***
Боль пронзила грудную клетку и на миг прервала дыхание. Тонкое лезвие продолжило свой путь от ключицы дальше по животу, пока слои молочной кожи раскрывались словно лепестки розы. Последний, пронзающий до глубины души крик, был сорван с увядающего тела. Алая жидкость беспрерывно стекала по бренному телу, никоим образом не мешая склонившемуся над ней мастеру работать. Скорее наоборот, радовала глаз. Огромный нож уверенно рубит по хрящам ребер, после чего руки с осторожностью, с некой трепетностью поддевают ребра и откладывают их на стол. После еще некоторых манипуляций со скальпелем, длинные, ловкие пальцы наконец обхватили теплое, но уже бездыханное сердце. Ладонь поднесла этот небольшой груз к свету и губы убийцы со страстью впились в измученный орган.***
— Нет! Элейн с ужасом вскочила с постели. Ее глаза были плотно закрыты, пока из них ручьем текли слезы. Голова, что готова была трястись, в попытке отогнать от себя кошмар, неожиданно была прижата к чьей-то крепкой, горячей груди. Все тело девушки охватили медвежьи объятия. И Элейн поддалась этому спасению. В страхе потерять успокаивающее тепло она обхватила торс того кто сидел рядом, того кто выведет ее из пучины ужаса. — Тише, тише, все закончилось, — тихо твердил ей голос, — Вы в безопасности. Басовый, такой родной баритон заставил ее успокоиться, и уже через несколько минут слушания этого гласа, она с помощью крепких рук обратно легла на постель, начиная посапывать. Осторожно опустив тело девушки, Холмс еще мгновение с жалостью смотрел на лицо Элейн и вышел из спальни. Он остановился у закрытой двери и с неохотой ожидал, когда его тело покинет жар ее объятий и уймется темп всегда спокойного сердца. Мужчина спокойно прошел по коридору, пока не оказался у гостиной домоправительницы. Комната представляла собой очень чистое и уютное помещение. Детектив даже усмехнулся про себя, думая о том, что комнаты обустроены на манер второго этажа, однако значительно разнится отношением к ним. Женщина была поглощена вышивкой, поэтому не сразу заметила в дверном проеме квартиранта. — Миссис Хадсон… — начал было детектив с неожиданно медленной манерой, — мисс Тейт просыпается. Старушка без лишних слов встала из-за стола и, собрав на поднос чай и мази, поспешила к девушке. Холмс поплелся в свою обитель, достал картотеку и решил отсортировать дела, однако его мысли то и дело уносились к хрупкому созданию, что сейчас должна крепнуть после омерзительных событий. Сыщика все время терзало его непривычное поведение рядом с ней, действия сердца на слова или поступки Элейн. Мисс Тейт ему не сестра, не жена и не подруга. Она и ее жизнь, если больше не требуют его помощи, не должны занимать его мысли. Быть может, в порыве страха она и позволила себе вольность обнять его, однако он этому не противился, наоборот, первым ринулся ее успокаивать. Что же, черт возьми, с ним творится?