Not time to die

Музыка: Hidden Citizens feat. Tash - Casualty

      В этом мире всё предопределено заранее. Твоя судьба, твой путь, твой выбор — всё, что по сути твоим и не является.       Я не должен был родиться. Не должен был вырасти и стоять сейчас перед зеркалом, встречая в отражении свой гневный образ. Глаза будто заволокла тьма, ярость, вырывающаяся наружу. Я был зол прежде всего на самого себя. Весь вид мой в эту минуту был мне противен.       Один лишь удар, и серебряные осколки стекла звонкой мелодией рассыпались по полу. В уцелевшем куске, сквозь сетку глубоких трещин, я всё также мог видеть себя: безжалостного, яростного, гневного и надломленного. И именно последнее бередило мою душу больше всего. Что она сделала со мной?       Я медленно прикрыл веки, ощущая, как капелька крови побежала по пальцам, отрываясь от кожи и падая на пол. А в памяти в тот же миг вспыхнули отрывки прошлого, которые так чётко и ярко отпечатались в сознании ребёнка.       Перед моим взором всё ещё стояли её серые глаза, затуманенные грозовой дымкой ярости и боли. В миг, когда моя мать падала со скалы, а я рвался вперёд, чтобы схватить родную руку, удержать… В ту самую секунду она спасла меня. Вики Уокер. Непризнанная, чьи глаза были наполнены скорбью наравне с той, что бушевала в моём детском сердце. Она растаяла, как призрачный туман, мираж, удержавший меня на грани погибели. А я так и стоял, буравя пустоту перед собой и слыша глухой стук собственного сердца, выскакивающего из груди. Казнить ребёнка за то, каким он родился… — горько усмехнулся я.       Возможно, у Шепфа был простой план. Ведь он всегда у него имеется. Вырвавшись из Цитадели, я даже не предполагал, что зайду так далеко. Признаться честно, даже поддался минуте самодовольства, не задумываясь, почему Он ничего не менял. Ведь лишь по одному щелчку мог обратить меня в прах. Пока в один момент по руке моей не пробежала агония боли. В тот самый миг, когда глаза этой девчонки возникли передо мной наяву.       У Шепфа всегда есть план. И лишь Он позволяет тебе совершать то или иное деяние.       А сейчас яростное пламя пожирало меня изнутри, прожигало душу, захватывая её без остатка. Веками я точил в себе ту ледяную стойкость, которая была способна уравновесить силу внутри меня. Веками я ждал и продумывал, выверяя свой план. Веками я был один, стремясь лишь к одному. К мести.       К жестокой, беспощадной, справедливой. Той, что поставила бы под сомнение и наконец вывернуло бы наизнанку их лицемерное Равновесие.       Я давно перестал чувствовать что-либо. Не был ослеплён жаждой отмщения, оставляя за спиной лишь холодный расчёт. До тех самых пор, пока взгляд мой не столкнулся с серым взором Виктории Уокер, а по руке не пробежала адская волна боли, прорезающая на запястье отведённый срок.       Я ничего не чувствовал. Но стоило мне увидеть отчаяние в серых затуманенных глазах, смотрящих на меня так прямо и смело, как ледяная корочка льда, покрывающая моё сердце дала трещину, расползающуюся ядовитыми змеями по всему телу. В тот самый момент, когда Люцифер сказал вслух то, что я знал, но не говорил. Когда я успел привязаться к ней?       Я задавал этот вопрос себе уже тысячу раз. Но ни разу не находил на него ответа. Глаза сами искали её фигуру среди всех крылатых созданий. И даже в тот день совершенно равнодушно вёл её к отцу открыть правду о том, что Шепфа сделал с её судьбой. Но чем ближе мы подходили к дому, тем больше я задумывался о том, насколько недооценивал значение понятия «прекрасное неведение». И нет, я всегда был за правду, какой бы она не была. Всегда говорил лишь то, что мог выполнить и держал своё слово. А в тот миг во мне словно что-то дало трещину. Слёзы, бежавшие по её щекам, выдавали боль и слабость, но она восхищала меня своей смелостью, стойкостью и силой, которая бурлила в крови. Моей силой, которая была внутри неё.       Нет, я не хотел вернуть это могущество. Мне было достаточно того, что я ощущал в себе. Но я видел, чувствовал каждый миг, который переживала Вики Уокер. Будто Шепфа решил поиздеваться, давая мне шанс познать заново весь спектр эмоций, погребённых заживо в моём сердце так давно. И в тот самый момент, когда осознание её судьбы обрушилось на неё оглушительной лавиной, я ощущал эту боль так, словно переживал всё сам.       Но я никогда не отрицал того, что меня тянуло к Вики. Даже в тот миг, когда её фигурка неслась по крыше Школы прямо на меня. Я так отчётливо видел, как она зажмурилась, в попытке убежать от страха, как прыгнула в пустоту. И у меня просто не было других вариантов, как поймать её снова, прижать к себе, впиться в эти чёртовы полные губы, которые были слаще любого мёда, и пьянили хлеще, чем самый старый Глифт. Я готов был разорвать одежду на ней посреди поля боя, лишь бы узреть бархат нежной кожи, скользнуть по нему пальцами, прижимая крепче к себе, впиваться в её тело с новой силой, будто это наш последний миг. Словно она — мой глоток воздуха в пустыне. И никто не смеет прикасаться к ней, кроме меня.       Её энергия, с привкусом океана и солнца сводили меня с ума. И я сходил с ума. До этой самой минуты, не чувствуя ничего столетиями, сейчас сходил с ума от того, что не ощущал её дыхания. Она была незрима, и даже моя сила внутри неё была бесполезна. Сейчас я жаждал сорвать этот чёртов кулон с её шеи, скрывающий Вики от меня.       Она была нужна мне. Без неё весь план будет провален. Но действительно ли я злился именно на это?       Резким движением крыла я снёс всё, что лежало на столе. Фолианты и книги вспыхнули от одного моего взгляда, а огонь в камине погас. И не нужен был он мне сейчас, я жаждал окутать себя истинной тьмой. Лишь поднял кинжал и два кольца, крепко сжимая их в пальцах, и вернул на стол. То, что обещало быть моим гештальтом — сейчас было сродни новому мучению.       В моей крови бурлил огонь и теперь перед взором стояла такая ясная и чёткая картина, что увидел я в её глазах тогда. Всего лишь сон. Обычный сон, пробирающий до самых костей. Тот, что снился мне уже несколько дней, заставляющий с каждым разом всё сильнее биться сердце. Золотое копьё, блестящее от лучей рассветного солнца, летящее прямо на меня. И Вики Уокер, та, что заслонила меня от погибели и мести Люцифера. Та, чьё тело пронзило это копьё, унося по капельке такую важную жизнь. И я вновь ощутил тот пепел и гарь, повисшие в воздухе, следил за оседающим телом, которое подхватил на руки. Но больше не видел блеска серых глаз.       И вновь пытался ухватить и спасти, но упускал…       Внутри меня душа разрывалась от стремления к тому, что воспитывалось во мне так долго. И тем, что открылось для меня только сейчас. Мои идеалы, которые были первостепенными, сейчас же медленно превращались в прах.       Я огляделся вокруг, осматривая свои опустевшие покои и замечая серебряное сияние луны, льющееся из окна, сверкающее в россыпи стекла на полу. Медленно подошёл к камину, опираясь на стену перед собой, и закрыл глаза, всё ещё пытаясь ощутить её.       Но вдруг в комнате закрутился знакомый аромат энергии — ваниль и море, которые уже въелись мне глубоко под кожу. Она здесь, и я медленно повернул голову, внимательно следя за знакомой фигурой.       Вики дрожала, а красивое лицо казалось неестественно-бледным под холодным прикосновением лунного света. Вся в пыли и грязи, а в серых глазах будто бы горело пламя. Она осмотрелась, но тень надежно укрывает меня от её взора.       И тут моё внимание привлекли её пальцы, в которых был зажат знакомый обруч. Невольно сердце пропустило удар. Я так долго ждал миг отмщения, но видя сейчас погибель Вики в её же руках, словно бы не хотел, чтобы кольцо это было когда-либо найдено.       Она надела его на кинжал, и яркая вспышка света озарила комнату сиянием, а я не мог оторвать глаз от её фигуры и дрожащих крыльев. Сила, которая бурлила в крови Вики, соединяясь с моей, стойкость характера и отвага — восхищали меня. А чувственность взгляда — убивала. Даже на пороге смерти она пришла ко мне, вкладывая в руки орудие собственной погибели. Она поражала меня, и, если нам суждено быть врагами, я не желал бы себе такого ни в одном из этих миров.       Новая вспышка озарила покои, и я наблюдал, как дрожали её руки. И ещё одна, пока оба кольца не оказались на своих местах, завершая своё предназначение и приближая нас к концу пути. Вики всё ещё не видела меня, и я мог остаться незамеченным, но не желал. — Я тебя не чувствовал, — произнёс спокойно, замечая, как крылья её вздрогнули от неожиданности.       Сделал шаг вперёд, позволяя лунному свету осветить моё присутствие. — Почему ты сделала это? — глазами указал на оружие.       Она молча взирала на меня, а губы еле заметно подрагивали. Её чуть приоткрытый рот привлёк мой взгляд, заставляя шагнуть ближе, возбуждая желание к ней ещё сильнее. Серые глаза блестели серебром луны, который будто утопал в этом омуте, вместе со мной. Я скользил жадным взглядом по лицу Вики, стараясь вобрать её образ полностью, без остатка.       После всего, что узнала, она вернулась сюда, принеся мне то, что я искал. Уокер была жива, стояла передо мной, так ровно и смело глядя прямо в глаза. Не могла ли это быть всего лишь уловка и месть? Ведь все доныне искали свою выгоду и предавали.       Вики подалась вперёд, протягивая руку и дотрагиваясь до моей кожи. Я на миг забыл как дышать, сжимая кулаки, сдерживаясь и наблюдая, выжидая. Но вдруг уловил, как дрогнули уголки её губ в мимолётной улыбке, и с моих сорвался тяжёлый выдох, а я медленно прикрыл веки, притягивая её к себе и жадно вдыхая знакомый аромат. Мой личный яд.       Лишь одним прикосновением она вмиг стёрла в пепел все мои баррикады, выстраиваемые так долго.       Вики приподняла голову, а я открыл глаза, заглядывая в её и видя словно в отражении ту же боль. Мы были сломлены, повержены друг другом, и лишь молчаливо взирали, ища нужные ответы. — Ты хочешь мести, не думая, что будет потом, — прошептала она, а мелодичный голос дрогнул. — Ты эгоистично следуешь за своей высшей целью. Я помогу тебе. Не хочу быть твоим врагом, — я не двигался, буравя её глаза. — Но я не буду рядом с тобой тогда, когда ты хочешь уничтожить меня. Или себя. И, о Вики, я бы сам не был бы рядом с собой в этот миг, пока ты смотришь на меня так…       Внутри меня бушевала истинная буря, разрывающая на части всю ледяную твердь. Как на весах Немезиды стоял сейчас мой выбор, моя судьба.       Рваный вдох слетел с её губ, а Вики порывисто прижалась лбом к моей щеке. Близость с ней пьянила меня. Мои руки напряглись, сжимая её сильнее, словно она могла исчезнуть в любой миг. Я скользнул губами по бархатной коже, пальцами прокладывая себе путь от шеи к ключицам. Вновь желал её так, как ничего и никого иного. И она сильнее подалась ко мне, принимая эти смертельные объятия. — Ты можешь убить меня прямо сейчас, — донёсся до меня её шёпот, а я сжал русые волосы, злясь на самого себя от того, что должен был сделать. — Могу, — раздался мой ответ, и сколько же сил мне нужно было для этого спокойствия. — Но не убиваешь, — я ощущал истеричное биение её сердце, отзывающееся в моём теле оглушительными молниями. — Не убиваю.       Она подняла на меня серые глаза, резко встала на носочки и прижалась губами к моим. И, не теряя даже секунды, я крепче сжал её в своих объятиях, властно врываясь в рот и овладевая им полностью. Я хотел её, желал, жаждал. Как путник молит о глотке воды в пустыне. Как обречённый на погибель, о важном глотке воздуха в последний раз. Но в один лишь миг она исчезла, а щелчок раскатом раздался в покоях, которые вновь опустели.       Я сжал кулаки, а стол и вся мебель вокруг вспыхнули алым заревом. Горел внутри так, что потушить меня могла лишь она одна. Моя месть, ядовитыми щупальцами сжимающая моё сердце до этого, сейчас отступила, а ярость заслонила перед собой всё.       И в то же мгновение всё затухло, также стремительно, как и зажглось. Я ровно стоял в комнате, вдыхая воздух, который всё ещё был пропитан её еле уловимым ароматом.       Вики Уокер — мой враг, моя погибель. Она — моя единственная слабость. Та слабость, перед которой я не мог устоять, и не мог сопротивляться. В ней всей заключено моё бессмертие. Моя истинная жизнь. И я прокляну и погублю все три мира. Я готов расстаться с жизнью за свои идеалы, за свою месть. Но не готов отдать за это жизнь Вики. Если она мой враг — то я сдаюсь без боя.       В этом мире всё предопределено заранее. Твоя судьба, твой путь, твой выбор — всё, что по сути твоим и не является. Так твердят все. Но какой же выбор сделаю я?