Ведьмак: неизданное

А что если?.. Свадьба Геральта и Йен Никто не верил, что этот день настанет. Но вот он пришёл... Впервые она изменила себе и облачилась в белое. Он был польщен. Он знал, что это лишь раз, лишь для него. Он тоже искренне старался. И даже показался себе почти привлекательным. Новый камзол сидел как влитой. Он аккуратно причесал непослушные длинные волосы, начистил до неестественного блеска сапоги. Он нервничал, боялся. Что она вновь взбрыкнет. Что в последний момент сбежит. Он надеялся, но пальцы его предательски тряслись и непроизвольно комкали бумагу с клятвой. Он писал её всю последнюю неделю. Сопел, перечёркивал, комкал и швырял в камин. Все слова казались ему плоскими, недостойными тех чувств, что трепыхались в его груди. Они казались тусклыми и фальшивыми, как стекляшки в сравнении с колючими бриллиантами её сиреневых глаз. Он не спал ночами и мучился сомнениями, разглядывая атлас её белоснежной кожи и трепетание тонких крыльев носа. Ему хотелось, чтобы она ощутила, прочувствовала и оценила всё, что он вынес. Весь восторг первой встречи с ней. Всю боль от каждого их расставания. Всю тоску одиночества и отчаяние, которое накрывало его при мысли, что сирень никогда не затуманит его разум, что крыжовник никогда не убаюкает его на её груди. Он хотел, чтобы она наконец поняла, как на самом деле дорога была ему все эти годы. И чтобы она никогда не пожалела о том "Да", полном скрытого сомнения. Он стоит у увитого сиренью алтаря. Все взгляды устремлены на него. Ехидные, завистливые и жалостливые. Ему неуютно здесь, на собственной свадьбе. Хорошо, что есть Маргарита и Сабрина, как всегда, оттягивающие внимание своими декольте. Ему не хочется смотреть на издевательскую усмешку Филиппы, и он переводит взгляд на Тиссаю. Она улыбается с материнской теплотой. Всё затихло. Время замерло, поддавшись напору момента. Она. Необычно невесомая и летящая. В простом, но элегантном платье. Крохотные полевые цветы, как звёздная пыль, рассыпаны по её распущенным волнистым волосам. Она естественна и чиста, как это майское утро. Даже губ не накрасила. И не скрыть эту прозрачную бледность щёк... Она тоже не спала. Готовилась? Сомневалась?.. Она подходит почти уверенно. Её никто не подводит к алтарю. Да и кто осмелится? Она выдаёт себя сама. Он силится улыбнуться, а сам ищет в обрамлённых лёгкими тенями бессонницы глазах ответ на вопрос, комом застрявший в горле. Тщетно. Сиреневая гладь непоколебима. Матушка Нэннеке откашливается и нараспев читает первую молитву благословенной Мелетелле. Он берёт холодные пальцы Йеннифер в свою ладонь. Они мягко дрожат. - А теперь можете обменяться клятвами, - слышит он словно сквозь сон. Она поворачивает к нему треугольное, прозрачно-бледное лицо. Сиреневые озёра глаз колышутся, он замечает едва различимую рябь страха. Напрягается. Она всё ещё здесь... - Дорогой мой, - начинает она непривычно робко. - Я счастлива сегодня быть здесь, с тобой. Счастлива, что через несколько минут я стану твоей навсегда. Мы через многое прошли. Встречи, расставания, предательство, прощение. Судьба разлучала нас не раз, но неизменно сводила вновь. Я вижу в этом знак свыше. Ты всегда был со мной в минуты, когда я нуждалась в тебе больше всего, - её голос, поначалу слабый, креп с каждым новым словом. - Ты был верным спутником и союзником. Возлюбленным и другом. Мы делили горе и радость. Ты прощал и принимал меня такой, какая я есть. Хранил мои секреты. Терпел истерики. Прощал измены. Ты защищал меня и хранил даже тогда, когда тебя не было рядом, - он с ужасом следил, как она поворачивает голову и обращается к замершей толпе приглашённых. - Одна только мысль о тебе грела меня и давала надежду в самые отчаянные минуты. Ты показал мне, что значит самоотречение, что такое - любить безгранично. Ты подарил мне семью, о которой я даже не мечтала. Ты отдал всего себя, пожертвовал всем. И я хочу сделать тоже самое для тебя. Так какого чёрта ты всё ещё сидишь??! - почти в ярости выкрикнула она. Чёрная тень в один миг метнулась с последнего ряда и выросла рядом с ней. Ведьмак не снял со спины своих мечей даже на свадьбе. Его жёлтые глаза с по-кошачьи сощуренными зрачками видели только её. - Йеннифер, прости, - сконфуженно выдавил он и потупился, будто собираясь с силами. - Зараза! Один миг - и она у него на руках. Филиппа не успела насмешливо хмыкнуть, а Геральт уже сажал свою возлюбленную магичку на Плотву. Истредд всё ещё стоял в окружении сирени и сжимал в кулаке клятву, которую он никогда не произнесёт.