Это личное, не так ли?

Андрес считает, что Мартин идеально вписывается в его график. Он организует всё для максимального удобства не только Андреса, но и Люсии. Мартин в равной степени заботится о них обоих. Он действительно много занимается с его дочерью. Они рисуют, читают, делают какие-то экстравагантные подделки. Мартин учит её писать по вечерам и считать простенькие примеры, хотя как кажется Андресу, это скорее работа для учителей начальных классов. Но его партнёру это действительно нравится. И к тому же, он настолько всесторонне развит, что он может рассказать Люсии целую кучу фактов почти о чём угодно и увлечь её этими беседами на продолжительный период безо всяких игр. Самому же Андресу сложно даются объяснения. На большую часть вопросов Люсии он ответить не может, по крайней мере прямо. Поэтому вместо ответов он профессионально льёт воду. Но это когда он не занят. А занят он внезапно оказывается почти постоянно. Компания отнимает очень много времени и сил и даже делегирование полномочий не особенно помогает. Теперь, когда они с Мартином состоят в отношениях, вероятно стоило бы проводить с ним больше времени, но куда там. Сделки, контракты, подписи, мероприятия одно за другим. Конечно, на некоторые является и Мартин, как спонсор. На некоторые как его спутник. Они не трубят об этом, но парочка общих знакомых всё равно замечает. Мирко и его жених всё понимают самыми первыми. Маттиас кидает одобрительный взгляд на него и тонко улыбается. Несколько других людей, знакомых Мартина, тоже замечают изменившийся статус их отношений. Кто-то не уточняет, кто-то спрашивает открыто. Мартин отшучивается несколько раз, однако в итоге они разговаривают об этом. Вместе они принимают решение не афишировать, но и не скрывать. Отвечать, только если спросят. На официальных мероприятиях они держались близко, но не позволяли себе ни поцелуев, ни лишних касаний, которые могли бы быть расценены иначе, нежели дружеские. Несмотря на прогрессивные взгляды в обществе, отдельно взятые гомофобы могли быть где угодно и им в любом случае стоило быть осторожными. Так проходит больше месяца. Мартин ночует у него едва ли не чаще, чем в собственной квартире. Это, безусловно радует, потому что теперь каждое утро его ожидает не мерзкий будильник, а мягкие поцелуи, горячий душ вместе с Мартином, часто приправленный ласками, а затем медленно выпитая чашка кофе. Теперь Мартин будит и собирает Люсию в детский сад, приноровившись к их расписанию. Это даёт Андресу время действительно проснуться и, как ни странно, увеличивает его работоспособность и улучшает настроение. Ну или утренний оргазм так влияет на настроение… В любом случае, ему как будто становится немного легче. Люсия теперь не кочует из дома в дом, не проводит так много времени с Серхио и Агатой. Это получается спонтанно, но в определённый момент Андрес понимает, что в принципе, его «стиль» воспитания никогда не был нормальным. По сути сплавлять собственного ребёнка кому угодно, чаще даже чужим людям, чем родне, это не совсем здорово. Теперь Люсия либо с ним, либо с Мартином. Даже из детского сада и разных секций теперь девочку в основном забирает мужчина. Как Мартин умудряется всё успевать — остаётся для Андреса загадкой. Он пытается не лезть в дела партнёра, но некоторые моменты всплывают поневоле. Две недели после того случая с Мишей Мартин каждое утро ездил к ней, привозил еду и какие-то подарки, поддерживал. Он не распространялся об этом, как всегда. Выуживать информацию силком не хотелось, а Мартин, казалось, доверять в таких вещах просто не умел. После того как девочку выписали, он не прекратил. Он ездил в детский дом, окапывался там на несколько часов или забирал Мишу в город, рассказывая вечером об этом Андресу как факт, если тот вдруг спрашивал чем он был занят. Андреса это не злило, но беспокоило. Он помнил реакцию Мартина и его желание забрать девочку. Пока что о возможных вариантах он не говорил ничего и это напрягало. Возможно, стоило обсудить это с Мартином и предложить уже своим юристам поработать над этим вопросом, если Мартин не передумал. Что это будет значить для них, для Андреса и Люсии, было не понятно. Закапываясь в рабочие вопросы Андрес не успевал об этом подумать, терялся на долгие часы, решая проблемы компании и локальные трудности своих сотрудников. Количество информации, которое ежедневно сваливалось на него, давило так сильно, что мигрени стали частым явлением. И именно из-за этого Мартин оставался ночевать с ним всё чаще и чаще. К полуночи Андрес едва мог добраться до постели, просто потому что от боли у него темнело в глазах и Мартину приходилось укладывать его в постель, открывать окно и долго прижимать к себе, пока Андрес засыпал, чтобы утром проснуться и попытаться работать дальше. Всё это выматывало каждый день. Новые проблемы и решения снова и снова. Он почти не видел Люсию. Он снова ушёл в режим бесконечной работы, который был до Мартина. С той лишь разницей, что теперь заботой о его дочери занимался его партнёр, а не брат и подруга. И непрекращающееся чувство вины обостряло его и без того плохое моральное состояние. Последней каплей стал брат. Он вошёл в его кабинет без стука, пройдя мимо Моники незамеченным и с самого порога заявил о том, что его отношения с Мартином разрушат всё, что Андрес имеет. И конечно, это был далеко не первый раз, но теперь у Андреса сил не было даже на то, чтобы ответить. Он молча выслушал всё, что сказал его брат, все его нелицеприятные эпитеты в сторону человека, который был ему небезразличен и который прямо сейчас стал для него жизненно необходим. — Ты хочешь, чтобы я его бросил? — спрашивает он как будто спокойно, но на самом деле причина его безэмоциональности — бессилие. — Это был бы лучший вариант, да, — подтверждает брат, — вам лучше разорвать связь, пока не стало слишком поздно. Пока Люсия не привыкла к нему, пока ваши отношения не стали проблемой для компании. Андрес поднимает на него взгляд и дёргает уголком губ в попытке усмехнуться. — Сядь, Серхио, и послушай меня. Пожалуйста. Он ждёт, пока брат усядется и будет готов его слушать и слышать. Отсутствие эмоционального отклика на длительную тираду, кажется, немного тревожит его брата, но пока что он не задаёт вопросов, желая услышать, что же скажет Андрес. — Шесть лет назад, когда Ариадна исчезла, она забрала с собой большую часть меня. Ни для кого не секрет, что я любил её очень сильно, но отречение от нашего ребёнка я так и не смог ей простить, даже несмотря на то, что она была больна. Я действительно благодарен тебе за то, что ты взял на себя управление компанией в первый год. Ты знаешь, я не смог бы потянуть это в одиночку. Серхио ошарашенно кивает. — Я…я действительно пытался помочь тебе, всё это было как снег на голову, но ты справился с этим. Мы справились, — говорит брат. Его тон смягчается под натиском воспоминаний. Первый год жизни Люсии заставил Серхио взвалить на себя ношу управления компанией, которой он никогда не хотел. Это ударило со страшной силой и по нему тоже, так что год выдался тяжёлым не только у Андреса. — Да, это так. Я всё время думал тогда, как я буду жить дальше, если вообще буду. Как мне воспитывать дочь, как мне работать, как мне себя по кусочкам собирать? С работой было сравнительно просто, воспитание Люсии взяли на себя вы с Агатой, а я так и оставался грудой осколков на полу. Андрес потянулся к стакану с водой и сделал несколько глотков, чувствуя, как он нервов снова пересыхает горло. После он продолжил: — Я шесть лет жил будто в долг, не в состоянии наслаждаться жизнью в полной мере. Я очень люблю Люсию, она самое дорогое, что у меня есть. Но я не был счастлив. Признаться, я увлекался женщинами и после, но каждый раз я рвал с ними или даже не рассматривал вариант отношений, так, развлечение на несколько ночей и не более. Снятие напряжения сексом. Не подумай ничего, я был честен с ними и они были согласны на это. И позже, когда я осознал, что мне хотелось бы найти кого-то близкого, на любую женщину рядом Люсия реагировала отрицательно. Знаешь, как она общалась с Татьяной, когда та однажды привезла мне документы на подпись? Серхио отрицательно качает головой и слушает внимательно. Его младший брат всегда был таким. — Ей было около четырёх, почти пять, и она задавала Татьяне странные вопросы. Они могли показаться детскими, но, если вдуматься, это была чистой воды ревность. Допрос с пристрастием, от ребёнка. Татьяна хорошо ладит с детьми, но никогда их не хотела. А здесь… Люсии удалось её напугать. — Ты тоже порой пугаешь людей, — не сдерживается Серхио и они оба улыбаются. — Люсия не принимала женщин. Никого, кроме Агаты. Она хорошо общается с незнакомыми, но все женщины, которые нравились мне…с ними никогда не было взаимопонимания. Я однажды взял её с собой на презентацию, после которой был фуршет. И там она совершенно бесцеремонно дёрнула за волосы Мартина, — Андрес не сдерживает слабого смешка, — Сказала, что они пушистые. Они действительно такие, я смог убедиться впоследствии. Серхио хмурится, ведь речь снова заходит о Мартине. Но он всё же молчит, очевидно уважая желание Андреса выговориться. — Люсия приняла его сразу, как будто знала его много лет. И я, я тоже был на эмоциональном подъёме. Мартин…он такой, какой есть. Без тысячи масок, как у нас с тобой. Он честен, даже когда неправ, даже в своей редкой агрессии, даже когда не согласен со мной. Мартин оживил меня, собрал по кусочкам, чтобы я снова мог жить полноценно. И, Серхио, я действительно полюбил этого человека… Андрес смотрит в глаза брата, который от слов словно зависает, будучи не в состоянии переварить информацию. — Он…вы вместе не как друзья, а как пара? — переспрашивает он ошарашенно и не говорит больше ничего. Он быстро берёт себя в руки, но его глаза отражают чистейшую панику. Он знает, как это работает. Он мог бы влиять на Андреса в плане работы, решений касательно их семьи, даже Люсии. Но было кое-что, что на что Серхио не мог влиять никогда — это романтические отношения Андреса. Серхио был скептически настроен против второй свадьбы брата, тому было плевать. Он выражал массу претензий из-за его отношений с Татьяной — Андрес надавил на него и в итоге заставил сдаться. Он был категорически против свадьбы с Ариадной спустя менее чем полгода их знакомства — но Андрес не послушал его, как не слушал никогда, если речь шла о любви. Если Андрес влюблён в Мартина, да ещё и эти чувства взаимны, то можно просто опустить руки и больше не пытаться ничего сделать. Андрес защищал своих возлюбленных как дьявол, готовый ругаться с братом едва ли не до драки. И Серхио придётся это понять и принять. И придётся сейчас, потому что Андреса не остановит ничего. — Как давно? — тихо спрашивает брат, со вздохом запрокидывая голову и снимая очки. Он трёт переносицу и фирменным семейным жестом приподнимает брови. — Чуть дольше месяца, — отвечает Андрес, заставляя Серхио снова вскинуться. — Ты намерен…выйти замуж? — спрашивает он напряжённо. Обычно так заканчивалось его знакомство с новой женщиной Андреса. Объявлением о свадьбе. — Пока нет. Мартину не нравится идея брака. Я этого не понимаю, но уважаю выбор партнёра, — Андрес прикрывает глаза, — Я понимаю, что он тебе не нравится. Ты не обязан его любить, но пожалуйста, относись с уважением к человеку, которого люблю я. Вот и всё. Он сказал это. Произнёс, как иронично, не самому Мартину, а Серхио. И сейчас Андрес не хочет смотреть на своего брата, у него нет сил. Он просто надеется, что на этом всё. Что его брат поймёт, что попытки разлучить их — борьба с ветряными мельницами. Что Андрес никогда не отказывается своего. — Он…хорошо относится к Люсии? — Он совершенно великолепен с Люсией, он её обожает, — кивает Андрес. Что ещё такого может спросить его брат, чтобы убедиться, что всё будет действительно в порядке. — Полагаю, мне остаётся только смириться, — всё ещё обеспокоенно говорит Серхио, но Андрес отчётливо слышит подтекст. Всё решено. Серхио наконец понял. — Да, братик, пожалуй что так. Смириться и не лезть в наши отношения. И ещё, вам придётся взаимодействовать с Мартином в любом случае, так что не нужно пытаться его уязвить. Я знаю, что иногда ты бываешь груб с моими избранниками. Не нужно. Только не с Мартином, пожалуйста. — Ты действительно влюблён, — шепчет Серхио и качает головой. Он в шоке, Андрес это отчётливо понимает. Но у него нет сил, действительно нет. Он сжимает правую руку в кулак и тут же расслабляет, чтобы снова сжать. Тремор становится неприятным напоминанием о том, что его нервная система вот-вот даст сбой. Когда Серхио уходит, задумчивый и разочарованный, Андрес возвращается к работе, нетвёрдой рукой подписывая документы. Конца рабочего дня он не дожидается. Выходит к Монике в холл и тихо, чтобы могла слышать только она отдаёт несколько команд: — Расчисть расписание со следующего дня на всю неделю. Меня не будет в офисе, любая связь только в мессенджерах или по электронке. Собрание глав отделов завтра проведёт Серхио, с любыми серьёзными вопросами к нему. Но если главы отделов не будут справляться неделю без меня — передай, что как вернусь, проверю и поувольняю. Моника смотрит на него страшными глазами, но кивает. — А, и теперь у тебя два выходных, суббота тоже. Тебе нужно больше отдыхать, раз ты станешь матерью… На заработной плате это не отразится, не волнуйся, — с улыбкой заканчивает он. Минута на то, чтобы забрать пальто и запереть кабинет, и вот он уже идёт к лифту, тут же набирая номер Мартина. Партнёр ему сейчас очень нужен.