***
Прогуливаясь в одиночестве по дальним коридорам Хогвартса, Гарри мечтал о том, как крестный заберет его на зимних каникулах к себе. Даже отсутствие в последние недели писем от Сириуса не могло поколебать уверенности в том, что именно так и будет всего через несколько месяцев. – Поттер, сигнал отбоя прозвучал десять минут назад! Окрик профессора Снейпа заставил Гарри, ушедшего в свои мысли, вздрогнуть. – Простите, сэр, я задумался и не слышал, – Поттер постарался не дерзить и уставился на носки своих ботинок. Он не имел представления, как отомстит ему Снейп за нападение на него в Визжащей хижине в конце прошлого учебного года. – Что вы делаете в этой части замка? Здесь нет ни гостиных, ни учебных классов, – поинтересовался Снейп, сверля нарушителя правил пристальным взглядом. Он на одном из своих занятий у четвертого курса Гриффиндора изловчился незаметно навесить надежную магическую следилку на школьную мантию Поттера и обновлял ее при каждом удобном случае, что и помогло теперь без труда отыскать того в хитросплетениях школьных коридоров. – Эмм… Я не знаю, как сюда забрел, – Гарри посмотрел по сторонам, притворившись, что не понимает, где находится. – Действительно… Вы преодолели две скрытые чарами лестницы и не обратили на это внимания, – сарказм так и плескался в словах Снейпа. – Пять баллов с Гриффиндора за нахождение вне факультетских апартаментов после отбоя, мистер Поттер! А для тренировки наблюдательности завтра сразу после занятий вы придете ко мне на отработку. И без опозданий. – Хорошо, сэр, – сквозь зубы процедил Гарри, и не надеявшийся отделаться только потерей баллов. – Следуйте за мной! Я проведу вас до гостиной, раз вы заблудились, – бросив на Поттера насмешливый взгляд, Снейп развернулся на каблуках и быстрым шагом направился в конец коридора, даже не оглянувшись, чтобы удостовериться, что тот не отстает.***
Дамблдор, получив странное предупреждение от своего шпиона Питера Петтигрю, полмесяца тщательно присматривался к новому преподавателю ЗОТИ, стараясь понять, что же в его поведении кажется неправильным. Аластор Грюм вроде вел себя привычно – был дерганным, резким в словах и подозревал всех в связях с преступниками. Однако что-то все же не давало Альбусу покоя, и он решил уделить время этому вопросу и обстоятельно проанализировать собственные наблюдения, не желая позже оказаться в невыгодном положении из-за игнорирования сообщения Питера. «Итак… Аластор не явился на педагогический совет накануне приезда студентов, объяснив это необходимостью привести в порядок финансовые дела перед учебным годом из-за срочного назначения на должность учителя, чтобы потом не отвлекаться на это. Вполне логично. Я и сам до последнего не знал наверняка, утвердят ли его на должность преподавателя ЗОТИ. Далее… Грюм прибыл на пир с опозданием, заявив, что проверял надежность защитного контура школы. Это было абсолютно лишним, к тому же он все равно никак не смог бы повлиять на охранные чары, но, зная его болезненную паранойю, совсем не удивительно, – Дамблдор усмехнулся своей мысленной оценке одного из членов Ордена Феникса. – Подозревать Грюма в служении Волдеморту, пусть и принудительном, неприятно, но ради безопасности детей следует убедиться в его намерениях. И если они окажутся слишком отличающимися от тех, какие обычно преследуют все преподаватели Хогвартса, то придется принимать соответствующие меры. Хорошо, что я узнал о демонстрации им непростительных заклинаний студентам до того, как у него прошли уроки на младших курсах. Даже четверокурсники с трудом преодолели шок после подобного. Конечно, это в духе Аластора, но… – Дамблдор покачал головой и вздохнул, вспомнив, во что вылилось его желание остановить самовольство новоиспеченного профессора ЗОТИ. Пришлось провести с ним беседу на повышенных тонах, указывая на то, что в школе учатся дети, а не будущие авроры. – Его требование позволить вести уроки так, как он посчитает нужным, я отклонил и пояснил, что имеется утвержденная программа, обязательная для всех учителей. Он вроде согласился и пообещал в дальнейшем придерживаться стандартных планов. Это тоже вписывается в его характер, – Альбус побарабанил пальцами по подлокотникам кресла, в котором устроился для размышлений. – Признаков Империуса или воздействия зелья подвластия не заметно. И все же есть в нем что-то подозрительное. Или мое отношение – просто результат расплывчатого сообщения Питера? Жаль, к Аластору не подступиться с проверкой чарами. Да одним намеком на то, что он находится под заклятием, можно спровоцировать его на отказ от должности, а меня предупредили, что на другого педагога рассчитывать не стоит», – Дамблдор попытался припомнить, как выглядел Грюм сегодня во время обеда – именно тогда что-то в его поведении показалось неестественным. Но как Альбус ни старался, важная мелочь ускользала, не позволяя сделать нужный вывод. – Придется все же посмотреть в Омуте памяти, – проворчал он и неохотно выбрался из мягких объятий весьма удобного кресла. Спустя десять минут, после неоднократного просмотра собственных воспоминаний, Дамблдор вернулся в личную гостиную и принялся расхаживать туда-сюда, раздумывая, что же теперь ему делать со своим открытием – под личиной Аластора Грюма явно скрывался кто-то посторонний. Это был талантливый притворщик, отлично знавший Грюма и его привычки. Однако даже в угоду конспирации он не сумел полностью скорректировать манеру колдовства, особенно бытового, ставшего настолько обыденным, что на него давно не обращалось внимания, вроде призыва блюда с булочками или уничтожения на скатерти пятна от случайно пролитого соуса. Да и содержимое фляги, к которой он регулярно прикладывался, вызвало у директора живейший интерес. – Как я раньше не заметил этого? У Аластора никогда не было таких подчеркнуто аристократических жестов во время еды. Пусть этот кто-то и старается вести себя попроще, но от выработанного с детства поведения не так легко избавиться. Оборотное? Наверняка! – бормотал себе под нос Дамблдор, не имея представления, как лучше поступить в сложившейся ситуации. Если бы точно знать, что это шпион Волдеморта, то разоблачение казалось бы единственным верным шагом. Однако не все было столь однозначно. Да и четких сведений о личности того, кто прибыл в школу преподавать ЗОТИ под видом Грюма, у Альбуса не имелось, а это затрудняло возможность принятия оптимального решения. – Если это все же дело рук гомункула, то он не угомонится и после ареста своего шпиона обязательно подошлет еще кого-то. А Питер может и не сообщить об изменении его планов. Он ведь больше так и не прислал ни одной весточки. Без подсказки вычислить нового человека Волдеморта вряд ли удастся, как сейчас, а скоро появится отличный способ отправить сюда еще кого-нибудь. Я и с Аластором не разобрался бы без предупреждения, а в октябре прибудет уйма народа с иностранными делегациями, – Дамблдор остановился у окна и уставился невидящим взглядом на зеленые вершины гор, окружавших Хогвартс. – Следовательно, выхода-то у меня и нет особого. Придется смириться с присутствием в школе лже-Грюма. Главное теперь, не выдать своей осведомленности, чтобы не спугнуть его. Питер написал, что он будет следить за Поттером, ни о похищении мальчишки, ни о его убийстве даже не намекнул. Из этого можно предположить, что этот засланец просто собирает информацию для Тома. Раз я в курсе, кто здесь шпионит на Волдеморта, значит, смогу издали понаблюдать за ним и не допустить ничего катастрофического. А это уже неплохо. Неизвестный враг гораздо опаснее, – Альбус пожевал губу, прикидывая, считать ли Грюма врагом или обычным осведомителем, но, не зная всех поставленных перед ним задач, предпочел все же записать в противники. – И не стоит окончательно сбрасывать со счетов версию, что это происки министра, хотя в это верится с трудом. У того есть вполне законные способы внедрить сюда своего человека. Да и зачем бы ему следить именно за Поттером, скорее, его интересовал бы поиск компромата на меня. Приняв какое-никакое решение по поводу предупреждения Петтигрю, Дамблдор отправился на ужин, намереваясь еще раз понаблюдать за Грюмом и убедиться в правильности своих выводов.***
Как назло, на следующий день на занятиях по ЗОТИ шрам Гарри снова начал ныть. Это случилось сразу после того, как профессор Грюм в ответ на какой-то безобидный вопрос Финнигана полчаса рассуждал об опасности столкновения с волшебниками, применяющими непростительные заклятия, при этом не отводя пристального взгляда от единственного известного ему мага, выжившего после Авады Кедавры – от самого Поттера. К сожалению, этот урок был последним, и, как только он закончился, пришлось поторопиться на отработку в подземелья. – Поттер, оставьте сумку на столе и подойдите ко мне, – Снейп указал на ближайшее к учительскому столу студенческое рабочее место. Дождавшись, когда парень выполнит его просьбу, он продолжил: – Сегодня мы отойдем от привычной практики мытья грязных котлов по той простой причине, что таковых на данный момент нет, – Северус старался держаться безэмоционально, что давалось ему без особого труда после долгих обсуждений с Сириусом, как лучше найти подход к этому мальчишке. – Мистер Филч попросил помочь ему в создании дубликатов некоторых карточек учета наказаний, – он достал из ящика стопку небольших исписанных листов из тонкого картона и положил перед Поттером. Разумеется, он не собирался рассказывать, что позаимствовал записи у Филча по собственной инициативе. По крайней мере – не сейчас. Пока любопытный от природы парень пробегал глазами по строчкам на верхней странице, Снейп принес из шкафа чистые бланки и, бросив их возле сумки Гарри, остановился у своего стола. – Конечно, можно воспользоваться соответствующими чарами копирования, а затем закрепить результат, опрыскав текст зельем фиксации. Однако мне подумалось, что вы предпочтете переписать пару десятков коротких отчетов о нарушении дисциплины в счет отработки вместо потрошения рогатых жаб, – Снейп постучал пальцем по карточкам, снова акцентируя на них внимание. – Итак… Ваш выбор, мистер Поттер? – Я перепишу отчеты, – с энтузиазмом заявил Гарри. Мало того, что его не привлекала работа с жабами, он еще и заметил фамилию Блэк в прочтенном описании шалости, и его интерес тут же «взял след». Гарри слегка удивился спокойному обращению профессора, обычно тот не отказывал себе в удовольствии поязвить. – Отлично! Приступайте. Надеюсь, вы ответственно отнесетесь к работе и постоянно присматривать за вами не обязательно? Я буду рядом, – Северус кивнул в сторону подсобки с ингредиентами и некоторыми готовыми зельями, вытяжками и декоктами, куда и направился. Уже покидая аудиторию, он распорядился: – Если закончите переписывать до того, как я вернусь – доложите мне. Гарри проводил Снейпа немного растерянным взглядом – тот никогда во время отработок ни на минуту не оставлял его одного в классе, правда, и подобного задания ни разу не поручал. Он прихватил карточки и отправился к рабочему столу. Раскрыв сумку, чтобы достать перо и чернила, Гарри вдруг обнаружил в ней поверх книг и пергаментов какой-то небольшой пакет. Оглянувшись на дверь, за которой скрылся профессор, и убедившись, что за ним не наблюдают, он решил сразу же рассмотреть находку. На всякий случай проверив сверток чарами и не выявив свидетельств неприятных сюрпризов, он взял его в руки и тут же увидел, как на пергаменте, в который была упакована какая-то плоская вещь, проявились два слова, написанные знакомым почерком Сириуса Блэка: «Для Гарри». Аккуратно надорвав обертку, Поттер извлек из пакета маленькое круглое зеркальце в серебряной оправе и короткое письмо. «Привет, крестник! Прости, что не давал о себе знать так долго, но я не хотел, чтобы о нашей переписке стало кому-нибудь известно. Как ни крути, но не только я, а и ты сейчас подвергаешься опасности из-за нашего общения. Так что нам следует быть осторожными вдвойне. Мне удалось найти способ тайно передать тебе это письмо, но очень прошу: не пытайся устраивать детективное расследование, чтобы не навредить моему помощнику. Перейду к делу. Я купил для нас пару зачарованных сквозных зеркал, с помощью которых мы сможем разговаривать друг с другом. Для этого тебе нужно лишь прикоснуться волшебной палочкой к отражающей поверхности и назвать мое имя. Обещаю, что буду стараться всегда держать зеркало поблизости, чтобы не пропустить твой вызов. Когда мне понадобится экстренно связаться с тобой, то твое зеркальце завибрирует, так что носи его при себе. Разумеется, лучше было бы и тебе установить звуковой сигнал, как у меня, но, согласись, ты тогда в школе не смог бы утаить от посторонних наше общение. А теперь давай договоримся: я жду твоих обязательных рассказов о жизни в школе, о друзьях и о том, чем ты пожелаешь поделиться, по вечерам в пятницу (после отбоя, думаю, тебе будет удобно), но если возникнет необходимость срочно о чем-то сообщить или посоветоваться, то ты не стесняйся обращаться ко мне в любое время дня и ночи. Как и раньше, этот пергамент скоро очистится от текста, и ты сможешь воспользоваться им для ответного письма, если по какой-то причине не удастся вызвать меня через зеркало. До связи!» Гарри снова опасливо взглянул на дверь, ведущую в подсобку с ингредиентами, и спрятал подарок Сириуса в нагрудный карман рубашки, логично предположив, что так лучше всего почувствует вибрацию артефакта, если крестный его вызовет. Ему до дрожи хотелось прямо сейчас испытать сквозное зеркало, но он прекрасно осознавал, что свой лимит везения исчерпал и стоило немедленно приняться за карточки, не то странное благодушие Снейпа сменится на ярость, и тогда переписыванием карточек отработка не ограничится. Уже спустя двадцать минут Гарри убедился, что задание для него выбрано весьма специфическое и с явными воспитательными целями – все зафиксированные нарушения дисциплины касались проделок Сириуса Блэка, а пару раз мелькнуло и имя Джеймса Поттера. Честно признаться, если верить тому, что значилось в описаниях, то Гарри совсем не понравилось, что творил Сириус. Его шутки были злыми, в проступках отчетливо прослеживались жестокость и высокомерие, а уж вымогательство денег у первокурсников абсолютно не красило выпускника Блэка. Гарри впервые узнал, что у завхоза Филча существует такая картотека, и ему стало интересно, зачем потребовалось не только хранить подобное, но еще и делать дубликаты. Но он, разумеется, не собирался об этом спрашивать у Снейпа, не поленившегося отыскать именно эти записи, чтобы продемонстрировать, каким Сириус был в юности. Как бы Гарри ни твердил себе, что это лишь одна сторона характера его крестного, который, кроме этого, являлся отличным верным другом, все же червячок сомнения заставлял задуматься.