(не) про отношения

…нет. Чуя зажмуривается и кусает губы до крови. Наверное, уже поздно говорить, что она передумала? Ну умерла бы девственницей и что с того? Вообще, люди видимо сильно романтизируют и переоценивают первый раз. В принципе, когда Коё с тихим смешком сказала, что будет слегка больно явно преуменьшила. И значительно. Нет, это, конечно, не нож в живот, но ощущения из того же разряда. — Чуя? Девушка рвано выдыхает сквозь сжатые зубы. Ладно, ладно… Господи. Могло бы, наверное, быть и хуже. Она цепляется пальцами за чужие широкие плечи (и когда это Даби успел раздаться в плечах? Или она слишком маленькая для него? Во всех смыслах этого слова). — Я в порядке, — глаза слезятся от боли, но кажется все стало более или менее терпимо. Значение секса явно переоценено. Как людям, вообще, такое нравится? — Ты мне сейчас руку оторвешь, — она не видит улыбки Даби, но буквально ощущает ее на своей коже. Как и легкий поцелуй в шею. Как и горячие прикосновения к чувствительному местечку под коленями. Штопаный ублюдок хорошо знает ее тело. Знает где провести руками, чтобы сделать приятно, знает где поцеловать, чтобы заставить Накахару раскраснеться. Знает, что нужно сказать, чтобы ноги предательски подкосились. — Я бы на тебя посмотрела, если б тебе между ног горячую кочергу засунули, — она огрызается скорее по привычке. В принципе, это даже можно назвать нормой их общения. Чуя огрызается, Даби стебется. Или в открытую смеется, как сейчас. В полумраке спальни видно, как блестят металлические скобы на чужой коже. В полумраке спальни виден нежен румянец на щеках пирокинета. Это почти мило… У него в глазах плещется бирюзовый океан. У него в глазах штормы по десятибалльной шкале, смотри не утони. ((Поздновато для подобных предупреждений). — Ну сравнение с кочергой довольно… оригинально, — он большой и горячий. Во всех смыслах и всех местах. Господи… * — А ты везде рыженькая? — Хочешь это проверить? Странно, что они пришли к этому разговору только спустя три года свистоплясок вокруг да около. Ну то есть, сексуальное напряжение ощущалось еще и в первый год знакомства, только никто из них явно не был готов переступить черту установившихся дружеских отношений. (С друзьями тоже можно спать.) Тонкие ключицы, маленькая, аккуратная грудь, выпирающие ребра и впалый животик… Она не худышка-анорексичка, она поджарая. Дотронься до этих рук, дотронься до живота и можешь почувствовать мышцы. Тело девочки, но не женщины. Чуя вся по подростковому угловатая, напоминает мальчика-в-девочке. В ней нет чувственных изгибов, в ней нет той элегантности, что присуща опытным женщинам. Эй, ей семнадцать лет! Стоит сделать скидку на позднее созревание, да и кому, как ни Даби быть в курсе, что это такое. Узкие ступни, острые коленки, тонкие выпирающие тазовые кости. И кто говорит, что парни, на кости не кидаются? В Накахаре есть нечто зажигательное. Непостижимое и привлекательное. Смотришь и тянешь к этому нечто. И хочется забрать всю девчонку себе целиком. Особенно в такой момент. Раскрасневшаяся, растрепанная, зацелованная, со слезящимися глазами… И не прекращающая язвить в своей манере. Она узкая и мокрая. Настолько узкая, что почти больно. — Не зажимайся, — боже, серьезно, это похоже на сладкую пытку. — Постарайся расслабиться. — Я не зажимаюсь, просто кто-то слишком большой! * Она и так максимально расслаблена. Она и так максимально мокрая. Просто все это странно. Непривычно. И всего этого слишком много. Ее буквально разрывает изнутри. Прикосновения, поцелуи. Нежный шепот на ушко. Даби двигается в ней медленно, давая привыкнуть к своему размеру, давая привыкнуть к темпу и… Черт. Это действительно становится приятным. Накахара теряется в этих ощущениях, выгибается на простынях и неумело старается подстроиться под ритм. Ох… Хорошо. Возможно секс не так уж и переоценен, как ей казалось в начале.