-таки вошел в чат с Жаном. Что написать? Что им срочно надо увидеться? Это глупо и странно. Может, просто спросить, как дела? — Привет… Марко вздрогнул, услышав его голос. Он поднял глаза: Жан стоял перед ним и смотрел в пол своим хмурым взглядом. На его виске красовался кусочек красноватого бинта, закрепленный пластырем. — Я думал, ты ушел домой. Жан медленно, как будто не решаясь, прислонился к стенке рядом с ним. — Прости за это. — Тебе стоит извиниться перед Сашей и Эреном. — Знаю. Марко украдкой поглядывал на него. Жан выглядел не как обычно, рубашка и зачесанные назад волосы были ему к лицу, и Марко нравилось на него смотреть. — Я не оправдал твоего доверия? — Да нет. Знаешь, один дурацкий случай не делает тебя плохим человеком. Жана, кажется, не ободрил этот ответ. Марко судорожно пытался уцепиться хоть за какую-то мысль, придумать что-то, отчего Жану станет лучше. На фоне играла Dancing in my room, нагоняя тоску своим медленным ритмом. Этот человек сумел подобрать правильные слова, чтобы помочь ему, почему же он сейчас не может? — Ты просто не знаешь о другой херне, которую я творил, — Жан прервал затянувшуюся паузу. — Ты бы побрезговал со мной даже находиться в одной комнате, если бы знал. — Если ты так считаешь… Если ты понимаешь, что совершал плохие вещи, значит, у тебя есть шанс исправиться. Просто начни с чего-нибудь. Никогда не поздно порвать с прошлым. — Мне кажется, есть какая-то черта, которую переступаешь — и все. — Не знаю. И я понятия не имею, о чем ты говоришь, но я верю, что для тебя еще не поздно. Жан усмехнулся и покачал головой. — Для меня ты не плохой, Жан. И мне сложно представить, что ты должен сделать, чтобы стать плохим, потому что за всю эту неделю ты помог мне, как никто другой. Марко почувствовал, что слова на этом закончились, и все остальное, что он скажет, будет либо повторением уже сказанного, либо пустым сотрясанием воздуха. Он взял Жана за руку и сжал его ладонь в своей. Это должно было значить: «Я на твоей стороне, ничего не бойся», но когда они посмотрели друг на друга, Марко почувствовал что-то другое. Мир резко сузился до пары глаз перед ним, и он понял, что просто держаться за руки мучительно недостаточно, что ему хочется прижать его к себе и никогда не отпускать. Время стало похоже на растянувшуюся пружину, как будто он смотрел на него маленькую вечность, и с каждой ее секундой влюблялся все сильнее. Он почему-то был уверен, что Жан чувствует то же самое. Они поцеловались. Неловко и осторожно, как целуются школьники на вечеринке, уже слишком пьяные, чтобы не стесняться, но все еще до ужаса напуганные тем, что могут все испортить. На губах был вкус водки с колой, железа и еще чего-то неуловимого, но приятного. От Жана пахло цветочными духами, его тонкие пальцы до боли сжимали ладонь Марко, и это будоражило сильнее, чем сам поцелуй. Марко свободной рукой обнял его за пояс и сразу почувствовал, что его рука легла ему на плечо. Что-то нереальное было в происходящем, как будто он должен вот-вот проснуться с привкусом железа и разочарования на языке. Но сон продолжался бесконечно долго. Не хватало дыхания. Хотелось снова посмотреть ему в глаза. Хотелось сказать, что он безумно красивый. Хотелось танцевать, положив голову ему на плечо. Марко медленно отстранился от него. Что-то в лице Жана быстро изменилось. Он нахмурился и вырвался из объятий, сделав шаг назад: — Прости, я не должен был. Пружина резко схлопнулась и больно ударила по пальцам. — Мне пора, увидимся, — в спешке протараторил Жан и едва ли не бегом направился прочь из комнаты. Марко не смог ничего сказать, прежде чем он скрылся в толпе. Он снова прислонился к стене и почувствовал себя в разы хуже, чем пять минут назад. Чувство беспомощности и жалости к себе овладело им. Наверное, он не должен бежать за Жаном, раз он сам так хочет. Вернее, не хочет… И на что он вообще рассчитывал? Придурок. Он почувствовал подступающий к горлу ком и зажмурился, чтобы не заплакать. В голове было только его лицо и этот взгляд, которым он смотрел на него перед поцелуем. В тот момент казалось, что так смотрят только на любимых.