Александр
Перелет до Лондона был коротким, но совершенно мучительным. Мне хотелось уже начать изучать записи по Аннет, что я нашел на яхте в Ливерпуле, но нельзя было показывать Еве, что я забрал их, поэтому пришлось ждать момента, когда меня никто не потревожит, боюсь настанет он не скоро. Порядок действий у нас был почти тот же — поселение в отель и разведка в порту, и конечно, никакого времени наедине. Единственная поправка — нужно было оставить послание Агате. Поэтому между первым и вторым пунктом мы наведались на склад, где хранится все, что уцелело после пожара. Надеюсь, та шкатулка значит для нее так же много как и для меня — первый момент, когда мы по настоящему раскрылись друг другу. А еще она довольно умная девочка, поэтому распознать шрифт Брайля для нее не составит никаких проблем, а вот то, что он на шведском, это уже подарок чисто от меня чтобы не расслаблялась, да и в качестве перестраховки от лишних любопытных глаз. После это первое о чем я подумал — здоровый сон и нормальный прием пищи, но нет, Ева сразу же потащила меня, а порт. Когда мы прогуливались мимо ряда роскошных суден, я решил спросить: — А что мы собственно собираемся делать дальше? Мне кажется, нет смысла проникать и на эту яхту, вряд ли здесь будет какая-то новая информация. — Ева выглядела озадаченной, видимо я угадал, и ее планом было обыскать все три яхты. — А что ты предлагаешь? Сидеть и ждать пока кто-то сюда не заявиться? — Вообще-то это неплохая мысль. — Девушка уставилась на меня. — В смысле не обязательно здесь сидеть, можно просто установить камеры или договориться с рабочими, и если появиться твой отец либо люди, которые потенциально могут знать что-то о его местонахождении, мы сможем как минимум проследить за ними и выяснить хоть что-то. Ева остановилась и посмотрела вдаль, обдумывая мои слова. Ну же, давай, соглашайся, и тогда мне не придется торчать с тобой сутки напролет и я смогу заняться другими, более важными для меня делами. Спустя несколько минут она заговорила: — Неплохо, но слишком долго. Лучше будет параллельно с этим расспросить рабочих, только аккуратно. Может они что-то смогут нам подсказать. — Ты в своем уме? Ты же как-бы тут инкогнито, сама же говорила, мафия не должна узнать о твоих делах! — Ну так они и не узнают, маскировка то для чего, а? Немного макияжа и азиатский акцент и никто и не узнает мою русскую половину, подумают, что я какая-то студентка из Китая. — Ну как знаешь, но учти, если все пойдет к чертям из-за тебя, информацию об отце я все равно получу. Не люблю когда ошибки других влияют на меня. — Ты настолько сильно хочешь отомстить? Что, убьёшь этих людей на глазах их сыновей? — Нет, для начала хотя-бы посмотрю им в глаза…- Я задумался, так далеко я в своих планах еще не заходил. Мне очень хочется сделать им больно, но до их уровня я опускаться не собираюсь. — Это не твое дело. Уговор был такой: я помогаю с поиском, ты даешь инфу, все, на этом точка. — Ух, какой ты нервный. — Ева игриво отодвинулась. — Ладно, храни свои тайны. Сейчас нам тут делать нечего. Я достану камеры и установлю их здесь сама чтобы не привлекать лишнего внимания, дежурить за ноутбуком будем по очереди. Завтра возвращаемся и говорим с местными. Пока можешь возвращаться в номер. — И ждать тебя там с накрытым столом и тапочками в зубах? Ненавижу когда мне указывают что делать! — Тапочки совсем не обязательны, но вот если ты добудешь что-то поесть — так уж и быть, доминантном в нашей паре станешь ты. — Девушка подмигнула мне, от чего мне хотелось убежать куда подальше. К слову, я так и сделал. Как бы не ни было противно выполнять приказы стервочки (теперь понимаю почему Эллиа ее так называл), но бумаги манили меня все больше и больше, а пока Ева была занята камерами, никто не сможет мне помешать. Поэтому я запрыгнул в ближайшее такси и уже вскоре сидел в своем номере весь мокрый после душа, пытался найти хоть крупицу полезной информации. В начале все было довольно-таки бесполезно. Я узнал в каком ящике Аннет хранила договора, при каких обстоятельствах познакомилась с Анной Попович (все до банальности скучно, просто через общего знакомого), В какую мебель какие товары прятала и так далее. Все это могло пригодиться еще пару лет назад, да и не в моей ситуации. Ближе к середине я уже почти спал, и только благодаря силе воли, шуму снаружи и литру кофе, мои глаза были открыты. Но когда черед дошел до последних страниц, сон ушел сам. Они заметно отличались от остальных: изображения не вставлены в редакторе текста, а приклеены скотчем немного криво, весь текст написан вручную, а не напечатан, да и еще довольно неряшливым почерком, словно тот, кто писал это, спешил. Вглядевшись стало понятно, что не весь текст на английском, часть написана видимо на каком-то из славянских языков, скорее всего на русском, а еще кое-что иероглифами. Больше никаких сомнений не осталось в личности автора этих записей. Осталось их только расшифровать, что будет заданием не из легких, учитывая ужасный почерк и 3 языка, из которых я знаю только один. — Не вижу своих тапочек. — В номер, будто в свой, зашла Ева. Да, будто кто-то свыше не хочет, чтобы я разобрался с бумагами о Харрисах. — Я обменял их в ресторане на обед, и специально оставил твою порцию у тебя в номере. Что ты забыла тут? А если бы я был бы голый? — Я на это и надеялась- не поверите что одна сделала — подмигнула, у нее что, глаз весь день дергается? — Я зашла занести ноутбук. — Она кинула мне на кровать сумку. — Вот, слежение я уже подключила, оно записывается, ты сразу увидишь программку на рабочем столе. А я пока поем и высплюсь, ближе к вечеру будет моя очередь дежурить. — Пусть тебе приснится голый Эллиа. — Крикнул я ей вслед, она демонстративно нахмурилась. Ну, а что, она одна должна смущать мою детскую психику? — А тебе обнаженный Сэм. — Ева показала язык. Я твердо решил, что не усну, мало ли. Достав ноутбук из сумки, я решил включить режим «Юлия Цезаря» — одновременно следить за камерами, расшифровывать записи на трех языках, переводить их хотя-бы на английский и не вырубиться. Да, информация обещала быть интересной, но недостаток сна давал свое, а если я выпью еще хотя бы кружку кофе, то мое сердце взорвется покруче извержения Кракатау в 1883. Так что придется держать глаза открытыми чистым усилием воли. Первую строчку я перевел без проблем, так как она была самой большой и четкой. И в ней было написано «Она мертва». Судя по всему это об Аннет, да и написано оно так, что даже не зная кто это написал и что оно значит, видно, что это очень радостная новость. В принципе я не удивлен — в таких женщин всегда много врагов. Идем дальше — вторая строчка «разведена, детей нет, из близких живи сводный брат, его двое детей и племянница». Окей, это уже интригующее. Дальше коротко были описаны отношения покойной с каждым членом семьи и внизу большими буквами «Вывод — наследство достанется племяннице — Агате Харрис». Следующая страница была полностью посвящена Агате — ее образование, хобби, привычки, друзья, точно краткое досье. После нее была такая же страница, но о Чарльзе, затем шли две о Данте и Элизе, и именно двое последних были даже слишком полным. Они уехали совсем недавно и не сказали никому куда, потому что хотели начать все сначала, но теперь я вижу их совместное фото и подпись «Ницца, Франция», датированное двумя неделями ранее. Как это мог узнать совершенно посторонний человек, да и для чего собственно? Они даже не кровные родственники Аннет и не получили наследство, никогда не участвовали в ее бизнесе и не знают о нем и четверти того, что известно Агате. Все это странно и даже очень. Здесь что-то явно нечисто, весь даже если посмотреть на объем папки, но она значительно больше чем других партнеров Анны Попович. Вся информация слишком детальная и личная. Чувство, будто отец Евы задумал что-то и против семьи Агаты, на какой это имеет смысл? Скорее всего они были знакомы лично, но здесь точно не простая личная неприязнь, но понять бы что.***
Мои уши пронзило совершенно ужасное русское пение, даже с закрытыми глазами я понял кому оно принадлежит. Стоп, с закрытыми глазами? Почему они закрыты? Я же должен был следить за камерами, твою ж мать! Но свой промах я никогда не признаю, поэтому прикрыл голову подушкой и крикнул: — Я, что, умер и теперь сам сатана пытает меня? — Хуже, сатана был бы помягче и явно и пел бы тебе песню охраны короля из «Бременских музыкантов». А ты даже лучше их! — А не помнишь кто обещал сменить меня? Вот я посчитал что наступила твоя смена, твои проблемы что ты проспала. Ева вырвала из моих рук подушку и ней же начала меня быть. Нет, ну не нагло? Естественно я схватил вторую и ответил ей тем же. Сначала она довольно сильно отбивалась, но потом видимо ей начало казаться это забавой. «Какая игра, тут битва насмерть» — мысленно проговорил я в тот момент когда ее снова перекосило (в смысле она улыбнулась, но мне кажется это тики, ибо я не верю, чтобы Ева так часто это делала), она толкнула меня так, что я оказался в своем выходном положении — лежа на кровати, и села сверху, не стирая своей гримасы и уставилась мне в глаза. — Что бы ты сейчас не задумала — прекрати, — твердо сказал я, и добавил, — серьезно. — Почему ты так уверен, что не хочешь узнать, что у меня на уме? — Ее оскал стал еще шире. — Потому что перебрал все возможные варианты и понял, что меня наиболее удовлетворит если ты меня вырубишь — надеюсь ты задумала именно это. — Внезапно она стала совершенно серьезной и встала. — Значит игры с этой дурочкой Агатой тебе нравятся, а симпатия нормальной девушки — противна? — Во-первых Агата совсем не дурочка, а во-вторых с чего ты взяла что это были игры? Она мне нравиться и сильно, а вот ты совершенно не интересуешь. Прости если жестоко, но это правда. Ева нахмурилась, минуту смотрела на меня, потом просто в пол. В конце концов она грустно усмехнулась, пробурчав что-то на русском, забрала ноутбук и вышла. Ну да Нильсен, видимо ты забыл, что ты — козел. Ну вот почему я шучу постоянно, а вот когда шуткой можно красиво разрядить обстановку, то нужно обязательно идти лбом в стену? Единственный плюс — я был честен. Но это не отменяет моего идиотского поступка, значит, как бы я ненавидел извиняться — придется это сделать как минимум потому, что мне еще нужно с ней сотрудничать для получения информации об убийцах отца. Со всей этой чертовщиной я почти забыл ради чего согласился помогать ей. Нужно сделать все, чтобы добыть эту информацию, даже если придется целовать ей ноги для прощения. Да, я плохой человек, ведь думаю в первую очередь о своей выгоде, но все мы не без греха, но в отличии от многих я готов признать его, а значит и научиться с этим жить. Удобный случай для извинения представился даже раньше чем я думал — Ева сама пришла ко мне в образе типичной азиатской девочки-подростка. Парик с длинными темными волосами и очки делали ее похожей на зубрилу, но милые аксессуары смягчали образ. Я почти забыл о нашем плане снова наведаться в порт для беседы с местными, но вовремя вспомнил и оделся в своем обычном стиле. — Ты готов? Идем — Ева, постой. Мне хотелось бы извиниться за то, что сказал утром. Я не хотел тебя обидеть, но и ложных надежд давать тоже не собирался. Ты мне нравишься как человек и как друг, но не более. — Я понимаю, все нормально. Просто надеялась на обратное, но это даже к лучшему. Все равно бабушка тебя бы не одобрила — слишком уж ты правильный. — Она засмеялась и на этот раз я улыбнулся в ответ. — Значит мир? — Будет если ты сейчас же поднимешь свою задницу у отнесёшь ее в порт. Выходи давай.***
План был довольно простой — Ева играет молоденькую девочку, которой удалось захомутать богатого мужчину, то есть меня, мы прогуливаемся к моей яхте, но вдруг ей на глаза попадается то самое судно и мы завязываем разговор в стиле «где вы ее взяли, мы тоже такую хотим». Он конечно далеко не идеальный он это единственное до чего мы дошли, к тому же я частенько сам встречал таких парочек поэтому мы не будем слишком выделяться. В порту сегодня было довольно людно. Легкий ветерок приятно обдувал лицо. Обожаю такую погоду да и в такой обстановке я как рыба в воде, если забыть о Еве сбоку. Так бы и запрыгнул на одну из этик красоток и умчался бы подальше от всего этого. Забрал бы Агату по пути и отвез бы так далеко, чтобы вообще никто не смог нас найти. Но покой нам только снится, и пока я был в приятных мечтаниях, Скай уже схватила меня под руку и потащила прямо, в то же время самым писклявым голоском выдавая: — Заааай, смотри какая красивая! — Господи, если меня хоть кто-то так назовет, я просто убегу куда глаза глядят, но сейчас, собрав все свое мужество, я ответил: — Очень красивая, дорогая. Но в яхте ведь не красота главное. — Я поднял голову на рабочего на палубе, внимание которого мы успешно завоевали, и включил все свои познания в судостроении. Где-то на 15-том вопросе парень уже заскучал и тут я понял, что бдительность у него уже полностью отключилась, дал знак Еве, что можно приступать к более личным вопросам о владельце. Дело в том, что обычно такие люди платят не только да услуги, связанные с уходом за судном, а и за конфиденциальность, но тут в ход идет обычная психология. Поэтому дальше мы почти без проблем узнали, что владелец был тут всего пару раз и всегда недолго. Но только мы собирались уходить, работник окликнул нас: — Если вам так сильно понравилась эта куколка, то можете ее выкупить. Я подозреваю, что хозяин собирается ее продавать, так как в последние несколько раз он приходил с каким-то человеком, показывал тут все и говорил о деньгах. — Да, а этот парень из болтливых, но нам это на руку, но как узнать что-то о том втором человеке? Ева придумала раньше меня. — Зааай, так ты же пару раз ходил смотреть на яхты? Может ты меня сейчас разыгрываешь и хочешь купить именно эту? — Девушка вопросительно уставилась на нас. — К сожалению, нет, мадам. Тот человек был блондином и немного выше. Я бы не перепутал. — Ага, высокий блондин, ну это немного, но уже что-то, можно откинуть где-то 75-80% населения земли.***
Следующие сутки мы занимались тем, что перебирали всех знакомых и не очень высоких блондинов и часами напролет смотрели камеры, но никто так и не приходил. Никто из нас ни на секунду не поверил, что он собирается продать яхту, скорее всего тот парень просто плохо все понимал. Но если речь шла о деньгах, значит его цель не простая месть. Кто это был нам так и не доходило, ведь кто-то был слишком стар, кто-то слишком молод, а кто-то слишком правильный чтобы сотрудничать с отцом Евы. Тут я понял, что до сих пор не имею никакого понятия как его зовут. Фан, я гоняюсь за ним, но не знаю банального имени. Мои глаза поднялись на Еву. — Слушай, а у твоего отца вообще есть имя? А то он первый человек, о котором я смог узнать столько мелочей, но самого простого не знаю. — Ах да, иногда у меня такое бывает, если я что-то знаю, то думаю, что это знает весь мир. — Она усмехнулась. — Его зовут Бэй. — У вас это семейное, иметь такие короткие имена? Как так жить вообще? Вот если я в детстве куда-то убегал от мамы, то пока она успеет выговорить все буквы в моем имени, я мог добежать с другой части Швеции. А тут всего-то, не успеешь и шаг сделать. — Видимо мой отец думал так же когда выбирал мне имя. — Она уже смеялась во всю. — При рождении меня звали Евангелина и родители никто это не сокращал. В младшей школе меня бесило, когда все дети уже подписали свои тетради, я тщательно выводила букву за буквой и пообещала себе поменять имя когда вырасту, но сильно заморачиваться не стала, просто убрала большинство букв. Хотя мама и сейчас зовет меня по-старому. — Она сделала небольшую паузу. — Папа не слишком любил свое «слишком короткое» по его мнению имя, поэтому когда переехал в Россию выбрал себе другой, совсем немного длиннее, Борис. С его фамилией это выглядело максимально странно, зато у меня было нормальное русское отчество. — А у вас не имен подлиннее? Я уж думал если менять так кардинально. — Да есть, но именно это имя созвучно со словом «борись», а папа всегда был борцом, видимо поэтому он его и взял. Хотя мама любила его бесить и сокращала Борис до Боря. — Ева засмеялась воспоминаниям, а я замер. Мне отчетливо вспомнился разговор мамы с Густавом буквально за пару дней до моего отъезда в Англию. Они что-то говорили о картинах, но резко замолчали когда я вошел. Но до этого, еще на лестнице было слышно упоминание некого Бори. Я это точно помню, потому что не мог вспомнить ни одного знакомого с таким необычным для нас именем. Но теперь пазлы сложились в одну картинку: высокий блондин это Густав, у Бэя огромное досье на Харрисов, Аннет нелегально продавала антикварные картины. Он планировал каким-то образом забрать картины у семьи Агаты и заработать на них, вот почему рабочий слышал разговоры о деньгах. Но картины нужно было куда-то спрятать, желательно не в Англии, ведь пропажу заметят быстро. Тут и пригодятся 3 яхты. Если разделить краденое и тщательно спрятать, но можно без проблем перевезти их в другую страну. А показывал отец Евы яхту для того, чтобы ее вел Густав. Все яхты в разных портах чтобы не вызвать подозрений, а когда нужно будет, они поочередно подъедут, с минимальным интервалом между собой, так все зеваки в порту решат, что это одна яхта, а не три одинаковых. Как же я раньше до этого не додумался. Когда я высказал свои догадки Еве, она нахмурилась: — Но как же месть? Не зря же он зашифровал это слово в своей фейковой фамилии. — Может твой отец и хочет кому-то мстить, но для начала хочет заработать? — Покупая при этом 3 яхты? Сомневаюсь. Но все же это звучит правдоподобно. Ты можешь связаться с Густавом? — И что я ему скажу? «Привет, ты случайно не собираешься украсть картины у покойницы и вывести их вместе с бывшим мафиози»? — Согласна. Тогда, видимо остается только ждать. Если все действительно так, тогда рано или поздно он должен появиться в Лондоне и так как одна из яхт уже здесь, то ее начнут загружать первой, пока подплывет вторая из Ливерпуля. Мы по камерам сможем увидеть когда начнется веселье, а может кто-то появиться раньше. Сейчас лучше плана мы, боюсь, не придумаем.***
Я лежал на кровати и ноутбуком на коленях и собирал все остатки воли и кофеина в организме, чтобы не уснуть. Последние двое суток я и Ева дежурили по очереди, сменяя друг друга каждые 4 часа, чтобы не слишком привыкнуть к картинке и не пропустить ничего важного. Три раза мы уже чуть не выбежали, потому что я видел азиатов, которые засматриваются на яхту, и сколько бы раз девушка не тыкала мне фото своего отца, все азиаты для меня по-прежнему на одно лицо. Оставалось буквально полчаса и я смогу сдать дежурство и спокойно уснуть до заката, пока эта сумасшедшая снова не разбудит меня одним из своих изощренных способов (вчера она буквально долбила ложкой о тарелку прямо у меня над ухом, а сегодня вылила кружку воды). На экране все так же мелькали люди. Сегодня их было не сильно много, но больше, чем мог адекватно воспринимать мой мозг и их лица уже размывались и смешивались у меня в глазах так, что я начинал видеть накачанных парней с длинными розовыми волосами и 2-метровых детей. Мне точно пора отдохнуть. Я протер глаза, намереваясь заварить себе еще одну кружку кофе, но тут заметил подозрительно знакомую походку. Проморгался и мираж не исчез, значит на этот раз мне не показалось, перед яхтой действительно стоял Густав. Не прошел и год. Даже не выключив ноутбук, я рванул к Еве, испугав ее своим криком больше, чем она меня за все пробуждения вместе взятые. Учитывая, что Густав — не азиат, то его я перепутать не мог и девушка буквально пулей собралась и выскочила вслед за мной. Уже через 2 минуты мы сидели в такси. Когда судно появилось в поле зрения, мы оба не могли отдышаться — пробежка от такси была хоть и не слишком долгой, но довольно утомительной, учитывая еще что мы были на нервах. Смысла скрываться уже не было, поэтому мы, игнорируя крики рабочих, забрались на палубу и спустились к комнатам. В гостиной Густав уже был не один — напротив него сидел мужчина восточной внешности, судя по всему господин Бэй своей персоной. Ева замерла при входе. — Папа? — Ее лицо перекосилось, в глазах появились слезы. — Это правда ты? Неужели я тебя нашла? — Евангелина? Боже, как я скучал! — Он встал, распахнул объятия и девушка без раздумий кинулась к нему. В тот же момент оглянулся Густав. — Присаживайся, Александр. — Спокойно сказал он, сделав глоток янтарной жидкости из бокала в его руке. — Ты даже не удивлен, что я здесь, ведь так? — Я медленно прошел и сел рядом с ним. — Конечно. Ты думал Оливия не узнает Еву? Мы сразу раскусили, что она будет пытаться завербовать тебя, только не знали каким образом. Ее подход оказался довольно … необычным. — Просто действовала по обстоятельствах. — Мужчина выпустил Еву из своих медвежьих объятий и она обратилась к нам. — Если бы вы отвели меня к отцу, мне не пришлось бы устраивать похищение. — Напротив, ты нам очень даже помогла. Благодаря твоему маленькому спектаклю мы с Оливией смогли добыть некоторые очень важные бумаги у твоего дядюшки. Мы никак не могли попасть в его дом, а тут ты дала нам весомую причину в виде разъяренной матери, которая ищет своего сына. — Услышав эти слова я даже не удивился, мама всегда и во всем пытается найти для себя выгоду — Густав рассказывал, что ты смышленый парень, поэтому полагаю наш план ты уже знаешь, раз не удивился при виде Густава? — Бэй посмотрел прямо на меня. — Да, вы оставили довольно много хлебных крошек, но я не позволю ему сбыться. Картины по закону принадлежат Агате и только она может ними распоряжаться. Хотите ими владеть — купите! Я думаю, что смогу уговорить ее продать их вам по приемлемой цене. — Мужчины только усмехнулись на мои слова. — Ох мальчик, видимо догадался ты не о всем. А ведь досье на Харрисов то украл и, верю, что прочел от, а до я. Не такой ты и умный, как мне тебя описывали. — Что вы имеете ввиду? — Я напрягся, ситуация мне явно очень переставала нравиться. — В скором времени Агата воссоединится со своей тетушкой. Ее кузины уже мертвы, а Чарльз должен отойти в мир иной с минуты на минуту, а может и уже. Я потерял все из-за этой женщины и не могу позволить ни ей ни ее семье продолжать свое счастливое существование. У меня будто выбили почву из-под ног. Он хочет убить Агату? И из-за чего? Потому, что зол на ее родственницу. А бедные Данте и Элиза уже поплатились ни за что. Это если он не врет, но знаю по опыту, такие люди лгать не будут. Но эта новость возмутила не только меня. Ева резко вскочила и обвинительно уставилась на отца. — Что ты хочешь сделать? Я знала, что ты жестокий, как и вся наша семья, но не настолько же! Да и Агата теперь фактически стала нашим главным партнером, как наследница бизнеса Аннет. Ты не только испачкаешь руки кровью, но и ударишь по делам мафии! — Этого я и хочу, зайчонок. — Он спокойно взял бокал со стола, положил ногу на ногу и посмотрел на нас двоих. — Вы много чего не знаете, дети. Я никогда не любил твою мать, Евангелина. Но она по уши была влюблена в меня и переругалась со всеми чтобы добиться разрешения на наш брак, ты ведь знаешь, в нашу семью не так просто попасть. А мне было очень скучно заниматься семейным бизнесом, ведь он в то время не приносил столько денег как сейчас, да и отец не собирался оставлять его мне, его любимчиком всегда был Тао. Поэтому я использовал наш брак для реализации своих амбиций. Но в один день я познакомился с Аннет. Вот эта женщина мне была действительно по душе — сильная, властная снаружи, но внутри намного нежнее чем казалось. Она уже была разведена и я начал за ней ухаживать, втайне от твоей матери, естественно. Она вертела мной как хотела, пока я ей не надоел. — Мужчина сжал кулаки, так что костяшки побелели. — Она рассказала Анне, а та и всем. Я был среди вас на птичьих правах и меня вышвырнули как вшивого кота не оставив ни копейки. Аннет отказывалась меня видеть, а моя семья вычеркнула меня из своей жизни еще когда я уехал в Россию. Ты не представляешь через сто мне пришлось пройти и сейчас мой долг показать им, что они не на того напали. Я не планировал убивать всех Харрисов, но мне же нужно как-то наказать Аннет, которая ушла независимо от меня, вот и я решил уничтожить то, что ей дорого — ее семью и наследие. История правда была ужасной и это было уж очень похоже на ту Аннет, о которой мы начали узнавать только после похорон. На я не могу дать похоронить девушку, которую я люблю. Мы только нашли в себе силы признаться друг другу в своих чувствах и я сейчас должен быть счастлив вместе с любимой, а не оплакивать ее кончину. Я посмотрел на Еву. В ее глаза четко была видна борьба и я ее могу понять — типичная борьба добра и зла в ее случае превратилась в борьбу зла и еще большего зла. Она подняла глаза на меня и я почти незаметно покачал головой. Нет, мы не можем позволить Агате умереть. Вдруг тишину прервал голос работника: — Простите что прерываю мистер, но машина уже ждет. — Спасибо, Джек. — Бэй проводил парня взглядом и, когда тот скрылся, прокашлялся и заговорил. — Евангелина, ты должна пойти со мной. Я собирался забрать тебя, когда со всем будет покончено, но ты нашла меня раньше и я ни за что тебя не отпущу. Поехали домой. — Я никуда не поеду. — Ева напряглась. — Ты уже не тот человек, которого я помню, и помимо партнера, Агата стала мне подругой, я не могу так просто сидеть, когда ты собираешься ее убить. — Зайчонок, послушай…- Азиат потянулся к дочери, но она отскочила от него, словно он огня, он взглянул ей за спину и еле заметно кивнул. — Прости, догорая, я должен. Смысл его слов дошел до меня буквально на секунду позже, чем до того, кому они были адресованы и когда я повернулся, то Густав уже вынимал маленький шпиц из шеи Евы и придерживал почти безвольное тело. — Жду тебя в машине. — Бей почти без усилий поднял дочь на руки и последовал к выходу. Я накинулся на него, но буквально за мгновение до того, как мой кулак ударил бы его нос, чья-то рука резко дернула меня назад и я упал на спину. Надо мной возвышался Густав. — У тебя очень плохая привычка лезть в то, что тебя не касается, Александр. Я надеялся, ты усвоишь урок после смерти Улли, но видимо нет. Сиди и не высовывайся, не мешай другим заниматься своим делом. Я попытался встать, но Густав схватил полупустую бутылку виски и замахнулся надо мной. Еще мгновение и в моих глазах заплясали звезды, а глаза пекли от остатков алкоголя так, будто их жарили в адском котле. Комната кружилась как карусель и я упал, держась за голову руками. Одна за одной предо мной пролетали картинки: папа взъерошивает мне волосы, Густав тайком дает запретный шоколад, Рейч смеется около нашей первой яхты, Ева поднимает подушку для удара, Сэм пытается ответить на мою колкость и Агата. Только Агата. Она буквально повсюду: мило пытается убить меня взглядом пока я «осматриваю» ее после падения, испуганно выглядывает из-за моего плеча пока Сэм приближается по ту сторожу штор, глазами ищет меня после аварии, целует в больнице, и на чердаке, и в моей комнате. Эта девушка — единственное настоящее что у меня есть и, наверное, было за всю мою жизнь. Я всегда жил во лжи и только она стала тем маяком, что может вывести меня из этой тьмы. Она должна жить и точка. Из-за меня уже погиб один хороший человек — мой папа, и я просто обязан не просто отомстить за него, а и сохранить такую же светлую душу. Пытаясь не обращать внимания на боль, я встал. Мир все равно кружился, но уже не так сильно. Рабочие порта видимо были выбиты из колеи видом безвольно лежащего тела Евы на руках в Бэя, и поэтому даже не придают мне внимания. Мои ноги выжимают максимальную возможную скорость и я прибежал в выходу из порта как раз вовремя, чтобы увидеть Густава, садящегося в машину. Я уже вижу такси на другой стороне дороги и как только подхожу к нему, в мое поле зрения попадает она. Ноги и руки дрожат, глаза опухшие, макияж размазан. Агата смотрит на меня в упор и мы оба застыли как вкопанные. Как же мне хочется подбежать к ней, обнять, вдохнуть запах ее волос и наконец то сказать все то, что должен был еще давно и все упрямился. Но мои ноги как будто приросли к земле. Где-то на фоне раздается звук отъезжающего автомобиля. Они уходят пока я тут стою как статуя. Я посмотрел на Агату. Боже, я даже не подозревал насколько она мне стала дорога, пока мне не пришлось расстаться с нею. Голова обернулась и будто в замедленной съемке я увидел, как отъезжает машина. Глаза снова вернулись, а девушке, не желая смотреть ни на что другое. В голове поселился целый рой мыслей. Я должен быть с Агатой, должен ее защитить, но я не смогу этого сделать если не остановлю Бэя. Мы не сможем быть в безопасности пока он охотиться на нее. А еще вспомнилась смерть папы и обещания 10-летнего мальчика под умирающим телом, отомстить за него. Рядом с Агатой есть Сэм и Рейчел и даже Эллиа, они смогут ее защитить. А у отца есть только я. Мгновенье глаза вобрали в себя вид Агаты — грустный, но прекрасный в любом его варианте, — и я сел в такси приказав следовать за машиной Бэя. И уже тогда седьмое чувство кричало, что очень скоро я пожалею о своем решении.