Apprеciate him

Ушиджима оказывается очень приятным молодым человеком. Такой галантный и воспитанный, что в первые часы их знакомства Тоору показалось, что таких просто не существует. Но вот он, стоял рядом с ним и помогал укрыть ноги пледом — если они ничего не чувствуют, еще не значит, что не могут замерзнуть, что потом могло принести огромное количество осложнений. Вакатоши приходил к нему каждый день и все с разными букетами цветов. Он постоянно говорил о том, как ему жаль, что столь прекрасный бутон, имя которому Ойкава Тоору, сейчас не мог цвести также и радовать окружающих своей красотой по полной мере. — Не нравится мне он, — бурчит Иваидзуми, помогая омеге пересесть с кровати в коляску. Его сегодня забирают домой. Этот странный Вакатоши лично вызвался еще вчера помочь с процедурой, о чем, конечно, другой альфа был предупрежден. Более того, Хаджиме мягко намекнули, чтобы он не путался под ногами и не мешал другому альфе строить отношения. Но полностью Иваидзуми не мог пропасть из жизни Ойкавы. Тоору еще буквально в первые дни подписал договор с клиникой о том, что теперь Иваидзуми будет почти жить с ним в одном доме, чтобы всегда иметь возможность помочь бедному омеге, который еще не до конца привык к своему новому состоянию. Для Ойкавы это не было большой проблемой — это хоть и стоило достаточно много, но зато так он мог быть спокоен. Да и сам Хаджиме, кажется, был не против. — Да ладно тебе, Ива-чан, не бубни. Ты просто меня ревнуешь, вот и все. А Ушиджима он такой… Такой, — Ойкаве даже слов не хватает, чтобы описать этого идеального буквально во всем альфу. Тот так нежно и заботливо постоянно обходился с ним, помогал, дарил цветы, говорил красивые слова и был эталоном. До знакомства с ним Тоору вообще не думал, что однажды влюбится в альфу. Не ощущал он в себе никакой тяги к противоположному полу и был уверен в том, что встретит старость в богатом одиночестве. Но, кажется, в этот раз отец неплохо так постарался, потому что выбрал того, кто пришелся его сыну по вкусу. — Не боишься, что в итоге то, во что ты влюбился, окажется маской? Ойкава и сам их постоянно носит. Почти никто не видел его настоящим. Но одно он знал точно — Ушиджима был искренен с ним с самого начала. — Нет. Я верю ему. Как такой человек, как он, может оказаться каким-нибудь моральным уродом, Ива-чан? Ты это все сейчас придумываешь, — Ойкава шутливо щелкает альфу по носу, отчего тот только недовольно хмурится, но ничего не говорит. В палату негромко стучат и приоткрывают дверь. Первой в проеме появляется светлая голова с темными прядями у лба — Бокуто-сан собственной персоной. А потом робко и нерешительно заглядывает и тот, о ком они только что разговаривали, и тот, кто с первого дня так не выходит из головы омеги, наполняя каждую его мысль своим присутствием. — Уже готов отправиться домой? — Бокуто, впрочем, как и всегда, навеселе. Он широко улыбается, а глаза его так и горят. Ойкава всегда восхищался теми, кто буквально пылает своей работой, наверное, потому, что и сам относится к таким. — Я тут привел одного обольстительного молодого человека, который вызвался тебя забрать, так что мы с Иваидзуми вверяем тебя в его руки и будем держать на связи, как только появится нужный препарат, договорились? Ойкава не может свести глаз с Ушиджимы. Тот прекрасен во всем, даже когда просто вот так стоит и не знает, за что зацепиться взглядом. Никогда еще Тоору не был настолько рад видеть рядом с собой альфу (Кагеяма не в счет). Даже на всякие светские приемы он всегда ходил один, будучи сильными и независимым омегой. Но прямо сейчас он хочет полностью измениться и почувствовать себя тем, кого оберегают и защищают буквально от всего сильные руки альфы. Ушиджима подходит на эту роль идеально. Бокуто что-то еще щебечет, но Ойкава ни слова не слышит, потому что все его мысли прикованы к абсолютно другому человеку. Ушиджима подходит ближе и вежливо кланяется. — Для меня огромная честь забрать тебя сегодня отсюда, — Иваидзуми что-то шипит на фоне, но Тоору просто игнорирует этот факт, скидывая на то, что альфа просто неудачно откашлялся. — Как и для меня то, что это делаешь именно ты, — Ушиджима уже в привычном для них двоих жесте оставляет легкий поцелуй на тыльной стороне ладони Ойкавы, тепло от которого разливается чуть ли не по всему телу, согревая озябшее от постоянного одиночества сердце. Иваидзуми так и не позволяет второму альфе взять управление этой чертовой коляской, довозя Ойкаву до самой машины, на которой за ним и приехали. Он, нехотя, разрешает Вакатоши понести спортивную сумку с вещами, которые любезно привез Кагеяма-кун в первый же день, когда Тоору пришел в себя. Стоит позвонить им и пригласить к себе, чтобы посидеть как в старые добрые времена. — Ойкава, сегодня мой последний рабочий день. Завтра я приеду, как и договаривались, ладно? — Иваидзуми специально наклоняется к его уху, чтобы этот разговор оставался только между ними. Тоору искренне не понимает, почему Хаджиме так реагирует на Вакатоши, но и лезть в чужую голову не планирует. В конце концов, это только дело самого альфы. — Да, конечно. Адрес у тебя есть, — без задней мысли отвечает омега. Иваидзуми заметно расслабляется в лице и, подхватив его на руки, помогает пересесть в машину на переднее сиденье. Даже тянется, чтобы помочь пристегнуть, но его попытку быстро пресекает чужая тяжелая рука, опустившаяся на плечо. — Помог? Молодец. Дальше мы справимся сами, — Вакатоши почти рычит на него. Иваидзуми только хмыкает в ответ и завершает начатое, чувствуя себя абсолютным победителем в их небольшой стычке. Ойкава не слышит, что между ними происходит, потому что ему это просто не интересно. Совсем скоро он окажется в родных стенах, по которым успел соскучиться. В его доме под его новое состояние мало, что оборудовано, но приспособиться он сможет. Ушиджима опускается рядом. Ойкава переводит на него взгляд, не в силах сдержать влюбленной улыбки. Альфа смотрит на него ровно такими же глазами. Они у него очень красивые, как и улыбка, которую он дарил только этому омеге. Никто другой был ее просто недостоин — Ойкава в это уверен. — Как ты себя чувствуешь? Все хорошо? — Ушиджима впервые позволяет себе перейти рамки и опускает руку на колено Ойкавы. Тот этого не чувствует, отчего только поджимает губы и отводит взгляд. Хотел бы он всем телом, каждой клеточкой ощущать этого альфу, а не только верхней частью. Даже грустно как-то становится. — Оу, прости меня, пожалуйста, я забыл об этом. Могу сразу попробовать загладить вину? Надеюсь, ты несильно устал после этой больницы. — Все нормально. Я просто еще не до конца привык к этому, но, если ты хочешь загладить вину, то я буду очень даже не против, — Ойкава хочет показать ему настоящего себя: омегу, который привык быть самостоятельным, но при этом мечтает найти того самого покровителя, который пройдет с ним рука об руку до конца их жизней, чтобы потом, как в сказках, жить долго и счастливо и умереть в один день. — Понял, будет сделано. За рулем Ушиджима почти не разговаривает. Оно, наверное, даже к лучшему. Но едут они почему-то не в сторону его дома. Они заезжают в центр города. Кажется, сейчас конечной точкой их маршрута является что-то другое. В омеге просыпается детский неподдельный интерес: что же такого ему сейчас хотят показать? Машина паркуется у одного из самых дорогих ресторанов города. Ойкава в нем часто бывал, когда устраивал переговоры с потенциальными партнерами или просто ужинал, когда готовить ужин было чертовски лень. Его даже лично знает местный администратор, который всегда предлагает этому гостю одно из самых лучших мест. Вакатоши выходит первым. Сначала из багажника он достает коляску, в которую и пересаживает омегу, подняв его на руки. Он такой сильный и обходительный, что омега чуть ли не млеет, находясь у него на руках. Это не Иваидзуми, потому что от Ушиджимы исходило явное желание защитить Ойкаву, прижав его крепко к себе, чтобы никто не смог причинить ему боль. Они садятся за стол у стены. Милый официант почти сразу приносит им салаты и бутылку красного полусухого вина с одним бокалом. Второго не было — вероятнее всего, Вакатоши попросил его только для своего спутника, потому что сам был за рулем. А Ойкаве после произошедшего определенно может быть страшно находиться просто в машине, а если еще и с тем за рулем, чей разум затуманен приятной негой алкоголя… Ушиджима не хочет тревожить его, поэтому рядом появляется стакан с простым соком. — Я боялся, что тебе не понравится, но твой отец сказал, что ты часто здесь бываешь, поэтому я решил выбрать это место. Мне и самому нравится здесь бывать, так что странно, что мы раньше не виделись, — вкрадчиво начинает Ушиджима, глядя на своего спутника. Даже такой, без макияжа и с уставшими после больницы глазами, он выглядит прекрасно. — Не переживай, я хоть и люблю это место, но также стараюсь ходить в новые места. Вдруг найду однажды что-то намного лучше? — Ойкава хихикает, чувствуя, как к щекам подступает легкий румянец. Ему было немного некомфортно быть здесь. Он не привык быть таким не подготовленным, как сегодня. — Да? Я запомню это, — кивает Ушиджима на чужие слова. По чужому настрою кажется, что он готов к ногам омеги чуть ли не весь мир положить. И это так приятно. Они болтают, кажется, обо всем. В первые дни знакомства Тоору подумал, что он не особо разговорчив, но, как оказалось, ему просто было неловко. Но сейчас он раскрепостился и был готов рассказать омеге буквально обо всем, постоянно одаривая его комплиментами и вздохами восхищения. — Тоору, я, на самом деле, увидев тебя, понял, что влюбился с первого взгляда. Ты такой красивый и общаться с тобой — одно удовольствие. Я знаю, что сейчас тороплюсь, но я понимаю, что со временем мои чувства к тебе только вырастут, поэтому не могу ждать, — взгляд Ушиджимы становится в мгновение слишком серьезным. Ойкаве приятно слышать такое в свой адрес, но он не понимает, почему тот сейчас решил заговорить на эту тему. У Тоору почти замирает сердце. Фантазия уже подкидывает миллионы фраз, одна противоречащая другой, что же сейчас последует. И с каждой секундой омега пугается все больше, боясь, что сейчас его оставят с его влюбленностью и разбитым сердцем один на один. Резко Вакатоши поднимается со своего места и опускается перед ним на одно колено. — Ойкава Тоору, я прошу тебя руку и сердце, потому что влюблен до безумия и хочу быть с тобой в радостях и горестях, помогать тебе и быть тем, на кого ты можешь положиться, — в его руках оказывается черная бархатная коробочка. У Ойкавы в голове явное помутнение. Он смотрит с неверием на альфу и даже аккуратно щипает за руку, стараясь сделать это как можно незаметнее, чтобы не смущать Вакатоши, который смотрит как-то слишком выжидающе. Но ничего не происходит, Тоору чувствует легкую боль и понимает, что все происходящее реально. — Я… — омега не знает, что ответить. Но он тоже влюблен в него и понимает, что будет только рад, если Ушиджима станет его супругом. Но с другой стороны… Он не привык жить моментом. Тоору всегда все просчитывает на много шагов вперед, смотри на возможные исходы, выбирает лучший и стремится сделать все, чтобы именно он и наступил. — Согласен. Выдох. Ойкава решает, что сейчас все лучше пустить на самотек. Его жизнь круто изменилась, чего он точно не мог предвидеть. Но помощь ему нужна не только с его новым состоянием, но и с безумной влюбленностью в Вакатоши, без присутствия которого Тоору уже и представить себя не может. Он привык к нему за эти несколько дней, понял, что готов отдаться ему полностью. — Я люблю тебя, — Ушиджима шумно выдыхает. Он берет Тоору за руку, чуть сжимает тонкие длинные пальцы и надевает на безымянный золотое кольцо, которое садится просто идеально. Альфа встает на ноги и в два шага оказывается рядом, чтобы аккуратно обнять и впервые поцеловать. В тот момент, когда их губы соприкасаются, в голове у Ойкавы взрываются самые настоящие фейерверки. Он никогда до этого момента ни с кем не целовался. Он боится показаться неумелым, поэтому отвечает несмело. Но Ушиджима все понимает, он сжимает плечи несильно и берет верх над омегой, показывая ему, что все сделает сам. Они целуются неспешно. Между ними остается та самая нежность, которая и не дает выйти вперед именно страсти. Ойкава не ожидает, что Ушиджима протолкнет в его рот язык, но инстинктивно касается его собственным, чтобы сплестись в странном танце. Ушиджима перемещает руку на его затылок и зарывается пальцами в мягких волосах, чуть сжимая их у корней. Ойкава наслаждается их близостью, пока Ушиджима первым не решает отстраниться. Между ними остается тонка ниточка слюны, которая мгновенно обрывается, стоило Вакатоши наконец полностью выпрямиться. — Ты не знаешь, каким счастливым сделал меня, Тоору, — он все еще кажется немного сдержанным. Ойкава смотрит на него горящими глазами. — Как и ты меня, Вакатоши.

***

Ушиджима привозит его домой и напоследок вновь мягко касается губ, чтобы потом, оторвавшись, тихо шепнуть, что он приедет завтра, чтобы они обсудили все, что будет касаться свадьбы. Ойкава хотел бы отсрочить этот момент, но, если честно, ему все равно, когда именно в его паспорте появится заветный штамп. Вакатоши помогает своему уже жениху попасть домой, напоследок вновь оставляет поцелуй. Он выходит из небольшого дома, садится в машину и уезжает от омеги, набирая в телефоне определенный номер. — Алло, Ойкава-сан? Он согласен. Я постараюсь внушить ему, что нам нужна свадьба как можно быстрее. Думаю, через пару недель мы сможем с вами окончательно составить договор о передаче части бизнеса.