***
Юнги стоит на балконе замка и наблюдает за тем, как Намджун медленно облетает замок. Огромный, мощный, величественный, неторопливый чёрный дракон с блестящей крупной чешуёй и длинными прямыми рогами. Как он умудряется быть таким в своём человеческом обличье. Человеком Намджун тоже был большим: высокий, широкоплечий, мускулистый, но такой неуклюжий временами. У него в руках всё ломалось и крушилось. Само. Бокал мог разбиться на множество осколков, как только Джун дотрагивался пальцами до него. У стула отваливались ножки, стоило дракону просто переставить его… И так во многом. Юнги уже привык и только остро шутил над другом. На что тот миролюбиво разводил руками и продолжал утверждать, что оно само и он совершенно не причем. Но драконом… Намджун дракон завораживал: плавными взмахами крыльев, ловкими пируэтами вокруг шпилей дворца, завораживающей грацией при таком крупном размере. Красота и могущество. Настоящий представитель Королевских драконов. Юнги моргнул, вдохнул, посмотрел на чистое небо и улыбнулся. Ему не терпелось поскорее отправиться в путь. И в тоже время хотелось продлить это состояние предвкушения, ожидания встречи. Он долго искал своего Всадника. Переживал, смогут ли они поладить, ужиться, быть вместе, или получится как у Намджуна… Такие мысли отметались сразу. Нет, то была случайность, одна на тысячу, миллион… Теперь когда дракон нашёл Всадника, увидел, когда знает, что тот рад и тоже ждёт встречи… Волнительно как-то. Человеческая часть натуры нервничает, заставляя сердце биться чуть чаще. Вдох. Он знает, что в полете успокоится. Полёт — это терапия для дракона. Это побыть наедине с собой. Это отвлечься от всех человеческих забот и проблем. Юнги с удовольствием обращается. И вот уже к планирующему черному стремительно приближается второй дракон, чуть меньше размером. Сине-зелено-голубой, почти бирюзовый. Чешуя градиентом расходиться от тёмного оттенка на голове, до светлого к хвосту. Два нетолстых, чуть витых перламутровых рога. Красивый. Как бабочка оттенком, любят сравнивать местные жители. Они с удовольствием наблюдают, когда их хозяин в драконьем обличье парит над своими землями — осматривает или разминается. Он плавный, но может быть и стремительным. Быстро преодолевает большие расстояния. А иногда и игривый, когда есть настроение. Юнги любит летать. Шустро, юрко, благодаря небольшим размерам, назойливо мельтешит перед чёрным. Тот недовольно фыркает, выпуская из ноздрей небольшие клубы дыма. Предупреждает. Чтобы не надоедал. А Юнги, как мальчишка. Он рад, он в предвкушении, и ему нужно выплеснуть эмоции. И Намджун знает это, понимает, снисходительно наблюдая, изредка пофыркивая и легко ударяя крылом воздух, когда наглый бирюзовый совсем уж близко и лезет в морду или под крыло. Ну, точно — бабочка! Такая же балбесина, даром что громадина какая! Юнги-человек спокойный, медлительный, даже чуть ленивый. Юнги-дракон прыткий, активный и быстрый. Он говорит, что в человеческом обличье отдыхает. Намджун делает вид, что верит. Размявшись, драконы берут курс на Королевство. Туда, где ждёт и волнуется Всадник Юнги. У границы на посту бирюзовый дракон чуть притормаживает. Облетает заставу. Рыкает на прощанье, выпуская сноп голубоватого дыма — прощается. И вот уже две крошечные фигуры еле различимы — торопятся.***
Чимин несётся со всех сил. Только и мелькают силуэты големов стражников. Ну почему коридоры такие длинные. Почему замок такой большой. Почему… Подлетает к огромной двери и торопливо прикладывает руку к специально отведенному золотому кругу около витиеватой ручки, пытаясь хоть немного отдышаться. Медленно. Всё происходит кажется так медленно. Круг становится тёплым, почти горячим, но руке приятна такая теплота. Неторопливо начинают сверкать прозрачные кристаллы вмурованные в дверь по периметру. И будто ниоткуда и отовсюду сразу звучит негромкий глухой голос: — Пак Чимин. Всадник дракона. Приоритет. Важность второй очереди. Свободный доступ. Входи. Ручка поворачивается сама по себе, дверь негромко щёлкает и распахивается, пропуская взбудораженного Всадника внутрь. Чимин юрко проскальзывает. Дверь за ним тут же захлопывается, ручка возвращается в исходное положение, кристаллы гаснут. Будто и не было ничего. Чимин попадает в приемную. Она пуста. Взволнованно ходит от двери до окна и обратно. Секретарь уже знает, что он пришёл и скоро позовёт. Но как же не терпится. — Чимин! Всадник почти забегает в кабинет королевского Секретаря. — Что-то случилось? Приятный мужчина средних лет встревоженно смотрит на Чимина мягким взглядом желтых глаз. Высокий ранг Всадника разрешал появляться в большинстве помещений и кабинетов королевского дворца, но тот никогда не злоупотреблял своим положением. И если уж вот так, практически ворвался, да еще и без предварительной записи — значит дело серьёзное. — Драконы летят! — выпаливает Чимин нетипично высоким ломающимся от волнения голосом. — Ты уверен? — чуть повышает свой голос Секретарь. — Абсолютно. — выдыхает Всадник. — Мне было… послание. Проекция. Два дракона. Летят в сторону нашего королевства. Один из них мой, я почувствовал его. А второй… Не знаю. Большой такой, ух! — Как выглядят видел? — Не чётко. Мой поменьше, шустрый, такой бирюзовый, голубой, не равномерный окрас — красииииво. А второй, большой который, он… большой. Чёрный, рога большие, чешуя будто глянцевая сверкает. Только на шее… Как старая рана. Будто нет чешуи или не знаю что. — Вот здесь? — перебивает Секретарь, показывая на своей шее. — Д-даа. — в изумлении запинается Чимин. — Откуда вы?.. — Чимин! — снова перебивает. — Твой дракон летит сюда со своим другом. И оба они очень высокого ранга. Даже для своего вида. Друг так вообще к Королевским драконам относится. Всадник ахает. Его дракон не простой! А как же себя вести с ним? Этикет поведения точно не знает никто, а вдруг он что-то сделает не так? А вдруг невзначай обидит СВОЕГО дракона? И если раньше были волнение смешанное с восторгом, то сейчас всё начинает забивать паника. Малодушно хочется сбежать, сделать вид, что он ничего не видел, не знает… — Успокойся. — Горячая рука ложится на плечо и легонько поддерживающе похлопывает. — У тебя на лице такой ужас, но ты зря волнуешься. Иди к себе и просто вспомни всё, чему тебя учили, что ты читал. Ты смышлёный Всадник. А твой дракон весьма мудр, чтобы понять, что если ты и нарушишь пару протоколов, то не со зла и не с целью оскорбить его или его вид. А сейчас отойди — будет жарко, мне надо срочно лететь и готовить всё к прилёту гостей. Чимин торопливо отходит в дальний угол кабинета и смотрит во все глаза. Красные, зализанные назад волосы Секретаря начинают бликовать красно-оранжевыми всполохами и встают дыбом, превращаясь в огненный хохолок из перьев на макушке. Глаза округляются, в них тоже начинает загораться пламя; нос вытягивается, чуть загибается и расплющивается, превращаясь в острый крепкий клюв. Раскинутые в стороны руки становятся полыхающими алыми крыльями, от которых Чимин взгляд не может оторвать — так завораживающе-восхитительно! Широкие, мощные, с крупными фактурными перьями, которые чуть трепетали, хотя в кабинете не было ни одного заблудившегося ветерка. Ноги противоестественно выворачиваются, утончаются и покрываются крепким хитином. На образовавшихся крепких лапах выделяются массивные пальцы с внушительными когтями, которые громко цокали о деревянный пол, когда обращенная птица нетерпеливо переступала с лапы на лапу, ожидая окончательной трансформации. И вот уже в кабинете нет красноволосого желтоглазого королевского Секретаря — огромный, восхитительно прекрасный, объятый внутренним огнем всех оттенков красного, Феникс величественно поворачивает свою крупную птичью голову в сторону Чимина, подмигивает дружелюбно (а разве птицы могут подмигивать?) и исчезает в затухающем пламени, оставляя после себя пляшущие огоньки, которые медленно гаснут. — Ого! Не улетел даже. Схлопнулся, как фейри. Магическим путем ушел. Так торопился… — бормочет Чимин провожая взглядом последние искры. Будь чуть менее взволнованным, он бы обязательно успел восхититься и насладиться красотой превращения, нечасто он подобное видел; но все его мысли сейчас занимали драконы. Точнее один конкретный дракон. Хорошо, что издалека летит. Есть время успокоиться и подготовиться…***
— О, великий бог големов! Чтоб ты в камень обратился и перестал меня донимать! В очередной раз я тебе говорю, Чимин, на твоем человеческом языке, что нет у нас больше ничего про драконов. Во всем королевстве нет. Ты изучил все материалы, прочитал все книги, послушал все рассказы, просмотрел все картины, связанные с ними. Если кто и знает о драконах больше тебя, то только сами драконы. Моя голова скоро лопнет и тебя забросает обломками камней, может тогда ты угомонишься. — Джин, а ты точно голем? — парирует Всадник. — Уж очень ты разговорчивый. И ты уверен, что у вас есть свой бог? — Я уверен в том, во что я верю! — сердито огрызается Джин. — Оу. Ты что… обиделся? — изумляется Чимин. — Получилось, да? Получилось! — радуется голем после утвердительного кивка. — Ты знаешь, я очень много изучал человеческие эмоции, чувства и уместность их применения. И что я тебе скажу, человек, я справляюсь! Ни одной ошибки за последние годы. Ни одной! О, великий бог големов! Я не только ошеломительно красив, но и грандиозно умен и проницателен. Я понял, как работают эти ваши эмоции… Окончание речи получается не таким жизнерадостным. Джин присаживается на скамью, чуть опуская голову. — Знаешь… Мне кажется, что иногда я… чувствую… Будто где-то внутри, как лёгкий всплеск воды что-то шевелиться. Будто еще мгновение и прорвет. Но нет. И сейчас. Я понимаю, что человек бы испытал на моем месте разочарование, грусть, обиду, но внутри меня пусто, никак. Ничего. И почему-то это «ничего» заставляет мои мысли метаться, а меня в очередной раз оккупировать библиотеку и копаться, копаться в попытках найти хоть крошечную зацепку, подсказку, хоть что-то, что поможет мне. Но… — Джин. — Чимин присаживается рядом с другом, берет его холодную руку с свои маленькие ладошки и сжимает со всех сил, демонстрируя свою поддержку. — Ты, также как я, уже изучил всё, что есть в библиотеках Королевства. Но ты знаешь, в мире еще полно библиотек. И скоро тебе придут очередные материалы от котавров. Возможно там ты найдешь что-то. Не сдавайся! Ты видишь, тебе готовы помочь многие, очень многие люди и существа. Тот же Чонгук. Он, наверное, всех шаманов, колдунов, отшельников, затворников и прочих умников опросит. Ведь узнал же, были случаи… — Один! — перебивает холодно голем. — Был всего один случай, и тот кажется сказкой. Чимин, деревянный мальчик стал человеком и начал чувствовать благодаря… любви. Но КАК? Это же парадокс. Мне нужно чувство, чтобы начать чувствовать. Это даже звучит абсурдно и нелогично. — Но об этом случае, как оказалось, знали многие одинокие колдуны и шаманы, не связанные между собой. Значит это реально было. Джин. Ты веришь фактам. Вот тебе факт — неживое существо стало живым! А значит это возможно в нашем мире. А значит и ты тоже станешь живым. Будешь злится, что тебя донимают нелепыми вопросами, радоваться чему-то прекрасному, смущаться от комплиментов, любить, в конце концов! Мы найдем способ. Говорят, в библиотеках драконов уникальные сокровища. Есть редчайшие рукописи, уникальные книги. Я же пришел чего сказать: мой дракон летит! А значит, мы с ним скоро встретимся и познакомимся. Я буду стараться быть отличным Всадником, лучшим; может быть за это он разрешить поизучать что-то из своей библиотеки. Феникс сказал, что мой дракон высшего рода, а его друг, с которым он летит — Королевского. Мы попросим их. Они же будут благодарны за меня, обязательно помогут! Чимин смотрит в пустые неживые, но такие прекрасные глаза друга. Да, он уверен, что может называть голема другом, пусть тот и не чувствует ничего, не может дать чувства в ответ. Но тот очень старается дружить: уделять время, поддерживать, интересоваться новостями, вполне искренне, кстати. Красивейшая ожившая статуя. Как так получилось, что оживляя големов, у одного их них, самого красивого, оказалось интеллекта больше, чем у всех остальных? С големами было всё просто: оживили, поговорили, договорились об условиях, «закрепили» заклинанием верности Королевству. Дали команду — делают, нет команды — стоят статуями или думают, или делами своими странными големскими заняты. Стой, иди, охраняй, помогай, защищай… Но один голем сразу стал выделяться. Стой! Почему? Как долго? А сесть можно? Иди! Куда и зачем? Лицом вперед? А если спиной? А на руках? Охраняй! От кого? А точно надо охранять? Десятки вопросов сыпались от этого голема, который казалось рот не может держать на замке. Остальные его сородичи были спокойны, медлительны, если иного не требовалось. Говорили мало, медленно, чуть резковато, как будто камешки с горки соскакивают. Но этот… Не остановить. Тысячу ответов на вопросы, миллион тонкостей — всё хотел знать. А потом и рассказать. Болтуша каменная. Болтуша и умница. Потому как обучался этот голем невероятно быстро и охотно. Сам изъявил желание научиться читать и писать, сам запросил доступ в библиотеку, сам изучил содержимое и разработал систему изучения «вашей изумительной каменоломни», как он называл сначала библиотеку из-за нехватки словарного запаса. Все, кто осматривал его, приходили к единому мнению: голем мыслил. Как человек. Вполне здраво и логично. Красиво и витиевато выражаясь. Как такое получилось — никто так и не смог понять. Где общее заклинание дало сбой и «споткнулись» на одном лишь только? На этот вопрос ответа так и не нашлось. Зато нашлись те, кто с удовольствием обучили любопытного. Очень быстро голем освоил грамоту, и с упоением принялся читать. Читал всё, что попадалось под руку, а потом обсуждал это со всеми подряд. Однажды он даже выяснил местонахождение и самостоятельно дотопал до озера, в котором жил Асмодей, с целью поговорить, чем испугал пророка так, что тот орал на весь окружающий лес. Асмодей вопил, что не может быть, чтобы оживлённый голем мог так мыслить и действовать абсолютно самостоятельно, потому что «быть этого не может, мать вашу, потому что, чувак, этого не может быть, вашу мать»! Дословная цитата, которую довольный голем долго ещё всём рассказывал и был очень горд произведённым эффектом. Пророк успокоившись объяснил, что ни разу в жизни не встречал подобной магической аномалии и даже не слышал, что такое было, есть или будет. По всему выходило, что это была некая магическая случайность. В последствии, голем и Пророк подружились настолько, что Асмодей выбрал другу имя. Джин. Красиво и весьма иронично. Но голем Джин остался очень доволен. Он считал такую иронию со своим именем и сущностью забавной. Постепенно и как само собой разумеющееся, голем стал любимцем в замке. А позднее и… официальным консультантом королевской библиотеки. Ещё бы нет: он не только идеально знал расположение той или иной книги, благодаря уникальной памяти, но и помнил содержание. Помимо всего прочего, благодаря многочисленным разговорам с людьми и разными волшебными существами, значительно расширил свой кругозор. Но чем больше Джин узнавал и познавал мир, тем больше он становился… задумчивым и грустным. Если можно было так назвать состояние существа, которое не может чувствовать. Голем не откликался с первого раза, когда его звали, иногда терял нить разговора, подолгу замирал в одной позе, не реагируя ни на что, чем вызывал беспокойство всех обитателей замка, даже самого Короля. В такие моменты он походил на своих сородичей, которые отрешённо громыхали по своим делам. Лишь спустя долгое время, Джин признался, что прочитал и узнал огромное количество историй про то как любят, ненавидят, страдают, радуются, обижаются, сопереживают… Прочитал и понял, что сам не испытывает подобных эмоций. Голем не чувствует. Ничего. И почему-то это терзало его разум. Так хотелось не на страницах книги или по рассказам, а самому ощутить весь спектр этих манящих, совершенно разных, иногда приносящих боль и страдания, но столь желанных чувств. Остальным големам было совершено всё равно на то, что люди могут не только думать, но и чувствовать. Но Джин… Он будто… Страдал от этого. Его мысли постоянно возвращались к обдумыванию этих загадочных чувств. Он наблюдал, отмечал, системно записывал поведение людей под воздействием разных эмоций. И начал копировать. Старался воссоздать хотя бы поведением, жестами, мимикой. Получалось хорошо. Очень хорошо. Но этого было мало. Хотелось… По-настоящему. Чонгук, младший сын Короля, со всей страстью начал помогать. Он, будучи выпускником Университета Королевских особ, знал очень многое, предложил откуда можно начать прорабатывать вопрос. Они с Джином разработали план и методично, пункт за пунктом, изучали. Посылали запросы в библиотеки других государств, благо у Чонгука со времён учёбы осталось много приятелей. Ездили по поселениям магов и магических существ, у которых было множество интересных историй. Далеко Джин не мог отлучаться. Вдали от Королевства он почему-то становился таким же, как и остальные големы. Становился спокойной ожившей статуей, интересы которой были далеко от человеческих чувств. Чонгук путешествовал один. И что-то выяснить им удалось. Тонкой ниточкой надежда тянулась к котаврам, которые собирались вот-вот прислать уже какие-то данные по загадочному деревянному мальчику, ставшему живым.***
— Боже! Неужели настоящий дракон! Тэхён во все глаза смотрит на довольного Чимина. — Угу. Поверить не могу! Я так долго ждал, готовился. А сейчас, когда это всё происходит, я просто в шоке. Волнительно очень. И он же не простой рядовой дракон. Это и ответственность какая. А вдруг что не так сделаю? — Чимин. Я, конечно, последний человек с Королевстве, который тебе может дать совет, но! — Тэхён чуть запинается, но продолжает. — Ты же сказал, что изучил всё возможное? — Да! — А ещё ты говорил, что тонкости все ты узнаешь от своего дракона, их никто не знает. — Ещё раз да. — Ну, и расслабься тогда. Это же не проверка твоих знаний, не экзамен. Это твоя жизнь будет. Дракон всё расскажет сам, когда время придёт? — Ага, — выдыхает Всадник. — Но я переживаю всё равно. Да, сейчас намного легче, не паникую уже, как в тот день, когда узнал о прилëте. — А как ты узнал об этом? — Увидел. Это странно, на самом деле. — оживляется Чимин. — В голове будто воспоминание. Сначала туманно видно, через дымку, а потом всё чётче и чётче. Я видел ЕГО глазами. Обрывками, картинками. Небо. Красивое голубое бескрайнее небо с красивыми белоснежными пушистыми облаками. Иногда даже облака внизу были, а сквозь них земля. Такая… Другая. Далёкая. Как лоскутное одеяло. И реки верёвками голубыми-голубыми. И леса. Тёмные, густые, пугающие. Поселения, королевства — игрушечные. Видятся маленькими и аккуратными. Людей даже не видно. Такое ОН видит, когда летает. На высоте. Это невероятно красиво, это высоко и, пожалуй, страшновато. -Ваааауууу! — заворожено тянет Тэхён. Он представляет. Так он не один раз видел небо из иллюминатора самолёта. Тоже восхищался его красотой. Снял гигабайты видео и фото. А Чимин такое даже и представить себе не мог. И это волшебно. — Дааааа. — мечтательно тянет Всадник. — А ещё видел друга его. Огромный, чёрный, клубы дыма из ноздрей, крылья, кажется полнеба закроют. Такой… Величественный. Знаешь, я видел много изображений драконов. Но этот. Один из самых больших, могучих и… Устрашающих. Да. Увидишь, что такой на твой замок летит — откинешься. — С ума сойти! А своего ты видел? Хотя как… — Видел! Тэхён, я видел! Он показал себя. Немного. — Чимин расплывается в такой широкой улыбке, что его глаза превращаются в щелочки-полумесяцы. — Я видел его отражение в озере. Не так, чтобы хорошо и чётко, но да, видел. Очень красивый. Цвет такой… Знаешь, если смешать краски чистого неба и спокойного моря. Голубовато-бирюзовый? Красивый. Не знаю. Рога. Но они не страшные. Красивые. Витиеватые. Переливаются. И морда не устрашающая. Красивая. — Мне кажется, скоро у тебя кроме «красивый» и слов других не останется. — смеётся Тэхён. — Слишком часто? — улыбается Чимин. — Да, наверное, ты прав. Но иначе не получается. Он реально КРАСИВЫЙ дракон. И не потому что мой, а сам по себе. Тэхён завороженно слушает. Сказки его мира оживают. Вот прямо сейчас. Дракон. Безумно интересно, и даже почти не страшно. Страх будто вытеснил другие чувства. Столько всего происходило за эти дни. Столько… Разного. Странного, абсурдного, казалось, нереального, удивительного. Но такого… Правильного. Тэхëну было бы сложно это объяснить. Он просто чувствовал, что всё, что сейчас случается, это правильно. Сама ситуация, такая тяжёлая, почему-то не вызывала практически никакого сожаления. Он умер там, в том мире, который считал своим. Но именно здесь, сейчас он чувствовал себя легко свободно. Настолько, что всё остальное будто уходило на второй план. И немалую помощь в том, чтобы Тэхён так себя чувствовал, оказывал Чонгук. Он часто приходил, и они разговаривали. Обо всём. Чонгук рассказывал про устройство мира, про существ, населявших его. Рассказывал о Королевстве, его истории, обычаях, правилах. Обучал этикету: с кем и как себя надо вести. Было так интересно и легко рядом. Чонгук оказался хорошим рассказчиком с прекрасным чувством юмора. А ещё, он тонко чувствовал Тэхёна. Иногда подходил и просто обнимал крепко, будто защищая от всех. Окутывал не только крепкими объятьями, но и умиротворением, спокойствием. Именно тогда, когда тревожные мысли завладевали и начинали беспокоить. Оставлял лёгкие поцелуи на щеках и висках, шептал успокаивающие слова, поглаживал. И всё уходило. Снова появлялись лёгкость и спокойствие. Про тот их первый поцелуй ни один не упоминал. Но, судя по тем взглядам, которые бросал Чонгук на губы Тэхёна, как облизывал при этом свои… Очевидно было, что не только не забыл, но постоянно помнил о нём. А Тэхён. Тэхён пытался понять. Себя. Нравился ли ему Чонгук? Однозначно да. Как кто? Вот тут и возникали вопросы. С ним было весело, интересно и легко, как с другом. Чонгук был красивый, смотреть одно удовольствие. А больше. С одной стороны, никогда подобного опыта у Тэхёна не было, да и ту юношескую симпатию к одногруппнику серьёзной не назовешь. Никогда он не смотрел на мужчин, как на своих партнёров, всегда интересовался женщинами. Но это там, тогда, в той жизни. А в этой. В этой он вспоминал свой слишком яркий сон, в котором Чонгук его ласкал так, что Тэхён даже кончил… наяву. Вспоминал их поцелуй, такой странный, но правильный и такой нежный. Было приятно. Очень. Повторил бы? Однозначно да. Так, и что, он теперь гей? Или нет, би? И нравились ли ему сейчас женщины? В этом Тэхён уже сильно сомневался. Потому как в моменты, когда желание охватывало и тело требовало разрядки, то в голову приходили образы не женственных прелестей лукавых дворцовых дам, а крепкая накаченная грудь, мощные бедра, охрененная задница и трогательная родинка под губой. И от этого ух как горячо становилось. И ни капли не стыдно. — О чëм задумался? Нежный голос Чимина прерывает поток мыслей. — Я… Прости… Тэхён улыбается, глядя на Всадника и трясет головой, будто пытается прогнать мысли. Тот наблюдает с лёгкой полуулыбкой, чуть наклонив голову. — Драконы. Настоящие. Живые. Они существуют тут. — И ты вспомнил свой мир? — заволновался Чимин. — Нет-нет. Нет! Я просто вспомнил, что произошло со мной здесь. Не переживай, всё хорошо. Правда. — Да, много навалилось на тебя, но ты хорошо справляешься. — Мне помогают. — Улыбка вновь трогает уголки губ. — Вы все. Так переживаете, волнуетесь. Не знаю, получал ли когда столько всего от чужих, по сути, людей. — Тэхён, ты хороший человек! Поверь, ты заслуживаешь прекрасного отношения и дружеской поддержки, и помощи. В том твоём мире было много дерьма. В твоей жизни было много дерьма. Но это там и тогда. А теперь ты здесь и сейчас. И тут другие люди, и не только люди, другое отношение. То, которое правильное. — Тебе бы поменьше с Джином общаться. — по-доброму, ухмыляется Тэхён. — Ты скоро станешь главным умником в замке. — Ой, можно подумать! — смеётся Чимин. Ему нравится Тэхён, они быстро нашли общий язык, хорошо общаются и понимают друг друга. Но ещё больше, ему нравится, что Тэхён нашёл общий язык с Чонгуком. Всадник переживал за друга, который извелся в ожидании Иномирца. Но теперь, рядом с ним, просто расцветает. Улыбается постоянно лёгкой нежной улыбкой, его глаза блестят счастливо. Так и рождается любовь?..***
Вот уже несколько дней замок стоит на ушах. Дракон Чимина нашёл его и летит сюда! Секретариат Королевства вовсю готовится и перепроверяет всё. Ответственность огромная. Мало того, что драконов два, так ещё и не самых простых по статусу. Их собирались встретить по высшему разряду. Чимин пытался чем-нибудь помочь, крутился рядом, но только отвлекал и нервировал. Феникс отправил его… на кухню. — Чимин, сходи поешь. Твой дракон может появиться в любой момент и сразу будет считывать твоё состояние. Ты должен быть сыт. — Да я только и делаю, что тем последние два дня. — вздыхает Всадник. — От нервов жую постоянно, и остальные секретари отсылают, тоже самое говорят, что ты. Феникс подходит к Чимину, кладёт почти горячие руки ему на плечи, разминает легко и смотрит прямо в глаза. — Послушай, Всадник. Тебе совершенно не о чем переживать. Твой дракон нашёл тебя. Ему нужен ты. Это главное. Думаешь, он будет обращать внимание на то, насколько правильно ты будешь соблюдать протоколы? — Но… Положено… — начинаем мямлить Чимин. — Всё, что тебе положено, это быть в хорошем состоянии. Остальное забудь! — Но… — Зааа-будь! Будет всё хорошо. Только не мешай. Пожалуйста. Вот уж нам могут и не простить, если мы встретим таких драконов не по высшему классу. Чимин вздыхает. Кивает. И закусив губу уходит. Секретарь прав. Надо что-то сделать с нервами. Отвлечься. Но это так сложно. Драконы уже близко, а значит скоро и самая важная встреча в его жизни…