Против ветра, чая и пустых карманов

Вошедшая Ада шокировано роняет пакет на пол и застывает, то открывая, то закрывая рот. Дима и Слава тоже застывают. — Здравствуйте…? — робко пищит Дима, отодвигаясь с бутылочкой перекиси от славиной коленки с ее отвратительной ранкой. — Что с вами в этот раз случилось? — девушка подлетает к столу, тут же беря лицо Славы и бегло его осматривая. Слава неопределенно дёргает плечом. Ада фыркает на это движение и раздражённо кусает внутренню сторону щеки. — Почему нельзя просто ни во что не ввязываться, а? — она садиться на колени и осматривает ранку, над которой пару минут нависали неуклюжие димины руки. Все в пене и вате. Ада качает головой и пытается устранить последствия на коленке мальчика-катастрофы от другого мальчика-катастрофы. — Мы и не хотели во что-то ввязываться, — смело начинает Дима — по большей части потому что Ада в этот момент не смотрит на него строгим и обвиняющим его во всех совершенных и не совершенных грехах взглядом. — И мы не ввязывались до последнего, но так как мы встретили тупых моих одноклассников… — Эти идиоты…они первые начали, если хочешь знать! — продолжает уже Слава, видимо, тоже собираясь горячо рассказать ей, как не повезло Диме с одноклассниками. И о том, как же они не хотели ввязываться в неприятности. Эту песню они запевают после каждой драки, независимо от того, неизбежна была драка или нет. И обязательно лезть драться нужно сразу обоим, думать о последствиях, судя по всему, запрещено. Ада бы не удивилась, если бы у ее непутёвых мальчишек был бы один мозг на двоих. — И что же мешает вам не быть идиотами? — «вам» она выделяет особенно. Слава и Дима хлопают глазами, хотя Диму Ада не видит. Она не сомневается в его реакции, полной непонимания. — Вы не должны отвечать агрессией на агрессию, — со вздохом поясняет девушка и поднимается на ноги, закончив с боевой раной нынешне оскорбленного простым вопросом воина. Ада украдкой смотрит на мальчишек, укладывая содержимое аптечки обратно в картонную коробочку. Дима то ли сердито, то ли задумчиво пялится на руки в ссадинах и криво прилепленных пластырях. Слава хмурится куда-то в промокшие носки Димы. — Ладно, борцы за справедливость, суп вам греть?