Troubled minds

Леви как-то сказал, что начинать новое дело с понедельника — плохая примета. Видимо, тот факт, что его работа была сопряжена с постоянным огромным риском, пробуждал в нем какие-то древние суеверные штуки, несмотря на то, что в целом он всегда расчетливо и с холодной головой подходил к чему бы то ни было. Жану оставалось только догадываться, пошутил он тогда или сказал серьезно. Он вообще мало что о нем знал. Как он выглядит? Откуда он? Сколько ему лет? Леви — это настоящее имя или прозвище? Кем бы он ни был, а свои тайны он умел хранить, и накопать хоть какую-то информацию о нем за все время их совместной работы Жану так и не удалось. Так вот, возвращаясь к понедельникам. Они довольно много общались, по большей части по работе, поэтому утром в понедельник Жан припомнил это. Наверное, это всплыло в голове, потому что он все-таки боялся идти в школу, где теперь все будет по-другому. Теперь у него есть парень и, видимо, даже друзья. Придется как-то проявлять социальную активность. И извиниться перед Эреном, конечно. Они с Сашей удачно прошлись вчера по магазинам, а в конце дня она настояла, чтобы Жан нормально оделся в школу в понедельник. — Я стащу с тебя и выкину нахер прямо там этот дурацкий худи, если ты еще хоть раз в нем появишься! — авторитетно заявила она. Поэтому в то утро Жан стоял перед зеркалом в своей комнате в черных джинсах и красной хлопковой рубашке и снова чувствовал себя бэд боем, каким он всегда был в средней школе. Разбитый висок и синяк на челюсти только дополняли образ. У него первым уроком стояла физика, у Марко — второй иностранный. Минут за десять до звонка возле кабинета немецкого уже собралась вся компания: Марко, Саша, Энни, Армин и еще три каких-то парня, запоминанием имен которых Жан себя не утруждал. Подойдя к ним, он одной рукой обнял Марко чуть выше задницы. Тот тут же поспешил взять ладонь Жана в свою, чтобы избежать резких движений, и смущенно выдавил из себя: — Привет. — Привет, — Жан ухмылялся ему в лицо. Примерно на такую реакцию он и рассчитывал. Они поцеловались, едва касаясь губ друг друга. Марко вдруг понял, что имеют в виду, когда говорят, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Жан поздоровался с остальными, махнув свободной рукой. — Ничего себе, — Энни искренне попыталась изобразить удивление, даже немного приподняла брови, — когда ты у нас успел стать горячим французом? — Дорогая, я всегда им был. Он обменялся парой реплик с Сашей (она посетовала на то, то, видимо, у них разные понятия о норме в одежде), снова махнул всем рукой на прощание и еще раз поцеловал Марко уже в щечку, по-детски невинно. — Ладно, увидимся на обеде, — сказал Жан, уходя. — Ага… Марко совсем покраснел. Он сунул руки в карманы и неловко улыбнулся друзьям, которые таращились на него, словно первый раз увидели двух геев. — Это что, тот парень, с которым подрался Эрен? — нарушил театральную паузу Райнер. — И вы с ним все-таки встречаетесь? — подхватил Бертольд. — Ну, да, — Марко пожал плечами и еще раз глупо улыбнулся. Он был абсолютно счастлив от этой мысли. — Ага, понятно. — Это здорово, Марко, — Бертольд попытался хоть что-то выдать, пока никто не сказал ничего плохого. Он заметил, как Конни нехорошо улыбался, видимо, готовя потрясающую шутку. — Я рад, что все хорошо закончилось. — Можно, я выскажу честное мнение? — Энни ехидно улыбнулась. — Нет, — тут же отрезала Саша. — Эй, вы видели этого придурка в красной рубашке? Все уставились на подошедшую к ним Имир. Она держала в руке надкусанный сэндвич и выглядела чем-то возбужденной и жаждущей поделиться этим с друзьями. — Да, видели, — ответил Райнер. — Это парень Марко. — Чего?! Марко, ты не можешь с ним встречаться! — Нет, стоп! Остановись! Я вообще ничего не хочу из этого слушать! Вы меня только выбесите, а мы уже поругались по этому поводу с Эреном, так что давайте сегодня без драк и всего остального! — Слушай, но… — Нет, Имир, я тебя вообще не слушаю! Даже не пытайся, не услышу! Мне пора на урок! Он схватил рюкзак и едва ли не бегом направился в ту сторону, куда ушел Жан. Его самого он обнаружил за углом, сидевшим на подоконнике и что-то скроллящим в телефоне. — Может, не будем так откровенно вести себя на публике? — спросил Марко, усаживаясь рядом. — А что, твои друзья были в шоке? На лице Жана снова была эта его немного мерзкая ухмылка. Той степени мерзости, граничащей с пошлостью. Марко считал это очаровательным. — Да, — он рассмеялся. — Но дело не в этом, ты меня смущаешь. — Я же просто соскучился. — Я тоже соскучился, но… — Марко все еще был красным как помидор. — Мне неловко, когда другие смотрят. — Ты католик, да? — Что?!.. Нет! — Ладно, пошли в туалет, пообжимаемся там. — Жан! — Что? — он развел руками и рассмеялся. — Ты такой милый, это просто нечто. Марко сам засмеялся и уткнулся носом в его плечо. Когда-нибудь этот парень доведет его до сердечного приступа. — Значит, тебе можно, а мне нельзя? — Жан, — Марко поднял голову и серьезно посмотрел ему в глаза, — у нас будет куча времени после школы, так что умерь свой пыл, я тебя очень прошу. — Поедем ко мне, да? — он был доволен как дорвавшийся до сметаны кот. — Как скажешь. — А могу я рассчитывать на еще один поцелуй сейчас? — Нет! — Ну, пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожа… Марко ничего не оставалось, кроме как заткнуть его поцелуем. Внутри все затрепетало, когда их языки соприкоснулись. Он почувствовал, что еще чуть-чуть, и он утонет в этом, не сможет пойти на первый урок и прогуляет все остальные вместе с этим придурком. А Жан будет только рад. Но мольбы Марко были услышаны — прозвенел звонок. Он резко отстранился: — Все. Остальное после школы.

***

Это был первый раз, когда Жан пригласил Марко к себе. У него был обычный аккуратный двухэтажный домик с садом на заднем дворе, ничего выдающегося, кроме, пожалуй, того факта, что весь этот дом с кухней, гостиной и тремя спальнями был для одного Жана. Марко догадался, что, скорее всего, его покупала и обустраивала под себя еще его мама. В вазе у окна стояли искусственные цветы, на камине — фотографии в рамках, на полу между диваном и плазмой был положен мягкий ворсовый ковер. Нигде не было особого порядка, но пастельные тона стен, мебели и милые безделушки на них оставляли ощущение, что вот-вот с работы должны вернуться родители Жана. Отец-француз, старший брат, уже закончивший колледж, и мама, о которой Марко не знал вообще ничего, но чувствовал, что она все еще незримо присутствует в этом доме. Интересно, какой семьей они были бы? Жан сменил свою красную рубашку на огромную домашнюю футболку и сразу же развалился на диване перед теликом. Марко упал следом и уютно пристроил голову на его груди. Наконец-то, они были одни. Просто лежали и смотрели тупое реалити-шоу. Никаких драк и выяснений отношений. У его друзей и правда было мало поводов доверять Жану, но Марко знал, что им просто нужно время, все наладится когда-нибудь, главное, что он сам доверял Жану и чувствовал себя спокойно и уютно, развалившись с ним в обнимку. Поэтому задавать сложные вопросы он ему тоже не боялся. — Слушай, а ты знаешь Имир? — Не уверен, — Жан удивленно посмотрел на него. — У меня плохая память на имена. Как она выглядит? Имир все-таки написала Марко во время немецкого, что они с Жаном учились вместе в средней школе и что «он конченный отморозок, всех доставал и никому не давал прохода». Марко ничего не ответил. Он догадывался, что, учитывая резкий характер Жана, что-то такое могло быть, но предпочитал думать, что он все-таки постоянно дрался за школой один на один с самыми отпетыми хулиганами, а не сам был задирой. — Такая темненькая девочка с хвостиком, с веснушками. Она была на вечеринке. — Нет, не помню. — Она сказала, что вы вместе учились в средней школе. — А, — Жан отвел взгляд. — Да, знаю. Не думал, что она тоже пошла в эту школу. — Серьезно? — Марко приподнялся на руках и скептично посмотрел на него. — Ты учишься тут три года и ни разу не заметил знакомого человека? Жан выбрался из-под Марко, сдвинулся на край дивана и скрестил руки на груди. На его лбу появились морщинки. — Что она сказала про меня? Марко тоже сел, скрестив ноги под собой. — Что ты буллил кого-то в средней школе. — Да, — Жан отвернулся. — Почти всех, на самом деле. Глупо было предполагать, что это неправда, Имир не стала бы о таком врать. Она в принципе мало чем интересовалась по-настоящему и никогда не лезла в чужие дела, из-за чего особенно было интересно, что ее так взбудоражило. Но Марко боялся расспрашивать подробности, потому что не хотел разочаровываться в Жане. — Зачем ты это делал? — Просто мог вот и делал. Ты же знаешь, дети бывают очень жестокими. — Жан, расскажи, пожалуйста. Мне важно знать. Он нахмурился и закрыл глаза. — Потому что был зол на всех. На маму за то, что она умирает, на брата, который просто свалил в колледж и бросил нас, на отца, который ничего не мог сделать со всеми своими деньгами. Оставили все на четырнадцатилетнего пацана и сбежали. — Понятно, — выдохнул Марко. — Я не знал, что делать со всем этим, поэтому просто шел мутузить кого-то в школе. Марко опустил взгляд на свои руки. — Я понимаю, правда. Я тоже был зол, когда отца не стало. Все думал: почему именно я? Представлял, как придушу этого урода собственными руками, потому что папа не заслужил такого. — Его убили, да? — Да. Марко чувствовал тяжелый взгляд Жана на себе, но все равно его собственные ладони интересовали его сейчас куда больше. Большие пальцы с выступающими костяшками — с такими точно хватило бы сил кого-нибудь придушить. — Я думал, что нужно просто потерпеть, со временем станет легче, но это не проходит, как ни старайся. — Это пройдет. Когда-нибудь пройдет. Все успокоится, и, в конце концов, останется только боль. Марко поднял взгляд на Жана. Он, на удивление, не хмурился, но поджимал губы так, что они растянулись в тонкую бледную линию на лице. Он точно понимает, о каком чувстве идет речь. — Спасибо, что рассказал про среднюю школу. — Мне все равно нет оправдания. — Жан, я не пытаюсь тебя оправдать. Мне не нужно тебя оправдывать. Ты все равно нравишься мне, я знал, на что шел. И не надо этого сопливого дерьма в духе «ты заслуживаешь лучшего»! — Я и не собирался… — По глазам вижу, что собирался! — Нет, — Жан резко подался вперед и обнял Марко, буквально повиснув на нем. — Никакому «лучшему» я тебя не отдам, так что заткнись и давай закажем пиццу. — Оу, наш маленький Жанчик хочет вкусняшки, как это мило. Марко ласково погладил его по спине и тут же почувствовал, что его ребра сдавили так, будто собирались выжать из них все внутренности. — Хочу, — канючил Жан. — Так что тебе лучше поторопиться и заказать, пока я не съел тебя. — Я не смогу ничего сделать, пока ты пытаешься задушить меня. Это, кажется, не произвело никакого эффекта. Жан что-то просопел и положил голову на плечо Марко. — Жа-а-ан, ты очаровательный ребенок, но мне правда тяжело дышать. После пиццы Жан спустил из своей комнаты ноутбук, чтобы немного поработать. Марко не стал расспрашивать подробности, он только знал, что Жан делает какие-то заказы по кодингу для фирмы своего отца. Это его не особо интересовало. Смирившись с мыслью, что заставить себя уйти домой он сегодня не сможет, Марко устроился возле серьезного парня с ноутбуком и положил голову к нему на колени. Было приятно дремать под уютный бубнеж телевизора, чувствуя его руку на своей макушке.